Текст книги "Очаг. Экологическая история"

Все время меня несет на воспоминания. Однажды в 2007 году возвращался из очередной командировки в Санкт-Петербург в 14-м спальном вагоне поезда «Аврора», и попутчиком был очень интересный человек. Оказалось, что мы оба работали на строительстве Балаковской АЭС, но в разное время. Я в 1980 году переехал на Смоленскую АЭС, а попутчик в том же году приехал Инструктором ЦК КПСС на Балаковскую АЭС. Вообще решение о направлении инструкторов ЦК на крупнейшие стройки было весьма разумным, сразу отношения между местными обкомами и руководителями строительства налаживались. Крупное новое энергетическое строительство всегда способствует социально-экономическому развитию района и области; дороги, новые ЛЭП с учетом потребностей территории, сельскохозяйственные объекты, жилой фонд и инфраструктура, но обкомам всегда хотелось больше. Поэтому и возникали естественные трения. Дирекция стройки и главный инженер проекта не могли отказывать, но и принимать просьбы партийных органов также не могли. Выручала жесткая позиция экспертизы проектов и смет Госстроя СССР, рассматривающая обоснованность всех «хотелок» местных органов власти и весьма профессионально пресекающая любое нецелевое использование капитальных вложений. Юрий Михайлович Новиков, заместитель директора Смоленской АЭС по капитальному строительству, по семь месяцев в году проводил в Москве – Минэнерго СССР, Госстрой, Госплан СССР, вместе с Главным инженером проекта строительства Геннадием Васильевичем Бревновым доказывали, обосновывали необходимость увеличения жилого фонда, объектов социальной инфраструктуры, один Дворец культуры сколько усилий потребовал. Не ради личной корысти, а ради дела, самоуважения и самоутверждения, ради строителей АЭС упорно отстаивали лучшее обустройство Десногорска.

Разговаривали с попутчиком часа 2–3, а разговор запомнился на всю оставшуюся жизнь. Он четко объяснил механизм создания второй альтернативной, кооперативной экономики в «перестройку», куда и перекачивались финансовые ресурсы страны, что стало одной из причин пустых полок в магазинах 1990–1991 года. В Советском Союзе было два финансовых инструмента: безналичные деньги для развития производства и страны и оборот наличных денег для потребления. Вот это и было сломано. Еще он сказал: «Вы весь в прошлом». Наверное, это абсолютно верно, но и хорошо, что это прошлое есть. Был ясный смысл жизни – обустраивать территорию огромной Родины. Оттого, наверное, моему поколению инженеров тоскливо в современной коммерческой России, высок процент самоубийств у них. Если Родине не нужен, то и жизнь теряет смысл. Россия в 1990 годы поставила печальный рекорд по числу регистрируемого суицида: 42–45 случаев на 100 тыс. населения, что в 2–3 раза выше европейских показателей. В 2000-е годы количество зарегистрированных самоубийств немного снизилось, до 32–37 на 100 тыс. населения, в последние годы до 25–27. Этот показатель выше только у Литвы – 38 на 100 тыс. населения. Из европейских стран традиционно немного выше в скандинавских странах, так в Финляндии в 2004 году – 20,3, средний уровень западноевропейских стран и США от 7,0 до 16,0, в частности в Германии – 13,0 (2004), Великобритании – 7,0, США – 12,0. Наиболее благополучны по этому показателю государства Востока и Латинской Америки: Кувейт – 2,0, Сирия – 0,1, Мексика – 4,0, Венесуэла – 5,1, Эквадор – 6,1.

Уровень суицида в определенной степени характеризует духовное, морально-нравственное и психологическое состояние общества. Почти во всех постсоветских и бывших социалистических государствах в 1990–2000 годы был отмечен рост этого уровня: Украина – 22,6 (2005), Белоруссия – 33,1, Казахстан – 25,9, Чехия – 15,5, Венгрия – 27,7, Словения – 25,6, Сербия – 19,3. Зато «свобода и демократия».

Медико-демографическая характеристика населения, динамики изменений ее показателей в условиях современного глобального экологического кризиса, стремительно развивающегося с начала XX века по мере увеличения техногенеза, пожалуй, один из главных вопросов возможного выживания, то есть адаптации человека в мгновенно изменяющейся биосфере планеты. Мысли постоянно обращаются к экологическим проблемам и тревогам, потому что более 20 последних лет занимался инженерно-экологическими изысканиями и оценкой воздействия на окружающую среду нового крупного промышленного строительства. Очень увлекательная работа, каждый объект интересен, а Ее Величество Природа столь разнообразна и многогранна! Каждый компонент специфичен, но вместе они – удивительно гармоничные природные комплексы, живущие по своему времени. Все природные комплексы исторической России прекрасны каждый по-своему: Среднерусская возвышенность; Северо-Запад с Карелией; Русские Севера – особая песня; седой, могучий Урал; огромная, разнообразная Сибирь; многообразный и красивый Дальний Восток; гордый Кавказ; Белоруссия с Полесьем; Карпаты; Крым и Черноморское побережье; долины Волги, Дона, Кубани. Да и не перечислить всех великолепий, есть все, и все естественной дивной красоты. Только территории крупных городов, промышленных зон, сырьевых разработок поганят природную красоту – венец рациональности и гармонии мира.

Повезло, что не пришлось работать по объектам нового крупного промышленного строительства на территориях мегаполисов. Какие там могут быть объективные, честные результаты экологических исследований! За поверхностным благоустройством, внешней асфальтной и плиточной чистотой, блеском новых супермаркетов с фальсифицированными продуктами в привлекательной упаковке и алкоголем – израненная, изувеченная литосфера с нарушенной гидрогеологией и загрязненными подземными водами, уничтоженный естественный почвенно-растительный покров, загрязненные поверхностные воды и атмосферный воздух. Доминирующим видом дикого млекопитающего городской среды стала крыса, какая среда – такие и доминанты. Да, официально утверждены предельно допустимые концентрации (ПДК) загрязняющих веществ и соединений, то есть пороговые значения содержания вредных веществ в атмосферном воздухе и водах, но обоснованность этих значений – сложнейший вопрос. При разовых сильных воздействиях, отравлениях, особенно с летальными исходами, пороговые показатели более изучены и ясны, а при негативных воздействиях на уровне, близком к утвержденным ПДК, и в течение десятилетий, вредные психологические и генетические последствия для здоровья человека пока не ясны. Только второе-третье поколение городского населения живет в таких специфичных, негативных экологических условиях. По сути, на этих поколениях жизнь проводит клинические испытания и исследования. Первые нерадостные результаты урбанизации уже очевидны: всего сто лет назад при сельском образе жизни 97–99 % мирового населения, воспроизводство поколений в популяции белой расы опиралось на несколько десятков процентов полностью здоровых женщин (по экспертным оценкам в России около 25–35 %). Сегодня в городах их осталось не более 5 %, и в каждом следующем поколении положение становится хуже.

После десяти лет работы по оценке воздействия на окружающую среду стал сам по некоторым объектам разрабатывать раздел по социально-экономической характеристике района и уровню жизни населения, ранее выполняемый специалистами из ЦЭМИ и Плехановского института, аналоги были. Одновременно посмел писать и медико-демографический раздел, они несколько взаимосвязаны. Этот раздел по основным, крупным объектам разрабатывал д.м.н. Борис Александрович Ревич, прекрасный специалист, так что аналоги были отличные. Сам по себе анализ статистики за последние 15–20 лет по административному району, с выделением территории исследований не представляет особой сложности. Главное – достоверные статистические данные, особенно медицинской статистики общей и инфекционной заболеваемости, а также смертности по причинам смертности по половозрастным группам. К счастью, в областных и районных управлениях статистической отчетности и здравоохранения в большинстве еще оставались специалисты советских времен, относящиеся внимательно к своей работе. Благодаря им удавалось заказывать и получать необходимые выборки по административному району и территории исследований, главное – четко сформулировать вопросы в установленной форме. Каждый раз результаты социальных и медико-демографических исследований приводили к стрессу. Тяжелым был стресс по итогам исследований медико-демографической и социально-экономической ситуации в Ленинградской области. Тогда, в 2002–2003 годах, по заказу ОАО «Мосгипротранс» выполнялись инженерно-экологические изыскания в составе проекта организации скоростного пассажирского движения на участке Санкт-Петербург – Бусловская (граница с Финляндией). Интересные, сложные варианты. Генеральный проектировщик ОАО «Гипротранспуть», основной субподрядный исполнитель проектно-изыскательских работ ОАО «Ленгипротранс», а ОАО «Мосгипротранс» были поручены экологические изыскания и разработка ОВОС. К тому времени наш Эколого-аналитический центр более десяти лет выполнял экологические изыскания и исследования по наиболее ответственным объектам «Мосгипротранса». Так сложилось, что я, будучи генеральным директором, вел объекты атомной энергетики и железнодорожного строительства, отдел Морозовой Ларисы Николаевны – объекты ОАО «Газпром», отдел Онищенко Татьяны Леонидовны – объекты Минобороны РФ и экологические геохимические обследования, группа геоинформационных технологий Сахарова Игоря Владимировича специализировалась на оценке экологического риска. Коллектив был работоспособен, единственная проблема – стабильные объемы работ, но это постоянная головная боль лучших проектных организаций России с 1990-х годов, год работаем – два сидим.

В ОАО «Мосгипротранс» главным инженером по экологическому обоснованию транспортного строительства работает Титов Евгений Петрович, грамотный и требовательный заказчик. С ним работали с 1992 года, иногда спорили, но он всегда внимательно читал материалы, требовал ответственно и строго относиться к анализу проектных решений и исходных данных, расчетам экологического ущерба и экологического риска. Это сотрудничество явно шло на пользу делу, позволяло повышать профессиональный уровень и осмысленность экологических изысканий и исследований. Вообще, ведущие проектно-изыскательские институты железнодорожного строительства «Мосгипротранс» и «Ленгипротранс» явно напоминали «Гидропроект», что не удивительно: ведь «Главгидрострой» и ГУЛЖДС создавались в одной системе. Вспоминается один характерный эпизод, на объекте строительства подъездного пути к морскому порту Оля. В Астраханском отделении Приволжской железной дороги проходило совещание, которое в жестком формате вел заместитель Начальника Приволжской железной дороги по новому строительству. Генеральный подрядчик строительства «Балтийская строительная компания-Юг», технически грамотная организация, немного «подставляла» проектировщика, обычное дело. Главный инженер проекта, Слободской Владимир Викторович, не смог прибыть на это совещание и проводивший его стал жестко и напористо выговаривать ему по телефону претензии строителей по срокам документации. Но после трех-четырех минут, видимо выслушав ответы, замолчал, потом сказал: «Я понял, спасибо» и положил трубку. Мы с Евгением Петровичем не могли понять, чем Слободской сбил пыл генерального заказчика строительства и по окончании совещания Титов позвонил ему в Москву. Выяснилось, что главный инженер проекта спокойно ответил, что проект строительства готов и ОАО «Мосгипротранс» может его выдать, но без согласований и без проекта земельного отвода, которые уважаемый заказчик выполнит сам. Это был разговор профессионалов, прекрасно понимающих позицию и логику друг друга. Вопрос земельного отвода и надуманного возможного снятия плодородного слоя почвы был острым, строители частично, на первых двух километрах трассы, приступили к вскрышным земляным работам без утвержденного отвода земель, природоохранная прокуратура дала предписание о немедленной приостановке строительства с возбуждением дела о нарушении природоохранного законодательства. Одновременно предлагалось повторно рассмотреть необходимость снятия плодородного слоя почвы при вскрышных работах и это на территории Лиманского района, где почвенно-растительный покров полупустыни деградирован, а плодородный слой практически отсутствует. С трудом и нервотрепкой нам удалась отбить очевидную нелепость.

К счастью, почвенно-растительный покров по этому объекту исследовали прекрасные специалисты. Полевые обследования проводили д. г. н. Сафонова Ирина Николаевна из Ботанического института РАН (Санкт-Петербург), лучший специалист по растительности полупустынь и пустынь в России, и к. г. н. почвовед Зазовская Эля из Института географии РАН (ИГАН). Карту-схему почвенного покрова и оценку его состояния выполняла д. г. н. Караваева Нина Анатольевна (ИГАН), авторитет которой в почвоведении неоспорим. Только высокое качество проведенных исследований, подтвержденное независимыми экспертными заключениями Астраханского государственного университета и профессора МГУ им. М. В. Ломоносова д. г. н. М. И. Герасимовой, выдающегося ученого-почвоведа России настоящего времени, а также согласование результатов обследования с Астраханским комитетом по земельным отношениям, где были грамотные почвоведы, позволило отстоять важную позицию и не допустить необоснованного завышения сметной стоимости строительных работ.

Возвращаюсь к объекту в Ленинградской области, где рассматривались варианты строительства на территории трех административных районов: Всеволожского, Приозерского и Выборгского, а также Курортного района Санкт-Петербурга. Результаты проведенных социально-экономических и медико-демографических исследований выявили все тот же четкий «русский крест»: европейская рождаемость и африканская смертность. С 1990 года прирост населения в Ленинградской области сменился на тенденцию естественной убыли, за двенадцать лет она возросла почти в 8 раз, в 1990 году – 2,6 тысяч человек, а в 2002 году естественная убыль – 21,3 тысяч человек. Число умерших в области в 2002 году превышало число родившихся в 2,6 раза, более высокая естественная убыль населения в этом году зафиксирована только в шести регионах России: Псковской, Тверской, Тульской, Ивановской, Новгородской и Смоленской областях. Единственным источником пополнения населения была внешняя миграция, но это притягательность Ленинградской и Московской областей, где до 1997 года естественная убыль компенсировалась миграционным приростом. В целом типичная ситуация депопуляции, процесса вырождения русского населения, к чему трудно привыкнуть. Особенно сильный стресс был спровоцирован тем, что очень нравится старый Санкт-Петербург; гордый имперский стиль, запредельная энергетика Дворцовой площади, удивительная пропорциональность и гармония улицы Росси, шедевры архитектуры. Архитектура наглядно демонстрирует деградацию мировосприятия современным человеком. Достаточно сравнить архитектурные шедевры прошлых столетий и бетон, стекло современных архитектурных «творений». Кстати, качество натуральных материалов и строительства прошлых веков рождает опасные, вредные иллюзии, что и современный сборный железобетон способен «жить» столетия, но расчетный срок его эксплуатации всего пятьдесят лет. Достаточно сравнить качество кирпича и кирпичной кладки столетней и двадцатилетней давности. Мой двоюродный брат, Вячеслав Михайлович Гуричев, купил дом в деревне Савино, сруб поставил новый, а двор кладкой в два с половиной красного кирпича оставил. Через несколько лет построил пристройку к двору и в течение полугода с перфоратором проходил стандартный дверной проем в столетней деревенской кирпичной кладке. А в двадцатилетней или десятилетней кладке в два кирпича проем под стандартную дверь бригада из двух человек проходит за полсмены или смену.

Именно архитектурные красоты старого Санкт-Петербурга, пропитанные блистательной имперской историей, рождающей чувство гордости за Россию, прекрасная природа Карельского перешейка и побережья Финского залива порождают острое неприятие деградации и вымирания населения. И какого населения!

Пока рассматривалось предложение работать по этому объекту, возникали определенные опасения. Генеральный подрядчик проектных работ – ОАО «Ленгипротранс», территория инженерно-экологических изысканий – Ленинградская область, явно необходимо привлечение специалистов, экспертов Ленинградской школы. Смущало, что между учеными Ленинграда и Москвы существует некоторая профессиональная ревность, а тут московская организация будет работать в «вотчине» специалистов Санкт-Петербурга. К счастью, опасения были напрасны. Наоборот, судьба подарила совместную работу с великолепными специалистами: д. г. н. Натальей Никитичной Матинян из университета Санкт-Петербурга, д. г. н. Ириной Николаевной Сафоновой из Ботанического института РАН, к. г. н. Ольгой Владимировной Галаниной из Русского Географического общества, к. г. н. Светланой Олеговной Григорьевой из ВНИИ лесного хозяйства, Татьяной Анатольевной Марковой и Натальей Саввовной Гутман из Института урбанистики, Светланой Александровной Смирновой из Ленинградского «Промстройпроекта», главным инженером проекта Геннадием Васильевичем Елисеевым из «Ленгипротранса».

Увы, почти все эти прекрасные специалисты в солидном возрасте, в науке и инженерии пропущено поколение, утрачивается преемственность. Особенно грустно, что инженерно-экологическими изысканиями и исследованиями по объектам крупного нового промышленного строительства в последние годы стали заниматься менеджеры, экономисты и юристы, для которых все равно, на чем делать прибыль: вчера бананами торговал, а сегодня «экологией». Наверное, для них и снимаются «административные барьеры» в виде практической ликвидации профессиональной Государственной экологической экспертизы материалов обоснований инвестиций в строительство и проектов нового крупного промышленного строительства. Отменяется государственное лицензирование, проводится организация тендеров, без четких, официально утвержденных критериев оценки профессионального уровня участвующих в них организаций, что и создает идеальные условия для коррупции. Для реальной, справедливой оценки организаций проектно-изыскательского сектора основным критерием должно быть качество отчетов и проектов прошлых лет, опыт проведения работ. Практическая ликвидация систем государственного контроля проектно-изыскательских работ и нового промышленного строительства неизбежно, в сложившихся условиях свободного рынка «административного ресурса», ведет к росту аварий и катастроф, как в период строительства, так при эксплуатации введенного нового предприятия. Замена государственной системы контроля качества работ с ликвидацией Госстроя России на независимые саморегулируемые организации (СРО) изыскателей, проектировщиков и строителей технологически неверно и абсурдно, разрывается единый строительный процесс и разрушается единый строительный комплекс, складывавшийся десятилетиями. Если и перенимать опыт США, то там допуски на право проведения работ выдаются Американским обществом инженеров персонально специалистам, а не организациям, что особенно важно для современной России, где организации быстро создаются (регистрируются) и быстро ликвидируются. Неужели даже для решения такого очевидного вопроса, как персональная ответственность в проектно-изыскательском производстве, справедливо легендарное высказывание академика Юлия Борисовича Харитона на расширенном совещании в ЦК КПСС по вопросу отставания СССР в развитии кибернетики: «Давайте выкопаем Лаврентия Павловича годика на три, тогда и догоним». Возможно, тогда и демографическая ситуация в России изменится в лучшую сторону.

Выявление причин двадцатилетнего «русского креста» рождаемости и смертности населения – наиболее сложный, но и самый актуальный вопрос медико-демографических исследований. В первую очередь попытались по мере своих сил выявить профильное, экологическое направление: влияние уровней загрязнения компонентов природной среды на показатели здоровья и смертности населения, но достоверных количественных взаимосвязей, кроме зон экологического бедствия, получить не удалось. Даже двухлетние исследования Б. А. Ревича по состоянию здоровья половозрастных групп населения города Чапаевска Самарской области в сравнении с двумя аналогичными городами области, имеющими средние уровни загрязнения, не дали четких результатов. Слишком много различных факторов: коренное население, постоянное и пришлое население, различная генетика, рост миграции населения, различные социальные условия жизни, общеевропейские тенденции изменения психики и образа жизни, стрессы от внешних причин и т. д. Тем более что в целом экологическое состояние природной среды в России в 1990-е годы даже несколько улучшилось из-за сокращения производства, уменьшения внесения минеральных удобрений, сокращения нового промышленного и инфраструктурного строительства, частичной замены основного оборудования и вынужденного проведения природоохранных мероприятий на предприятиях металлургии и автозаводах.

Основным источником выбросов вредных веществ и загрязнения среды обитания в городах становится автотранспорт, рост количества личных автомобилей имеет лавинообразный характер, а в Китае поставлена задача – к 2020 году выпустить 200 миллионов легковых автомобилей, из них около 100 миллионов на экспорт. Сколько нужно нефти, нефтепродуктов, дорог, ремонтных мастерских, автомобильных инспекций и т. п.! Только чем ответит биосфера планеты на эту новую агрессию «развития и роста внутреннего валового продукта»? Почти все жители крупных городов и мегаполисов постоянно жалуются на плохое самочувствие, но пока аномальных показателей роста смертности не отмечается, живуч наш биологический вид, пытается адаптироваться к негативным изменениям среды обитания. Впрочем, выводы делать рано, слишком мизерный период клинических испытаний, два-три поколения в истории появления и распространения уникального биологического вида высшего млекопитающего, срок мгновенный. Важно отметить, что негативные экологические изменения среды обитания за последние 100 лет пока не могут служить причиной аномального роста смертности в России за последние 20 лет.

Несомненно, большое значение для общего уровня здоровья населения имеет уровень среднего материального благосостояния. Его рост с начала XX века привел к снижению показателей смертности в развитых странах мира. В России с началом реформ социально-экономическое положение населения в среднем существенно ухудшилось. Падение уровня потребления или падение уровня жизни по европейским критериям у большинства населения очевидно. По данным репрезентативных обследований семейных бюджетов, уже в 1995 году по сравнению с 1990 годом среднее потребление жиров в домохозяйствах сократилось на 21 %, белков – на 18 %, углеводов – на 4 %, суточная калорийность питания снизилась на 11–15 %. В то же время отмечается некоторое улучшение таких показателей, как среднее число лиц с ожирением и концентрация холестерина в крови. Аналогичны результаты многолетних исследований ученых-медиков по Новосибирску за период с 1987 по 1999 годы: отмечается незначительное снижение распространенности артериальной гипертонии, избыточной массы тела, высокого холестерина плазмы крови, гиподинамии, но демографическая ситуация за этот период резко ухудшилась. Потребление основных продуктов питания населением снизилось до уровня 60-х годов прошлого века. Парадоксально, но именно в начале 1960 годов смертность в СССР была самой низкой среди развитых стран, тот уровень в 6,9 промилле (количество случаев на 1000 человек) не достигнут ни в одной из европейских стран и до настоящего времени. Следовательно, значительное ухудшение материального благосостояния большинства населения все же не могло так резко изменить демографическую ситуацию в России, бедность не достигла уровня, при котором она могла бы быть прямой причиной сверхсмертности.

Постоянно знакомился с материалами Госкомстата РФ, статьями и обзорами С. В. Колесникова, работами ведущих ученых, занимающихся оценкой демографической и медико-демографической ситуации: академика И. В. Бестужева-Лада, профессора, д. э. н. Л. Л. Рыбаковского, профессора, д. ф. н. А. И. Антонова, профессора, д. м. н. Е. А. Тишука, профессора, д. м. н. И. Г. Гундарова, д. м. н. Ю. А. Александровского, д. э. н. В. А. Симчеры. Из публикаций по анализу причин уровней смертности и рождаемости населения особенно интересны статьи профессора И. Г. Гундарова из Государственного научно-исследовательского центра профилактической медицины им. Манзурова, рассматривающего духовное неблагополучие как основную причину сверхсмертности в России за последние двадцать лет. Проведенный им анализ показал, что известные социально-экономические и медицинские факторы риска не объясняют природы этого процесса в России. Остается полагать, что физическая жизнеспособность населения зависит не только от условий бытия (материальных факторов), но и нравственной атмосферы и эмоционального состояния общества (духовных и душевных факторов). В теологии есть четкое представление о «смертных грехах», таких психологических состояниях, которые приводят к смерти человека как личности. Значение духовного, «идеального» в человеке, как противовеса материальному компоненту никогда не отрицалось и диалектическим материализмом: так, Ф. Энгельс писал о духе как высшем продукте материи.

В теологической психологии выделены три группы духовного неблагополучия. Первая – грехи порочных целей: стремление к наживе, стяжательству («сребролюбие»); стремление к беспорядочным, внебрачным связям («блуд»); увлечение алкоголем, наркотиками, что становится основной целью существования. Вторая – грехи разрушения социальных отношений: индивидуализм, эгоизм, зависть, неуважение к родителям и старшим, гордыня, упоение властью, диктатура массовой культуры. Третья – грехи пагубных эмоций, которые формируют в сознании очаги саморазрушения: гнев, тоска, потеря смысла жизни, безысходность. Видимо, перечисленные нравственно-эмоциональные состояния разрушают не только личность человека, но и его физическую основу. Как пишет атеист И. Г. Гундаров: «Можно предположить, что духовное неблагополучие не только способствует развитию болезней, но и само является повреждающим фактором. Следовательно, по количеству нарушений общечеловеческих заповедей (“не убий”, “не укради”, “не прелюбодействуй”, “не сотвори кумира”, “почитай родителей”, “не отчаивайся”) можно ретроспективно судить об уровне повреждения духовной сферы». Количество нарушений перечисленных заповедей, даже по данным официальной статистики (убийств, грабежей, разводов, алкоголизма, брошенных родителей и детей, самоубийств и др.), характеризует уровень «греховности» населения. Светская наука до последнего времени не имела своего понятийного аппарата для этого направления знаний и явлений, поэтому использовать ясные церковные термины приходится и честным ученым-атеистам.

Выявление в светской науке новых методов анализа социальных явлений приводит к появлению новых научных направлений, зарождается «эпидемиология духовности» – науки о массовых нравственно-эмоциональных процессах в обществе. Одним из основных ее направлений является «психодемография», изучающая взаимосвязи между психическим состоянием населения и демографической ситуацией. В этой науке духовность трактуется в светском, мирском смысле как деятельность сознания, направленная на поиск смысла жизни и своего места в ней, на определение критериев зла и добра для оценки событий, людей и собственных действий. Благостными считаются действия, соответствующие общечеловеческим нормам, закрепленным веками в религиозных заповедях для поиска лучших форм существования и развития человека и общества. Противоположные действия характеризуют духовное неблагополучие – греховность человека и общества.

Накопленный фактический материал исследований послужил достаточным аргументом для утверждения о существовании закона «духовно-демографической детерминации», который И. А. Гундаров формулирует: «При прочих равных условиях улучшение (ухудшение) духовного состояния общества сопровождается снижением (ростом) заболеваемости и смертности». Выражение «смертная тоска» становится, при определенных душевных состояниях, диагнозом. Термин «детерминизм» означает действие в качестве активной причины явления. Причинный характер связи между психическим и морально-нравственным состоянием общества и сверхсмертностью можно установить только в том случае, если доказана повторяемость этой взаимосвязи в идентичных ситуациях, и никакие другие факторы не могут объяснить такую взаимозависимость.

Конкретных аргументов и примеров накоплено достаточно. Это и результаты исследования, проведенного в 52 странах Европы и Америки, предоставивших свои данные в ВОЗ в 1990 году. Анализ проводился по европейским возрастным стандартам с целью установления связи между уровнем духовного неблагополучия и смертностью от основных неинфекционных заболеваний. Духовное неблагополучие оценивалось по интенсивности самоубийств. Этот показатель четко отражает действия разрушающих психику сил, и по нему исследуемые страны разделились на четыре группы. С низким уровнем (менее 5 на 100 тыс. населения), две группы со средним уровнем (5–9 и 9—19 случаев) и высоким (более 20 случаев на 100 тыс. населения). Выявлено, что при переходе от низкого уровня душевного неблагополучия к высокому наблюдается рост смертности от сердечно-сосудистых заболеваний: у мужчин – на 33 %, у женщин – на 24 %. Рост смертности от злокачественных новообразований: у мужчин – на 110 %, у женщин – на 95 %. Получены аналогичные результаты комплексного демографического исследования, выполненного по республикам бывшего СССР. По состоянию на 1989–1990 годы они подразделены на три группы. Более экономически развитые – Литва, Латвия, Эстония, Россия, Украина, наименее развитые – Узбекистан, Туркмения, Киргизия, Таджикистан, остальные составили промежуточную группу. При выделении этих трех групп использовались критерии уровня жизни, разработанные экспертами ООН и Дойче-банка. В развитых республиках социально-экономическое положение в целом было лучше по уровню жизни и по качеству медицинского обслуживания и по санитарно-экологической обстановке. Однако демографическая ситуация в более «богатых» республиках представилась намного хуже по сравнению с «бедными» республиками. Общая смертность оказалась выше у мужчин на 43 %, у женщин на 57 %, по сердечно-сосудистым у мужчин на 22 %, у женщин на 17 %, для злокачественных новообразований у мужчин на 50 %, у женщин на 26 %. Показатели рождаемости были также значительно хуже у «богатых» республик, поэтому они имели естественный прирост населения в пять раз меньше по сравнению с «бедными». Подобный парадокс невозможно понять исходя из современных социально-экономических подходов и теорий, только анализ духовно-демографических связей может объяснить причины этого явления. При переходе от бедных республик к богатым фиксируется резкое ухудшение нравственно-эмоционального состояния населения. Об этом свидетельствует рост общей преступности почти в 3 раза, самоубийств почти в 4 раза, алкоголизма и токсикоманий в 5 и 3 раза, убийств и изнасилований в 2 раза.