Текст книги "Однажды в Хорс-тауне"

P. S. Не факт, что все было именно так, но, по мне, выходит очень логично.

* * *

Бар «Полная фляжка» пользовался завидной популярностью среди местных выпивох, которым дома запрещали пить жены. Также в нем частенько бывали алкоголики-одиночки с дефицитом общения. Они, напротив, мечтали жениться, завести детей, но по тем или иным причинам никак не могли найти свое счастье. Именно поэтому они приходили сюда и с умным видом кивали, когда более удачливые рассказывали им о тяготах семейной жизни.

Под первую категорию Винс не подходил, ко второй относился лишь частично: он по натуре был интровертом и сторонился людей. Именно поэтому детектив каждый вечер приходил в бар и с нетерпением ждал, когда же настанет его звездный час.

С семи до восьми.

Театр одного актера, театр, которому не нужны зрители. Нужны лишь восковые статуи, не могущие возразить его словам, не способные уйти от его язвительных уколов.

Халиф на час.

В его распоряжении – лучшие вина, лучшие сигары, лучшие яства и автомобили. Он может прокатиться на «Хаммере» с открытым верхом, обливаясь Шато Латур столетней выдержки и швыряясь омарами в голубей.

Он может делать все, что придет ему в голову.

Но только час в день.

Хорошего понемногу, как говорится.

«Фляжка» находилась в десяти минутах от его дома, на Баллевар-стрит. Бар не мог похвастаться яркой вывеской, но дополнительная реклама и не требовалась. «Фляжка» привлекала людей низкими ценами и добродушным персоналом.

В углу зала стоял старый музыкальный автомат, под завязку напичканный джазом. Винс не знал, осознанный ли это шаг, или хозяин просто купил что подешевле – но многим нравилось подпевать Билли Эвансу и Квинси Джонсу.

Кроме того, в баре имелся телевизор и, что самое главное, бильярд. Проводились даже особые турниры по «восьмерке» среди завсегдатаев «Фляжки» – победителю доставался бочонок пива и кружка с названием бара на боку.

В общем, для уставших от повседневной суеты и любящих скоротать вечер за кружкой пива в теплой компании лучшего заведения было не найти.

Винс толкнул дверь и вошел внутрь.

– Черта с два ты загонишь «четверку», – авторитетно заявил мужчина лет пятидесяти пяти.

– Не гавкай под руку, тогда я все забью! – проворчал его соперник, мужчина за сорок в клетчатой рубахе. На голове у него была кепка с рисунком черепа, из глазницы которого выглядывала полосатая змея.

– Да тут хоть гавкай, хоть нет – все одно промажешь!

– Заткнись, Джим.

– Да ну тебя, – фыркнул пожилой и отвернулся в сторону.

Его не по годам живой взгляд бульдогом вцепился в Новала.

– Ба! Какие люди! – протянул Джим. – Гляди, Мердок, да это же Винс! Эй, Винс! Здорово!

– Здорово, – сказал сыщик, подходя к игрокам и пожимая протянутые руки. – Как всегда, пул?

– Ну а то что же, – довольно ощерился Джим. Последние полгода он ходил без парочки передних зубов – сцепился с кем-то во время очередной игры. Хотя Джим и был заядлым бильярдистом, играть он толком не умел. Впрочем, его самого это ничуть не расстраивало – он играл, чтобы играть, а не чтобы выиграть, и просто убивал время.

Мердок был не из таких. Ему был свойственен большой азарт, и если уж он участвовал в игре, то любыми способами стремился победить.

Джим и Мердок были давними знакомыми Винса. Их первая встреча случилась года три тому назад, когда детектив отправился на поиски нового бара – взамен сгоревшего при странных обстоятельствах «Пузатого бочонка» – и решил заглянуть во «Фляжку». Пару раз за эти три года они с Мердоком таскали Джима домой, где его поджидала толстушка-жена, внешне напоминающая скорее боксера-тяжеловеса, чем женщину. После таких вечеров Джим возвращался в бар через пару дней, изрядно помятый и с синяками на лице, но, тем не менее, в приподнятом настроении.

– Мать его так! Мердок! Да ты ударишь, наконец, или мне до Дня Независимости стоять?

– Стой, – огрызнулся соперник, склонившись над столом и прищурившись. – Мне-то что? Только вот Летисии это вряд ли понравится.

– Кто б ее спрашивал, что ей нравится, а что нет, – с улыбкой отмахнулся Джим. – Главное – игра, а женщины подождут. Для того они и созданы – стирать, стряпать да пьяных мужей из бара дожидаться.

– Ох, слышала бы тебя сейчас жена… – покачал головой Мердок.

– Ты бей давай, а с женой своей я сам как-нибудь разберусь, – поторопил его Джим. – Слава Богу, тридцать лет вместе уже, в этом году юбилей такой, своеобразный.

– Да? И когда?

– А тебе зачем? Это, знаешь ли, наше, внутрисемейное. Не лезь, куды не просят, Мердок. Лучше шар в лузу толкай, а не хочешь если, так давай сюда кий, я тебе покажу, чего умею.

– Ой, да на, держи уже! – фыркнул Мердок, протягивая ему биток. – А то языком ты, я смотрю, горазд, а ну как делом подтвердить?

– И подтвержу, – заверил Джим, наклоняясь к столу. – Бинокль у кого попроси, чтоб лучше видеть, как я «четверочку»-то!..

Детектив наблюдал за ними, опершись спиной на стойку.

– Здорово, Винс, – поприветствовал его бармен, толстяк Брюс.

Огромный, кучерявый, с большими серыми глазами и добродушной улыбкой на лице, он являлся неотъемлемой частью «Фляжки».

«Будь на его месте тощий хмырь с бегающими глазками… Да нет, о таком и думать не хочется. Здесь нужен такой парень, как Брюс – он ведь почти один в один с большинством клиентов: толстенький, щекастый, улыбчивый…» – подумал Винс.

– Здорово, – ответил детектив, поворачиваясь к стойке.

Джим все-таки не забил свою «четверку» и теперь сокрушался по этому поводу, а Мердок смеялся и хлопал себя по пузу.

– Пивка? – предложил Брюс.

– А давай.

Бармен вытер руки о фартук и сунул кружку под кран. Винс лениво наблюдал, как струйка пива течет вниз, ударяется о стенку и пеной разлетается по дну.

– Вот, держи.

– Спасибо, Брюс, – Винс нашарил в кармане доллар и положил на стойку. – Что слышно?

– Немного того, немного сего, – уклончиво ответил бармен. – Смотря что интересует.

– Любые сплетни. Чисто для души.

– Ясно, что не для дела, – ухмыльнулся Брюс, наливая еще одну кружку – себе. – И чего ты не подыщешь нормальную работу? Полиция прекрасно справляется с тем, что происходит в нашем захолустье, клиенты к тебе не идут. Такими темпами и по миру пойти не долго.

– Не бойся, не пойду, – с улыбкой сказал детектив. – Я этим и не из-за денег занимаюсь вовсе – так, развлечения ради.

– Ага. А живешь ты на наследство покойного дядюшки? – сощурился Брюс.

– Не угадал. Покойной тетушки.

– Ах вот оно что! Тогда все ясно, – хмыкнул бармен.

– Так что насчет сплетен?

– Говорят, кто-то пару дней назад обчистил ломбард в двух кварталах к северу. Теперь по всему городу ищут этих наглецов. Вроде как удалось найти золотую цепочку – она была среди украденного. Скупщика, наверное, прессуют по полной, а может, он уже и раскололся.

– Люди совсем перестали уважать закон, – криво улыбнулся Винс.

– Думаю, там все скоро благополучно разрешиться. Работали явно любители.

– Ясно… Что-нибудь еще?

– В стриптиз-баре новая девка появилась пару недель назад. Дивная, говорят, цыпочка. Ноги от ушей, сиськи что надо, задница… В общем, полный набор. Дезмонд, говорят, нехило за нее боссам из кэмберсонского «Цветочного носорога» отвалил, очень уж хотел заполучить такой занятный экземпляр для своего «Жасмина».

– Дезмонд? Эта старая калоша еще на плаву? Я думал, он уже коньки двинул – так нет, получается, живехонек?

– А то! – фыркнул Брюс. – Дезмонда так просто не зацепишь. Да и честных копов из голливудских боевиков у нас в Хорс-тауне отродясь не было, а тех, что были, он давно уже из полиции выжил.

– Эх, Брюс… Если бы мне удалось посадить этого засранца, я бы со спокойной совестью вышел на пенсию и целыми днями глушил пиво…

– Ты и так целыми днями пьешь, – усмехнулся бармен. – Позавчера тебя на улице встретил, так думал, ты упадешь в придорожную лужу, уснешь и захлебнешься.

– Зря переживал. Я отлично плаваю.

Брюс довольно хохотнул.

– За что я тебя люблю, Винс, так это за твои шутки!

– Спасибо. А я тебя люблю за то, что ты мне сейчас нальешь кружку бесплатно.

– Налью, налью… Заслужил, что уж там…

Внезапно входная дверь резко открылась. В бар вошли двое мужчин. Внешне они напоминали героев фильма «Люди в черном» – пиджаки, галстуки, брюки, солнцезащитные очки с большими стеклами. Новал не удивился бы, если б один из них вынул из кармана тонкую серебристую трубочку, щелкнул кнопкой, и все посетители бара моментально забыли сегодняшний день.

Однако фильм есть фильм. Существуй такие штуки на самом деле, Винс давно бы решил так называемую «проблему Пропника, или как избавиться от докучающего вам старика».

– Это еще кто? – спросил он у Брюса.

Тот лишь пожал плечами:

– Самому любопытно.

– Бармен, два «Трипл блока», – бросил один из незнакомцев, высокий губастый брюнет, подходя к бильярдному столу.

– Уно моменто, – заверил Брюс и через плечо крикнул:

– Миранда! У нас есть «Трипл блок»?

– Есть, – после небольшой заминки отозвалась Миранда.

– Две банки почтенным джентльменам!

– Дай сюда, – второй незнакомец, с длинными черными волосами и острым треугольным подбородком, бесцеремонно вырвал кий из рук Джима.

– Эй! – воскликнул Мердок. – Ты че делаешь?

– Собираюсь поиграть на бильярде, – ощерился незнакомец. – Имеешь что-то возразить?

Винс быстро допил пиво, взвесил кружку в руке и с довольной ухмылкой погладил толстое донышко. На одного точно хватит, а второго они втроем и голыми руками, если что, замесят.

– Иди к черту, – с равнодушным видом бросил губастый. – Бухай свое пиво и помалкивай, чтобы не огрести.

– Ох, что сейчас будет… – услышал Винс голос бармена.

Мердок двинул длинноволосого локтем в треугольный подбородок. Не ожидавший такого поворота событий, черный отшатнулся назад. Джим, заорав нечто неразборчивое, ударил ублюдка ногой в живот.

Точнее, хотел ударить.

Но не вышло.

Черный ухватил его ногу и дернул вверх. Джим, потеряв равновесие, рухнул на грязный пол. Падая, он кричал и размахивал руками, будто хотел взлететь.

Но не вышло.

– Моя спина… – прохрипел Джим, выгнувшись дугой на полу.

Мердок и черный сцепились вновь. Приятель Винса уже не мог воспользоваться фактором неожиданности; он отступал под градом ударов, отступал вглубь, корчась от боли, но не падая.

Новал встал и быстро направился к драчунам.

– А ты куда собрался? – перед ним, словно из-под земли, вырос губастый.

Винс не долго думая размахнулся кружкой, намереваясь садануть наглеца по лбу, однако уродец оказался слишком проворным: шагнув назад, он левой рукой обхватил запястье сыщика, а правой вцепился в кадык.

К счастью, детектив не в первый раз участвовал в подобных драках. Его правая нога ушла назад, и губастому не удалось подсечь и повалить детектива. На мгновение негодяй утратил равновесие, ослабил хватку, и Винс не преминул этим воспользоваться: резко, без замаха, треснул левой в печень.

Уддр вышел на славу. Губастый выпучил глаза и схватился за бок. Новал не дал ему прийти в себя.

Мощный прямой в переносицу, противник падает на спину, очки слетают с носа…

Винс и не думал оставлять губастого без добавки. Чуток отдышавшись, он оседлал ублюдка и начал молотить его кулаками по лицу.

– Так его, Винс, – пробормотал Джим из-под ближайшего столика. – Так его, гада… Ох, спина…

Детектив остановился на секунду, чтобы перевести дух. Правое запястье немного побаливало – до того сильно стиснул его губастый. Дыхание уже практически восстановилось.

Сыщик хотел вернуться к воспитательным процедурам, когда неожиданно увидел глаза противника.

С вертикальными зрачками. Точь-в-точь, как у того зеленого поганца.

Ошарашенный этим открытием, Винс не увидел быстро приближавшегося к ним черного и потому пропустил сокрушительный удар ногой.

Дико завопив, он схватился за лицо и завалился набок.

«Сейчас они будут меня трамбовать, – пронеслось в голове, – вдвоем, ногами. Долго, жестоко…».

Но ему повезло.

Прогремел выстрел.

Сыщик повернулся на звук и через растопыренные пальцы увидел Брюса. Бармен сжимал в руках ружье и больше походил на героя какого-нибудь боевичка.

– Пошли вон, говнюки, – сквозь зубы процедил он и для пущего устрашения передернул затвор.

Этот приемчик он уж точно подсмотрел в каком-нибудь блокбастере и давно хотел опробовать в жизни, однако та не спешила подкидывать ему подходящую ситуацию.

До сегодняшнего дня.

Винс не видел, как уходили «люди в черном». Он слышал только удаляющиеся шаги, скрип петель и уличный шум – совсем недолго, буквально три-четыре секунды.

Потом были другие шаги. Кто-то приближался к нему.

– Ты в порядке? – обеспокоено спросил Брюс, склонившись над сыщиком.

– Ага… В полном… – пробурчал Винс и раздраженно воскликнул. – Этот засранец, похоже, сломал мне нос и, похоже, в нескольких местах!

– Да уж, удар был на славу, – согласился Брюс. – Тебе помочь подняться?

– Сам как-нибудь справлюсь. Дай отлежаться.

– Ну ладно.

Брюс исчез из поля зрения.

Удаляющиеся шаги…

– Боже… – это снова бармен.

Он некоторое время шумно сопел, после чего закричал:

– Миранда!

– Что? – поинтересовалась девушка.

– Звони 911. У нас труп.

– Мердок?! – ужаснулся Джим.

* * *

Винс курил, равнодушно наблюдая за царящей вокруг суетой. Добрые доктора смазали его нос специальными мазями и заклеили пластырем.

Детектив смотрел, как на носилках вывозят тело Мердока. Добрые доктора, понимая, что кругом соберется толпа зевак, среди которых непременно окажутся дети и женщины, предусмотрительно накрыли труп простыней.

Добрые доктора поделились специальными мазями и с Джимом, который сейчас плелся за носилками, шмыгая носом и поливая свою рубаху слезами. Спина его, судя по всему, уже не мучила.

– Что вы здесь делаете? – спросил у Винса подошедший полицейский, паренек лет двадцати.

– Я – потерпевший, – ухмыльнулся Новал и в качестве доказательства продемонстрировал копу пластырь на носу.

Наградив детектива подозрительным взглядом, паренек ушел к своим.

– А я надеялся завязать беседу, – в никуда бросил Винс.

К нему подошел бармен. Скорчив сочувственную физиономию, положил сыщику руку на плечо.

– Не надо, Брюс, – покачал головой детектив, не поворачивая головы. – Джиму сейчас поддержка нужнее.

– Хороший он был парень, Винс.

– Хороший, – согласился Новал.

– Жаль, что так и не успел женой обзавестись, детишек наделать… Много что не успел. Всего сорок три… Еще бы жить и жить.

– Хорошо, что женой и детишками не обзавелся, – сказал Винс. – Они бы расстроились, узнав, что случилось.

– Черт, Винс, сейчас не самый подходящий момент для твоих шуточек, – поморщился Брюс.

– А я и не шутил.

Бармен посмотрел на него странным взглядом, после чего счел за лучшее убраться прочь.

– И снова неудача, – пробормотал сыщик и, разглядев в толпе сержанта Кроссбери, крикнул:

– Эй, Уилл! Иди сюда!

– В чем дело, Винс? – спросил сержант, подходя.

– Долго ты еще собираешься меня тут держать? Мне вообще-то надо идти – уже почти семь, без пятнадцати.

– Потерпи минутку, Винс. Мы сами хотим управиться до семи, но без твоих показаний никак нельзя, так что… – Кроссбери развел руками.

– Я жду минут десять, не больше. Иначе точно не успею.

– Я сейчас же кого-нибудь к тебе пришлю, – пообещал сержант и снова растворился в толпе.

Пережевав его, толпа выплюнула небольшую «компенсацию» в виде того самого паренька, что так недоверчиво изучал сыщика пару минут назад.

– Констебль Перкинс, патрульный, – с чувством представился он.

– Потерпевший, – в тон ему ответил сыщик.

Глаза юнца сверкнули. Если бы вдруг оказалось, что детектив сам является нарушителем правопорядка, Перкинс за удовольствие счел бы въехать ему в пятак.

Однако Винс нарушителем не был, и молодому констеблю приходилось терпеть остроты сыщика.

– Как вас зовут, потерпевший?

– Кто-то ангелом, кто-то – чертом. Зависит от того, в каком я расположении духа.

– Слушайте, вы, я все-таки полицейский, – сквозь стиснутые зубы процедил паренек. – Вы не можете разговаривать со мной в подобной манере.

– Вполне могу, – ответил сыщик и, ткнув пальцем в грудь констеблю, добавил. – А вот ты, сопляк, не имеешь права грубить свидетелю преступления. Это называется «превышением служебных полномочий», знаешь ли.

– Уберите руки! – взвизгнул паренек. – Я прикажу отвезти вас в участок!

– Кому ты прикажешь? Может, сержанту Кроссбери? – ухмыльнулся Винс. – Не зарывайся, малец. Ты всего лишь констебль. Задавай свои вопросы и проваливай ко всем чертям. Или, если тебя это не устраивает, просто проваливай. У меня нет особого желания с тобой общаться. Я не ухожу лишь потому, что не хочу подставлять Уилла.

Перкинс побагровел, но сдержался. В его крохотном мозгу промелькнула мысль, что если хамоватый свидетель называет сержанта по имени, то они, скорее всего, неплохо знают друг друга.

Поэтому он только сильнее сжал ручку и спросил дрожащим от негодования голосом:

– Что произошло в баре?

– Драка.

– Кто в ней участвовал?

– Я, Джим, Мердок – это тот тип, которого вывезли на носилках – и еще пара уродов в костюмах и солнцезащитных очках.

– Кто начал драку?

– Уроды и начали. Джим и Мердок играли на бильярде, а те решили, что можно просто забрать у них кии. Разумеется, парни такой наглости не стерпели, и началась потасовка.

– Зачем в ней участвовали вы?

– Потому что я не терплю уродов.

– Это не ответ.

– Какой вопрос – такой ответ.

– Нормальный вопрос, – возразил Перкинс.

– Если два незнакомых ублюдка плохо поступают с твоими приятелями, ты будешь просто стоять в стороне и смотреть? Или, может, мне нужно было убежать? Или вызвать полицию?

– Это был бы лучший вариант.

– Ни черта подобного. Пока бы вы приехали, нам бы уже отбили все мозги.

– Вы сомневаетесь в возможностях полиции?

– Вовсе нет. Я сомневаюсь в том, что полиции интересна самая заурядная кабацкая драка. Если бы они не убили Мердока, вы бы о ней и вовсе не узнали.

– Это всё.

– Наконец-то. А то я уже порядком устал от нашей беседы.

– До свидания.

– А «спасибо» мама не учила говорить?

– Спасибо, – через силу выплюнул Перкинс.

– И тебе не хворать, констебль.

Паренек поспешно ретировался. Сыщик вновь остался в одиночестве.

«Пора искать денежку для мистера Пропника», – решил Винс и, выплюнув окурок, пошел вверх по Баллевар-стрит.

«Где-нибудь по дороге обязательно найдется магазинчик или супермаркет, из кассы которого можно позаимствовать нужную сумму», – усмехнулась темная половина, когда Винс, миновав машину скорой помощи, продирался через толпу зевак.

«Сыщик должен искать грабителей, а не сам им быть» – осуждающе покачала головой светлая.

Извечная война противоположностей продолжалась.

«Эти люди сами выбрали свою судьбу. Сами выбрали шоу».

«Это – гипноз. Человек под гипнозом не способен даже носки выбрать, что уж говорить о судьбе!»

«Глупости. Я же могу не смотреть это шоу!»

«Да, но в чем причина того, что я могу его не смотреть – до сих пор не знаю. Либо я один сумасшедший среди нормальных…»

«Либо кругом все такие дебилы, что я выгляжу самым умным человеком на свете… Да, надо выпивки взять!»

Отдалившись от «Фляжки» на пару сот футов, Винс остановился. Его цепкий взгляд изучал витрины ближайших магазинов, выбирая наиболее подходящий вариант.

Чтобы поиметь и денег, и пойла.

Вывески как на подбор попались блеклые, выцветшие, в тусклом свете фонарей почти неразборчивые. Как сыщик ни щурился, пытаясь прочесть хоть одну, ничего у него не вышло. Пришлось сойти на тротуар и уже с расстояния в пару футов узнавать, что за магазин занимает то или иное здание.

Цветочная лавка – не то. Магазин оружия – не пойдет. К тому же, оба закрыты, а разбивать витрины ради прихоти старого ишака Пропника Винсу не хотелось. К тому же, в магазине могла быть установлена сигнализация, и мало ли кто сбежится на шум? И речь шла не о людях даже. Встречаться с оголтелой толпой даркеров или еще каких-нибудь чудо-юд, побольше да позлее, сыщику совсем не улыбалось.

А еще в магазине могла быть спрятана маленькая камера, которую продавец включает перед уходом из магазина, а утром, не обнаружив в кассе кругленькой суммы, перематывает пленку и смотрит, что происходило ночью.

«Я, конечно, всегда мечтал стать звездой какой-нибудь ленты, – размышлял Винс, проходя мимо очередного магазинчика, – но уж точно не этой».

Наконец ему улыбнулась удача: магазинчик из разряда «все для всех», этакий мини-маркет, хоть и погасил уже витрины, но еще не закрылся. Отворив дверь, Винс заглянул внутрь. За кассой, сложив руки на пивном брюшке и закинув ногу на ногу, сидел продавец. На скрип двери он не отреагировал; впрочем, шоу уже началось, так что ничего удивительного.

– Эй! – на всякий случай окликнул его Винс.

Ноль внимания.

Сыщик довольно улыбнулся.

Насвистывая под нос незатейливый мотивчик, он подошел к кассе и, повернув торчащий в замке ключ, выдвинул полочку с деньгами. Отсчитав девять Франклинов, Винс сунул их в карман и, прихватив баночку «Натурала» из холодильника, покинул магазин.

– Триста баксов за месяц, – покачал он головой и, открыв трофейную банку, сделал пару глотков. – Старый пройдоха хочет меня по миру пустить!

Теперь ему надо во вчерашний бар… Как он там назывался? «Полночный бродяга», кажется… Или что-то вроде того. Впрочем, неважно. Главное, что он помнит, где этот бар находится.

И там уже надо постараться найти Нуба.

Проклятый «Мидлтон» накануне подействовал на Винса одурманивающе, поэтому дельной беседы с даркером не вышло – слишком уж груб был с гостем пьяный Новал. И в числе многих интересных вещей, которые сыщику не довелось узнать прошлым вечером, были координаты Нуба. Теперь, когда увидеться с коротышкой просто необходимо, Винс не знал, где его искать, и мог лишь надеяться, что даркер крутится возле «Бродяги» постоянно и сегодня тоже найдется там.

Свернув на Флейм-стрит, сыщик вышел на Хелпми и устремился к видневшейся вывеске бара. В подобные моменты он радовался, что живет не в огромном Нью-Йорке или Лос-Анджелесе, а в крохотном провинциальном Хорс-тауне, который при желании можно обойти часа за четыре.

%.ицы, как и всегда в это время, пустовали. Только одинокий полубезумный пес лаял на пожарный гидрант на углу. Винс притопнул на шалопая, и тот, обиженно подвывая, умчался прочь.

Воцарилась тишина, которую нарушали только неспешные шаги детектива.

Оказавшись у дверей бара, Новал огляделся по сторонам. Потом неуверенно позвал:

– Нуб!..

Тишина.

Сыщик подошел к тому углу, где вчера встретился с коротышкой. Позвал снова.

С прежним результатом.

– Вот же невезуха… – пробормотал Винс, уперев руки в бока. – Где же ты, малыш, когда ты мне так нужен?

Простояв в таком положении минут пять, сыщик решительным шагом устремился в подворотню. По счастью, там он тут же обнаружил то, что искал.

Ну, не совсем то, но все же.

В мусорном баке увлеченно рылась парочка низкорослых бомжей. Черные лица и бороды выдавали в них даркер ов.

– Эй! – воскликнул Винс.

Бомжи замерли. Удивленно посмотрели на детектива.

– Мне нужен Нуб! – проорал сыщик. – Срочно!

Один из бродяг посмотрел на другого.

– Я не понимаю, Стенли, – пробормотал он, косясь на Винса. – Почему этот верзила не смотрит шоу, как все остальные?

Второй пожал плечами, и оба они как по команде растворились в воздухе.

– А ну бросьте ваши штучки! – потребовал детектив. – Мне нужен Нуб! Скажите, где он, и не тратьте зря силы на ваши фокусы – я знаю, что вы еще здесь, просто невидимы!

Бомжи появились так же резко, как и пропали. Один из них, тот самый Стенли, недоверчиво поинтересовался:

– Откуда вы это знаете?

– Ну так Нуб мне и рассказал!

– Кто есть Нуб? – важно задрав подбородок, спросил Стенли.

– Один из вас, даркер. Его вообще не Нуб зовут, полное имя у него такое длинное… Что-то там Нубладарон…

– Нубалорон Хасамакш Вас Дерст Мафин, – медленно, с расстановкой проговорил коротышка.

– Во-во, оно, – закивал Винс. – Я же говорю – язык сломаешь!

Даркеры переглянулись.

– Весьма странно, что вы проявляете к нам интерес, уважаемый, – сказал Стенли. – Еще более странно, что наш досточтимый брат Нубалорон Хасамакш Вас Дерст Мафин решил доверить вам тайну нашего народа… Если вы, конечно, не пытаетесь нас обмануть?

– Зачем бы мне это понадобилось? – хмыкнул сыщик.

– Не знаю. Кто вас, верзил, разберет?

– Кончайте ломать комедию, – поморщился сыщик. – Я действительно ищу Нуба. Вчера он мне все рассказал про ваш народец…

– Прямо все? – недоверчиво нахмурился второй даркер, имя которого было детективу неизвестно.

– Не знаю. Но мне хватило.

– Это довольно неожиданно, – заметил Стенли. – Мы, даркеры, обычно не ищем контактов с людьми. Однако сейчас я вижу как минимум одну причину, по которой Нуб мог искать контакт с вами.

– Вы это про шоу? – догадался Винс.

– Именно, – кивнул даркер. – Как получается, что вы, пока все остальные жители Хорс-тауна сидят у телевизоров, спокойно разгуливаете по улице? Почему вы не смотрите шоу вместе с ними?

– Оно мне попросту неинтересно.

– Но вы хоть раз пробовали его смотреть?

– Я видел пару-тройку выпусков, когда посещал бар. Ничего особенного. Очередная жвачка для мозгов, очередная идиотская лотерея с дурацким главным призом.

– Дурацким призом? – выгнул бровь Стенли. – Счастье – дурацкий приз?

– Черт, парень, ты тоже веришь в эту ерунду? – усмехнулся детектив. – Как можно дать счастье одному человеку? Судьба постоянно дробит счастье на мелкие крохи, кому-то дает пару-тройку этих крошек, кому-то десять, кому-то – ни одной. Как могут обычные кретины из телевизора собрать все крупицы воедино и вручить их одному-единственному счастливцу?

– Интересно вы думаете, уважаемый, – похвалил Стенли.

– Если бы каждый раз, как я это слышу, мне давали по доллару, – хмыкнул Новал, – я бы уже давно стал миллиардером.

– Вы были бы счастливы в таком случае?

– Думаю, да.

– Вот видите. Счастье – это не обязательно успех во всем. Счастье для каждого – свое. Кто-то мечтает об одном, кто-то – о другом. Вы хотите, чтобы вам давали по доллару за каждую умную фразу, и говорите, что в таком случае будете счастливы? Значит, вот оно – ваше счастье. И именно его, как мне кажется, должны вам дать организаторы шоу в случае выигрыша.

– Ты, я погляжу, философ? – покачал головой Винс. – Не много ли вас таких на один крохотный Хорс-таун? Я сегодня общался еще как минимум с двумя. Может, вам открыть кружок?

– Что вас так раздражает?

– То, что я спросил тебя, где искать Нуба, а ты вместо этого стоишь и рассуждаешь о счастье, бытии и прочих высоких материях. Ответ на мой вопрос, парень, вот что мне сейчас нужно!

– Забавно слышать, Винс, – сказал знакомый голос. – Вчера ты недвусмысленно дал понять, что не хочешь меня больше видеть.

Из-за мусорного бака вышел еще один даркер – судя по всему, Нуб. Руки в карманах, борода всклокочена – в родной стихии, полностью уверенный в себе.

– Ситуация изменилась, – сказал Новал. – Мне нужен твой совет.

– Но вчера…

– Вчера было вчера, – оборвал его детектив. – Прощения просить не в моих правилах, но сейчас я, пожалуй, готов в качестве исключения извиниться.

Потому что хватил лишку и сказал слишком много ненужных слов.

Нуб некоторое время молча смотрел на сыщика. После чего сказал:

– Принято.

– Вот и хорошо, вот и здорово. Теперь, когда мы решили эту проблему, давай пройдемся и обсудим другую, гораздо более важную.

– Говори. У меня нет секретов от братьев.

– Зато у меня есть, – довольно бесцеремонно заявил сыщик и тут же поспешно добавил:

– Нет, они наверняка очень достойные… м-м-м… даркеры, но мне нужно поговорить с тобой наедине, парень. Дело слишком деликатное.

Темные переглянулись. Стенли пожал плечами, его напарник усмехнулся чему-то и отвернулся к мусорному баку. Нуб снова посмотрел на детектива.

– Прости, но на очередную сценку нет времени, парень, – покачал головой Винс. – Нужно идти.

– О’кей, – кивнул коротышка. – Идем.

Они покинули подворотню и пошли по Хелпми-стрит.

Нуб молчал, ожидая вопросов сыщика, но Винс почему-то не спешил начинать. Они прошли пол-улицы, прежде чем Новал откашлялся и спросил:

– А почему того парня зовут Стенли?

– Это его имя, – пожал плечами Нуб.

– Да? Забавно. Я думал, у вас всех длинные имена.

– Так и есть.

– Стенли, как мне кажется, не очень-то длинное.

– Это сокращение от…

– Боже, только не надо называть его полностью, – поспешно перебил даркера Винс. – Я все равно не запомню. Главное, что оно есть… Ладно, к делу. Если коротко, случилось вот что: кто-то забрался в одну квартирку в девятиэтажном доме на углу Дрим-стрит и Лонг-стрит и убил ребенка, лежавшего в колыбели. А потом подкинул туда же зеленого людоеда, зубастого и с очень, просто на редкость, пронзительным взглядом – он, к слову, сегодняшним утром сожрал труп несчастного малыша. Мерзавец, как я понял, неплохой атлет, потому что он попросту запрыгнул в окно пятого этажа, сделал свое грязное дело и, выпрыгнув, убрался восвояси. Есть какие-нибудь мысли по этому поводу? И, да, Питера Паркера я уже проверил, это – не он.

Нуб еще в самом начале рассказа замер на месте и застыл с открытым ртом. Не изменил позы он и с наступлением тишины.

– Эй, эй, малыш! – детектив пощелкал пальцами перед лицом даркера, дабы привести его в чувство. – Ты еще со мной?

– Я… Здесь… – хриплым от волнения голосом пробормотал Нуб.

– Что на тебя вдруг нашло? Ты что-то понял из моего рассказа?

– Да… Наверное… Я сомневаюсь, Винс!

– Судя по твоей реакции, все довольно дерьмово, да?

– Если моя догадка верна, то – да, все очень плохо. Я бы даже сказал…

– Эй, эй, эй! – воскликнул сыщик. – Спокойно, парень! Самое страшное уже случилось – ребенок мертв. Так что хватит драматизировать. Мне нужно знать, кто его прикончил, найти мерзавца и отвести в полицию. Или это должно остаться тайной?

– Я не хочу ничего говорить, пока не буду на сто процентов уверен, – покачал головой Нуб. – У меня есть догадки…

– Ну так дай мне их! А я уж попробую увязать эти догадки с реальными фактами!

– Все не так просто. Если я прав, речь идет о существе, которого по определению не может существовать последние лет сто!

– Я, конечно, предполагал, что тут замешана какая-то нереальная шняга, но и помыслить не мог, что эта шняга неожиданно объявилась после столетнего отпуска, – честно признался Винс. – Это что же, динозавр какой-то?

– Динозавры вымерли за много раньше, – покачал головой Нуб.

Он замолчал. По его лицу Новал понял, что даркер действительно взволнован. Сыщик хотел выдать очередную остроту по поводу «слишком серьезных бомжей», но сдержался. Судя по всему, сейчас было не самое подходящее время для шуток.

– Мне надо проконсультироваться с одним человеком, – наконец произнес Нуб. – Только он сможет точно сказать, кто убил ребенка.

– Погоди, погоди… Я не хочу, чтобы об этом знал весь город! Так что лучше держи рот на замке и никому ничего не говори, понял? Слух, что я веду это дело, может дойти до полиции или, что еще хуже, до убийцы – и тогда он попросту свалит из города.