Текст книги "Пятна"

– Генератора нет?

– Есть. Бензина нет.

– Ты мне – лекарство, я тебе – горючку. Идет?

– Уважаю прямых деловых людей, – Хирург протянул открытую ладонь, и они скрепили договоренность рукопожатием. На этот раз Жека не пытался раздавить пальцы доктора в своих тисках.

«Этого Дуремара надо беречь. До поры до времени. А где его опричник? А, в окошко зыркает! Ладно, дыши пока. С тобой позже разберемся».

Кулаков заселился в домишко напротив. Тут когда-то жил старичок-географ, и все стены вместо обоев были заклеены картами. Жеке интерьер понравился. В хате имелась кирпичная печка, раскладной диван, кухня со старинным фарфором и осиное гнездо под крышей.

Вскоре он присоединился к остальной компании. Кулакову сразу приглянулась миловидная шатенка, к доходяге доктору он относился снисходительно и только хмурая подозрительная морда Кочерги напрягала Жеку.

– Итак. После поломки солнечных батарей остро встал вопрос об электричестве, – Хирург машинально взглянул на лампочку, – есть исправный бензиновый генератор. Осталось найти для него топливо. Какие предложения?

– С тачек сливать, – отреагировал Костя.

Жека крутанул на столе старую пятирублевую монетку:

– Я поколесил в округе. Все с пробитыми баками стоят.

– Значит, надо дальше искать.

– Да мы больше бенза истратим, чем сольём. И никаких гарантий. Нужен стопроцентный вариант, – широко посаженные глаза Кулакова уставились на Хирурга.

– Тут недалеко заправка.

– Заправка – это целый форпост: стрелки на крыше, автоматчики, не удивлюсь, если поле на подступах заминировано.

– Я же не грабить их предлагаю. Draco dormiens nunquam titillandus – никогда не щекочите спящего дракона.

– А бабки есть?

Доктор отодвинул стул, поднялся, вышел в соседнюю комнату и вернулся с деревянной шкатулкой:

– Вот. Украшения жены. Серьги – подарок на юбилей, подвеска, колечки, браслетик – это я на хрустальную свадьбу дарил. Остальное – что с «доноров» снял в последнее время…

– По нынешнему курсу литров на пятьдесят-шестьдесят хватит, – разочарованно цокнул языком Жека.

– Так мало? Это же золото! Что такое шестьдесят литров на прежние деньги? Тут одни серьги тридцать тысяч стоили.

Кулаков лишь пожал плечами:

– Конкуренции нет. Монополисты диктуют цены. Нефтянку армейцы под себя подгребли. Заправки, НПЗ, всё их. За цацки они тоже нальют, но по грабительскому курсу. Нужен кэш.

Когда экономика рухнула, стране понадобилась срочная финансовая реформа, чтобы сохранить остатки товарно-денежной системы. Бумажки обесценились. Пришлось снова чеканить золотые и серебряные монеты. Другим люди не доверяли.

Золота в загашнике у государства скопилось как у дядюшки Скруджа. Еще в мирное время, до пандемии, каждый год слитков в хранилище становилось всё больше, а людей в стране всё меньше. И такая тенденция никого не удивляла. Теперь граждан и вовсе почти не осталось. А тем, кто еще шевелился, что-то производил и торговал, требовалось как-то рассчитываться друг с другом, чтобы не скатиться до первобытного бартера.

Правители решили переплавить слитки на монеты. Серебряные рубли в народе прозвали «орлушками», так как на аверсе чеканился двуглавый орел, а золотые – «кремлёвками», где на лицевой стороне красовалась зубчатая стена московского Кремля со Спасской башней.

Любаша повертела украшения в руках, понимая как тяжело доктору расставаться с памятными вещами:

– И насколько этого бензина хватит?

– Мой генератор потребляет примерно литр в час, итого – максимум шестьдесят часов, а это меньше трех дней, – арифметика Хирурга погрузила в уныние всю компанию.

– Горючки не напасешься, нужен постоянный ток, – Кочерга шумно отхлебнул горячий чай и раскусил кубик рафинада.

Доктор убрал украшения и взял чистый лист бумаги с карандашом. Он быстро набросал карту – очертание станиц, поселков, шоссе, а затем ткнул на схематичный перекресток:

– «Роснефть» нам не захватить. Но есть еще вариант. Вот тут, еще до встречи с Костей и Любой, я однажды наткнулся на любопытный объект. Некие дельцы топливо из бочки продают.

– Подробнее, – заинтересовался Кулаков.

– Бочку-прицеп возят на Ларгусе. Разглядел трех человек, близко не подходил, про вооружение их не знаю. Но думаю, не так круто оснащены как военные.

– Хм, значит, есть конкуренция.

– Да на том же Ильском НПЗ соляру налево торгуют сто пудов, – оживился Кочерга, – только сам знаешь, чем они разбавляют. Собачья моча авиационным керосином покажется.

Жека хрустнул шеей, задумчиво постукивая кулаком по ладони:

– Для генератора пойдет, буханка тоже сожрет, не подавится. На халяву и уксус сладкий.

– Как это… на халяву? – удивился доктор.

– Всё заберем. Даром. Всю бочку укатим к себе. Начнём с разведки. Главное, чтобы эти хлопцы в другое место торговать не укатили. Вот такой у меня план родился…, – и, понизив голос, Жека обрисовал идею.

Следующий день ушел на то, чтобы Хирург научился сносно управлять «УАЗиком». От механики доктор начисто отвык, тем более такой топорной как на «буханке». Когда он перестал глохнуть после каждой остановки, Жека объявил, что экзамен по управлению «дровалётом» успешно пройден.

На знакомство с бензиновыми дилерами Хирург поехал один. Кулак и Кочерга отправились к указанному месту пешком через поля, рассчитывая зайти коммерсантам в тыл.

Надежда оправдалась. Бочка-прицеп по прежнему стояла в тени могучего каштана, а вот «Ларгус» отсутствовал. При виде незнакомой машины скорой помощи двое «заправщиков» отступили с ружьями за цистерну, а третий, такой же пузатый, как охраняемая бочка, выставил руку вперед, жестом требуя остановиться на расстоянии. Скрипнули стёртые колодки. Доктор затянул ручник и открыл дверь:

– Здорово, мужики. Зальёте?

– Кремлёвка за канистру.

– У меня вот это, – Хирург достал мешочек с половиной своего золотого запаса.

Бригадир заправщиков скривил морду, словно почуял противный запах:

– Ну не знаю. Высыпь сюда.

Доктор вытряхнул драгоценности в железную миску, из которой по виду раньше ели собаки. Продавец недоверчиво оглядел клиента. Сегодня Хирург оделся как «чистый»: высокие ботинки, плотные штаны, водолазка до кадыка, платок на шее, бандана, солнцезащитные очки и велосипедные перчатки с закрытыми пальцами.

Заправщик демонстративно щелкнул выкидным ножом и поддел остриём цепочку с кулоном. Так он придирчиво осмотрел каждое изделие, а затем крикнул напарнику:

– Андрюха, возьми лупу, глянь клеймо, у тебя зрение лучше.

Бригадир отдал миску тощему мужику с заячьей губой. Тот долго разглядывал пробы и удовлетворенно кивнув, вернул золото.

– За это двадцать литров, – объявил решение заправщик.

Жека предупредил Хирурга, что нельзя сразу соглашаться на предложенные условия и нужно поторговаться.

– Шутишь, да тут на пятьдесят минимум!

– Слышь, не нравится – езжай к солдатикам. Они и десятку не нальют за это.

– Давай сорок, – продолжил торг доктор.

Бригадир сплюнул в сторону, отвернулся, еще раз взвесил на ладони миску с украшениями и сделал такой вид, точно отдаёт последние деньги на благотворительность:

– Ну ладно, двадцать пять. Но это моё последнее слово.

«Хорошо. Сегодня ты меня грабишь, а завтра я тебя. Подавись».

Хирург, смирившись, качнул головой. Андрюха утащил золото и вернулся с двумя канистрами. Пара минут размеренного бульканья – и утроба «УАЗика» поглотила драгоценное топливо. Доктор взглянул поверх голов заправщиков, но не заметил никакого присутствия своих сообщников. Только бурьян колыхался в поле.

– Ну, бывай. Слышь, мы тут каждый день от рассвета до заката.

– Спасибо. Я еще заеду. Ubi mel, ibi apes.

– Чего? – лоб бригадира сморщился от мыслительного процесса.

– Где мед, там и пчелы. Античная поговорка.

– Аааа… начитанный, – ухмыльнулся толстяк, презрительно изучая субтильную фигуру доктора.

Хирург запрыгнул в «буханку», газанул и поехал к трассе. Кочерга с Жекой, естественно, еще не вернулись, в доме хлопотала только Люба.

– Как всё прошло?

– Терпимо. Эти спекулянты – настоящие бандиты. Не знаю кто больше разбойники: те, кто на перевале машины грабит, или эти жулики, сидящие в тенёчке вокруг своей бочки. Я на их бензине едва назад доехал.

– Значит, всё отменяется?

– Почему? Других вариантов у нас нет. Будем действовать по плану, – доктор стянул перчатки и швырнул их на подоконник, – фух, как они целый день в них ходят?

– Меня это не спасло, всё равно подхватила. Вернее заразили, бывший парень услужил. А потом сбежал, скотина.

– Сочувствую. А как вы с Костей сошлись?

Шатенка сложила грязную посуду в таз, залила теплой водой и вытерла руки:

– Он тусил с одной компанией, я – с другой. Наши компании встретились, и мы затусили вместе. Дальше люди стали разбегаться кто куда, а мы пошли своей дорогой.

– Любовь с первого взгляда?

– Он не такой… каким кажется. На людях хочет себя крутым показать. Из-за этого грубым бывает, особенно когда пьяный. А наедине он другой.

– Вы хорошо смотритесь вместе.

– Ну… он неплохой чувак. Просто другого круга. До эпидемии я общалась только с фотографами, визажистами, стилистами, рекламщиками. Постоянно съемки, показы, вечеринки. А он пахал сварщиком на стройке. Мы бы никогда не пересеклись, если бы не это всё…

Кочерга и Кулак вернулись через три часа. Они уже немного сдружились, по крайней мере в словах, взглядах, интонациях не чувствовалось былого напряжения.

– Вы нашли место? Я вас не разглядел, – Хирург с отстраненным видом перебирал в шкатулке последние украшения жены. В памяти короткими вспышками мелькало счастливое прошлое.

– Ты нас и не должен был заметить. Главное, что мы разглядели всё что нужно и тихо отступили. Первая часть операции выполнена. Все молодцы. Атакуем послезавтра.

– Уверен? Их троё, с оружием.

– Мы заберем у них всё, – твёрдо пообещал Кулак, – эти драконы напрашиваются, чтобы их пощекотали.

В назначенный день «буханка» тронулась в путь. Доктор притормозил перед знакомым перекрестком, где на обочине стояла черная «Приора» без колес. На боку машины белой краской была намалёвана надпись «Бензин. Дизель». Кривая стрелочка указывала направление к передвижной заправочной станции.

Завидев издалека уже знакомую «скорую» мужики встретили её расслабленно. Андрюха с заячьей губой даже пошел отлить за каштан. У бригадира карабин остался висеть на плече стволом вниз. «Ларгус» на этот раз стоял на месте.

– Привет медбратьям. Уже искатал горючку?

– Да, у меня есть еще на двадцать литров, – Хирург, приветливо улыбаясь, достал мешочек и по отработанной схеме вывалил содержимое в миску.

– Тут меньше, чем в прошлый раз…

– Зато дороже. Ты только на браслет посмотри. И серьги. По весу даже больше выйдет.

– Ладно. Сделаем скидку как постоянному клиенту, – осклабился начальник заправки. Его маленькие глазки на жирном обрюзгшем лице издевательски засверкали. Он сам подтащил две канистры к машине доктора.

Резкий удушливый запах бензина наполнил воздух. Топливо зажурчало, проваливаясь через узкое горлышко воронки в бензобак. Доктор между делом лениво потянулся и зевнул, но его глаза судорожно бегали в ожидании начала спецоперации. Нервишки поигрывали. Один неудачный выстрел – и может полыхнуть так, что всем прилетит. Хирург словно невзначай приблизился к бригадиру и сунул руки в карманы. Толстяк опорожнил первую канистру. Перед тем как вылить вторую, он зажал пальцем ноздрю и шумно высморкался:

– Слышь, а ты в натуре доктор? Или так, чисто по приколу на «скорой» гоняешь?

– Да, я терапевт.

– Слышь, а ты откуда? Не местный?

– С Батайска едем. Я с женой. Пока под Краснодаром у кума остановился.

– Слышь, давай к нам? У нас в парке Галицкого база. Народу много, базар есть, автомастерская, озеро с карпами, огороды. В медпункт пристроим! Не пожалеешь! У нас сыто, спокойно, безопасно.

– Мы вообще дальше планировали. К морю.

– Херли на этом море делать, братуха?! Я и раньше туда раз в десять лет ездил, а сейчас всё побережье чесоточными кишит. Курорт, бля, себе устроили. Этих тварей только огнеметом выжигать. Вот передохнут все, тогда через годик можно скататься покупаться.

– А в Краснодаре пятнистых мало?

– Почти передавили, – с гордостью протянул заправщик, – так, шваль всякая иногда шатается, но от парка за версту держится. Ничего, скоро последних выпрем, и будет чистый город. Чтоб по-людски жить…

– Молодцы, правильно. Я посоветуюсь с кумом. Вашу базу легко найти?

– Парк Галицкого? Да каждая собака знает! Хотя сейчас и собак в городе нет. Мочим их вместе с чесоточниками, если попадаются, ха-ха-ха…

Круглый живот бригадира затрясся от смеха, но тут же ружейный залп оборвал хохот. Красно-бурый фонтанчик брызнул из черепа Андрюхи. Второй заправщик попытался спрятаться, но пуля угодила ему в крестец. Хирург вытащил руки из кармана быстрее, чем толстяк схватился за карабин. Скальпель легко воткнулся в мягкое горло начальника заправки, канистра упала на бок, и горючее заструилось по земле.

Доктор не ожидал, что Кулак подкрадется так близко. Меньше чем через минуту он уже стоял возле бочки. Кочерга подбежал с другой стороны.

– Следи за дорогой, – приказал Жека, добивая раненых. Он обыскал трупы и побросал все ценное в машину. На бригадире и Андрюхе оказались бронежилеты, что очень обрадовало Кулака.

– Куда жмуриков? – спросил Костя.

– За дерево свалим, – Жека не побрезговал и стянул с мертвецов почти новые берцы.

– Может, сожжем? – предложил Хирург.

– Сдурел?! А если их кенты где-то рядом? Увидят дым, поймут откуда и прикатят. Чем дольше их не хватятся, тем лучше.

– А кровь? Они же чистые, давайте кровь сольём, – глаза Кочерги хищно заблестели как у настоящего голодного вампира после столетней спячки.

Доктор толкнул мертвеца ботинком, язык толстяка вывалился из перекошенного рта:

– Поздно. Сердце уже не качает. Долго возиться.

– Жадность фраера сгубила. Протянем лишнюю минуту – и своей кровью захлебнемся. Всё. Хана драконам, как я и обещал. Валим, – Кулак закинул последние трофеи в салон скорой помощи.

«Буханка», шаркнув колесами по гравию, рванула с места. За ним покатил «Ларгус» с бочкой-прицепом. Три мертвеца остались под каштаном, где пролитый бензин смешался с кровью.

Глава 13. Потрошители

Солнце припекало макушку сквозь заднее стекло. Погода радовала. Настя нажала кнопку стеклоподъемника и жадно вдохнула глоток свежего воздуха.

– Закрой, – не оборачиваясь, с переднего сиденья приказала тётя.

– Душно, – пожаловалась Настя.

– Закрой. Лорд выскочит.

– Да тут щёлка пять сантиметров, – девушка перевела взгляд на кота. Питомец, демонстрируя круглое брюхо, развалился по соседству, – не вылезет он в неё.

– Насссстя, – прозвучало как последнее китайское предупреждение.

Вообще Светлана Алексеевна была вполне нормальная вменяемая тетка, пока речь не заходила о любимом котике Лорде. Она дорожила этой лысой зверюгой породы сфинкс так же яростно, как древние египтяне почитали своего фараона.

Серая «Хендэ Крета», постукивая подвеской, катилась по запущенной трассе. Дядя Алик за рулём подпевал Шевчуку из магнитолы. Песня про питерскую осень никак не сочеталась с кубанской погодой, за бортом стоял теплый весенний день, светило яркое солнце, а ленивые барашки облаков неторопливо брели по голубому небу.

– Едрит мадрит, – выругалась тётя Света, когда машина затормозила перед поваленным деревом.

– Да, мощный ураган прошёл. Уже второе по пути. Это, глянь, как неудачно упало, прям поперек, – Алик заглушил двигатель и отдал ключи жене, – заблокируй замки, если что – сигналь.

– Настя, держи Лорда, а то сзади выскочит. Нет, лучше мне отдай.

Девушка осторожно схватила кота, тот ответил недовольным ворчанием, грозясь укусить, но не успел. Транспортировка с заднего сиденья на переднее заняла пару секунд. В руках хозяйки Лорд сразу притих, – знал, на кого можно пасть разевать, а на кого – не стоит.

Опасения тёти Светы были не беспочвенны. У кота однажды что-то переклинило в сморщенной башке, и теперь при любом удобном случае он пытался сразу сбежать из машины. Раз даже на ходу сиганул в окно, едва успели поймать за задние лапы. После этого ездил Лорд исключительно в переноске, но на дальние расстояния его иногда выпускали в салон, чтобы не орал.

– Вот она, родимая, сейчас решим вопрос, – дядя Алик открыл багажник и достал маленькую бензопилу. Он хорошо подготовился к подобным дорожным сюрпризам.

Полетели щепки. От внезапного гула Лорд впился когтями в руку.

– Тихо, мальчик, тихо. Это папочка работает, не бойся, – тётя успокаивала любимца, поглаживая по розовой кожице.

Когда принялись отлавливать и усыплять всех животных, тётя Света с котом ушла в подполье. Она сберегла любимца от карантинных отрядов, и, возможно, теперь Лорд остался последним сфинксом в России или даже в Европе. Он словно чувствовал свою исключительность и сидел с такой наглой надменной мордой, что Насте хотелось засунуть его обратно в переноску.

Рычанье бензопилы затихло. Алик оттащил макушку дерева в сторону и освободил проезжую часть. Снова в путь, к морю, в Крым! Насте даже не верилось, что они до него доберутся. Планы про Ялту обрели конкретные очертания месяца три назад, когда стало прижимать со всех сторон. И вот, наконец, они оставили позади родной Магнитогорск, а уже сегодня увидят залитые солнцем берега Крыма. Осталось проехать всего чуть-чуть, каких-то пятьсот километров.

Дядя Алик с пыхтением вернулся на своё место. По его красной шее скатывались капельки пота, взлохмаченная копна кучерявых волос возвышалась над подголовником. Он легонько ткнул мясистым пальцем в кошачий нос, похлопал супругу по коленке и завел машину:

– Надеюсь, дальше без лесоповала обойдется. Хорошо березка упала, а если бы вот такой тополище рухнул? Я бы с ним целый час провозился. Тут и по обочине нигде не объедешь.

– Как у нас с бензином?

– Половина бака. С учетом канистр до Ялты спокойно хватит. А там… как получится уже.

– На велосипеды пересядем, я в молодости любила педальки крутить, – вздохнула тётя Света, погружаясь в приятные воспоминания.

Настя, вытянувшись на заднем сиденье, с улыбкой слушала их болтовню. Несмотря на ворчливый характер тёти, она любила свою семью. Вернее то, что от неё осталось. Родителей Настя потеряла в одиннадцать. Они возвращались из отпуска. Авиакатастрофа. Жизнь раскололась на «до» и «после».

У неё остался только дедушка, но он и двух месяцев не протянул. Остановилось сердце. Родные стали уходить с ужасающей скоростью. Тогда дядя Алик и тётя Света взяли её под свою опеку. За двадцать лет брака своих детей им завести не удалось, но Настю с младенчества они любили как родную.

Мимо промелькнули поля и окраины кварталов с безлюдными многоэтажками. Краснодар обогнули по Западному обходу без затруднений, впереди лежала ровная трасса и мечты о новой жизни. Алик зевал, вальяжно положив одну руку на руль. Пустая трасса убаюкивала. Тётя Света клевала носом, а Лорд решил размять лапы и перелез на колени к Насте.

«Проголодался, магистр Йода? Мурлыкаешь, подхалим. Хватит подлизываться, вот остановимся, тогда и поешь».

Кот уставился на неё голубыми инопланетными глазами. Он смотрел так, словно прочитал мысли девушки и остался от них не в восторге. И без того сердитая мордочка стала еще более угрюмой.

– Вот ты бука маленькая, – Настя рассмеялась, потрепав Лорда по ушам. Кот зевнул и вернулся на переднее сиденье к хозяйке.

Остановка случилась внезапно. Лопнули колеса, кроссовер повело, и машина уткнулась в дерево. К счастью, дядя Алик успел сбросить скорость до минимума, никто не пострадал.

– Аля, что это? Почему?! Ты куда?! – закудахтала тётя Света.

Дядя схватил травматический пистолет и вылез:

– Сидите, не высовывайтесь.

Обе передние покрышки болтались на дисках, одну заднюю тоже спустило. На асфальте, в тридцати метрах позади, осталось несколько тонких дощечек с торчащими саморезами. Их замаскировали листвой и газетами, ловушка сработала, и Алик испуганным взглядом выискивал тех, кто её устроил.

Они атаковали из засады. Первая пуля разнесла вдребезги боковое зеркало, а вторая попала дяде в плечо. Его правая рука безжизненно повисла, пистолет выпал на траву. От визга хозяйки Лорд так ошалел, что расцарапав ей руки, выскочил в приоткрытую дверь и сбежал в лес.

Три молчаливые фигуры обступили помятую «Крету». Один, самый высокий, с широкими плечами и мощным голым торсом, держал ружьё. Второй сжимал томагавки, а последний вертел длинный охотничий нож.

– Помогите! Пожалуйста, не надо! Люди! Поооолиция, – со страху вопила тётя, когда её вытаскивали за ноги из салона. Настя, стиснув зубы, лишь всхлипывала, понимая, что кричать уже бесполезно, всё кончено. Дядя Алик стонал от боли и жалобно бормотал:

– Мужики, за что?! Возьмите машину. Все возьмите. Мы-то вам зачем? Ребятки, их-то хоть пожалейте. Не трогай мою жену!

Раненого рывком подняли на ноги, пнули в спину и заставили шагать. Пленников вели в лес, куда минутой назад удрал Лорд. Настя услышала, как по трассе промчалась машина, возможно, их даже заметили, но никто не остановился. Ужас сковал мышцы, каждый шаг давался с огромным трудом.

Конвоиры никуда не спешили, лишь изредка подгоняя добычу. Самый здоровый шагал впереди и даже не оборачивался. Он шел, поигрывая мускулами, точно культурист по пляжу в одних лишь черных джинсовых шортах по колено. На лысой голове виднелось множество шрамов, а тело покрывали цветные татуировки.

– Куда вы нас ведете? Что вам от нас надо? – причитала тетя, успевая скользить взглядом по кустам в поисках драгоценного котика.

Конвоиры молчали, точно немые. Пленники услышали от них первое слово лишь минут через десять.

– Привязать, – коротко распорядился здоровяк.

Им туго стянули руки за спиной, не пожалели даже Алика, который от одного прикосновения едва не потерял создание. Застрявшая пуля жгла его плечо как раскаленное железо, он истекал кровью, побледнел, хватал ртом воздух и держался из последних сил.

Настя осмотрелась. Разбойники привели их в лесной лагерь, вокруг вились мухи, как на скотобойне. В костровище теплились угли и обгоревшие кости, слабый запах дыма витал в воздухе. Котелок с водой висел на цепочке между колышков, на траве валялись тряпки, обувь, браслеты, часы.

«Вещи других пленников. Мы не первые. Что они с ними сделали? Пытали? Ели? Насиловали? Почему они нас сразу не убили?», – горячие слезы текли по щекам девушки.

Хаотично бегающие глаза Насти остановились на главаре. Теперь она внимательно его рассмотрела. Наколки покрывали тренированное тело от пояса до подбородка, на груди скалилась зубастая пасть дьявола, колючая проволока вилась спиралью по животу, непонятные надписи на латыни, фигурки зверей, черепа, руны и сатанинские звезды заполняли оставшиеся пробелы на коже. Спину «украшал» орел, клюющий окровавленное тело младенца.

Но страшнее наколок вожака оказалась его улыбка – темные железные зубы угрожающе поблескивали во рту маньяка.

– Костер. Петля.

Двое сообщников с рабской покорностью кинулись исполнять поручение. Только сейчас Настя обратила внимание, что у одного были отрезаны уши, а у второго не хватало мизинцев на руках. Тут же в яме замелькали языки пламени, а через ветку на дубе перекинули буксировочный трос.

– Он первый, – главарь указал на Алика.

Дядя задрожал, по его штанам расползлось мокрое пятно. Безухий скривил рожу и зачем-то показал язык. Тётя Света взвыла и как безумная забилась в своих путах, пытаясь разорвать веревки, она окончательно потеряла над собой контроль, чем еще сильнее развеселила ублюдков.

– Шаман? – восьмипалый вопросительно посмотрел на вожака и кивнул на буйную пленницу.

– Потом. Сначала он. Ко мне, – слова вылетали из горла татуированного с особенным приглушенным свистом.

Голову Алика сунули в петлю. Шаман дернул трос, и ноги беспомощного пленника замолотили по воздуху. Смерть схватила очередную жертву за горло. В такие моменты человек напоминал воздушный шарик – с виду большой, но на самом деле такой уязвимый. Один маленький укол и пфффф….. воздух с шумом вырывался из тонкой оболочки. Оставались лишь ошмётки.

Лицо висельника быстро посинело, через пару минут всё закончилось. Но для зловещей троицы ритуал только начался. Шаман взял нож и принялся водить им по точильному камню. Шиииих-шииих, шиииих-шииииих разлеталось между деревьями. Настя недоуменно смотрела на врагов.

«Они убили его, убили. Дядя мёртв! Что им еще от него нужно?!»

Лезвие было и без того острым, но вожак не мог начать без этой традиции. Когда нож вонзился Алику в бок, тётя потеряла сознание. Настя тоже мечтала отключиться, но как под гипнозом продолжала следить за чудовищным обрядом. Шаман распорол живот, внутренности Алика вывалились в мешок, подставленный безухим. Каждый из них четко знал свою роль, главарю даже не требовалось раздавать команды.

– Очищение! – протянул Шаман.

– Очищение, – хором подхватили прислужники.

Следом за дело взялся маньяк с отрезанными пальцами. Вместо кишок он заполнил утробу мертвеца травой, ветками и заранее приготовленными камнями. Булыжники лежали пирамидкой возле корней ясеня. Только сейчас Настя заметила такую кучку почти возле каждого дерева в лагере.

Безухий куда-то утащил мешок с внутренностями, а когда вернулся, то достал толстую иголку с леской и зашил покойнику живот.

– Очищение, – вновь прогудел татуированный Шаман.

Последователи вторили ему с благоговейным восторгом:

– Оооочииищеееениииееее…

Когда тело Алика заштопали, главарь вновь приблизился к жертве с ножом. Он с размаху ударил остриём в грудь и вырезал сердце. Настя покосилась на тётю, та к счастью еще висела на верёвках без сознания, не видя этой мерзости. Безухий засучил рукава, и Настя заметила характерную красную отметину.

«Чесоточники. Спятившие чесоточники. Они думают, что очистятся от пятен, если убьют нас? Помогите, кто-нибудь, ну пожалуйста…»

– Готовь, – прохрипел вожак.

Беспалый шустро засеменил в кусты и вытащил засаленную сковороду. Сердце дяди аккуратно положили на лист лопуха рядом с костром.

«Твари. Животные. Они хотят его съесть», – успела подумать Настя, перед тем как сознание, наконец, сжалилось над ней и добровольно отключилось. Увы, ненадолго. Она очнулась, когда маньяки взялись за тётю. Светлана Алексеевна яростно брыкалась, визжала и пыталась напоследок укусить или лягнуть хоть кого-то из этих сволочей. Но всё привело к тому, что бедняга лишь дольше промучилась в петле. Настя молилась, чтобы это поскорее закончилось, но её молитвы вязли в густых кронах и никак не могли добраться до адресата. Агония затянулась, Шаман, потеряв терпение, принялся потрошить тётю Свету еще живой.

Настю стошнило. Она снова потеряла сознание. За эти несколько минут ей даже успел присниться кошмар – Лорд сидел вместе с маньяками и ел из любимой миски сердце хозяйки.

Когда пленница пришла в себя, то долго не решалась открыть глаза. Она боялась увидеть перед собой Шамана с железными зубами, почувствовать на горле шершавую веревку, а затем пуститься в обнимку со смертью в дикую пляску над землёй. Настя жмурилась с такой силой, что заболели веки. Но тут до ноздрей долетел аромат жареного мяса. Уши уловили потрескивание костра и шипение сковородки.

Пленница подняла голову. Потрошители обжаривали на чугунной сковородке сердца дяди и тёти. Их трупы по-прежнему болтались с заштопанными животами, притягивая всё новых и новых мух.

«Теперь мой черёд. Господи спаси, господи…», – Настя никак не могла закончить молитву. Она начинала шептать слова, затем сбивалась, мысли перескакивали на другое, и так по кругу.

Шаман, проглотив свою порцию, поднялся и потянулся кулаками вверх:

– Очищение!

Маньяк повернулся к пленнице, приблизился и присел напротив. Он долго смотрел на неё, точно напоследок хотел запомнить во всей красе. Хорошенькая миловидная Настя с тонкими благородными чертами лица, бледной кожей, большими зелеными глазами и кукольными губами, нравилась всем парням. Маньяк задумчиво ковырялся ножом в стальных зубах. Из его горла при этом доносился странный свист, точно там что-то застряло, мешая потокам воздуха спокойно циркулировать в легкие и обратно.

– Ты понесёшь в себе нового Бога, – услышала Настя возбужденный шёпот. Горячее дыхание потрошителя обволакивало ухо, щекотало шею и отзывалось мурашками вдоль позвоночника.

Крик боли пронесся по лесу, отразился от стволов деревьев и поднялся над кронами. Ужас наполнил лес. Птицы в гнездах укрыли птенцов крыльями, мыши глубже забились в норы. А в зарослях травы жалобно замяукал напуганный потерявшийся Лорд.