Текст книги "Рэй Чарльз. Голос сердца. Маленькие рассказы о большом успехе"

42. Новое звучание кантри

В 1962 году Рэй, выпускавший пластинку за пластинкой, словно торопился оставить после себя как можно больше запоминающихся прекрасных вещей, записал альбом «Modern Sounds in Country and Western Music», полыхнувший новой сенсацией. Это было кантри – большой концерт, записанный Рэем в студийных условиях. Не первый опыт, но самый грандиозный и самый амбициозный.

О «черном» кантри заговорили. Его заметили и очень скоро полюбили. Чарльз продолжал стирать расовые различия в музыке и двигаться к своему главному открытию – к соулу…

В чем была причина его лихорадочной работы. Рэй не давал себе ни минуты покоя. Он почти не появлялся дома, несказанно огорчая и тревожа супругу Деллу. Понять мотивы Рэя, разумеется, можно. Балансируя на грани разных стилей и музыкальных течений, он постоянно искал свой собственный голос. В тридцать с небольшим лет Рэй уже был признанным мэтром, но продолжал учиться. Он как губка впитывал все новое (отсюда и его очередное погружение в кантри – в стиль, который в шестидесятые годы обрел множество новых талантливых исполнителей), оттачивал уже однажды открытые им находки. И постоянно двигался вперед… И все же – почему? Почему не давал себе поблажки? Почему не позволял себе взять отпуск и просто отдохнуть?

Рэй был наркоманом с огромным стажем. Героиновая зависимость не оставляла надежды на спасение. Вопрос был лишь во времени. Когда?.. Рэй не хотел быть застигнутым врасплох. Он должен был оставить людям все, чем обладал сам.

43. Соул

Стать первооткрывателем нового направления в искусстве, а то и целого жанра, суждено лишь гениям. В литературе современного времени таковым был Эдгар Алан По, основатель жанра детектива. В музыке же подобных имен больше, поскольку музыка особый род искусства, с трудом поддающийся строгой систематизации. Одно из них – Рэй Чарльз, основатель стиля соул…

18 ноября 1954 года. Атланта. Рэй Чарльз записывает песню «Я обрел женщину» («I Got a Woman»). Именно в этот день и именно с этой песни и появился на свет соул. Вершиной соула, его каноном, стала песня «Georgia on My Mind», впервые исполненная Рэем в 1960 году. С тех пор это одна из самых популярных композиций Чарльза, которую без конца ставят на американских FM-станциях до сих пор.

Соул – это видоизмененный в стиле ритм-энд-блюза спиричуэлс, лишенный религиозного наполнения, но перенявший напевность спиричуэлся и энергию ритм-энд-блюза. Появившись на стыке родственных течений, соул очень быстро обрел популярность и оказал самое живое влияние на другие стили, в частности, на рок-н-ролл. В багаже Чарльза есть песня «Битлз» – «Yesterday». Лирическая баллада, исполненная в блюзовой манере. Но в устах Чарльза это самый настоящий соул. И прекрасная, вечная песня обретает иное звучание и иную жизнь.

Любая композиция, за которую брался Чарльз, перерождалась и становилась еще прекрасней. Все, к чему он прикасался, превращалось в золото.

44. Золотые годы

Конец пятидесятых и все шестидесятые годы, вплоть до начала семидесятых – золотое время расцвета гения Рэя Чарльза. Полтора десятилетия непрерывного восхождения. Полтора десятилетия триумфа.

Чарльз неутомим. «Расквитавшись» с поп-музыкой и кантри, Рэй снова обращается к ритм-энд-блюзу. Но это уже не тот традиционный «Эр-энд-Би», который слушали его поклонники в пятидесятые годы. Это мощный звук, экспрессивная манера исполнения, большой оркестр, обязательно включающий струнную группу (редкость для соула шестидесятых), хор «поддержки». И в результате композиции, звучание которых пробирает до мозга костей. Слушая старые (сегодня старые, а тогда не просто новые – новаторские) записи Рэя, трудно удержаться от волнения и даже непрошенной слезы. Голос, главное – голос. И чувство, которым наполнены песни Чарльза.

В шестидесятые годы Рэй активно экспериментирует со звуком. Он писал музыку к фильмам, сам начал сниматься в кино (слепой!), привлекал к записям своих композиций музыкантов-новаторов, помогал молодым талантам. Но главным делом его жизни оставались сольные выступления и записи альбомов…

Если внимательно прислушаться к его лучшим песням тех лет (к той же «Джорджии») и присмотреться к манере исполнения, приходишь к парадоксальному, казалось бы, открытию. Да Рэй же… великий драматический артист! И секрет успеха его многочисленных песен не только в уникальном тембре голоса Чарльза, но и в степени перевоплощения артиста на сцене и перед микрофоном. Он не поет. Он – живет.

45. Рэй против расизма

Это звучит несколько запальчиво и даже немного агрессивно, но все же иногда лучше бы люди были слепы, чем… глупы.

Рэй появился на свет темнокожим. И это не помешало ему стать одним из самых популярных, самых успешных музыкантов мира. Он не получил академического музыкального образования и стартового капитала. Те шесть сотен долларов, с которыми он приехал в Сиэтл, Рэй заработал сам, выступая на любительских концертах после занятий в школе. Рэй всего добивался сам… Где хоть один, самый ничтожный признак справедливости расовой теории применительно к Рэю Чарльзу? В чем он был неполноценным – рядом с толпой абсолютно «правильных» с расовой точки зрения белых сограждан? Более того, он был незрячим. Большинство людей в этом состоянии бедствуют и лишь пытаются выжить. Рэй стал миллионером (если уж все в наше время измеряется деньгами). Он добился всего, о чем может мечтать человек. Зрячий человек. Здоровый, лишенный серьезных физических недостатков. При этом Рэй – выходец даже не из бедной, из нищей семьи.

Расовые теории не просто злили Рэя, они приводили его в бешенство. Когда журналисты задавали ему «провокационные» вопросы, как правило, во время гастролей в «черных» штатах, Рэй невинно улыбался и задавал встречный вопрос:

– А вы, простите, белый?

И получив ответ улыбался еще добродушней:

– А мне показалось, что черный…

46. Случай в Джорджии

После исполнения песни «Georgia on My Mind» Джорджия, южный американский штат, боготворила Рэя. Но именно здесь, в Джорджии, шли наиболее ожесточенные стычки активистов движения борьбы за равноправие и белых сторонников расовой сегрегации.

В 1961 году Рэй приехал в небольшой городок Август, штат Джорджия. Здесь, на бывшем рабовладельческом Юге, был запланирован концерт – в рамках небольшого турне по штату. Рэй намеревался выступить перед американцами, но выдвинул непременное условие – в зале должны быть как темнокожие, так и белые слушатели. Никаких различий!

Но как это случалось и раньше, Рэя попытались обмануть, воспользовавшись тем, что он не видит. Формально условия контракта были соблюдены – в концертный зал городка Август пускали и белых, и темнокожих. Но внутри зал был поделен таким образом, что весь партер был отведен белым слушателям, а темнокожим – дальний балкон, на котором, к тому же, не было сидячих мест. Входить в зал публика должна была через отдельные двери.

Рэй ничего об этом не знал. Когда он подъехал на лимузине и направился внутрь здания, его встретили крики протестующих темнокожих активистов. «Рэй, ты продался белым!». «Где твоя совесть, Рэй?». «Мы же тебя любим, Рэй! Почему ты с нами так поступаешь?».

Чарльз остановился. Насупился. И потребовал у помощников объяснить, в чем дело. А когда понял, развернулся и покинул городок.

47. Запрет, которого не было

Разгорелся чудовищный скандал. Устроители концерта были вынуждены вернуть слушателям деньги за билеты и потребовали у Чарльза компенсации. Неустойка была явно несправедливой, но Рэй упираться не стал и выплатил все до цента. Однако, заявил, что отныне в Джорджии ему делать нечего.

Он и в самом деле не появлялся в этом штате около двадцати лет – вплоть до 24 апреля 1979 года, когда песня «Джорджия в моей душе» стала официальным гимном Джорджии. Но и тогда Рэй приехал в законодательное собрание Джорджии, чтобы исполнить знаменитую песню, лишь убедившись, что с расовыми проблемами власти штата разобрались.

Демарш Чарльза ударил по самолюбию властей штата. Чтобы сохранить лицо, был распущен слух о том, что Чарльзу якобы запрещен въезд на территорию Джорджии. Однако, в реальности никакого запрета не существовало, поскольку в демократической стране это невозможно в принципе.

Он любил Америку. Об этом даже не стоит говорить – достаточно послушать его удивительные песни. Но, как любой патриот, испытывал муки стыда за нелепости и несуразности своей страны. Уж кому-кому, а Рэю было совершенно ясно, что патриотизм – вовсе не безудержное восхваление родины и восхищение (искреннее или фальшивое) достижениями ее правительства. Патриотизм, любовь к родине – это, прежде всего, попытка избавить страну от вопиющих недостатков, сделав тем самым ее лучше, чище, добрей.

48. Джон Фицджеральд Кеннеди

В отличие от многих великих деятелей культуры США, Рэй никогда не находился вне политики. Напротив, он активно участвовал в политической жизни страны. Правда, не выступал на митингах, считая, что слепой человек, «толкающий» речь со сцены выглядит нелепо. И был убежденным демократом.

Приход к власти самого молодого президента с истории Америки Рэй Чарльз, сам человек молодой, энергичный, воспринял с большим воодушевлением. Рэй никогда не забывал нищего голодного детства, отчаяния матери и безысходного существования отца, прячущегося от житейских проблем за бутылкой дешевого алкогольного пойла. Разбогатев уже к двадцати пяти годам, Рэй был щедр на помощь, особенно темнокожим согражданам. Но при этом прекрасно понимал, что главная проблема Америки – расовая сегрегация. Причем, речь еще шла не о бытовом расизме, который в США местами не изжит до сих пор, а о государственной политике в целом, когда чернокожие граждане ограничены в элементарных правах. Кеннеди прямо заявил о своих антирасистских настроениях. И это были не пустые декларации. С приходом 35-го президента США стали неуклонно избавляться от рабовладельческого прошлого.

Чарльз много и часто говорил о Кеннеди с друзьями. Они не встречались лично, да и вряд ли это что-то изменило бы в убеждениях Рэя. Но Чарльз пристально следил за всеми шагами молодого президента и очень надеялся, что именно Кеннеди, как продолжатель дела, начатого Линкольном, покончит с разделением американцев на белых и черных.

49. Президент убит

22 ноября 1963 года Америку потрясла страшная новость – президент Джон Фицджеральд Кеннеди убит. Это произошло в Далласе, штат Техас. Президент был застрелен неизвестным во время проезда в открытой машине по городу…

Услышав весть о гибели Кеннеди по радио, Рэй лег на диван и закрыл рукой незрячие глаза. Он не хотел, чтобы домашние видели его слезы. Затем он поднялся, прошел в комнату. Позвал помощника, попросив его принести стакан джина и запереть двери. Потом сел к роялю.

Рэй работал весь день и большую часть ночи. Под его нервными пальцами рождалась музыка. Слова он придумывал сам, записывая их на специальную табличку с прорезями – чтобы карандаш не уходил в сторону. Так родилась песня «Busted» – «Разжалованный». Реквием по убитому президенту США. Реквием по погибшей надежде.

Той же ночью Рэй позвонил одному из руководителей студии «Эй-Би-Си парамаунт».

– Джон, – сказал он, – ты наверняка слышал новость. Мне нужен сингл. Не через неделю, не через месяц – завтра. Деньги не проблема, я готов оплатить запись сам. И пожалуйста, пригласи ребят с FM-радиостанции. Мне есть, что им подарить…

Работа закипела в ту же ночь. К шести утра, когда Чарльз должен был появиться на студии, собрался весь персонал. Студия была отлажена и подготовлена к записи. А на лос-анджелесской фабрике, принадлежавшей «Эй-Би-Си» уже готовилась утренняя смена. Пластинка должна была поступить в магазины в тот же день – 23 ноября 1963 года.

50. «Разжалованный»

Сингл «Busted» был записан с одного дубля. В десять часов утра матрица с готовой записью поступила на фабрику. И в то же время на радиостанциях Америки зазвучала грустная песня Рэя Чарльза.

Он оплакивал погибшего президента и собственные надежды на счастливую жизнь. Это была песня-жалоба, песня-молитва. Но Рэй не был бы самим собой, если бы написал лишь молитву. Это было не в его правилах. В песне ясно звучала ирония. «Разжалованный» – теми, кто его и выбрал. И не просто разжалованный, но – уничтоженный. Убитый…

Песня Чарльза потрясла американцев. Она звучала на всех радиостанциях страны. Неслась из динамиков кинотеатров перед началом сеансов. Доносилась из открытых дверей магазинной. Раздавалась из проезжающих по улицам американских городов автомобилей.

В эти дни популярность Чарльза достигла запредельной величины. Вряд ли он желал того сам – уж слишком печальным был повод. Но факт остается фактом. Услышав песню «Busted», вечно суетящиеся прохожие замирали и… принимались плакать.

А через несколько дней после премьеры песни Чарльз позвонил в Теннеси по номеру, который разыскали его помощники. Поднявшему трубку человеку Рэй сказал:

– Я Рэй Чарльз. Я разыскиваю мистера Кинга. Я должен сказать ему одну важную вещь.

– Говорите, я передам, – ответил человек.

– Я хочу помочь ему, чем могу. Пока это всего лишь деньги. Все, что у меня есть в наличии.

– Да, Рэй, спасибо, – после минутной паузы произнес человек на том конце провода. – Это я – Мартин…

51. Мартин Лютер Кинг

С Мартином Лютером Кингом Рэй так и не подружился. Они были знакомы и даже общались – по телефону или через третьих лиц. Кинг был слишком занят своим делом – борьбой за отмену расовых ограничений. Рэй был с головой погружен в свою работу… И тем не менее Чарльз не упускал возможности помочь Кингу и его движению деньгами или выступлениями в прессе. Несколько раз Рэй давал благотворительные концерты, все сборы от которых поступали в фонд борьбы с расовой дискриминацией. И следует заметить, что эти пожертвования были весьма и весьма внушительными – Рэй знал себе цену и требовал от устроителей головокружительных гонораров. И те шли ему на встречу, поскольку само имя Рэя Чарльза обеспечивало безусловный аншлаг…

Известие о расстреле Кинга 29 марта 1968 года в Мемфисе, штат Теннесси, повергло Рэя в отчаяние. В тот день он сказал друзьям и помощнику:

– Все кончено. Наша страна обречена жить в средневековье…

И, к счастью, ошибся. Именно трагическая гибель Мартина Лютера Кинга стала тем решающим моментом, ставшим точкой невозвращения к старым порядкам. Уважение к памяти Кинга, сочувствие его идеям, доброта и скромность этого человека (Кинг призывал к исключительно ненасильственным методам борьбы за права чернокожих американцев) сделали его после смерти едва ли ни самым популярным человеком Америки. И это удивительно, поскольку смерть там считается самой большой неудачей. А неудачников американцы забывают моментально.

52. Дело Чарльза

В 1965 году, возвращаясь самолетом из гастрольного тура по Канаде, он сказал помощнику:

– Пора готовится к неприятностям.

И в своем предчувствии не ошибся. Спустя двадцать минут после приземления в Бостонском аэропорту Рэй Чарльз был арестован за хранение наркотиков. В кармане его плаща полицейские обнаружили пакетик с героином…

Впервые Рэй привлек внимание полиции в 1961 году. Его выдал один из «дилеров» – уличных торговцев наркотиками, у которых Чарльз покупал сначала марихуану и кокаин, а потом и героин. Но в тот раз обошлось – во время судебного разбирательства выяснилось, что обыск, который полиция устроила в гостиничном номере Чарльза (а дело происходило во время одной из гастрольных поездок по южным штатам), не был оформлен должным образом. И судья решил, что собранные полицейскими сведения не могут быть признаны доказательством вины Рэя.

Во второй раз он прошел на волосок от тюрьмы – детектив ограничился лишь предупреждением, пожалев слепого музыканта.

Но сейчас, в Бостоне, дело приняло серьезный оборот. Доза героина была слишком велика, чтобы закрыть на нее глаза. Правда, Рэя никто не подозревал в продаже героина – за это он мог бы угодить в тюрьму до конца жизни. Чарльз был «всего лишь» потребителем страшного зелья. Наркоманом с гигантским стажем, вылечить которого могла лишь… могила. Или невероятное усилие воли.

53. Арест

Рэя привезли в городскую тюрьму Бостона и заперли в камере-одиночке предварительного заключения. Через некоторое время он услышал, как дверь открылась. И в камеру вошли двое – мужчина и женщина.

– Рэй, – проговорил мужской голос. – Вы знаете, за что вы сюда угодили.

– Да.

– Вы осознаете свою вину?

– Да.

– Я могу считать ваши слова признанием?

– Постойте! – прервала мужчину женщина. – Постойте ради бога. Разве вы не понимаете? Это же Рэй Чарльз… Оставьте нас наедине. Прошу вас.

Мужчина после секундной паузы встал и удалился.

– Я хочу, чтобы вы, Рэй поняли – вы в тюрьме, – сказала женщина.

– Я понимаю.

м И это начало конца. Ваши заслуги вам не помогут, если…

– Если вы не дадите слово избавиться от наркотической зависимости сами. Иначе…

– Иначе – что? – встрепенулся Рэй.

– Иначе никто и ничто не спасет вас от тюрьмы. Это ваш последний шанс…

Потом в тюрьму примчалась Делла. Она рыдала, говорила страшные вещи, клялась в любви. И Рэй слушал ее, плакал и не находил ни одного слова в свое оправдание.

На следующий день – третий день заключения Рэя повели на суд. Он слушал обвинителя. Слушал судью. Слушал своего адвоката и… молчал. Он не смел поднять голову. Его незрячие глаза горели от стыда.

В конце концов судья сказал:

– Только бог знает, как я люблю вас, Рэй. Ваша музыка – словно теплый лучик солнца в окошке. Но что я могу сделать, если вы сами губите свой талант? Год тюрьмы условно. Если у вас обнаружат наркотики, то условный срок превратиться в реальный. И тюрьмы вам в этом случае не избежать…

54. «Мартышка на моей спине»

Его выпустили на свободу прямо в зале суда. Прежде чем выйти на улицу, Рэй попросил подвести его к женщине, выступавшей на стороне обвинения. Это была сотрудница отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков – та самая. Усилиями которой Чарльз получил столь мягкий приговор.

Он взял ее за руку и тихо произнес:

– Клянусь богом, я с этой гадостью покончу. Прямо сейчас. Сегодня.

– Учитывая ваш стаж, это будет непросто, Рэй.

– Я знаю. Это не первая попытка. Но она будет последней. Я немедленно ложусь в клинику и выйду оттуда совершенно здоровым человеком.

Спустя два дня, когда самолет доставил Рэя Чарльза в Лос-Анджелес, певец отправился в наркологическую клинику. Наблюдавшему его доктору Рэй сказал:

– Никаких лекарств. Никаких «доз отвыкания». Если я буду просить наркотики, привяжите меня к кровати. Поверьте, я должен пересилить себя без лекарств.

– А вы выдержите? – усомнился доктор.

– Не знаю, Джим. Потому и прошу вашей помощи…

Позже, когда Рэй и в самом деле избавился от наркотической зависимости, он назвал свой недуг «мартышкой, что сидит на его спине». И очень радовался, что сумел излечиться.

Но поначалу было очень тяжело. В первые две недели, когда началась жуткая ломка, Рэя приходилось привязывать к кровати ремнями, чтобы он не наложил на себя руки. Делла, которая всегда находилась рядом, умоляла врачей ввести мужу героин. Она была уверена, что это его спасет. И была готова подписать любой документ. Но врачи, слава богу, ее не послушали.

55. Год тюрьмы

Зависимость от наркотиков не излечивается в один день. Это не табакокурение, зависимость тоже крайне тяжелая, но не имеющая столь быстрых и фатальных последствий. Бросить курить тяжело, но отказаться от употребления наркотиков – тяжело смертельно.

Рэй провел в лос-анджелесской наркологической клинике три месяца. Когда он покидал ее стены, доктор сказал:

– Не знаю, кому из нас было тяжелей, Рэй. Я видел, как вы сходите с ума. Это очень тяжкое зрелище… Заклинаю вас, держитесь!

– Можешь не беспокоиться, друг, – ответил Чарльз. – С наркотиками покончено раз и навсегда.

Позади были семнадцать лет наркотической зависимости. Впереди – более полугода условного тюремного срока. А реальность состояла из множества скандальных «разоблачительных» статей. Газетчики, буквально, как с цепи сорвались. «Американская мечта» оказалась обычным ничтожным наркоманом. Кто бы мог подумать?

Эти статьи причиняли Рэю настоящую боль. Он ждал от людей помощи или хотя бы понимания. А получил злорадные усмешки.

Однажды он не выдержал. И на очередной пресс-конференции, которые Чарльз устраивал едва ли ни после каждого более-менее крупного выступления, сказал:

– Все, что я сейчас хочу, это найти тех мерзавцев, что плюют в мое лицо, и дать им сдачи. Я о вас говорю, господа газетчики!

Зал притих. И Рэй после небольшой паузы улыбнулся своей обезоруживающей широкой улыбкой и продолжил:

– Но это невозможно. Во-первых, я осужден и должен вести себя прилично, чтобы не загреметь в тюрьму. А во-вторых, я осужден совершенно справедливо…