Текст книги "Поцелуй рыцаря"

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Навалившись всем телом на тяжелую дубовую дверь, Изабелла пыталась повернуть ключ в окованной железом массивной замочной скважине.

– Замки должны были поменять еще в прошлом году. – Под ее напором дверь с трудом, но все-таки поддавалась. – Страшно подумать, сколько им может быть лет.

– Приблизительно столько же, сколько и самому зданию, полагаю. Это оригинал, дверь, кстати, тоже. Удивительно, что они смогли продержаться так долго.

– А вы и вправду знаток, Ник. – Она окинула его одобрительным взглядом. – Вероятно, нам все-таки придется их заменить.

– Это зависит от того, что находится за дверью. Если в коллекции есть по-настоящему ценные экземпляры и в ближайшее время для них не найдется иного пристанища, чем этот подвал, тогда стоит подумать о том, чтобы снять саму дверь и повесить ее в арке рядом с моими комнатами. В этом случае вы убьете сразу двух зайцев: вернете старую дверь в проход, а на ее место повесите что-нибудь современное с хорошим замком и сигнализацией.

– Вам уже доводилось бывать здесь прежде, Ник? – Забыв о замочной скважине, принцесса повернула к нему удивленное лицо. – Как вы узнали, что в этом проходе была дверь?

– Просто догадался. По форме дверь соответствует арке, к тому же на стене до сих пор сохранились царапины от петель. Вероятно, дверь предохраняла эту часть здания от сквозняков. Во времена, когда был построен коридор, люди еще не знали о существовании парового отопления.

– Да, им приходилось несладко. – В голосе принцессы послышалось сочувствие к далеким предкам. – Впрочем, сейчас у нас появится шанс побывать на их месте. Приготовьтесь к тому, что будет очень холодно. – Она принялась осторожно спускаться по крутым, высоким ступеням, и Ник последовал за ней, придерживаясь рукой за стену. – Я же говорила, что здесь будет холодно, – сказала принцесса, услышав, как он с непривычки, сделав несколько резких вдохов, закашлялся. Не дождавшись ответа, она обернулась и увидела, что Ник, склонившись, внимательно изучает старинный меч, лежавший возле ступеней на куске синего бархата. – Его вернули несколько дней назад. Он был среди вещей, которые отдавали в музей для экспертизы. Эксперты из университета Сан-Римини датировали этот меч поздним двенадцатым веком. Считается, что он мог принадлежать королю Бернардо или его сыну, королю Ромбальдо. А каково ваше мнение?

Ник поднял меч, подержал его на весу, пощупал лезвие, внимательно исследовал навершие рукояти и наконец вынес свой вердикт:

– Этот меч не принадлежал королю – ни Бернардо, ни Ромбальдо.

Пораженная столь категоричным заключением, Изабелла подошла к Нику и, желая лучше рассмотреть меч, который он все еще держал в руках, наклонилась над его плечом. Запах одеколона, смешанный с запахом тела Ника, возбуждающе защекотал ей ноздри. На какую-то долю секунды Изабелле показалось, что она сейчас потеряет сознание, и ей стоило большого труда удержаться от того, чтобы не опереться на это крепкое, обтянутое черной рубашкой плечо.

– И вы так быстро пришли к выводу? Как вам это удалось?

– Посмотрите сюда. – Ник повернул к ней меч, чтобы лучше было видно навершие – небольшую круглую шишечку, венчавшую рукоять. – Как правило, почти все правители Сан-Римини предпочитали украшать навершия своих мечей личными гербами. Герб Бернардо состоял из переплетенных вместе первых букв имен его и его жены. Навершие меча Ромбальдо украшал дракон в королевской короне, хотя некоторые ученые считают, что у него был совсем другой герб. В любом случае на его мече должен был быть какой-то отличительный знак.

– Так кому же все-таки могло принадлежать это оружие? Надеюсь, хотя бы в отношении датировки наши профессора оказались правы?

– Безусловно, меч был сделан в двенадцатом веке. Об этом свидетельствует манера, в которой он выкован. К тому же именно в это время среди рыцарей, отправлявшихся в Третий крестовый поход, было в ходу помещать в рукоять своего оружия крестики или мощи святых, чтобы они находились прямо под ладонью во время сражения. Считалось, что в этом случае Бог охранит воина и поможет ему выйти из боя живым. Видите, вот это место.

Она разглядела небольшую выпуклость на рукояти, такую незаметную, что, не скажи Ник о ее существовании, ей самой никогда бы и в голову не пришло искать ее там. Она провела пальцем по металлу и ощутила, что в этом месте он по форме действительно напоминает крест. Отойдя назад, Ник взмахнул мечом, проделав им несколько круговых вращений.

– Прекрасное оружие, – скорее для себя, чем для нее, проговорил он. – Даю руку на отсечение, принцесса, этот меч принадлежал рыцарю. Должно быть, парню здорово повезло, если он смог выжить в сражениях и вернуться из похода домой вместе со своим оружием. – Он опустил руку, но пальцы все еще крепко сжимали рукоять, а глаза блестели от возбуждения. – Отличная вещь. Если судить по ней, то в ваших подвалах должна храниться масса интересных находок.

– Оружия здесь совсем мало, почти все оно в музее. Как вы понимаете, такие экспонаты больше всего привлекают внимание посетителей. Думаю, самый большой интерес представляют древние документы – в основном дворцовые хроники, записи рождений и смертей. Если вы сможете их прочесть… – Она бросила на него вопросительный взгляд: даже в пределах королевства находилось не много знатоков диалекта, на котором говорили в Сан-Римини несколько веков назад.

– Смогу.

– В таком случае вы станете единственным обладателем весьма ценной информации о нравах и быте дворцовых жителей. Здесь также полно всяких безделушек, старинных гобеленов, статуэток, миниатюр. Вы сами определите их ценность. Сохранилась даже дворцовая посуда и занавеси, хотя и то и другое в ужасном состоянии. – Принцесса обвела взглядом огромное помещение. – Как видите, коллекция не разобрана даже на треть.

Ее мать, покойная королева Алетта, незадолго до смерти заказала специальные стеллажи для хранения коллекции. На некоторых из них были проставлены даты. Но разобранные и продатированные вещи составляли лишь скромную часть того, что хранилось в подвале. В центре помещения и по углам были в кучи свалены крышки от саркофагов и отдельные детали алтаря, собранные из нескольких храмов. Огромные полотна, фрагменты кованой железной решетки, которой, как предполагала Изабелла, когда-то был обнесен вход в самую старую часть дворца, масса других предметов.

– Я предпочел бы начать работу с изучения документов, принцесса. Возможно, если очень повезет, среди них окажутся старинные описи дворцовой утвари. Вообще, это место – настоящий рай для историков. И здесь не так пыльно, как я ожидал.

– Я же говорила, эта работа может стать делом вашей жизни, Ник. По просьбе матери в помещении несколько раз производили мокрую уборку, но большинство экспонатов лежит в таком состоянии уже много лет.

– Отлично. – В голосе Ника слышался азарт человека, горящего желанием как можно скорее приступить к делу.

– К несчастью, документы разбросаны по всему помещению. То, что удалось датировать без особого труда, хранится на стеллажах, остальные бумаги просто свалили в ящики и задвинули в самый конец подвала. Если вам потребуется помощь, чтобы достать их…

– Благодарю, думаю, справлюсь сам.

Словно позабыв о ней, Ник переходил от одного стеллажа к другому. Особое внимание привлекли крышки королевских саркофагов, и он долго изучал их наполовину стершуюся поверхность. При этом Ник так и не смог расстаться с мечом, который по-прежнему сжимал в правой руке и который выглядел так, словно был выкован специально для него. Изабелле Ник представлялся средневековым рыцарем, покидающим родовой замок ради далекого похода. Она видела его в тяжелых доспехах, с длинными, падающими на начищенный до блеска панцирь волосами, с оружием и знаменами выступающим против врагов Сан-Римини.

– Вы всегда так коротко стриглись, Ник? – Вопрос стал естественным продолжением ее мыслей, она даже не успела подумать о том, как он может быть воспринят, и почувствовала неловкость. – Простите, ради бога, это слишком личный вопрос, вы не обязаны на него отвечать.

– Ну что вы, принцесса, не стоит так смущаться. Вот если бы вы захотели узнать, какую сумму налогов я заплатил в прошлом году или нижнее белье какой фирмы я предпочитаю, вот тогда было бы другое дело. – Он пытался обратить все в шутку, хотя на самом деле неожиданное любопытство принцессы повергло его в панику. Не слишком ли он расслабился? А что, если она наводила о нем подробные справки и знает, что никаких налогов он никогда не платил? Резко остановившись, Ник повернулся к принцессе. – Да, когда-то я носил длинные волосы, но это было очень давно, можно сказать, на заре моей туманной юности. А почему вас заинтересовала моя прическа?

Господи, как же он сглупил, сказав, что дверь, ведущая в хранилище, – оригинал. Но он столько раз проходил через нее в подвал, который во времена короля Бернардо служил арсеналом…

– Да так, чисто женское любопытство. Просто вы чем-то похожи на моего старшего брата, а у него длинные волосы. – Она склонилась над каким-то свернутым в трубку гобеленом.

Вряд ли она знает о нем правду. Разве что ей случайно могла попасться на глаза какая-нибудь старинная миниатюра с его изображением. Если бы таковая существовала. А в том, что она не существует, Ник не сомневался. Он был всего лишь безземельным рыцарем, достаточно удачливым и храбрым в бою, чтобы привлечь внимание короля и получить доступ в замок…

– И где же здесь место для этого меча, принцесса? – вытянув руку с оружием, поспешно спросил он.

– Решите сами, Ник. Ведь это входит в ваши обязанности, не так ли? – Она одарила его одной из тех улыбок, которые он так часто видел на обложках модных журналов. Странно, но улыбка оказалась не напускной, а естественной и потому еще более обаятельной. Ник улыбнулся в ответ, обвел взглядом подвал и в углу рядом с дверью заметил небольшой рабочий стол, стоявший под окном – единственным источником света для всего помещения.

– Я положу его вон на тот стол, если не возражаете.

– Давайте это сделаю я, Ник.

Она протянула руку, и он передал ей меч рукоятью вперед.

– Меня всегда поражал вес средневекового оружия, – проговорила Изабелла, принимая меч из его рук. – Я уже держала этот меч в руках прежде и знаю, что он весит не больше трех фунтов, и все же у меня в голове не укладывается, каким образом средневековый воин мог сражаться с его помощью на протяжении нескольких часов. Должно быть, к концу боя воин так уставал, что у него было столько же шансов поранить себя, сколько и противника.

– В те времена воины проводили многие годы в утомительных тренировках, осваивая мастерство владения оружием. Будущих рыцарей этой науке обучали с детства, так как техника здесь играла едва ли не большую роль, чем сила. Почему бы мне самому не отнести меч на место, принцесса? – проговорил Ник, касаясь рукояти пальцами. Рука легла на тонкие пальцы, прикосновение к нежной коже взбудоражило, пробудив давно забытые желания.

– Так вы мне покажете?

Он сглотнул образовавшийся в горле комок, не зная, как реагировать на этот неожиданный вопрос. Показать что?

– Похоже, вы прекрасно разбираетесь в технике боевого фехтования, а мне всегда хотелось этому научиться.

Ну, конечно, все просто. Она всю жизнь провела во дворце, стены которого увешаны старинными доспехами и оружием, и ни разу не ощутила на собственной шкуре, каково это, оказаться в пылу сражения с таким мечом в руке.

– Можно попробовать, принцесса.

Встав у нее за спиной, Ник слегка обнял принцессу, помогая ей правильно держать меч в руках, и ее спина оказалась прижатой к его груди. Запах ее волос, ее дорогих духов будоражил. Слишком много времени прошло с тех пор, когда он последний раз был наедине с женщиной. Из-за проклятия, наложенного Руфиной, Ник мог позволить себе лишь короткие, ни к чему не обязывающие встречи. В конце концов он стал уставать от таких отношений и решил, что лучше вообще не встречаться с женщинами, чем бросать их после первого же свидания. Тем более что такие встречи не заполняли гнетущей пустоты, образовавшейся в его душе после смерти Колетты.

Однако его вынужденное воздержание вовсе не означало, что он равнодушен к женской красоте. В особенности к красоте женщины, которой он собирался показать несколько боевых приемов из арсенала средневекового рыцаря. Принцесса перехватила удобнее рукоять меча, приняв более устойчивое положение, отчего ее тело еще крепче прижалось к нему.

– Так правильно?

– Да, принцесса.

Ник мысленно вознес мольбу Господу, прося послать ему сил устоять. С того самого момента, как Ник впервые услышал голос принцессы, он должен был сдерживать себя. В противном случае он набросился бы на ее высочество с поцелуями еще в бостонском офисе. А за свою бесконечно долгую жизнь Ник достаточно узнал женщин, чтобы понять: Изабелла ответила бы на его поцелуй. Она обернулась и встретилась с ним взглядом. Рот у нее был полуоткрыт, и на какую-то долю секунды ему показалось, что она его поцелует. Он отскочил от принцессы как ошпаренный. Такие поцелуи грозили ему не только потерей работы (а это заметно уменьшало его шансы отыскать Руфину), но и потерей душевного покоя, что было не менее страшно.

– Куда мне положить другую руку, Ник? – произнесла Изабелла.

Он ошалело уставился на нее, меч выпал и со звоном, многократно усиленным высокими подвальными сводами, ударился о каменный пол. Вскрикнув от неожиданности, Изабелла подняла на Ника удивленный взгляд.

– Прошу простить меня, ваше высочество, за это недоразумение. Надеюсь, вы не поранились?

– Со мной все в порядке, просто я немного испугалась. Это было так неожиданно.

Ник нагнулся за мечом.

– Давайте попробуем еще раз.

– Наверное, не стоит. – Принцесса шагнула к двери. Она слегка побледнела и казалась встревоженной. – Есть вещи, которым я вряд ли смогу научиться.

– Ну что ж, отложим до другого раза, когда у вас будет больше свободного времени. Я с удовольствием дам вам несколько уроков, если вы не передумаете.

Ник поймал себя на том, что с большим удовольствием преподал бы ее высочеству другую, более подходящую ей науку. Неопределенно кивнув, Изабелла быстро поднялась по ступеням и покинула хранилище. Только когда за ней захлопнулась тяжелая дверь, Ник понял, что она не поправила его за «ее высочество».

Кивнув на приветствие охранника, стоявшего у дверей ее личных апартаментов, Изабелла быстро вошла внутрь и сразу же направилась в выложенную белым итальянским мрамором ванную – единственное место во дворце, где она могла по-настоящему расслабиться. Изабелла задержалась перед венецианским зеркалом в массивной бронзовой раме. «Я самая глупая из всех двадцативосьмилетних девственниц королевских кровей, когда-либо живших на этом свете, – прошептала она. – Слава богу, кроме меня, об этом больше никто не знает». Действительно, что, как не собственная глупость, заставило ее спросить Ника, куда положить руку? Конечно, она имела в виду рукоять меча, но сразу же поняла, что у вопроса есть другой, далеко не столь невинный смысл. Ник даже меч выронил от неожиданности.

Господи, какая же она идиотка! Изабелла показала своему отражению язык. С самого детства ей твердили, что нельзя позволять личным желаниям и чувствам брать верх над королевскими обязанностями и долгом. Что такое поведение ничем хорошим не кончится. Если она, Изабелла ди Талора, завтра влюбится в какого-нибудь мужчину, жадная до сенсаций пресса не оставит в покое ни ее, ни этого несчастного. А как это отразится на ее семье? Что станет с родными Изабеллы, если в журналах на их дочь и сестру каждый день станут выливать ушаты грязи?

Изабелла направилась в спальню, где на кровати уже ждало аккуратно разложенное серебристое вечернее платье от Валентино, которое она собиралась надеть на сегодняшний прием в честь Красного Креста. Обязанности превыше всего, а для человека ее положения им никогда не наступит конец. Вот и сейчас у нее всего двадцать минут на сборы, чтобы успеть встретиться с отцом и рука об руку с ним выйти в бальную залу к гостям.

Пробежав глазами в последний раз речь, написанную во время полета в Бостон, Изабелла сложила листы и убрала в маленькую серебристую сумочку, эффектно дополнявшую ее вечерний туалет. Затем осторожно натянула платье через голову и, изогнувшись, застегнула едва заметную на спине молнию. Оглядев себя в большом, в полный рост, зеркале, она убедилась, что выглядит великолепно. И, как обычно, пожалела о том, что не может надеть обыкновенные джинсы и топ и отправиться куда-нибудь на молодежную вечеринку.

Стук в дверь отвлек Изабеллу от этих мыслей, и она поспешила открыть.

– Нерина… – На пороге стояла ее личный секретарь. – Отец послал вас сказать, что я уже опаздываю?

– Еще нет, ваше высочество. – Женщина сделала легкий поклон. Изабелла много раз просила Нерину опускать эти формальности в обращении к ней, но та, двенадцать лет прослужившая секретарем у покойной королевы Алетты, никак не могла перенять свободный стиль общения ее дочери. – Его величество король Эдуардо просил передать, чтобы вы ждали его у восточной лестницы дворца через десять минут. Но прежде чем вы отправитесь на прием, ваше высочество, мы должны обсудить распорядок вашего дня на завтра. – Открыв электронный органайзер, Нерина приготовилась слушать распоряжения.

– Конечно. – Изабелла взяла со столика расческу и принялась поправлять волосы.

– В восемь часов утра вас ждут в католическом колледже, ученикам которого вам предстоит рассказать о необходимости благотворительной работы. На соответствующих примерах вы должны показать детям, как надо жить, чтобы приносить пользу окружающим.

– Да-да, я уже переговорила с отцом Дарио, и он предложил несколько интересных идей.

– Разумеется, ваше высочество. Пока вы будете посещать колледж, у его величества короля Эдуардо и его высочества принца Антонио состоится беседа с министром иностранных дел Греции. Вам надо будет встретиться с ним перед ленчем, чтобы показать розарий. В этой прогулке вас будут сопровождать ваш отец, ваш брат принц Антонио и его жена принцесса Дженифер. Представители прессы также приглашены в оранжереи, чтобы сделать несколько снимков вас в обществе семьи и члена греческого кабинета министров. Я распоряжусь, чтобы вам приготовили светлый костюм – он лучше всего подходит для съемок на фоне зелени. После ленча у вас назначена встреча с членами организационного комитета Венецианского фестиваля. Они прибудут к двум тридцати, чтобы обговорить детали вашего участия в фестивале в качестве ведущей церемонии. По распоряжению вашего отца для этой встречи отвели библиотеку.

– Останется у меня хоть немного времени, чтобы отдохнуть? Мне так и не удалось поспать в самолете.

– Боюсь, что нет, ваше высочество, на завтра у вас очень плотный график.

Они шли мимо личных покоев членов королевской семьи к восточному крылу дворца, и Нерина называла все новые встречи, запланированные для принцессы на следующую неделю. Изабелла с грустью подумала, что для того, чтобы отоспаться, ей, скорее всего придется пожертвовать занятием в тренажерном зале.

– Что мне сказать мистеру Блэку, ваше высочество?

Нику? Она уже успела позабыть о нем.

– А в чем дело? У мистера Блэка возникли какие-то проблемы?

– Перед тем как отправиться к вам, я заглянула к нему в хранилище. Он просил передать, что вы забыли оставить ему каталог с нумерацией стеллажей, без которого ему трудно разбирать стоящие на вещах шифры.

– Да, каталог лежит у меня в кабинете.

– Если ваше высочество желает, я могу отнести его мистеру Блэку, пока вы будете на приеме.

– Для начала я должна разыскать каталог, похоже, он завалялся где-то среди бумаг. Я сама занесу его мистеру Блэку завтра утром.

А это значит, что ей предстоит еще одна личная встреча с Ником Блэком в уединении дворцового хранилища. Забавно, но она всегда считала ту часть дворца убежищем, где можно было скрыться от суеты и величия придворной жизни. Кажется, теперь, когда в старом крыле поселился Ник Блэк, ей придется искать убежища в верхних покоях, скрываясь там от таинственного коллекционера из Америки.

– Прекрасно выглядишь, дочка. – Голос отца, как всегда, подействовал успокаивающе.

– Ты тоже, папа, – улыбнулась Изабелла. Она не кривила душой. Несмотря на преклонный возраст и перенесенную два года назад операцию на сердце, отец оставался таким же стройным и подтянутым, как в дни своей молодости.

– Как прошла поездка в Соединенные Штаты? Мне передали, что ты нашла эксперта, который будет помогать музею с коллекцией, как того желала твоя мать.

– Надеюсь, он успеет закончить работу в срок, и тогда музейную презентацию коллекции можно будет приурочить к празднованиям тысячелетней годовщины независимости королевства.

– Отлично, дорогая! – Король коснулся губами ее щеки. – Уверен, твоя мать была бы тронута такой заботой о музее. Так же, как и я.

Они в молчании поднялись по лестнице и остановились на пороге королевской бальной залы. Взгляды присутствующих устремились на короля и его прекрасную дочь.

Среди гостей Изабелла заметила директора благотворительного фонда Cан-Риминского отделения Красного Креста, членов парламента Сан-Римини, видных политических деятелей со всей Европы. Каждому из них она должна была оказать внимание. Это было одной из ее многочисленных обязанностей, это была ее жизнь. Только свято следуя своему долгу принцессы одного из древнейших королевских домов Европы, она могла помочь всем, кто нуждался в помощи, и попытаться сделать мир хоть немного лучше. Такое занятие гораздо больше подходило ее высокому сану, чем томление по незнакомому человеку, официально находившемуся в ее подчинении.

Мило улыбаясь очередному гостю, Изабелла решила, что отнесет каталог сразу же после приема, а не на следующее утро, как решила сначала. Скорее всего, к тому моменту, когда приличия позволят ей покинуть бальную залу, Ник уже будет спать, и это спасет ее от общения с ним. Он ни в коем случае не должен заподозрить, каким огромным искушением стал для нее за последнее время.