Текст книги "Лучьян Смолоз. Том III. На заслуженном отдыхе"

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ. ПОЛТАВСКАЯ БИТВА

Богатый и именитый гетман Мазепа с молодости слыл умным и образованным человеком. И то, что он ради собственной выгоды способен на предательство, никому не могло прийти в голову, даже Петру. Царь доверял своему подданному, видя в нём отважного воина: тот проявил храбрость в битвах с турками при Азове и был награждён Орденом Андрея Первозванного, да и в начале войны со шведами оказывал России содействие.

Но имевшейся славы, влияния и богатств гетману оказалось недостаточно. Он хотел сделаться самостоятельным правителем и возродить Северское княжество, которое находилось прежде на месте Малороссии. Понимая, что Карл XII может исполнить его мечту, Мазепа решился предать русского царя, перейти на сторону Швеции. И отправил к королю своих людей с таким предложением, и тот охотно принял его и пообещал в случае поражения укрыть изменника от русских в своей стране. И, хотя их переговоры проходили в тайне, некоторые люди в Малороссии догадывались о замыслах гетмана. Он дерзко вёл себя с подчинёнными, и генеральный судья казаков Василий Кочубей, оскорблённый им, написал Петру письмо, в котором рассказал о планах предателя, и отправил с полковником Искрой. Но царь не поверил этому предупреждению, посчитал его клеветой и велел казнить и автора, и посыльного.

***

Карл с армией отправился в Малороссию. Он планировал соединиться с Мазепой и пойти к Петербургу. В помощь ему из Лифляндии отбыло шестнадцатитысячное войско под командованием генерала Левенгаупта.

Пётр выслал в Малороссию войско под командованием Шереметева, а сам напал на Левенгаупта под Могилёвом, разбил противника и отобрал всё оружие и запасы, что везли королю.

Через три месяца шведы прибыли во владения Мазепы. Король и гетман сообщили народу, что он больше не подчиняется российскому царю, и объявили о восстановлении Северского княжества. Но почти все украинцы запротестовали; к Мазепе перешло не больше трёх тысяч человек.

Пока стояла осень, шведские солдаты кормились урожаем с полей. Но вот наступила зима, грянули морозы, и воины стали замерзать. Весной, приближаясь к Полтаве, Карл надеялся возместить здесь всё, что потерял во время похода.

А Пётр готовился к решающей битве с ним. Узнав о предательстве Мазепы, он пришёл в страшный гнев и сильно раскаивался оттого, что погубил двух преданных ему людей, пытавшихся донести правду о гетмане. И велел предать изменника церковному проклятию и изготовить для него Орден Иуды.

В день отбытия из Москвы Яша долго прощался с матушкой, с Софьей; женщины плакали и не хотели его отпускать. Каково же было их удивление, когда они узнали, что отец Якова тоже едет на битву! Облачившись в военную форму, Дмитрий Александрович взял у оружейника Савки тяжёлую саблю и попросил дать ему коня.

– Ничего, что я уже старик, – сказал он жене. – Когда Отечество в опасности, с врагом должен драться каждый мужчина. Вот и Лучьян, который куда старше меня, тоже собирается биться с Карлом и Мазепой.

…В войске, выезжавшем из Москвы, были и Лучьян с Лесмьяном, и Яков с Павлом, и Ричард с Савкой. Солдаты останавливались на ночлег в селениях. В одном из них посетили церковь, и священник благословил воинов на битву.

– Пусть враги ваши уйдут ни с чем, – сказал он. – Вы же пощадите их, когда они будут побеждены.

Несколько дней спустя войско подъезжало к Полтаве, которую осаждали шведы. Противники встретились, и завязалась битва. Пётр скакал на коне от одного полка к другому, подбадривая солдат, и одна вражеская пуля пробила ему шляпу, другая попала в седло, а третья – в крест, висевший на груди. Дравшихся воинов оглушал грохот пушек; повсюду разостлался дым. Всё смешалось в этой битве: гром орудий, свист пуль, крики солдат, ржание лошадей…

Рубя саблей шведов, Яков отчаянно пробирался вперёд. При нём сразило пулей Ричарда; где-то рядом дрался отец, и надо было ехать к нему на выручку, но ряды тесно сомкнулись, и Яша не мог вырваться из тисков. Его сильно ударили сбоку, он почувствовал резкую боль и ухватился за гриву коня. В это время вороной кое-как выбрался из гущи сражавшихся и стал убегать. Но седок не удержался и упал на землю. И, чувствуя страшную боль во всём теле, пополз куда-то. На короткое время потерял сознание и очнулся, когда его схватили шведы… Среди пленных был и его отец, и Павел, и Савка. Их привели в город, чтобы показать гетману, предавшему Отечество и царя. Этот неприятный худой старик с козлиной бородкой брезгливо оглядел их своими бегающими глазами и спросил:

– Хочет ли кто из вас перейти в мою армию и воевать за свободу украинского народа?

– Вам с вашим королём никогда не победить русских, – сказал ему Павел, кивнув головой в ту сторону, где шло сражение. – И ты сам, и твои люди – иуды, и твоё предательство скоро тебе аукнется.

Мазепа указал на него стражникам, и Павла закололи.

– Ирод! – крикнул Савка и плюнул в гетмана.

Его постигла та же участь… Яша тоже хотел выступить против изменника, но отец зажал ему рукой рот. Заметив это, шведские солдаты выкрутили старику назад руки. Поняв, что с пленниками бесполезно разговаривать, Мазепа велел бросить всех в темницу. Он надеялся на скорую победу и после этого собирался прилюдно пытать и казнить их.

Невольники разместились в тёмной, сырой комнате. Яков, изнурённый долгой дорогой и битвой, уснул, а Дмитрий Александрович не спал – сидел, глядя перед собою. Проснувшись, Яша вспомнил убийство Павла и Савки, подумал, что никогда больше не увидит мать и жену, и заплакал; отец прижал его к себе…

Прошёл час, другой… И вдруг на улице послышался цокот копыт, раздались голоса. «Поберегись!» – донеслось из коридора, дверь вышибли, и на пороге появились дюжие солдаты вместе с Лучьяном и Лесмьяном. Яша с отцом бросились обнимать своих освободителей, и все окружили их… И те рассказали, что шведы были разбиты и бежали и что Карл и Мазепа едва не попали в плен.

***

На другой день после битвы Пётр совершил молебствие в походной церкви. В одной большой могиле были похоронены погибшие русские воины, в другой – шведские. Над первой царь поставил крест.

После этого он устроил победный пир, на котором присутствовали и пленные шведы. Пётр старался ободрить побеждённых противников, научивших его военному искусству, и пил за их здоровье. Почти каждого, кто пировал с ним, царь наградил чином, поместьем, орденом или деньгами.

– А где же Лучьян? – спросил он, и все стали оглядываться, искать старика, но его не было уже и в самой Полтаве.

Лучьян с Яковом и его отцом скакали на конях по просторам Малороссии, заезжали в разные селения, покупали на ярмарках продукты. Прижимаясь к своему вороному коню, Яша радовался, что тот остался жив. Но тревожно глядел на отца, который сильно похудел и состарился за последнее время, сделался угрюмым и почти не разговаривал со спутниками. Где-то под Киевом он упал с лошади и сломал ногу. Яков с Лучьяном довезли его до ближайшего хутора, там крестьяне стали выхаживать старика, но тот уже чувствовал, что умирает. И, позвав к себе сына, обнялся с ним и сказал на прощание:

– Скоро я умру. Прошу, если сможете, похороните в нашем селе. Поклонись за меня матушке. Никогда не оставляй её, люби и заботься о ней. Она у нас славная…

Яша заплакал и ещё раз обнял отца. А потом Дмитрий попрощался с Лучьяном. В ту же ночь его не стало. Любимый сын и верный друг усопшего увезли тело в Верходонское и там предали земле.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ. ПРУТСКИЙ ПОХОД

Вернувшись в Москву, Яков сообщил матери прискорбную весть, и они вместе оплакали отца. А вскоре узнали, что Софья ждёт ребёнка, и стали отдавать ей всю любовь и заботу. Будущие мама и бабушка шили одежду для будущего малыша. Яша говорил, что родится мальчик, но ранней весной следующего года на свет появилась девочка, и её назвали Варенькой.

***

После поражения под Полтавой Карл XII и Мазепа бежали в Османскую империю. Гетман вскоре умер. А король стал подговаривать султана начать войну против русских, и тот долго не соглашался на это, но Карл долго твердил, что турки должны остановить её возраставшее могущество для собственной безопасности. И Турция объявила войну России.

Пётр понял, что на сей раз противник может одолеть его – у турок большая армия, и к ней ещё примкнут толпы варваров, степняков. А с его армией кто пойдёт? Поляки, на которых нельзя надеяться, и два господаря – молдавский Кантемир и валахский Бранкован, просившие царя защитить их от османов и принять в своё подданство.

Незадолго до похода Пётр учредил Сенат – верховный орган управления страной. Его члены, избранные царём, вели надзор за судебными, финансовыми и военными делами. И государь, надеясь, что в его отсутствие там всё будет в порядке, со своей армией вышел в поход. С ними отправилась и Екатерина.

Три месяца спустя они прибыли во владения Кантемира, и он встретил их с войском, готовым к сражению. Все двинулись во владения Бранкована, но, едва перешли реку Прут, узнали, что тот предал царя и перешёл на сторону врага.

Теперь русскую армию с разных сторон окружали противники: турки, которых было почти впятеро больше, шведы, поляки (войско Станислава Лещинского), крымские и ногайские татары. Стычки с неприятелем ещё уменьшили войско, и Пётр пришёл в отчаяние. Но Екатерина созвала военачальников и сказала, что единственный выход теперь – заключить мир с противником. Те согласились, и царь, послушавшись жену, велел послать начальнику турецкого войска письмо с предложением о мире. Втайне от мужа царица отправила ему все свои бриллианты.

И он принял предложение, но потребовал от Петра вернуть все территории, которые тот отвоевал у Швеции, отдать Азов, Таганрог и несколько других крепостей, отозвать свои войска из Польши, позволить Карлу XII вернуться в Швецию и выдать туркам Кантемира. На последнее условие царь не согласился, сказав, что не может так поступить с преданным ему князем. Турецкий начальник понял его и отказался от этого требования. Был заключён мир, и царь с царицей и армия в целости и сохранности вернулись в Россию.

***

Пока Пётр и Екатерина отсутствовали, Лучьян с няньками присматривали за их маленькими дочерями. Девочки росли очень весёлыми, подвижными, и старик во время прогулок не спускал с них глаз. Аня была тёмная, смуглая, как мать, а Лиза – посветлее, но всё же они сильно походили друг на друга.

На прогулках Лучьян напевал им песни, рассказывал сказки. Однажды он поведал о лисе, которая хитростью да лестью угождала волку, а сама потихоньку утаскивала его добычу. Но вот однажды тот подслушал, как она говорит про него медведю всякие нехорошие вещи, рассердился и бросился за ней. Убегая от него, лиса молила о защите всех лесных зверей, но никто не хотел её пускать в свою нору, потому что все тоже боялись волка. Только рыбы согласились принять плутовку у себя, и она подбежала к бурной реке, бросилась в воду и утонула. Нянька, которая гуляла вместе со стариком и девочками, догадалась, что под лисой он подразумевал гетмана Мазепу.

Как-то Лиза нашла на улице котёнка и взяла его к себе. У него были грустные глаза, и ей стало жаль бедняжку. Так он и остался при дворе. И по цвету шерсти был назван Рыжиком. Поначалу питомец всё время находился с девочками, а когда немного подрос, то стал разгуливать по дворцу и сделался любимцем всех придворных – его кормили, лелеяли, с ним играли.

Когда вечером Лучьян укладывал двух сестрёнок в кроватки, Аня быстро засыпала, а Лиза прыгала, пела песенки, а бывало, и сбегала. Старик искал её в комнате, ходил по коридорам, а она сидела под стулом или за кроваткой и тихо смеялась. Найдя её, Лучьян тоже посмеивался, но потом всё-таки укладывал спать, качал кроватку, напевал что-нибудь, и малышка погружалась в сон.

…Родители девочек приехали ранним утром, и те бросились встречать их в ночных платьицах, с чепчиками на головах. Мать прижимала их к себе и целовала. Лучьян узнал от Петра о мудром решении Екатерины, об итогах похода и ответил:

– Да, всё могло кончиться куда печальнее, если бы вы продолжили воевать… Тебе досталась прекрасная жена, береги её.

– Я с самого нашего знакомства знал, что мне не сыскать лучшей супруги, чем она, – согласился тот. – Иногда страдаю от припадков: судорога во всём теле, головные боли… И Екатерина сажает меня рядом с собой, берёт за голову, гладит, почёсывает её. Я засыпаю, и она долго сидит не двигаясь… А после просыпаюсь здоровый и в хорошем расположении духа.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ. «ОКНО» В ЕВРОПУ

Лучьян приезжал в Санкт-Питер-Бурх, как назвали новый город, через три года после начала его строительства, затем – по возвращении из Малороссии. И каждый раз удивлялся, как тот быстро растёт.

Для этого Пётр приложил все усилия: собрал каменщиков со всей России, крестьян и даже ввёл «каменный налог» с каждого въезжавшего в город воза – нужно было привезти с собой определённое количество камня или заплатить специальный сбор. Люди работали посменно – по два-три месяца. За месяц платили один рубль.

И вот совсем новый город провозгласили столицей Российского государства. Туда переместился царский двор, переехали все официальные учреждения. Там жили солдаты, матросы, крестьяне, перебравшиеся из окрестных деревень.

Пётр хотел пожаловать поместья Лучьяну, Лесмьяну и Луке за многолетнюю службу, но старики попросили дать им одно на троих, только чтобы огород был побольше. Царь выполнил их просьбу, и они переехали в своё новое владение в сотне вёрст от города и спокойно зажили в нём.

***

Русский флот одержал победу над шведским у мыса Гангут, на юге Финляндии. В морском бою умело взаимодействовали флот и сухопутная армия России, воины Петра верно оценивали тактику и погодные условия и понимали манёвр противника. В итоге страна получила выход к Балтийскому морю.

Победителей встречали в новой столице толпы людей. Народ долго ждал их появления, и наконец те, кто был у гавани, закричали:

– Едет! Едет!

К берегу причалили русские галеры и трофейные суда. Под радостные крики толпы и залпы пушек царь ступил на землю. Все русские воины и пленные шведы вышли на берег, миновали триумфальные ворота и двинулись к зданию Сената.

Там князь Ромодановский принял от Петра рапорт, поздравил его и произвёл в вице-адмиралы. Оттуда царь поехал во дворец, где повидался с женой, и направился к Меншикову, у которого устроили в честь победы, собралось очень много гостей, и старики тоже прибыли из поместья, чтобы поздравить государя и выпить за его успех.

Лучьян любил посещать такие празднества – здесь он радовался и забывал о своей старости, недугах. Пётр сам придумывал забавы для увеселения народа – однажды устроил свадьбу двух карликов, а в другой раз была свадьба-маскарад с Никитой Зотовым в роли жениха.

А позже царь учредил ассамблеи – собрания общества для увеселения или дружеских бесед, со своими правилами поведения. Их стали проводить по очереди в знатных домах столицы, Пётр назначал для них время, выбирал занятия для людей, заказывал напитки и закуски. На ассамблеях он был весел, обходителен, прогуливался по залам, вступал в разговоры. С иностранцами часто общался на их языке, зная латынь, немецкий и голландский языки, понимая французский. Там устраивались и танцы. Царь любил танцевать, особенно в паре со своей супругой. Маленькие Аня и Лиза тоже кружились рядом с ними, одетые в белые платья с узорами, с ленточками на голове, и гости не могли на них налюбоваться.

***

Первая газета России – «Ведомости» – появилась ещё до начала строительства новой столицы. Её предшественником в прошлом веке были «Куранты» – рукописные известия, которые составлялись два – четыре раза в месяц в одном – трёх экземплярах – царю и самым высшим приближённым. Пётр I, ознакомившись с иностранными газетами, понял, что и ему нужно печатное издание для оповещения населения о правительственной политике, военных действиях, русской и заграничной жизни и пропаганды своих реформ. И в декабре 1702 года вышел указ о печатании «Ведомостей». Вскоре газета поступила в свободную продажу.

В первых её номерах сообщалось об осаде Нотебурга, о развитии русского просвещения и новых школах, о новых отлитых пушках и о многом другом. Государственные учреждения – приказы – присылали для неё сведения о своей деятельности. В каждом номере по военным письмам, донесениям, извещениям рассказывалось о боевых эпизодах. Заграничные новости брались из донесений послов и иностранных газет. Пётр иногда сам отбирал материалы, давал для печати документы, свои письма, редактировал целые номера. Первым редактором газеты был директор Печатного двора в Москве Фёдор Поликарпов-Орлов. А когда «Ведомости» перевели в Петербург, ими занялся директор столичной типографии Михаил Абрамов. Оба были образованнейшими людьми.

Лучьян знал наверняка, что развитие газетного дела здесь пойдёт по тому же пути, что и на его родине: сначала газеты будут только информировать и объединять людей, затем станут ещё и развлекать, и само содержание издания, и способ его изготовления усложнятся; на Юпитере давно уже появились электронные газеты в сети, но многие всё равно покупали бумажные экземпляры.

***

Война со Швецией продолжалась. Вернувшись на родину, Карл взялся за старое – набрал новую армию и стал грозить войной соседним странам. Но против него сплотились Россия, Дания, Голландия, Пруссия и Ганновер, решили напасть на южные провинции Швеции. Однако союзники Петра медлили с отправлением войск, и он оставил это дело и отправился в Голландию.

Читая недавно утверждённый Воинский устав, Яков вспоминал, как в юности они с Павлом боялись войны, и жалел молодых солдат, которым трусость могла стоить жизни: теперь за бегство армии расстреливали каждого десятого по жребию…

Раньше ему казалось, что молодость будет длиться вечно, а теперь, глядя в зеркало и видя седину в волосах и проступавшие морщины на лице, он понял, что старость неизбежна – если только не придётся погибнуть где-нибудь или умереть от болезни; но молодым он теперь не станет никогда.

Порой думалось ему, что живёт не так, как велит обычай – когда видел грубый нрав царя, вспоминал строгого отца, который жил и воспитывал его по «Домострою». У них с Софьей родились ещё два мальчика – Ваня и Коля, и их воспитывали в доброте. Когда-то отец говорил словами из «Домостроя», что телесными наказаниями родитель спасает душу ребёнка, но мать не могла понять и принять этого и каждый раз заступалась за сына. А теперь и Яков не мог быть жестоким к своим детям. Когда мальчики баловались и не слушались его, порой хотелось хлопнуть их по затылку, но рука не поднималась. Однако и мать, и Софья с тётушкой, и Лучьян говорили, что детей нельзя бить, и совесть у него оставалась спокойной.

Когда очередной поход против шведов был отменён, он с лёгким сердцем возвратился в столицу, а оттуда с семьёй поехал в поместье стариков, о котором дальше пойдёт речь.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ. ДРУЖНОЕ ХОЗЯЙСТВО

Лучьян, Лесмьян и Лука тихо и мирно жили в просторном доме, не спеша трудились, следили за хозяйством. Со слугами они дружили, общались на равных; все вместе и работали, и ели-пили.

Каждую весну хозяева проверяли, прочна ли ограда в поместье, и укрепляли её где надо. Ворота на ночь запирались. Возле них была привязана собака, охранявшая двор.

По весне старики со слугами копали грядки на огороде и в поле, разбрасывали навоз, сажали семена и зёрна, поливали их, пропалывали грядки, обрезали яблони. Они выращивали новый овощ, который Пётр привёз из заграницы, – картофель. Поздней весной сажали его, а летом выкапывали, собирали семена, делали запасы на зиму. Также у них росли капуста, огурцы, морковь, дыни и другие культуры. По осени хозяева и слуги солили овощи, готовили рассольник.

Сад в поместье был просторным и уютным; здесь старики любили проводить вечера, беседовать, пить мёд. Они собирали яблоки и груши, ели их, заливали патокой или морсом. Ходили в лес за грибами, солили грузди и рыжики. Большую часть урожая посылали служителям церкви, монахам, нищим, больным и сиротам. А остальное хранилось в их житницах и закромах.

Поместье наполнилось разной живностью: хозяева купили лошадей, коров, коз, свиней, гусей, уток и кур. Им нравилось самим заботиться о питомцах, кормить, пасти.

По вечерам старики обходили поместье с фонарём, проверяли, всё ли в порядке, а утром Лучьян, который просыпался раньше всех, снова шёл осматривать двор, заглядывал в сад, на поле.

***

В город они выбирались, когда надо было поздравить царя с какой-нибудь датой, появиться на званом вечере или купить что-нибудь. Один раз были на ассамблее, потом ездили в Петергоф, куда перебралось семейство царя и где начали строить дворец.

У Петра родился сначала внук, а чуть погодя и сын, и обоих назвали в честь него; теперь они уже подросли. Девочки обрадовались приезду своего доброго воспитателя и повели его на прогулку по Царскому Селу. Они пришли в маленький домик, где царица и боярыни занимались рукоделием. Екатерина вела здесь хозяйство – смотрела за огородом и кухней и изготавливала сыр. Попробовав этот вкуснейший продукт, Лучьян удивился и спросил, как же его производят, где берут молоко? Девочки повели старика на улицу, и тут только он увидел пасшихся вдалеке коров, которых привезли сюда из Голландии.

Лесмьян и Лука тем временем рассматривали портрет царской семьи, написанный художником Мусикийским: Пётр и Екатерина сидели в креслах, а подле них стояли Алексей, Анна с Елизаветой и маленький Пётр. Царица и дочери были в пышных платьях с драгоценными камнями, а царь с сыновьями – в кафтанах.

Теперь Пётр делился со стариками своими переживаниями об Алексее.

– Мой первенец и службу, и поручения разные исполнял с неохотой, – говорил он, беспокойно ходя по комнате. – Я знал, что сын рассказывает своей матери, какой я негодяй и как ему ненавистно всё то, что делаю и заставляю делать его. Думал, женитьба его изменит – нет, таким же остался! И никогда уже не исправится…

– Будь с ним помягче, – попросил Лесмьян. – У него умерла жена, совсем ещё молодая… Это огромное горе, он пока не пришёл в себя…

– Не защищай его, – махнул рукой Пётр. – Я полгода ему дал на то, чтобы решить – либо пусть изменит свой нрав, либо – уходит в монастырь! Он отказался быть моим наследником.

Царь сел в кресло и обхватил голову руками.

– Пусть хотя бы Пётр будет достойным наследником… Надо было Алексея по-мужски воспитать – а я другим занимался: воевал, за границу ездил, город строил… Да что теперь об этом говорить…

Вскоре пришли царица с девочками и Лучьян и отвлекли царя от тягостных раздумий. Старики пригласили семью царя к себе в поместье, но оказалось, что Пётр с Екатериной собираются ехать в Голландию, а вот дети смогут прибыть в гости.

И через несколько дней девочек и маленького Петра привезли к старикам. В поместье им было просторно, и здесь они смогли вволю побегать и поиграть, и даже няньки теперь за ними смотрели не так строго. А на следующий день приехал Яков со своим семейством, и стало ещё веселее. Дети резвились вместе, взрослые прогуливались на свежем воздухе, а старики смотрели на них и радовались.

***

Яков пристрастил хозяев к курению, и, собираясь в саду по вечерам, Лучьян и Лесмьян дымили трубками, а Лука воздерживался – здоровье не позволяло. Раньше русские не курили, считали это грехом. Но с тех пор, как Пётр заключил в Англии договор о свободном ввозе табака в Россию и сам вернулся на родину заядлым курильщиком, это стало обычным занятием.

В тот вечер старики и Яков говорили об эликсире, который попробовали когда-то Лучьян и Лесмьян – ведь они прожили уже по семьсот с лишним лет.

– Что это за снадобье? – спросил Яков. – Оно правда даёт бессмертие?

– Не знаю… Вряд ли, – пожал плечами Лучьян. – Нам с братом казалось, что учёный, который его сделал, – просто шарлатан. Но, когда о пользе эликсира заговорили сотни тысяч людей, мы продегустировали его. Однако нам и тогда уже было почти по пятьсот лет – наши соотечественники и так очень долго живут.

– Это светло-зелёная горьковатая жидкость, – вспомнил Лесмьян. – Говорили, что она останавливает старение организма, продлевает жизнь на неопределённое количество лет и устраняет все болезни человека.

– Но в любом случае не спасёт от возможной трагедии, – ответил Лучьян. – Если человек упадёт с огромной высоты или окажется смертельно ранен, то не выживет. Да и не надо было пробовать: сейчас у меня всё тело болит и жить уже как-то надоело – а умереть не могу…

– Надо тебя женить, тогда и боль пропадёт, – улыбнулся Яков. – И вашему поместью хозяйка нужна.

– Не хочу больше жениться, – покачал головой Лучьян. – Я жён, детей и внуков пережил, и всё это огромное горе… Лучше уж быть одному.

Он вспоминал своих умерших родных, глядя на вившийся в сумраке дымок из трубки Якова. А тот тоже задумался – об эликсире: хорошо или плохо было бы, если бы все жили вечно?

Когда пришло время идти спать, Лука сказал собеседникам:

– Вы идите, я ещё немного тут подышу воздухом…

Он сидел под яблоней и гладил своего верного друга – пса Франца.

Лучьян долго не мог уснуть – его почему-то охватило сильное волнение. Поднявшись с кровати, он двинулся на кухню, выпил там воды и вышел на крыльцо. Ночную тишину прервал вой Франца – его хозяин скончался там же, под яблоней…

Обнаружив, что Лука мёртв, Лучьян разбудил Лесмьяна и Якова, и они перенесли тело в дом и стали готовить к погребению.

«Вот как случается… – думал Яков. – Только что говорили о бессмертии – и в ту же ночь Луки не стало… Смерть не только неизбежна – самое страшное, что она внезапна…»

Луку схоронили через два дня на ближайшем погосте.