Текст книги "Власть и свобода на весах конституционного правосудия: Защита прав человека Конституционным Судом Российской Федерации"

В нашей юридической и социально-философской литературе проблемы гражданского общества привлекли внимание лишь в постсоветский период развития. Ключевое методологическое значение имеет эта категория и для исследования правовых основ взаимоотношений человека с публичной властью, его положения в общей системе соционормативной регуляции.

Что же такое «гражданское общество»? Каковы его внутренние механизмы, которые позволяют развиваться экономическим, социально-культурным, политическим отношениям в режиме демократизма, уважения человеческой личности, гарантирования ее прав и свобод?

Чтобы ответить на эти вопросы, следует прежде всего обратить внимание на тот факт, что между понятием «гражданское общество» и однопорядковым понятием «общество» есть не только очевидная взаимосвязь, но и весьма существенные различия. Не ставя перед собой задачу анализа соответствующей проблемы с учетом имеющихся в зарубежной и отечественной науке различных мнений и подходов к самому понятию гражданского общества, отметим, что данная категория призвана отразить принципиально новое качественное состояние общества. Оно должно основываться на развитых формах общественной самоорганизации и саморегуляции, на оптимальном сочетании публичных и частных интересов при определяющем значении последних и при безусловном признании в качестве высшей ценности такого общества человека, его прав и свобод. Поэтому гражданскому обществу противостоит не просто «негражданское» общество, т. е. общество, не обладающее качествами гражданского, а общество насилия, подавления личности, государственного тотального контроля за общественной и личной жизнью его членов.

Исторический процесс самоорганизации населения и формирования гражданского общества характеризует, таким образом, сложный путь восхождения человечества от угнетения, политического диктата и государственного тоталитаризма к реальному демократизму общественных отношений, к действительной свободе личности. Не случайно уже первые научные концепции гражданского общества, возникшие в XVIII – начале XIX вв., обращали внимание на такие его характеристики, как наличие определенной сферы общественных (прежде всего имущественных, рыночно-экономических), семейных, нравственно-этических, религиозных отношений, относительно независимых от государства. В этом плане первоначальное понимание гражданского общества строилось, по существу, на противопоставлении сферы публичных и частных интересов: если воплощением первых является государственная организация общества, то вторые должны получать свою реализацию в независимой, автономной по отношению к государству гражданской, т. е. «частной» сфере жизни людей.

Сама по себе постановка вопроса о гражданском обществе как определенной сфере неполитической, частной жизни граждан, независимой от государственной власти, исторически имела, безусловно, прогрессивное значение. Она сыграла важную роль в утверждении нового, буржуазного конституционного строя, основанного на принципах неприкосновенности частной собственности, невмешательства государства в сферу свободного предпринимательства, стихии рыночной конкуренции, равно как и в сферу личной, семейной жизни членов гражданского общества. Этим был завершен процесс отделения политической жизни от гражданского общества. В результате самостоятельное, независимое от политической власти, существование обрело и гражданское общество. На этой основе произошла «атомизация» общества, выделение индивидов как субъектов неотъемлемых прав человека из социально-классовой структуры общества. При этом в свое время К. Маркс отмечал, критически анализируя современное ему гражданское общество, что именно индивидуальная свобода явила собой, в историческом плане, своего рода генетическую основу гражданского общества. И не удивительно, что в этом варианте оно было и не могло не быть ничем иным, кроме как сферой проявления частных интересов эгоистичных личностей, обладающих формально-юридической свободой, но фактически находящихся (в условиях всеобщности товарного производства) в системе жестких форм вещной зависимости, реальной несвободы.

Для нынешнего понимания современного гражданского общества недостаточно представление о нем лишь с позиции его противопоставления государственной власти и, соответственно, сфере реализации публичных интересов. Частные и публичные начала могут и должны не только противопоставляться, но на определенном уровне развития правовой государственности они получают гармоничные формы сочетания, взаимопереплетения в процессе их самореализации в экономической, социально-культурной, политической жизни общества. В этом плане главным в современной общедемократической концепции гражданского общества должно быть определение собственных качественных характеристик тех реальных общественных отношений, которые в системном единстве могут быть определены как современное гражданское общество.

Гражданское общество – это не просто некое объемное понятие, характеризующее определенную сферу общественных отношений, пределы которых определяются лишь тем, что это «область действия частных интересов» (Гегель). В то же время «гражданское общество» – это и не юридическая, не государственно-правовая категория. Государство не может, не в состоянии «учредить», «декретировать», «установить» своими законами желательный для него образ гражданского общества. В этом плане гражданское общество есть объективно складывающийся порядок реальных общественных отношений, который основан на признанных самим обществом требованиях справедливости и меры достигнутой свободы, недопустимости произвола и насилия. Данный порядок складывается на основе внутреннего содержания самих этих отношений, что превращает их в носителей справедливости и критерий меры свободы. Тем самым отношения, составляющие гражданское общество, обретают способность воплощать в себе определенные требования, нормативные модели поведения граждан, должностных лиц, государственных органов и государства в целом в соответствии с идеалами справедливости и свободы.

Это означает, что в отношениях, составляющих гражданское общество, объективно воплощаются идеи права как высшей справедливости, основанной на недопустимости произвола и гарантировании равной для всех членов гражданского общества меры свободы. Это те нормативные, общеобязательные требования, которые складываются и существуют в гражданском обществе независимо от их государственного признания и закрепления в законах. Но следование им со стороны государства является залогом того, что закон в таком обществе и государстве приобретает правовой характер, т. е. они не только воплощают в себе государственную волю, но эта воля в полной мере соответствует требованиям справедливости и свободы.

В данном случае речь идет о либертарно-юридическом типе правопонимания, основанном в том числе на признании нетождественности понятий «право» и «закон» в демократическом правовом государстве[120]120
  См. об этом.: Нерсесянц В.С. Философия права: либертарно-юридическая концепция // Вопросы философии. 2002. № 3. С. 3—9, 13—15; его же: Право и закон в Российской Конституции: традиции правопонимания и современность // Право и политика современной России. М., 1996. С. 92—125; Четвернин В.А. Российская конституционная концепция правопонимания // Конституционное право: Восточно-европейское обозрение. 2003. № 4. С. 28—36.


[Закрыть]. Причем это имеет не только научно-теоретическое значение. Соотношение права и закона, как справедливо отмечается в литературе, «ключевая проблема теории права, теснейшим образом связанная с принципиальными вопросами судебной власти, т. к. в правовом государстве именно судебной власти вручаются полномочия по контролю за правовым содержанием законов»[121]121
  Лебедев В.М. Судебная власть в современной России: проблемы становления и развития. СПб.: Санкт-Петербургский гос. ун-т, 2001. С. 18.


[Закрыть]. А если учесть, что именно эти полномочия являются основными для органов конституционного правосудия, станет понятным важное методологическое значение проблемы соотношения закона и права в процедуре конституционного контроля. Исходя из этого подхода, само право (и, соответственно, Конституцию как юридический документ, отвечающий требованиям правового закона) можно рассматривать как объективно обусловленную форму свободы и одновременно – ее формальную меру, всеобщую, нормативную и общеобязательную. «Формальное равенство и формальная справедливость – вот наиболее общие требования права в приближении к идеалу совершенного гражданского общества»[122]122
  Общая теория права и государства / Под ред. В.В. Лазарева. М., 1994. С. 62.


[Закрыть]. Такое общество может быть только правовым обществом, основой функционирования которого служат признание государством прав и свобод человека и гражданина и ответственность государства перед личностью. Объективно, в силу реально существующего порядка общественных отношений оно приобретает правовой характер, т. е. гражданское общество по самим своим внутренним свойствам должно быть правовым обществом, правовой организацией социально-экономических и политических отношений. Именно поэтому в современной России на нормативном уровне вопросы развития институтов гражданского общества тесно соприкасаются с построением правового государства, обеспечением прав человека[123]123
  См., например: Указ Президента РФ от 6 ноября 2004 г. № 1417 «О Совете при Президенте Российской Федерации по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека» // СЗ РФ. 2004. № 46 (2). Ст. 4511.


[Закрыть]. «Правовое государство невозможно без правового и справедливого общества. Здесь, как ни в какой другой сфере нашей жизни, государство таково, каково общество».[124]124
  См.: Зорькин В.Д. Тезисы о правовой реформе в России // Правовая реформа, судебная реформа и конституционная экономика: Сб. статей / Составит. П.Д. Баренбойм. М.: Издание г-на Тихомирова М.Ю., 2004. С. 7.


[Закрыть]

Правовой характер гражданского общества, его соответствие высшим требованиям справедливости и свободы является важнейшей качественной характеристикой такого общества. Эта особенность гражданского общества воплощается в нормативных требованиях, заложенных в содержании категорий справедливости и свободы. Свобода и справедливость представляют собой в условиях гражданского общества социальный фактор, нормирующий упорядочивающий деятельность людей, придающий им начала саморегуляции и самореализации. С другой стороны, сам человек как член гражданского общества, участник производственного или территориального коллектива обретает реальную свободу в результате своей способности подчиняться внутренним нормативным требованиям свободы как познанной необходимости. Это предопределяет, соответственно, и новые принципы социального управления: поведение человека в данных условиях регулируется гораздо больше «изнутри», чем «извне». И такой способ регуляции наиболее близок к саморегуляции, он воспринимается индивидом как форма реализации своей свободы. Но свобода здесь, конечно, не вседозволенность, а именно особый способ существования человека в координатах внутренней саморегуляции своего поведения и социальной саморегуляции на уровне определенной общности, коллектива, когда сама свобода проявляется как оборотная сторона внутренней ответственности человека как социального существа.

Следующая качественная особенность гражданского общества определяется его функциональными характеристиками. Они связаны с тем, что основой функционирования такого общества является не просто создание определенного поля (пространства) реализации частных интересов, формально-юридически независимого от государственной власти, но достижение высокого уровня самоорганизации, саморегуляции общества. Основные функции по налаживанию совместной деятельности членов гражданского общества в отдельных сферах (предпринимательства и других форм экономической деятельности, семейных отношений, личной жизни и т. п.) должны осуществляться в этом случае не с помощью орудий и средств стоящей над обществом государственной власти как «особой публичной власти», а самим обществом на подлинно демократических началах, а в сфере рыночной экономики – прежде всего на началах экономической саморегуляции. В этом плане новая функциональная характеристика гражданского общества заключается не в том, что государство великодушно «уступает» определенную сферу частных интересов самому обществу, «отдает» ему на откуп решение тех или иных проблем. Напротив, само общество, достигая нового уровня своего развития, приобретает способность самостоятельно, без вмешательства государства осуществлять соответствующие функции. И в этой части уже не государство «поглощает» общество, устанавливая тотальные государственные формы руководства и контроля за развитием соответствующих сфер, а происходит обратный процесс «поглощения» государства гражданским обществом: возникает (по крайней мере в этих областях «гражданской жизни») примат гражданского общества над государством. Это происходит, в частности, в том смысле, что гражданское общество как саморегулирующаяся система само формирует для себя управляющую систему – аппарат государственной власти, а также задает параметры и пределы государственного вмешательства, предопределяет функции и задачи государства. На индивидуальном уровне это находит свое отражение в том, что человек становится гражданином, он добровольно принимает на себя функцию политика или хотя бы общественного деятеля, свободно и совместно с другими участвующего в обсуждении и решении всех важнейших общественных дел, живущего не только частным, но и общим интересом. Но в отличие от профессионального политика он политик не по должности, на которую избран или назначен, а по сознанию своего гражданского (или общественного) долга.[125]125
  См.: Гражданское общество, правовое государство и право («Круглый стол» журналов «Государство и право» и «Вопросы философии») // Государство и право. 2002. № 1. С. 18—19.


[Закрыть]

Еще одна качественная особенность гражданского общества характеризует его высшие ценности и главную цель функционирования. В отличие от первоначальных представлений о гражданском обществе, основанных на абсолютизации частных интересов (их главные носители, естественно, частные собственники), современная общедемократическая концепция постиндустриального гражданского общества должна быть основана на признании необходимости обеспечения оптимального, гармоничного сочетания частных и общественных интересов. Особое значение это имеет для таких стран, как Россия, с глубокими корнями евразийской культуры, основанной не на культе индивидуализма (что характерно для Запада), а на традициях общинного коллективизма. Свобода, права человека и его частные интересы должны рассматриваться в этом случае не с позиции эгоистической сущности «экономического человека», для которого свобода есть собственность, а, наоборот, сама собственность во всем многообразии ее форм становится средством утверждения идеалов освобожденной личности. И это должно происходить на основе безусловного признания в качестве высшей ценности гражданского общества человека, его прав и свобод, чести и достоинства политически свободной и экономически независимой личности.

В соответствии с этим следует подходить и к определению главной цели функционирования современного гражданского общества. Не умаляя значения автономии личности, гарантий невмешательства в сферу ее частных интересов, следует признать, что не это является его главной целью (как это представлялось на начальных этапах формирования гражданского общества в условиях первоначального накопления капитала в западных странах). Главная цель заключается в удовлетворении материальных и духовных потребностей человека, в создании условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека. А государство в этом случае (в условиях правового гражданского общества) неизбежно приобретает характер социального государства (ст. 7 Конституции РФ).

На этой основе становится возможным преодолеть конкуренцию порой несовпадающих конституционных ценностей правового государства, с одной стороны, и социального – с другой.

Речь идет об обогащении природы правового государства социальными началами, которые в значительной мере трансформируют его властные функции. Утверждая себя как социальное, правовое, государство берет ответственность за социокультурное и духовное развитие общества, за устранение (в том числе с помощью правовых законов) несправедливых социальных неравенств, которые и в рыночных условиях экономической свободы и имущественного расслоения не могут выходить за пределы обеспечения каждому индивиду достойного уровня жизни. При этом само понятие «достойная жизнь», получая конституционное обоснование путем закрепления достаточно конкретных обязанностей государства по ее достижению (ч. 2 ст. 7), должно восприниматься не как политическое программное положение, которое уже по этой причине нецелесообразно было бы использовать при определении понятия гражданского общества, а как конституционно-правовая категория, имеющая свое нормативное содержание.

На этой основе можно следующим образом определить понятие гражданского общества: это основанная на самоорганизации система социально-экономических и политических отношений, функционирующих в правовом режиме социальной справедливости и имеющая своей целью создание условий, обеспечивающих достойную жизнь человека, защиту его прав и свобод как высшей ценности гражданского общества и правового государства.

Из качественных характеристик гражданского общества вытекает и конкретный анализ основных его элементов как системы относительно независимых от государства институтов и отношений, которые обеспечивают условия для свободного развития личности, удовлетворения частных интересов и потребностей индивидов и коллективов[126]126
  См.: Козлова Е.И., Кутафин О.Е. Конституционное право России. М., 1998. С. 77.


[Закрыть]. В структурном плане соответствующие институты составляют достаточно сложную систему экономической, социальной, общественно-политической организации общества.

В экономической организации гражданского общества находит свое воплощение достигнутый уровень экономической свободы общества и каждой личности в отдельности. В экономическом аспекте гражданское общество является обществом цивилизованных рыночных отношений. Поэтому скорейший переход нашей страны к цивилизованному рынку является важнейшим условием создания в России гражданского общества. А это возможно лишь на основе: последовательного проведения в жизнь принципа множественности форм собственности и равных возможностей их правовой защиты (ч. 2 ст. 8 Конституции РФ); обеспечения свободы труда как основы функционирования любого обществ, необходимость гарантирования на защиту от безработицы, равно как и права на индивидуальные и коллективные трудовые споры (ст. 37 Конституции РФ); гарантирования свободы предпринимательства и иной не запрещенной законом экономической деятельности (ст. 34).

Единство этих факторов обеспечивает новое качество экономических отношений и положения личности в данной сфере. Квинтэссенцией этого нового качества является рынок – этот, говоря словами М. Фридмана, «прямой компонент свободы»[127]127
  Фридман М. Капитализм и свобода // Фридман М., Хайек Ф. О свободе. Минск, 1990. С. 12.


[Закрыть]. При этом нельзя не согласиться с известным экономистом в той части, что «экономическое устройство» способствует развитию свободного общества в двоякой роли. Во-первых, свобода экономических отношений сама по себе есть составная часть свободы в широком смысле, поэтому экономическая свобода есть самоцель. Во-вторых, экономическая свобода – это также необходимое средство к достижению свободы политической, ибо «она отделяет экономическую власть от политической и таким образом позволяет одной служить противовесом другой»[128]128
  Фридман М. Указ. соч. С. 8, 9—10.


[Закрыть]. Одновременно это позволяет соединить воедино свободу и предпринимательство, экономику и самоуправление населения в рамках демократически структурированного гражданского общества. При этом сами права личности (включая гражданские и политические) становятся важным средством экономического развития общества, совершенствования его экономической самоорганизации.

Второй системообразующий структурный компонент гражданского общества – его социальная организация. Социальная организация общества является не только важнейшей его качественной характеристикой в процессе рыночных и политико-демократических преобразований на пути к формированию гражданского общества, но и одним из важных показателей достигнутого уровня равенства, социальной справедливости и свободы в данном обществе. В основе этого лежит тот факт, что само понятие социальной организации, как справедливо отмечается в современной западной социологии, «непосредственно вытекает из «социального измерения» человека, его способности объединяться во имя прямого или косвенного удовлетворения своих потребностей».[129]129
  Котта А. Капитализм // Алэн Котта, Жан Ривуар. Капитализм и рыночная экономика. Пер. с франц. М., 1995. С. 3.


[Закрыть]

Важно при этом учитывать, что закономерности современного развития социальной организации общества, в частности его социальной структуры, определяются не ее упрощением, не уменьшением числа социальных групп и классов, нивелированием различий между ними (как это обосновывалось в марксистско-ленинской теории классового развития общественных систем), а ее существенным усложнением, что отражает богатство и многообразие экономической, социально-культурной, национально-этнической, религиозной, общественно-политической жизни в обществе, основанном на экономическом и политическом плюрализме.

Усложнение социальной организации общества на первый взгляд трудно совместить с перспективами углубления свободы и особенно юридического равенства граждан. Не касаясь пока других аспектов сложной, комплексной проблемы равенства, которые будут предметом последующего анализа, отметим, что сущность не только правового, но и социального равенства нельзя сводить к обеспечению тождества, одинакового социального положения индивидов: это лишь некая антитеза социального неравенства. Собственной же характеристикой достигнутого уровня социального равенства является свободное развитие каждой личности в одинаково благоприятных в социальном плане условиях при сохранении индивидуальных различий личности. Поэтому диалектика социального развития такова, что чем больше в обществе свободы и чем полнее обеспечивается равенство граждан, тем меньше они похожи друг на друга, богаче, многообразнее отношения между ними и, соответственно, тем большее число социальных групп в обществе или, как это определялось в дореволюционной социологической литературе, тем больше «социальных кругов», к которым принадлежит индивид и в рамках которых он удовлетворяет свои интересы.[130]130
  См.: Зиммель Г. Социальная дифференциация. Социологическое и психологическое исследование. М.,1909.


[Закрыть]

Множественность социальных кругов (этот термин вполне достоин употребления без кавычек), их многократное наложение не только не противоречит, но способствует утверждению требований равенства; эта же ситуация (многообразия социальных кругов) приближает в одно и то же время и к идеалу коллективизма, и к идеалу индивидуализма. Это происходит, поясняет Г. Зиммель, потому, что, с одной стороны, отдельный человек находит для каждой своей склонности и для каждого интереса социальные условия, общественные объединения, группы граждан (социальные круги), которые облегчают ему удовлетворение соответствующих потребностей. С другой стороны, специфическое в индивидуальности обеспечивается комбинацией социальных кругов, которая может быть самой различной в каждом конкретном случае; способствуя сохранению индивидуальности, перекрещивающиеся социальные круги являются в то же время известным противовесом уединению, изоляции личности от общества[131]131
  См.: Зиммель Г. Указ. соч. С. 149—161.


[Закрыть]. Исходя из этого, необходимо решать и вопрос о том, что предпочтительнее для утверждения идеалов свободы и равенства, для углубления самоорганизации населения: однородный состав общества (социальная однородность) или разнородный (социальная дифференциация).

В процессе формирования гражданского общества тенденция к мнимой «чистоте», «бесконфликтности» социального развития сменяется тенденцией к усложнению социальных процессов, наполнению их внутренними противоречиями, к углублению социальной дифференциации общества. Вместе с тем следует учитывать, что, как отмечал еще французский исследователь XIX в. Бугле, «дифференциация и усложнение общественных отношений не одно и то же. Усложнение не может произойти в обществе без его предварительной дифференциации, но не наоборот, т. к. общество может быть дифференцированным, не усложняя вследствие этого своей внутренней жизни»[132]132
  Бугле. О равенстве. Социологический этюд. Пер. с франц. Одесса, 1905. С.91.


[Закрыть]. Демократический путь формирования рынка и перехода к гражданскому обществу – усложнение общественных отношений через их дифференциацию и, соответственно, усложнение социальной организации общества.

И эти процессы активно происходят в настоящее время. Их исследования ведутся с различных позиций, в том числе на основе теории социальной стратификации. Страты – это, как известно, социальные группы (слои), отличающиеся друг от друга определенными, важными для данного общества признаками. Причем социальная стратификация означает не просто различное положение в обществе отдельных страт и входящих в них индивидов, но именно неравное их положение.

Современная социальная организация общества носит весьма сложный характер, ее стратификационные характеристики очень разнообразны. Они могут быть выявлены на основе таких критериев, как классовая, национально-этническая, конфессиональная, социально-демографическая принадлежность, равно как и анализ соответствующих групп в территориальном, ведомственно-профессиональном, должностном аспектах, и т. д. Эти критерии не носят исчерпывающий характер. Но именно они имеют важное значение с точки зрения использования средств правового регулирования соответствующих отношений, влияния права на социальные процессы в этих областях. По той же причине важно учитывать в условиях перехода к рынку и формирования гражданского общества динамику социальных страт в системе отношений собственности, производства и, соответственно, распределения материальных благ.

В соответствии с этим можно выделить три основные группы населения гражданского общества – наемных работников, предпринимателей и нетрудоспособных граждан. Обеспечение баланса экономических интересов и материальных возможностей этих групп – важное направление политики социального правового государства, целью которой является создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека (ст. 7 Конституции РФ). Это означает, что социальное правовое государство в том понимании, которое вкладывает в него Конституция, отказывается от патерналистских отношений со своими гражданами и стремится лишь к максимально возможному в условиях демократической страны содействию благу всех граждан и к максимально возможному равномерному распределению социальных и правовых обременений. Первичной же ячейкой гражданского общества, которая находится под защитой социального правового государства и органов местного самоуправления, является семья (ст. 38 Конституции РФ).

Наконец, третий системообразующий структурный компонент гражданского общества – его общественно-политическая организация, обеспечивающая реализацию политической свободы граждан и социальных групп общества. Ее нельзя отождествлять с государственно-политической организацией, с государственным управлением обществом. Напротив, реальный демократизм гражданского общества как основы обеспечения действительной свободы личности становится возможным именно тогда, когда общество, приобретая качества гражданского, правового, вырабатывает свои собственные, негосударственные общественно-политические механизмы саморегуляции и самоорганизации. Государство как публично-властную институцию можно рассматривать в качестве управляющей системы по отношению к гражданскому обществу как системе управляемой. Вместе с тем гражданское общество – это саморегулирующаяся социальная система, детерминирующая государство[133]133
  Проблемы общей теории права и государства. Учебник для вузов / Под общей ред. Нерсесянца В.С. М., 2001. С. 628.


[Закрыть]. В соответствии с этим происходит политическая институционализация гражданского общества; общество самоорганизуется с помощью таких институтов, как политические партии, массовые движения, профессиональные союзы, женские, ветеранские, молодежные, религиозные организации, добровольные общества, творческие союзы, землячества, фонды, ассоциации и другие добровольные объединения граждан, создаваемые на основе общности их интересов. Сами же политические отношения приобретают в этом случае значение негосударственной формы социального управления, сферы самореализации личности, что подтверждает правомерность включения в содержание понятия гражданского общества политических отношений.

Таким образом, Конституция РФ закрепляет основные характеристики гражданского общества в единстве экономических, социальных и политических отношений, а само гражданское общество в его конституционном закреплении воплощает основные характеристики конституционного строя России (гл. 1 Конституции РФ).