Текст книги "Центр Исправления Кармы. Академия фантомов"

После трапезы, вполне сытые и довольные, мы еще немного поболтали с Бертиной. И тут я начала чувствовать, будто засыпаю на полуслове. В голове мелькнула дикая мысль об отравленном сыре, но Селеста, заметив мое состояние, спросила:

– Ты спать хочешь?

– Вроде того, я сама еще не поняла, – честно ответила я. – Это вообще нормально для фантома – хотеть спать?

Селеста и Бертина обменялись улыбками.

– Ну, технически, тебя клонит совсем не в сон, – терпеливо разъяснила подруга. – Ронда называет это «подзарядка». Если я сама ничего не путаю, то энергии нужно какое-то время, чтобы правильно распределиться, усвоиться. Поэтому фантом чувствует себя вроде как сонным. Нужно немного отдохнуть, и все пройдет. Ты ведь в первый раз попробовала еду в этом мире.

– И так будет каждый раз после того, как я поем? – я начинала беспокоиться.

– Нет, конечно, – поспешила успокоить меня Селеста, а Бертина энергично тряхнула рыжими кудряшками с знак безоговорочного согласия. – Это только сначала такая реакция, пока твое нынешнее тело привыкнет. А потом будешь отдыхать, когда сама захочешь. Некоторые фантомы могут по нескольку дней вообще без сна обходиться.

– Ну да, – кивнула я, окончательно успокоившись. – У меня дома жил один такой фантом. Вика, моя сестра, во время сессии в университете практически не спала.

Мои собеседницы захихикали.

– Скучаешь по ней? – мягко спросила Бертина.

– Еще как, – вздохнула я, но раскиснуть не успела. Селеста решительно подхватила меня под локоток и заявила, что пора бы нам отвести меня в апартаменты и уложить спать. Я с ней согласилась: пускай еще не вечер в этом самом странном из миров, но впечатлений на один день мне достаточно. Мы душевно распрощались с Бертиной и она – о чудо! – обняла не только Селесту, но и меня. Заметив навернувшиеся мне на глаза слезы, добрая женщина улыбнулась и шепнула мне на ушко:

– Поспи. Потом поплачь. А потом приходи завтракать!

И клянусь всеми своими книгами по философии – это был лучший совет из всех, что я когда-либо слышала.

9

К нашему с Селестой удовольствию, ближайший транспортер располагался прямо в кафетерии Бертины – симпатичная завитушка около входной двери. Очень предусмотрительно, между прочим!

Селеста показала мне, как записать номер нужного корпуса на браслете. Оказалось, что у этой мега-полезной штуки есть и такая опция. Нужно всего лишь сосредоточиться на ящерке и произнести номер, а затем можно смело совать руку в транспортер – он перенесет хозяина ИКФ именно туда, куда тот попросил. Наверное, что-то связанное с голосовой идентификацией, как в шпионских фильмах, – я не стала приставать к Селесте с вопросами о высоких загробных технологиях.

Мы так же по очереди перенеслись в гостиную Корпуса №2015. Здесь было пусто и тихо. Косые солнечные лучи падали через высокие окна на темную кожаную мебель, книжные шкафы, несколько столов и прочие нехитрые предметы обстановки. Большая, но уютная комната была выдержана в классическом викторианском стиле с легким оттенком готической таинственности. В распоряжении студиозусов имелись даже камин и фортепиано – видимо, администрация хорошенько подготовилась к приему дорогих гостей из 21 века. (Разумеется, я догадалась, что в этом корпусе обитают фантомы, покинувшие бренный мир в 2015-м году).

– Странно, никого нет, – я с любопытством оглядывала гостиную, втайне надеясь, что сейчас из-за угла выйдет какой-нибудь симпатичный очкарик с меткой на лбу или хотя бы домовой гном. Как любой современный человек, уважающий классическую литературу, я читала «Гарри Поттера».

– Ничего странного, – возразила Селеста. – Все либо на учебе, либо в библиотеках, либо на тренировках. До ужина вряд ли здесь будет много народа.

– А вообще здесь как, много лю… фантомов?

– В каждом корпусе по-разному. Я вот вообще одна, – рассеянно ответила Селеста и тут же осеклась, поняв, что сболтнула лишнего.

– Ого! – вяло удивилась я. – Так тоже бывает?

– Всякое бывает, – уклончиво заметила Селеста и улыбнулась. – Пойдем искать твою комнату!

– Ага, – воодушевилась я. Моя личная комната в загробном мире – это так волнительно!

Из гостиной мы попали в темный коридор, в который выходили несколько дверей – из кухни, подвала и разных подсобных помещений. Где-то в глубине коридора мелькнула входная дверь с изящно украшенной стеклянной вставкой, за которой зеленела лужайка и угадывались тени деревьев. Мы свернули из коридора в небольшой холл, откуда крутой спиралью убегала вверх массивная винтовая лестница из темного дерева. Я глянула вверх – конца этажам не было видно.

«Ничего себе – общежитие!» – мысленно выдохнула я, но удивляться на сытый желудок было лень.

Мы начали подъем в неизвестность, и я уже настроилась на долгий-долгий лестничный марафон, как где-то на уровне третьего этажа ящерка на моем браслете засияла слабым зеленым цветом и заморгала красными глазками.

– О! Нам туда! – радостно провозгласила Селеста. – ИКФ указывает тебе нужный путь.

Я пригляделась – и правда, как только мы остановились и свернули с лестницы налево в длинный коридор со множеством дверей, браслет засиял ярче. Мы пошли не спеша, внимательно наблюдая за браслетом. Наконец, перед десятой или двенадцатой по счету дверью ящерка вдруг стала ярко-красной с зелеными глазами, и Селеста объявила, что это и есть теперь мой дом. Я подняла глаза на дверь – ничего особенного, крепкая на вид, обитая коричневой кожей с золотыми гвоздиками, и с табличкой:

Фантом №4075

Нежданова Вероника

Хорошо хоть даты жизни не указали, а то было бы совсем скучно-мрачно.

Приложив ИКФ на всякий случай к замку, я осторожно подергала ручку двери. Толкнула. Дверь легко распахнулась внутрь комнаты, предлагая мне оценить свои новые апартаменты.

И я оценила. Еще как!

Добрый ЦИК выделил мне просторную светлую комнату с окном в полстены и – я чуть не завизжала от восторга! – отдельным балкончиком. Здесь было все, что нужно фантому в самом расцвете сил для комфортной жизни и отдыха. Широкая мягкая кровать, уютное кресло с пледом и письменный стол рядом, книжная полка и платяной шкаф, пестрые цветы в горшках на балконе, шторы и прочий текстиль в сливочно-голубых тонах. Был предусмотрен даже маленький кухонный уголок со всем необходимым для легкого перекуса или чаепития. К жилой комнате примыкала личная ванная, и хотя фантомы физически не могли запачкаться, видимо, это тоже было частью программы адаптации. А вот, простите за подробности, туалета или какого-либо заменителя уборной нигде не было.

– Эээ, а удобства во дворе? – спросила я Селесту, многозначительно кивая в сторону ванной комнаты.

Приятельница засмеялась:

– Ну что ты! Мы едим чистую энергию, поданную в виде привычной людям еды, она полностью усваивается и… ну ты поняла, в общем!

Да, я все поняла. Ну и ладно – было бы из-за чего расстраиваться!

– А вода-то здесь есть? Ванная зачем? – я продолжила расспросы, одновременно инспектируя комнату.

– Вода есть, точнее, местный ее аналог. Эта жидкость позволяет также пополнить запасы энергии. И кстати, если бы ты посмотрела на себя в зеркало, то не спрашивала бы, зачем ванная, – прозрачно намекнула Селеста.

Я, само собой, сразу же метнулась к большому зеркалу в ванной. Да, как любит приговаривать мой папа, ну и рожа у тебя, Шарапов! Волосы всклокочены, лицо перемазано бог знает чем – наверное, эта зелень из фонтана, а вот эти серые разводы откуда? Одежду лучше вообще не упоминать. В целом я выглядела так же, как до аварии, только… Ой, ёлочки-зеленые! Глаза! Они синие!!!

– Селеста! – нервно позвала я. – У меня глаза другого цвета! Почему?!

– Когда я тебя встретила, они уже были такого цвета, – пожала плечами Селеста. – А какие были раньше?

– Карие, – скорбно ответила я.

– Понятия не имею, почему так произошло, – озадаченно проговорила Селеста. – Но думаю, кто-то из наших преподавателей обязательно сможет тебе все объяснить.

– Надеюсь, – вздохнула я, с трудом отрывая взгляд от своих новых глаз. Не просто синих, а фиолетово-синих, цвета индиго. Интересно, теперь они всегда будут такими? Мне вообще-то нравились мои южные «чайные» глаза.

Мы еще немного поболтали о цветах глаз и волос. Оказалось, что при жизни Селеста была рыженькая. Договорились, что вечером она зайдет меня проведать, и мы вместе пойдем на ужин к Бертине, заодно и с обитателями корпуса познакомимся.

– Ты не очень-то раскисай, – неуверенно улыбнулась Селеста. Я стояла у окна, наблюдая, как подруга от нечего делать открывает платяной шкаф, чтобы изучить одежду, которую мне предоставила Академия. – Всем трудно поначалу, но ты привыкнешь, освоишься – и…

Что «и…» она так и не договорила. Комнату опрокинул мощнейший взрыв, меня отбросило через стекло на балкон, а Селеста… Сквозь едкий чернильный туман мелькнуло бледное от ужаса лицо, спустя мгновение разлетевшееся на крошечные частицы. В моей голове застрял страшный вопль, в котором смешались ужас, мольба и отчаяние. Я пыталась что-то крикнуть в ответ, но резкая боль выстрелила в спину, и ночь одним холодным выдохом погасила Солнце, будто свечку.

Глава 2

1

Креативный Директор ада, господин Айрис Данте с самого утра был по уши в делах загробных. Дверь его роскошного кабинета то и дело докладывала о новых посетителях, а сам кабинет больше напоминал проходной двор для разного сорта низших духов и свеженьких фантомов. Тем не менее, часам к трем пополудни (или пополуночи, если ориентироваться на земное время) основной поток просителей и клерков начал иссякать, и у Данте выдалась минутка-другая, чтобы вольготно развалиться поперек любимого кресла и предоставить свою забитую проблемами голову заботливым рукам лучшего массажиста всех преисподних – Энрико Рохасу по прозвищу Нежные Пальчики. Бывший инквизитор и «карманный» палач Торквемады, этот мрачный долговязый тип с понимающим взглядом серийного маньяка действительно знал свое дело – рубить головы и избавлять их от боли получалось у него одинаково хорошо.

– Рики, ты маг и чародей, – промурлыкал господин Данте, еще глубже проваливаясь в широкое кожаное кресло с высокой спинкой. Он с ласковой улыбкой херувима посмотрел на угрюмого слугу, и алые искорки мелькнули в темных глазах. – А еще такой весельчак! Одно удовольствие с тобой болтать!

«Веселый» Рохас в ответ только моргнул, чем вызвал приступ искренней радости у хозяина.

– Обожаю, когда ты так делаешь, – умилился Данте.

Креативный директор ада ответственно и самозабвенно наслаждался минуткой райского блаженства. Пряди платиновых волос разметались по подлокотнику. Тонкие губы расползлись в самой искренней на свете улыбке, аристократичные линии скул, лба и подбородка засветились изнутри, как китайский фарфор. Расстегнутая на две верхние пуговички белоснежная сорочка, стального цвета брюки и жилет, идеально чистые и наполированные туфли – от всего в облике Данте буквально за километр веяло шиком, невинностью и грандиозной подставой. И все же, если бы кто-то кроме Рохаса увидел сейчас это по-детски открытое, светлое лицо, то подумал бы, что ангел Божий спустился с небес. Адское начальство в изящном господине Данте выдавали разве что угольно-черные глаза с огненными искорками.

Ехидный хозяин перестал донимать массажиста беседой и мечтательно возвел взор к небу. По потолку кабинета ползли горизонтальные – от стены до стены – волны пламени. Адская энергосберегающая технология, особая гордость Данте, позволяла освещать помещения любой площади без потери тепла. Что ни говори, а преисподние околоземного мега-сектора Вселенной уже шесть тысяч лет находились в исключительно хозяйственных руках.

В кабинете воцарилась благословенная тишина, только дверь, выполняющая роль секретаря, изредка с едва уловимым лязгом передвигала с места на место кованые фигурки и символы по серебряной поверхности, составляя для начальника расписание дел на завтра. Комната была обставлена со вкусом и, за исключением рабочего стола Данте, представляла собой образец порядка. Вдоль стен, на треть высоты обитых резными панелями из красного дерева, а выше – обсидиановых, расписанных витиеватыми алыми арабесками, располагались стройные стеллажи с одинаковыми черными папками для бумаг. Напротив стола и кресла хозяина стояла пара кресел поменьше – для посетителей. Единственное высокое окно почти всегда было закрыто парчовой портьерой благородного оттенка бордо с серебряным шитьем. Единственным украшением, и то с большой натяжкой, можно было назвать полыхающую огнем надпись на стене позади кресла Директора: «Memento vita». Под стеллажами, креслами, столом и ногами массажиста мягкой лужайкой расстилался ковер с длинным ворсом, таким же черным и блестящим, как обсидиановый стол. На столе между тем в полном хаосе были раскиданы бумаги, папки, книги, писчие принадлежности и, кажется, даже набор для шитья.

Дверь взялась было за железного человечка, застывшего в позе борца за революцию с поднятым флагом, но повозив фигурку туда-сюда по клетушкам обивки, так и не придумала, куда ее пристроить.

– Директор? – негромко лязгнула секретарша.

– М-м, – лениво отозвался Данте, не отрывая глаз от огненного потолка.

– Что делать с либералами, которые приходили сегодня? – поинтересовалась дверь, покачивая фигуркой с флагом. – Вы пообещали им райскую жизнь, но сектор для борцов с системой сейчас переполнен. Куда бы их пристроить?

– Дай подумать, – Данте нехотя приподнялся и покачал головой, давая понять Рохасу, что в нежных пальчиках больше не нуждается. Палач-массажист мрачно кивнул и направился к выходу. Дверь послушно отворилась, пропуская слугу.

– Эх! – Данте по-кошачьи потянулся, снял ноги с подлокотника и даже на долю секунды сел ровно, как положено высокому начальству. Но врожденная креативность взяла свое, и ангелоподобный Директор ада почти улегся на стол из вулканического стекла, подперев щеки кулаками. – Что ж нам сообразить с этими борцами за свободу и справедливость, а?

Данте сделал вид, что печально вздыхает. Дверь почтительно промолчала.

– В этом веке им не живется прямо, все мрут и мрут, и все ко мне да ко мне. Что ни день – то новая партия! Может, мы с тобой что-то пропустили, и на том свете воцарился тотальный террор. А, дверь? Что им все свободы не хватает?

– Понятия не имею, Директор, – нейтральным тоном ответила дверь, привыкшая за долгие века службы не портить шефу риторические вопросы своей мудростью. – А как вы полагаете?

– О, это вопрос вопросов, – «скорбно» провозгласил Данте, откидываясь на кресле и забрасывая одну ногу прямо на блестящую столешницу. – Вероятно, такова человеческая природа. Сколько им не дай, все равно мало. Помнится, еще четыре-пять веков назад человечки были счастливы только оттого, что хозяин разрешил им доесть свой ужин. А сейчас! Ты только посмотри, что творят. Скоро нельзя будет плюнуть без того, чтобы не попасть в чьи-нибудь права человека. Говорил же я, что все эти демократические сопли до добра не доведут! И что? На всех либералов уже места в аду не хватает!

– Они никогда вас не слушают, – монотонно констатировала дверь, не уточняя, кто именно «они».

– Вот и я о том же! – Данте в азарте красноречия воздел к небу указательный палец и тряхнул прямой платиновой челкой. – Кстати, откуда сейчас партия?

– Из Египта. В столкновении либеральных и консервативных сил погибло около пятидесяти человек с обеих сторон, – отрапортовала дверь.

– А консерваторы где? Почему не приходили сегодня?

– Они ведь религиозные. Отправлены сразу по месту приписки.

– Ой, я не могу, – господин Данте расплылся в улыбке. – Всегда так приятно думать о том, какой облом ждет всех этих религиозных фанатиков. Свяжись с Омаром и проверь, все ли нормально в мусульманском секторе. Уж он-то устроит новичкам рай с гуриями. В прошлый раз было весело, помнишь?

– Это когда гурии взрывались прямо в постели бывших террористов-смертников? – без всяких эмоций уточнила дверь.

– Ага, и так снова, и снова, пока совесть не проснется, – радостно ответил Данте. – Какие ж они все восхитительно тупые. Жаль, работать с ними скучно. С либералами интереснее, эти обычно в богов не верят. Думаю, пора расширить сектор для них. А самых отважных и влиятельных идеалистов отправим в персональные преисподние. Как там, кстати, американские борцы за афганскую демократию поживают?

– Не жалуются, – дверь методично начала перетаскивать по обивке разные фигурки, уплотняя одни сектора и освобождая пространство в других. – Память подчистили, теперь они думают, что чудесным образом попали на неизвестный остров, где живут добрые аборигены с ужасными бытовыми привычками. Вроде каннибализма или смертной казни. Американцы пока на стадии миссионерства – раздают бусики и зеркала, убеждают аборигенов не есть сородичей. Ничего, скоро начнут сходить с ума, впадать в жестокость, убивать детей за свои идеалы. А там и до переоценки ценностей недалеко. Хотя они упертые, не на один десяток лет затянут.

– Это точно, – Данте удовлетворенно кивнул. – Беда с ними. И с русскими еще – эти вообще какие-то неуправляемые. С каждым приходится чуть не по отдельности работать. Между собой никогда не договорятся – что за люди?

Данте в задумчивости потер висок, встал из-за стола и принялся неторопливо прогуливаться по кабинету, мягко ступая по ковру.

– Дверь! Та парочка русских националистов, что была у нас сегодня и орала про жидов, Америку и черных, которые мешают им жить. Я придумал, что с ним делать. Отправь-ка их для начала в отдельную преисподнюю, на планету, где нет ни Америки, ни Израиля, ни каких-либо других стран, кроме их родной. Посмотрим, кого они на этот раз обвинят в своих несчастьях.

– Замечательно, шеф, – лязгнула дверь и быстро перекинула пару фигурок к самому косяку.

– И этих нытиков, евреев, которые воевали до вчерашнего дня с палестинцами, – тоже по такой же схеме, только чтобы на планете не было вообще никаких врагов еврейства. Чистая обетованная земля, без примесей.

–Есть, – еще одна фигурка скользнула вниз по обшивке. Данте улыбнулся.

– Интересно, сколько дней эти вечные страдальцы смогут прожить без погромов и врагов, – протянул он с таким смаком, будто предвкушал изысканный ужин. – А палестинцев, которые воевали против еврейского заговора, проводи, пожалуйста, в рай с гуриями, говорящими на идиш. Просто ради эксперимента.

– Уже, – отозвалась дверь, лязгнув очередным железным человечком.

– Чудесно, – Данте даже цокнул языком от удовольствия. – Ну и с либералами этими давай закончим. Создай им спецсектор, где все будет абсолютно так, как они хотят. Никаких запретов, никаких ограничений, никакой системы. Все свободы, мыслимые и немыслимые, в одном мире. Пусть блаженствуют, как я им обещал. А мы понаблюдаем, что эти несчастные будут делать, когда им совершенно не с чем будет бороться, а главное – не за что убивать. Ставлю на то, что через пару месяцев они начнут калечить друг друга.

– Прекрасное решение, – одобрила дверь.

– Пока не забыл: там есть парочка неуемных борцов за права геев. К этим нужно проявить повышенное внимание, угождать всем прихотям, – распорядился Данте и уже в порядке самодовольного речитатива продолжил, наслаждаясь вниманием двери. – Только чтобы мимо их домов каждый день проходили парады каких-нибудь несогласных меньшинств, например, шествие сторонников старых чайников или притесняемые владельцы коз. Хватит ли у этих парней толерантности и уважения к чужому выбору хотя бы на неделю?

– Прошу прощения, – дверь вежливо прервала выступление. – К вам посетитель. Госпожа Арлена. Говорит, это срочно.

– Впускай, – махнул рукой Данте, моментально забыв, о чем так вдохновенно вещал еще секунду назад.

Дверь беззвучно отворилась. За пределами кабинета на изумрудном газоне парка Академии Кармического Резерва стояла Первая Хранительница – высокая стройная женщина с точеными чертами лица, длинными волосами такого же цвета, как у Данте, и белоснежными крыльями, спускавшимися от лопаток до самой земли. Строгая форма Хранителей Белого Легиона подчеркивала серьезное выражение лица и ярко-голубые глаза.

– Сестренка, привет! – Креативный директор ада улыбнулся от уха до уха, что выглядело скорее устрашающе, чем гостеприимно.

– Привет, Айрис, – безо всяких улыбок отрезала посетительница и прошла сразу к креслам для гостей.

– А как же поцелуйки для Данте? – хозяин кабинета сделал вид, что обиделся.

– Давай потом, – нетерпеливо оборвала его блондинка, присаживаясь так, чтобы не примять крылья. – Через полчаса всех созывают на Совет.

– А меня не звали, – скучающим тоном обронил Данте, усаживаясь в свое безразмерное кресло.

– Я тебя зову, – в голосе гостьи стали заметны нотки раздражения. – Дело срочное. Произошел взрыв в жилом корпусе фантомов, прямо на территории Академии.

– Серьезно? – Данте то ли удивился, то ли обрадовался.

– Серьезней некуда, – мрачно кивнула Арлена. – Один фантом пострадал, второго энергетической волной выбросило куда-то в другие миры. Оба «нулевички». Мы не можем найти, куда именно пропал второй, следов почти не осталось.

Данте склонил голову и с улыбкой скромной крестьянской девушки спросил:

– Интересно, конечно, но я-то вам зачем?

– Не прикидывайся! – В голубых глазах Арлены на секунду полыхнули огненные искры. – И прекрати выводить меня, мы уже давно не дети. Ты прекрасно знаешь, что первым делом все подумали о тебе. Это твои дурацкие шуточки?

Данте приподнял бровки и закачал головой.

– И чего это сразу «дурацкие»? – начал было Директор ада, но увидев, что лицо гостьи становится все более хмурым, вздохнул и нехотя продолжил, уже без гримас. – Выносить за пределы Академии «нулевичков»? Ты меня за идиота держишь? Это равносильно убийству, а я каждый день придумываю подходящие кармические отработки для убийц, самоубийц и идиотов. Поверь, я знаю разницу между препятствием, созданным для лучшего обучения, и умышленным причинением вреда здоровью. Если не доверяешь мне, спроси у двери. Назови номера пострадавших.

– 4075-XT и 8813-ХК, – без запинки произнесла Арлена.

Дверь тут же отчиталась:

– Распоряжений о помехах для указанных фантомов не поступало.

– Вот видишь, – Данте поджал губы и показательно отвернулся от сестры. – Чуть что, сразу я.

– Ну ладно, – примирительно отозвалась Арлена. – Я и без Двери тебе поверила. Мой брат, может быть, не самая добрая душа во Вселенной, но уж точно не идиот.

– То-то же, – снисходительно кивнул Директор, сохраняя постное лицо. – Трудно быть системным злодеем.

Арлена только покачала головой.

– Это еще не все, – после недолгой паузы сказала она. – Пропал Хранитель, которого послали за одним из пострадавших фантомов. Мы его до сих пор не можем найти. Рен. Помнишь его?

– Вот этот? – Данте оттянул пальцем веко в сторону, изображая азиата. Арлена кивнула. – Конечно, помню. Мой массажист и то разговорчивее твоего мальчугана. Не дух, а памятник какой-то.

– Рен отличный воин, – оборвала брата Арлена. – И не называй его «моим мальчуганом».

– Ой! – Данте расплылся в ехидной улыбке. – Извини, я задел твои потаенные чувства?

– Да что ты мелешь! – Арлена вскочила с кресла. Белый вихрь расправленных крыльев на мгновение вспыхнул за ее спиной. – Он один из моих лучших Хранителей, профессионал. А за такие намеки можно и в глаз получить, понял?

Данте счастливо улыбался, не обращая ни малейшего внимания на негодование сестры. Арлена закатила глаза и тихо выругалась.

– Что с тобой вообще разговаривать? Я пошла.

Она сложила крылья и направилась к двери.

– А мне уже интересно, кто этот загадочный шутник, – Данте грациозно выскользнул из-за стола и устремился за посетительницей. – Так что я тоже иду на Совет. Сам.

Арлена только хмыкнула и вышла из кабинета.

– Хоть бы они не перенесли опять Зал Заседаний в новое место, – пробормотал Данте, оправляя на ходу сорочку и жилет. Дверь плавно закрылась за хозяином и снова принялась тасовать между собой фигурки, наводя порядок в аду.

2

К неудовольствию Данте, Зал Заседаний снова переместился, следуя безмолвному приказу Администратора ЦИКа. Проплутав лишние полчаса в сети транспортеров, Креативный Директор ада опоздал к началу совещания и присоединился к избранному руководству Центра практически в самом конце доклада Арлены. Войти незаметно не удалось, поскольку Глава Службы Наблюдения, завидев старинного приятеля, вскочил с места и ринулся навстречу Данте с добродушным ревом:

– Айрис! Старина!

– Привет, привет, Аларих, – Данте не сдержал улыбки, но все же успел ловко увернуться от здоровенного детины с недельной щетиной на лице.

– Мальчики, у нас вроде как Совет в разгаре, – мягко заметила Бажена, Старший Лекарь.

Данте незаметно шепнул на ухо Алариху, что позже они обязательно пропустят по рюмочке амброзии. Гигант покорно тряхнул темно-каштановой кочкой, которая заменяла ему прическу, и вернулся на место. Сам же главный нарушитель спокойствия огляделся вокруг, проигнорировал Арлену, которая раздраженно подергивала кончиками крыльев, кивком поприветствовал Ронду и Бажену, причем обращаясь к последней, беззвучно, одними губами произнес «Отлично выглядишь!». Невысокая, полногрудая шатенка, всегда пышущая здоровьем и хорошим настроением, Бажена закусила нижнюю губу, чтобы сдержать улыбку, и отвела взгляд. Поводов хихикать и улыбаться действительно не было, даже Данте это понимал, хотя и не подавал виду.

Наконец, господин Директор ада оседлал стул рядом с Аларихом, и у Арлены появилась возможность закончить доклад. Данте уже слышал об исчезновении Хранителя Рена, так что сконцентрировался не на выступлении сестры, а на изучении нового помещения для совещаний. На этот раз Залом Заседаний оказалась забитая книгами, пылью и паутиной библиотека в одном из пустующих жилых корпусов для фантомов. Каким образом достопочтенные главы основных служб ЦИКа сумели найти в этом гадюшнике приличные стулья, оставалось загадкой. Но ничего не поделаешь: Администратора, заведующего организационными вопросами в Центре, даже Данте воспринимал как неизбежное зло. Решения невидимого дирижера иногда не поддавались никакой логической атаке, а спорить с ним – это как спорить с мясорубкой. И все же богатый опыт заседателей показывал, что указаниям Администратора лучше доверять. Поэтому если уж он говорил, что собрание должно пройти на помойке, – значит, на помойке.

Арлена замолкла, и слово взяла Ронда.

– Моя команда тоже осмотрела место взрыва, но найти что-то стоящее так и не удалось. В комнате Вероники сохранились только следы девочек. Если кто-то третий заложил заряд, то он либо сделал это из другого мира, либо достаточно давно, чтобы энергетический след успел исчезнуть. Вторая версия звучит неубедительно, поскольку комната для Вероники была создана только сегодня. А что касается варианта с закладкой заряда из других миров, – Ронда остановилась, подбирая слова. – В этом случае расследование может продолжаться бесконечно долго, и вы сами понимаете почему.

Аларих молча кивнул, Бажена вздохнула, а Арлена со злостью пнула кучку книг, стоявших рядом. В воздух немедленно поднялось облачко пыли.

– Кто-нибудь понимает, кому вообще нужен был этот взрыв? – подал голос Данте.

Ронда мрачно пожала плечами.

– Девочка – новенькая, добралась до Академии самостоятельно, – начала она рассуждать вслух. – Кстати, не совсем понятно, как ей вообще это удалось. Когда очнется, надо бы расспросить поподробнее. Пока что она рассказала только о том, что ей помогли чакры.

– Чакры? – оживилась Бажена. – Давненько они не показывались среди фантомов. И какие же?

– Как обычно, доминантные, – ответила Ронда. – У нее Профессор и Хозяйка. Пока двое.

– Очень интересный случай! – восхитилась Бажена. – Я обязательно должна посмотреть на эту девочку. Что за аура?

– Наоко чуть позже принесет скан из проекторской, сама его жду, – поделилась Ронда.

– А как насчет второй девочки? – вмешалась Арлена. – Напоминаю, у нас еще и Хранитель пропал.

– Ээ-мм, не он один, – неожиданно вступил в обсуждение Аларих. – Сегодня не вышел на связь один из Наблюдателей, Руфус. И вы, ребята, удивитесь, когда узнаете, кто был его объектом на момент исчезновения.

– Говори уже! – Одновременно рявкнули Арлена и Ронда.

– Фантом 4075-ХТ, – спокойно отрапортовал Аларих и на всякий случай уточнил. – Вероника. Разумеется, до того, как она стала фантомом.

– И ты молчал?!

– Аларих!!!

Старшая Хранительница, казалось, еще немного и стукнет коллегу. Даже обычно сдержанная Ронда укоризненно покачала головой. Данте разулыбался, наслаждаясь эффектом от сенсационного выступления друга.

Аларих в ответ на все обвинения спокойно пробасил:

– Дамы, без паники. Я же говорю: только узнал – и сразу к вам.

– Ладно, успокойтесь уже, – мягко, но настойчиво произнесла Бажена, и градус напряжения как-то сразу снизился. – Давайте будем думать, что делать теперь с пропавшими. Хранитель и Наблюдатель смогут в случае чего постоять за себя в иных мирах, а вот девушка, «нулевичок», да еще такая нестабильная, как Селеста, долго в агрессивной среде не протянет. Нужно срочно найти и вернуть ее. Не забывайте, у этой девочки сложная история, и с ее травмами очень легко снова скатиться к рецидиву, – Бажена многозначительно посмотрела на Ронду, и та понимающе кивнула.

– Хорошее, однако, дельце, – усмехнулся Данте. – Трое пропавших без вести и одна контуженная. Ни мотивов, ни догадок, ни энергетических следов. Все, как мы любим.

– Есть одна возможность, – возразила Ронда. – Слабенькая, правда, но хоть что-то. Можно попробовать найти пропавших.

– Без энергетического следа? В бесчисленных мирах? Это утопия! – Данте решил быть воплощением сарказма.

– Если перевести скан ауры и данные об энергетическом выбросе в числовой план, можно рассчитать координаты наиболее вероятного места во Вселенной, куда сила выброса может перенести фантома. Правда, есть только одна душа в околоземном мега-секторе, которая может произвести такие расчеты, – Ронда замолкла и обвела взглядом всех присутствующих.

Наконец, откликнулась Арлена.

– Его не видели больше тысячи лет.

– Не совсем верно, – глаза Ронды загадочно сверкнули, и Данте поспешил зевнуть, чтобы случайно не выдать своего любопытства. Ронда продолжила: – Один очень настойчивый юноша не так давно встречался с Пифагором.

– Тащи его сюда, – воскликнул Данте, возбужденно вцепившись в спинку стула.

– Администратор, – Ронда обратилась куда-то в пространство над благородными членами Совета. – Сообщи, пожалуйста, Давиду, что мы его ждем прямо сейчас. Он в курсе дела.

В ответ не раздалось ни звука, но никто не удивился.

Спустя четверть часа после просьбы Ронды в запыленную библиотеку вошел стройный темноволосый юноша, телосложению которого позавидовал даже грациозный Данте. Директор ада был немного знаком с Давидом и его коллегами, встречались на официальных мероприятиях Академии и ЦИКа. С Музами Данте не водил близкого знакомства, и этот факт его ни капли не расстраивал.