Текст книги "Под знаком Дарго"

Глава 20
КРУШИТЕЛЬ ЗМЕЙ

Что ж так неудобно-то? Ощущение, словно лежу на острых камнях, и кроме дикой головной боли еще донимает острая резь во всей спине. Откуда-то издалека доносится бесцветный голос:

– Хозяин, этот вроде начинает очухиваться.

Пытаюсь вспомнить, где я? Напрягаю мозг, который с трудом воспроизводит картинку быстро надвигающейся стены красного зала, и это заставляет меня моментально открыть глаза.

Бог ты мой, красота-то какая! Взгляд утопает в бездонной голубизне, а в голове звучат слова Лерокса: «Да будет всегда чистым небо». И все бы ничего, вот только неестественная скованность в теле портит впечатление от увиденного. Поворачиваю непослушную шею, и суровая действительность возвращает меня обратно на землю.

Это сколько же нужно времени, чтобы так густо утыкать деревянную плиту металлическими прутьями! Не иначе как у любителя йоги стащили лежанку. Вот только непонятно, зачем на нее уложили меня? Любопытный у них способ приводить в чувство после сотрясения мозгов, надо будет запомнить. Могли бы, правда, и не привязывать – во сне я обычно не ворочаюсь.

Размышления прервал противный голос Метрогила:

– Рад видеть тебя живым и здоровым. Боялся, что ты нас совсем покинул и не сможешь поучаствовать в главном сегодняшнем представлении.

Речь потеряла львиную долю зловещих оттенков, видимо, мой удар хорошенько подправил ему челюсть и преобразователь голоса уже не мог справиться с возложенной на него задачей. Точный инструмент требует точной установки, а после встречи с моим кулаком пусть скажет спасибо, что там вообще осталось куда ставить.

Раздался металлический скрежет, и лежанка начала плавно принимать вертикальное положение. Шагах в пяти напротив меня располагалась точно такая же плита, к прутьям которой была привязана Сонька. После случая с убийством охранников принцессу побаивались и, опасаясь ее проклятий, закрыли рот кляпом.

– Я человек незлой и решил устроить вам про-щальную встречу с крепкими объятиями, – издевался колдун. – Черт с ним, с Браслетом, обойдусь. Начинайте.

– Черт, между прочим, стоит рядом и ждет указаний, – прошептал невидимый Гриф мне на ухо.

Кивнув ему, я вдруг ощутил легкий толчок в спину. Вот сволочи, что задумали! Плиты медленно сближались. Эдак мы с Сонькой запросто раздавим друг друга.

– Развязать можешь? – шепотом обратился я к обладателю рыжего пятна.

– Нет, остроносый пользуется магическими веревками. А вот сломать механизм этой давилки – запросто. Кусок железа в шестеренки – и все дела.

– Твои бойцы далеко?

– Десять самых длинноногих побежали за корешками. Остальные рядом.

– Тогда слушай внимательно. Как только ее грудь соприкоснется с моей, ломайте машинку и постарайтесь отвлечь колдуна. Мой меч помнишь? Отправь кого-нибудь в красный зал, пусть принесут. И да будет над нами чистое небо, – закончил я полюбившейся фразой.

Мощный грохот, сопровождаемый легким сотрясением почвы, нарушил монотонный скрежет несмазанных шестеренок. До принцессы оставалось не больше метра.

– Вот так всегда, на самом интересном месте, – возмутился Метрогил, когда к нему подбежал один из стражников, дежуривших у ворот замка. – Серж, слышишь, за тобой сам король пожаловал. Пойду встречу. Жаль, конечно, что не увижу столь увлекательного зрелища, но дела – прежде всего.

Грохот повторился с новой силой.

– Заканчивайте без меня, – кивнул злодей своим воинам, – не буду заставлять ждать особу королевской крови.

Молодчина Эл, все-таки успел! Без своего хозяина «ежики» – лишь куча железа. Теперь главное не дать Метрогилу обмануть юношу.

– Сонька, помнишь, ты говорила, что убьешь меня, как только роза покинет волосы?

Ответить принцесса ничего не могла, за нее это сделали округлившиеся глаза.

– Да не так уж сильно я ударился головой, – прокомментировал я ее немое возмущение и серьезным тоном продолжил: – Сейчас вытащу цветок и сразу мчись на выручку к Эльруину. Не хочу повторения случая с Гарпиной. Со мной вся сотня чертей. Управимся здесь – и сразу к вам. Главное – не дать «летящему ужасу» загипнотизировать нашего колдуна. Метрогил мастерски владеет техникой тиланов, я сам чуть не попался на этот крючок.

Сонька кивнула головой в знак согласия. Что ж, теперь все точки над «i» расставлены. Едва наши тела соприкоснулись, раздался треск ломающегося железа, и движение плит прекратилось. Я схватил зубами колючее растение и вытащил его вместе с несколькими волосинками. Кляп тут же выпал изо рта принцессы, и ее мягкий голос проворковал:

– А сейчас закрой глазки, милый, я не хочу, чтобы ты меня видел в несколько экзотическом виде.

Сначала я почувствовал, как на мое плечо запрыгнул четвероногий тезка, а потом до ушей донеслось журчание ручья и отдаленное: «Можно открывать».

Вокруг раздавались шум и крики, а я продолжал стоять, пытаясь охватить весь мир широко расставленными руками. Место напротив пустовало, лишь темно-зеленые веревки тоскливо висели на прутьях.

– Я принес оружие, – сквозь металлическое лязганье завязавшейся схватки прорезался голос Грифа.

– Может, станешь видимым? Попробуй мечом перерезать веревки.

Мои предположения оправдались. Магические шнуры не выдержали мощи семирунной стали. Наконец-то свобода! Осторожно выбравшись из недр игольчатой машины, обнаружил всех «ежиков» прижатыми к подножию стены, где они представляли собой неприступную колючую крепость. Белые черти, ставшие снова видимыми, даже не пытались приблизиться к горе железа на опасно близкое расстояние.

– Ну и пусть там стоят, лишь бы не мешали. Оставь кого-нибудь присмотреть за ними, а остальные – бегом за ворота, – скомандовал я вожаку.

За стенами замка разворачивалась совсем другая битва. Внутри круга выжженной земли сражались два колдуна, расположившись в десяти шагах друг от друга, а неподалеку был еще один круг – из вооруженных людей, опасливо наседающих на одинокого богатыря весьма знакомых очертаний. Аргизол экономно расходовал свои силы, но вокруг него было слишком много бойцов. Причем на «ежиков» эти ребята нисколько не походили. Ни вооружением, ни проворностью. При нешуточных обстоятельствах хозяин Кривого замка полагался на сэров.

Ситуация у мага-телохранителя была куда серьезней, поэтому мы поспешили изменить неравное соотношение сил. Вокруг дерущихся мгновенно образовалось белое кольцо из рогатых существ, и я свистнул, чтобы обратить на себя внимание. Мое войско не имело сверкающих доспехов, но численностью почти в пять раз превышало отряд рыцарей. К тому же колоритная внешность рогатых бойцов заставляла противника хорошенько задуматься о собственной судьбе, которая еще недавно сулила им легкую победу. Необходимая тишина была достигнута, и я получил возможность проявить свои ораторские способности:

– Кто не хочет быть заживо поджаренным на медленном огне, может положить на землю меч и амулет. Тот, кто данную процедуру выполнит последним, останется на пропитание. Чертям тоже есть надо, – кивнул я в сторону белой гвардии.

Пауза длилась не больше десяти секунд, а затем раздался такой грохот падающего на землю железа, что зазвенело в ушах. Лишь два человека внутри круга остались с оружием. Маг-телохранитель и мой старый знакомый – капитан Виркус.

– Неужели опять в наемниках у колдуна? – спросил я.

– Так больше никто работы не предлагает, – сказал он, напряженно поглядывая в мою сторону.

Я посмотрел на сражающихся магов и, убедившись в том, что Элу не грозит опасность, сказал:

– Желаете еще один показательный бой?

– Как вам будет угодно, но по своей воле Виркус оружие не бросает.

История повторилась, как в Заповеднике. Через пять минут боя капитан остался с обломком в руках, но даже сломанный меч не выбросил.

Я переводил дух после непродолжительного боя, когда кто-то дотронулся до моего плеча. Это был Гриф, он предложил отойти в сторонку.

– Слушай, а нам обязательно жарить и есть этого типа? Может, ты как-нибудь сам? – тихо произнес черт, брезгливо сморщив физиономию.

– Никого жарить и есть не надо, пусть убирается к… лешему, – сказал я, направляясь к Аргизолу.

Но Гриф снова дернул меня за рукав.

– Серж, получается, твоему слову нельзя верить?

Не хотелось разочаровывать рогатого парня, который многое для нас сделал:

– Гриф, я всегда стараюсь держать свое слово. Но в этот раз последний из них не бросил свое оружие, даже когда меч сломался. Следовательно, жарить и есть его я не имею никакого морального права. Уразумел?

Сосредоточенное выражение на морде собеседника сменилось… скорее всего, это была улыбка. От ее вида легкая дрожь пробежала по моему телу. Стараясь не показывать собственной реакции на очаровательный оскал, я повернулся и направился к богатырю. Мы обнялись:

– Ты здесь Соньку не видел?

В суровом взгляде телохранителя появилась печаль.

– Она успела вовремя и сняла чары Метрогила, который каким-то образом взял под контроль Эльруина. Но пока девушка спасала короля, злодей нанес ей коварный удар в спину, – глухим голосом сказал он, указывая на темное пятно неподалеку.

В горстке пепла лежала металлическая пряжка ее пояса, а рядом сидел безутешный маленький Серж.

Кровь вскипела у меня в венах, и все пространство вокруг свернулось в небольшой прямоугольный участок, в центре которого находился Метрогил. Меч снова оказался в руках, я слышал только собственный крик и барабанный бой сердца. Больше ничего не существовало. Внезапно прекратилось и это.

Очнулся от шлепков ладоней по щекам.

– Не время предаваться слепой ярости. Метрогилу только этого и надо, – донесся уверенный голос Аргизола. – Извини, что приложился к твоей башке, но по-другому остановить не мог, ты уже почти дошел до круга невмешательства. Хозяин Кривого замка навязал Элу старинный вид поединка под названием «Третий – лишний». Любое разумное существо с магическими способностями или без них подвергается немедленному уничтожению, стоит ему вмешаться в сражение колдунов и переступить черту круга невмешательства. Сонька это сделала, и ее сжег Метрогил. Следующего, кто переступит черту, должен убить Эльруин. Это правило, нарушить которое равносильно смерти.

Моя ярость чуть не погубила всех. Коварства, ума и подлости нашему противнику не занимать. Значит, сейчас все в руках юного короля, ослабленного уничтожением воронки Хаоса и подавленного нелепой кончиной принцессы, виновным в которой юноша наверняка считает себя.

По словам Аргизола, воронку удалось закрыть только сегодня на рассвете. Все подданные его величества исчерпали свои магические силы и остались лежать возле королевской тропы, не имея сил подняться. Городскую стражу оставили отбиваться от немногочисленной нечисти, сумевшей добраться до стен Ругната. Поскольку серьезная опасность миновала, король с телохранителем – единственные из магов, кто еще сохранил в себе силы, поскакали к логову Метрогила.

Собственная вспышка гнева и своевременный удар богатыря не прошли для меня бесследно. Открылась рана на голове, полученная при встрече со стенкой в красном зале. Странное дело получается. Одни раны сами заживают просто на глазах, а другие… Наверное, тоже проделки родинки. Может, у нее избирательный подход: повреждения от злодеев лечит, а если хороший человек приложился, то так мне и надо? Аргизол хотел наложить повязку, но я отстранил его, наблюдая за действиями колдунов внутри черного круга.

Не силен был наш Эльруин в боевой магии, не силен. Лучшее, что ему удавалось, – направить выпад противника обратно, а собственные атаки сводились к падению массивных предметов на голову врага, которые, не долетая до цели, сгорали от защитных действий Метрогила. Лишь одну попытку можно было считать успешной. В небе появилась телега с навозом и стремительно приближалась к моему бывшему «коллеге». Повозку остроносый колдун испепелил в мгновение, а вот содержимое окатило злодея с ног до головы. Тут бы и развить успех, но Эл расслабился, когда его противник оказался по уши в экскрементах, и чуть не пропустил молнию, внезапно вылетевшую из коричневой кучи. Защитная реакция сработала, но заряд прошел слишком близко, опалив парню волосы. Секундное замешательство – и хозяин Кривого замка освободился от вязкой массы.

– А теперь, щенок, ты познаешь весь ужас мощи великого Метрогила! – зарычал взбешенный колдун и превратился в огромную пятнистую змею с желтыми глазами.

Эльруин моментально стал белее мела и начал пятиться назад. Он дошел почти до самой кромки круга невмешательства, и его испуганные детские глаза смотрели в мою сторону.

Какое же это паршивое чувство, когда видишь друга в смертельной опасности и сознаешь, что ничем не можешь ему помочь. Барабанная дробь снова зазвучала в висках. Кровь с волос капнула мне на ресницу, и я, не отрывая взгляда от юноши, стер ее рукавом плаща. Такой же жест невольно повторил загнанный в угол парнишка и… Бог ты мой, он коснулся собственного лба бабкиным браслетом, который в это время переливался от напряжения ярко-красными огнями. Страх и растерянность мгновенно исчезли с лица юного короля. Он бросил в сторону надвигающейся змеи взгляд тигра, увидевшего приближающуюся лань, и произнес несколько слов.

Похоже, его слова имели прямое отношение к моему знаку на шее. Я чуть не закричал от боли, но дальше произошли настолько невероятные события, что они явились своего рода анестезией.

Началось с того, что шнырик спрыгнул с моего плеча и устремился к запретному кругу. Он не стал перешагивать черту, а сделал под нее подкоп и оказался на поле битвы, не нарушая основных принципов «Третьего лишнего». К тому же через несколько секунд третьим лишним можно было назвать кого угодно, только не четвероногого малыша. Зверек увеличился в размерах до высоты башни, и толщина его хвоста стала не меньше обхвата пятнистого червяка, ибо змеей, по сравнению с моим тезкой, преобразившегося Метрогила назвать просто язык не поворачивался.

Увидев своего исконного врага таким крошечным, «маленький» Серж издал победный клич, оглушая всю округу. На его морде появился звериный оскал, и кисточка хвоста молниеносно метнулась к голове желтоглазого гада. Хвост шнырика тугой спиралью обвился вокруг шеи змеи и начал колошматить ею ограждение ненавистного замка. Если «ежики» оставались возле стенки, их придется потом долго выковыривать. Когда со стеной было покончено, заинтересованный взгляд четвероногого остановился на башне, но на конце хвоста животного оставалась только кисточка и голова злодея, которая после смерти своего хозяина приняла прежний вид. Это обстоятельство охладило пыл зверька, и он потерял всякий интерес к разрушениям, небрежно выбросив в сторону все, что осталось от грозного колдуна.

Вспомнились слова Орфа про третье имя, похожее на мое, но записанное очень мелкими буквами. Тезка, не без помощи Эльруина и все той же Гарпины, поставил жирную точку в судьбе коварного волшебника.

Эл снова произнес заклинание, и хвостатый вернулся к своим обычным размерам. Разобравшись, что он опять самый маленький, зверек осмотрелся по сторонам и стремглав бросился в мою сторону, выкрикивая на ходу грозные ругательства на понятном лишь ему языке. Только удобно устроившись на плече возле родинки, он успокоился.

Мы с Аргизолом бросились к еле стоящему на ногах юноше.

– Прости, Серж, мне не удалось ее спасти, – сказал юный король и потерял сознание.

– Что с ним? – посмотрел я на богатыря.

– Полное истощение, этот парень сделал невозможное. И там с воронкой, и здесь с Метрогилом. Любой другой на его месте уже бы три раза умер. Срочно нужен обычный человеческий лекарь.

– Может, наш подойдет? – раздался за спиной голос Грифа.

– Давай своего.

К Элу подошел низкий черт с небольшим чемоданчиком в руках. Он послушал пульс и дыхание, достал какие-то микстуры. У рогатого доктора в комплекте были даже шприцы. «Поколдовав» над юношей с четверть часа, он наконец сказал:

– Все, что можно, я сделал. Теперь – только отдых и сон. Сердце должно выдержать. Мои настойки и не таких поднимали.

– Серж, принесли корень ларгоны. Можно я сам оживлю бабушку? – из-за спины раздался возбужденный голос Грифа.

– Действуй, а мы пока поищем транспортное средство для перевозки Эла. Только учти, старушка при пробуждении может оказаться не в духе, не попадись ей под горячую руку.

Предводитель рогатой братии побрел к неровному строению. Я опасался, что, вновь обретя свободу движений, старушка может сгоряча начать массовые разрушения того, до чего не успел добраться нынешний обитатель моего плеча. Однако все произошло на удивление мирно. Гарпина через полчаса вышла из башни и, что не характерно для нее, неуверенным шагом приблизилась ко мне:

– Извини, облапошили бабку на старости лет, как голодную щуку на живца поймали.

– Просто этот тип лучше нас подготовился, но и он в конце концов просчитался, – попытался я утешить старушку.

Ведунья, казалось, заглянула в самую душу своими добрыми глазами, и чарующее тепло разлилось по всему телу, приглушая раздирающую боль тяжелой утраты.

– Правильный ты мужик, Серж, – с этими словами старушка крепко обняла меня и печально продолжила: – Не терплю женщин, может, потому, что сама такая, но твою Соньку можно было уважать.

Даже шнырик, почувствовав особенность момента, перепрыгнул на ее плечо и позволил себя погладить, однако, когда к нам присоединился Гриф, зверек поспешил обратно. Пропищав несколько недовольных изречений, он удобно устроился у самой шеи и затих.

– Как там наш матрос? – спросила Гарпина после паузы.

– Чертов лекарь обещал, что все будет нормально. Кстати, ребята нам очень помогли и заслуживают большой награды. Они не хотят покидать Долину. Мы можем что-нибудь для них сделать?

– Да пускай остаются, – равнодушно отмахнулась ведунья.

– А клятва на крови? – не удержался Гриф.

Старушка одарила его уничтожающим взглядом и ответила:

– Клятва писана для чертей.

– А они кто? – поинтересовался я, поскольку морда с рыжим пятном боялась теперь даже открыть рот без позволения.

– Для не слишком сообразительных растолковываю. Черт – черная рогатая тварь. Глянь по сторонам. Ты хоть кого-нибудь из них можешь так назвать? А клятва – документ серьезный, там каждый признак определен строго. – Для пущей убедительности бабка подняла указательный палец вверх.

– Получается, их теперь бертами нужно называть – белыми рогатыми тварями? – решил уточнить я собственное предположение.

– Вот вам и крестный отец, – кивнула ведунья вожаку рогатого племени. – Быстро найди ручку и бумагу, документ составлять будем.

Грифа словно ветром сдуло, а через минуту он с листком бумаги, пером и чернилами снова стоял возле нас. Здесь же столпились и все его соплеменники. Гарпина размашистым почерком написала основной текст. От меня потребовалось собственной рукой вписать наименование нового существа в мужском и женском роде, в единственном и множественном числе. Новое племя получило название берты. Он – берт, она – бертиня, они, независимо от пола, – берты. Вместо росписей на бумаге разместились два отпечатка пальцев и огромное пятно отпечатка копыта.

– А этого точно хватит? – засомневался я.

– Поверь старой бабке, я на казуистике собаку съела.

– Это же невкусно, – возразил вновь испеченный полноправный житель Долины.

– Зато здорово время экономит. Знаешь сколько томов в процессуальном Кодексе Магических Возмущений?

– Нет, – сказали мы с Грифом одновременно.

– Сто тринадцать. Ознакомиться со всеми года не хватит, а так, ловишь собачонку поменьше, забираешься на стопку из всех ста тринадцати книжек и обедаешь. Только животное нужно брать гладкошерстное, иначе неделю потом плеваться будешь.

– Так вы ее в сыром виде?

– По-другому нельзя, заклинание не подействует. – Бабка вдруг строго посмотрела на нас и грозным голосом произнесла: – Чего рты-то разинули? Лучше собаку съесть, чем к собаке в рабство попасть. Меня тогда это знание из такой беды вытащило, что вам и во сне не привидится.

Гарпина махнула рукой и направилась к Эльруину.

По-видимому, Метрогил кроме крыльев не пользовался другими транспортными средствами. Повозки или телеги найти не удалось. Решено было использовать носилки.

– У тебя крестников – целая сотня, пусть отрабатывают собственное избавление, – предложила Гарпина.

Перед самым отправлением в Ругнат вспомнил о лиловой грозди и поспешил к Кривой башне. В красном зале царил полный беспорядок. Положив сосуд с гроздью в карман, я попытался отыскать Сонькину саблю.

Вот кресло, в котором я провел несколько самых неприятных часов. А здесь находилась невидимая стена, разделявшая зал на две части. Вот мечи, оставшиеся от моего двойника, – все располагалось на тех же местах, что и вчера, только оружия принцессы в зале не было. Сердце защемило в груди, и ноги сами понесли вниз, к месту нашей последней встречи.

Поиски розы тоже ничего не дали, но если саблю мог кто-нибудь взять, то к цветку, который упал между двух колючих плит, даже подобраться было непросто. Неудача постигла меня и за разрушенными воротами замка. Пряжки от пояса тоже не было на прежнем месте. Ни одного предмета в память о любимом человеке мне не осталось. Но куда все исчезло?

Размышления прервал голос Гарпины:

– Ты гроздь не забыл?

– Взять-то я ее взял, но остроносый что-то говорил о заклинании самоуничтожения, назначенного на завтра. Может, он и соврал, хотя резона в этом не было никакого, – сказал я, приблизившись к ведунье.

Старушка внимательно осмотрела сосуд.

– Все верно. И тут он нас объегорил.

– Значит, мне до завтра нужно попасть к царь-дубу, – задумчиво произнес я, а сам начал лихорадочно соображать, как успеть к сроку.

– На метле когда-нибудь летал? – спросила бабка.

– Не приходилось.

– Дойдем до Ругната, полетим вместе. Теперь это дело принципа, пусть он трижды все просчитал, а мы все равно успеем.

У самых ворот города очнулся Эл. Микстуры рогатого доктора действительно сделали свое дело. Даже легкий румянец пробивался на щеках юного короля. Он спрыгнул с носилок и во все горло закричал:

– Серж, я ее видел, она жива! Она просто вернулась в Сонное царство!

Юноша подбежал ко мне и крепко обнял, затем начал творить нечто невообразимое. Прищелкивая костяшками пальцев, парень стал вытанцовывать под собственное музыкальное сопровождение, а в небе разноцветными огнями рассыпались миллионы звезд, которые также совершали замысловатые перемещения. Меня же хватило только на то, чтобы сесть и попытаться осознать свалившееся счастье. Никогда раньше не жаловался на сердце, но тут впервые почувствовал тупую боль в левой части груди. А вверху происходило феерическое буйство из множества цветных хороводов, словно тысячи калейдоскопов разместились над нашими головами.

Берты недолго думая всей толпой поддержали юного короля, у них тоже был хороший повод для веселья. Бабка, немного постояв в задумчивости, воскликнула: «Дамы приглашают кавалеров!» – и подбежала к Аргизолу. Маг танцевал с таким же выражением лица, с каким сражался: несокрушимая твердость и уверенность в каждом движении. Через минуту плясала вся процессия, двигаясь к воротам Ругната. Стражники на стенах бросали недоуменные взгляды то на нас, то в небо, но когда король объявил сегодняшний день самым великим праздником, сулившим городским охранникам приличное вознаграждение, многие из них сочли за великую честь поучаствовать в танце с его величеством.

Только возле дворца мне удалось пробиться к танцующему королю, который уже изрядно запыхался от ритмических движений.

– Где ты ее видел? Как она?

– Я был в башне Орфа, меня там даже немного подлечили. Соньке тоже досталось, но она уже нацепила свою саблю и рвалась в бой, наблюдая в зеркало обозрения поединок с Метрогилом. У повелителя снов есть возможность наблюдать за реальным миром. Но вмешиваться в ход наших событий обитателям Сонного царства строго запрещено.

– Но принцесса столько дней здесь находилась… – начал было я.

– У меня был тот же вопрос. Орф объяснил ее пребывание у нас одной фразой: «Не обошлось без вмешательства неизвестной, но очень влиятельной силы».

– Выходит, Соньку мы все равно потеряли, – загрустил я.

– Она просила передать тебе два поручения. Первое – шнырика отдай Мальгуну. И второе – постарайся успеть воспользоваться лиловой гроздью. Принцесса в курсе, что времени осталось совсем мало. Она тебя все равно отыщет, ведь в вашем мире тоже спят, а значит, должно быть свое Сонное царство.