Текст книги "Легенда зеленого леса"

Глава четвертая

            Адель стояла у окна и всматривалась в даль. Ровно год прошел с того момента, когда маленькая девочка сбежала из родного замка на поиски таинственного Лесного Духа. Многое изменилось с тех пор в старом замке. Бароны из Чернолесья стали чаще выходить в люди, иногда принимать гостей. Внешне казалось, что замок сбросил с себя годы невзгод и сейчас находится на пути к возрождению.

            Но Адель, передвигаясь по замку с бабушкиными поручениями, или же просто бродя бесцельно по старым коридорам, не могла не сравнивать замок в Чернолесье с таинственным замком барона Норберта. Вот тут поправить бы перила на галерее, вон там на стене зарос мхом водосток. Что-то делалось, а на что-то просто не было денег.

            Рубашку, которую Адель сшила для их благодетеля, она под бабушкины смешки бережно сложила в сундук. А вот шить рубашку Райнеру открыто девочка не решилась. Слишком уж странно выглядела бы ее работа в глазах окружающих. А она и так достаточно наслушалась про «совсем взрослую» и «почти невесту», которой не пристало то, и это, и вообще ничего.

            Адель вздохнула, поглаживая пальцами тонкое полотно, выкроенное наподобие плаща. Время для этой работы приходилось выкраивать, буквально, по крупицам. Вот и сегодня, в замке царил непривычный переполох. В честь летнего праздника дед пригласил какого-то старого сослуживца, у которого был неженатый внук. Рыцарь служил королю и, говорят. Был на хорошем счету.

            Барон Хуберт надеялся, что одним ударом убьет сразу двух зайцев: пристроит входящую в возраст внучку и обеспечит протекцию внуку, которому теперь ничто не мешало служить и прославлять род. По достижению возраста, само собой. Именно поэтому вчера немногочисленные слуги до кровавых мозолей драили каждый камень в главном зале. А сегодня с утра на кухне сбивались с ног, готовя праздничную трапезу.

            При мысли о тратах, в которые выльется это застолье, Адель поморщилась. Семья и раньше никогда не голодала, но и к излишествам они были не приучены.  Из небольшого куска солонины и корзины овощей получался прекрасный рукс-мукс, которого хватало и господам, и слугам. Олени, зайцы, фазаны – в изобилие водящиеся в окрестных лесах и полях, служили добрым подспорьем замковому хозяйству. Но редко к столу подавали все и сразу.

            И сейчас Адель вздыхала, вспоминая цыплят, которые сегодня по велению госпожи баронин угодили в котел. Их можно было бы вполне покормить до осени, и тогда одна курица пошла бы на целый обед. И молочного поросенка, которого сейчас запекали целиком. Раньше мелких поросят в замке били только если что-то случалось. Захирел там, или ногу сломал.

            А больше всего раздражало девочку то, ради чего все это затевалось. Нельзя сказать, чтобы участь старой девы или брошенной жены была ей так уж мила. Но барон Норберт ясно сказал: «Через три года». И эти три года Адель намеревалась честно ждать. Даже если понятия не имела, что для них с Райнером может измениться за это время.

            Вздохнув, Адель спрятала вышивку в шкатулку, которую оставила прямо на столе. Эта башня давно уже стала пристанищем маленькой хозяйки. И мало кто из слуг осмелился бы без спросу влезать в ее владения. Скоро должны были приехать гости. Вон, Фло уже неоднократно выглядывала из дверей, о чем-то спрашивая дворовых слуг. Надо спускать вниз, скоро ее хватятся.

            Вечер прошел так, как уже не один вечер до него. Внук дедушкиного сослуживца оказался довольно приятным молодым рыцарем. Он вежливо побеседовал с бабушкой, ответил на расспросы барону Хуберта о службе и сослуживцах, по-свойски пошутил с Вилфредом. А вот Адель окинул таким откровенным взглядом, что та внутренне поежилась.

           Со времени ее авантюры прошел уже год. За это время девочка вытянулась еще больше. Так, что ее бабушке снова пришлось помучаться, перешивая и дотачивая платья. А вот маминых форм у Адель, несмотря на все надежды, так и не появилось.

           Оглядывая себя в старое зеркало, девочка могла только вздыхать. Теперь-то она понимала, каким заморышем явилась тогда в проклятый замок, предлагать себя Лесному Духу. Неудивительно, что мужчины то и дело называли ее то «маленькой», то «цыпленком». Даже стыдно было за свою глупость.

           Но сейчас Адель ответила на оценивающий взгляд молодого рыцаря прямым строгим взглядом. Ее глаза будто говорили за свою хозяйку: «Что, не нравлюсь? Недостаточно хороша? Ну же, будь честным. Попробуй сказать мне это в лицо!». Но рыцарь Эндрик, как его представил дед, оказался настоящим рыцарем. Что бы он себе не подумал, он вежливо проявил внимание к благородной деве.

           После приятного застолья и милой беседы гости откланялись. Дальше все было, как обычно: благодарности, взаимные приглашения и обещания встречаться чаще и не забывать старых друзей. Было сказано все, что должно было быть сказано. Но Адель уже знала, что самое интересное будет потом.

           Как и в прошлые разы, баронин Адельхайд велела доверенным слугам держать ухо востро. И. как и в прошлые разы, шустрые служки услышали то, что не предназначалось для хозяйских ушей.

– Дедушка, но она же рыжая! – Громким шепотом возмутился молодой рыцарь, улучив момент.

– Рыжая! – Довольно кивнул головой старый рыцарь. – У нее и отец. Светлой памяти, таким был. И Хуберт по молодости тоже огненной шевелюрой отличался. Чистая кровь!

– И тощая!

– Родит – раздобреет. Эндрик, не ломайся! Можно подумать, ты себе девку для утех выбираешь!

            Баронин покачала головой, давая себе зарок в следующий раз не обсуждать оплошности гостей при внучке. Вроде, и не видно было по ней, чтобы глянулся ей этот молодой хлыщ, а туда же. Сникла, словно цветочек.

– Значит, не договоримся. – Сухо подвела итоги госпожа баронин. – Может, оно и к лучшему. Деньги там, судя по всему, водятся. А вот родня – все больше из простых рыцарей. Мы-то познатнее будем.

– Может, и к лучшему. – Адель вздохнула. И, подумав, все же рискнула попросить. – Бабушка, может, хватит? И так понятно, что женятся на мне или из-за имени, или из-за приданого. Зачем тогда все это?

– Радуйся, глупая, что дед тебе выбор дает! – Возмутилась бабушка. – Меня, в мое время, вообще не спрашивали. Вызвали к отцу и велели готовиться к свадьбе. И ничего, прожили мы жизнь не хуже других.

– Так и меня – не спрашивают. – Возразила Адель. – Это просто женихи под замковыми стенами в рядок не стоят.

– Да сколько ты тех женихов видела? – Возмущенно отмахнулась баронин Адельхайд. – Двух или трех? Да и не женихи это были, так, присмотреться.

            Адель в ответ тоже махнула рукой и занялась почти новой скатертью, пытаясь спрятать под вышивкой пятно от соуса, которое прачкам не удалось отстирать. Одни убытки от этих гостей!

            А госпожа баронин думала о чем-то своем, беззвучно шевеля губами и время от времени хмуря брови. Да уж, красотой девочка явно пошла не в мать. Баронин оставалось только вздыхать, что фигурой внучка уродилась в нее. И если сама Адельхайд после родов раздобрела, и ее фигуру все называли статной, то Адель пока сложно было назвать иначе как тощей. С замком в приданое она была бы желанной невестой. А сейчас – одной из многих.

            На следующий день жизнь в замке снова пошла своим чередом. Вилфред, правда, все еще в охотку «воевал» на полигоне с соломенным чучелом, подражая приезжему рыцарю. А вот Адель была рада, что ее на некоторое время оставили в покое. Впрочем, она понимала, что пройдет лето, придет осень. А вместе с ней – праздники урожая и осенние балы. Но данную клятву надо держать. Даже если она никому не нужна. Иначе, нет тебе права называться человеком благородной крови!

***

          В замке в Зеленом Лесу тоже готовились ко дню летнего солнцестояния. Как всегда, в эту ночь барон выставлял щедрое угощение. Не жалели ничего: ни курчат, ни поросят. Дичью в замке было никого ни удивить, большую часть года его обитатели именно ею и питались. А вот домашние птица и зверье были праздничным блюдом. Этим веером все гуляли.

            Уже завтра один из доверенных людей барона отправится на ближайший торг, чтобы обеспечить замок тем, что не получается произвести своими силами. Там и пополнят запасы растраченной сегодня живности. Говорят, праздник этот в замке празднуют неспроста. Прежде, чем проклятый замок, убежище проклятого рода, скрылся в тумане, барон Норберт самолично разрешил всем слугам, кто не хочет следовать за ним, покинуть замок.

            С тех пор и повелось, что не весной, когда в полях начинаются работы, отпускал барон своих людей, а в самый разгар лета. Говорят, первых, тех, кто ушел, принял Его Величество король и осадил на своих землях. А куда девались те, кто уходил позднее, никто и не знает. Собственно, их и было не так уж и много.

          Несколько девиц, что явились в замок в надежде заключить сделку с Лесным Духом, и не успели выбраться вовремя. Хотя, даже их никто не гнал, сам пришли, сами ушли. А чтобы из слуг или солдат кто-то… Таких и вспомнить сразу не получалось. Кто-то, конечно, ушел. Не бывает ведь так, чтобы за столько-то лет никто не сломался. Но мало.

          В этот раз, правда, замок праздновал как-то настороженно. Решение господина некоторых многих смущало. Как-то оно будет? Правда, достопочтенный Флорентинус напомнил особо сомневающимся сегодня после службы, что бывало уже такое и не раз. И что Его Величество до сих пор никогда не предавал доверие Его Милости.

          А, все равно, неспокойно было на душе у многих обитателей замка. Наследник – единственная их надежда вернуться к нормальной жизни. И сейчас он должен отправиться в большой мир, где его никто не знает? А как же… Но господам виднее, на то они и господа.

          А в господских покоях посиделки больше были походи на военный совет. Что бы там ни думали слуги, ни барону Норберту, ни Райнеру, ни капитану Альфреду ни, тем более, достопочтенному Флорентинусу и в голову не приходило недооценивать опасность.

– Может, сделаем, как обычно? – С надеждой спросил Его Милость пожилой храмовник.  – Зачем зря рисковать? А брак… Если что, я сам напишу прошение об аннулировании, Его Величество поддержит. Да и, если подумать. Не было никакого брака. Кто докажет?

– Нет. – Тихо, но веско сказал барон Норберт. – Такой шанс выпадает раз в сотню лет. К тому же, я в эту девочку почему-то верю.

– Потому что она – праправнучка твоего закадычного друга? – Без присутствия посторонних капитан иногда позволял себе немного панибратства. Слишком уж многое связывало их с бароном. – Но если барон Хуберт  – это был кремень, то уже сынок его пожиже оказался. А что из внука выросло, мы пока не знаем.

– Ну, вот, заодно и узнаем. – Не сдавался барон. – Но нет, Альфред, не в Хуберте дело. Ты видел ее глаза? При нашей встрече, да и позднее, во время и после церемонии? Совсем еще цыпленок, но с  таким взглядом воин идет в свой последний бой. Я тебе говорю, у девочки получится.

Незадолго до рассвета из ворот замка выехал небольшой отряд. На замковых стенах собрались все, от мала до велика. В этот раз в ночной поход уходил не просто отряд за припасами. С ними уходил наследник.

            Сам же Райнер, пользуясь случаем, преспокойно дремал в корзине на шелковой подушке. Корзина была приторочена к седлу тяжеловоза, которого вел в поводу капитан Альфред. За замком и стражей барон с Янником как-то присмотрят, а вот отпускать в дорогу своего питомца Альфред не собирался. Привешенная для равновесия с другой стороны, корзина была загружена личными вещами Райнера.

            Капитана сопровождали трое солдат постарше. Проверенных в боях рубак, успевших и пожить, и погулять, не боящихся ни Творца, ни нечистого. Все они многим пожертвовали в свое время, сохраняя верность барону. И не только ему. И сейчас Альфред любому из них мог спокойно доверить свою спину. Как ни крути, полторы сотни лет – хороший срок, чтобы узнать друг друга.

            До границы владений их сопровождала еще и «команда фуражиров». Так они шутя называли отряд, каждый год выезжавший на летнюю ярмарку. Альфред позже десять раз возблагодарил Творца, что они не успели разделиться до того момента, как разведка наткнулась на находку.

– Капитан! – Парень, посланный вперед, почти забыл об осторожности. – Капитан, смотрите!

            Одним жестом останавливая отряд, Альфред на ходу показал парню кулак, заставляя заткнуться. Тоже мне, разведчик! Нашел время орать!  Велев одному из телохранителей разбудить Райнера, Альфред с солдатами фуражного отряда двинулся вперед. Перед выходом на небольшую полянку он остановился: «Хм-м, надо же! Неужели вспомнили? Как их, однако, хозяйское письмецо проняло!».

            На полянке, в кругу из небольших валунов, стояла телега, груженная мешками и корзинами. Со стороны могло показаться, что этот каменный круг – остатки древней могилы. Одной из тех, что до сих пор хранят свои тайны в густых лесах. Или из тех, чьи сокровища давно разграбили потомки, что, осмелев, перестали чтить древних богов. Но которые до сих пор стараются обходить стороной простые люди.

          Однако, доблестный капитан не испытывал никакого благоговения перед этим местом. Еще бы, если он сам помогал собирать и укладывать эти камни! Альфред осторожно поднял руку, показывая сначала два пальца, а потом направление. Двое ребят понятливо обошли полянку с боков, проверяя на наличие ловушек. Капитан дождался сперва сигнала от них, потом – от второй пары, проверявшей дальние подступы. И только после этого вышел на поляну.

            Телега как телега. Обычная, не новая, но добротная. Такие встречаются в двенадцати из дюжины крепких хозяйств. На ней – обычные мешки и корзины, без каких-либо знаков. Внимательно осмотрев, ощупав и даже обнюхав содержимое, капитан подал своим людям сигнал, означающий отсутствие опасности.

            Увидев между мешками кожаный мешочек, в каких хранят свитки и важные бумаги, чтобы защитить их от сырости, Альфред снова хмыкнул и заглянул внутрь. Не стесняясь, взломал простую восковую печать без каких-либо знаков («Перестраховщики!» – подумал он), и быстро пробежал глазами письмо.

– Тъярк! – Окликнул он командира другого отряда.  – Пошли кого-нибудь из молодняка в замок. Пусть пригонят телегу и перегрузят. Это для нас, тесть господина Райнера постарался.

– Это точно не ловушка? – Усомнился Тъярк, встревоженно теребя ус.

– Не похоже. Но, на всякий случай, попроси господина барона проверить, перед тем как в дело пускать.

– Так, может, прямо сейчас и перегрузить? Меньше трат хозяину.

– Нет, делай все, как договорились. Лишним не будет. А нам, пожалуй, уже пора.

            Это подтвердил и Райнер, который ожидал капитана, нетерпеливо выглядывая из своей корзины.

– Рассвет близко. – Только и сказал он, стоило Альфреду приблизиться.

– Здесь? – Капитан был так же краток.

– Нет. Отъедем подальше. Не стоит нервировать ребят. Конечно. Все свои, но…

            Но. Это вечное чертово «Но!». Сколько бы обитатели замка не обсуждали между собой странности молодого господина, одно дело – поговорить на досуге, а совсем другое – увидеть своими глазами. И ладно еще, если старый солдат, побледнев, пятится назад, творя охранные знаки Творца. Куда менее приятно, когда молоденькая служаночка с визгом вылетает с сеновала, где незадачливому господину случилось так невовремя заснуть после хорошей ночки.

            Альфред понятливо кивнул и дал знак своим. На ходу попрощавшись с товарищами, маленький отряд двинулся в сторону от дороги. Там капитан бережно вытащил своего подопечного из корзины и отнес подальше от лошадиных копыт. После чего снял плащ, прикрывая лягушку от случайных взглядов и со вздохом зажмурился. Зрелище, хотя и было знакомым, приятнее от этого не стало.

– Готово! – услышал Альфред и открыл глаза.  – Райнер, уже в своем человеческом обличье, стоял на прошлогодней листве и натягивал штаны.

– Ну, может и неплохо, что задержались. – Вздохнул Альфред, стараясь не показывать, как он не любил менять планы.  – Не пришлось до следующего леса галопом гнать.

– Да ладно тебе, дядя Альфред! – Рассмеялся Райнер. – Думаешь, я не знаю, как ты все наперед просчитываешь? Теперь, небось, вечером будем галопом гнать.

– Будем. – Спокойно ответил Альфред, кидая одетому уже господину и ученику плащ. – Сам знаешь, что мы останавливаемся только у проверенных людей. Еще толпы, бегающей вокруг вашего леса с кольями, нам не хватало.

– Я пошутил. – Примиряюще поднял руки Райнер. Он порылся в сумках с припасами. Достал небольшой кусок копченного мяса – как раз до завтрака продержаться – и, зажав его в зубах, лихо вскочил на коня. Разобрав поводья, перехватил мясо правой рукой. Потом кивнул капитану, дескать, порядок. Можно ехать.

            Альфред фыркнул. Не хуже, чем у боевого коня вышло. И снова дал знак телохранителям. Отряд снова двинулся в путь, строго следуя тропе, чтобы ненароком не покалечить в лесу лошадей. Хотя капитан и не нашел никакого подвоха в присланной соседом телеге c зерном, выходить из леса на земли Чернолесья он поостерегся. Поскольку командиром отряда был и оставался именно опытный капитан стражи, Райнеру ничего не оставалось, как издали наблюдать за уплывающем в даль замке на холме.

– Интересно, как она там? – Неожиданно вслух сказал он. – Приняли ли ее дома? Поверили ли?

– Поверили. – Уверенно ответил капитан Альфред. – Раз телегу с подарками прислали, значит, поверили. Хуго одноглазый по старой дружбе каждый год по две телеги отправлял, до самой смерти. Неспроста же его внук на старости лет старый обычай вспомнить решил.

– Да, об этом я как-то не подумал. – Серьезно кивнул баронет, мысленно отвешивая себе оплеуху за несообразительность.  – Все равно. Интересно было бы посмотреть, какая она дома. Когда не смотрит исподлобья затравленным зверьком.

– Не видел ты, сынок, затравленных зверьков. – Капитан вздохнул. – Это тебе повезло парнем и единственным наследником родиться. Да и Его Милость у нас – человек с пониманием. А у иных на десяток детей – три-пять девок. Тут только на одних конях для сыновей разориться можно, а про приданое я вообще молчу.

Ты платье у своей невесты видел? Хотя, о чем это я? Тебя тогда как раз по лесам носило, когда я ее в замок привел. А потом ее наши бабы приодели уже. Там в ее платье единственное, что ей в пору было, так это, извини, лиф.

– Хочешь сказать, ее и дома обижали?

– Чтобы совсем обижали – не думаю. – После минутного размышления ответил Альфред. – Но не балуют, это факт.

– Все равно, интересно было бы на нее посмотреть.

– Так посмотришь, кто тебе не дает? Только не сейчас, когда нас в Волчьем Логе ждут, а попозже. Как раз, никто не свяжет наш приезд ни с фуражирами, ни с замком.

– А отпустишь? – Глаза молодого баронета загорелись от предвкушения нового приключения.

– Отпущу.

            Некоторое время ехали молча. Райнер продолжал размышлять о загадочной девочке-невесте, сосватанной ему отцом. А капитан Альфред – о том, что прав был Его Милость, отправляя парня в большой мир. Девятнадцать лет, а временами – мальчишка мальчишкой. Попробовал бы кто самого в его девятнадцать лет Альфреда не отпустить к невесте.

            Жаль, его, Альфреда, невеста оказалась не чета маленькой баронессе из Чернолесья. Хоть и обещал будущий тесть подождать год. Пока тогда еще не капитан, а просто молодой рыцарь, привезет выкуп, никто ждать не стал. Отдали за первого, кто чуть больше предложил. Зря грузил Альфред седельные сумки серебряными слитками. Не дождалась его невеста.

            Вопреки ожиданиям Райнера, ехали без спешки. Коней зря не гнали. Только остановку в придорожной корчме сделали совсем короткую. Не поесть и отдохнуть, а только перехватить на скорую руку. И уже незадолго до заката впереди показались знакомые башни.

            Королевский замок, первый из тех, в которых им предстоит ночевать, гостеприимно распахнул двери.

– А-альфред, дружище! – Приветствовал их старый комендант, лично выходя навстречу отряду. –  И молодой господин с тобой! Вот радость-то! Сколько лет не виделись! Господин Зигберт в плечах-то как раздался, скоро никакой доспех впору не будет. А тебя, старый хрыч, никакая старость не берет!

– Элмар, пень ты трухлявый! – Не отставал от старого приятеля и капитан. – По бабам меньше бегать надо, тогда и здоровья побольше будет!

– Да куда там бегать, в мои-то годы?! – С добродушным смехом парировал комендант. – были годы – бегал. А теперь потихонечку, потихонечку… Но свое все равно возьму. – Неожиданной похвальбой закончил он свою жалобную тираду.

– Дядя Альфред. – Ненавязчиво напомнил о себе Райнер.

– Умгу. – Кивнул капитан и обратился к коменданту. – Покои для господина Зигберта готовы?

– Обижаете, господа! – Вся веселость коменданта мигом прошла. – Эй, Фиете! Проводи Его Милость!

Молодой оруженосец бросился вперед. За ним. Вежливо попрощавшись с комендантом двинулись Райнер и два телохранителя. Альфред проводил их взглядом до двери, а потом повернулся к коменданту.

– Ну, вот теперь можно и об ужине подумать.

            Вечером, за кружкой пива и доброй беседой в комендантских покоях Альфред с улыбкой наблюдал, как старый друг изо всех сил пытается сдержать любопытство. Элмару это никогда не удавалось. Впрочем, как не удавалось и узнать побольше о личности загадочного баронета.

– Слушай, Альфред, – слегка подвыпившего Элмара потянуло на грусть. – я ведь последний раз тебя здесь хозяином принимаю. Решил уже, до Новолетья дослужу и все, на покой. Может, даже и тут не останусь. Сын давно зовет, да и зять – не обижает. Ну скажи ты мне по старой дружбе, что за парень такой – этот Зигберт?

            Нет, спору нет, славный парнишка, и рыцарь добрый. Но я ведь до того, как тут осесть, по королевству поездил. Знаю я ту околицу, откуда он. Волчий Лог – не то чтобы большое поместье. На баронство, пожалуй, потянет, но не больше. А письма твои, которые ты с собой возишь, как минимум на принца крови указывают. Смекаешь, о чем я говорю?

– Элмар, ты опять?! – От досады хлопнул себя по бедру. – Ты же эти письма читал? Читал. Ну и какой дурак с тобой про парня сплетничать будет? Смекаешь, о чем я?

– Так бы сразу и сказал, а то темнишь столько лет.

Капитан даже не стал допытываться, к каким там выводам пришел комендант Элмар. Но в одном прав старый приятель, если уж не может в служебных делах язык за зубами удержать, пора на покой.  А вот разговоры эти – повод задуматься о смене маршрута. Ведь, если так подумать, промахнулся Элмар в своих выводах самую малость. И если он додумался, мало ли, до чего додумались другие.

Поехав почти полстраны и заночевав в еще нескольких замках, отряд наконец-то остановился в полудневном переходе от Волчьего лога – обширного поместья с замком, взятого когда-то бароном в приданое за матерью Райнера.

          В иных обстоятельствах воинский отряд спокойно преодолел бы это расстояние по хорошей знакомой дороге. Но места вокруг были людные, да и как потом объяснять обитателям замка, откуда в пустой комнате вдруг взялся Райнер?  Поэтому решили не спешить. Заодно, отдохнуть, помыться, чтобы завтра въехать в замок, не усталыми путниками, а как достойные хозяева.

Сегодня Райнеру не надо было никуда спешить, так что он с удовольствием присоединился к общему обеду. На сетования жены коменданта, что предупреди гости заранее, уж она бы расстаралась, и Райнер, и капитан дружно отмахнулись. Вот еще! Еда должна быть вкусной и сытной. А всякие разносолы –  это для прекрасных дам. Рыцарям они зачем?

– Э-э, ребята, не скажите! – Со смешком возразил им дородный комендант. – Ладно Зигберт – парень молодой, зеленый. Но хоть ты-то, Альфред, объясни парню, что одной кашей гостей не накормишь. А гости разные бывают, иных и задобрить  – не грех.

– Подрастет – сам поймет. – Искренне веселился капитан Альфред.  – Им, молодым, после веселой ночки или доброй битвы, хоть подошву подай, сжуют. Это мы уже кусочки послаще выбираем, понежнее.

– Это да. – Не мог не согласиться комендант. – Я и сам таким был. Эх, молодость. Молодость…

            Впрочем, даже нежданным гостям в этом замке жаловаться было не на что. Комендант с семьей обедал обычно вместе с теми несколькими рыцарями, что несли в замке постоянную службу. И любой мог убедиться, что кормят здесь сытно и обильно.  Сначала подали свежий хлеб и смалец, приправленный майораном, можжевельником и еще какими-то заморскими пряностями.

Потом, когда первый голод был утолен, к столу подали чечевицу с ароматной поджаркой и открытые пироги с мелко нарубленной свининой и грибами. Обильно посыпанные зеленью, политые взбитым со сливками яйцом, они просто таяли во рту. Все это запивалось добрым пивом.

            Гости, насытившись, не уставали нахваливать хозяйку. Та, в свою очередь, смущалась и отнекивалась, что, дескать, ее работа – вовремя проверить припасы да пнуть кухарку, чтобы не ленилась. У уж у той на кухне порядок. Дальше сама справится.

            После обеда рыцари еще успели объехать часть поместья. Комендант, убежденный, что перед ним какие-то очень важные королевские посланцы (недаром же такие письма с собой возят), вовсю старался показать, какой у него в замке порядок. Капитан не спорил. Хвалил и обещал шепнуть, кому надо.

          Он не лукавил ни на йоту, порядок в хозяйстве действительно был. Иные рыцари так о своем имуществе не радеют, как этой служака – о королевском. И даже если что-то и утекало в карман коменданта мимо казны, Альфред был готов поклясться, что при таком процветании убытку король даже и не заметит.

           А вот вечер показал, что даже в самом отлаженном хозяйстве иногда бывают сбои. И надо же было случиться, чтобы «повезло» именно Райнеру! Хотя, потом, отругав на чем свет стоит незадачливую дуреху, ее резоны признал lаже сам капитан. Ну, действительно, что он, что телохранители – мужчины солидные, можно сказать, в возрасте. А рядом – парень девятнадцати лет от роду. И хорош, и богат, и горяч, и, уж наверное, посговорчивее старых вояк.

           Вот и приперлась девица к молодому красавцу, надеясь не только уважить гостя и прикопить пару монет на приданое, но еще и сделать это так, чтобы себе не в ущерб. На ее счастье, Райнер к моменту ее появления не успел еще толком уснуть. Поэтому шустро спрыгнул на пол и спрятался под кроватью.

           И уже оттуда слушал, как красавица, шустро стянув платье с заранее ослабленной шнуровкой, нырнула в господскую кровать. Не обнаружив там искомого господина, девица (нет бы оказаться понятливой и быстро убраться восвояси) принялась ждать. Время от времени она ерзала по кровати, и Райнеру оставалось только предполагать, выбирает она позу пособлазнительнее или просто устраивается поудобнее.

           Девица ждала, ждал и Райнер, боясь уснуть с всхрапнуть ненароком. Но, в итоге, первой уснула девица. Это хозяин кровати определил по равномерному сопению, перемежающемуся с негромким похрапыванием. Видно, девушка ему попалась неленивая, обязанности свои в замке исполняющая на совесть. Ничего удивительного, что пригревшись на непривычных для служанки пуховых перинах, бедняжка заснула.

           Почувствовав, что под эти звуки его и самого начинает клонить в сон, Райнер всерьез призадумался. Что делать? Будь он сейчас в нормальном, человеческом облике, ничего не стоило бы разбудить незваную гостью и выставить за дверь. Ну, может, если окажется миловидной и не слишком наглой, утешить парой монет за неудачную авантюру. Но делать это в лягушачьей шкуре было нельзя. Это означало бы, что все заботы о маскировке последних десятилетий пойдут на смарку. И последствия этого события предсказать не мог никто.

           Можно было бы попытаться допрыгать до двери Альфреда и попросить его помочь разобраться с внезапный вторжением. Но Райнер не был уверен, что в коридоре, а то и у самого Альфреда в комнате, ему не встретится еще одна такая ушлая служаночка, тяжким трудом зарабатывающая на достойное приданое. А это, опять же, неоправданный риск.

            Оставалось одно. И лягушка, кляня на чем свет стоит старательных девиц и их хозяев, осторожно выполз из-под кровати. Оглядевшись и прислушавшись, он короткими прыжками доскакал до стоящего у камина кресла. Пару раз подпрыгнув, он сумел наконец-то ухватить за край оставленный там добрыми хозяевами плед.

           Все так же стараясь не шуметь, он запрыгал обратно под кровать, утаскивая за собой добычу. Прислушался. Девица, к счастью, продолжала посапывать. Так сладко умеют спать только младенцы и люди с чистой совестью. Райнер ухмыльнулся во весь свой лягушачий рот: «Везет же мне, однако, в последнее время на наивных молоденьких девиц! Вот как бы еще суметь хоть раз этим везением воспользоваться?».

           Устояв перед искушением подпрыгнуть повыше, чтобы убедиться, действительно ли девица настолько аппетитна, как ему казалось из укрытия, лягушка поерзал, устраивая из пледа некое подобие гнезда. А потом позволил себе забыться неглубоким чутким сном. Конечно, он не видел особой опасности в молоденькой горничной. Но мало ли… Альфред с детства внушал ему, что выживают не столько самые храбрые и самые сильные, столько самые умные и осторожные. Все остальное – опционально.

           Рассвет Райнеh почувствовал, как всегда. Прислушавшись, он понял, что девица так и проспала всю ночь. С сожалением подумав, как попадет дурехе, если проспит рассвет, он так и не рискнул ее будить. «Прости, малышка!»» – Подумал он.  – «Но своя шкура мне дороже, даже если она лягушачья».

           В итоге, утреннее превращение пришлось пережидать, заранее распластавшись на полу. Зажевав для верности край пледа, Райнер изо всех сил уперся передними лапами в пол. И как только лапы стали вытягиваться в руки, вцепился изо всех сил в ножки кровати.

           Он не знал, что разбудило служанку. Привычка, первый солнечный луч или же он, Райнер, невольно не смог сдержать стона. Ойкнув, девица подскочила. Потопталась немного, видно, одеваясь, и со всех ног бросилась из комнаты. Не успел Райнер вылезть из-под кровати, как в дверь влетел Альфред.

– Зигберт? – Так назывался Райнер всегда, выезжая в свое поместье.

– Здесь я! – Недовольно проворчал искомый, вылезая из-под кровати. Вылезать пришлось очень, очень осторожно. Хотя, лягушкой казалось, что там достаточно высоко.

– Ты совсем рехнулся? Тебе вчерашнее пиво в мозги ударило или что иное? Как ты вообще додумался девицу на ночь притащить?!