Текст книги "Неудержимые демоны, или История женской войны. Книга первая"

Неудержимые демоны, или История женской войны
Книга первая
Николь Галанина

П.– П. 9 августа 2014 года, суббота, 09:19 РМ.

© Николь Галанина, 2017

ISBN 978-5-4485-9804-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Начало
11 Сээйра 3040 года по летоисчислению Авалории. Королевство Авалория (истинно – Империя), Центральные Провинции, Кеблоно.

Осада длилась уже два месяца. Толстая цепь имперских легионов окружила, тараня, ворота. Сверкали снопы пламени, свистели тяжёлые булыжники, роем в сгустившемся воздухе носились стрелы. Защитники не сдавались, они, неутомимые, лили на головы врагов раскалённую смолу и сыпали отравленными дротиками. Но имперцев было больше. Куда больше. И они, как и кеблонцы, были зажжены яростью. Они сильнее. Они победят. Город падёт, а что будет с ними всеми дальше… неизвестно. Ведь они – шпионы, дезертиры, предатели, опасные элементы, и все называют их так потому, что они просили самостоятельности! Немыслимо! Думая об этом, юная Марта Сауновски злилась ещё больше, чем только могли все эти самоуверенные мужчины, слепо полагающиеся на свою силу.

Марта стояла на крепостной стене, и налетавшие порывы сухого ветра шевелили ей волосы. Здесь было опасно; женщины и дети не допускались на такое близкое расстояние к «линии фронта», как выразился генерал Лист. Марта едва выдавила из себя слабую улыбку. Линия фронта… как смешно это звучит! Война идёт везде, начиная от осаждённых предместий и оканчивая запертыми пока воротами. Война – везде! И где они должны спрятаться, чтобы их пощадили? Марта поправила забрало шлема на лице, чтобы кто-нибудь из защитников случайно не узнал её. А такое могло случиться, ведь среди них было множество её знакомых, друзей её детства и друзей её юности. Она притворялась неким Саллином Саллуни, труп которого она вчера нашла во дворе соседей. И кто теперь скажет, что в центре Кеблоно безопасно? Злобно фыркнув сквозь зубы, Сауновски крепче стиснула арбалет. И прищурилась, ища среди чёрного месива врагов потенциальную жертву, благо что таких было много. Со своей стратегически выгодной позиции она застрелила уже немало имперских легионеров. Судя по шлемам с пышными султанами и плюмажами, слетевшим с их голов от мощной отдачи, некоторые из них были важными шишками.

Тем лучше. Многие из стоящих под их стенами воинов не стали бы идти на штурм, если бы их не заставила Королева Влеона и её муж, Принц Хевилона, Кларк. Достаться по заслугам должно их бессовестным прихвостням! Простой народ, подгоняемый плетью, идёт против своих же братьев – где это видано? Верно, только в Авалории, в этой несправедливой, мерзкой, себялюбивой стране!

Разгорячившись, Марта выпустила стрелу и поспешно пригнулась, чтобы уклониться от вражеского снаряда. Огромный булыжник тяжело пролетел у неё над головой и шлёпнулся на рыхлую землю под крепостными стенами. Она уже вся была изрыта глубокими воронками, похожими на кратеры Дьявольской Горы. Марта слышала, как кричат люди, не успевшие отбежать от распластавшейся над ними смерти, и эти крики ещё ярче разжигали неугасимый огонь, горевший в её душе.

–Саллуни, как тебе битва? – осведомился кто-то из воинов, подбегая к ней ближе.

В руках у него был зажат арбалет наподобие того, который держала Марта. Она узнала его голос: это говорил Бирр Кавер, её земляк. Она знала его с глубокого детства. Когда-то они, неразумные ребятишки, играли в войну, даже не подозревая, что однажды им придётся столкнуться с нею всерьёз.

Эта, настоящая, война была куда страшнее всех героических описаний, что Марта читала в книжках. Умные историки умалчивали о том, как противно разило кровью от недавнего поля боя, как вороны тучами усаживались на тела павших. Историки умалчивали о том, как безвинные люди гибли по зловещей случайности. Историки умалчивали о том, как больно давили на душу стоны умирающих, не говорили они и о том, как тяжело это: не иметь уверенности в будущем, не знать, что произойдёт с тобой и твоими близкими даже в следующую секунду. Обо всём этом им не рассказывали, зато жизнь, сама жизнь показала. Марта чувствовала, что слёзы ползут у неё по щекам, но она не пыталась отереть их. И взрослые мужчины порой давали волю рыданиям, когда находили в глубоких воронках от снарядов тела дорогих им людей. Она знала, что Кавер никак не отреагирует на её молчание. За то время, что фальшивый Саллин Саллуни провёл на укреплениях, он ни с кем не обменялся ни единым словом.

– Я понимаю, тебе паршиво, – проронил Кавер, выпуская стрелу из арбалета. – Я ненавижу Империю!

—Её все здесь ненавидят, Бирр, —горько усмехнулась Марта и быстро присела на корточки.

Тяжёлая арбалетная стрела прошила воздух у неё над головой и скрылась в воздухе, подёрнутом сизой дымной плёнкой. Она задыхалась от противного горьковатого запаха гари, набившегося в ноздри. Ей не нужно было оглядываться назад, чтобы понять, откуда он взялся.

Предместья Кеблоно горели. Дебллские ворота, которые по причине их ветхости охранялись лучше других, уже ходили ходуном под натиском врагов. Марта чувствовала, как земля содрогается у неё под ногами. Ей нечего терять: месяц назад вся её семья погибла под ударом тяжёлого камня, а она чудом выжила. Это был знак свыше, знак того, что она должна мстить. И она мстила бы, даже если бы родители и сёстры были живы. Она не могла терпеть издевательства над своим городом. Империя, сколь бы могущественна и высокомерна она ни была, не имела права трогать кеблонцев.

«Они заплатят за это, – с ненавистью думала Марта, посылая стрелы во врагов одну за другой. – Я клянусь всем, во что только верю, что они заплатят!!»

На крепостной стене возникло небывалое оживление. Воины со встревоженными лицами бегали туда-сюда, громко, суетливо переговариваясь. Большую часть их речей заглушал свист снарядов над головами, крики умирающих, раненых и рокот катапульт осаждающих, но Марте хватило и той ничтожной крупицы, что она услышала. «Кеблоно падёт уже завтра», -с ужасом поняла она, ощутив, как тревожно сжалось сердце.

Невдалеке забряцали доспехи: это командир внешней оборонной линии подбежал к их посту, «посту смертников». Именно здесь велось самое ожесточённое наступление, и защитники его должны были полечь все до единого. Не стоило и сомневаться, что Империя пощадит хоть кого-нибудь из них. Марта насупилась и крепче сжала арбалет: она ни за что не сдалась бы без боя. Она дралась бы до конца, если бы женщине позволено было стать командиром! Но всем управляют мужчины, мужчин всегда нужно слушать, даже если они несут откровенную чушь. С презрительной улыбкой на устах она обернулась к командиру, искренне сожалея, что не может поднять забрало и расхохотаться ему в лицо. Они все, так или иначе, умрут! Что терять, зачем говорить о тактике, стратегии, когда смерть уже дышит тебе в затылок?

– Так, ребята, – подозвал их к себе командир, – грядёт последний бой. Ворота вряд ли устоят до завтрашнего рассвета.

– – Мы знаем, Ваше Командирство, – стараясь изменить голос, ответила Марта. – Но нам-то что за дело? Мы все погибнем тут, ведь Вы, как я полагаю, знаете, что это пост смертников?

– Саллуни, не надо раньше времени сопли распускать! – рявкнул командир. – Вы ещё можете отступить на дальние укрепления, чтобы потом мы могли…

– Что, Вы предлагаете отдать Дебллские ворота имперцам? – вспылил Бирр Кавер. —Ну, уж нет, мы не отойдём отсюда ни на шаг, даже если нам придётся отдать жизнь за своё упрямство!

Солдаты, окружавшие их, согласно загомонили. Все, кто стояли на обороне этого места, истинно любили свою Родину, а прочие трусы, лицемерно снующие по безопасным участкам оборонительной линии, лишь прикрывали ложью своё равнодушие! Марта вдруг осознала, что только среди этих людей ей хотелось бы встретить свою гибель. Да, возможно, спустя годы никто и не вспомнит её имени, и род её прервётся, не оставив на земле и призрачного следа, зато её короткая жизнь будет полна смысла. На смерть!

– Смерть Империи! – завопила она, потрясая арбалетом в воздухе.

Истые патриоты подхватили её сумасшедший клич, и только командир промолчал. Марта видела, как на лбу у него собрались глубокие продольные морщины, словно ему неприятно было слышать проявления чужой преданности – той, которую ему никогда не получить.

– Вы не понимаете, —тихо сказал он. —Это —наш единственный шанс спасти Кеблоно! Мы должны оставить позиции и отступить к центру!

–А что будет потом, Ваше Командирство? —не утерпел Бирр Кавер. —Что потом? Мы отступим к центру, позволим Империи войти в город и укрепиться на наших позициях? Их больше, чем нас, их гораздо больше! Что мы будем делать, когда они отобьют у нас все важнейшие высоты: мы будем драться за каждую улочку и каждую разваленную хибару, пока нас не прижмут к ратуше и не вырежут, как свиней?

—Я и сам не знаю, юный Бирр, —пробормотал командир, – но иного пути у нас пока нет.

– Есть, – вздохнула Марта, – но мы уже не сможем воспользоваться им.

Ворота вновь угрожающе сотряслись, налетевший затхлый ветер бросил им в лицо горсти щебня. Отсюда, сверху, всем им было хорошо видно, как небольшая группа рабов-оборотней подбегает к запертым Дебллам с огромным тараном. Хоть в чём-то командир был прав: скоро ворота падут. Сегодня уже одна высота будет завоёвана. Марта ощутила, как плечи её начинают опускаться, в пылу битвы, когда нельзя было ослаблять бдительность!

О чём она говорит? Зачем эта бдительность, когда всё… пройдено, кончено, побеждено? Она целый месяц обманывала сама себя, в чужих доспехах сражаясь на линии фронта в самой горячей её точке, она думала, что спасает город… Но город уже готов сдаться, он держится только на мужестве своих защитников, а она, увы, не всегда такая уверенная и непреклонная, какой хочет казаться.

«Нельзя плакать!» – сердито подумала она, закусив губу почти до крови. Ещё всё можно исправить… сдаваться нельзя! Она должна мстить, пока кровь ещё течёт в её жилах! Она – Марта Сауновски, её дед был героем Великой Войны! И она не посрамит его памяти! Она действительно сильная!

– Вы должны оставить высоту! Плюньте на Дебллские ворота, подумайте о своих семьях! – в попытке урезонить вышедшее из-под контроля войско командир неосторожно произнёс запретную фразу.

Головы всех солдат, чем бы они ни были сейчас заняты, медленно повернулись к нему. Марта прочла в их глазах ту же боль, что целый месяц скрыто терзала и её. Ни у кого здесь не было родных; все они погибли от рук Империи. Защитники Дебллских ворот не имели в этой жизни никаких иных целей, кроме мести, и им было всё равно, сколь долго продлится их век.

– У нас больше нет никого, кроме нашей чести и нашего города, – тихо сказал Бирр Кавер.-Если мы послушаемся Вас, Ваше Командирство, мы потеряем и то, и другое.

И бой закипел снова. Они отказались подчиняться дезертиру, готовому продать родную землю ради призрачного шанса на спасение. И смертники вновь встали плечом к плечу, и вновь они вскинули арбалеты, подтащили к крепостным стенам котлы с кипящим маслом. Кровавая битва кипела вокруг, а Марта уже не чувствовала ничего, будто её телом управлял кто-то другой, а она оставалась безучастным наблюдателем. Ворота дрожали всё отчётливее, и, хотя она сбилась со счёта, стреляя во врагов со своей позиции, их не становилось меньше. Наоборот, казалось, что силы Империи неистощимы, в то время как защитники Кеблоно падают один за другим. Лишившись последней надежды, Марта прокричала в ухо стоящему рядом Бирру:

– Что нам делать? Как спастись?

– – Я думал, ты, Саллуни, ничего уже не ценишь, даже собственную жизнь, – пробормотал тот.-Я не командир, я только в детстве был стратегом, да и то, думаю, никудышным.

«Кто же, как не я, должен помнить об этом», – с усталой улыбкой подумала

– Неужели у тебя нет никакого плана?

– – Почему, есть, – Бирр выпустил ещё одну стрелу и отшатнулся, уклоняясь от другой.-Нужно сменить позиции; полки Империи уже переместились, чтобы мы не могли достать их.

– На Северной Стене есть катапульта, – вспомнила Марта.-Но у нас нет камней, нам нечем стрелять в них! А без катапульты наше перемещение не даст нам никаких выгод!

– Зачем же камни, – хитро усмехнулся Кавер, – когда у нас есть жидкий огонь!

– Жидкий огонь? – удивилась Марта.-О чём ты говоришь, Бирр?

– — Саллуни, неужели ты не слышал об этом? Империя совсем недавно додумалась изобрести это оружие, и мы были бы в неведении до сих пор, если бы не обнаружили его формулу у пленного офицера!

– Пленный офицер? – Марта удивлённо вскинула брови. Она не помнила, чтобы группа диверсантов под её началом захватывала в плен хоть кого-

– Мои друзья поймали его вчера у ворот. Пара часов пыток —и он расколется, как орешек, – довольно хмыкнул Бирр.-Он расскажет нам, как…

Но его слова прервал громогласный рёв вражеских труб. Удивлённая Марта молча смотрела, как осаждающие оттаскивают тараны от ворот, воины покидают свои места и спешат на холм Седьмого Креста – туда, где укрепились имперские легионы. Она не находила адекватного объяснения этому неожиданному отступлению до тех пор, пока не бросила взгляд на потемневшее небо. В жаркой схватке миновал день, и солнце уже скрылось за горизонтом. Множество суток уже прошло так: в бесконечном страхе за свою жизнь, за жизнь своих боевых товарищей. Марта старалась не привязываться ни к кому из них, ведь это было не только опасно, но и больно. А вдруг их не станет? Вдруг…

Приподняв забрало шлема, она ударила себя по лицу: говорят, что это помогает избавиться от стресса. И, да, помогло: на несколько мгновений боль притупила страх. Когда же дискомфорт исчез, рядом с нею присел Бирр Кавер. Она поспешно надвинула забрало обратно на лицо: ей не хотелось, чтобы он узнал её. Одним из главных недостатков Кавера было его трепетное отношение к особам женского пола. Он выгнал бы Марту с оборонительной линии, даже если бы она была здесь последним бойцом!

– Саллуни? – тихо окликнул он.-Ты спрашивал меня о пленном офицере, помнишь?

– Помню, – кисло подтвердила Марта.-Ты так и не сказал мне, что вы сумели узнать…

– Тебе лучше услышать это самому. На деле он не сказал ничего особенного, кроме своего имени. Думаю, нам следует попытать его ещё немного. Все имперцы слабые, они не умеют терпеть, ведь они не понимают, зачем им нужно молчать, когда можно рассказать всё и спастись. У них ничего важного в жизни нет, больше всего они ценят свою предательскую шкуру!

Марта сурово нахмурилась: её дед, Беонис Сауновски, был рождён в браке кеблонки и имперца. Но вслух она не сказала ничего, чтобы не возбудить случайно подозрений Бирра. Она замечала, что его косые взгляды, обращённые к ней, исполнены недоверия, и ей не стоило усиливать его.

– Так ты идёшь смотреть на офицера? – нетерпеливо спросил Бирр.-Надо пользоваться затишьем; вдруг этот пленник знает что-то, что могло бы спасти наш город?

«Вряд ли, – печально подумала Марта.-Кеблоно не спасёт никто, кроме нас, но наши силы уже истощились».

Тем не менее, она поднялась на ноги и последовала за Бирром вниз, во дворик, изрытый свежими следами падения двухтонных снарядов. На дне этих устрашающих воронок лежала спрессованная кровавая масса – тела тех погибших, которые ещё не успели убрать. Вороны с карканьем садились на трупы, погружая клювы в уже остывшую плоть. А ведь когда-то она была живой. Вот эта смешанная субстанция из крови, мяса и костей имела своё имя, свою жизнь, свои воспоминания. Но кто теперь может сказать, чем дышал этот человек? Его душа улетела в Измерение Мёртвых, улетела навсегда… раньше положенного срока. Вот она, война во всей её красоте! Что есть хорошего в битве? Потоки крови, сотни загубленных жизней… А кому-то нравится сражаться. Проходя мимо стенающей старухи в чёрном вдовьем одеянии, Марта вдруг испытала неимоверное желание подвергнуть пленного офицера зверским пыткам. Пусть попробует вынести хоть сотую долю того, что выносили здесь они! Чтобы скорее сократить разделявшее их расстояние, она ускорила шаг. Бирр, мрачный, как безлунная ночь, шёл впереди неё. Остановившись у противоположной стены, он рывком распахнул старую ржавую дверь и велел:

– Входи.

Марта вступила под мрачные чёрные своды, и мгла обволокла её непроницаемым чёрным плащом. Спустя пару секунд она сумела различить над собой скобу с потухшим факелом, оплетённые плесенью стены и извилистый земляной коридор, уводящий куда-то вглубь городских укреплений. Протиснувшись мимо неё, Бирр твёрдо взял её за руку и повёл за собой. Он ориентировался в этой темноте так свободно, словно родился здесь. Следуя за ним, Марта безмолвно удивлялась.

Шаг за шагом в гнетущей темноте начинал действовать ей на нервы. Когда вдали показался свет и послышались громкие мужские голоса, она так обрадовалась, что сердце чуть не выскочило у неё из груди. Наконец-то, люди! Марта стремительно проскользнула в кружок света следом за Бирром…

И зажмурилась: тусклых лучей затухающих факелов оказалось достаточно, чтобы временно ослепить её. Пока девушка приходила в себя, Бирр непринуждённо болтал с охранниками. В черноте, окружавшей её, его голос казался потусторонне далёким.

– Что, молчит? – спросил он.

– Если бы!

Этот знакомый раскатистый бас принадлежал Весту Айрену. Вест, ровесник Марты и Бирра, когда-то тоже был товарищем их детских игр. Тогда он брал на себя роль палача: у него лучше всех получалось казнить кексы резким взмахом кухонного ножа. Вспомнив о его невероятной силе, Марта представила себе, каково сейчас приходится офицеру, и про себя злорадно усмехнулась.

– Однако крепкий пленник попался! – удивлённо воскликнул Бирр. – Я думал, он уже поёт, как канарейка.

– Поёт, – подтвердил ещё один друг детства Марты, Венис Упульма. Много лет назад он в их играх исполнял роль тюремщика. – Только песни его состоят из брани. Этот офицер клянёт нас так, как не всякий неварец сможет!

– Пригрозите ему, что вырежете его грязный язык или зальёте ему в глотку расплавленный свинец! – свирепо фыркнув, предложил Бирр. – Тогда заговорит!

– Я был бы глупцом, если бы уже не пытался выбить из него информацию угрозами, – сумрачно хмыкнул Вест. – Офицер плюнул мне в лицо и ответил, что мы не сделаем этого, ведь именно из-за его языка мы сохраняем ему жизнь. Вообще, впервые вижу такого наглого имперца. Он ничего не боится.

– А вот теперь мне действительно хочется взглянуть на него, – проговорил Бирр. – Саллуни! – позвал он. – Идём!

Решив, что теперь можно открыть глаза, Марта несмело взглянула на мир. Вест и Венис, оба здоровенные амбалы ростом под два с половиной метра, стояли на страже единственной подземной камеры. За костяной решёткой, забрызганной свежей кровью, клубилась чернота, и потому девушка не могла разглядеть ни темницу, ни сидящего в ней пленника. Зато до её ушей доносились цветистые имперские проклятия, исполненные такой ненависти, какую Марта никогда не слышала ещё в голосах своих врагов. Видимо, этот офицер был предан своей Короне так же, как и они преданны своему городу.

Отлично, теперь у неё появился ещё один мотив убить этого мерзавца медленно и с наслаждением. Придется, наверное, вставать в очередь, поскольку Вест, Бирр и Венис тоже мечтают приложить руку к этому благому деянию. Между прочим, палач и тюремщик уже успели осуществить часть своей мечты: Марта заметила пятна свежей крови у них на доспехах. «Интересно, сколько же ещё осталось жизни в этом офицере?» – отвлечённо подумала она.

Судя по его фанатичной ругани, жизни в нём достаточно. Куда больше, чем в любом из них.

– Саллуни! – нетерпеливо позвал её Бирр. – Ты не можешь пропустить это зрелище!

Девушка торопливо подбежала к ним, бряцая своими старыми, забрызганными кровью латами. Вест снял с пояса ключи, вынул из скобы факел и отворил камеру. Тускло-оранжевый круг света упал на земляной пол. Четверо товарищей медленно, по одному, протиснулись в узкие двери и встали плечом к плечу, внимательно изучая прикованного к стене пленника.

Марта поражённо вздохнула. Вглядываясь в это лицо, она изумлённо повторяла про себя: «Как же он молод…»

Офицер, сидевший прикованным у дальней стены подземной камеры, казался немногим старше Марты: на вид ему было около девятнадцати лет. За время, что он провёл в заточении, его новенький дорогой мундир с высоким стоячим воротничком и блестящими эполетами истрепался и испачкался. Ещё не высохшая вишнёвая кровь, как пролитое вино, темнела на шитых золотом рукавах, стекала по выпуклым серебряным пуговицам. Кажется, офицера больше беспокоило состояние его мундира, чем собственная жизнь: Марта видела, с каким недовольством и яростью он косится на кровавые дорожки, словно обвиняя собственный организм в том, что тот не может залечивать раны моментально. Пару раз юноша дёрнул рукой, пытаясь стряхнуть с коленей пыль. Но кандалы мрачно звякнули, и его ободранная до крови ладонь уныло повисла. Он смерил вошедших людей испепеляющим взглядом, от которого Марте даже стало немного не по себе. Впрочем, в то же мгновение страх сменился возмущением. Пленный офицер в своём новеньком мундире выглядел куда внушительнее, чем они, облаченные в древние, запачканные кровью латы. «Но сейчас он в проигрыше, – злорадно подумала девушка. – Ему придётся признать, что он повержен».

– Вот он, наш пленник, – с нескрываемой издёвкой в голосе проговорил Вест Айрен. – Поздоровайся, мальчик, не стесняйся. Они пришли пытать тебя.

Офицер гордо вскинул голову, нагло выпятив подбородок. Черты его побледневшего лица презрительно исказились, а из его горла вырвалось:

– Ещё чего захотел!

– Венис! – повелительно крикнул Вест.

Упульма, как ветер, подскочил к пленнику и затянул кандалы у того на руках. Послышался неприятный хруст, как будто от ломающихся костей, и прикованный офицер побледнел ещё больше. Сквозь алое сукно мундира у него на запястьях проступили кровавые дорожки. Но он не шевельнулся, он не произнёс ни звука. Хотя Марта возненавидела пленника в ту же минуту, когда узнала о его существовании, она не смогла отвергнуть от своей души уважение к нему. Сильные люди всегда испытывают друг к другу почтение, даже если они – смертельные враги. А Марта привыкла считать себя сильной.

– Ну, теперь будем разговаривать вежливо? – кровожадно осведомился Вест. – Думай быстрее, парень, не то мы с Венисом решим всё за тебя.

На этот раз офицер не удостоил их даже беглым взглядом. Отвлечённо изучая кровавые следы на своём мундире, он молчал.

– Венис, теперь неси сюда расплавленный свинец, – велел Вест, подходя к пленнику.

Упульма как будто испарился: неслышно и незримо он сбегал за чаном со свинцом и так же незаметно вернулся. Офицер искоса стрельнул взглядом в сторону чана. Марта заметила, что в его тёмных глазах отразилось истинное презрение, словно он был палачом, а они все – пленниками.

– Лей ему на физиономию, – приказал Вест. Обращаясь к офицеру, он с притворным сожалением произнёс: – Эх, парень, если ты выживешь, у тебя возникнут немалые проблемы с выбором жены…

– Я не боюсь никого из вас, предатели, – высокомерно выплюнул пленник и обвёл их дерзким взглядом.

– Ух ты, я и не знал о себе таких подробностей! – вдруг заговорил Бирр. Повернувшись к Венису, он попросил: – Пока не трогай. Я хотел бы поговорить с ним о формуле жидкого огня…

Впервые Марта увидела, как по лицу пленника протянулась гримаса сожаления. Впрочем, в следующее мгновение он уже взял себя в руки и процедил сквозь зубы:

– Без меня вы не сможете воспользоваться формулой, у вас не хватит ума расшифровать её самим.

– Ты думаешь? – удивился Бирр. – Хорошо, я понял, что ты молишь о пощаде. Но, знаешь ли, в нашем войске есть умные люди, ты далеко не единственный в стране, кто умеет смешивать эликсиры. Я могу приказать этим ребятам, – он махнул рукой в сторону Веста и Вениса, – убить тебя, и они сделают это с радостью. Но, если ты расскажешь нам, что ты делал вчера под нашими стенами, я пощажу твою жалкую жизнь, хоть она того и не стоит.

– Я не предатель и не трус! – проговорил офицер. – Я не такой, как вы.

– Верно, ты мерзавец, а мы – нет, – вклинился Вест. – Хватит, Бирр, этот гад всё равно ничего не скажет. Давай убьём его!

Марта молча смотрела, как медленно склоняется голова Кавера в знак согласия, как Венис с готовностью подтаскивает чан со свинцом к пленнику. Офицер вздохнул, закрыл глаза и пробормотал себе под нос несколько ругательств. Даже перед лицом смерти он не желал сдаться.

– Будьте вы прокляты, все вы, – отчётливо сказал он и снова смерил своих тюремщиков испепеляющим взором.

– Спасибо на добром слове, – язвительно протянул Бирр. – Пора кончать с ним, ребята.

Марта оставалась так же нема и неподвижна, хотя голос жалости внутри молил её заступиться за пленника. Но зачем? Зачем? Ведь он – надменный, отвратительный вражеский воин, его смерть стала бы маленькой отплатой за гибель всей семьи Сауновски! Нельзя было щадить противников только потому, что у них длинный язык, железная выдержка и красивые глаза. Нельзя! Настоящие защитники Кеблоно, те мужчины, на которых ей хотелось равняться, так не поступают!

Но внутри Марты уже проснулась чуткая и добрая женщина. Девушка печально вздохнула: «Наверное, я схожу с ума» и, сдёрнув шлем с головы, бросилась к офицеру.

– Оставьте его в покое! – закричала она, расталкивая товарищей в стороны.

Глаза Бирра изумлённо округлились, у Веста отвисла нижняя челюсть, а Венис едва не вылил на себя расплавленный свинец. Лицо офицера тронула надежда, когда он всмотрелся в Марту и понял, что она решительно встаёт на его защиту.

– Сауновски? – одновременно выдохнули друзья её детства. – Ты?!

– Я, – мрачно признала девушка. – Не смотрите на меня так! Моя семья погибла, мой город таранят имперцы! Я не могла не воспользоваться шансом и не пойти оборонять свои родные стены!

– Но… твоей жизни грозит опасность! – возмущённо вскрикнул Бирр. – Марта, женщины не должны находиться на линии фронта! Уходи отсюда, а мы пока разберемся с офицером!

Мягко взяв её под локоть, Бирр осторожно подтолкнул её к выходу. Но Марта упёрлась, крепко схватившись за скользкие от крови кандалы имперца. Пленник сквозь зубы взвыл от боли. Вздрогнув, Марта на секунду ослабила хватку, но, стоило Бирру сжать её руку крепче, как она вновь твёрдо сомкнула пальцы.

– Не пойду! – твердила она. – Я хочу поговорить с пленником наедине!

Переглянувшись у них за спиной, Вест и Венис раскатисто расхохотались. Марта поняла, что значит этот смех, и невольно залилась стыдливой краской. А офицер снова вызывающе ухмыльнулся.

– Марта, нельзя, – возразил Бирр, не отпуская её руки, – это запрещено!

– Отстань, Кавер! – крикнула она. – Я всё решаю сама! Если вы сейчас же не уберетесь отсюда, я лишу вас удовольствия убить пленника собственноручно!

В доказательство своих слов она продемонстрировала им блестящий стальной ножик. Острое, как бритва, лезвие зависло над горлом офицера. Мужчины затаили дыхание, с ужасом наблюдая, как пальцы Марты начинают разжиматься.

– Нет… – вздохнул Кавер.

Вест стремительно шагнул к ней, и ножик повис, качаясь, сдерживаемый только её согнутым указательным пальцем.

– Марта, положи нож, – прерывистым голосом попросил Вест.

– И не подумаю, пока вы не сделаете то, что я велела, – хмыкнула девушка. – Не пытайся приблизиться! Если хоть кто-то из вас подойдёт ко мне, пленник умрёт.

Она не могла не испытывать внутренней гордости, наблюдая за тем, как мужчины обречённо обмениваются взглядами. Она победила их, но они, в силу своей гордости, не признавали это столько времени, насколько у них хватило терпения.

Наконец, Бирр первым выпустил её руку и отступил назад.

– Хорошо, – выдохнул он. – Идём, ребята. Думаю, Марта не станет делать то, что ей запрещено.

– Слышала? – злорадно рассмеялся Вест. – Не надо давать ему поблажек, если ты понимаешь, что я имею в виду.

– Я не обнимаюсь с врагами, Айрен, – жёстко возразила она.

– Я лишь предупредил, – с невинным видом произнёс тот. – Ты же знаешь, женщины легко поддаются на уловки красивых парней в мундирах…

– Пошёл прочь, – оборвала она его, пресекая, таким образом, все дальнейшие споры.

Трое парней неохотно потопали к выходу. Вест уносил факел с собой: это была одна из очередных его провокаций, и Марте пришлось повестись на неё, иначе она осталась бы наедине с офицером в темноте.

– Вест! – злобно крикнула она.

– Я думал, вам не понадобится освещение, – спокойно ответил Айрен, но всё-таки воткнул факел в скобу и вышел из камеры следом за Бирром. – Когда тебе наскучит общество нашего пленника, позовёшь нас! – напутствовал он её и скрылся в коридоре.

«Если ты расслышишь мой зов», – подумала Марта. Вест Айрен был туговат на ухо с тех пор, как в детстве случайно забрёл в зону магического усиления звука. Впрочем, сейчас его глухота служила Марте хорошую службу: палач не мог услышать, о чём она будет говорить с пленником.

Если из этого пленника получится выдавить хоть слово. Отвернувшись, офицер хранил гордое молчание. Струйка крови текла у него по лицу. Хотя Марте нестерпимо хотелось стереть её, она невероятными волевыми усилиями заставляла себя стоять на месте. Если товарищи сейчас тайком наблюдают за ней (а они, разумеется, делают это), потом она не сможет убедить их, что вид крови вызывает у неё тошноту. Воспоминания о погибшей семье вернулись, стоило ей взглянуть в глаза офицеру. И это вновь разожгло в ней огонь, это вновь заставило её взять себя в руки.

– Как тебя зовут? – деловито осведомилась она.

Пленник чуть заметно шевельнулся.

– Ноули Виллимони, – по-военному чётко отрапортовал он. – У тебя есть ещё вопросы, или ты пришла посмотреть на меня?

– Таких негодяев, как ты, я вижу каждый день с Дебллских укреплений, – сухо ответила Марта. – Это нельзя назвать захватывающим зрелищем. Виллимони – знатная фамилия. Ты сам дослужился до офицерского звания, или родственники помогли?

О, как приятно ей было видеть на физиономии Ноули пламя возмущения! Она была уверена: если бы его не сдерживали цепи, он задушил бы её за возникшие подозрения.

Однако офицер был скован, и поэтому ему пришлось ответить:

– Я добился всего сам! Её Величество Влеона собственной персоной даровала мне отличительные воинские знаки!

– И чем же ты заслужил её милости? – стараясь скрыть бушевавшее внутри презрение, спросила Марта.

– Я воевал под стенами вашего предательского города, на моих руках-кровь сотни твоих сотоварищей! Вы спекулируете оружием, продавая его вражеским странам, ваши шпионы собирают информацию для наших заморских противников! Я поклялся ненавидеть вас, подлых продавцов собственной родины!