Текст книги "Про Чёрное море. Белую Одессу. И немножко про кино"

«Беларусьфильм»

Развал СССР обрушил и кинематограф. Многие оказались за чертой, на грани выживания. Но только не Самвел Гаспаров. В один из дней моего длительного пребывания «в простое», он позвонил и мы встретились. Его спортивный «Мерседес-Бенц» излучал приятную для меня надежду. Самвел это подтвердил, сходу предложив работу:

– Генацвале, ты сам будешь набирать команду профессионалов, понимаешь? «Гранит» – это фирма моего друга, он любит кино и даёт деньги. У неё много направлений. Мы снимаем и нам никто не мешает! Понимаешь?! Поехали, сам увидишь.

Офис фирмы находился рядом с Цветным бульваром и выглядел более, чем солидно. Хозяин «Гранита» мне понравился, как и все сотрудники, с которыми меня знакомил Самвел. Мне показали помещения, выделенные для киногруппы: три небольшие уютно меблированные комнаты. Юрист фирмы предоставил для ознакомления договор со мной, составленный очень грамотно. Но больше всего впечатлила моя зарплата. В беседе с руководителем фирмы проявились его познания не только в бизнесе, но и в перспективах коммерческого кино:

– Успех и качество должны быть на самом высоком уровне, потому что всё будет оплачиваться наличными. Это удешевит затраты, конечно, при очень профессиональных исполнителях. Сейчас у киногруппы, а в будущем киностудии, один проект: фильм по сценарию Самвела Гаспарова «Стервятники на дорогах». Надеюсь, у нас получиться.

Через три дня я представил план по производству фильма. К нему прилагалась пояснительная записка приблизительных затрат. Чтобы их свести к разумному минимуму, я предложил весь процесс перенести на киностудию «Беларусьфильм»:

– Там, на «Мазе», и фуры дешевле обойдутся, чем на «Камазе». Но главное – это киностудия и все её возможности. Тем более, что без работы оказалась половина персонала, а это профессионалы.

Самвелу идея понравилась:

– Генацвале, ты гений! Я тоже не хочу снимать здесь и связываться с «Мосфильмом» не хочу.

Бизнесмену идея также понравилась:

– Я не советчик вам по киносъёмкам, но с белорусами сталкивался по коммерческим делам. У них аппетиты поскромнее, чем у московских «писнесхренов».

Он намеренно искажал слово бизнесмен, с презрением относясь к тем, кто наживал капитал с подачи бывших комсомольских вожаков. Как я позже узнал, свой капитал он заработал, что называется «горбом», начиная дальнобойщиком в советское время, а позже в девяностые уже перевозками и своим транспортом.

Через две недели нашей группе было выделено помещение в административном корпусе «Беларусьфильма» и предоставлены все службы, осуществляющие производство фильма. Белорусский автогигант «Маз» выделил для киносъёмок две новые фуры «для битья»

Академику Высоцкому – главному конструктору завода, разрабатывающему очередную модель супер Маза «Перестройка», мы пообещали сделать отдельный рекламный ролик для завода. В итоге, с нашей стороны, получился обман: инвестор-бизнесмен решил, что участие двух фур в картине с трюками уже будет достойной рекламой для завода. Думаю, просто уверен, Самвел очень переживал эту хитрость своего друга-бизнесмена, и даже пытался уговорить его: сдержать обещание и сделать ролик. Я расценил этот обман, как подставу меня и режиссёра, и высказал в глаза: кто есть кто. Закончив проект, не стал более сотрудничать с фирмой.

Самвел Гаспаров, для друзей Сёма, человек честный и бесхитростный. Это выделяло его среди коллег-режиссёров, потому он и притягивал к себе в группу лучших профессионалов. Настоящая мужская дружба не заканчивалась после окончания проекта. Он никогда не преклонялся перед гениями сегодняшнего разлива. Его невозможно представить пожилым!

К сожалению, с оператором на картине «Стервятники на дорогах» нам не повезло: Мазы ехали, была видна дорога, даже лица в какие-то моменты, но не было погони и трюков, тщательно разработанных Самвелом Гаспаровым и постановщиком трюков Александром Андреевым.

Как жаль, что оператором не был Сергей Филиппов! Он был занят на другой картине.

Олег Фомин, до фильма «Стервятники на дорогах», за руль никогда не садился. Самвел сам обучал его навыкам вождения и не только, но и трюкам, на которые способен многотонный грузовик. Через неделю Фомин выписывал такие кольца на дорогах, что становилось страшно за последствия, которые могли ждать не только меня, как директора к/к, но и самого актёра.

Самвел Гаспаров помог многим актёрам состояться в условиях жёсткой конкуренции: Борису Невзорову, Олегу Фомину, Александру Галибину, Юрию Кузьменко, Элгуджи Бурдули, Ашоту Меликджаняну, Ие Нинидзе, а также каскадёрам: Олегу Василюку, Олегу Корытину, Николаю Сысоеву, Александру Андрееву и многим другим…

Послесловие

Наступили долгожданные девяностые! Амбициозных, но не умеющих ничего делать директоров к/к, словно ветром сдуло. В одночасье закончилась советская власть, а с ней и бесплатная кормушка номенклатуры, вернее сказать макулатуры. В их услугах больше никто не нуждался, даже КГБ. Настало время молодых предпринимателей, именуемых на голливудский манер продюсерами. Не совсем, конечно, голливудскими потому, что своих денег, как у Френсиса Копполы и Скорцезе, у них не было. Но они умели их добывать и главное – умели этими деньгами грамотно распорядиться, без содержания «холявщиков». «Красные Корочки» теперь можно было купить за гроши в любом переходе, на любой вкус. От них уже ничего не зависело. Всё решали деньги, причём в твёрдой валюте.

Правда, некоторых директоров к/к приютили зарезервированные советской властью «конторы», как например КИНОЦЕНТР, занимающий огромный современный комплекс на Красной Пресне, с разного рода фондами «пропаганды киноискусства» и ещё каких-то несуществующих «направлений». Никто не знал, чем они там занимались, и как закончили свой жизненный путь.

Девяностые внесли коррективы в жизнь каждого человека, живущего в стране спящего социализма, а проснувшись, все оказались в загадочном капитализме: доктора наук, врачи, писатели, художники – стали «челноками». Вчерашние слесаря АЗЛК, напротив, стоматологами; проститутки – владелицами салонов красоты. Те, кто на Украине умели обращаться с граблями в поле, стали в Москве работать ножницами, превращая красивые волосы в стога сена на голове.

Блошиный рынок на Тишинке в одночасье остался в историческом прошлом. Его заменили экспресс-рынки, кочующие по всей Москве, перекрывающие проходы к универмагам. Новоиспеченные бизнесмены, попросту жульё, бесстыдно залезали в карманы неискушенных потребителей, торгуя китайским шматъём «от Диора», турецкими кожаными завалами «от Кардена», армянскими «адидасами».

Кино для меня стало неинтересным. Осмысленная пропаганда и не более того. Ставшие доступными документальные кадры немого кино перечёркивали лжесвидетельства о царе-кровопийце, о беспросветной жизни крестьян России красноречивее и доходчивее, чем все драматурги вместе взятые сегодняшнего кинематографа. Перечёркивали той молчаливой правдой, которая сохранилась в каждом движении, в каждом жесте людей ушедшей эпохи. А какие лица, даже в черно белом варианте от них исходит солнечное тепло…

Примечания

Стр.17 – «Ялыболью»: одна из крымскотатарских субэтнических групп, которые до депортации проживали на Южном берегу Крыма.

Стр.? – «буксир»: толстый морской канат изготовленный из пеньки, для буксировки плавсредств.

Стр. 98 – «ВОКИ-ТОКИ»: переносной портативный радиопередатчик.