Текст книги "Юмор разных лет"

Вид у компании, собравшейся на берегу, был жалкий: как зверушки, так и птички, видимо, не просыхали месяц. Потрепанные и испитые мордочки требовали срочной опохмелки. Моча вряд ли их удовлетворила. Но денег не было. Алиса даже поспорила с Алкашем, который постоянно твердил:

– Я потомственный алкаш, что само по себе уже должно внушать уважение!

Девочка пыталась выяснить, сколько же ему в самом деле лет, потому что по испитому виду ему можно было дать хоть 30, хоть 60, но Алкаш пребывал в жуткой алкогольной абстиненции и не реагировал. Тут Мышь (которая, наверное, была в авторитете в этой компании), закричала:

– Быстро все расселись и слушать! Сейчас я вас просушу. У меня тут для вас история из anekdot.ru припасена.

Народ расселся как попало, и приготовился слушать.

– Значит так. История о пользе самосбора компьютеров.

 Стоит на столе корпусок – не низок не высок, не лежачий, не SLIM, и блок питания с ним. Бежала мышка-кликушка. Тук-тук – кто в корпусочке живет? Никого. Буду здесь жить, корпусок сторожить, бегать в дворике, спать на коврике. Кхе-кхе, сколько лет, сколько зим! Это я, на 32 мега дим. Устал с дороги, протрите спиртом ноги…

– Б-рррр! – вмешался Алкаш, – его било мелкой дрожью, – Что-там про спирт?

– Гидролизный, 5% метилового, остальное ацетон и эфиры. Со стакана язва, с бутылки коньки отбросишь. Оно тебе надо?

– Мне?! Что вы, что вы! – забулькал Алкаш.

– Тогда я продолжаю. Вдруг раздается снова звук – тук-тук. Это я, материнская плата, – отверткой помята, вся жизнь впереди – хоть сейчас под Windows XP. А тут винчестер Maxtor, ревет, как дизельный мотор. Половины цилиндров нет, остальные – bad. Но пара гиг осталось – не такая уж это и малость…

– А сколько это, два гига? – неожиданно спросила Утка.

– Да какая разница?

– Э, не скажите. Если считать в миллионах байт, это одно, а если в килобайтах, то совсем другое. А если в гигабайтах…

Мышь проигнорировала наезд Утки и продолжала:

– Это я, клавиатура, пыльная дура. Трех клавиш не хватает, остальные западают. Русских букв нет, вместо игрек – зет. А я монитор VGA. 640 на 480 и больше ни фига. Ну что ж, живем в мире, пора включать по счету три-четыре. Бух-бах! Щелк! Заискрился корпусок! Блок питания дымит, и бодро так говорит: «Извините братцы, тут в сети 220! А я ведь рассчитан на 110 – нет, чтобы трансформатор повесить! Сразу отключиться не смог – надеюсь, никого не сжег?» И сказка заканчивается на этом, потому что молчание было ответом… Ну, как, дорогая, – внезапно Мышка обратилась к Алисе, – отходняк прогрессирует?

– Да уж, – безнадежно ответила Алиса. – Хоть бы димедролом перекантоваться…

– Тогда, – вмешался Люис, поднимаясь на ноги, – предлагаю бодягу свернуть и послать гонцов за выпивкой.

– Хорошо звучит, да где взять бабок? – перебил его Орел.

– Да бабки – это херня! Мы где – в сказочной стране или как? Предлагаю побегать по окрестностям и найти источник водки.

– О, как круто, уважаемый Люис! Но вот только с чего бы это водке течь, как простой воде? – спросила Алиса.

– Объясняю, – откликнулся тот, – я тут автор, а ты – моя главная героиня. Все остальное вокруг – это свободный поток твоего сознания. Вот, к примеру, скажи мне, на чем ты сейчас сидишь?

– Как на чем? – ответила Алиса, – на траве.

– О! На траве! Ты сидишь на траве… Именно! И все, что вокруг тебя, тебе только кажется. Почему бы тебе не представить, что прямо тут, из травы, бьет источник водки? А чтобы все было модно, в стиле Кастанеды, я сейчас нарисую магическую пентаграмму.

И Люис нарисовал вокруг Алисы кривую пятиконечную звезду. (Алиса заметила, что она скорее шестиконечная, но что тот смущенно ответил, теребя пейсы, что точность тут необязательна) И в самом деле, стоило Алисе об этом подумать, как она обнаружила, что трусы у нее снова мокрые! Еще бы, она сидела прямо на источнике водки!

Вся толпа бросилась к источнику со всей имеющейся посудой. Через полчаса все вволю нажрались и им стало глубоко фиолетово, мокрые они или нет. Народ начал допытываться у Люиса насчет закуски. Тот немного поковырялся в заду (как вы знаете, все великие люди, прежде сделать какое-нибудь открытие, обязательно советуются с заднепроходным отверстием) и произнес:

– Закуску обязан предоставить автор! – И показал на Алису.

Все, кто еще стоял на ногах, окружили ее, и стали требовать закуси. Бедная девочка не знала, как ей выкрутиться. В рассеянности она сунула руку в карман и обнаружила кучу какашек морской свинки /а вы что думали – если таскать в кармане свинку, как написано у Кэррола, в нем заведутся леденцы?/  Она стала раздавать какашки всем участникам литробола (выдавая их за сухарики). Слава Богу, всем хватило, кроме ей самой.

– Как же так? – сказала Мышь. – Ты тоже должна съесть какашку!

– Спокуха, дерьмом накормить всегда успеем, – авторитетно заявил Люис и, обернувшись к Алисе, добавил: – Бикса, что там еще в карманах у тебя есть? Колись, а то шмон устроим!

– Ничего. Только использованный презик за 10 копеек.

– О, какой антиквариат! Небось, отечественный, с тальком еще? Давай его сюда!

Люис надул читателей гандон. Что было нетривиально, т.к. он был дырявый (Алиса вздрогнула, вспоминая происхождение презика) и протянул его девочке:

– Я думаю, милашка, что выражу мнение всех участников собрания, если ты сейчас же, при нас, сожрешь эту резинку вместе с остатками белка в ней!

Конечно же, идея понравилась. Все захлопали и закричали «Ура». В течение этой речи Алису разбирал смех. Ей хотелось принять еще одну дозу. Тогда, согласно теории автора, она придет в себя и весь этот бред исчезнет.

Итак, все наелись дерьма. Кому-то, кто покрупней, оно даже понравилось. Видимо, они просто его не распробовали. Другие, что помельче, поперхнулись и начали блевать. Наконец, все закончили и опять уселись вокруг Мыши.

– Слышь, Мыша, ты обещала рассказать, почему вы так не любите этих самых… ну, Мур-мур которые, – сказала Алиса шепотом, чтобы не расстроить Мышь.

Мышь повернулась к Алисе и тяжко вздохнула:

– Да, эта история стара, как мир, но она снова и снова повторяется, покуда живы менты.

– Менты? – удивленно переспросила Алиса, – а при чем тут они? Вроде ты еще на свободе.

И пока Мышь гнала р'оман на фене, Алиса представила примерно такую картину:

 
По дороге шли бандиты
Смотрят – черный кот сердитый
Им дорогу пересек:
– Кто послал тебя, зверек?
– МУР, – сквозь зубы он изрек.
 

– Да ты не слушаешь, сердито взвизгнула Мышь, – я тут распинаюсь, как правильно косить под лоха, если тебя загребут менты на скоке, а ты, кажется, о бабах мечтаешь?

– Каких бабах, ты что, разве я лесбиянка?! – возмутилась Алиса. – Кажется, вы остановились на том, если попал в камеру, прежде всего, нужно занять толкан. Если там кто-то уже сидит, надо его согнать…

От негодования Мышь впала в ступор:

– Вот благодаря таким коблам воров помоят на зонах! Теперь без баяна не разберешься!

– Вы потеряли баян? Да он, наверное, тут, иголкой зацепился в траве. Сейчас найду!

– Оборзела сявки! – пискнула Мышь. Затем поднялась и пошла прочь, бормоча под нос: – Желаю Алисе хорошей прописки в камере. Быть ей главной дыркой на зоне!

– Да не специально я! – взмолилась Алиса. – Я в законе, в общак исправно плачу. А про вас что-то не слышала. Да и где это видано – вор в законе с такой кликухой – «Мышь»!

– Жаль, обидела авторитета, – сказал Алкаш, дождавшись, пока Мышь окончательно ушла.

А какая-то старая Каракатица начала воспитывать своего сыночка:

– Какой же это вор в законе, который дает так себя обидеть! Лезвие в глаз, отвертку в висок – вот наш ответ фраерам!

На что молодой баклан с раздражением ответил:

– Помолчала бы, старая кляча! Воры сейчас даже на зонах авторитет потеряли!

– Вот жаль, что тут моего знакомого нет! – сказала Алиса громко, не обращаясь ни к кому специально. – Он бы ее живо сюда притащил.

– А кто это ваш знакомый? – осведомился Алкаш.

На это Алиса откликнулась очень горячо – как вы уже заметили, она страдала недержанием не только мочи:

– Мой знакомый – следак! Он так здорово насильников ловит! Только увидит маньяка – и готово – он уже не отец.

Это восторженная речь весьма впечатлила окружающих. Кое-кто слинял сразу. Пожилой карманник поспешно начал закутываться в плащ:

– Кажется, я засиделся. Тут скоро в переходе на Выхино конец рабочего дня, самый сенокос. Пора на дело!

Хмурая мамочка громко созывала своих работниц.

– Скорее, скорей по хатам! Всем пора в постельку! Клиенты уже заждались!

Короче, под разными предлогами народ рассосался.

«Зачем же я вспомнила про Вована, – грустно подумала Алиса. – Кому же понравится мент, хоть и свой, берущий? А ведь он добрый, муху не обидит. Только плати вовремя. И таксу держит, не наглеет. Не будет за простую « хулиганку» требовать на отмазку, как за «мокруху». Вовочка, Вовочка, неужели я тебя больше никогда не увижу!»

Тут Алиса чуть опять не разнылась, как вдруг невдалеке снова послышался топоток. Она радостно подняла глаза – может это Мышь вернулась?

Да нет, это опять притащился Белый Кролик. Он крался назад, поминутно озираясь, словно что-то потерял:

– Звездючка поставит меня на счетчик! Это она умеет, сто палок ей между ягодиц! Велит меня прогнать через выводок сексуально озабоченных ежиков, якобы для лечения геморроя! Но где же я мог их обронить?

Алиса врубилась с ходу, что он ищет наручники и стек. Как добрая девочка, решила ему помочь. Но в этой глюкавой стране ничего не было таким, каким казалось. Еще недавно Алиса купалась в моче и чуть не наелась фекалий собственной морской свинки, а уже все вокруг изменилось до неузнаваемости. Через пять минут верчений вокруг Кролика (Алиса успела проверить содержимое всех его карманов), он, наконец, ее заметил и сердито окликнул:

– Эй, Машка! Что ты тут сидишь? Махом смоталась домой и принесла мне наручники и большую плетку! Поняла, да-а? – И он небрежно махнул растопыренными пальцами, показывая направление.

Сначала Алиса хотела объяснить Кролику, что он обознался, но тут ей в голову пришла другая идея. «Если он принял меня за свою рабыню, – подумала она, то не удивится, если я пошманаю в его доме. А мне сейчас малость бабок не помешает». С такими мыслями она быстро добралась до небольшого домика, на двери которого болталась кривая табличка: «Б. Кролик. Посторонним в… жопу, Пух, меда нет!» Алиса легонько поддела язычок замка подвернувшейся кочергой и побежала наверх, в парадные комнаты. Лохи вообще воображением не отличались, и прятали ценности либо на полках книг, либо в старом белье. «Забавно, что я оказалась на побегушках у лоха, – подумала девочка. Того и гляди, черти да шестерки начнут мной командовать!» И она тут же представила: «Уважаемая Алиса! Не желаете ли лично опустить двух прошмандовок, пойманных на крысятничестве?» – «Не могу, зема! Пидары велели мне посторожить малость хавчика, что они надыбали на помойке. А то черти только узнают, махом налетят, как саранча!»

Тем временем она сгребла все столовое серебро, груду брюликов с комода, несколько пачек бабла, найденного среди старого белья (Кролик не имел библиотеки. Он явно был барахольщиком и собирал ветошь со всех окрестных помоек. Граждане, храните деньги в сберегательной кассе!) и оказалась в темной комнате. Окон нет, с потолка свисали цепи и веревки, к стенам прикреплены шведские стенки для бандажа, пол устелен мягкой клеенкой. Что-то подобное она видела в фильме «Восставшие из ада». Правда, на полках вместо гниющих человеческих остатков виднелась куча наручников, плеток, масок, ошейников, кандалов и прочих аксессуаров BDSM.

Алиса выбрала длинный хлыст Шолоха и красные кожаные наручники, как вдруг заметила на полочке какой-то пузырек. Рядом лежала закопченная ложка и несколько нулевых шприцев. Алиса разбавила содержимое пузырька водой, подогрела раствор на ложке, сбросила контроль и стала искать правильную дорогу на сгибе локтя. Ну-ну. С тем же успехом она могла искать правильную дорогу в «Матрице». «Я знаю: стоит мне здесь что-то принять на грудь, – подумала она, – обязательно действует на голову. Хорошо бы было, чтобы это были опиоиды, а то галлюциногены меня уже притомили!»

Перетянув плеткой руку, она, наконец, попала иглой в веняк. Раствор работал! Прихода, правда, не было, но через минуту Алиса уперлась головой в потолок и наклонилась, чтобы не сломать шею. Видимо, это было что-то из кетаминового ряда. Алиса обрадовалась, что по привычке не ввела себе сразу двойную дозу.

– Почему в этой стране кайфа простого нет, все какие-то галики! (А все дело в дозе. Ребятишки, не садитесь сразу на тяжелые наркотики, а то быстро вкус к жизни потеряете). Бедняжка сначала присела, потом приняла позу «зю», но места по-прежнему не хватало. Задницу она высунула наружу, руки засунула в себя. К счастью, приход закончился, и начались отходняки. «Дома все же лучше, – подумала Алиса, – там хоть я знаю, что покупаю у уличного дилера. Они, конечно, мешают исходник с сахарной пудрой, мелом и прочей дрянью. Но при этом, по крайней мере, не выдают крек за герыч или наоборот. А тут, похоже, местные химики сами употребляют то, что рандомно варят! После их веществ исключительно дурные приходы, в которых всякая живность помыкает тобой почем зря! Нет, завязывать надо с баянами, только косячки! Когда вырасту, напишу про это. Возьму псевдоним Баяна Ширяева и напишу!»

И тут Алиса запнулась: – Дык я уже и так большая, а ума не набралась. Правильно Люис сказал: никогда тебе не состариться. «Единственное твое достоинство, детка, – говорил, бывало, он после очередной «командировки», – это молодость. Но она скоротечна, как приход у наркомана со стажем. Останется о тебе память только в моих книгах» Она продолжала в том же ключе, изображая то одного, то другого собеседника, и беседа уже неплохо налаживалась, как вдруг со двора до нее донесся чей-то крик. /«And so she went on, taking first one side and then the other, and making quite a conversation of it altogether…» Как вы думаете, если придете на прием к психиатру и расскажете, что в вас живет много персонажей, и вы с ними разговариваете? Сумеете ли вы вернуться домой или вас тут же свяжут дюжие санитары и вколют лошадиную дозу аминазина?/. Алиса замолчала и прислушалась.

– Машка! – кричал Кролик. – Ты что там, в трусы наложила, что ли? Где мои фетиши?

И тут же загрохотала лестница – Кролик отправился на разборки. Алиса зашевелилась так, что весь дом заходил ходуном – это она искала за пазухой заточку. Но тут вспомнила, что сейчас она раз в десять больше Кролика – чего ей бояться лохастого клиента на рагу? Кролик попытался войти, но Алиса подперла дверь ногой. Тот попытался влезть в окно. «Ну-ну, посмотрим, как это у тебя получится» – подумала Алиса и заняла позицию. Когда Кролик добрался до подоконника, она наугад ударила заточкой вниз. За окном раздался писк и стук падения тела. Алиса собралась уже спуститься и освежевать тушку, как Кролик подал голос:

– Пух, бля! Ты где? Пчелкой сюда!

Ему ответил неизвестный Алисе голос:

– Да тут я, ваше Пушичество, мед добываю!

– «Мед добываешь»! – сердито повторил Кролик. Там прямо и скажи, что воруешь из моего погреба. Вытащи меня из этого дерьма! (Послышалось чмокание и ругань)

– Слушай, Пух, скажи мне, что это там торчит из окна?

– Где? Там?.. Я думаю, это попа.

– Да не фига себе «попа»! Это же цельная жопа! Ты намекаешь, что мой дом накрылся жопой?

Возникла долгая пауза. Изредка были слышны обрывки разговора в духе: «Целый рожок есть?», «Да ствол не чищен год как», «Гранаты без запалов», «Да безопасней так» и пр.

– Кролик, ты за базар отвечаешь? Меня на мокруху, а сам весь в белом?

– Пух, ты меня задрал. Делай, понял! А то из твоих опилок ДСП сделаю!

Алиса махнула заточкой еще раз. На этот раз писков было два. «Живучие, гады», – подумала она. Долгое время все было тихо. Наконец послышались голоса.

– Слышь, Пух, это неправильная жопа.

– Да, точняк. Неправильная жопа делает неправильный мед.

– У тебя только одно на уме! Жопы не делают мед, они его наоборот, кстати. Поэтому она подлежит лик-ви-дации.

– Да?

– А то! Живо схватил обрез и полез в трубу.

– В натуре шестерку нашел? Может быть там дракон сидит. Он мне харакири сделает.

– Пух, ты еще тупее, чем я думал. У дракона было бы три жопы. А харакири делают самому, это самоубийство. А вот если ты не полезешь, я сделаю убийство. Тебя. Понял?

«Бедный Пух, – сказала про себя Алиса. – И в трубу ему тоже лезть! Интересно, а что такое «обрез»? Наверное, это кусок ткани такой».

Она прицелилась в дымоход, дождалась, пока некий Пух доберется до нее, и как следует пернула. Послышались крики:

– О, Пух полетел! А говорил, что не пчела!

И следом голос Кролика:

– Кто там с зонтиком? Ловите этого летучего киллера!

И много других:

– А голова где?

– Да вот же она!

– Нитки есть у кого?

– Шейте ровнее, а то идиот получится.

– Дурнее, чем был, уже не получится.

Наконец раздался хриплый голос («Пуха», – поняла Алиса):

– Да хер его знает. Дослал патрон в обрез, полез в дырку. Духан там с ног валит. А потом меня как накроет волной, и я полетел!

– Эт точно, полетел ты круто, по баллистической кривой.

– Дом придется взорвать, – послышался чей-то командный голос с чеченским акцентом.

Алиса закричала изо всех сил:

– Только попробуйте! Я на вас президента напущу, он вас мочить будет в сортире!

Немедленно воцарилась мертвая тишина, но вскоре возня продолжилась:

– Дом панельный, тачки аммиачной селитры хватит. Соляркой уплотним и детонируем толом. Пух, кидай детонатор. Ё! Куда же ты его кидаешь! Бу-у-х! Ё! Ты же мне хвост оторвал! Пронитрую твою глупую ватную башку и буду ей детонировать!

Из окна прямо на нее посыпались белые гранулы. «Так, это уже серьезно, – подумала Алиса. – От взрывчатки надо избавляться. Но куда ее девать? Съесть что ли?» И она всыпала горсть в рот. И – ура – стала быстро уменьшаться. Вскоре она смогла пройти через дверь. На дворе собралась толпа проституток, воришек, нищих и прочей завсегдатаев вокзальной КПЗ. Все толпились вокруг Пуха. Пух – плюшевый медвежонок – лежал на траве и доказывал, что универсальное лекарство от всех болезней – это мед. Заметив Алису, все кинулись к ней, но она ударилась в бега и скоро очутилась в густом лесу.

– Самое главное, что теперь нужно сделать, – сказала себе Алиса, уходя все дальше в лес, – это найти себя саму. А второе – найти дорогу в тот чудесный маковый садик. (Алиса уже забыла, что «тем садиком» был на самом деле солдатский сортир. Хотя в этой стране все не такое, каким кажется) План был отличный: забористый и клевый, лучше не пожелать. Недостаток у него только один: как его использовать.

Алиса оглянулась, пытаясь найти огонек, вдруг над самым ухом кто-то громко тявкнул. Она вздрогнула, приняла стойку Дзенкуцу-дачи и осмотрелась. На нее в упор смотрел мужчина. То ли по слюне в уголку рта, то ли по водопроводной трубе в правой руке, Алиса сразу поняла, что маньяк опасен. А может быть по тому, что он совершенно голый и тявкал. Да-да, видимо он считал себя собакой.

– Ах ты, щенок мерзостный. Типа Чикатило?.. – Алиса попыталась заговорить маньяка. Она даже хотела свиснуть погромче (авось милиция где-то рядом), но свист никак не получался: бедняжка так дрожала от страха, что губы выбивали чечетку. В голове вертелось одно и тоже: «Если он вуайерист или эксгибиционист, это куда еще не шло. А вдруг людоед? Проглотит, даже не жуя»

Алиса подобрала на земле какую-то палку и двинула маньяка в нос. Маньяк в ответ радостно завизжал, и начал яростно сражаться с палкой. Девочка тем временем сбежала за большой лист лопуха, от греха подальше. Когда она решила выглянуть из-за куста, маньяк оседлал палку и проделывал с ней какие-то странные движения. «Да, – подумала Алиса, пусть использует ее, как вибратор, главное, чтобы не попытался кинуть палку мне». И она помчалась наутек, что было сил.

– А все-таки маньяк забавен, – сказала Алиса, обмахиваясь листиком лютика, который сорвала, чтобы обтереть зад. (А вы сами попробуйте встретиться в глухом лесу с таким «дядей», посмотрим, останутся ли ваши штаны сухими) – неплохо была бы его натаскать как телушника. Да и покувыркаться с ним я бы не прочь, если бы… если бы мне только вырваться из этого кошмара! Наверное, и этот щенок-маньяк – просто мания преследования из детских снов. Надо срочно чем-то закинуться, курнуть или кольнуться. Как же это сделать? И главный вопрос: что? Да, «что» – это был действительно большой вопрос: сколько Алиса не озиралась, ни мака, ни конопли, ни даже вшивого мухомора нигде вокруг видно не было. Правда, рядом рос какой-то зеленый шар, видимо гриб, размером больше Алисы. Осмотрев его весьма подробно, она глянула наверх. Там сидел какой-то синий червяк. Он сложил руки и спокойно курил длинный кальян, не обращая внимания на окружающее. /Как вы думаете, что обычно курят из кальяна, в лесу, да еще сидя на грибе?/