Текст книги "Скиннер"

Капитан Рон хмыкнул и шумно облизнул губы.

– Чувствую запахи жареного турбула, вареного моллюска-молота и, что особенно меня радует, запах жареного на решетке глистера. Капитан Драм решил устроить для нас настоящий пир. – Рон посмотрел на Джанера. – Готов поспорить, у него припасен бочонок рома из морского тростника.

Джанер усмехнулся, не обращая внимания на недовольное бормотание, донесшееся по каналу связи с разумом Улья.

Роуч и двое матросов спустили шлюпку на воду, затем воспользовались штормтрапом. Рон повернулся к поднявшемуся на палубу матросу.

– Проследи, чтобы все было в порядке, Форлам. Нам не хочется вернуться на заваленное приллами судно.

– Но, капитан… – попытался возразить тот.

Джанер внимательно посмотрел на недавнего участника поединка. Он выглядел вполне здоровым, хотя прошло всего несколько дней после того, как ему едва не отрезали руку и не выпустили кишки.

– Займись этим, Форлам, – твердо сказал Рон. – Из-за тебя я потерял деньги, и, как мне кажется, нам следует отправиться за спрайном, чтобы возместить убытки.

После этого замечания никаких возражений не последовало.

– А это удачная мысль? – нарушила молчание Эрлин.

– Вероятно, нет.

Рон подошел к штормтрапу и спустился в шлюпку.

– Что такое спрайн? – спросил Джанер, прежде чем Эрлин последовала за капитаном.

– Что может быть самым ценным и самым редким на этой планете? – быстро спросила женщина. – Подумай о Форламе и о том, что с ним произошло.

Джанер замер на мгновение, задавая вопрос Улью и надеясь получить прямой ответ.

– Ответ очевиден.

– Только не для меня. О чем идет речь?

– О смерти.

Джанер спустился в шлюпку, сел и стал смотреть на темную, как масло, воду. Будь прокляты эти глистеры и приллы!

– Смерть, – сказал он Эрлин.

Она повернулась и внимательно посмотрела на своего собеседника.

– Спрайн – это яд, который может очень быстро убить хупера. Поэтому он является самым ценным веществом на этой планете.

Джанер кивнул. Он был достаточно старым, чтобы понимать мотивировку такого объяснения, и не понимал нежелания команды отправляться на поиски этого загадочного вещества.

– Из чего получают спрайн? – спросил он у разума, почему-то не желая громко задавать этот вопрос, пока капитан Рон находился рядом.

– Его добывают из желчного пузыря гигантских пиявок.

– Гигантских? Похожих на тех, что я видел недавно?

– Гораздо более крупных. Они могут достигать тридцати метров в длину.

Джанер посмотрел на море и покачал головой – возможны ситуации, в которых висевшее у него на ремне оружие окажется бесполезным.

Исключительная враждебность живых существ, обитавших там, где он сажал свой скутер, сначала несколько забавляла Кича, потом стала крайне раздражать. Дело было совсем не в том, что он испытывал физическую потребность отдыхать или готовить пищу. Рейф просто хотел остановиться и все обдумать, спланировать следующие шаги, размышляя спокойно и не находясь в движении. Ему уже начинало казаться, что спокойных мест на Спаттерджей просто не было.

Потом он увидел блестевшую в лунном свете скалу, она возвышалась на сто метров над волнами – темный монолит с плоской вершиной и абсолютно гладкими стенками. Когда он проверил свое положение по карте, то увидел, что обозначающая его иконка находилась почти над Большим кремнем. Кич направил скутер на скалу и набрал высоту. Потом он включил через стимулятор программу повышения интенсивности освещения. Можно было использовать инфракрасную оптику, но в этом, благодаря свету Корама, не было необходимости.

У основания скалы на крутых склонах, усыпанных мелкими камнями и осколками раковин, находились обычные скопления моллюсков-лягушек и приллов. Рядом со скалой в море, среди зарослей водорослей, поблескивали силуэты пиявок. Подлетев ближе, Кич убедился в том, что камень был действительно густого черного цвета, и поразился тому, что это значило: кристалл кремня такого размера мог формироваться из меловых пластов в течение невообразимо долгого времени.

Через стимулятор он обратился с вопросом к местному серверу:

– Насколько дольше жизнь существовала на Спаттерджей, чем на Земле?

– На один и семь десятых миллиарда солстанских лет.

Кич обдумал услышанное, кружа над Большим кремнем, а затем очень медленно и осторожно повел скутер на посадку.

Розовые силуэты толпились на вершине монолита, и сотни голов на длинных шеях повернулись в его сторону, следя за приближением. Он медлил с посадкой на свободном месте, чуть в стороне от существ, пока не подлетел ближе. Он узнал в этих странных существах паруса, которые использовали хуперы. Насколько он знал, существа были безобидны, поэтому рейф решил приземлиться.

Сотни красных глаз, сверкая, следили за ним из темноты, но никакой другой реакции на его присутствие не последовало. Он попытался рассмотреть их поближе. Их тела со сложенными по бокам и на спине крыльями были не меньше двух метров высотой, а по весу были равны приблизительно трем взрослым людям, над туловищами еще на три метра возвышались ребристые шеи и длинные плоские головы. Паруса боролись с ветром, вцепившись в скалу двумя шестипалыми когтистыми лапами. Их шеи раскачивались на ветру, как стебли травы, а головы напоминали головы крокодилов и чуть-чуть – богомолов. Кич предположил, что этих существ преследовали такие же, как и его, неприятности, поэтому они выбрали вершину скалы для отдыха. Это также объясняло их сосуществование с хуперами.

Итак, каковы будут его следующие действия? Ему следовало поговорить с одним из Старых капитанов, значит, он должен был либо вернуться в Купол, либо отыскать его в море. Наверняка капитаны не будут особо распространяться о своих отношениях с Хупом, вернее, с тварью, которой он стал, в противном случае Тай обладала бы большей информацией. Ему был нужен дружески расположенный капитан, и через стимулятор Кич загрузил четыре имени в стандартную программу поиска и переслал ее на местный сервер. Он немедленно получил информацию о том, что местоположение Амбела и Рона неизвестно и два последних местоположения Эрлин и Джанера тоже. Он стер информацию и при помощи сенсорного пульта установил канал связи со спутником. Связь была установлена подозрительно быстро, что подтвердило его предположения о том, что кто-то интересуется его действиями.

– Чем могу помочь, контролер Кич? – услышал он голос Блюстителя.

Прежде чем рейф успел ответить, его привлекло движение в толпе парусов. Все головы повернулись к одному из парусов, как показалось Кичу, самому крупному. Он стал следить за странными существами краем глаза, продолжая разговор с ИР.

– Я пытаюсь установить связь с Эрлин Тейзер Третьей Неукротимой, которая в данный момент находится на одном из судов хуперов.

–Эрлин Тейзер Третья Неукротимая в данный момент не имеет личного приемопередатчика и не проинформировала меня о пункте назначения.

– А Джанер Корд Андерс? Он находится с ней.

– Джанер Корд Андерс также не имеет личного приемопередатчика, он также не проинформировал меня о пункте назначения.

Кич замолчал на несколько секунд, поняв по лишенному выражения голосу, что он не находится в прямом контакте с Блюстителем и что ИР поручил контроль над обменом информацией одному из своих подразумов. Надо ли ему радоваться или расстраиваться по этому поводу?

– Джанер Корд Андерс работает по контракту с разумом Улья. Можно ли вступить с ним в контакт через канал Улья? – спросил он.

– Каналы Улья предназначены только для привилегированных пользователей. Я могу соединить тебя с нужным Ульем, но дальнейшее зависит только от его поведения.

– Буду признателен.

После паузы из устройства связи послышалось странное жужжание. Кич, в ожидании связи, стал наблюдать, как самый большой из парусов вышел из группы и направился к нему. Головы остальных его сородичей раскачивались на длинных шеях, наблюдая то за парусом, то за Кичем, как на теннисном матче.

– Да, – раздался искаженный эхом жужжащий голос из устройства.

– Меня зовут Кич. Некоторое время я путешествовал с неким Джанером Кордом Андерсом, потом потерял с ним связь. Мне необходимо с ним связаться. Ты не можешь сообщить мне, где он находится в данный момент?

– Могу, – ответил разум Улья.

Кич замялся на мгновение, не зная, что сказать дальше. Парус был всего в нескольких футах от него. Кич достал импульсный пистолет и положил на колени.

– Где он находится в данный момент? – повторил он вопрос.

– Мне нужна ответная услуга, – предупредил разум.

– Какая именно?

– На следующем шаттле с Корама будет доставлена посылка для Джанера. Я хочу, чтобы ты получил ее. Когда получишь посылку, я сообщу, где находится Джанер.

– Что находится в посылке?

– Тебя это не касается.

Жужжание прекратилось, и связь с разумом Улья прервалась.

– Ты вторгся на нашу территорию, – сказал нависший над Кичем парус.

Рейф молча уставился на странное существо. Он кое-что слышал о парусах, но понятия не имел о том, что они разумны. Когда он был здесь раньше, никаких кораблей не было, а паруса были лишь далекими силуэтами в небе. Когда парус оглянулся, чтобы посмотреть на своих собратьев, Кич заметил серебристый стимулятор на его голове, но не мог понять, что именно это значит.

– Ты вторгся на нашу территорию, – повторил парус, но гораздо громче.

– Это значит, что мое присутствие здесь нежелательно?

– Вот именно.

– Тогда я вас покину.

– Последнего человека, посмевшего появиться здесь, я сбросил в море, – сообщил парус.

– Не слишком сурово?

– Он тоже так решил, поднялся обратно и бросил в меня камень.

Еще одно доказательство невредимости хуперов.

– Что случилось потом? – спросил Кич.

– Я сбросил его еще раз, и он убрался. – Парус присел с легким вздохом и наклонил голову. – От тебя не так пахнет.

– Потому что я мертв.

– Мертв? – переспросил парус. – Мертв… это мертв.

– Я – рейфикация.

Парус снова наклонил голову, и его глаза закатились.

– А, – сказал он, явно получив информацию от стимулятора.

В голову Кича пришла странная мысль.

– Не возражаешь, если я спрошу, сколько тебе лет?

– Не знаю.

– Тебе известен человек по имени Хуп?

– Да. Его выгнали.

Кич молча смотрел на него, а парус, очевидно приняв решение, поднялся и заковылял прочь. Значит, этому парусу было не меньше семисот лет, а могло быть в десять или в тысячу раз больше. Кич убрал пистолет в кобуру и запустил антигравитационный двигатель скутера. Скоро он уже летел к Куполу.

Капитан Драм был таким же высоким мускулистым мужчиной, как и капитан Рон, обладателем густых волос, стянутых в хвост на затылке. Он гостеприимно пригласил их подняться на борт и сразу же приступить к трапезе. На большой жаровне Джанер увидел привязанное к металлической раме существо, похожее на лангуста. Существо шевелилось и издавало низкие злобные звуки.

– Почему этого глистера не убили, прежде чем начать готовить? – спросил Джанер.

Издаваемые тварью звуки начинали раздражать его. Он взял из рук матросу кружку и поднес к губам. На этот раз слезы не навернулись на глаза. Он сделал еще один глоток.

– У глистеров есть психоактивные вещества во рту и в черепной коробке. Глистера можно убить, только поджарив или размозжив череп. В этом случае химические вещества проникают в мясо. Хуперы поступают так только в том случае, если действительно хотят повеселиться.

– Кажется, у меня пропал аппетит.

– Это – не самое плохое.

На жаровне, заполненной раскаленными углями, стоял большой котел. Пахнущий рыбой пар поднимался из котла, и сквозь пар можно было видеть множество глаз на стебельках. Только увидев, как вибрировали эти глаза, Джанер понял, что слышит глухие удары.

– Что это?

– Моллюски-молоты, – пояснила Эрлин. – Плохие новости для любого медленно передвигающегося моллюска. Ударом ног могут расколоть пластобетон. Так же легко могут сломать кости неосторожного человека. Для того чтобы их сварить, приходится использовать чугунный котел.

Вот в чем дело. Моллюски пытались пробить брешь, если так можно было сказать, и выбраться из котла. Джанер сделал еще глоток рома, чтобы побороть вдруг возникшую тошноту. Эрлин направилась дальше с застывшей улыбкой на губах.

– Ты просил предупредить тебя в следующий раз, – напомнил ему Улей.

– Да, но сейчас мне действительно нужно выпить.

Проходивший мимо со стопкой тарелок матрос, который чуть раньше передал ему кружку с ромом, вопросительно взглянул на него.

– В чем дело?

– Частный разговор, – ответил Джанер, похлопав по футляру на плече.

Матрос хмыкнул и пошел дальше.

Джанер перевел взгляд на моллюсков-молотов в котле и успел заметить, как первая пара глаз скрылась из виду. Удары становились все громче. Он отвернулся и увидел, как матрос снимает раму с глистером с жаровни и выбивает крепежную ось. Другой матрос при помощи длинных щипцов вытащил тварь из рамы и бросил на палубу. Вперед вышел Рон с огромной киянкой и долотом в руках.

– Первые куски мяса из хвоста – мои, – заявил великан.

– Угощайся, – согласился Драм.

Джанер поел немного ароматного мяса глистера, после того как Рон разбил панцирь. Тогда матрос поднес ему блюдо с испускающим ароматный пар лиловым моллюском-молотом – у этой твари была огромная розовая нога, заканчивающаяся костяным наростом, а дряблые глазные стебельки свисали с края тарелки. После этого Джанер сосредоточился на роме из морского тростника и старался не смотреть на хуперов, пожирающих обильно спрыснутых пряным уксусом моллюсков-молотов и выбрасывающих за борт костяные ноги. Он обрадовался, когда пир закончился и настало время вернуться на судно Рона.

– С тобой все в порядке? – спросила Эрлин.

– Конечно, – ответил Джанер, вставая на подкашивающиеся ноги.

Она и Рон помогли ему подойти к борту и спуститься по штормтрапу в шлюпку. Оказавшись в шлюпке, он почувствовал тошноту и свесился через борт. Огонь жаровен на борту судна озарял темные, как масло, волны. Тошнота отступила, и Джанер опустил руку в холодную воду. Он почувствовал сопротивление, когда попытался вытащить руку из воды.

– Джанер! – закричала Эрлин.

Блестящее туловище полметра длиной появилось из воды вместе с рукой, и он почувствовал, как кто-то грызет его сухожилия и кости. Откуда-то донесся страшный вой, потом появилась ужасная боль. Его схватил Рон, и в следующий момент он оказался на днище лодки рядом с извивающейся блестящей тварью. Ботинок Рона опустился на его запястье, а руки, как тиски, сжали туловище пиявки. Тварь оторвалась от него с куском мяса, и на мгновение, прежде чем кровь заполнила рану, он увидел огромную рану, в глубине которой белела кость. Он подумал, что должен потерять сознание, но облегчение наступило, только когда они оказались на борту судна и Эрлин приложила пластырь с лекарством к его шее.

– Тебе ясно, что это значит? – спросила она, прежде чем он потерял сознание.

Джанер не понимал, что она имела в виду. Знал только, что боль отступает и ее сменяет какое-то странное чувство. Когда он заснул, на койку опустился шершень и долго смотрел на него.

На корабле было темно, страшно воняло, кроме того, он кишел каплевидными блохами, питавшимися остатками пищи прадоров. Ее каюта была оборудована дополнительными светильниками, но они заставляли блох прятаться в постельном белье и в ее вещах, причем воняло здесь ничуть не меньше и везде чувствовалась влажность. Зная, что ее ожидает, Ребекка оделась в полный защитный костюм и спала, когда ей это удавалось, надев шлем. После обеда она принялась охотиться на блох, вооружившись маленьким КК-лазером, но их только становилось больше, и скоро ей наскучило это бессмысленное занятие. Скука усиливалась. Пора было навестить Эбулана.

Служебные коридоры корабля были достаточно широки для того, чтобы разойтись, но тем не менее она заметила на телах некоторых «болванов» раны, нанесенные кромками панцирей или другими смертоносными частями тел детей Эбулана. Когда Фриск столкнулась с первенцем и, соответственно, более крупным прадором по имени Врелл, она поспешила спрятаться в нише и подождать, пока он пройдет. Подросток немного повернулся к ней, проходя мимо, и она увидела кусок разлагающегося человеческого мяса в его клешнях. Она решила последовать за ним, так как мясо, несомненно, предназначалось Эбулану. Только прадор его возраста и положения имел право вкушать такие изысканные яства, потому что слишком мало людей выращивалось на мясо и мода на них уже почти прошла. Молодой прадор питался только гнилым мясом гигантских насекомых, выращиваемых на морских берегах родной планеты.

Скоро Врелл повернул в один из главных коридоров, который был достаточно широким для самого Эбулана. Второй ребенок увидел приближавшегося Врелла и прижался к стене так, что первенцу потребовалось бы вытянуться, чтобы нанести ему рану. Врелл, проходя мимо, ударил его по верхней части панциря, но не стал задерживаться, чтобы оторвать пару ног, потому что явно торопился выполнить поручение отца. Фриск особенно нравились эти черты общества Прадора: полное расслоение и полное отсутствие милосердия. Любое проявление слабости каралось самым безжалостным образом. Любой член общества заслуживал лишь того, что мог взять.

Врелл остановился перед огромной дверью, представлявшей собой наклонный овал в покрытой плесенью стене. Сама дверь была изготовлена из поверхностно закаленной металлокерамики, не прошедшей полировку и покрытой радужными пятнами после термической обработки. Дверь разошлась по немного смещенной от центра дуге, и ее половины скрылись в верхней и нижней нишах. За дверью оказался зал, освещенный экранами и пультами управления, которые, согласно традиции Прадора, напоминали светящийся мох или прилипших к скале насекомых. Вместе с теплым воздухом в коридор вырвался запах моря, гниения и тошнотворного мускуса, который испускали только такие взрослые прадоры, как Эбулан. Фриск быстро вошла в зал вслед за Вреллом, отошла в сторону и стала изучать обстановку.

Эбулан висел над полом перед экранами, на которых в основном были изображены прадорские иероглифы и компьютерные коды. На паре экранов были изображены сцены из жизни Третьего королевства, которые, вероятно, передавались по подпространству агентами Эбулана. Взрослый прадор повернулся к Вреллу – тот прижался к полу и протягивал ему кусок мяса, в котором Фриск узнала человеческую ногу.

– Почему ты здесь?

Голос раздался справа от Фриск, где стояли готовые выполнить любой приказ Эбулана три «болвана»; он говорил через одного из них.

– Я здесь, потому мне нужен один из твоих «болванов».

Эбулан придвинулся еще ближе к Вреллу, подставляя нижнюю челюсть. Тот опустил кусок мяса и быстро отскочил назад. Подросткам следовало проявлять осторожность – взрослые прадоры не только были предрасположены, а питали склонность к пожиранию своих детей, уничтожая самых слабых. Когда Эбулан принялся пережевывать мясо, Фриск заметила, что несколько экранов погасло. Прадор не хотел, чтобы она что-нибудь увидела? Она перевела взгляд на подростка, который прижался к стене, царапая ее панцирем.

– Один из моих «болванов»?

Фриск снова перевела взгляд на Эбулана. Куски мяса падали на неровный пол, и к ним со всех сторон бежали блохи. Насекомые облепили даже челюсти взрослого прадора.

– Я захватила с собой пульт библиотеки и кристаллы, и мне нужна помощь, чтобы составить каталог.

– Кто именно из них тебе нужен? – спросил «болван».

Фриск осмотрела лишенных разума людей и подошла к коренастому мужчине. Она провела ладонью по его испещренной татуировками мускулистой груди, потом сунула руку под резинку штанов. Стоящий рядом «болван» не нуждался в штанах, потому что скрывать было нечего – его кастрировали за плохую производительность. Через мгновение она вытащила руку из штанов «болвана» и кивнула.

– Этот подойдет.

– Он полностью функционален, – заметил Эбулан. – Можешь взять, но ты должна вернуть его в прежнем состоянии.

– Ступай за мной, – велела Фриск «болвану» и направилась к овальной двери.

«Болван», как послушный пес, выполнил приказ. Эбулан проводил их взглядом, потом повернулся к Вреллу. Подросток обеспокоено шевельнулся, переминаясь с ноги на ногу, прежде чем набрался смелости и заговорил:

– Почему ей понадобился «болван» для составления каталога?

– Он нужен ей не для этого. Она заскучала, и «болван» понадобился ей для развлечения.

– Сексуального? – нерешительно уточнил Врелл. – Да.

– Почему ты позволяешь ей такие вольности?

– Врелл, ты поймешь, если, конечно, станешь взрослым, что со временем развивается определенная привязанность к любимым инструментам. Ты будешь даже благожелательно относиться к необходимости… развлечений.

– Конечно, отец, – сказал Врелл, абсолютно ничего не понимая,