Текст книги "Шаман. Сборник рассказов"

* * *

На борту броненосца было необычайно скучно. Никаких окон, чтобы наблюдать за происходящим снаружи, а каких-либо развлечений для пассажиров боевого корабля не предусматривалось. Конечно, команда чем-то развлекалась в кают-компании, но капитан не одобрял использование броненосца в качестве пассажирского судна, и Артуру с Дарьей строго запретили покидать выделенную каюту. К счастью, полет длился всего три дня, и влюбленная парочка почти все их провела в объятиях друг друга.

Веселье началось, когда они покинули ангар боевого корабля на небольшом крылатом челноке.

– Ты уверена, что надо так вращаться? – спросил Артур, мертвой хваткой вцепившийся в ремни безопасности побелевшими пальцами. Он все еще не до конца привык к космосу, а когда раскинувшаяся под ним поверхность планеты то раскачивалась, то вращалась, ему требовалось прилагать немалые усилия, чтобы успокаивать расшалившийся вестибулярный аппарат.

– Расслабься, – весело ответила Дарья, – я окончила курсы пилотов с отличием и совершила десяток посадок на Византику. Мама настояла, мол, если живешь в космосе, умей летать.

Артур лишь обреченно выдохнул сквозь плотно сжатые зубы, в этой ситуации он ничего не мог сделать, лишь полностью довериться умениям своей подруги.

Наконец челнок стабилизировался, и планета за окном прекратила шататься.

– Входим в плотные слои атмосферы, – прокомментировала Дарья, – сейчас начнет немного трясти, и не обращай внимания на огонь снаружи, это нормально, горим не мы, а окружающий нас воздух.

Артур лишь закатил глаза и промолчал в ответ. К счастью, тряску он переносил проще, да и окно закрыло бушевавшее снаружи пламя. Не то чтобы это не пугало, но хоть не мутило, да и сидевшая в соседнем кресле Даша была совершенно спокойна, лишь взгляд изредка пробегал по приборам, а руками она твердо удерживала штурвал.

Наконец тряска прекратилась, а огонь за окном потух.

– Все, самое страшное уже позади, – бодро произнесла Дарья, – смотри, сейчас будет хорошо видно твою долину.

Артур уже приготовился обрадоваться, но тут его живот устремился куда-то вверх, он инстинктивно сглотнул, пытаясь обуздать нахлынувшую тошноту. Челнок же, заложив крутой вираж, опустился носом вниз, и стало действительно видно казавшуюся не такой уж и большой с такой высоты зеленую долину, окруженную горами и лесом. На западе, как и говорили караванщики, действительно раскинулось огромное море. «Надо будет обязательно туда попасть», – подумал Артур, пытаясь отвлечься от бунтовавшего желудка.

– Красота-то какая, – восторженно произнесла Дарья и заложила новый вираж, ведя челнок резко вниз.

– Прекрати, пожалуйста, – взмолился Артур.

Она взглянула на него и разочарованно произнесла:

– Извини, не думала, что тебе так плохо. Буду лететь мягче.

Артур вздохнул спокойно, только когда шасси челнока коснулись земли. Приземлились они возле хижины шамана, и юноша уже во время посадки заметил его тонкую фигуру возле костра.

Старик встретил их у трапа и крепко обнял обоих.

– Дорогие мои, а я уж заждался, такую похлебку приготовил – пальчики оближете, – тепло и по-домашнему, непривычно для Артура, приговаривал шаман. Юноша привык видеть его всегда серьезным и задумчивым.

Подойдя к костру и почувствовав запах похлебки, Артур вместо радости ощутил, как желудок, растревоженный полетом, недовольно заурчал, грозя-таки избавиться от всего содержимого.

– Вы уж меня извините, – произнес Артур, – но мне нехорошо после полета, пойду пройдусь.

И он быстро направился в сторону степи, борясь с тошнотой и боясь опозориться, если его вдруг вырвет у всех на глазах.

– Ну что, – спросил шаман у внучки, – окрутила парня?

– А что такого, дедушка?

– Если это все серьезно, то ничего, – спокойным тоном ответил старик, – но если это так, поиграть им и выкинуть, то лично выпорю.

– Вот как? Значит, решил заняться моим воспитанием? Я не видела тебя пятнадцать лет. Мне было восемь, когда сказали, что дедушка погиб где-то на далекой планете. И сейчас ты как ни в чем не бывало будешь учить меня жить?

Шаман молча разжег трубку и пару раз затянулся.

– Я понимаю, Даша, как это выглядит. Уже просил прощения у твоей матери, теперь прошу его у тебя. Ольга меня не простила и, наверное, не простит, у нее мой характер и куда больше норова. Но ты должна понять: я не добрый дедуля, я был лидером, порой жестким, вел этот мир не всегда гуманными методами и однажды оступился. Не разглядел предательства. Подвел всех. А потом, когда мы бежали, просто не мог больше сидеть в космосе, не мог смотреть на себя по утрам в зеркале. Потому и полетел сюда.

Он замолчал, выпуская колечки из дыма.

– Я знал, что это самоубийственная миссия. Шансы на успех призрачные, но нам удалось почти невозможное: выкрасть важные данные. А потом все погибли, спасая меня. Я не мог бежать с планеты и не мог вызвать еще кого-то, они бы пришли и тоже погибли. Пришлось притвориться мертвым. Так казалось лучше для всех. Но не было и дня, чтобы я не вспоминал о вас и не пытался приблизить день, когда мы вновь встретимся.

Он опустил трубку, и она увидела, как из его глаз текут слезы. Даша встала и, подойдя, обняла его.

– Дедуля, я прощаю тебя, понимаю, нам всем пришлось нелегко, особенно тебе.

– Ну ладно, ладно, – он отстранился, вытирая слезы, – не заставляй меня совсем разрыдаться.

– А за Артура не переживай, – произнесла она, – ты просто не знаешь, как мне осточертели парни на станции, самовлюбленные, надменные, носящиеся со своей карьерой и считающие, что стоит им только поманить, как все девушки их. А он совсем другой, простой, чистый, наивный и в то же время умный и честный. Он не строил мне глазки, но так смотрел, с обожанием и восхищением. И мне не скучно с ним болтать, да, он многого не знает и часто спрашивает простые и смешные вещи. Но тогда я просто вспоминаю, что ему всего шесть лет.

Она вскочила и, обогнув костер, возбужденно выпалила.

– Понимаешь, всего шесть! Да я в этом возрасте в куклы играла. А он выглядит как мой одногодка и совсем не похож на того, кто играет в игрушки. Я как представлю, что эти звери с ним сделали, меня чуть не трясет. Да, доктора сказали, что его генетический код восстановлен и теперь он будет жить как обычный человек, но они забрали у него почти двадцать лет жизни и лишили детства.

– Тут ты не совсем права, – шаман снова затянулся, – у него было детство, не такое длинное, но по-своему счастливое, и я успел его немного застать.

– Мне его все равно жаль, и я им восхищаюсь. Так скажи мне, дедушка, разве можно в него не влюбиться?

– Ты не забывай, что его, по сути, воспитал я, – усмехнулся старик.

– Ну, это нельзя назвать преимуществом, учитывая, что маму тоже ты воспитал.

И они оба засмеялись.

Такими их и застал вернувшийся Артур: хохочущими у костра. А потом они все ели похлебку и болтали о всяком, пока не начало темнеть и Дарья, сославшись на усталость, не ушла в челнок спать.

Шаман с Артуром некоторое время сидели, как в старые добрые времена, и любовались закатом, пока неожиданно с неба не полетели белые пушистые хлопья.

– Что это? – удивленно спросил Артур, ловя их рукой.

– Это снег. Уже второй раз за последние три дня. Заметил, как быстро холодает?

– Снег? – переспросил юноша и грустно добавил: – Это приходит зима?

– Верно.

– А я надеялся, что нам таки удалось ее остановить, убив этого Воронова.

– Нам, остановить? – удивленно произнес шаман и засмеялся.

Когда приступ смеха прошел, он взял палочку и подозвал Артура.

– Вот смотри, – он нарисовал палочкой два кругляшка на песке, – представь, что это два наших светила: Фотино и Свисте. Ты ведь уже бывал в космосе, тебе говорили, что там ничто не висит на месте, а все постоянно движется?

– Да, Даша рассказывала.

– Вот и светила не стоят на месте, а обращаются вокруг общего центра.

Шаман дорисовал светилам большие овалы.

– Это условно орбиты, по которым они крутятся. Орбиты странные, астрономы считают, что когда-то в этой системе была третья звезда, являющаяся центром, но она, похоже, коллапсировала и из ее вещества образовались четыре планеты: Аида, Византика, Аркадия и Аннона.

Он нарисовал вокруг орбит светил еще четыре овала.

– Когда свет обоих светил попадает на Аркадию, тут начинается лето и становятся тепло. Когда мы прилетели сюда с Земли, нам повезло, мы нашли теплый и цветущий мир. Высадились и стали обустраивать. Земные животные и растения легко справлялись с менее живучими местными, а со временем даже стали образовывать гибриды. У нас было пятьдесят лет местного лета.

Старик замолчал, набил трубку и закурил.

– А потом стало холодать, светила и Аркадия выстроились на орбитах так, что тусклое Свисте стало закрывать яркое Фотино. С каждым днем планета получала все меньше тепла, наступала осень. За три года вся планета покрылась снегом. Астрономы рассчитали, что зима продлится целых тридцать лет. И мы должны были приготовиться к ней всего за три года.

Он замолчал, видимо, вспомнив что-то нехорошее.

– Конечно, мы не смогли. Многие погибли, не хватало еды и других припасов. Чтобы уменьшить жертвы и повысить выживаемость, многим людям пришлось имплантировать кибернетические компоненты. Я тогда был в команде инженеров, занимавшихся сооружением защитных убежищ. Произошла авария, и нашу бригаду завалило. Я несколько часов пролежал придавленный балкой на страшном холоде. Во мне имплантов больше, чем живых органов.

– Имплантов? – удивленно переспросил Артур.

– Да, это искусственные органы, например, механическая рука или синтетическая печень. Хоть по мне этого и не видно, но я, можно сказать, наполовину машина. Хорошо вижу в темноте, отлично лажу со всякими компьютерами и обладаю прочими, почти магическими для простых людей умениями.

Он улыбнулся и, выпустив очередную порцию дыма, продолжил.

– Но вернемся к нашей истории. Когда пришла весна и мы стали возрождать колонию, появился Воронов. Собрав вокруг себя последователей, он объявил людей с имплантами нечистыми, пытающимися убить планету. Так началась гражданская война, которую мы проиграли. Часть людей успела бежать в космос и жила на космических станциях, бывших разными модулями принесшего нас сюда корабля. А Воронов стал превращать планету в лабораторию по выращиванию суперлюдей, якобы способных легко пережить следующую зиму. Ваша деревня была одной из таких лабораторий. Теперь ты понимаешь, что нас ждет и почему никто не в силах остановить зиму?

– Понимаю, – вздохнул Артур, – и что делать теперь?

– Теперь нужно готовиться к грядущей зиме. Воронов все же не был дураком, он пока не получил то, что хотел, и готовил людей к зиме. Не всех конечно, например, ваша деревня была бы обречена. Но теперь, когда он мертв, а люди вновь едины, мы спасем всех, по крайней мере, попытаемся.

Старик опять замолчал и задумчиво посмотрел на красное зарево заката на горизонте.

– Вот поэтому я здесь ждал вас. У нас еще будет пара дней спокойствия, а затем мы полетим в столицу, и начнутся напряженные дни. Надо будет приготовиться к зиме и спасти как можно больше людей. Впереди много нелегкой работы, и я очень надеюсь, что мы пусть и не остановим, но хотя бы переживем эту зиму.

Старик замолчал, когда погас свет заката и пришла ночь. Они вдвоем просто сидели и молча смотрели на огонь, а вокруг падал снег, покрывая еще теплую землю.

Написано в 2018 году

Беглецы

Часть первая

– И что вы можете сказать в свое оправдание?! – раздраженно спросил вице-адмирал, обводя взглядом трех понурых молодых лейтенантов.

Ответом ему были лишь упершиеся в пол взгляды и пунцовые лица.

– Вы угнали буксир, – адмирал начал загибать пальцы, – чуть не протаранили на нем обзорную площадку станции Либерти, после чего направили судно в планету и, несомненно, рухнули бы на один из городов, если бы вас не задержал патрульный корабль. Как вы это объясните?!

– Мы не собирались падать, сэр, просто у этой колымаги вышел из строя двигатель.

– Не собирались падать? – нахмурился адмирал. – Ранер, вы либо считаете меня идиотом, либо думаете, что вы тут самый умный.

– Никак нет, сэр.

– Я хочу знать, за каким чертом вы угнали буксир и гарцевали на нем возле гражданской станции.

– Видите ли, сэр, – ответил уже другой юноша, – мы немного выпили и проиграли спор, поэтому для спасения своей чести нам пришлось выполнить…

– Своей чести?! – перебил его адмирал. – О какой чести вы тут говорите, Донован?! Ваша честь лишь в одном – защищать граждан Альянса Свободных Планет, а не подвергать их опасности! Особенно в пьяном угаре!

Адмирал подошел к своему столу и взял три листа электронной бумаги.

– Признаться честно, мне хотелось с позором выгнать вас из флота, щенки. Но в силу того, что никто не пострадал и из-за нежелания, чтобы этот случай просочился в прессу, совет адмиралов решил дать вам шанс загладить вину.

Он смерил поникших лейтенантов презрительным взглядом и потряс сжатыми в руке листками.

– Это ваши назначения в самые дальние и горячие точки Альянса. Так же из вашего жалования будет вычтена полная стоимость ремонта буксира, – адмирал протянул им листы, – конечно, вы можете отказаться от этих назначений и будете с позором отчислены из военно-космического флота, но не надейтесь, что сможете найти работу в космосе, только не с моими рекомендациями. И, конечно, выплату компенсации с вас никто не снимет.

Все трое провинившихся молча взяли свои назначения.

– Отлично, хотя бы у вас хватает смелости ответить за свои действия. Даю вам сорок восемь часов собраться. Свободны!

И адмирал демонстративно отвернулся.

– Я сразу сказал, что это была плохая идея, – произнес Уильям в лифте.

– Ну конечно, Ранер, ты самый умный, но все равно пошел с нами, – едко заметил Джон.

– Как же я мог бросить своих друзей?

– Ага, а теперь нас отправляют в совершенно разные уголки космоса, – мрачно заметил Алекс.

– Что поделать ребята, будем держать связь.

– Это само собой!

И они, сжав руки в кулаки, свели их вместе, прикоснувшись костяшками пальцев, в знак своей нерушимой дружбы.

Дружба дружбой, но, похоже, теперь они не скоро увидятся. Хорошо, что Уильям был уроженцем другой планеты. Родители ничего не узнают, он просто напишет им, мол, отправляется по месту службы. В конце концов, зачем им знать, куда именно.

Вообще вся ситуация была странной. Двигатели буксира были совершенно исправны, за это Уильям мог поручиться. Ведь у него легко получилось совершить сложный маневр, резко изменив курс, и пролететь в каких-то десятках метров от корпуса станции. Затем неожиданно двигатели просто выключились, а он толком даже не помнил, что там произошло, просто какая-то сумбурная паника в голове. Сознание прояснилось, только когда их заковали в наручники подоспевшие патрульные. Все это было странно, а впрочем, и поделом им – идея на самом деле была плохой. Не надо было тогда пить в баре, а то, может, им подмешали какой химии…

Погруженный в свои мысли молодой пилот почти на автомате пришел домой. В съемной квартире вещей у него почти не было. Поэтому, перекусив остатками еды, что нашлась в холодильнике, Уильям завалился на диван. Завтрак будет в космопорте, где он постарается уже к обеду сесть на подходящий транспорт.

А пока можно было расслабиться и, например, посмотреть кино, все новые картины шли с полным погружением, ты как бы становился главным героем, чувствуя, все как он. Все благодаря импланту, такие сейчас вживляли сразу после рождения, и они были у всех. На днях как раз вышла новая картина «Землянка» о том, как отважный капитан нашел в космосе древний звездолет с легендарной Земли, на борту которого в гибернации осталась в живых одна девушка…

Вообще Уильям считал Землю мифом. Да, конечно, где-то должна быть планета, откуда произошли люди. И ни один из миров Альянса не годился на эту роль, так как был явно колонизирован. Была еще Гея – планета, подвергшаяся жестокой орбитальной бомбардировке и сейчас находившаяся на территории чужих.

Пространство людей окружали две расы враждебно настроенных инопланетян. Мерзкие на внешний вид для человека пигалы и словно вышедшие из ночных кошмаров барзилы. Пограничные конфликты с ними случались почти каждый день, но до полномасштабных боевых действий не доходило. Воевать на два фронта Альянсу не хватало сил, а атакуй он лишь одну сторону, другая не останется в стороне и придет добить победителя. Чужаки, похоже, тоже это понимали, но не брезговали периодически устраивать разные провокации и пограничные стычки.

Фильм оказался довольно банальным, по сюжету пигалы и барзилы объединились, нанеся ужасный удар по Альянсу. Жалким остаткам выживших людей пришлось бежать. К счастью, землянка смогла вспомнить дорогу на давно покинутую родину человечества. И эвакуационные корабли, удрав от преследователей, смогли найти Землю. В конце герой капитан целовался с землянкой на фоне зеленых лугов… Это было так банально, что Уильям даже пожалел потраченного времени. Впрочем, чем еще он мог бы заняться?

Он сладко зевнул и уснул, еще не очень осознавая, что беззаботное время обучения закончилось, впереди его ждали тяжелые будни боевого пилота.

* * *

Трехдневный перелет на старом военном транспортнике утомил Уильяма. Постоянное сидение в четырех стенах тесной, пропахшей потом каюты почти лишили его ощущения времени. Ему казалось, что он летит уже целый месяц. Не помогали даже прихваченные с собой фильмы. Древняя армейская колымага совершала посадки во всех космопортах, какие только встречались на их пути, и это чертовски удлиняло время полета. К тому же иллюминаторов на транспорте не было, по крайней мере, в тех зонах, куда у него был доступ.

От безделья настроение Уильяма упало настолько, что не радовало даже окончание полета.

Пройдя по переходному туннелю на станцию, он свернул в военную секцию и сразу наткнулся на контрольно-пропускной пост.

Скучающий на посту солдат равнодушно посмотрел на него и минуты три изучал его документы и направление.

– Значит вы, лейтенант Уильям Ранер? – зачем-то поинтересовался он и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Прибыли в наш гарнизон по предписанию?

– Верно, – раздраженно ответил Уильям. Какого черта эта долбанная «станционная крыса» спрашивает банальности. У него и так там все видно на компьютере.

Охранник вернул ему лист назначения и карту-документ.

– Добро пожаловать на станцию «Кордоба», лейтенант, – и неожиданно добавил: – Еще один смертник.

– Не понял, – возмутился Уильям. – Что значит смертник?

– Много вас таких приезжает, а через полгода улетает в ящиках.

Лейтенант уже хотел было высказать этому постовому, куда он может засунуть свое мнение, но вовремя опомнился и промолчал. Все же это была граница, опасное место с более свободными нравами. Да и зачем начинать службу с мордобоя с каким-то постовым?

К тому же Уильям был уверен, что с ним ничего такого не случится. Если уж он смог на старом буксире совершить опасный вираж и пройти всего в нескольких метрах от корпуса станции, то на боевом истребителе он творил такое, чему многие его инструкторы удивлялись.

Однако все же не такого прибытия он ожидал. Слова охранника вертелись в голове, пока он шел по коридору в поисках командира полетного центра. Самоуверенности ему, конечно, не занимать, но кто его знает, что творится тут на границе.

Капитан Бредфорд, как гласила нашивка, почти как охранник медленно возился с его документами.

– Добро пожаловать в девятнадцатый пограничный гарнизон военно-космического флота Альянса! – официальным тоном произнес он, отрываясь от компьютера.

– Спасибо, сэр.

– Постовой на входе уже попугал вас? – с улыбкой осведомился он.

– Да, но откуда вы узнали, сэр?

– Это очень скучная станция, лейтенант, и некоторые шутки и развлечения тут весьма идиотские и бородатые.

Уильям хмыкнул в ответ, отмечая про себя, что это была очень неуклюжая попытка успокоить его, теперь внутренне он напрягся еще больше.

– Я коммодор Джонатан Бредфорд, командующий этого сектора. И должен сказать, что впечатлен вашими показателями, описанными в сопроводительных документах. У нас сложный участок: контрабандисты, пигалы и даже пираты. Поэтому неудивительно, что нам всегда требуются хорошие пилоты. Но прежде чем вам выдадут истребитель, я хочу, чтобы коммандер Артур МакГрей погонял вас на симуляторах. Не доверять документам оснований у меня нет. Но, как я уже говорил, у нас сложный сектор.

– Конечно, сэр.

– Хорошо, тогда обратитесь к интенданту по поводу размещения, и, думаю, уже завтра с утра сможете приступать.

– Слушаюсь, сэр!

Следующий месяц можно назвать одним из самых рутинных в его жизни. МакГрей просто загонял его на компьютерных симуляциях. Как будто их было мало в академии. Даже три последних патрульных вылета не смогли ничего скрасить. Уильям был уже на грани разочарования, служба представлялась ему как-то иначе, особенно после всех этих разговоров про опасный сектор. Но, может, вот сейчас что-то изменится, думал он, пока бежал к полетному ангару, подгоняемый пульсирующим в голове сообщением: «Тревога! Прибыть на полетную палубу! Это не учения. Тревога!»

Артур при полном параде был уже у входа в истребитель и, увидев Уильяма, замахал рукой, подгоняя его.

SF-300 Silver Falcon (Серебряный Сокол) – отличный истребитель, основная рабочая лошадка ВКФ, обладал хорошей автономностью и потрясающей маневренностью. Да и по вооружению превосходил истребители пришельцев, неся шестьдесят ракет «корабль-корабль», две лазерных пушки и две турели с тридцатимиллиметровыми электромагнитными пушками. При этом габариты для такого класса кораблей у него были более чем скромны, всего сорок пять метров в длину, десять в ширину и восемь в высоту. Вход в истребитель был внизу, после чего приходилось подниматься по лестнице в тесном туннеле в кабину.

В экипаже он был пилотом, а Артур командиром, штурманом и огневым оператором турелей. Их кабины были раздельными, это давало большую живучесть кораблю.

Плюхнувшись в кресло, он отточенными до автоматизма движениями пробежался по переключателям, оживляя смертоносную машину. Бортовой компьютер установил связь с его имплантатом, и в привычную картину мира ворвались метки и указатели бортовых систем истребителя. Конечно, в кабине были обычные экраны и ручное управление, но пользоваться ими требовалось только в аварийных случаях. Штатно истребитель управлялся пилотом, по сути, мысленно.

Многие думают, что это легко, сел, подумал, куда лететь, и вперед. На самом деле любой человек, первый раз попробовавший так управлять кораблем, всегда теряет контроль, приводя аппарат к хаотичному кувырканию. Машина воспринимает все твои мысли буквально, нужно хорошо знать, на что способен твой корабль, ставя ему четкие задачи. Если научиться этому, то истребитель становится вторым телом.

С Артуром они сошлись легко. Коммандер быстро понял, что Уильям – отличный пилот. К тому же он оказался веселым и компанейским парнем, да и был всего на десять лет старше. Поэтому что в баре, что за штурвалом они понимали друг друга с полуслова.

– Готов! – сообщил Уильям.

– Диспетчер, Синий-один, к взлету готов, – произнес в эфир Артур.

– Взлет разрешаю, запускаю процедуру старта.

Истребитель вздрогнул и медленно сдвинулся вперед к жерлу шлюзового туннеля. Подъехав вплотную к перегородившей проход двери, они замерли. Пять, четыре, три… – начал отсчет компьютер. На единице дверь, словно диафрагма огромного объектива, распахнулась, и Сокол рванулся вперед, вжимая пилотировавших его людей в кресла перегрузкой.

Туннель промелькнул за какие-то секунды, включились гравитационные компенсаторы, и экипаж вместе с кораблем оказались в объятиях темного бездонного космоса. Кордоба находилась в довольно скучном секторе пространства, тут не было никаких впечатляющих туманностей, расцвечивающих космос. Лишь россыпи далеких и холодных звезд да безжизненная мрачная серая планета, выглядящая с орбиты станции размером с футбольный мяч. На планете с совершенно не пригодной для дыхания человека атмосферой располагалась небольшая шахтерская колония. Но станция строилась не для ее защиты, а для удержания стратегически важного пограничного сектора космоса.

Конечно, одной станции для такой задачи было мало, именно поэтому поблизости находились три крейсера. Тяжелый «Вэлиант» сейчас хорошо был виден прямо по курсу, два легких «Сомбреро» и «Панама» располагались с другой стороны, Уильям видел лишь отметки, указывающие на их местоположение.

– Синий-один, это Синий-два, готовы встать в ордер, – произнес звонкий женский голос.

– Принято Синий-два, – ответил Артур.

Ведомым истребителем командовала старший лейтенант Ирен Айс. Фамилия описывала девушку как нельзя лучше, звонкий голос и симпатичная внешность Ирен привлекала на станции всех мужчин, но она обламывала их, оставаясь неприступной, словно айсберг.

– Итак, дамы и господа, – начал Артур, – зонды засекли две сигнатуры, похожие на транспортные корабли. Наша задача проверить, зачем грузовики оказались в необитаемой системе. Но, как вы прекрасно понимаете, это контрабандисты решили без лишних глаз перегрузить груз, а может, и ждут кого. Что, впрочем неважно, мы должны перехватить их и доставить на Кордобу. Транспорты нужно доставить целыми, так что подавляем их огневые точки и ни в коем случае не трогаем двигатели и варп-генераторы.

– Все ясно, сэр, – ответила Ирен.

– Начинайте прыжок, лейтенант, – обратился уже непосредственно к Уильяму коммандер.

У него сразу вспыхнуло целеуказание, подсветив одну из звезд.

– Есть, сэр, – ответил Уильям и, довернув истребитель на требуемый курс, запустил варп-двигатель.

Из корпуса выдвинулся десяток варп-генераторов между которыми забегали желтые молнии. От огромного количества аккумулируемой ими энергии пространство стало сворачиваться, создавая волну, которая скоро подхватит их истребитель и стремительно понесет в нужную звездную систему.

У варп-двигателя было два режима работы: так называемый круизный, позволяющий вполне комфортно путешествовать внутри системы, и прыжковый, переносящий корабль с неимоверными скоростями через межзвездное пространство. Сокол совершал максимально длинный для него прыжок за пятнадцать минут, но сейчас их путешествие в искривленном пространстве длилось около минуты.

– Ищем остаточные варп-следы, – приказал Артур сразу, как закончился прыжок, впрочем, это было стандартным решением в таких заданиях.

Через пару минут Уильям засек слабые следы искривления пространства.

– Вижу два следа.

– Я тоже, – доложил Майк, пилот Синего-два.

– Действуем, господа, – резюмировал коммандер.

Контрабандисты были настоящей бедой их сектора. Помимо незаконных перевозок добываемой в секторе руды, которую хитрые шахтеры иногда продавали на черный рынок, куда большую беду представляла нелегальная торговля с пигалами. Уильяма выворачивало от одной только мысли, что кто-то может иметь дело с этими мерзкими созданиями, смертельно опасными врагами человечества. Но некоторые люди были поистине безнравственны, когда дело касалось денег. Такие контрабандисты часто прилетали в незаселенные пограничные системы и ждали пигальский транспортник для обмена грузами.

Именно эти сделки жестко пресекал военно-космический флот Альянса, мало ли что могли подобным образом их смертельные враги продать алчным контрабандистам.

Добравшись до места, где следы обрывались, они вышли из варп-круиза в обычный космос.

На сенсоре почти сразу появилось шесть целей – два транспорта и четыре легких истребителя.

– Вижу двух «громил» и четырех «бандитов», сэр, – доложил Уильям.

– Принято, – ответил коммандер и пометил цели, теперь у каждой появился маркер с номером.

– Синий-два, «бандиты» три и четыре ваши, один и два наши, – начал раздавать приказы Артур. – «Бандитов» пускаем в расход, лишь затем переключаемся на «громил».

– Поняла вас, Синий-один.

И два истребителя рванулись вперед.

Наконец противник их тоже обнаружил, и «бандиты» – легкие истребители, рванулись на перехват. В отличие от их Соколов, летящие к ним цели были не способны к варп-прыжкам и использовались исключительно для прикрытия крупных кораблей. Это делало их куда меньше и легче, а значит, маневреннее. Правда, пилоты на них обычно были весьма посредственные, да и на вооружении контрабандисты экономили.

Уильям решил действовать по хорошо зарекомендовавшей себя во флоте тактике против двух целей. Поймав «бандита-1» в захват, он дал по нему максимальный ракетный залп. Шесть пташек устремились к противнику, вынуждая его прекратить атаку и резко свернуть в сторону, выпуская веер электронных ловушек. Правда, Уильям теперь на некоторое время не мог запустить ракеты, пока перезаряжаются пусковые установки.

Но главная цель была достигнута: они остались один на один с «бандитом-2». И, судя по сенсорам, их ведомый применил ту же тактику.

Его противник, поняв, что дела плохи, тоже решил пойти ва-банк и дал ракетный залп по ним. Уильям резко бросил машину вправо и вниз, продолжая вести цель, открыл огонь из лазерных пушек. Бортовой компьютер в это время выстреливал ловушки, которые довольно эффективно отвели все четыре ракеты противника.

А вот «бандиту-1» так не повезло, он не смог стряхнуть две ракеты и превратился в яркую вспышку.

«Бандит-2», получив попадание из лазера, дернулся, но сумел выйти из-под обстрела, совершив резкий маневр, и даже сам открыл огонь из электромагнитных пушек. Уильям врубил форсаж, ускользая от смертоносного потока снарядов противника, и, крутанув истребитель вокруг оси, выстрелил из лазера почти в упор. Противник развалился на две части и прекратил радиоэлектронную активность.

– Ракетная атака! – неожиданно взвыл компьютер.

– Черт! – выругался Уильям.

Пока он разбирался с вражеским истребителем, по нему открыл огонь один из транспортников, оборудованный ракетной установкой. Самое печальное было в том, что Уильям летел прямо на рой из десятка ракет. Он бросил машину в сторону, слыша как завизжали перегруженные гравикомпенсаторы, чувствуя, как его вжимает в кресло перегрузкой. Без компенсаторов такой маневр был бы для них смертелен. Да и счетчик оставшихся ловушек таял на глазах, и на вторую подобную атаку их уже не хватит. Поэтому он пытался максимально облегчить им работу, бросая истребитель то в одну, то в другую сторону.

К счастью, он был не один на борту. Артур, несмотря на дикую «болтанку», вел огонь турелями. Несколько его очередей оказались весьма точны, и Уильям заметил, как от ракетной установки транспортника отлетело несколько обломков.

В этот момент их хорошо тряхнуло. Одна из ракет подобралась весьма близко, и хоть она сдетонировала от ловушки, несколько обломков попали в них, к счастью, не пробив броню.