Текст книги "Печать Нострадамуса. Мрачное наследие"

– Ogni dato vuol il mandato.[2]2
  Долг платежом красен (лат.)


[Закрыть]

Солдат, покачав головой, усмехнулся. «Кажется, и ему знаком мёртвый язык», – с облегчением выдохнула Мадлен.

Подбросив на руке связку ключей, солдат шагнул к темнице и отпер дверь.

– Ну наконец-то, – отряхивая платье, на свет вышла Луиза.

– Спасибо, сеньор, – кивнув, обратилась к солдату Мадлен.

Тот лишь кивнул и быстрым шагом направился туда, где стояли в карауле воины де Гиза. Мадлен не успела и подумать, для чего сеньор Перпетуа отправился к французам, как из-за угла раздался шум борьбы и крики французских солдат. Королева замерла на месте, а Мадлен испуганно вздрогнула. Спустя пару минут испанец вернулся, жестом приглашая дам к выходу. Когда же Мадлен завернула за угол, она увидела, что воины де Гиза без сознания лежат на полу. «Сеньор Освальдо расчистил нам путь для побега», – поняла девушка. Ещё раз произнеся слова благодарности, Мадлен вместе с королевой направились вверх по лестнице.

По первому этажу Лувра разносились гулкие шаги испанских солдат. Притаившись за дверью, королева, не желая выдавать своего волнения, спросила:

– Как мы покинем замок?

– Это самая сложная часть нашего плана, Ваше Величество. Нам придётся бежать через тайный ход в моих покоях.

– Это безопасно?

– Не думаю, Ваше Величество.

Тяжело вздохнув, Луиза нахмурилась.

– Ладно, оставаться в Лувре сейчас – худшая из затей. Если у нас есть хоть один шанс покинуть этот проклятый замок – воспользуемся им.

Решительность королевы будто придала Мадлен сил. «Никогда бы не подумала, что Луиза та ещё авантюристка». Дождавшись, пока ближайший коридор опустеет, дамы, подхватив юбки, побежали к лестнице, а затем, миновав её, свернули в крыло, где располагались спальни фрейлин.

Вбежав в покои Мадлен, дамы прикрыли за собой дверь.

– Какой здесь беспорядок! – возмутилась королева, глядя на хаос, творившийся в спальне девушки. – Кто-то посмел рыться в твоих вещах?

– Да, Ваше Величество. И, боюсь, это произошло ещё до того, как воины де Гиза захватили замок.

Луиза зло прищурилась, глядя куда-то вдаль.

– Знакомый почерк. Уверена, что знаю, кому он принадлежит. Шико – этот мерзкий шут частенько копается в чужом исподнем.

– Вы думаете, это сделал он?

– Почти уверена в этом. Вопрос лишь в том, что ему понадобилось в твоих покоях.

– У меня пропала одна вещь.

– Ценная?

– Опасная. Письмо моего дедушки, раскрывающее правду о моём происхождении, – честно ответила Мадлен.

– Хм, любопытно. Откуда Шико мог прознать об этом? Хотя удивляться здесь нечему, он всегда суёт свой нос в чужие тайны, – фыркнула королева, а затем с сожалением взглянула на фрейлину. – Но, если письмо попало ему в руки, боюсь, твоя тайна скоро дойдёт до короля.

Заметив, что от её слов девушка сжалась в комок, Луиза решила сменить тему.

– Сейчас не время для сожалений. Показывай, где тот тайный ход, о котором ты говорила.

Опомнившись, Мадлен кивнула на тяжёлый шкаф, стоявший у стены.

– Он там.

– Нам придётся самим сдвинуть его?! – нахмурив брови, Луиза недовольно осматривала шкаф.

– Помощников у нас сейчас нет, – заметила девушка.

Пока королева сосредоточенно обходила со всех сторон деревянного великана, Мадлен повернула голову в сторону и заметила на одном из гобеленов странные царапины. «Что это такое? И почему я не замечала этого раньше?» – подумала девушка. Ведомая странным любопытством, Мадлен подошла к стене. Присмотревшись, провела рукой по загадочным отметинам. «Рядом вход в потайной ход, думаю, эти царапины оставил оккультист, что напал на меня». Едва девушка поняла это, очертания комнаты начали меняться. «Нет! Нет, прошу, только не сейчас…» – успела подумать фрейлина, прежде чем её сознание изменилось. Мир вокруг Мадлен погрузился в вязкую мутную тьму. Картинка долго не менялась. И когда девушку начал окутывать липкий страх, тьма начала рассеиваться. Теперь Мадлен отчётливо видела стены старого монастыря. Внутри было сыро и безлюдно. По мрачным коридорам гуляли сквозняки, а на сгнивших деревянных полках истлевали повреждённые временем пергаменты. Вдруг впереди мелькнула чья-то тень. Бледная рука коснулась старого стола и подхватила книгу, что давно покоилась там. Спустя мгновение в голове девушки зазвучал низкий мужской голос. «Долгие годы я искал эту книгу и наконец нашёл. Итальянский монах, потерявший рассудок, писал в ней о своей связи с Абраксасом – богом времени, пространства и всего сущего. Он звал его. И монах откликнулся на божественный зов. В скале, вокруг которой плещутся волны, он создал великий алтарь. Но не смог вынести связи с Абраксасом и однажды бросился на скалы. Прочтя записки монаха, я понял, что нашёл своего Владыку. И я был не один в своей верности ему. Нас было тридцать три, мы являли собой число бесконечности.

Отдав себя во власть нашему богу, мы сделали всё, чтобы Абраксас мог явиться в наш мир. В час, что был обозначен, по собственной воле мы принесли в жертву свои жизни во славу его. Но нам не хватило сил. Абраксас не смог обрести в нашем мире достойное тело, и дух его поселился в камне. Но даже заточённый внутри статуи, он способен на многое. Владыка вернул нас к жизни, поместив в прежние тела. С тех пор мы преданно служим нашему богу, делая всё, чтобы однажды он обрёл плоть и кровь».

Видение начало меркнуть. Но прежде чем испариться полностью, оно показало лицо того, кто всё это время скрывался в тени. Высокий мужчина, склонившись над книгой, кутался в тёмные свободные одежды. Мадлен узнала его. Перед ней стоял тот, кто однажды ночью ворвался в её покои и вырезал странные символы на её руке. Но там, в стенах заброшенного монастыря, он был ещё жив, в его груди билось человеческое сердце. Видение рассеялось. Придя в себя, девушка поняла, что лежит на полу. Над ней, склонившись, стояла королева Франции и с широко раскрытыми от страха глазами то и дело ударяла её по щекам.

– Очнись же, Мадлен! Очнись! – повторяла Луиза.

– Ваше Величество, остановитесь, – останавливая занесённую для нового хлопка руку королевы, прошептала Мадлен.

– Пресвятая Дева Мария, ты жива! – воскликнула Луиза. – Тебе стало дурно?

– Пожалуй, что так, – не желая рассказывать о видении, ответила девушка.

– Это объяснимо, дорогая, но давай же скорее покинем это место.

Едва Мадлен поднялась на ноги, Луиза подтолкнула её к шкафу. Вдвоём навалившись на него, дамы не с первой попытки, но всё же сумели слегка сдвинуть его в сторону.

– Этого хватит, – заметила Мадлен и начала обшаривать рукой стену за шкафом. Наконец, её ладонь наткнулась на выступ. Надавив на него, девушка толкнула стену и открыла тайный проход.

– Там же совершенно темно, – воскликнула Луиза. – Ещё очень узко и пахнет плесенью.

– У нас нет выбора, Ваше Величество, придётся идти туд…

Мадлен не успела договорить, когда дверь в её покои тихонько скрипнула. Замерев на месте от охватившего их ужаса, дамы не могли сдвинуться с места. Каждая из них была готова увидеть в дверном проёме испанских солдат, готовых подвергнуть несчастных самым изощрённым пыткам. Но время шло, а в комнату никто не заглядывал. Зато у кровати мелькнул пушистый чёрный хвост.

– Базиль! – облегчённо выдохнула Мадлен.

– Так это просто кот, тьфу, – топнула ногой королева.

Грациозно и гордо пройдя мимо дам, Базиль юркнул в проход за стеной.

– Смотри-ка, совсем не боится, – заметила Луиза.

«А ведь верно, – подумала Мадлен. – Он наверняка лучше любого другого обитателя замка знает все потайные пути. Особенно те, в которых можно отыскать мышей. А значит, знает, куда идти».

Не теряя времени, девушка схватила Луизу за руку и потащила за собой в тёмный проход.

– Идёмте, Ваше Величество, у нас с вами появился помощник.

Глава 2. У подножия эшафота

Соединив мои слова, сломает времени врата.

На Париж, окроплённый кровью своих защитников и захватчиков, всё сильнее надвигался вечер. На улицах всё ещё продолжались мелкие стычки между местными жителями и солдатами де Гиза. Горожане не спешили разбирать баррикады. Неподалёку от Лувра в старом каменном доме приоткрылась дверь, и на улицу осторожно выглянула Мадлен. Убедившись, что переулок пуст, она обернулась и негромко произнесла:

– Мы всё ещё в Париже, где-то недалеко от замка.

– Я надеялась, что этот жуткий проход выведет нас на окраину города, – послышался из глубины дома голос королевы. – А этот кот завёл нас в подвал в центре Парижа. И как нам теперь выбраться из города? Наверняка все дороги охраняются людьми де Гиза.

– Нам удалось целыми покинуть дворец, Ваше Величество, и за это мы должны благодарить, а не проклинать Базиля, – ответила Мадлен, а сама призадумалась.

«Нам действительно будет трудно выйти из города незамеченными. Но то, что мы ещё в Париже, играет мне на руку. В этом городе у меня ещё остались дела». Словно воры, боящиеся попасться на глаза гвардейцам, дамы вышли из дома. Осматриваясь, они короткими перебежками передвигались по узким городским улочкам. Заметив, что Мадлен повернула обратно в сторону дворца, королева недовольно остановилась:

– Куда ты нас ведёшь?

– Мне нужно пробраться к воротам замка, Ваше Величество, – честно призналась Мадлен.

– Ты в своём ли уме?! – воскликнула Луиза. – Мы едва выбрались оттуда. Нам нужно найти карету, что увезёт нас прочь из города.

– Ваше Величество, кареты нам здесь не найти. Уходить придётся пешком. Но прежде чем покинуть Париж, мы обязаны спасти нескольких человек.

– Мадлен, ты слышишь себя?! Единственное, что мы обязаны сделать, – сохранить собственные жизни.

– Ваше Величество… – попыталась возразить девушка. Но Луиза прервала её на полуслове.

– Ты моя фрейлина, Мадлен, не забывайся. И я, как твоя королева, приказываю тебе найти способ вытащить нас из Парижа.

– Но…

– Это всё! Действуй.

Едва не зарычав от досады, Мадлен повесила голову. «Как можно быть настолько жестокосердной! Я не могу бросить Калеба в беде, не могу позволить сгинуть месье Триалю, но королева и слышать не хочет о чужих невзгодах», – печалилась фрейлина. Но выбора у неё не было. Королева отдала приказ, который не мог быть оспорен. «Нужно доставить Её Величество за городские ворота, а после вернуться обратно. Будет сложно, но по-другому нельзя». Прошмыгнув мимо кузнечной лавки, дамы свернули в очередной переулок.

– Сюда, Ваше Величество, – позвала Мадлен.

Путаясь в юбках своего платья и бранясь, Луиза упорно шла вперёд. Но вдруг Мадлен резко остановилась.

– Что там такое? – возмутилась королева.

– Тише, Ваше Величество, там люди де Гиза, – замерев от страха, прошептала Мадлен. – Идут сюда, скорее назад. Назад!

Развернувшись, дамы помчались прочь. Поскальзываясь на грязных лужах, цепляясь пышными платьями за возведённые баррикады, они пытались убежать от смерти. Выскочив из переулка первой, Мадлен едва не попала под колёса несущейся на неё кареты.

– Стой! – лихой кучер, натянув поводья, сумел в последний момент затормозить лошадей.

– Что там такое? – недовольный внезапной остановкой, из кареты высунулся Наваррский.

В испуганной служанке Анри не сразу рассмотрел Мадлен. Но поняв, кто перед ним, немедленно выскочил из кареты.

– Мадемуазель Бланкар? Почему вы до сих пор в Париже? – помогая девушке подняться, Наваррский подталкивал её к своей карете. – Садитесь, быстрее.

– Подождите, подождите, – твердила растерянная Мадлен. – Там королева Луиза.

Девушка пальчиком указала на переулок.

– Королева? Там?

Мадлен лишь кивнула головой. Оставив девушку возле кареты, Анри двинулся в указанную сторону.

– Ваша милость, медлить нельзя, почти все дороги из Парижа уже перекрыты. Если хотим пробиться, нужно ехать немедленно, – окликнул его кучер. Но Наваррский лишь отмахнулся. Заглянув в переулок, он не смог сдержать смеха.

– Попались в ловушку, Ваше Величество?

Зацепившись юбками за деревянные колья, Луиза отчаянно пыталась освободиться. Но чем сильнее она дёргалась, тем больше запутывалась.

– Наваррский? Вы?! О, боже! Помогите же мне!

Не теряя времени, Анри резко рванул на себя дорогую ткань. Большая часть королевского платья так и осталась висеть на деревянных кольях.

– Ах вы негодяй, – воскликнула Луиза, попытавшись дать Наваррскому пощёчину. Но мужчина ловко увернулся.

– Я только что спас вас, Ваше Величество, и это ваша благодарность?

– Вы едва не оставили меня в чём мать родила, подлец!

– Верно говорят, корона и благодарность – вещи несовместимые. Садитесь в карету, Ваше Величество.

– У вас есть карета? Но тогда почему вы до сих пор в Париже?

– Быть может, для того, чтобы встретиться на вашем пути? Идёмте.

Луиза выбежала из переулка и бросилась к карете, спрятавшись в ней, словно белка в дупле.

– Мадлен, а вы почему не садитесь, давайте же, – удивился Анри.

– Отвезите королеву в безопасное место, – попросила девушка, – А я должна задержаться здесь.

– Вы не знаете, о чём просите, мадемуазель. Хотите, чтобы я бросил вас одну в городе, наполненном разбойниками и убийцами? Так не пойдёт, – схватив Мадлен за талию, Анри решительно подтолкнул её к карете. – Садитесь!

– Пустите меня! – протестовала Мадлен.

– И не подумаю, – Наваррский собирался подхватить девушку на руки и силой забросить в карету, но, просчитав это, фрейлина развернулась и отвесила ему звонкую пощёчину.

Прижимая руку к покрасневшей щеке, Наваррский задумчиво проговорил:

– А вы, мадемуазель, оказались проворнее своей королевы. Ей этот трюк не удался. Зато вы выполнили его блестяще.

– Прошу меня простить, – понимая, что Анри всего лишь пытался образумить её, прошептала Мадлен. – Я этого не хотела. Благодарю за ваше беспокойство, но вам сейчас следует переживать о себе. Поскорее уезжайте из города. А я должна помочь друзьям.

– Мадлен, вы добрая душа, – начал Наваррский, – но мне кажется, вы не осознаёте той опасности, что вам грозит.

– Её не переубедить, – высунувшись из кареты, бросила Луиза. – Всё твердит о чьём-то спасении и не желает ничего слышать о побеге из города. Оставьте её, Анри. Не нам с вами решать её судьбу.

В растерянности Наваррский переводил взгляд с Мадлен на Луизу и обратно.

– Я так не могу, – наконец выдохнул он. Сделав шаг навстречу девушке, Анри предпринял новую попытку схватить её за руку. Но Мадлен увернулась. Понимая, что из-за неё и королева, и Наваррский могут не успеть вырваться из Парижа, девушка бросилась бежать. Не останавливаясь, она обернулась и крикнула через плечо:

– Уезжайте! Уезжайте!

Сколько пришлось бежать, Мадлен не знала. Перед глазами то тут, то там мелькали одинаковые улочки, баррикады и дома. Остановилась девушка лишь тогда, когда дыхание окончательно сбилось. Прижавшись спиной к холодной каменной стене, фрейлина пыталась перевести дух. Подняв глаза к небу, она вздрогнула. «Уже закат». Вспоминая жуткое видение с казнью Калеба, Мадлен заметалась из стороны в сторону. «Площадь. Эшафот стоял на городской площади. Мне нужно туда!» Уже не опасаясь встретить солдат де Гиза или нарваться на разъярённую толпу, Мадлен поспешила в центр города. Туда её гнала одна единственная мысль: «Этим вечером Калеб не погибнет!»

На площади уже толпился народ. Всё было так, как показывало видение. Высокий деревянный эшафот ждал свою жертву. Палач, несколько раз дёрнув верёвку, проверил петлю. Народ в ожидании зашумел. Пробираясь ближе к деревянному помосту, Мадлен с ужасом обнаруживала улыбки на лицах собравшихся. «Сегодня полгорода утонуло в крови, а им всё мало». Стуча колёсами, к площади подъехала телега, запряжённая одной старой клячей. Палач спустился и резким движением сдёрнул с телеги бледного юношу. Калеб был слаб и едва стоял на ногах. Но взгляд его по-прежнему горел ярче, чем звёздное небо.

– Шевелись! – прикрикнул на него палач, стуча по спине тяжёлой палкой. Толпа ликовала.

– Смерть душегубу!

– Пусть помучается, нелюдь!

И лишь изредка средь общего шума проносились чьи-то спокойные голоса.

– Не того поймали… Опять нас за нос водят…

– Ты посмотри, какой молодой, да щуплый. Убийца ли?

Но к этим голосам никто не прислушивался. «Что мне делать?!» – видя, как Калеба ведут на смерть, Мадлен в поисках спасения озиралась по сторонам. Схватив за руку высокого мужчину, девушка крикнула ему:

– Этот юноша невиновен! Казнь нужно остановить!

– Поди прочь, – отмахнулся от неё мужчина.

– Настоящий убийца не он, слышите? – обратилась девушка к стоящей подле неё женщине.

– Тьфу, не мешай смотреть! – недовольно фыркнула незнакомка.

Понимая, что среди беснующейся толпы помощников ей не найти, Мадлен проскочила в один из переулков. На улице уже стало темно, и кто-то зажёг факел. Яркое пламя стало для фрейлины лучом надежды. Не до конца понимая, что будет потом, Мадлен схватила факел и рванула обратно на площадь.

Палач уже надевал петлю на шею некроманта. Ещё немного, и, лишившись опоры, Калеб встретится со смертью. «Ну уж нет!» – решила Мадлен. Подобравшись к эшафоту с обратной стороны, девушка увидела, что под ним постелена солома. Много соломы. Недолго думая, Мадлен бросила факел в сухую траву. Солома вспыхнула мгновенно. Увидев выбивающееся из-под эшафота пламя, толпа с криком отпрянула назад.

– Огонь переметнётся на дома! – громко заревел кто-то низким голосом. – Тушить надо! Тушить!

Забыв о казни, люди в панике помчались спасать свои дома. Чувствуя под ногами жар, палач спрыгнул с эшафота и, прыгнув в телегу, покатил прочь. Площадь заволокло дымом. Задыхаясь и кашляя, Мадлен взбиралась наверх по горящим ступеням. «Ещё немного, ещё чуть-чуть…» Голова закружилась, девушка, попытавшись удержать равновесие, вытянула руку, но поймала лишь пустоту. На мгновение пришло осознание: «Я падаю в огонь». Но за миг до того, как сорваться в костёр, Мадлен ощутила резкий рывок.

– Держу, – качаясь и едва стоя на ногах, ей не давал упасть Калеб.

– Ах, живой… – не веря слезящимся от дыма глазам, прошептала Мадлен.

– А я-то думал, кто это задумал спалить Париж, – попытался улыбнуться юноша, но в ту же секунду закашлялся.

Доски деревянного эшафота не выдерживали и, ломаясь, падали вниз, пожираемые пламенем.

– Ещё немного, и мы превратимся в угли, надо уходить, – заметил Калеб.

Придерживая друг друга, фрейлина и некромант спустились с эшафота, чудом не став добычей огненного зверя. На площади суетился народ. Но никому не было дела до сбежавшего преступника. Люди боялись остаться без крова, опасались, что пламя сожжёт все запасы и убьёт скотину. Пользуясь паникой, Калеб взял Мадлен за руку и потащил по тёмным узким улочкам прочь от оживлённой площади.

Глава 3. Цыганское предсказание

И, заглянув за пелену, увидит, словно наяву.

У крывшись в одном из пустых домов, Калеб осел на пол. Мадлен, взволнованная его состоянием, мгновенно оказалась рядом.

– Тебе дурно? – поинтересовалась она.

– Бывало и хуже, – кивнул Калеб. – Помнишь, как та покойница чуть не вытащила из меня все жизненные силы? Вот тогда я чувствовал себя куда сквернее. А сейчас мне бы просто раздобыть воды.

Отыскав кувшин с чистой водой, Мадлен протянула его некроманту. Жадно осушив весь сосуд, Калеб начал оживать.

– Как так получилось, что ты оказалась на площади? – отставив кувшин в сторону, спросил Калеб.

– А ты не догадываешься? – скрестив на груди руки, уточнила Мадлен.

– Ты пришла за мной? – робко приподняв на девушку глаза, произнёс Калеб.

– Конечно! Что бы я ещё там делала, по-твоему? Думаешь, пришла насладиться чьей-то казнью? – усмехнулась Мадлен.

Теперь, когда Калеб был в безопасности, она чувствовала себя свободнее и легче. Калеб улыбнулся. Его по-детски открытые глаза заблестели ещё ярче.

– Я… Я даже не знаю, как тебя благодарить.

Поднявшись на ноги, Калеб, всё ещё пошатываясь, подошёл к фрейлине. А в следующую секунду, прижав к себе, заключил её в крепкие объятия. На душе стало теплее. Обвив Калеба руками, фрейлина сильнее прижалась к бывшему пленнику.

– Как же приятно видеть тебя свободным, – прошептала она.

– А мне приятно осознавать, что есть на свете человек, едва не сжёгший весь Париж ради моей свободы.

Чувствуя, как в груди некроманта бьётся сердце, Мадлен прикрыла глаза и улыбнулась. «А ведь Калеб не струсил даже перед лицом смерти. Я слышала, что, стоя на эшафоте, многие умоляют палача о помиловании. Многие, но не Калеб». Понимая, что объятия становятся неприлично долгими, а в голову начинают лезть странные мысли, Мадлен аккуратно отстранилась.

– Пока ты сидел под замком, город захватили, – сказала она.

– Захватил? Кто?

– Герцог де Гиз и Католическая Лига. Король бежал из Парижа.

– Любопытно… Так вот почему на тебе платье служанки. Сторонников короля в городе теперь не жалуют? – уточнил Калеб.

– Да. Поэтому оставаться в Париже нельзя. Вся королевская свита уже на пути к новой резиденции.

– Не волнуйся, я выведу тебя из города. Знаю я пару тайных троп, – видя, как волнуется Мадлен, заверил её Калеб.

– Я не могу уйти одна. Там, у ворот Лувра, в куче с трупами лежит один гвардеец. Он всё ещё жив. Но боюсь, что это ненадолго.

– Извини за вопрос, но этот гвардеец, он… Как бы спросить, близок тебе? – кажется, покраснев от неловкости, спросил некромант.

– Месье Триаль – хороший человек. И он дорог одной девушке, что сейчас льёт по нему слёзы, – ответила Мадлен, подметив интерес Калеба к её окружению.

– Ты не подумай ничего дурного, – попытался оправдаться некромант. – Я спросил из чистого любопытства.

Мадлен лишь хитро улыбнулась.

– Так где, говоришь, этот гвардеец?

– Мёртвых солдат короля свезли и бросили недалеко от ворот Лувра.

– Хм, недалеко от Лувра… Дай-ка подумать, – прикусив губу, Калеб сосредоточенно уставился в стену. – Есть один вариант. Надеюсь, сработает.

– Что ты предлагаешь?

– Помнишь мертвецкую под королевским садом? Я знаю, как оттуда тайно вывозят трупы. Мы пройдём тем же путём, – довольный собой, ответил некромант. И хоть мысли о подземном проходе и мертвецкой под садом изрядно пугали фрейлину, она решила довериться Калебу.

– Хорошо, веди.

Выйдя из заброшенного дома, Мадлен с ужасом поняла, что чёрный дым заполнил половину Парижа. «Значит, огонь так и не потушили. Боже, из-за меня могут погибнуть, если уже не погибли, невинные люди», – чувствуя, как вина камнем легла на её душу, подумала Мадлен.

– Давай, идём, – не давая девушке впасть в отчаяние, Калеб повёл её к реке.

Спустившись к берегу Сены, некромант направился к старому деревянному мосту. Пройдя совсем немного, он остановился и прислушался.

– Вход там, под мостом. Ты готова? – больше из вежливости поинтересовался Калеб.

Мадлен, тяжело вздохнув, покачала головой.

– Нет, совсем не готова. Но время не ждёт и считаться с моими внутренними демонами явно не желает.

Взяв девушку за руку, Калеб аккуратно сжал её ладонь.

– Ни о чём не волнуйся, я же буду рядом. Ты веришь мне?

– Верю.

– Вот и отлично, тогда вперёд.

В проходе пахло сыростью и гнилью. Под ногами кто-то шуршал и скрёб маленькими лапками о стены. «Крысы…» – догадалась Мадлен и поёжилась.

– Не бойся их, им есть чем поживиться. На тебя нападать не станут, – с невероятной лёгкостью заверил некромант. Пока девушка сжималась в комок при каждом подозрительном шорохе, Калеб, наоборот, становился всё веселее. В какой-то момент он даже начал что-то насвистывать себе под нос.

– Почему ты такой спокойный? – поинтересовалась фрейлина.

– Спокойный? Хм, не знаю. Наверное, потому что мы в моей родной стихии. Ты ведь не думала, что некроманты работают с трупами средь бела дня у всех на виду? Нам постоянно приходится скрываться. Таиться на кладбищах, забираться в подвалы, передвигаться по старым тоннелям, вроде этого.

– И тебе никогда не бывает страшно?

– Почему же, бывает. Просто я страшусь не того, чего боишься ты.

Когда проход стал свободнее, а воздух немного чище, Калеб остановился.

– Почти пришли. Свернём налево – попадём в мертвецкую, повернём направо – выйдем через часовню в королевский сад.

Спеша поскорее оказаться на свежем воздухе, Мадлен направилась к часовне. Выбравшись из подземелья, некромант и фрейлина очутились в саду близ Лувра. Солнце уже скрылось, и на Париж опустилась ночь.

– Как же здесь тихо, видимо, солдаты де Гиза ещё не добрались сюда, – обрадовалась Мадлен.

– Нам нужно быть настороже, – заметил Калеб. – Хорошо, что пришли ночью. Темнота сейчас – наш главный помощник.

Стараясь ступать как можно тише, девушка пошла в сторону дворца. Некромант тенью следовал за ней. Любой шорох, чужие шаги заставляли девушку застывать на месте и судорожно оглядываться по сторонам. К счастью, продолжая разорять королевский дворец, солдаты де Гиза не интересовались садом. Изредка по дорожкам проходили патрульные, но укрыться от них помогали густые зелёные заросли. Спустя некоторое время Мадлен и Калеб добрались до входа в сад. Затаившись в тени высокого барбариса, девушка осмотрелась.

– Чтобы добраться до Фабьена, нужно пройти открытую площадку перед дворцом, – грустно заметила она. – Но у главных ворот и у входа в замок стоят испанские солдаты.

– Нам нужно их отвлечь, – задумчиво проговорил Калеб.

– Но как?

– Я знаю один способ, но, боюсь, тебе он не понравится, – заявил некромант.

– Что ты придумал?

Калеб, не желая отвечать, покачал головой.

– Давай сделаем так, – предложил он. – Ты просто доверишься мне и не станешь задавать вопросов. А я отвлеку солдат.

Мадлен занервничала, понимая, что план Калеба включает в себя нечто совершенно неординарное. Девушка собиралась возразить и потребовать объяснений, но вдруг осеклась. «Калеб здесь из-за меня, он рискует своей свободой, чтобы помочь мне. Моё недоверие может всё испортить». Ещё раз обдумав предложение некроманта, Мадлен кивнула.

– Хорошо, действуй.

– Даже спорить не будешь? – удивился Калеб. – Признаться, я ожидал негодования с твоей стороны. Но так намного лучше. Тогда стой здесь и следи за испанцами. Что бы ни происходило дальше, не выходи из тени, понятно?

– А что будешь делать ты?

– Мы же договорились – никаких вопросов.

Подмигнув фрейлине, Калеб на коленях опустился на землю и прикрыл глаза. Вытащив из кармана какой-то камень, он зажал его в ладони и тихо, почти беззвучно, начал шептать слова мёртвого языка. Боясь отвлечь некроманта, Мадлен затаила дыхание и перевела взгляд на испанских солдат. Долгое время ничего не происходило. И, уже слегка разочарованная планом Калеба, Мадлен решила обратиться к некроманту, но вдруг у ворот Лувра появилось какое-то движение. Солдаты заозирались по сторонам, ища источник неясного шума. Мелькнула высокая тень. За ней ещё одна и ещё. И вдруг, вскинув мушкет, один из солдат, перекосился от ужаса и выстрелил в темноту. А спустя пару секунд на площади перед дворцом появились те, кого так настойчиво призывал Калеб. Гвардейцы короля Генриха, павшие сегодня в бою, вновь поднялись на ноги, чтобы отомстить своим убийцам. Мёртвые медленно шли на живых, не боясь ни мушкетов, ни алебард. Испанцы, крича что-то на родном языке, отступали к дворцу. Мадлен ощутила, как холодный ужас приковал её к месту. Обернувшись к некроманту, она увидела, как Калеб, шевеля пальцами, возвёл руки к небу, точно управляя кем-то. «Это он оживил гвардейцев, значит, мне нечего бояться. Нас они не тронут», – пыталась успокоить себя фрейлина. Тем временем мёртвые оттесняли испанцев к Лувру. Смирившись с тем, что мёртвых не убить, солдаты искали укрытия в стенах замка. Площадь перед Лувром и ворота дворца оказались свободны. Сделав глубокий шумный вдох, Калеб открыл глаза и вскочил на ноги.

– А теперь показывай дорогу, – пока солдаты не опомнились, юноша, схватив Мадлен за руку, вместе с девушкой выскочил из сада.

Мёртвые гвардейцы, уже не поддерживаемые некромантией, падали на землю. А Мадлен бежала вслед за Калебом, указывая направление. Добравшись до ворот, они свернули в сторону и, пройдя несколько метров, наткнулись на лежащего в траве человека. Опустившись на колени, Мадлен взглянула в его лицо.

– Фабьен! Это он, – воскликнула она, проверяя дыхание. – Жив, он ещё жив!

– Солдаты скоро опомнятся, – коснувшись плеча Мадлен, произнёс Калеб.

– Нам нужно забрать его отсюда.

С трудом взвалив на себя раненого гвардейца, некромант направился обратно к саду.

– Тяжёлый-то какой, – пожаловался Калеб.

– Куда мы идём? – спросила Мадлен, понимая, что не может облегчить ношу некроманта.

– Уйдём так же, как пришли.

Уже заходя в сад, Мадлен услышала позади громкую испанскую речь. Обернувшись, девушка встретилась взглядом с разъярённым солдатом. Выйдя из дверей Лувра, он смотрел точно на неё.

– Бежим! Быстрее! – крикнула Мадлен, ускоряя шаг.

Калеб понял, что происходит, но бежать быстрее с гвардейцем на спине юноша не мог. Чтобы не попасть в лапы солдат, беглецам пришлось петлять, путая следы. Впервые Мадлен прониклась благодарностью к тому, кто так искусно превратил королевский сад в сложный лабиринт. Несколько раз едва не столкнувшись с испанцами, фрейлина и некромант всё-таки добрались до часовни и нырнули в подземный ход.

Спустя несколько часов Мадлен вновь увидела небо. Подземный тоннель вывел беглецов к окраине Парижа. Стоя на холме, с которого открывался вид на город, девушка в ужасе поняла, что часть столицы до сих пор объята пламенем. Огонь плясал на крышах домов, перебрасываясь с улицы на улицу. В небо поднимался чёрный дым. В эту минуту фрейлина вспомнила картинку, которую уже видела. «Париж в огне, как того и желал человек из моего видения, – с грустью подумала Мадлен. – Страшнее всего то, что я, сама того не желая, исполнила его волю». Тяжёлые размышления были прерваны голосом Калеба.

– Гвардеец совсем плох, ему нужна помощь.

– Положи его на землю, – скомандовала Мадлен.

Осмотрев Фабьена, девушка с досадой произнесла:

– Будь у меня мои настойки и травы, я бы смогла обработать ему раны и облегчить боль. Но сейчас единственная возможность спасти его – доставить к лекарю.

– Выйдем на дорогу, вдруг встретим телегу или обоз, что подвезёт нас, – без особой надежды предложил Калеб.

Понимая, что ночью близ захваченного города шансов встретить крестьянина на телеге нет, Мадлен всё же согласилась. «Пожалуйста, пусть произойдёт чудо», – молила она. Какой бы безвыходной ни казалась ситуация, бездействовать девушка не могла. Добравшись до дороги, что вела прочь от Парижа, путники поплелись на юг. Стояла тишина, нарушаемая лишь криками ночных птиц. Спустя некоторое время Мадлен обречённо подумала: «Нам никто не поможет». Но вдруг впереди послышались голоса. На обочине стояла кибитка, рядом горел костёр. Сидя у огня, несколько молодых людей пели на незнакомом Мадлен языке. Подойдя ближе, фрейлина поняла, что кибитка принадлежит бродячим артистам. Услышав чьи-то шаги, на звук обернулась сидевшая у костра молодая цыганка.