Текст книги "Лучьян Смолоз. Том III. На заслуженном отдыхе"

ГЛАВА ТРЕТЬЯ. ПЕРВЫЕ ПОБЕДЫ

Путники благополучно добрались до Хортицы. Рассказав о расправе над Ясинским, Галлус представил отцу и деду его вдову Весту. Виникуляр вытащил у него из руки пулю, а Лучьян перевязал рану. Они приготовили тело Тихона к погребению и похоронили.

Лучьян в сопровождении Виникуляра отправился в Суботов, навестил семью Богдана и побывал на кладбище. Радмила и Стёпа лежали в одной могилке, рядом с ними покоилась баба Олеся.

– Почему смерть забрала вас, а не меня, старого? – сказал он, плача.

Они с Виникуляром посетили церковь, поставили свечки за упокой погибшим и помолились об их душах.

В Суботове и окрестных селениях все разговоры были о нападении на усадьбу Ясинского. Польская шляхта сильно возмущалась убийством Ясинского и нескольких вельможных панов, находившихся с ним, и грозилась найти и жестоко покарать убийц. Местные жители видели, как после той трагедии на рассвете молодой человек с огненно-рыжими волосами уходил от усадьбы Ясинского, вёл за собой двух коней, на одном лежало чьё-то тело, и за ними шла вдова пана. Чаплинский понял, что это был Галлус, часто прежде появлявшийся в Суботове, что это он отомстил за жену и сына. Подстаросту удивило, что его дочь шла сама за убийцей мужа. Он молил шляхту найти Галлуса и расправиться с ним, вернуть похищенную Весту.

Лучьян велел Виникуляру быстро скакать на Хортицу и предупредить Галлуса об опасности, чтобы был начеку и мог укрыться от врагов. Сын не хотел бросать отца, но тот стоял на своём, и он двинулся быстро на остров. Старик вскоре тоже выехал с хутора и за два дня не спеша добрался до дома. Виникуляр застал дома только Весту, она сообщила, что Галлус теперь стал казаком и живёт со своими товарищами. Когда отец навестил его, то не поверил своим глазам: сын побрил голову, оставив только рыже-красный чуб, и надел казацкие черкеску и шаровары.

– Не волнуйся, папа, меня теперь не найдут никакие паны, – сказал он. – Если я и погибну, то только в честном бою.

Чаплинский написал Галлусу письмо, в котором с угрозами требовал вернуть ему дочь. Прочитав его, тот отправился на Хортицу, показал послание Весте и спросил, хочет ли она вернуться к отцу.

– Нет, не отдавай меня ему, – стала просить она. – Он насильно выдал меня за пана Ясинского, а тот грубо обращался со мной, часто напивался и бил меня. Когда я рассказывала об этом отцу, он даже не пытался заступиться. Я очень боялась мужа… А здесь мне очень хорошо, никто не трогает меня…

Галлус нервно засмеялся и притянул её к себе.

– Я знаю, что ты теперь казак и тебе не позволено общаться с женщинами, – продолжала она. – Но я бы хотела служить тебе до конца своих дней. Ради тебя я на всё пойду…

– Сколько же ты натерпелась… – сказал он. – Теперь я тебя никому в обиду не дам…

В ответном письме Чаплинскому Галлус отказался вернуть его дочь, сообщил, что ей хорошо на новом месте, её никто не обижает. «Ты сам же украл у Хмельницкого девушку, которую он считал членом своей семьи, – писал он. – И другие дела пострашнее сделал. И добро, и зло возвращаются…» Получив это письмо, Чаплинский пришёл в бешенство…

***

Богдан Хмельницкий прибыл в Запорожскую Сечь и там начал создавать казацкое войско. Реестровые казаки перешли на его сторону. Он заключил союз с крымским ханом, врагом польской шляхты, и получил от него четыре тысячи воинов перекопского мурзы Тугай-бея. Богдана избрали гетманом, и на Сечи появились тысячи украинцев из разных земель, чтобы примкнуть к его войску.

– Братья! – сказал он на гетманских выборах. – Нет для нас правды в Польше. Переживаем мы тяжкие времена, но будут ещё грознее и хуже – сенат польский хочет погубить всё казачество до последнего человека. Должны ли мы и дальше терпеть наше рабство, позволять ковать себя в кандалы и цепи; позволим ли мы и дальше погибать всем нашим братьям на Украине?

Польская шляхта запрещала украинцам прибывать в Сечь, принимала строгие меры, наказывала, чтобы не допустить их туда, но они всё равно убегали к казакам, собирались в войско.

Коронный гетман Николай Потоцкий, узнав о деятельности Богдана Хмельницкого, сказал:

– Позор посылать большое войско против какой-то никчёмной шайки хлопов…

И отправил реестровых казаков, чтобы разобрались с ним, но и те перешли на его сторону.

Потоцкий собрал войско – двадцатитысячную армию и шеститысячный авангард сына Стефана. Авангард оторвался от основных сил и ушёл вперёд. Войско Хмельницкого, насчитывавшее до восьми тысяч человек, ждало противников у реки Жёлтые Воды, впадавшей в Ингулец.

– Рыцари-молодцы, славные запорожцы! – обратился Богдан к своим воинам перед сражением. – Пришёл час постоять грудью за православную веру. Бог вам поможет! Стойте смело против гордой польской силы. И чего вам бояться? Отцы наши били их наголову, а вы – сыны тех же могучих предков ваших! Покажите свою удаль, добудьте славы и рыцарства вечного. Кто за Бога, за того Бог!

Казаки атаковали польское войско и ворвались в самую его середину. Поляки не смогли дать им отпора и бросились бежать, но казаки и татары окружили их. Те безуспешно отбивались и падали, сражённые саблями и копьями. Галлус сначала едва не погиб в давке, потом его вытолкнули вперёд и он отчаянно дрался с поляками, был ранен в плечо и едва не лишился руки. Казаки захватили пушки врага и стали расстреливать из них польское войско, и оно превратилось в гору трупов. Только немногие их начальники попали в плен к татарам. Сын Потоцкого получил ранение и на следующий день скончался.

Сам Потоцкий, добравшийся до Чигирина, узнал о разгроме авангарда и двинулся обратно, думая, что у казаков большее по численности войско. Вскоре пришло известие о смерти короля Владислава…

После два войска встретились ещё под Гороховым урочищем, где казаки устроили полякам ловушку в болотистой местности, разгромили их и взяли в плен вместе с артиллерией и военными запасами.

Богдан Хмельницкий опубликовал в Белой Церкви универсал, в котором объяснил, почему начал эту войну, и призвал народ сплотиться и восстать против польской шляхты.

Крестьянские восстания прошли в Галицкой, Волынской, Белорусской землях. К началу лета казаки освободили от врагов всё Правобережье, а в июне – и Левобережье. Поляки ударились в панику, целыми семьями бежали в другие страны.

Богдан Хмельницкий, обосновавшись в Белой Церкви, стал организовывать армию. В основе её были шестнадцать полков, проявивших себя в сражениях, насчитывавших около сорока тысяч человек. В их главе гетман поставил своих соратников – Ивана Выговского, Семёна Морозенко, Ивана и Данилу Нечаев, Максима Кривоноса, Ивана Богуна, Василия Золотаренко и других. А всего в армии было сто тысяч человек.

Богдан написал царю Алексею Михайловичу письмо, в котором сообщал о победах над польским войском и просил принять Украину под власть России. Он хотел, чтобы две земли с одной культурой и верой, разделённые на многие годы, соединились вновь.

Галлуса за необыкновенную отвагу в первых битвах сделали десятником, а затем – сотником. Казаки дали ему прозвище Червоный Пивень за рыже-красный чуб, напоминавший гребешок. Поляки боялись его, считая очень опасным человеком, шляхта назначила большую награду за его голову.

Войско у поляков пополнилось, стало примерно таким же, как у казаков. На сейме избрали трёх гетманов: Доминика Заславского, Николая Остророга и Александра Конецпольского. Первый любил отдых и забавы, второй получил хорошее образование, знал латынь, но не имел таланта полководца, а третий был ещё очень молод. Богдан прозвал их «периной», «латыной» и «дытыной».

Состоялись переговоры сторон, и поляки потребовали от казаков освободить пленных дворян, оставить татар и вновь поклясться в верности Речи Посполитой, а зачинщиков бунта выдать для отправки в Варшаву. И хотели сами определить права и привилегии для казаков. Но те только осмеяли их и не согласились.

В августе Богдан с отборными казачьими полками двинулся на Волынь, к реке Случь. Две стотысячные армии встретились возле села Пилявцы. Три польских гетмана не сомневались в своей лёгкой победе над «хлопской толпой» и шли на поле боя в роскошной одежде, с дорогим оружием, богатой посудой, хорошей едой, питьём и даже постелями и ваннами. Они постоянно спорили друг с другом и не находили согласия. И утром 8 сентября Хмельницкий атаковал их спереди, а татары – с боков. Бросились наутёк и гетманы, и конница, и пехота. Пять дней казаки преследовали их и брали в плен. Взяли и оружие, и все богатства, оставленные ими.

Богдан Хмельницкий двинулся к Львову, где находился магнат Иеремия Вишневецкий, жестоко подавлявший восстания украинцев, и осадил город. Крестьяне Галичины и Западной Волыни подняли восстания, и Вишневецкий сбежал из-под носа у казаков. Богдан с войском пошёл дальше на запад и остановился у города Замостье, осадил его. В Варшаве должны были состояться выборы нового короля, и Хмельницкий через послов потребовал дать престол брату покойного Владислава – Яну Казимиру. И поставил ему условия: амнистировать всех участников войны, подчинить себе гетманов, отменить церковную унию, восстановить и обновить казацкие права, увеличить реестр казаков, позволить им выходить в море и дать Украине территориальную автономию.

Казаки не смогли взять Замостье. Подождав две недели, они получили известие о том, что королём стал Ян Казимир. Дальше войско не пошло: многие были обессилены, болели, приближалась зима, да и местное население могло напасть…

Ян Казимир прислал Богдану письмо, в котором обещал поддержку и помощь казакам и просил остановить их поход. И Хмельницкий с войском ушёл на восток.

В начале января 1649 года они прибыли в Киев. Народ встречал их с почестями, как героев-освободителей. Иерусалимский патриарх Паисий, находившийся тоже там, нарёк Хмельницкого «князем Руси-Украины» и «главой независимого украинского государства».

Через месяц в Переяславле прошли польско-казацкие переговоры. Поляки, согласившись дать совсем небольшие уступки казакам, требовали вернуть бежавших крестьян помещикам. А казаки требовали восстановить их древние привилегии, изгнать из Украины иезуитов, увеличить реестр до сорока тысяч человек, выдать им Чаплинского и отстранить Вишневецкого от командования польской армией. Стороны не приняли условий друг друга и подписали перемирие на три месяца.

– Не останется у меня и ноги князя или паненки в стране, – сказал Богдан полякам. – А если кто захочет к нам и отведать хлеба-соли – пусть войску запорожскому будет послушный!

***

Галлус, приехав на Хортицу навестить отца и деда, увидел на косе и берегу верстах в трёх от их дома следы сапог нескольких человек, среди которых выделялись следы с изображением стрелы и полукруга.

«Это же герб «Дрогослав»! – понял он. – Чаплинский! Ищет свою дочь…»

Пришпорив коня, прискакал к дому деда и вздохнул с облегчением: дед, отец и Веста были в порядке, Чаплинский ещё не нашёл их. Галлус рассказал им всё и решил прислать сюда казаков из своей сотни, чтобы изловить подстаросту, а близких отправить куда-нибудь на восток. Но Лучьян не захотел уезжать:

– У меня здесь дом, хозяйство… Куда мне ехать? Пусть Виникуляр и Веста едут, а меня никто здесь не тронет, зачем я, старик, нужен этому Чаплинскому…

И никто не захотел уезжать. Галлуса удивляла беспечность родных, но ему пришлось смириться с этим. Он надеялся, что присланные им казаки надёжно защитят, укроют их от врага в случае опасности.

ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ. ЗБОРОВСКИЙ МИР

Но перемирия не случилось. Крестьяне на Волыни и Подолье боролись со шляхтичами – нападали на их имения, крепости, костёлы и разрушали. А поляки, собравшись в войско, жестоко подавляли восстания. Много крови пролилось в этих столкновениях. Против казаков поднялось всеобщее польское ополчение – «посполитное рушение». А всё взрослое мужское население Украины двинулось в лагерь Хмельницкого.

Польское войско переправилось через Случь и пошло по Южной Волыни, опустошая селения. Крестьян паны не боялись, а встретив на пути казаков и татар, испугались и отступили к замку Збаражу. Находившийся там Вишневецкий стал руководить его обороной. Целый день казаки наступали на поляков, но взять замок им не удалось. По приказу Хмельницкого они насыпали высокий вал, подняли на него пушки и обстреляли лагерь противника. Галлус призывал своих воинов к атаке, и они прыгали в окопы неприятеля, уводили в плен солдат и забирали их припасы. Паны сидели в уготованной им западне среди разлагавшихся трупов и голодали. Съестные припасы закончились, и им пришлось питаться собаками, кошками и мышами, жевать землю, пить воду с гнилью. А казаки, видя это, смеялись над ними…

Хмельницкий велел своим воинам пробраться к траншеям противника, делая подкопы, и они загнали поляков в тупик под стены крепости. Те несколько раз отправляли к королю гонцов за подкреплением, но казаки перехватывали их. Только один изворотливый шляхтич, переодевшись в казака, пробрался через окружение и вскоре встретился с королём. Узнав обо всём, Ян Казимир с войсками двинулся на помощь панам. Богдан, оставив Галлуса и его воинов у Збаража, пошёл с остальными казаками навстречу королю.

Возле Зборова они атаковали поляков и многих перебили, в том числе и из знатных родов. Паны обратились за помощью к крымскому хану Ислам-Гирею, и тот, угрожая объединиться с поляками, заставил Хмельницкого заключить с ними Зборовский мир.

По его условиям реестр казацкого войска установили в сорок тысяч человек, позволили их семьям поселиться в королевских и помещичьих имениях Киевского, Черниговского и Брацлавского воеводств, не завися от правительственной администрации и помещиков. Там польскому войску нельзя было находиться. Хмельницкий получил в управление староство Чигиринское. Уния должна была повсюду уничтожиться. Но шляхетское право сохранялось, и большинство населения паны обязывали вернуться к ним.

Крымскому хану выплатили дань, и он ушёл в свою землю, король – в Варшаву, а Хмельницкий – в Белую Церковь.

Когда Богдан приехал туда, народ под звон колоколов выходил к нему с хлебом и солью. Он радовался, что смог чего-то добиться в этой борьбе. Потом радость его утихла… Поляки не хотели принимать условия Зборовского мира, считая их унизительными для себя. Шляхтичи вновь устраивали расправы над крестьянами, а те восставали. Паны собирали отряды для их подавления…

У казаков теперь появилась своя территория, где можно было создать новое государство. Высшая власть досталась гетману и казацкой раде. При Богдане находились писарь, обозный, два есаула и два судьи. Писаря Ивана Выговского он сделал своим главным советником. Есаулам дали в управление войско, обозному – артиллерию и снабжение. Страну разделили на полки и сотни.

Крестьяне убегали от панов, создавали отряды и нападали на имения, сжигали их, чтобы поляки ушли к себе на родину. Но те нанимали жолнеров и уничтожали восставших. Крестьяне толпами уходили за Днепр, в Слободскую Украину.

Хмельницкий, понимая, что казацкая армия пока значительно слабее польской, стал искать ещё союзников. Он просил московское правительство помочь, взять под защиту Украину. И пытался договориться о союзничестве с турецким султаном, трансильванским князем и шведским королём.

***

Лесмьян в письмах рассказывал брату о придворных делах, о разных событиях в Москве. В первые годы своего правления Алексей Михайлович мало интересовался государственными делами, он изучал богословие, читал книги, ездил на охоту и устраивал военные игры. Его воспитатель, боярин Морозов, ставший главой правительства, увеличил налог на некоторые продукты и в особенности – на соль, и из-за этого в столице народ взбунтовался, и царь отсрочил взимание налога.

К Лучьяну прибыл Галлус с хорошей новостью: его назначили полковником и определили с полком в Харьковское городище, где собирались строить новую крепость. После осады Збаража, когда он навёл ужас на панов, казаки стали считать его своим героем, прозвище Червоный Пивень было у всех на слуху и внушало огромный трепет и уважение. Вишневецкий, до которого он совсем чуть-чуть не успел добраться, грозился поймать его и сжечь живьём в медном быке, как полвека назад сожгли Наливайко.

– Сжечь живьём? – ужаснулась Веста. – Какой же изувер этот Вишневецкий!

– Вся польская шляхта такая, – ответил Галлус. – Их пытки, казни бунтовщиков страшны, бесчеловечны. Эти нелюди могут не только спокойно смотреть на истязания, но и развлекаться ими! Только меня они всё равно живым не возьмут… Что, Чаплинский не появлялся больше здесь?

– Нет, весной и летом никого не было, поэтому я и отправил твоих казаков обратно, – ответил Лучьян. – Но несколько дней назад опять видел чужие следы на берегу…

– Вы должны уйти с острова, – твёрдо сказал Галлус. – Этот Чаплинский не даст нам теперь покоя… Мне скоро нужно ехать на новое место, может быть, поедете со мной?

– Бери с собой папу и Весту и езжай, – сказал Лучьян. – Меня тут никто не тронет…

– Ты плохо знаешь польских панов, – вздохнул Галлус. – Они расправляются и с невинными…

– Ладно, мы с отцом остаёмся, – решил Виникуляр. – В самом деле, Чаплинский же не знает, что Веста была здесь, у него не может быть никаких претензий к нам. А вы езжайте побыстрее на новое место.

– Я построю там домик для нас, – сказал Галлус Весте. – И мы поженимся.

Их собрали в дорогу, и на следующий день они отбыли в Харьковское городище. Веста хорошо обучилась верховой езде и теперь ехала на своём коне.

– Храни вас Бог, – сказал Лучьян внуку и его невесте на прощание и поцеловал обоих в лоб.

– И тебя тоже, дед, – ответил Галлус и крепко обнял его.

Потом сын и будущая сноха попрощались с Виникуляром, сели на резвых коней и двинулись в путь.

ГЛАВА ПЯТАЯ. БЕЛОЦЕРКОВСКИЙ МИР

Весной 1650 года казаки совершили поход на Молдавию, князь которой – Василий Лупул – был союзником Польши. Войско добралось до Ясс и там заключило с ним мир, он пообещал перейти на их сторону и выдать свою дочь Розанду за сына Хмельницкого – Тимофея. Турецкий султан одобрил этот поход и велел крымскому хану содействовать казакам в борьбе с Польшей. Но тот, потомок Чингисхана, не хотел подчиняться запорожскому гетману, да и поляки готовы были хорошо заплатить за переход на их сторону.

В том походе у Галлуса случилось несчастье. Он взял с собой Весту, которая была хорошим лекарем, выхаживала раненых и своему мужу снимала головные боли массажем. Её охраняли несколько казаков. Но на обратном пути, когда войско остановилось на ночлег недалеко от города Бельцы, она вдруг пропала. Хватившись её глубокой ночью, Галлус допросил сторожей, солдат, но никто не знал, куда делась его жена – словно в воду канула. Он разослал воинов на поиски по ближайшим селениям, потом с полком обыскал Бельцы, но Весту нигде не обнаружили. Галлус сильно прогневался на своих подчинённых, хотел казнить сторожей, упустивших его супругу, но потом передумал и просто выгнал их из войска. Он замкнулся в себе и почти перестал общаться с казаками. Те не раз слышали по ночам его бормотание:

– Я всё равно тебя найду, как бы трудно мне ни было… Найду, Веста…

Он был почти уверен, что её украли люди Чаплинского. Но утешал себя, что всё-таки тот – родной отец Весты и не сделает ей зла…

В феврале 1651 года Николай Потоцкий собрал войско под Каменец-Подольском. Гетман Калиновский в селении Красном под Баром разбил полк Данилы Нечая. Он двинулся дальше на восток и под Винницей попал в ловушку, устроенную казаками Богуна: те прорубили лёд на реке, дали воде немного замёрзнуть и посыпали её соломой, и польская конница провалилась, многие потонули, а те, кто выжил, отступили к Бару, оставив противнику обоз и артиллерию.

В июне польское войско пришло на Волынь, перебралось через реку Стырь и остановилось возле городка Берестечко. Вскоре туда прибыл и Хмельницкий с казаками и татарами. Там случилась жестокая битва. Гремели пушки и самопалы, в дыму кричали раненые и стонали умиравшие, лежали груды мёртвых тел… Казаки с огромным трудом перешли в наступление, но с поля боя бежали татары. Хмельницкий и Выговский попытались их вернуть, но безуспешно. Поляки стали наступать и преследовать отходивших казаков, и многие из них были убиты и утонули в болоте.

В конце июля литовский гетман Радзивилл захватил Чернигов и Киев. Хмельницкий прибыл в Белую Церковь и начал готовиться к новой битве, собирать войско. Украинский народ продолжал бороться с поляками на своей земле, уничтожая продукты, сжигая дома и разрушая дороги. В это время умер Иеремия Вишневецкий, говорили, что его отравили. Крестьяне шли в Московское царство, в Слободскую Украину, в лагерь Хмельницкого, скрываясь от поляков в лесах и иногда вступая в схватки с ними. Осев на новом месте, основывали города – Харьков, Сумы, Ахтырку, Лебедин, Белополье. Приблизившись к Белой Церкви, польская армия встретила новое войско Хмельницкого, и обе стороны, не решаясь вступить в бой, начали договариваться о перемирии.

Был заключён Белоцерковский мирный договор, по которому реестр казаков сократили вдвое, для жительства им отвели Киевское воеводство, Хмельницкого отдали под власть коронного гетмана, разорвав его союз с татарами и запретив общаться с другими государствами, а польская шляхта теперь получала обратно свои имения. Богдан согласился на эти условия, только чтобы дать своей армии отдохнуть и восстановить силы.

«Украина лишилась свободы, которую кровью и потом добивалась много лет… – писал Галлус отцу и деду. – Шляхта вновь наводит свои порядки. Крестьяне и помещики избивают друг друга. По всей стране проливается кровь. Некоторые крестьяне выступают против Хмельницкого. Он опять заключил союз с крымским ханом и просит русского царя принять Украину под свою власть…»

***

Лучьян был расстроен известиями, приходившими от Галлуса – и тем, что Весту похитил неизвестно кто и уже больше года о ней ничего не слышно, и тем, что казацкое войско не может выстоять против шляхты. Потом он узнал от казаков о трагедии Богдана Хмельницкого: тот вызволил прислугу Елену у Чаплинского, который был уже женат на ней, и сам обвенчался с девушкой, но его родственники и приближённые не любили её, называли «ляшкой», поговаривали, что она переписывается с бывшим мужем, и однажды сын Богдана Тимош в отсутствие отца уличил её в любовных связях с казначеем и краже денег из казны и повесил их обоих на воротах.

– Казаки много говорят про исчезновение Весты, – сказал Виникуляр отцу. – Чаплинский, как я слышал, был удивлён и отрицал, что это он украл дочь… Кто же её тогда похитил? Очень загадочная история…

– Может быть, кто-то из шляхты? – предположил Лучьян. – Она женщина красивая, обаятельная, была прежде знакома со многими шляхтичами, вот кто-то и выследил её…

Переписываясь с Лесмьяном, он старался не распространяться о своих бедах и больше сообщал о каких-то приятных мелочах из жизни. Брат в одном из писем рассказал, как участвовал в Земском соборе и царь Алексей Михайлович принял Соборное уложение – свод законов, который прикрепил податное население к определённой земле или посаду и юридически оформил крепостное право. Лесмьян выступал за то, чтобы крепостные были не рабами, а свободными наёмными работниками, но их всё равно прикрепили к хозяевам.

«В соборе заседало более трёхсот человек, и моё мнение затерялось среди многих других… – писал брат. – Но лично наш царь Алексей очень даже прислушивается ко мне и часто обращается за советом…»

«Казаки, хотя и выиграли несколько битв, всё ещё не могут противостоять польской шляхте, – сообщал Лучьян в ответном письме. – Паны залили страну кровью, измучили украинский народ… Прошу, донеси до царя Алексея Михайловича всё, что я тебе рассказывал, убеди его принять Украину в своё подданство… Русские люди – не поляки, это братский народ, и они никогда не будут относиться к украинцам так же, как шляхта…»