Текст книги "Курс отечественной истории"

6.3. Сталинская модернизация страны. 1929–1939 гг.

До сих пор крупнейшие проблемы 1930-х гг. – политическая система того времени, экономическое развитие и его оценка, социальные итоги – являются предметом жарких дискуссий. Часть авторов до сих пор отстаивают точку зрения, что данный период – время успешной деятельности коммунистической партии, борьбы с «врагами социализма» и «вредителями» при отдельных якобы «ошибках». С противоположных позиций выступают те, кто считает 1930-е гг. временем неслыханных преступлений, в котором нет ничего светлого. Эта концепция в ряде случаев также связана с поиском «врагов». В частности, ряд авторов повторяют домыслы черносотенцев и фашистов о «большевистско-еврейском заговоре», о стремлении сионистов установить «мировое господство», «разрушить Россию» и т. п. Третий подход – стремление изучать исторический процесс 1930-х гг. как результат взаимодействия различных факторов, в котором переплетались энтузиазм и насилие, героика и подлость, радость и трагедия.

Выбор социально-экономической стратегии. В конце 1920-х гг. выявились две основные стратегии экономического развития страны. Первая из них была связана с именами членов Политбюро ЦК Н.И. Бухарина (главного редактора газеты «Правда» и руководителя исполкома Коминтерна), А.И. Рыкова (председателя Совнаркома СССР с 1924 г.) и М.П. Томского (руководителя советских профсоюзов). Они выступали за всемерное развитие кооперации, отвергали путь повышения промышленных или резкого снижения сельскохозяйственных цен, усиления налогов с крестьянства, понимали пятилетний план как прогноз основных тенденций в развитии экономики. Это была, стратегия развития нэпа – стратегия регулируемого рынка с обязательным использованием товарно-денежных отношений и преодоления диспропорций экономическими методами. Одновременно крупнейшие экономисты того времени Н.Д. Кондратьев, А.В. Чаянов, Л.Н. Юровский указывали, что планирование вопреки рынку приведет к замене торговли за деньги распределением по карточкам.

Другой путь отстаивала группа Сталина. В нее входили члены Политбюро ЦК К.Е. Ворошилов, Л.М. Каганович, В.В. Куйбышев, В.М. Молотов, Г.К. Орджоникидзе и другие. Они считали необходимым форсированное развитие тяжелой промышленности, коллективизацию деревни, рассматривали планы как директивы, обязательные для выполнения; доказывали неизбежность обострения классовой борьбы. Это означало курс на укрепление партийно-государственной системы, готовность на значительные жертвы ради достижения «светлого будущего».

Каждая из групп имела свою социальную и политическую базу. Группу Бухарина поддерживала часть партийной интеллигенции, хозяйственников, квалифицированных рабочих-коммунистов и крестьян. Они искали пути превращения промышленного рабочего в реального хозяина на предприятии, выступали против насилия над крестьянством. Их мысли отражались в письмах в ЦК ВКП(б): «хозяйственникам вместо ежемесячного оклада дать процент из доходов предприятия», идти по пути постепенного смягчения форм диктатуры пролетариата и «в недалеком будущем отменить партийную монополию». Но большинство членов партии выступили на стороне Сталина. Партийная и государственная бюрократия не хотела расставаться с рычагами власти. Крестьянская беднота и часть рабочих требовала решительных мер по перераспределению богатств, считая себя обманутыми революцией. «Мы хотим работать и быть сытыми», – писал Молотову один из рабочих. Руководство страны испытывало мощное давление низов, привыкших в определенной степени к социальному иждивенчеству и требовавших скорейшего воплощения социалистических идеалов. Дополнительным стимулом была уверенность в новом приливе «революционной войны» в капиталистическом мире, в приближении полосы «больших империалистических войн».

Определенное время позиции Бухарина и Сталина сосуществовали рядом. Открытое их столкновение произошло в 1928–1929 гг. Началом его стал «хлебный кризис» на рубеже 1927–1928 гг. Сокращение хлебозаготовок было вызвано отсутствием на рынке промышленных товаров, снижением закупочных цен, возможностью уплаты денежного налога за счет других источников дохода. В этой сложной ситуации руководство партии вступило на путь «чрезвычайных мер»: обыски, запрет рыночной торговли, уголовное преследование зажиточных крестьян. Это означало поворот к нормам командно-административной системы, отказ от принципов нэпа. В мае 1929 г. V съезд Советов СССР принял первый пятилетний план на 1928–1933 гг. Основной задачей было удвоение промышленного производства. Первоначально план строился на принципах нэпа, предусматривая дальнейшее углубление хозрасчета, внедрение его на предприятиях. Расчет был на проведение крупных социальных преобразований без особых потрясений в общественной жизни страны, по сути, это был последний компромисс группы Сталина и группы Бухарина. План был попыткой обеспечить в едином комплексе решение вопросов развития промышленности, сельского хозяйства, роста благосостояния народа и культурно-технического развития. Но этому плану не суждено было осуществиться. С конца 1928 г. хозяйственные трудности нарастали. На силовые методы крестьянство ответило сокращением посевных площадей, самоликвидацией высокотоварных хозяйств. В городах вводились карточки на продукты питания. Резко сократился экспорт хлеба.

Политика «большого скачка». Группа Сталина сделала вывод о необходимости резко ускорить темп индустриализации и коллективизации.

Она рассматривала деревню как источник рабочей силы для промышленности, поставщика технического сырья и минимума продовольствия для снабжения городов и армии. Хлеб был одним из важнейших источников валюты для закупки промышленного оборудования. Достичь резкого повышения товарности сельского хозяйства намечалось теперь путем ускоренной коллективизации. В ноябре 1929 г. эти решения были приняты на пленуме ЦК. Здесь же окончательно осудили как «правых оппортунистов» группу Бухарина. В статье «Год великого перелома» Сталин обещал, что «если развитие колхозов и совхозов пойдет усиленным темпом, то… наша страна через…три года станет одной из самых хлебных стран, если не самой хлебной страной в мире». Для оправдания этой политики был выдвинут тезис о неизбежном обострении классовой борьбы в стране и, следовательно, необходимости ликвидации кулачества как антагонистического класса.

В январе 1930 г. ЦК ВКП (б) принял постановление «О темпе коллективизации и мерах помощи государства колхозному строительству».

В соответствии с ним были установлены жесткие сроки реализации этой идеи.

Предполагалось, что в Поволжье и Северном Кавказе она будет закончена к весне 1931 г. В черноземных областях России, в Сибири, на Украине и на Урале коллективизацию планировалось завершить на год позже, а в Закавказье и Средней Азии – до весны 1933 г. Было принято специальное решение ВЦИК и СНК СССР, которое устанавливало порядок проведения раскулачивания крестьян с конфискацией и выселение кулаков за пределы региона, в котором они проживали. Имущество кулаков передавалось в собственность колхозов. На местах организаторы колхозов, как правило, не имели четкого представления о том, кто такие кулаки. За кулаков обычно принимали всех зажиточных крестьян, большинство из которых составляли середняки. В результате под раскулачивание попали многие сотни тысяч семей, не имевшие никакого отношения к сельской буржуазии. Для проведения коллективизации и укрепления руководства создававшихся колхозов в сельскую местность было направлено 50 тысяч рабочих фабрик и заводов.

Насильственная организация колхозов нанесла сельскому хозяйству непоправимый урон. При вступлении в колхозы многие крестьяне забивали свой скот. В результате поголовье коров сократилось на 35 %, свиней – на 50 %, а коз и овец – более чем на 30 %. Сопротивление крестьянства при организации колхозов, при раскулачивании середняков заставили Центральный Комитет партии принять в марте 1930 г. постановление «О борьбе с искривлением партлинии в колхозном движении». Вся вина за так называемые «перегибы» была возложена на местных руководителей. Руководители районов и областей расформировали часть искусственно созданных коллективных хозяйств. Но уже к осени того же года кампания по созданию колхозов развернулась с новой силой. В июне 1931 г. пленум ЦК ВКП (б) рекомендовал колхозникам ввести оценку труда в трудоднях и в соответствии с ними распределять доходы. Такая сдельщина не была связана с конечными результатами труда, не способствовала улучшению качества работы. Этот подход стал одной из главных причин многолетнего кризисного состояния сельскохозяйственного производства в нашей стране.

Коллективизация означала, переход к жесткому государственному контролю за сельскохозяйственным производством. В конце 1928 г. в деревне появились машинно-тракторные станции (МТС). Они располагали техникой (тракторы, комбайны) и обрабатывали землю колхозов за определенную плату. Создавались также государственные сельхозпредприятия – совхозы. Хотя колхозы формально оставались добровольными кооперативными объединениями, но, как и совхозы, обязаны были выполнять установленные государством планы поставок продукции по государственным ценам.

Поспешное проведение «сплошной коллективизации» и сопутствующие ей нарушения законности привели к огромным моральным и материальным потерям. В ходе раскулачивания были выселены в северные районы 2 млн. так называемых «кулаков». В СССР были введены продовольственные карточки, которые действовали вплоть до 1935 г. В январе 1933 г. руководство страны обязало колхозы поставлять государству сельскохозяйственную продукцию по ценам в 10–12 раз ниже рыночных.

Таким образом, на рубеже 1920—1930-х гг. нэп был окончательно ликвидирован. В экономике на смену товарно-денежным, рыночным регуляторам под контролем государства пришла система всеобъемлющего государственного планирования. Сердцем этой системы стал Госплан (Государственный плановый комитет) СССР. На основе решений Политбюро ЦК Госплан разрабатывал пятилетние и годовые планы по производству всех видов продукции. В 1932 г. был ликвидирован ВСНХ. На его основе появились различные наркоматы для повседневного управления промышленностью и сельским хозяйством (тяжелой, лесной, угольной, текстильной отраслями и т. д.). Для контроля за передвижением рабочей силы в 1932 г. была введена паспортная система. Жители деревни не имели паспортов до середины 1970-х гг. Это позволяло государству путем так называемой «лимитной» системы вербовать рабочую силу из деревень в нужные отрасли производства. Появилась административно-командная система управления экономикой.

В промышленности начался пересмотр плановых заданий в сторону их резкого увеличения. XVI съезд ВКП(б) летом 1930 г. принял решение направить главные усилия на резкий подъем тяжелой индустрии, на реконструкцию транспорта и создание на востоке страны новой угольно-металлургической базы. Для решения этой задачи предстояло привлечь в крупную промышленность дополнительные средства. Для жителей деревни был установлен так называемый «сверхналог». Он изымался путем искусственного занижения государственных цен на поставляемые сельскохозяйственные продукты, а также благодаря резкому увеличению расценок на промышленные товары для сельского хозяйства. Через политику цен резко увеличились косвенные налоги. За 13 лет (с 1928 по 1941 гг.) государственные розничные цены на хлеб возросли в 11 раз, на масло – в 7 раз, на сахар – в 6 раз, на мыло – в 5 раз. Реальная заработная плата к концу первой пятилетки снизилась на 20 % и более. На благосостоянии трудящихся негативно сказывалось и постоянное принудительное распространение государством облигаций внутреннего займа. Всенародным бедствие стал голод 1933 г. На Украине, в Поволжье, Казахстане, на Южном Урале и Северном Кавказе погибли несколько миллионов человек. Причиной стало изъятие на экспорт зерна и скота во второй половине 1932 г.

Но и это не позволило осуществить задания пятилетнего плана. Темпы роста промышленности к концу пятилетки резко упали. Задания по производству большинства видов продукции выполнены не были. Не удалось выполнить намеченные планы и в области сельского хозяйства. В этой обстановке И.В. Сталин и его единомышленники фальсифицировали итоги первой пятилетки. На заседании Политбюро ЦК ВКП(б) в конце 1932 г. было принято решение о засекречивании всех статистических данных, связанных с оценкой хода пятилетки и ее результатами, И.В. Сталин в начале 1933 г. заявил, что пятилетний план по выпуску валовой продукции промышленности выполнен досрочно – за четыре года и три месяца, что было абсолютной неправдой. Подобной же «натяжкой» было его утверждение, что к концу первой пятилетки Советский Союз из аграрной страны превратился в индустриальное государство. В действительности доля промышленности в национальном доходе СССР превысила долю сельскохозяйственного производства только в 1960-е годы. Подобное манипулирование общественным мнением могло иметь место лишь при недопущении гласности и в условиях все возрастающей личной диктатуры И.В. Сталина. Только те, кто находился в самой верхней части пирамиды власти, знали реальное положение дел в экономике страны. Для большинства же советских граждан первая пятилетка ассоциировалась с превращением страны в гигантскую всесоюзную стройку, с небывалым трудовым энтузиазмом миллионов советских людей.

Подвиг трудящихся был действительно огромен. В стране было построено полторы тысячи крупных заводов, фабрик, рудников. Были запущены такие заводы-гиганты, как автомобильные предприятия в Москве, Горьком, Ярославле; тракторные заводы в Харькове и Сталинграде; химические комбинаты в Подмосковье, Соликамске, Хибинах и Березняках; на Урале и в Сибири были построены гигантские металлургические комбинаты. Благодаря самоотверженному труду советских людей в первую пятилетку был пущен Днепрогэс, начали действовать рудники в Казахстане. Промышленный потенциал страны за годы первой пятилетки удвоился. В союзных республиках по сравнению с Россией промышленность росла еще быстрее. Появились десятки новых городов и крупных рабочих поселков. В середине пятилетки в СССР было покончено с безработицей. В период индустриализации появились массовые общественные движения, среди них – ударничество. Первые ударные бригады возникли в Москве, Донбассе, на Урале. На ленинградском заводе «Красный выборжец» был подписан один из первых договоров об организации социалистического соревнования. Однако поощрение штурмовщины, подмена громкими фразами реальных программ ускоренного развития промышленности задержала превращение страны в настоящую индустриальную державу.

Индустриализация, освоение новых районов требовали огромного количества дешевой рабочей силы. Поэтому наряду с эксплуатацией энтузиазма стремительно растет численность заключенных и спецпоселенцев. В 1930 г. был создан ГУЛАГ (Главное управление лагерей), игравший все большую роль в экономике страны. На рубеже 1930-х гг. начались первые массовые сталинские репрессии. В 1928 г. было сфабриковано «шахтинское дело». После него была развернута кампания травли против «буржуазных специалистов». Жертвами ее стали десятки тысяч представителей интеллигенции.

В 1930–1931 гг. жертвами репрессий стали тысячи бывших царских офицеров – командиров Красной Армии. Затем наступила очередь бывших оппозиционеров, так называемых «троцкистов и зиновьевцев».

В начале 1934 г. состоялся XVII съезд ВКП(б), названный официально «съездом победителей». Съезд принял резолюцию о втором пятилетнем плане на 1933–1937 гг. В ходе ее осуществления особое место уделялось модернизации промышленности. В строй вступило еще 4,5 тысячи крупных предприятий, в том числе Новолипецкий металлургический комбинат, Уральский вагоностроительный завод, Ташкентский и Барнаульский текстильные комбинаты; Свирская, Среднеуральская ГЭС. В 1935 году в Москве открылась первая линия метрополитена. На Украине – в Запорожье, Кривом Роге – были построены металлургические комбинаты. Крупные предприятия создавались в республиках. Некоторую роль в нормализации обстановки в народном хозяйстве сыграло стахановское движение. В августе 1935 г. донецкий шахтер Стаханов превысил норму добычи угля в 14 раз. Этот почин был распространен на все сферы народного хозяйства. Фамилии кузнеца Бусыгина, машиниста

Кривоноса, трактористки Ангелиной, ткачих Виноградовых стали широко известны. Сила движения базировалась на сочетании новой технологии труда, овладении новой техникой и «неограниченной сдельщине», Это стимулировало производительность труда на конкретном рабочем месте. Но стахановское движение имело и свои теневые стороны. Погоня за рекордами нередко вела к авариям. Высокая производительность отдельного рабочего часто была не нужна экономике в целом и даже данному предприятию. Реальную силу движения ослаблял пересмотр норм и расценок. Сама система порождала бюрократические извращения: искусственные рекорды, создание особых условий для отдельных передовиков и т. д.

Итоги «большого скачка». Партийная верхушка вновь обманывала народ, заявляя о выполнении второй пятилетки за 4 года и 3 месяца. В 1936 г. было заявлено о построении в основном социалистического общества. Действительно, в результате двух пятилеток была преодолена техническая отсталость страны. СССР обогнал по валовому объему продукции Англию, Германию и Францию. Основной отраслью промышленности стало машиностроение. Но, по сути, индустриализация в СССР вылилась лишь в развитие тяжелой промышленности, особенно военно-промышленного комплекса. Производство важнейших видов промышленной продукции того времени (сталь, нефть, чугун) на душу населения составляло от 1/4 до 2/3 уровня передовых стран. В сельском хозяйстве средняя урожайность зерновых в 1933–1937 гг. оказалась меньше, чем в 1922–1928 гг. Резко возросла численность управленческого персонала. Не была завершена даже ранне-индустриальная стадия развития. Большинство населения по-прежнему жило в сельской местности.

Изменился социальный состав населения. Численность рабочих выросла в 2,5 раза. Сократилась доля занятых в сельском хозяйстве. Значительной социальной группой стали работники умственного труда (интеллигенция). Количество инженеров выросло более чем в шесть раз. Но снизилось качество подготовки специалистов. В конце 1920-х – начале 1930-х гг. попытались отменить дипломные проекты и работы, сократить срок обучения, сделать основной упор на заочное и вечернее образование. Через несколько лет от этого пришлось отказаться. Около четверти населения оставалось неграмотным. При крайне жестоком и циничном отношении к своему народу руководство советского государства понимало, что без прорыва в культурной сфере осуществить поставленные задачи будет невозможно. Новые идеи общественных и технических преобразований могли осуществить только люди, обученные и воспитанные на новой идеологии. В 1930-е годы задачи профессионального обучения широких слоев населения и их воспитания на идеях сталинизма слились воедино.

Социальная политика 1930-х гг. должна была учитывать реальные интересы трудящихся, в первую очередь рабочего класса. Этого требовали и идеалы революции, верность которым провозглашалась. Но во многом это делалось за счет деревни. Рабочие и служащие получили право на оплачиваемые отпуска, семичасовой рабочий день при так называемой «непрерывке», существовавшей в 1930-е гг. (пять дней рабочих, шестой-выходной), оплату больничных листов, оплачиваемые отпуска по беременности и родам, пенсии по возрасту в некоторых отраслях промышленности. В массовом сознании эти изменения воспринимались как результат индустриализации.

Но большинство населения, прежде всего в деревне, этих благ (отпуска, выплаты по болезни) не имело. Качество социальных благ оставалось низким. К 1941 г. пенсии получали 4 млн человек, в том числе по возрасту – 200 тысяч. Лишь с 1935 г. началась постепенная отмена карточек на продукты и промтовары. В 1937 г. в письмах Сталину и Калинину звучали жалобы: «в колхозах…во всем печальная картина», «у нас совершенно нет хлеба» и т. д. Уровень жизни к 1940 г. возвратился к исходному 1928 г.

СССР в целом оставался индустриально-аграрной страной. Интересы человека были подчинены задачам наращивания мощи государства. «Раскрестьянивание» деревни проходило беспощадными, грубыми методами. Естественные сами по себе, эти процессы оказались резко сжаты во времени и велись без необходимой заботы о сохранении народных обычаев, сочетании лучших черт промышленной цивилизации с традиционной культурой народов. Возникшая система не имела внутренних стимулов к саморазвитию и представляла тупиковый путь развития, хотя и дававший кратковременный выигрыш в отдельных отраслях. Некоторые историки характеризуют ее как «государственный социализм», отягощенный политикой массовых репрессий.

Политическая система сталинизма. Историки и философы спорят о характере политической системы 30-х гг. Большинство именуют ее командно-административной системой, используют термин «тоталитаризм» при характеристике системы в целом. Под тоталитаризмом понимается стремление государства контролировать все сферы жизни общества. Идеологией советской тоталитарной системы являлся сталинизм, отличавшийся крайним догматизмом и абсолютной непримиримостью к инакомыслию.

Важнейшей предпосылкой возникновения этой системы стала монопольная власть коммунистической партии, сложившаяся после лета 1918 г. Новым фактором стало решение X съезда РКП (б) в 1921 г. о запрещении фракций и группировок. Результатом стала невозможность для меньшинства отстаивать свои взгляды. В конечном счете, партия превратилась в безгласный и послушный придаток партийного аппарата. Диктатура пролетариата превратилась в диктатуру партии, которая, в свою очередь, уже в 1920-е гг. стала диктатурой ЦК, а затем диктатурой Политбюро ЦК. К началу 1930-х гг. возникла уже личная диктатура Сталина. Была сформирована система, контролировавшая политические настроения граждан и формировавшая их в желательном для власти направлении. Для этого широко использовались органы ОГПУ-НКВД (с 1934 г. – наркомат внутренних дел). Цензуре подвергались все произведения печати и искусства.

Ликвидация нэпа давала возможности для проникновения бюрократической системы во все структуры общества и установления диктатуры вождя.

Идеологическим ее выражением стал культ личности. 50-летие Сталина в декабре 1929 г. отмечалось как «всенародное торжество». Важнейшим элементом этой системы стала партия-государство, превратившая в господствующую силу общества партийный и государственный аппарат. Она опиралась на государственную централизованную систему планового хозяйства. Партийные органы отвечали за результаты деятельности всех государственных структур на своей территории и обязаны были контролировать их работу. Отдавая директивы государственным органам, партия в целом не несла прямой ответственности за них. При ошибочности решений вся ответственность ложилась на исполнителей. Право принятия решений принадлежало «первым лицам»: директорам крупных предприятий, наркомам, секретарям райкомов, обкомов и ЦК республик в пределах своих полномочий. В масштабе страны им обладал лишь Сталин. Постепенно исчезла даже формальная видимость коллективного руководства. С 1928 по 1941 гг. состоялось три партийных съезда и три партийные конференции. Нерегулярными стали пленумы ЦК и даже заседания Политбюро ЦК.

Демократические органы, предусмотренные Конституциями СССР 1924 и 1936 гг. (местные Советы, съезды Советов и ЦИК СССР по Конституции 1924 г., Верховный Совет СССР по Конституции 1936 г.) выполняли роль «демократической ширмы», одобряя заранее выработанные решения партийных органов. До 1937 г. выборы не были всеобщими, равными, тайными и прямыми. Попытки в соответствии с новой Конституцией 1936 г. выдвигать альтернативных кандидатов пресекались органами НКВД. Все это противоречило провозглашенным при создании советского государства идеям народовластия. Экономической основой тоталитарной системы являлась монопольная государственно-бюрократическая собственность. Сталинизм стремился выступать под маркой марксизма, из которого он черпал отдельные элементы.

Вместе с тем сталинизм был чужд гуманистическим идеалам марксизма. Последний, подобно любой идеологии, был исторически ограничен, но сыграл важную роль в развитии научной мысли и представлений о социальной справедливости. Сталинизм сочетал строжайшую цензуру с примитивностью формул, легко воспринимавшихся массовым сознанием. Была сделана попытка превратить так называемый «марксизм-ленинизм» из объекта критического осмысления в новую религию. С этим была связана и жестокая борьба против православия и других конфессий (мусульманства, иудаизма, буддизма и т. д.), развернувшаяся особенно широко с конца 1920-х гг.

Одной из важнейших идей сталинизма было утверждение о непрерывном обострении классовой борьбы как внутри страны, так и в международных отношениях. Оно служило основой для формирования «образа врага», внутреннего и внешнего, а также для проведения массовых репрессий. Как правило, массовым репрессиям предшествовали и их сопровождали идеологические кампании. Они были призваны объяснить и оправдать в глазах широких масс аресты и казни. Высшей истиной объявлялись высказывания Сталина. Кампании массовых репрессий 1928–1941 гг. имели свою внутреннюю логику. Конец 1920-х – начало 1930-х гг. – репрессии против старой интеллигенции (хозяйственной, научной, военной). Особенно известны «шахтинское дело», «академическое дело», процессы «Промпартии» и «Союзного бюро меньшевиков». Начало 1930-х гг. – так называемое «раскулачивание». Первая половина 1930-х гг. – преследования бывших оппозиционеров.

1 декабря 1934 г. в Ленинграде в Смольном был убит член Политбюро ЦК, первый секретарь Ленинградского горкома и обкома ВКП (б) С.М. Киров. Историки спорят о причастности к этой акции И.В. Сталина. В любом случае этот террористический акт И.В. Сталин использовал для развязывания массового террора. Уже 1 декабря 1934 г. Президиум ЦИК СССР принял постановление о порядке рассмотрения обвинений в подготовке и совершении террористических актов. На проведение следствий по таким делам отводилось десять дней. Дела рассматривались без прокурора и защитника. Не допускались обжалования и помилования. Приговор к высшей мере наказания – расстрелу – приводился в исполнение немедленно. Этот самосуд в 1937 г. был распространен также на дела о вредительстве и диверсиях. Дела по политическим обвинениям стали рассматриваться во внесудебном порядке так называемыми «тройками», в которые входили партийные руководители областей и республик, прокуроры и начальники управлений НКВД. Вскоре по политическим делам приговоры стали выноситься списками, состоявшими из десятков, а порой и сотен фамилий.

В августе 1936 г., когда проходило всенародное обсуждение проекта новой Конституции, в Москве был сфабрикован процесс по делу так называемого «Антисоветского объединенного троцкистско-зиновьевского центра». Г.Е. Зиновьеву, Л.Б. Каменеву и ряду других бывших партийных деятелей вменялись в вину шпионаж, вредительство, терроризм. Все обвиняемые были приговорены к высшей мере наказания. Осенью 1936 г. Г.Г. Ягода на посту руководителя НКВД был заменен Н.И. Ежовым, бывшим одновременно секретарем ЦК. При Ежове репрессии достигли своего апогея. Впоследствии Г.Г. Ягода (в 1938 г.) и Н.И. Ежов (в 1940 г.) также были расстреляны. На Ежова была возложена вина за так называемые «перегибы».

1937–1938 годы стали пиком массовых репрессий. Его началом стал февральско-мартовский пленум ЦК ВКП(б) (1937 г.). Органы НКВД получили секретное указание о применении физических пыток. По официальным данным за два года было расстреляно около 700 тыс. человек, из них около 60 % крестьян. Было репрессировано более 70 % делегатов XVII съезда партии (1934 г.), названного «съездом победителей». В июне 1937 г. состоялся суд над крупнейшими военными руководителями: Корком, Примаковым, Путной, Тухачевским, Уборевичем, Фельдманом, Эйдеманом и Якиром. Они обвинялись в измене Родине и в шпионаже в пользу разведок разных стран. Сразу же после суда они были расстреляны. Всего из 40 высших военных руководителей на конец 1935 г. было уничтожено 36 человек. В марте 1938 г. судили представителей так называемого «Антисоветского правотроцкистского блока». Были расстреляны Бухарин, Рыков, Крестинский, Раковский и многие другие видные советские и партийные работники. Но подавляющее большинство репрессированных и уничтоженных составляли рядовые советские граждане: колхозники, рабочие, служащие, служители конфессий. Сталинские репрессии имели несколько целей: уничтожали возможную оппозицию, на случай войны создавали атмосферу страха и беспрекословного подчинения воле вождя, обеспечивали ротацию (смену) кадров за счет выдвижения молодежи, ослабляли социальную напряженность, взваливая вину за трудности жизни на «врагов народа»; обеспечивали рабочей силой ГУЛАГ.

Сталинской политике модернизации советского общества в разное время и в разных формах оказывалось сопротивление. Например, только за первые три месяца 1930 г. было более 2 тысяч вооруженных выступлений крестьян. Большевик с 1912 г., видный писатель и дипломат Ф. Раскольников опубликовал в зарубежной печати открытое письмо, в котором подверг личность и дела Сталина уничтожающей критике. В начале 30-х годов были политические выступления против И.В. Сталина и сталинизма внутри самой ВКП(б). Первое – в 1930 г. – возглавили кандидат в члены Политбюро ЦК ВКП(б), председатель СНК РСФСР Сырцов и секретарь Закавказского крайкома партии Ломинадзе. В 1932 г. группа московских партийных и советских работников, в том числе Рютин, Галкин, Иванов, Каюров, создала «Союз марксистов-ленинцев», призывая к борьбе против Сталина. Эти же вопросы в 1933 г. обсуждали старые большевики Смирнов, Толмачев, Эйсмонт. Все эти выступления были связаны с критикой экономической политики властей, личной диктатуры вождя. Сталинские оппоненты требовали свободного выхода крестьян из колхозов, подчинения органов ОГПУ строгому партийному контролю, обеспечения независимости профессиональных союзов, пересмотра промышленных программ, а также отстранения И.В. Сталина от руководства страной. Все оппозиционеры были отлучены от власти и вскоре расстреляны. Способом выражения массового недовольства был многочисленный поток писем руководителям страны с описанием реального положения дел на местах. Против политики репрессий выступали нелегальные, чаще всего молодежные, организации.