Текст книги "Просто будь рядом"

– Ты что, думала, что можешь улететь туда без меня? Ты правда так думала?

Ева на секунду прикрыла глаза.

– Что, вот так просто, ни вопросов, ни возражений, ни «Ева, тебе нельзя туда возвращаться»?

– Это была бы пустая трата моего и твоего времени. Ты едешь, и это будет испытание. Не едешь – это будет пытка.

Ева вздохнула, но вздох вышел судорожным. И бросилась к нему, обхватив руками.

– Да, я знаю. Но вернуться туда без тебя – об этом я даже думать не хочу.

– Значит, не думай. – Рорк, немного отстранившись, заглянул ей в глаза. – Мы с этим справимся, вместе.

– Справимся. Мне – нам – надо домой, собрать вещи, – ответила она, но Рорк лишь снова снял трубку; секунду спустя на экране возник Соммерсет.

– Мы с Евой вылетаем в Даллас по срочному полицейскому делу. Мне нужно, чтобы ты как можно быстрее упаковал наши вещи и передал их на мой самолет для внутренних рейсов, он будет на стоянке у штаб-квартиры.

– Слушаюсь. Недельного запаса одежды будет достаточно?

– Да, вполне. Дополнительные распоряжения получишь, когда мы будем уже в пути. Спасибо, Соммерсет.

Даже посреди всей этой спешки и беспокойства Ева не могла упустить возможности изобразить на лице ужас:

– Соммерсет будет упаковывать мою одежду? Что, и нижнее белье тоже?

Рорк обернулся и подмигнул ей.

– Похоже, это тебя беспокоит больше, чем перспектива встречи с Макквином.

– Одно оскорбляет мое достоинство, второе всего лишь разжигает аппетит. Ну да ладно, перебьюсь. Экономия времени.

– Потрать его на то, чтобы посидеть, перевести дыхание. Мне нужно отойти на пару минут, посоветоваться с Каро.

– Рорк, – позвала Ева, по-прежнему оставаясь на ногах. – Я ведь знаю, ты считаешь, что ездить со мной на такие вот задания – часть супружеских обязанностей.

Рорк лишь улыбнулся:

– Ох и любишь ты рассуждать об обязанностях.

– Да, если они очевидны и понятны. Я знаю, что вечно тебя подначиваю, мол, ты захватываешь мир, скупаешь планеты. Это не значит, что я не понимаю, сколько на управление всеми твоими делами требуется сил, времени, нервов. Я понимаю. И я знаю, что ты ради меня тучу важных дел откладываешь. Я не считаю это чем-то само собой разумеющимся.

– Ева, – сказал Рорк. – Я помню, как однажды, в Ирландии, я стоял посреди поля один, немного в сомнениях, куда идти, и хотел тебя сильнее, чем воздуха в легких. И ты пришла ко мне, хотя я тебя и не просил, пришла, потому что знала, что нужна мне. У нас не всегда получается поступать правильно. Даже по отношению друг к другу. Но в тех случаях, когда это по-настоящему нужно, когда от этого все зависит, уверен, мы всегда поступаем именно так. Так, как правильно, ради друг друга. Это не обязанность, Ева. Это просто любовь.

«Просто любовь», – думала Ева, выходя на улицу.

Пусть ей и предстояло в погоне за убийцей спуститься в свой личный ад, в тот момент она ощущала себя самой счастливой женщиной на свете.

6

Времени полет занял немного, и первую его половину Ева провела, дочитывая то, что ей переписал Уитни, а затем расхаживая по салону взад-вперед, размышляя о том, с какого конца взяться за предстоящую задачу. Но вскоре Рорк закончил что-то делать на своем наладоннике и прервал ее размышления:

– Расскажи, что нас ожидает сразу.

– Трудно сказать, – ответила Ева. Ее беспокоило это не меньше. – Непосредственный начальник Джонс – лейтенант Антон Риккио. Он заведует спецотделом по работе с жертвами насилия, чаще всего имеет дело с насильниками и педофилами. Джонс прямиком к нему и хотела устроиться.

– А сестра ее – прямиком в психологи по работе с теми же самыми жертвами насилия. Полагаю, они сотрудничали.

– Да, во многих делах отдела психологом значится именно Мелинда. Сам Риккио уже двадцать лет на службе. Дважды женат, со второй женой уже двенадцать лет вместе. Сын от первого брака, восемнадцать, и дочь от второго, десять лет. Судя по записям, начальник нормальный, людей своих не давит. Джонс поставил в напарницы к Анналин Уокер, из детективов у нее больше всех опыта. Пятнадцать лет в полиции, последние девять – у Риккио. Не замужем, детей нет. Солидный послужной список. Работать будем в основном с ними.

Еву прервал телефонный звонок.

– Федералы, – констатировала она, взглянув на дисплей, и подняла трубку. – Даллас слушает.

– Ну и где же хваленое сотрудничество и обмен информацией? – возмутилась с экрана Никос.

«Похоже, разозлилась, – подумала Ева. – Не на шутку разозлилась».

– Агент Никос, времени в обрез. Всю информацию можете получить от моего начальства и от детектива Пибоди. Расследование в Нью-Йорке теперь ведет она.

– Если Макквин в Далласе и взял заложника, мы с Лоуренсом тоже вылетаем.

– Вопросом вашего перелета и координации с местным департаментом должна заниматься не я.

– Все уже организовано, мы прилетаем где-то через час после вас. Но вы могли хотя бы предложить нас подбросить.

– Слушайте, Никос, я сейчас занята делами поважнее вашей командировки. Макквин взял заложника, это одна из его бывших жертв, и у него есть все основания хотеть причинить ей вред. Мы полагаем, что установили личность его напарницы. Это некая сестра Сьюзен Дэвон, проживает в Батон-Руж. Моя команда во главе с детективом Пибоди пытается отследить ее местоположение.

– Я в курсе. В Бюро тоже умеют работать, и не хуже вашего. Мы выяснили, что еще три года назад никакой Сьюзен Дэвон не существовало. Отпечатки и ДНК в ее документах подложные, принадлежат некоей Дженни Пайк, та уже десять лет как труп. Сейчас мы прогоняем ее фотографии через базу данных на предмет совпадений.

– Она должна быть в Далласе, с Макквином.

– Возможно. А может быть, он от нее уже избавился.

«Да нет же, нет! – мысленно взвыла Ева. – Давай шевели мозгами».

– Она ему все еще нужна. У него не было времени найти новую напарницу. Она там, с ним. Выдавать себя за сестру Сьюзен она начала еще до Макквина, то есть документы подделала сама. Значит, на этот раз Макквину повезло с опытной мошенницей. Детектив Пибоди сейчас допрашивает Стиббла, это он их свел. Если он что-то знает, Пибоди это выяснит. Мы заходим на посадку, продолжим разговор, когда доеду до лейтенанта Риккио.

Ева отключилась, посмотрела на Рорка и выругалась.

– Переживаешь, что фэбээровцы только усложнят дело?

– Переживаю, что забыла поставить их в известность. Даже мысль такая в голову не пришла, а должна была. Я обещала им сотрудничество и предоставление всей информации.

– Если они всего на час от нас отстают, всю информацию они и так получат довольно скоро.

– Но должны были получить ее от меня, – Ева запустила пятерню в волосы и снова принялась расхаживать по салону. – Теперь придется перед ними извиняться. Терпеть этого не могу. Да, и еще одно: Риккио теперь придется нянчиться не только с копом из Нью-Йорка, но и с федералами в придачу. Мне бы на его месте было… ммм… слегка некомфортно.

– У тебя есть лишний час убедить его, что с тобой у него проблем не будет. А фэбээровцы пусть сами налаживают с ним отношения.

– Пожалуй, – подумав, согласилась она.

Ева повернулась, чтобы продолжить мерить салон шагами, но Рорк перехватил ее на полпути и силой усадил в кресло.

– Лейтенант, пора пристегиваться, – он нагнулся к ней и сам застегнул ремни безопасности. – Это твоя работа, – сказал он и, помня о том, что посадку Ева ненавидит еще больше, чем взлет, взяв ее за подбородок, посмотрел ей в глаза. – Где именно приходится ее выполнять – всего лишь одно из обстоятельств.

– Довольно жирное обстоятельство.

– У тебя есть преступник и есть задание. Ты знаешь, что это важнее всего остального. И себя саму ты тоже знаешь, – добавил он и, в тот самый момент как самолет коснулся посадочной полосы, для надежности поцеловал. В конце концов, посадку он тоже не любил.

За окном был Даллас.

Выйдя из самолета, Ева тут же скептически оглядела подогнанную им машину.

– Я решил, уместно будет взять что-нибудь не привлекающее внимания, – усмехнувшись, сказал он, открывая ей дверцу.

– Думаешь, чтобы не привлекать внимания, достаточно не брать цельнозолотой кабриолет со стразами? Да у этого монстра же прямо на лбу написано, сколько он стоит. Бешеную кучу денег.

– А по-моему, это выдержанный в классическом стиле седан с высокой проходимостью и полным приводом. Мы же не знаем, куда нас может занести, так ведь? К тому же он черный, – добавил он, садясь за руль и выбирая на бортовом компьютере адрес Риккио. – В любом случае машина целиком из золота была бы чрезмерно тяжелой. Вот с позолотой – совсем другое дело, это было бы в самый раз.

– Говоришь, будто уже пробовал, – пробурчала Ева.

– Чисто случайно, да, – ответил Рорк и, вырулив со стоянки, влился в поток далласских машин.

Ева еще с прошлого своего визита запомнила эти забитые машинами дороги, ветвящиеся и изгибающиеся вместо того, чтобы пересекаться под удобными прямыми углами. И дома были не как в Нью-Йорке, где старое перемежалось новым, старые приземистые особняки соседствовали с обтекаемыми небоскребами. В Далласе повсюду торчали новомодные высотки – сплошь башни, иглы, изгибы и клинья.

«Наглый вызов, – думала Ева. – Цельнозолотая, со стразами…»

Она специально старалась сосредоточиться на своем инстинктивном неприятии этой архитектуры и не думать о том, что произошло в холодной комнате одного из обшарпанных отелей в местном беспощадном квартале красных фонарей.

– Вообще, тут все как-то по-другому выглядит. Не похоже на то, как было в прошлый раз. А ведь и двух лет не прошло.

Рорк показал на один из множества высящихся над городом строительных кранов:

– Тут все время что-то сносят, строят заново. Город не стоит на месте.

– Возможно, это и к лучшему, – подумав, сказала Ева. – Хорошо, что все меняется. Может, я тут ничего и не почувствую. Как будто приехали в какой-то абстрактный город. Для меня сейчас тут все выглядит так, будто мы на спутнике. Это может быть какой угодно город, где угодно. Мне все равно.

«Но будь мне все равно, зачем было бы себя в том убеждать?»

– Нам зарезервировали место на стоянке, – доложила она, прочитав телефонное сообщение. – Третий уровень, восточная сторона, место номер двадцать два. Это на одном уровне со спецотделом.

– Удобно, – отозвался Рорк.

– Стараются угодить. Могли бы предложить парковаться на противоположной стороне здания. Но это хороший знак. Мне нужно убедить Риккио дать мне самой вести расследование. Макквина он не знает, не было повода. После похищения он, конечно, постарался расширить познания, но по-настоящему знать этого выродка он не может.

– Зато Бри Джонс может.

– Да, но она все же зеленовата. И на кону жизнь ее сестры. Добавь к этому исходную психологическую травму – уверяю тебя, с того момента, как услышала сообщение, она уже по десять раз все заново пережила. Не уверена, будет от нее польза или только вред.

Рорк въехал в гараж, вырулил на эстакаду.

– Ева, ты волнуешься, нервничаешь. Не отпирайся, я тебя знаю. Они не заметят, но я-то чувствую.

– Ладно. Я постараюсь держать себя в руках.

– Да уж это само собой. Но, может быть, тебе стоит первое время не действовать лихорадочно, а дать Риккио командовать, присмотреться к нему и к Джонс? Дать им присмотреться к тебе.

– Да, да, ты прав, я понимаю. Я просто хочу…

– Чтобы все закончилось, – договорил за нее Рорк и двумя точными движениями поставил машину на указанное место.

– Ага. Все, я себя обуздала. Больше не повторится. Иначе нужно было дома оставаться, – Ева вышла из машины, обернулась к Рорку. – Задача номер один: освободить Мелинду Джонс, живой и невредимой. Задача номер два: посадить Айзека Макквина и его напарницу за решетку. Все остальное – не стоит внимания.

– Ну так вперед, – сказал Рорк и, обойдя машину, взял Еву за руку и повел к выходу.

– Эй! – возмутилась она. – Гражданским нельзя расхаживать по участку за ручку с копами!

Рорк напоследок сжал ее ладонь и отпустил:

– Узнаю своего копа.

Дежурный записал их в журнал посетителей, выдал Еве разрешение на ношение табельного и запасного оружия и попросил подождать.

Выложенные белоснежной плиткой полы далласского Управления полиции чуть ли не искрились. Стены были покрашены в теплый коричневый цвет, чуть насыщеннее бежевого, и увешаны картинами – сплошь цветастые геометрические формы – в золотистых рамах. Напротив стояли отполированные до блеска скамейки, и даже торговые автоматы неподалеку сияли безупречной чистотой.

У Евы возникло неприятное чувство, лишь усилившееся после того, как двое прогуливавшихся мимо полицейских бодро пожелали им с Рорком доброго вечера.

– Да что это за участок такой? – проворчала Ева. – Картины в рамах. Копы раздаривают улыбки направо-налево, вместо того чтобы встречать незнакомцев строгим подозрительным взглядом…

– Добро пожаловать в Даллас, янки, – подмигнул ей Рорк.

– Что?!

– Не падай духом, дорогая. Уверен, хоть один человек в этом здании обязан посмотреть на кого-нибудь с подозрением.

– Дежурный мне улыбнулся и пожелал «доброго вечера, мэм», еще даже не взглянув на документы!

– Безумный мир, Ева, – произнес Рорк, борясь с искушением сочувственно взять ее за руку. – Больной, безумный мир.

– И не поспоришь. Но почему они улыбаются? Они же копы. Так нельзя.

Рорк больше не мог сдерживаться. Он приобнял Еву за плечи и прикоснулся губами к волосам.

– «А ну отставить», знаю, – рассмеялся он. – Но раз уж мы в мире улыбающихся копов, я решил, это дозволительно. А вот, кстати, и первый неулыбающийся…

Ева узнала Бри Джонс, едва та показалась в дверях – в белой футболке, потертых джинсах и коричневых ботинках. На какую-то долю секунды в сознании Евы прежний ее образ наложился на настоящий, и перед глазами у нее как живое встало то детское лицо – грязное, в синяках, искаженное ненавистью и страхом.

Но видение исчезло, и осталась красивая молодая женщина с короткими светлыми волосами, мягкими чертами лица и острым волевым подбородком. Бледная, изможденная, только блестят голубые глаза.

«Усталость ей скрыть не удалось, – подумала, глядя на нее, Ева, – а вот страх старается не показывать, только самая малость проглядывает».

Бри энергично зашагала прямиком к Еве.

– Лейтенант Даллас.

Голос Бри, когда та представилась в ответ, не дрогнул. В нем была врожденная техасская протяжность, так что для уха Евы речь ее звучала лениво и чересчур непринужденно. Но в крепком рукопожатии не было ни того ни другого.

– Детектив Джонс, это Рорк, он допущен к расследованию в качестве консультанта.

– Да, спасибо вам обоим. Спасибо, что прибыли так скоро. Я попросилась сама вас встретить, хотела лично поблагодарить.

– Не стоит благодарности.

– Тогда вы тоже так сказали. Но оно того стоит. И тогда тоже стоило. Пойдемте, я провожу вас к лейтенанту Риккио.

– Вы участвуете в расследовании?

– Лейтенант Риккио убежден, что я буду ценным участником.

– Вы его в этом убедили? – спросила Ева.

Бри торопливо взглянула в ее сторону, но тут же отвела глаза, пропуская в двери:

– Да. Это же моя сестра. Я и не подумала бы его убеждать, не будь я сама абсолютно уверена, что смогу и окажу ценную помощь.

Ева промолчала.

«Походка у нее как у копа, – подметила она. – И говорит, если не обращать внимания на эту протяжность, тоже как заправский коп. Но это их заведение…»

Все вокруг сияло чистотой. Затененные стекла на окнах рассеивали свет, кондиционеры поддерживали комфортную температуру, словно не было за окном накрывшей город жарким одеялом удушающей жары.

– Здание новое? – поинтересовалась Ева.

– Относительно. Лет пять назад построили.

«Пять лет?! – подумала Ева. – А будто вчера…»

Они свернули в просторный «загон» спецотдела по работе с жертвами насилия. Он был разгорожен перегородками на аккуратные рабочие отсеки. В них за столами сидели полицейские и помощники; некоторые в пиджаках, некоторые в рубашках с короткими рукавами. Каждый либо говорил по телефону, либо работал за компьютером. Нельзя было сказать, что, стоило им войти, все немедленно прекратили заниматься своими делами, но секундная пауза все же возникла.

За эту секунду на Еву уставилось достаточно подозрительных взглядов, чтобы полностью успокоить ее на этот счет.

Риккио занимал традиционный кабинет начальника в конце «загона» с выходящим на него окном без жалюзи. Он торопливо вышел к ним, протягивая Еве руку:

– Лейтенант Даллас, мистер Рорк, спасибо, что так быстро откликнулись. Пожалуйста, пройдемте в мой кабинет. Кофе?

Ева хотела было отказаться и предложить приступить сразу к делу, но вспомнила, что попала в мир постоянно улыбающихся и говорящих «пожалуйста» копов.

– Да, спасибо, черный без сахара.

– Мне то же самое, – сказал Рорк.

Риккио набрал кофе на автоповаре и, вручив им кружки, устроился с краю стола, жестом указав им на кресла для посетителей.

«Офигеть, – подумала Ева. – Кресла. С подушками».

Она перевела взгляд на лейтенанта Риккио. Шатен с пышными вьющимися волосами. Лицо загорелое, внушительная, придающая лицу выразительность челюсть. Одет в костюм с галстуком.

– Полагаю, вы ознакомились с рапортом и отчетом детектива Джонс, – проговорил он, посмотрев на Бри, а затем снова на Еву.

– Да. Но я хотела бы, если вы не возражаете, еще раз услышать все из ее уст.

– Бри?

– Да, сэр. Домой я сегодня вернулась только в пятом часу утра – у нас с детективом Уокер была долгая смена. Мы с сестрой живем вместе. Я подумала, что она уже дома, спит. Проверять не стала, сразу легла и, поскольку следующий день был свободным, проспала допоздна. Я… – Бри заколебалась.

– У меня так заведено, – объяснил Риккио, – если кто-то из моего отдела работал сверхурочно, закрыл дело и срочного ничего нет, получает отгул.

– Понятно.

– Поднялась я где-то только в половине одиннадцатого, – продолжила Бри. – И решила, что Мелинда уже ушла на работу. Она, как обычно, оставила мне информацию на холодильнике. Мол, ей позвонила одна из ее потерпевших, и она поехала на встречу с ней. Запись была сделана в двадцать три тридцать.

– Для нее в порядке вещей встречаться с клиентом в такое время суток?

– Да, мэм… сэр. Простите, лейтенант Даллас. Вы ведь, кажется, предпочитаете «сэр»?

– Мэм можете приберечь для чьей-нибудь толстозадой тетушки.

Бри почти что улыбнулась.

– Да, сэр. Для Мелли не существовало «слишком поздно» или «слишком рано». Если кто-то нуждался в ее помощи, она ехала. Я тогда ничего не заподозрила. Если бы ее заставили продиктовать это сообщение, я бы это заметила. Ничего такого не было.

– Она не сообщила, с кем и где именно собиралась встречаться?

– Нет, хотя в этом не было ничего необычного. Но… Если бы она уже вернулась, то стерла бы сообщение, так что я забеспокоилась. Решила позвонить, узнать, как она. Набрала номер – и услышала сообщение от Макквина.

Произнеся его имя, Бри принялась машинально крутить серебряное кольцо у себя на пальце.

– Я проверила в комнатах, все было чисто. Потом связалась с лейтенантом Риккио и сообщила о ситуации. Он выслал к нам домой двух офицеров и команду криминалистов и объявил Мелинду и ее машину в розыск. Машину нашли на неохраняемой стоянке мотеля приблизительно за три четверти мили от нашего дома. Свидетели утверждают, что ни Мелинду, ни Макквина там не видели.

– Фотографию предполагаемой напарницы Макквина им показывали?

– Да, сразу же, как только ваши люди нам ее переслали. Ее так же никто и не узнал. Мы уже проанализировали почти всех, кто вчера вечером снимал в этом мотеле комнату, пока что никто не вызвал подозрений.

– Комнату они там не снимали, – решительно сказала Ева. – В мотеле они не останавливались. Просто бросили там машину. Вероятно, пересадили Мелинду в другую. Скорее всего, автофургон. Можете заново опросить свидетелей, спросить, не видели ли они неподалеку от места, где нашли машину вашей сестры, припаркованный фургон. Наиболее вероятный сценарий таков, – продолжила она, подождав, пока Бри вытащит блокнот. – Подозреваемая встречается с Мелиндой Джонс в каком-либо другом месте. Скорее всего, в каком-нибудь ресторане, недорогом, но уютном. Кафе, закусочной, баре. Просит отвезти ее куда-нибудь еще, например, где потише. Заходить внутрь она бы не стала, чтобы их не видели вдвоем. Изображает волнение, беспокойство – жертва этого ожидает и, будучи предрасположена оказывать ей помощь, сажает с собой в машину. Детектив Джонс, это согласуется с поведением вашей сестры?

– Да, – ответила Бри и, оторвавшись от блокнота, снова покрутила кольцо. – Мелинда предложила бы отвезти ее, куда та пожелает.

– В какой-то момент подозреваемая просит ее остановить машину либо съехать с дороги на пустую стоянку. Инсценирует тошноту или истерику. В остановившейся машине напасть на… на вашу сестру было бы разумнее и проще. Подозреваемая садится за руль, открывает дверь Макквину – либо едет к мотелю и встречается с ним там. Вместе они переносят вашу сестру в другое транспортное средство, ее машину бросают на стоянке. Не важно, что вы ее там найдете. Так даже лучше – потратите время на поиски в этом районе. Их там уже давно нет.

– Если бы только я сразу же проверила, как пришла…

– Это бы ничего не изменило, – отрезала Ева; времени было в обрез, предаваться чувству вины было непозволительной роскошью. – Даже если б вы были дома, когда ей позвонили. Она бы точно так же сорвалась и поехала. Может, она и сообщила бы вам имя женщины, с которой встречается, но это тоже ничего бы не изменило, оно подложное. Так что в течение… не знаю, сколько у вас здесь занимает дорога, но, полагаю, в течение часа, не более, они уже перевезли бы ее в заранее подготовленное надежное место. Задолго до того, как вы стали бы на ее счет беспокоиться. Таков, – подытожила она, повернувшись к Риккио, – наиболее вероятный сценарий развития событий.

– Как вы думаете, он мог вывезти ее за пределы города?

– Макквин – городской житель, и за решеткой он много лет был лишен ощущения ритма города, его энергии, событий. А в пригороде и дальних районах на то, что происходит по соседству, люди обращают больше внимания. Наиболее вероятное место – квартира среднего класса. Не привлекающая к себе внимания. Напарница должна была заранее все подготовить – за неделю, а возможно, за несколько месяцев. Но она уже была там. Квартира многокомнатная, со звукоизоляцией и сверхсовременной системой безопасности. Предыдущие напарницы Макквина жили отдельно. Не думаю, что сейчас что-нибудь изменилось. Он не хочет видеть ее целыми днями и ночами. Он любит уединение.

– Вы арестовали его пособника, так? – спросил Риккио.

– Рэндала Стиббла. Назовем его посредником. Он за деньги подыскивал Макквину потенциальных напарниц, устраивал им встречи в тюрьме. Сейчас его допрашивают мой напарник, детектив Пибоди, и еще один офицер. Если он знает еще что-нибудь, они это выяснят. Джонс была знакома с подозреваемой, так? Вы сказали, это была одна из ее клиентов. У нее есть картотека?

Риккио кивнул в сторону Бри:

– Картотеку мы уже забрали и проверили всех жертв, с кем она работала за последние полгода. Сличение ДНК, отпечатков пальцев и фотографий с нашей базой ничего не дало.

– Нужно искать раньше. Это не недавний клиент. Год, может быть, больше. Они должны были выдержать паузу между предполагаемым изнасилованием, встречами с потерпевшей и этим повторным обращением к ней и похищением. Имя, которым она представлялась, подложное, но документы подделаны на достаточном уровне, чтобы пройти тюремные проверки. Как и Макквин, она наверняка до какой-то степени изменила внешность. Но то, кто они и что из себя представляют, им не изменить.

– Я бы хотел, чтобы вы проконсультировали моих людей по психологическому портрету Макквина и его напарницы. Вы со своим опытом окажете незаменимую помощь в поисках Мелинды.

– В течение получаса к нам должны присоединиться спецагенты Никос и Лоуренс, – сказала Ева.

– Давайте через полчаса, если вам так удобнее, – согласился Риккио.

– Да, хорошо.

– На какие средства он все это устраивает? Перелет, квартира, машина…

– Мы всегда знали, что деньги у него есть. Просто не могли их обнаружить. Часть он должен был переправить напарнице, на покрытие расходов по подготовке. Как только найдем следы этой операции, сможем отследить счета. Я пригласила с собой гражданского консультанта, он специализируется на отслеживании финансовых операций, – сказала Ева и знаком предоставила слово Рорку.

– У него наверняка несколько банковских счетов, – начал он. – У Стиббла и охранника, который на него работал, у обоих нашли скрытые счета. Не слишком тщательно скрытые. Макквин переводил на них сравнительно небольшие суммы со стандартного офшорного счета, зарегистрированного на несуществующую фирму. Для перевода чаще всего пользовался электронным адресом Стиббла. Как только мы стали его искать, найти этот офшорный счет было несложно, что указывает на то, что у него должны были быть и другие. С более крупными суммами. Поскольку этот, условно говоря, фонд зарплат он почти исчерпал, текущие расходы он должен был покрывать из тех, других счетов.

– Но почему именно Мелинда? – вскинулась Бри. – Почему здесь? Я уверена, это неспроста. Даже если бы она не была моей сестрой, все равно.

– Вы были последними его жертвами, и вы были для него особенной находкой, близнецами. Насколько нам известно, до вас похитить сразу двоих близнецов ему не удавалось. И он не успел продержать вас у себя достаточно долго.

– Но он мог бы выбрать меня. Он должен был выбрать меня, – продолжала настаивать Бри. – Похитить вооруженного офицера полиции должно было быть увлекательнее, чем какого-то психолога-консультанта.

– Согласна, – кивнула Ева. – Но вы его в тюрьме не посещали.

– Что? Когда? – приподнялся Риккио. – Вы хотите сказать, Мелинда уже общалась с ним раньше, до похищения? Детектив Джонс, вы знали об этом?

– Да. Господи, – Бри поднесла руку к виску, словно его пронзила мгновенная боль, – я об этом даже не думала. Я и забыла – это ведь столько лет назад было. Она мне рассказала, только когда уже вернулась. Я на нее так злилась, мы с ней из-за этого жутко поссорились. Я…

– Бри, присядь. Сядь, бога ради, – Риккио потер лицо ладонями. – Зачем она к нему ходила?

– Сказала, чтобы помогать тем, кто стал жертвами насилия, одна должна была разобраться с собственным прошлым. Встретиться с ним лицом к лицу, в тюрьме, убедиться, что он расплачивается за то, что сделал с нами и с остальными.

Бри закрыла глаза, перевела дыхание.

– Мне она заранее ничего не сказала, потому что знала, я попыталась бы ей помешать. Я бы сказала родителям, я бы все сделала, чтобы ее остановить. Но после этого ей стало легче. Раньше ее мучили головные боли, такие, что с постели было не встать. Они прекратились. И ночные кошмары тоже. Она стала спокойнее, увереннее, счастливее. Поэтому я об этом и не вспоминала, – с горечью добавила она. – Просто смирилась и забыла.

– Она вам говорила, о чем они с ним разговаривали? – спросила Ева.

– Сказала, он все больше улыбался, был весь такой довольный, обходительный. Говорил, как рад снова ее видеть, как чудесно, она сделалась такой красавицей, и все такое прочее, – Бри снова принялась крутить на пальце кольцо. – Задавал ей всякие вопросы, словно он ее парень, словно она школьница. Она не отвечала. Спрашивал обо мне, почему я тоже не пришла. Мелинда молчала, ждала, пока он выговорится. Потом сказала, что тоже рада его видеть. За решеткой. И как чудесно знать, что благодаря офицеру Даллас он уже больше никому не причинит зла, больше ни одному ребенку никогда в жизни не сделает больно. Что она счастлива, что он сидит в камере, а она – на свободе, живет полной жизнью. И ушла. Он перестал улыбаться, и она ушла. Она ему в лицо плюнула и растерла, – подытожила Бри. – Он это не забыл. Он станет ее мучить, как в прошлый раз.

– Не сразу, – быстро возразила Ева. – Прямо сейчас она для него – инструмент, как Стиббл, как та женщина, как Лоуэт – охранник, которого он подкупил. Просто инструмент, а инструменты ему нужны. Сейчас его цель – я. Вы говорите, она тогда прямо ему сказала, что он за решеткой благодаря мне?

– Да, она – мы обе – были вам так благодарны.

– Пока его цель – я, Мелинда будет жить.

В дверь без стука вошла женщина в форме.

– Макквин позвонил на рабочий номер Бри. Мы отслеживаем сигнал. Видео заблокировано. Он хочет говорить с лейтенантом Даллас.

– Ведите, – приказала Ева. – Нет, – одернула она бросившуюся к двери Бри. – Не надо. Не надо доставлять ему такое удовольствие. Не подходите, не говорите ничего. Он не должен вас видеть или слышать.

Ева вышла в «загон», подошла к пустующему отсеку, потом опомнилась и посмотрела на Риккио. Тот кивнул, и она села, пододвинув стул так, чтобы оказаться прямо перед камерой телефона.

– Опережаешь график, Макквин?

– Ты тоже, – донесся его голос; слышно было, что он улыбается. – Ну как оно, вернуться туда, откуда начинала?

– Я отсюда не начинала.

– Правда? Да кончай, биографию твою разыскать непросто, но я был терпелив. Здесь тебя научили, как себя надо вести, дрянная ты девчонка. Маловата была, конечно, на мой вкус, но, уверен, уже в самом соку. Расскажи, как это было, – невидимая улыбка сделалась еще шире. – Очень хочется узнать подробности.

– Кончать будешь сам по себе. Докажи, что она жива, или я возвращаюсь первым же рейсом.

– Скажи «пожалуйста».

– Пошел в жопу. Или доказываешь, что она жива, или разговору конец.

– Тс-тс-тс, – зацокал языком Макквин. – А в первую нашу встречу ты была такой вежливой.

– Имеешь в виду, когда я тебя вежливо вырубила? Да, славные были деньки. Последний шанс, Макквин, или я отключаюсь. Докажи, что она жива.

– Ну если ты так настаиваешь…

«Пожалуйста, оставайтесь на линии», – возникла надпись на экране, из динамиков полилась успокаивающая музыка.

«Издевается, – подумала Ева. – Ублюдок».

Мгновение спустя на экране показалось лицо Мелинды Джонс.

«Взгляд остекленевший, – тут же подметила Ева. – Накачана наркотиками. На лице следов избиения нет».

– Это Мелинда. Мелинда у телефона.

Краем глаза Ева увидела, что одна из полицейских схватила рванувшуюся к экрану Бри.

– Он не причинил мне вреда. Я не знаю, где я. Эта Сара…

Мелинда отдернулась от внезапно появившегося у ее горла лезвия ножа и замолчала.

– Ай-ай-ай! – послышался голос Макквина. – Это уж чересчур.

– Я хочу видеть ее во весь рост, – потребовала Ева. – Я приехала вовремя. Хочу убедиться, что ты сдержал обещание.

– Ты получила свое доказательство, она жива, и все пальцы при ней. Выключить видео, – скомандовал он, изображение исчезло.

– Что тебе нужно, Макквин?

– Выпустить тебе внутренности и затащить в постель хорошенькую девочку.

– Других вариантов нет?

– О нет, этот меня вполне устраивает. Так все и сделаю, когда закончу. А пока я повеселюсь, глядя, как ты пытаешься меня отыскать и снова спасти девчонку. Это тебе не удастся, но я тебя найду и обеспечу, чтобы в твоей жизни все закончилось там же, где и началось, – Макквин мечтательно вздохнул и добавил: – В этом есть что-то кармическое, не находишь?