Текст книги "Кольцо эльфийской работы"

Всё и немного больше

«… – Кэп, держи курс три-пять-семь!

– Кэп, дальности гравилуча не хватает, нужно подлететь еще ближе!

– А мне не хватает мощности! Лас, добавь еще!

– Не могу! Мы исчерпали все резервы!

– Тогда сними с защитного поля! И с обогрева, мы сейчас и так не замерзнем!

– Эйнар, ты с ума сошел? – зашипела Лас-шкаа, встопорщив усы.

– Делай, что я сказал!

Освещение в рубке мигнуло и загорелось снова, правда, более тускло. Из вентиляционных щелей потянуло холодом. Зато маленький катер, получив дополнительное ускорение, понесся вперед.

– Отлично, кэп, еще немного! – радостно осклабился Крис, нацеливая гравилуч на корму удирающего от нас корабля контрабандистов. Казалось, еще секунда-две, и все будет кончено – мы захватим их катер, сдадим властям и получим заслуженную награду. Я уже начал было предвкушать вечер в баре, приятную атмосферу, запах дыма и экзотических духов, гладкую кожу процерионской красотки…

Оглушительный удар сотряс корпус нашего катера. Сразу наступила полная тьма, остались мигать только лампочки аварийного освещения, и подсвечивался пульт. Но что хуже всего – замолчал двигатель. Катер продолжал лететь вперед по инерции, но ни о каком захвате контрабандистов уже не шло и речи – самим бы выжить.

– Кэп? – растерянно произнес Крис. Лас-шкаа рассерженно и нецензурно фырчала себе под нос.

Резко загудел зуммер. Одного взгляда хватило, чтобы понять: положение не то что плохое – оно практически безвыходное. Отключились все системы жизнеобеспечения. Нам грозит смерть либо от холода, либо от недостатка кислорода, который больше не вырабатывался в баках. Весь запас – тот, что еще остался в катере и в запасных баллонах.

– Всем надеть скафандры! Немедленно! – скомандовал я, стукнув по клавише аварийного вызова. В космос понеслись сигналы на всех возможных частотах. Если кто-то найдется в этом уголке Галактики, то нас спасут. Если же нет… То об этом лучше не думать.

Я отстегнул ремни пилотского кресла и плавно поднялся вверх: искусственная гравитация тоже отключилась.

– Крис, ты понял, что это было?

– Понял, кэп, – необычно мрачно ответил всегда хладнокровный клон. – У них были плазматы.

Теперь выругался я. Если бы не мой приказ убрать защиту, то катер, может быть, и выстоял бы против мощного удара плазменного оружия. А может быть, и нет. Но сейчас мы имеем то, что имеем – лишенный управления катер, затерянный в глубоком космосе вдали от оживленных трасс.

Лас-шкаа, плавным движением скользнувшая в коридор, принесла нам скафандры и грациозно влезла в свой. Крис не торопился.

– Эйнар… я не буду его надевать. Кислород нужен вам больше, чем мне.

– Даже не думай! – рявкнул я и вынужден был схватиться за спинку кресла, чтобы не удариться головой о потолок рубки. – Ты такой же член экипажа, как и мы!

– Эйнар, ты не хуже меня знаешь, что я – клон, и меня можно повторить, в отличие от вас.

– Стрелок Крис! – повысил голос я. – Отставить разговоры и влезть в скафандр! Это приказ капитана.

– Эйнар, ты бы и сам поторопился, – заметила свернувшаяся клубком, чтобы не терять тепло, Лас-шкаа. – Иначе замерзнешь до того, как задохнешься.

Температура в рубке уже заметно понизилась, и при выдохе изо рта вылетали клубы белого пара. Но я стал влезать в скафандр только после того, как в свой облачился Крис.

– Закрываем шлемы только тогда, когда уровень СО₂ достигнет критической отметки, – отдал я последний приказ и по примеру Лас-шкаа сжался в кресле.

Катер, теряя скорость, дрейфовал в открытом космосе. Только боги, если они вообще существуют, могли знать, придет к нам помощь или нет…»

Я разочарованно закрыла книжку и убрала ее в сумку, посылая одновременно лучи благодарности и негодования неведомому мне Игорю Емельяненко, автору уже третьего по счету произведения про команду космических охотников за головами: выходца с Земли Эйнара Торвальдссена, фелину Лас-шкаа и Клонированного Разумного Измененного Существа, сокращенно – Криса. Ну как можно писать так интересно, что книги глотаются на одном дыхании, и заканчивать на таком тревожном моменте? Теперь придется ждать появления продолжения – не оставит же автор своих героев в безвыходной ситуации?

«Станция Петроградская. Осторожно, двери открываются. Следующая станция – Черная речка», – проговорил бездушный женский голос. Я встала – пора выходить.

Резкий позднеоктябрьский ветер дул, кажется, со всех сторон сразу, забираясь под куртку и джинсы. Сверху сыпался то ли дождь, то ли мокрый снег. Леденели руки, волосы лезли в глаза и рот, капюшон не желал удерживаться на голове, кроссовки скользили по первому ледку на асфальте и промокали в глубоких питерских лужах. Торопясь домой, я невольно думала: Эйнару и его команде сейчас так же тяжело? Ветра и гололеда под ногами у них нет, но зато у меня сколько угодно свежего холодного воздуха.

Даже слишком много. На мосту через Карповку я вынуждена была схватиться за перила, чтобы внезапный порыв ветра не сбил меня с ног. А вокруг – никого, кто мог бы поддержать меня. Поздний час и промозглая погода разогнали всех по домам, обычно оживленный проспект сейчас удивлял прямо-таки космической пустотой, и только огни в окнах говорили о том, что город еще не вымер.

А когда я повернула за угол, стало как-то еще темнее и страшнее. Я почти бежала, слыша, как эхом отдаются мои шаги от стен домов, которые, казалось, двигались друг к другу, сужая и без того неширокое пространство. Мне оставалось совсем немного: три дома, подворотня и родной двор-колодец. Но тут нога поехала куда-то вбок, все перед глазами качнулось, и голову пронзила резкая боль. Темнота навалилась на меня и властно накрыла не пропускающим ни свет, ни звуки покрывалом.

Мое тело подрагивало. Не само по себе, а по той простой причине, что я лежала на чем-то вибрирующем и жестком. Через сомкнутые веки пробивался тусклый свет. Затылок тупо болел. Руки и ноги двигались. Грудь поднималась и опускалась, вдыхая отдающий чем-то странным воздух.

Я осторожно открыла сначала один глаз, потом второй и, испугавшись, снова закрыла их. Но то, что они увидели, отпечаталось в памяти. Серые стены из потертого пластика. Решетка, перегораживающая выход. Невысокий потолок с вделанными в него лампами. Металлическое покрытие на полу. Полное отсутствие мебели. Чистота – ни пылинки, ни надписей на стенах, ни мусора вокруг. Тепло – мне хотелось снять или по крайней мере расстегнуть куртку.

Куда это я попала? И почему пол так дрожит?

Никто не мог ответить мне на эти вопросы, поскольку в прямой видимости не нашлось ни единой живой души. Я напрягла память, вспоминая, что со мной произошло. Падение? Тогда я должна или лежать на холодном асфальте, или, если меня все-таки нашли добрые самаритяне, ехать в ближайший приемный покой. Ну или лежать на больничной койке, если врачи успели госпитализировать мое не подающее признаков сознания тело.

Но интерьер не походил ни на что, виденное мною в жизни. Я могла представить себе подобную обстановку разве что в подводной лодке, но не находила причины, по которой очутилась бы в ней. И почему решетка?

Я еще раз открыла глаза. Обстановка вокруг не изменилась.

– Эй! – крикнула я. – Есть кто-нибудь? Помогите!

Никакого ответа. Только вот вибрация, кажется, усиливалась. Мне оставалось сделать единственное возможное в моем положении – идти искать людей. Сам по себе пол вибрировать не может, кто-то должен для этого что-нибудь включить. А если найти это что-нибудь, то есть надежда, что я тоже кого-нибудь встречу. Только бы решетка была незапертой…

Решетка послушно открылась, выпуская меня… куда-то. В такой же серый узкий коридор с поручнями вдоль стен. За ним – невысокая металлическая лестница, при виде которой у меня в памяти всплыло слово «трап». Еще один такой же узкий серый коридор. Четыре двери по бокам, одна – в дальнем конце, и вот из-за нее доносились чьи-то реплики, причем я хорошо понимала их.

– Кэп, держи курс три-пять-семь! – женский голос, с легким пришепетыванием.

– Кэп, дальности гравилуча не хватает, нужно подлететь еще ближе! – мужской, безликий и бесстрастный.

– А мне не хватает мощности! Лас, добавь еще! – еще один мужской, низкий и властный.

Не веря своим ушам, я добралась до дверного проема в конце коридора и ошеломленно замерла на пороге.

Небольшое помещение, в котором едва умещаются четыре полулежачих кресла, одно из которых пустует, экраны, пульты, на которых что-то мигает, рисует инфограммы и светится, и трое… скажем так, людей. Крупный широкоплечий мужчина, абсолютно лысый, с высоким лбом и длинными пальцами. Женщина… не совсем человек. Кошачьи ушки на макушке, светло-рыжая шерстка, видная в тех местах, где тело не прикрыто темно-синим комбинезоном, длинный хвост, пропущенный через отверстие в кресле. И еще один мужчина, светловолосый, с короткой стрижкой. Больше я ничего не разглядела, потому что все трое сидели спинами ко мне.

– Не могу! Мы ис-шчерпали все резервы! – прошипела женщина.

– Тогда сними с защитного поля! И с обогрева, мы сейчас и так не замерзнем!

– Нет! – не успев сообразить, что делаю, крикнула я.

Все трое резко обернулись ко мне. В руках женщины мгновенно появился… появилось что-то, сильно напоминающее пистолет с расширенным дулом, направленным в мою сторону. Я быстро подняла руки, показывая, что безоружна.

– У них плазматы! Они сейчас выстрелят!

– Крис? – полуобернулся к крупному мужчине капитан.

– Это возможно, кэп. Но…

– Лас, маневр уклонения! Отстреливай обманку!

Пол ушел из-под моих ног. Я упала там, где стояла, и крепко уцепилась за поручень в стене, пытаясь не удариться головой второй раз за день. Туман в сознании не то что не рассеивался, но и стал еще сильнее. Бред? Галлюцинации? Я же не могу попасть в книгу, которую только что читала?

Но тело упорно доказывало обратное. Руки крепко сжимали металлический поручень, глаза видели серый пластик стены, уши слышали короткие переговоры в рубке. Рубке?! Катер! Тот самый катер «Искатель» дергался из стороны в сторону, видимо при выполнении того самого «маневра уклонения», а меня мотало вместе с ним. Я изо всех сил держалась за поручень, пытаясь осознать все то, что происходило вокруг.

Еще один резкий толчок, я почти впечаталась носом в стену – и катер остановился. Можно было временно выдохнуть, для порядка ущипнуть себя за руку и надавить на глазные яблоки, проверяя, не галлюцинация ли все это.

Нет. Или настолько реальная галлюцинация, что я не могу ее распознать. Оставалось принять как должное то, что меня каким-то чудом занесло в любимую книгу, и возрадоваться тому, что это не вселенная «Чужих», к примеру.

– Все, кэп, – донесся до меня голос Криса. – Крепко сидят, не вывернутся.

– Тогда я швартуюсь к ним.

Послышался скрежет, шум, странные чмокающие звуки – и все стихло.

– Идем, Крис, – позвал капитан, щелчком расстегнув ремни пилотского кресла. – Лас, присмотри пока за нашей гостьей.

– Не с-шомневайся, – прошипела фелина. – Глаз с-ш нее не с-шпущу.

– Я помогу вам встать, – безлично обратился капитан уже ко мне, протягивая руку. – И попросил бы подождать здесь. – Меня препроводили за одну из дверей, за которой оказался корабельный пищеблок: привинченная к полу обшарпанная мебель и нечто странное и явно техническое. Я растерянно села на один из стульев. Второй заняла Лас-шкаа, любовно оглаживающая рукоять оружия.

– Только ш-шевельнись – и я с-штреляю, – с угрожающим рыком сообщила она мне. Я и не собиралась дергаться. Куда мне, собственно, идти? Я понятия не имею, как сюда попала, и еще меньше – как мне вернуться назад. И возможно ли это вообще? Может быть, там, на Земле, я умерла, а моя душа угодила в своего рода рай – если книжную вселенную можно считать раем.

Время тянулось долго. Я искоса и с большим интересом рассмотрела морду? лицо? морду лица? фелины: зеленые глаза с вертикальными зрачками, длинные тонкие усы и вибриссы, изящный розовый носик и треугольный рот. Оценила покрытые шерстью лапы? руки? и выдвигающиеся острые когти, которые Лас-шкаа как бы невзначай продемонстрировала мне. Успела внимательно изучить все кнопки на устрашающем кухонном агрегате и даже приблизительно понять, как им пользоваться – моих технических знаний хватило, чтобы разобраться с этим, а кнопки «вкл/выкл» и «пуск» мог найти даже ребенок. Меня немного смущало, что язык, на котором говорят Эйнар, Крис и Лас-шкаа, знаком мне с раннего детства. Но, в конце концов, они пользуются тем, что вложил в них автор, а если Игорь Емельяненко пишет на русском, то ничего удивительного в этом нет.

Но вот, наконец, послышался шум, грязная ругань, шаги, грохот и лязг металла. Судя по всему, контрабандистов, за которыми гонялась команда, поймали и посадили в тот самый трюм с решеткой. Я вздохнула. Начиналось самое интересное. Капитан, несомненно, хочет узнать, откуда я взялась на его катере, равно как и откуда знаю про наличие плазматов у контрабандистов. Книжку ему показать, что ли?

Я полезла в сумку, так и висевшую у меня на плече. Лас-шкаа дернулась, выставляя ствол бласта вперед, но, к счастью, не выстрелила. Я виновато выложила руки на стол, показывая, что в них ничего нет. Совсем ничего. Книжка исчезла, и я не могла сказать, в какой момент она пропала: выпала в метро, на улице, во время падения или аннигилировалась в процессе перехода в этот мир. И как, интересно, мне теперь доказывать свою правоту?

Капитан Эйнар взял фелину за плечо.

– Убери бласт, Лас. Девушка ничего не сделает нам. И даже наоборот – она спасла наши жизни. На твоем месте я бы выразил ей свою благодарность хотя бы тем, что убрал оружие и когти.

– А на твоем мес-ште я бы с-шунула ее в трюм вмес-ште с-ш парнями Кархера, – фыркнула Лас-шкаа, но оружие убрала. – Неизвес-штно, кто она и чего от нее можно ожидать.

– Вот это мы сейчас и выясним, – спокойно проговорил капитан. – Лас, держи курс на Процерион-5. Я скоро подойду. Это приказ, Лас, – более жестко добавил он, видя, что его напарница не пошевелилась. Фелина с недовольной миной на… все-таки лице встала, резко махнув хвостом, кончик которого чуть не хлестнул меня по щеке. Я вовремя успела уклониться. Разъяренная – это чувствовалось по каждому движения Лас-шкаа – кошка вышла. Крис встал в дверном проеме, перегораживая выход и, судя по всему, охраняя капитана. Эйнар занял место фелины.

Я впервые получила возможность рассмотреть его внешность: продолговатое лицо, узкие губы, четко очерченные скулы, небольшой шрам на подбородке, серые глаза, светлые волосы. Кого-то он мне смутно напоминал, но память отказывалась сообщать, кого именно. Точно не из числа моих близких знакомых. Может быть, я когда-то видела кого-то похожего на него в метро? Или в супермаркете?

– Не стоит обижаться на Лас, – почти мягко посоветовал Эйнар. – У нее есть свои причины не любить посторонних.

– Которые к тому же появились на катере неизвестно откуда, – пробормотала я себе под нос, раздумывая, стоит ли сообщать капитану о том, что история жизни Лас-шкаа известна мне не хуже, чем ему.

– И это в особенности, – согласился Эйнар и поставил передо мной баночку, внутри которой что-то плескалось. Пить хотелось. Очень хотелось. Но я понятия не имела, как открывается чертова банка – обычного, привычного нам ключа сверху не оказалось.

– Помогите мне открыть, пожалуйста. – Я пододвинула капитану банку. Тот ничем не выказал удивления, взял ее и повернул верхнюю часть, открыв тем самым отверстие. Я с благодарностью приняла банку обратно и жадно глотнула.

Эйнар не торопился начинать разговор, в свою очередь, рассматривая меня. Можно было поклясться чем угодно, что кроме вполне ожидаемого любопытства к неведомой зверушке, невесть как занесенной на его катер и представляющей неизвестно какую угрозу, в его глазах светился откровенный мужской интерес. Я смутилась, представив, как сейчас выгляжу: в мокрой и грязной одежде, с багровыми от неловкости положения пятнами на щеках, слипшимися и не высохшими окончательно волосами, вполне возможно, что и потекшей тушью, и внезапно задрожавшей рукой поставила банку на стол.

– Предлагаю сначала познакомиться, – доброжелательно предложил капитан. – Меня зовут Эйнар, я капитан этой посудины. В дверях стоит мой напарник Крис, и катер сейчас ведет Лас-шкаа. Имен контрабандистов в трюме я не знаю, да и вам, наверное, они малоинтересны.

– Виктория, – в ответ пробормотала я.

– Тори? – расслышал меня по-своему Эйнар. – Очень приятно. А теперь нам хотелось бы узнать, как вы, Тори, очутились на моем катере.

– Не знаю, – искренне ответила я.

– Тори, так не пойдет. Это очень важный вопрос, и от ответа на него зависит многое.

– Но я действительно не знаю, – тяжело вздохнула я. – Не представляю, как вообще можно это объяснить.

– А вы попробуйте, Тори. – В голосе Эйнара появились жесткие нотки.

– Я шла домой. Было холодно, шел дождь, асфальт обледенел, – начала я. Вот интересно, а они вообще знают, что такое асфальт? Не помню, чтобы в книгах упоминалось покрытие дорог на Процерионе-5. – Я поскользнулась, ударилась головой и очнулась уже здесь.

– Она не лжет, кэп, – раздался безликий голос Криса. Я запоздало вспомнила, что помимо улучшенных человеческих способностей – убыстренная реакция, слух, зрение – он обладает еще и псионическими. Проще говоря, может считывать эмоции человека. – И она действительно не знала, как открывается банка.

– Допустим, – медленно проговорил Эйнар. – А где находится ваш дом, Тори?

Я опять задумалась. Земля-то в этой вселенной существует, вот только Санкт-Петербурга там нет, как и Москвы, Нью-Йорка и прочих городов. Все они слились в одну огромную агломерацию, и как в ней ориентируются жители – известно одному автору. А он с нами своими мыслями на этот счет не поделился.

– Я только предполагаю, что далеко отсюда, – наконец, сформулировала я. – Точных координат ни в пространстве, ни во времени у меня нет.

– Опять правда, кэп.

Эйнар потер шрам на подбородке.

– И откуда вам известно про плазматы у контрабандистов, тоже не знаете?

Как раз это я знала. Но, боюсь, честный ответ запутает все еще больше.

– Знаю. Но вы мне все равно не поверите. Давайте считать это внезапным всплеском интуиции.

Клон никак не прокомментировал мои слова.

– Крис? – обернулся к нему капитан.

– Я бы принял этот ответ, кэп, – после недолгого молчания ответил он.

Эйнар прикрыл глаза, растирая пальцами виски.

– И что мне с вами делать, Тори? Встаньте на мое место: на нашем катере посреди глубокого космоса внезапно появляется девушка, которой известно то, чего не знают сотрудники космической полиции, отправившие нас на это задание. Она не говорит ни откуда взялась, ни почему не знает простых вещей, ни почему одета в странную одежду. Что я должен думать по этому поводу?

– Не знаю, – в очередной раз за вечер должна была ответить я. Меня перебил Крис.

– Хочешь совет, кэп?

– Давай, – пожал плечами Эйнар.

– Первое. Поскольку потусторонних сил не существует, то следует признать, что в результате неизвестных нам процессов на «Искатель» произошел перенос физического объекта массой примерно пятьдесят семь килограммов. Второе: акцент, одежда и бытовые навыки объекта свидетельствуют о том, что Тори выросла вне системы Процерион 57А. Третье: за время нахождения объекта на «Искателе» не было замечено ни намека на недружелюбие, даже в ответ на явную агрессию фелины.

Крис замолчал и, похоже, больше ничего не собирался добавлять. Мне не очень понравилось, что меня обозвали словом «объект», но возражать я не решилась.

– И какой из всего этого следует вывод? – поинтересовался у клона Эйнар.

– Принять во внимание бедственное положение объекта, зачислить его в штат «Искателя» на должность… ну, сам придумай, с обеспечением спецодеждой за счет команды. А дальше… будет видно. – Крис почти усмехнулся. Никак иначе я не могла объяснить гримасу на его бесстрастном лице.

– Хороший совет, Крис, – с явным воодушевлением согласился Эйнар. – Пожалуй, я воспользуюсь им.

– Но хочу предупредить тебя, Тори, – обратился Крис напрямую ко мне. – Одно твое действие против команды, один намек на враждебность – и разговаривать будут уже другие люди и в другом тоне. Надеюсь, это понятно?

– Да, – таким же серьезным тоном ответила я.

– Прекрасно, Тори. – Из голоса капитана исчезла жесткость. Наоборот, он приобрел мягкость и притягательность. – Можешь побродить по катеру, только не заходи в машинное отделение, тебе нечего там делать.

– В трюме тоже, – резко добавил Крис.

– И в трюм не заходи, – кивнул Эйнар. – Или подожди меня, я проведу экскурсию. Мне еще нужно кое-что обсудить с Крисом.

Я осталась, во-первых, уже и так неплохо представляя, что и где находится на катере, включая тот самый трюм, куда, видимо, и посадили контрабандистов. Во-вторых, значительно интереснее было узнать, о чем Эйнар будет говорить с Крисом. А в-третьих… ну да, я совсем не возражала против компании капитана. Он нравился мне еще в образе литературного персонажа, теперь же, в своем, так сказать, вещественном облике привлекал намного больше. Не скажу, что я могла бы «растаять под взглядом серых глаз», как пишут восторженные девочки, но Эйнар интересовал меня сильнее, чем мог бы в подобной ситуации, и не только как овеществленная реальность, но и как мужчина. Причем второе, кажется, превышало первое.

– Крис, смотри. – Эйнар открыл герметичный металлический контейнер. Внутри него на мягкой подложке лежало несколько кристаллов. – Это груз контрабандистов. Не наркотики, не оружие, не продовольствие – только это. Ты когда-нибудь видел такое?

Клон склонился над столом. Я тоже, поскольку происходящее внезапно стало затрагивать мои профессиональные интересы.

– Не помню, надо посмотреть в справочниках… – наморщил высокий лоб клон.

– Можно? – Я протянула руку и осторожно, за грани, взяла один из кристаллов, бормоча себе под нос привычную скороговорку: – Цвет – черный, блеск – стеклянный, полупрозрачный, вкус… – я коснулась кончиком языка грани кристалла – …безвкусный, сингония гексагональная, спайность – несовершенная.

– Тори, прости, – прервал меня озадаченный Эйнар. – Я правильно понимаю: ты разбираешься в том, что говоришь?

– Ну да, – рассеянно бросила я, продолжая изучать кристалл. – Так… прочность… – Я огляделась в поисках того, чем можно было бы поцарапать камень. – Эйнар, нож есть? И что-нибудь стеклянное?

Крис молча протянул мне требуемое.

– Так… ножом поцарапать невозможно. На стекле остаются отметины. Примерно семерка по шкале Мооса. Очень похоже на морион, если бы не странные голубые вкрапления и не гексагональность кристалла. Морион был бы с тригональной сингонией.

Я положила камень на стол и посмотрела на Эйнара.

– Не могу сказать ничего определенного. Такие кристаллы мне не попадались в справочниках. С помощью РФА можно было бы узнать его состав, но его же у вас все равно нет?

– Есть портативный спектрометр, – невозмутимо произнес Крис. – Сейчас принесу.

– Да, подойдет. Процентный состав он покажет.

Клон ненадолго убыл, оставляя меня наедине с Эйнаром. Капитан молча и пристально смотрел на меня. Я почувствовала необходимость объясниться.

– Это моя специальность. На Земле я работаю… работала в Горном университете минералогом.

– Так ты с Земли?

– Да, но не с той, которую ты знаешь. Все так сложно…

Я замялась, низко опустив голову. Рука Эйнара легла на мою ладонь и легко сжала ее.

– Все хорошо, Тори. Я не буду спрашивать, если это настолько тяжело.

– Не столько тяжело, – пробормотала я, – сколько невероятно. Ты мне все равно не поверишь, а специально лгать я не хочу.

– Я не буду спрашивать, – повторил Эйнар. – Только скажи мне вот что – у тебя там кто-то остался?

– Нет, – не задумываясь, ответила я и только потом поняла, что это правда. Дальние родственники, коллеги, немногочисленные друзья – никто не будет плакать по мне. Может быть, для приличия изобразят неглубокую скорбь, но и только. Отец давно ушел из дома, мама умерла, а котом я так и не обзавелась. Дома меня ждут лишь книги, коллекция камней из командировок и вышивка на кресле.

– Хорошо, – едва заметно улыбнулся Эйнар и сильнее сжал мою руку. Я не убрала ее и, подняв голову, неуверенно улыбнулась.

– Да. Наверное.

Что ответил мне капитан, и ответил бы он что-нибудь, осталось неизвестным. Пришел Крис с прибором, и я – мы с ним – занялись делом.

– Ну да, все правильно: кремний, кислород, незначительные примеси железа, марганца и титана. Но вот эти голубые вкрапления… они ни на что не похожи, и спектрометр не может определить вещество. Эйнар, это что-то неизвестное. И не только мне, но и вообще.

– Оно может быть опасным? Обладать наркотическим воздействием?

– Не знаю. Все возможно.

– Тогда я запираю это в сейф, и пусть разбираются ребята Джека, – решительно заявил Эйнар и отобрал у нас кристалл. Я пожала плечами. Джек, которого упомянул капитан, служил в полиции на Процерионе-5 и время от времени подкидывал Эйнару работу. Пусть разбираются, должна же у них быть какая-то криминалистическая служба. Но все же мне самой хотелось еще поизучать странный минерал – профессиональное любопытство никуда не денешь.

– Эйнар, – проговорил Крис. – Оставь нам один кристалл. Если возникнет угроза жизни и/или здоровью, мы немедленно прекратим исследования. А ребятам Джека будет меньше работы.

Капитан явно колебался, молча глядя на россыпь камешков в контейнере.

– Мы подстрахуем друг друга, – пообещал Крис.

– Договорились, – наконец, неохотно согласился Эйнар. – Вся ответственность на тебе.

Крис, не скрываясь, подмигнул мне.

Из-за корабля контрабандистов, который «Искатель» тянул за собой на буксире, возвращение к Процериону-5 затянулось чуть ли не втрое, но скучать мне не пришлось. Крис приволок все портативное оборудование, которое нашлось на катере. Мы смогли выяснить коэффициент преломления кристалла, его свето– и теплопроницаемость (ни свет, ни тепло он не проводил), проверили на излучение радиации и ЭМВ (не излучал) и определили прочие физические и химические свойства, которые только могли установить в полевых условиях. Но самым интересным оказалось то, что голубые вкрапления светились в темноте. Достаточно ярко, так что, положив камень на книгу, можно было четко различить буквы.

И эти вкрапления начали расти. Медленно, но определенно расти, за сутки увеличившись чуть ли не вдвое. Узнав об этом, Эйнар немедленно прекратил все эксперименты, убрал кристалл в отдельный контейнер и спрятал его в сейф, не став слушать наши возражения.

Возможно, он просто воспользовался подходящим случаем, потому что с этого момента мог все свободное время уделять мне. Точнее, я могла быть с ним все его свободное время.

Эйнар помогал мне адаптироваться к жизни в новом для меня мире (а я старательно скрывала то, что многое о нем мне уже известно). Он совершил подлог и вписал меня в какие-то базы данных, выдав мне идентификационный индекс гражданина Процериона-5. Включил в штатное расписание катера на вакантное место штурмана, закрыв глаза на то, что я понятия не имею, как ориентироваться в пустом космическом пространстве. Осторожно, стараясь не задеть острых углов, расспрашивал меня о прежней жизни, в основном о профессиональной деятельности. Под недовольное фырчание Лас-шкаа, которая так и не прониклась ко мне доверием, подозрительно прищуриваясь и чуть ли не начиная шипеть при моем появлении. Учил управлять катером и разбираться в многочисленных пиктограммах панели управления.

И время от времени я ловила на себе его пристальный мужской взгляд, от которого у меня вдруг начинали подкашиваться колени, а тело обдавало жаром. Я хорошо понимала, что происходит: за плечами имелось неудачное замужество. Вернее, не такое и неудачное. С бывшим мужем я осталась в неплохих отношениях, детей у нас не появилось, имущество делить не пришлось. Просто через три года совместной жизни, когда пыл бурной страсти угас, мы внезапно осознали, что чужие друг другу, и разошлись. Он, кажется, завел себе другую, меня вполне устраивала скучная одинокая жизнь научного сотрудника, пресноту которой я разбавляла книгами.

А сейчас… мое тело определенно реагировало на присутствие мужчины. Мужчины, который так же определенно интересовался мной. Голова кружилась, сердце начинало колотиться сильнее, и если бы не крохотное пространство катера, не предоставляющего возможности для уединения – не сомневаюсь, наши отношения вскоре перешли бы на другой уровень.

Пока оставалось довольствоваться легкими, словно бы случайными прикосновениями, невзначай положенной рукой на плечо при объяснении принципа работы системы охлаждения двигателя и взглядами серых глаз, недвусмысленно обещавших все то, что может обещать мужчина женщине, и даже немного больше.

На Процерионе-5 нас ждали. Эйнар заранее связался со своим приятелем и предупредил, что миссия выполнена. На припланетной орбите к нам подошел полицейский катер, мы с облегчением отстыковали от себя корабль контрабандистов и передали его в руки силовиков. Место посадки «Искателя» выбрали заранее, на максимальном отдалении от дорогих яхт и комфортабельных туристических лайнеров. Четверо крупных мужчин (кожа одного из них светилась жемчужным сиянием, а другого с ног до головы покрывали мелкие чешуйки) в синей форменной одежде вывели контрабандистов из катера, приветливо поздоровавшись с нами, и, кажется, совсем не удивились наличию четвертого члена экипажа на борту.

– Эйнар, Джек просил тебя сразу же приехать к нему. Можем подвезти, место для двоих у нас найдется. И даже для троих, если потесниться.

– Отлично, парни. Пару минут, я только заберу кое-что из сейфа.

– Не торопись, – хохотнул один из полицейских, тот самый, с чешуей. – Не думаю, что мальчики Кархера так уж жаждут за решетку.

– Тори, Крис, вы идете со мной, – отрывисто скомандовал Эйнар, забирая контейнеры из сейфа.

– Эйнар!

– Лас! – резко обернулся к фелине капитан. – Тори идет со мной. Это не обсуждается. Ты закончи с бюрократией и подходи в наш бар. Не думаю, что Джек надолго задержит нас.

– Ес-шли он узнает, что Тори не из этого мира, то может и вообще не отпус-штить вас.

– А откуда ему станет об этом известно? – нехорошо прищурился Эйнар. – О появлении Тори знаем только мы четверо. Я не собираюсь рассказывать детали Джеку, Крис тоже. Остаешься только ты, Лас-шкаа.

– Никогда не была донос-шчиком и не с-шобираюсь им с-штановиться, – низко прорычала фелина.

– Таким образом, мы просто отдадим Джеку кристаллы и уйдем. Жди нас в баре, Лас. Хотя нет… Ты помнишь, о чем я тебя просил?

– Да, – резко фыркнула Лас-шкаа.

– Тогда заказ делает тот, кто доберется первый. До встречи.