Текст книги "От Сталина до Путина. Зигзаги истории"

Стихи Есенина – речи Сталина

Мы видим: палач надевает перчатки и входит в 5-й номер гостиницы «Англетер», где Поэт усыплен снотворным.

Нам дано понять: его умерщвление есть исполнение приговора. Кем вынесен приговор, мы должны решить сами.

Спектакль МХАТа им А.М. Горького «Версия “Англетер”» – не детектив. Он не раскручивает историю преступления от замысла до исполнения. Но вскрывает причины убийства, которое 70 лет выдавалось за самоубийство.

Все действо спектакля происходит в пятом номере и коридоре «Англетера». Но туда – за стены ленинградской гостиницы – постоянно врывается шум другого действа, совершаемого в Москве – XIV съезда ВКП(б).

На сцене – лишь два действующих лица: Сергей Есенин и Партия. Первое лицо играет один актер, второе – десять остальных.

У Есенина нет не только партбилета, но и паспорта. На нем висят семь уголовных дел за хулиганство. Но он живет в гостинице для партактива и пьёт в своём номере вино с этим активом. Его книги издаются. Ему предлагают возглавить журнал. Всё гладко у Поэта с Партией.

Но он кричит со сцены, что жаждущих получить от него по морде слишком много, что его толкают к хулиганству, дабы представить психобандитом, что за ним везде и всюду ведется слежка.

Верить ли нам актеру Валентину Клементьеву? Можно и не верить. Можно предположить, что его герой, известный дебошами в Европе и Америке, страдает раздвоением личности или паранойей – манией преследования.

Но Клементьев читает стихи Есенина. Последние, недавно написанные стихи, которые никак не оставляют шанса держать Поэта за психа. И когда он сдергивает скатерть с тарелками и бутылками, то демонстрирует не болезнь, а норов творца, не желающего быть птичкой в клетке: «Теперь, когда судорога душу скрючила, и лицо – как потухающий фонарь в тумане, я не строю себе никакого чучела. Мне только осталось – озорничать и хулиганить…»

На сцене МХАТа нет Есенина с раздвоенной личностью. Но есть раздвоенность Партии, которая и порождает её двойственное отношение к Поэту: внешнюю к нему благосклонность и тайную войну с ним.

Все, кто окружает Есенина в «Англетере», – либо члены Партии, либо тайные агенты её вооруженного отряда – ГПУ, известного ранее как ВЧК. Но что общего у горничной Вари и поэта Вани Чемодурова с журналистом Жоржем Филипповым и чекистом Яковом Блюменталем?

Жорж ходит в Смольный как к себе домой и, значит, близок к Зиновьеву-Апельбауму, безраздельно властвующему в Ленинграде. Блюменталь, судя по его повадкам, – из тех «железных» людей в кожанках, которые в Гражданскую ездили в бронепоезде вождя Троцкого-Бронштейна и массовыми расстрелами наводили дисциплину в Красной Армии.

Зиновьев прибыл делать революцию в России в спецвагоне из пансионатов Швейцарии. Троцкого доставили на спецпароходе из банкирских салонов Нью-Йорка. Они привезли деньги на раздувание революционного пожара. Вокруг них сплотилась могучая еврейская община России. И им удалось возглавить недовольство народа и взлететь на нём к вершинам необъятной власти.

В декабре 1925 года власти Зиновьева с Жоржем и Троцкого с Блюменталем пошел девятый год. Они уничтожили всех, кто им открыто сопротивлялся. Они закрыли православные храмы, подменив веру в Бога верой в лозунги Партии. Они вывезли к родственникам за границу все драгоценности, накапливавшиеся в русских домах столетиями. И, наконец, они приступили к выполнению главного заказа своих хозяев из Швейцарии и США – к превращению России в сырьевой придаток Запада, начало которому положил Декрет Совнаркома о передаче всех основных российских источников сырья и энергии в концессию западным монополиям на 70 лет.

Они во всем преуспели. Но им трудно. Трудно колонизировать и держать в повиновении огромную страну, опираясь только на силы еврейской общины. И они вынуждены расширять свою Партию, привлекая в неё Варь и Вань.

Бестолковым этим Варям и Ваням, поверившим в свободу, равенство и братство всех трудящихся, и в Партии, и в её вооруженном отряде ГПУ-ЧК отводится роль холопов-надзирателей. Но их там становится всё больше, и они всё чаще начинают прислушиваться не к вождям Партии, а к обыкновенному, на первый взгляд, партийному клерку – Сталину.

Сталину не понадобился спецтранспорт для прибытия в революционный Петроград. Он добрался туда своим ходом из Сибири, куда семь раз ссылался и откуда шесть раз сбегал. Ему довелось много пожить среди Варь и Вань. Он хорошо их узнал, научился подбирать ключики к их умам и душам и теперь пытается, играя на их чувствах, увести их изпод влияния вождей.

Именно возвышение Сталина стало причиной особого интереса к Есенину со стороны троцкистско-зиновьевской элиты Партии. Авторы «Версии “Англетер”», драматург Алексей Яковлев и режиссер-постановщик Татьяна Доронина, – прямо об этом не говорят. Но показывают, как жутко нервничает Жорж (народный артист Николай Пеньков), зазвавший в Ленинград Есенина, когда заходит речь о происходящем в Москве съезде Партии.

Чего так трясет и колотит соратника Зиновьева от упоминаний о съезде? Ему не хочется выполнять грязную работу – умерщвлять Есенина. Но её можно избежать лишь при одном условии – разгроме Сталина. Если Троцкий и Зиновьев сохранят полный контроль над Партией, приказ об убийстве может быть отменен – тогда Есенин будет не опасен.

Пусть себе вопит о еврейском насилии над русскими:

 
«Я гражданин из Веймара
И приехал сюда не как еврей,
А как обладающий даром
Укрощать дураков и зверей».
 

Пусть грозит карами за разграбление России под флагом марксизма:

 
«Мне хочется вызвать тех,
Кто на Марксе жиреют, как янки».
 

Пусть взывает к национальной гордости:

 
«Честолюбивый росс
Отчизны своей не продаст.
Интернациональный дух
Прёт на его рожон».
 

Кто услышит хулиганствующего Поэта, если всей литературой и прессой будут дирижировать по-прежнему вожди Октября?

Ну, а если верх возьмет выскочка Сталин, опирающийся на Варь и Вань, то есенинские стихи могут стать оружием против вождей и всей их политики.

Вари и Вани вообще отзывчивы на слово. А на слово Есенина – особенно. Они плачут на его выступлениях. Бегают за ним по пятам. Ублажают все его капризы. Дай Есенину простор – и все Вари и Вани так запоют про месяц над окошком и про клён опавший, так возомнят себя честолюбивыми россами, что напрочь забудут и про мировую революцию, и про интернациональное братство трудящихся.

26 декабря XIV съезд еще не завершился. Но уже было ясно, что на нём проходят резолюции Сталина. И Жорж всыпал в есенинский стакан с вином снотворное. И палач в перчатках вошел в пятый номер «Англетера».

19 января 1926 года газета «Правда» опубликовала статью Троцкого о Есенине, где было сказано: «Поэт погиб потому, что был несроден революции». Читай: несроден её оттесняемым Сталиным вождям.

МХАТ поставил свою «Версию» к 100-летию со дня рождения Есенина, когда в разгаре был новый грабёж России, устроенный новым поколением слуг банкиров из Нью-Йорка и Женевы.

Троцкисты нынешнего призыва, как и прошлого, тоже заигрывают с Поэтом. Они поставили ему памятник в Москве и устроили пышное празднество в Константинове с пением сладенького Малинина. Режим компрадорской демократии пытается сделать Есенина безопасным для себя – так же, как это пытался сделать режим компрадорской социал-демократии.

Но Есенин – не птичка в клетке.

Читавшие его Вари и Вани выдвинули в двадцатые годы к власти Сталина, который отправил всех компрадоров в небытие и вместо сырьевого придатка отстроил великую индустриальную империю.

Читают Вари и Вани Есенина и сегодня.

За два года до смерти Поэт написал о своих убийцах:

 
«Жалко им, что октябрь суровый
Обманул их в своей пурге
И уж удалью точится новой
Крепко спрятанный нож в сапоге».
 

Полной победы нынешний режим тоже добился в октябре – в октябре 1993 года, когда расстрелял Дом Советов. И новым октябрьским компрадорам Есенин обещает нового Сталина.

1996

Кадры решают всё

«Тогда был культ личности, – сказал о сталинском времени Михаил Шолохов, – но тогда была и Личность».

Потом наступила эпоха культа Должности. Оды Хрущеву слагались под анекдоты о его убожестве. Слабоумие Брежнева лишь увеличило поток адресованных ему славословий. Политический импотент Горбачев за шесть лет не растерял жаждущих лизнуть его ботинок.

В благополучном королевстве место красит короля.

Посеявшего смуту Горбачева Ельцин вытолкнул из Кремля не авторитетом – силой. Силой он удержал власть в 93-м и с угрозой применения силы – или я, или гражданская война! – сохранил ее на выборах в 96-м.

Изнасилованная страна имеет ныне президента, который вобрал в себя черты всех прежних правителей эпохи культа Должности. Как Хрущев, Ельцин потешает театральную элиту на юбилее Ленкома. Как Брежнев, без конца обнимается с главами так называемых дружественных держав, отщипывая им при этом что-то от России. Как Горбачев, он издает указ за указом и тут же о них забывает.

Ельцин олицетворяет собой вырождение номенклатурной власти, утратившей все способности, кроме способности сосать. Эта власть не только высосала соки из экономики, науки, культуры и армии. Она семь лет не обновляет системы жизнеобеспечения страны. А это значит, что вслед за грохотом падающих на жилые дома самолетов и взрывами в шахтах у нас неизбежно начнут останавливаться АЭС и электростанции, и выходить из строя водо– и теплосети.

Россия превращается в Дикое поле, в огромный бантустан, где полно природных богатств и где население можно либо заставить обменивать алмазы на тряпки, либо просто перебить. Диким полем Россию называла белая эмиграция в начале двадцатых, видя, как ее недра переходят в концессию к иностранному капиталу. Но тогда произошло, казалось бы, невероятное: из сырьевого придатка Запада страна вдруг стала превращаться в индустриального гиганта, из года в год набирающего мощь. Возможно ли такое сегодня? На исходе 90-х Россия располагает основными фондами и грамотными работниками, которых у нее не было в середине двадцатых. Сегодня есть объективные предпосылки для экономического подъёма. Но нет субъективных. Нет реальных планов и организаторов этого подъёма – и потому нет энергии в обществе. Пока нет.

Русский медведь свирепеет, когда в берлогу проникает холод. Ныне дело идет к тому, что паразитическая власть оставит нас без тепла в квартирах. Медведь рассвирепеет. А когда руководить государством становится опасно, ничтожества не задерживаются у власти.

В двадцатые России нужна была Личность, отвечающая ее запросам, и она вручила всю полноту власти Сталину. Наш новый лидер будет похож на Сталина. Похож тем, что он тоже будет Личностью. Откуда следует ожидать его появления?

Сегодня идеалы сталинской империи так же являются идеалами восьмидесяти процентов российских граждан, которые хотят иметь сильное, ни перед какой «большой семеркой» не заискивающее государство, хотят, чтобы им платили по труду, хотят, чтобы власть, как и прежде, содержала школы, науку, культуру, армию и защищала от произвола. Идеалы большинства не изменились. Но изменилось качество этого большинства.

К началу XX века верхи общества, развращенные сытостью и праздностью, были поражены инертностью. В низах же энергия била ключом. Там рождались и росли самые пассионарные люди. И потому низовая крестьянская Россия сумела выдвинуть в лидеры страны человека из своей среды – крестьянина Тифлисской губернии, бомжа и каторжника.

За годы Советской власти произошел перелив энергии. Все самые башковитые и хваткие люди из низов могли без труда получать образование и перемещаться в верхнюю часть социальной пирамиды. Но прогнившая партноменклатура не давала простора их способностям. И когда старый режим рухнул и все стало разрешено, то наиболее энергичные люди из верхних слоев ринулись в банки, в коммерческие структуры, в бандформиорвания, в региональную власть.

В результате в производстве, науке, в образовании, в армии остались честные, совестливые, талантливые в своей профессии, но инертные. А где буйных мало, там нет вожаков и потому трудовые коллективы и воинские гарнизоны, не получая месяцами зарплаты, никакой заварухи не устраивают.

Горючая смесь возникнет и полыхнет, когда недовольство пассивного большинства сольется с недовольством властью хотя бы части активного меньшинства. В их совместном противостоянии режиму и родится новый лидер России. Кто им станет: председатель разоренного колхоза или мэр процветающей Москвы Лужков? Нищий русский ученый или калмыцкий президент-миллиардер Илюмжинов? Командир спецназа или некоронованный король Красноярского края Быков? Губернатор Ставрополья Черногоров или глава Московского инвестиционного фонда Ушаков? В пожаре 1917–1922 годов на роль вождя России претендовало несколько десятков человек. В той политической группе-силе, которая затушила пожар, претендентов осталось пятеро. Победил угодный Богу и народу.

Духовная природа страны не может измениться за столетие. Какого вождя Россия в лице самого волевого и энергичного пласта населения выбрала в двадцатые, такого она выберет и теперь.

Кто не поэт в своем ауле, тот не поэт вообще. Кто не вождь среди пяти соратников, тот никогда не будет вождем миллионов.

Для бесстрашного, недюжинной силы боевика Камо Сталин был вождем с детских лет, для яростного Орджоникидзе – с юности. С луганским слесарем Ворошиловым Сталин познакомился на съезде в Лондоне, с мещанином Молотовым – в ссылке в Сольвычегодске, с казачьим вахмистром Буденным – при обороне Царицына, и со дня знакомства и до смерти Сталина все они видели в нем своего лидера. Не рожденный повелевать главенствовать может только в каком-то безобидном «духовном наследии».

Троцкий тоже умел завоевывать к себе расположение – речами и статьями. Авторитет Сталина складывался в первую очередь из его организационной работы. Будущий вождь может не быть центром словопрений, но он не может не быть центром в поставке дела.

До революции Сталин находился в подполье подполья большевистской партии и был посвящен в самую интимную ее жизнь – финансовую. Через него проходили в партийную кассу огромные суммы денег от ограблений и вымогательств, совершавшихся подчиненными ему боевыми отрядами. То есть он сидел на партийном мешке с золотом. Но по нескольку лет ходил в одной и той же одежде и никогда не имел личного запаса денег. Равнодушным к материальным благам он оставался и после революции. Власть ему нужна была не ради выгод, которые она дает, и широкий партактив это увидел и оценил.

Способность завоевать уважение и доверие партийных кадров сделала Сталина вождем партии. Способность управлять этими кадрами в интересах масс сделала его вождем народа.

У современника Сталина, выдающегося русского металлурга Грум-Гржимайло есть такие строки: «Люди, отдающие сухие приказания, не могут иметь успеха в России. Для этого русский народ недостаточно дисциплинирован. Объясни русскому рабочему цель, к которой ты стремишься, и в русском работнике ты найдешь помощника-энтузиаста».

Все статьи, книги и речи Сталина на пленумах и съездах в двадцатых годах – это прежде всего объяснение партии и стране великих целей.

Все его кадровые приговоры тех лет – приговоры тем, кто не принимал этих целей, кто не хотел или не умел их исполнять.

В 33-м Сталин подвел итог своей деятельности как пропагандиста и администратора: «У нас не было черной металлургии, основы индустриализации страны. У нас она есть теперь. У нас не было тракторной промышленности. У нас она есть теперь. У нас не было автомобильной промышленности. У нас она есть теперь. У нас не было станкостроения. У нас оно есть теперь».

Великие идеи теперь признали все кадры. В том числе и те, которые прибыли делать революцию из салонов Якова Шифа и пансионатов Швейцарии. Они взялись соревноваться в покаянии перед ним. Но он, каторжник, посвященный в тайны партии, знал, из какого материала они сделаны и знал, что с потерей наркотика – власти – им не дано смирится никогда. А надвигалась война.

«Пока в царстве не будет должного порядка, откуда возьмется военная храбрость? Если предводитель не укрепляет постоянно войско, то скорее он будет побежденным, чем победителем».

Сталин не мог не учитывать этого предостережения Ивана Грозного. И ради великих целей в стране началась великая чистка кадров.

К 1939 году на руководящие посты в государстве и партии было выдвинуто 500 тысяч новых работников. Из 333 секретарей обкомов и крайкомов было заменено 293.

Сталин был великим проповедником, великим управляющим и великим инквизитором в одном лице, который по суетным замыслам ничего не делал, опирался на твердыни общества и потому стоял непоколебимо.

После войны с кадрами, добытыми, как добывают золото, – через отсеивание пустой породы, Сталин позволял себе работать по царскому принципу: властвовать – значит доверять.

Осенью 46-го он позвонил из Сочи новому секретарю ЦК Патоличеву: «Запишите постановление секретариата ЦК. Пункт первый: «Назначить ответственным за хлебозаготовки 1946 года Патоличева М.С.» Записали? В пункт второй впишите всё, что нужно вам для успешного проведения хлебозаготовок».

Страна, в немыслимые для европейских представлений сроки, восстановила разрушенные города и села, первой из участниц войны отменила карточки на продукты, вышла на первое место в мире по числу студентов, создала атомную бомбу и приступила к осуществлению программ по освоению космоса.

Когда власть в России находится в руках Личности, кадры решают всё. Когда место Личности занимает посредственность, кадры решают только один вопрос: как побольше украсть. Так было в русской истории до Сталина, так есть теперь.

1997

Путин и призрак Черчилля

Глава 1. «Даёшь пример Рузвельта!»

Фильм на НТВ «Ф.Д.Р. Союзник истории» запустили в эфир теплой июньской пятницей 2007 года в 22.40. Как раз двадцать второго числа. Прорва активной публики в сей славный час либо зрела дно бутылок в городских застольях, либо катила по дорогам на природу, либо уже, опьянённая дачным воздухом, укладывалась бай-бай.

Посвящённый Рузвельту фильм с зело оригинальным названием «Капитализм с человеческим лицом» на РТР предъявили в октябрьское воскресенье. В день Покрова Пресвятой Богородицы, в 16.40 – во время, когда миллионы православных молились в храмах, а прочие миллионы граждан до исхода последнего выходного спешили разгрести перед рабочей неделей дела домашние.

Анонсировались оба фильма: как на НТВ, так и на РТР, – весьма скромно. После показа они не стали предметом дискуссий в популярных аналитических телепрограммах. Спланированной акцией фильмы о Рузвельте явно не выглядят. Но, даже если они и были заданы, то заданы с совершенно невнятной целью.

– Почему нас должна интересовать американская сенсация 1940 года? – с ходу, до титров, озадачили зрителей РТР авторы «Капитализма с человеческим лицом» Ивакин с Чачихиным. И немедля дали слово историку Уткину. Он всё разъяснил. К той давней сенсации, а именно к решению Рузвельта нарушить более чем вековую традицию США и впервые в их истории в третий раз подряд баллотироваться в президенты, нам резонно проявить любопытство. Резонно потому, что она актуальна сегодня для нашей страны.

В 30-е годы XX века, – далее последовало от Уткина, – жизнь в Соединённых Штатах шибко напоминала жизнь в России в годы 90-е того же века и в начале века XXI.

У них, американцев, и у нас в те годы жуть творилась – нищета крайняя большинства граждан, множество закрытых заводов и заброшенных полей, обескровливавшее экономику бегство капиталов за границу.

С американской жутью – Великой Депрессией от рыночной стихии – новому президенту США Рузвельту в общем и целом удалось покончить за 8 лет пребывания у власти. Жути в России, порождённой скачком в дикий рынок, за 8-летнее правление нового президента Путина также поубавилось. Рузвельт при обуздании сил стихии нажил врагов в лице богатейших людей Америки, Путин при наведении элементарного порядка в государстве тоже обзавёлся врагами-толстосумами, и в родном Отечестве, и за его пределами…

Историческую параллель между Рузвельтом и Путиным в фильме НТВ «Союзник истории» (автор Ольга Дёмина) тот же историк Уткин и голос за кадром проводили с ещё более подробной аргументацией. Ну, скажем, как сближает двух разделённых эпохами политиков их всегдашний настрой на прямой, поверх голов чиновников и капиталистов, разговор с народом.

Упомянутая параллель эдак – в лоб, теляп-тяптяп! – подводила зрителя к незатейливым размышлениям. Ага, спасшему США от паралича полупарализованному Рузвельту американцы позволили сломать давнюю, незыблемую традицию и сохранить бразды власти в Белом доме. А почему атлету Путину, предотвратившему распад России и породившему надежды на нормальное развитие страны, мы не можем разрешить остаться у руля в Кремле и самому исполнить провозглашённые им планы? Конституция того не допускает?

Так её, эту, едрёна мать, нынешнюю Конституцию, протащили через расстрел защитников прежней, буквально растоптанной предшественником Путина Конституции. На действующем Основном Законе – печать кровавого преступления и жульничества протаскивавших его Ельцина с прихлебателями. Их в стране с уничтоженным парламентом и распущенными Советами в декабре 1993-го никто не контролировал при подсчёте голосов за ельцинскую Конституцию. Она – фиговый листок, прикрывший беззаконие тогдашнего режима, и её нам не грех поправить ради здравого смысла. Им, здравым смыслом – коней на переправе не меняют – руководствовалась едва оправившаяся от жути Америка, закрывая глаза на попрание традиции. Тем же здравым смыслом с появлением просветов в нашей жути следует руководствоваться и России. Шаг Рузвельта к третьему сроку – пример подражания для Путина.

Иной вывод из фильмов НТВ и РТР зрителю вывести трудно. Но актуален ли он в сегодняшней России? Или, говоря языком авторов «Капитализма с человеческим лицом», интересна ли нашему обществу конца первого десятилетия XXI века американская сенсация 1940 года?

Разные граждане: от Москвы до самых до окраин страны, – в пору демонстрации фильмов имели разное отношение к переизбранию Путина на третий срок. Но всем им вывод-призыв на экранах «Даёшь пример Рузвельта в России!» был без надобности, ибо сам Путин уже семьдесят семь на семь раз открестился от президентства после мая 2008 года. Так с какой же целью изготовлялись телефильмы о Рузвельте? Похоже, явно не для массовой агитации за третий срок Путина и не для массовой же пропаганды здравого смысла этого срока. А для чего же?

Попробуем погадать. И «Союзник истории» на НТВ, и «Капитализм с человеческим лицом» на РТР, в не располагающее народ к бдению у телевизора время показанные и не вынесенные на обсуждение в популярных у народах телепередачах, предназначены были не для народа. Не для 100 с лишним миллионов избирателей России, а лишь для одного-единственного – для Владимира Владимировича Путина.

Авторы фильмов на НТВ и РТР, по своему ли хотенью или по чьему-то застенчивому веленью, рекламой сенсации в США и параллелью между ситуациями тогда у них и теперь у нас, тем самым, возможно, надеялись деликатно вразумить Путина: «Ну, Владимир Владимирович, ну, примите к сведению, что раз уж Америке, которая к 1940 году уже почти выбралась из бездны, правило здравого смысла – коней на переправе не меняют – на пользу было, то нам-то его придерживаться сам Бог велит! Мы лишь в начале пути из бездны и при передрягах в высшей власти обратно сорваться можем. Ну, Владимир Владимирович, ну, уподобьтесь Франклину Рузвельту. Он преступил сокровенную для уймы стопроцентных янки традицию, а вы даже не плюйте на замаранную невинной кровью и жульничеством действующую Конституцию, а чуть её перелицуйте законным образом во имя здравого смысла: коней на переправе не меняют!»

Иную цель фильмов с чисто формальными параллелями между четырежды избранным президентом США и Путиным в канун очередных президентских выборов в России вычислить крайне сложно. Допустим, что их цель была именно таковой. Ну пытались, пытались авторы фильмов и, возможно, их заказчики склонить Путина уподобиться Рузвельту. А полезной ли была их попытка?

Чем занят был Путин летним вечером в 22.40, когда НТВ выплеснула в эфир «Союзника истории», охрана российского президента то ли знает, то ли нет. Присутствовал ли Путин на службе в какой-либо церкви в день Покрова Пресвятой Богородицы в 16.40, когда РТР одарила страну «Капитализмом с человеческим лицом», его телохранителям должно быть известно. Попались ли на глаза Путина оба фильма в записи – тайна сия велика есть. Не исключено, что единственный избиратель России, ради которого напрягались мозговые извилины киноделов, с их творениями не познакомился. Не исключено, что и познакомился. Но, в таком случае, опять-таки погадаем, – он ахнул ли: как я не прав, как не прав, что, в отличие от Рузвельта, отказываюсь от третьего срока президентства?

– Ху из мистер Путин? – этот вопрос иноземного журналиста, адресованный к российской делегации на Давосском форуме в Швейцарии в первый год пребывания нынешнего президента в Кремле, остаётся без ответа и на восьмом году его обитания в нём.

Каждому вменяемому из нас очевидно – Путин как президент России не по нраву тем, кто не желает возрождения нашей страны как великой державы. Он не люб внешним и внутренним врагам России, и он же неизменно заявлял то, что её же врагам любо: я не буду изменять Конституцию и не буду баллотироваться в президенты на третий срок. Вероятный риск возврата страны в бездну после смены высшего должностного лица с неограниченной по сути властью ему как бы нипочём. Так кто есть при том Путин?

Врагов и друзей России Путин долго-долго держал в недоумении. Он, опять-таки, долго-долго вёл собственную, ему только понятную игру, и в призывах «Даёшь пример Рузвельта!» не нуждался. Поэтому кинодокументалисты НТВ и РТР старались напрасно. Вынесенная ими в телеэфир продукция не стала и не могла стать фактором поворота сознания ни у миллионов избирателей, ни у одного-единственного – Путина.

Фильмы «Союзник истории» и «Капитализм с человеческим лицом» с блеском продемонстрировали ужасы Великой Депрессии в США. И доблестно поведали, как – какими мерами и законами – Рузвельт, невзирая на грозившие ему опасности, с ужасами покончил. Рассказанное в фильмах занимательно нашим зрителям настолько, насколько может быть занимательным для них прошлое чужой страны. Но сами по себе сведения о прошлом США просто не могут быть ныне актуальны на просторах нашего Отечества. А вот актуально ли для России, для её общества и государства сегодня явление Рузвельта в мировой политике 1932–1945 годов?

Рузвельт внёс уникальный вклад в развитие дружеских отношений между Америкой и Россией – СССР.

Рузвельт – единственный в истории США президент, стремившийся увязать интересы своего народа с интересами народов других государств.

Рузвельт взбунтовался против рвавшихся к мировому господству алчных тёмных сил и за это поплатился преждевременной смертью.

Те силы, которым противостоял Рузвельт, и те, которые доминируют в мире на сей день и не шибко жалуют зачатки новой политики Путина, одинаковы по их природе. И не исключено, что Путин в туман окутал свою будущую роль в России не без уроков жизни и смерти Франклина Рузвельта. Поэтому фигура выдающегося экс-президента США сегодня для наших граждан, как никогда ранее, представляет интерес жгуче злободневный. Но посмотреть нам надо на Рузвельта не теми глазами, которыми увидели его авторы фильмов на российском телевидении.