Текст книги "Курс отечественной истории"

К осени 1964 г. противники Хрущева заручились поддержкой руководителей армии, КГБ и партаппарата. 13 октября 1964 г. Хрущев, находившийся на отдыхе в Пицунде (Кавказ), был вызван в Москву на заседание Президиума ЦК, на котором ему предъявили длинный список обвинений. В его защиту выступил лишь Микоян. На открывшемся вслед за этим пленуме ЦК Хрущев был смещен со всех своих постов и отправлен на пенсию. Официально это объяснялось состоянием здоровья лидера страны. Первым секретарем ЦК КПСС был избран ЛИ. Брежнев, а пост главы правительства занял АН. Косыгин. Участники Пленума подчеркивали необходимость коллективного руководства.

Таким образом, смещение Хрущева произошло в результате формально законного акта – на Пленуме ЦК, «простым голосованием». Такое разрешение конфликта – без арестов и репрессий – можно считать главным итогом минувшего десятилетия. Отставка Хрущева, несмотря на то что она явилась результатом заговора, не вызвала в стране недовольства. И население, и номенклатура встретили решения пленума с одобрением. Общество жаждало стабильности. Мало кто осознавал, что вместе с отставкой Хрущева закончилась и эпоха «оттепели».

9.2. Нарастание противоречий в развитии советского общества (1965–1985)

Экономическая и социально-политическая ситуация. Некоторое время после прихода к власти «коллективного руководства» во главе с Брежневым реформы продолжались. В экономике они были определены решениями мартовского и сентябрьского (1965 г.) пленумов ЦК КПСС. Их основная идея заключалась в переходе от преимущественно административных к преимущественно экономическим методам в области сельского хозяйства и промышленности. Восстанавливались единые отрасли во главе с министерствами. Сокращалось число директивных плановых показателей. Предполагалось укрепить хозрасчет предприятий и оставлять в их распоряжении большую долю прибыли; перестроить систему ценообразования. В аграрном секторе, в частности, вновь обозначился поворот к некоторой поддержке личных подсобных хозяйств: разрешалось восстановить их прежний размер, а позже даже увеличить его в 2 раза. Ставилась задача внедрения в производство достижений научно-технического прогресса.

Однако реформы дали лишь временный эффект и не были осуществлены полностью. Главная проблема заключалась в сохранении коренной черты прежней системы управления – главным критерием оценки предприятия по-прежнему оставался не объективный уровень экономической эффективности, а процент выполнения обязательных заданий центра. Противоречия реформы можно было устранять, либо продвигаясь к рынку, что было невозможно, либо вновь усиливая административные рычаги управления и свертывая реформу.

На практике происходил постепенный возврат к более детальному планированию. Свертывание реформы особенно ускорилось после Чехословацкого кризиса («пражской весны 1968 г.»), который обозначил зависимость между экономическими реформами с использованием рыночных механизмов и неизбежными политическими изменениями системы советского типа. Поэтому, если в годы 8-й пятилетки экономика страны развивалась в целом успешно, то в 1970—1980-е гг. обнаружилось затухание темпов социально-экономического роста, что было обусловлено целым рядом причин.

Во-первых, страна оказалась втянутой в разорительную гонку вооружений, соперничая одновременно с США и странами НАТО, а также с Китаем.

Это вело к предельной милитаризации народного хозяйства, военные расходы поглощали около 20 % валового национального продукта. Но, в отличие от других великих держав, в СССР производством оружия и военных материалов занимался не только ограниченный военно-промышленный комплекс. Например, по разным оценкам, по заказам ВПК в эти годы работало от 60 до 80 % всех машиностроительных заводов.

Во-вторых, в начале 1960-х гг. в стране были открыты уникальные по запасам нефтегазовые месторождения в Западной Сибири. В 1970-е гг. мировые цены на топливо выросли в среднем в 20 раз. Учитывая энергетический «кризис» на Западе, советское руководство предпочло пойти по пути экспорта сырьевых и энергетических ресурсов. В бюджет страны потекли «нефтедоллары», что позволяло стране относительно безбедно существовать, обеспечивая продовольственную, космическую и другие программы. Форсирование этого процесса объективно увеличивало сырьевую ориентацию экономики страны. У руководства крепли иллюзии относительно легкости долларовых поступлений и абсолютной дешевизны топлива. Это вело к легкомысленному «проеданию» природных запасов, бесхозяйственности и нерациональному расходованию средств. Но с начала 1980-х гг., в связи с переходом западной экономики на энергосберегающие технологии, цены на нефть упали и поступление «нефтедолларов» стало уменьшаться – внутренние болезни так называемой «социалистической» экономики стали выходить на поверхность.

В-третьих, отказ от экономических методов управления и даже частичной децентрализации привели к существенному повышению роли центра и столичной бюрократии в принятии решений. С 1965 по 1985 г. число союзных и союзно-республиканских министерств увеличилось в 5,5 раз и достигло 160. За тот же период общая численность управленческого персонала страны приблизилась к 18 млн. человек, то есть на каждых 6–7 работающих приходился один управленец. Централизованная плановая экономика СССР закрывала простор для самостоятельности, инициативы низов. Хотя СССР считался союзом суверенных республик, они могли распоряжаться лишь 10–25 % расположенного на их территориях производства. По выражению М.С. Горбачева, «гвоздь забить не могут без спроса в Москве». «Окостенелый» партийно-хозяйственный бюрократический аппарат, стремясь сохранить свои позиции в управлении экономикой и обществом, все меньше считался с требованиями экономической целесообразности. С начала 1970-х гг. само слово «рынок» стало критерием идеологической неблагонадежности.

Следует отметить и некоторые другие особенности советской экономической системы. Экономика страны носила автаркический (замкнутый) характер. Мировая экономика рассматривалась как источник неприятностей и бед, а независимость от нее представлялась громадным достижением. Работа советской промышленности оценивалась главным образом по количественным показателям. Современные экономисты отмечают, что СССР в результате приверженности марксистским схемам и игнорирования действительности стал страной «слаборазвитой наоборот». Например, к концу 1980-х гг. на него приходилось порядка 67 % мирового грузооборота железных дорог, 40–50 % изымаемой в мире из недр горной массы и около 75 % выплавки стали в мартенах (технически самый отсталый способ), а по уровню телефонизации населения СССР отставал от ведущих стран мира на 50—150 лет, т. е. отставание было абсолютным. Железной руды, к примеру, добывалось в 6 раз больше, чем в США, и примерно во столько же раз меньше производилось предметов потребления. Таким образом, советская экономика носила «самоедский» характер, ее большая часть работала не на человека, а на себя.

Хронически отставал аграрный сектор экономики. Около 70 % колхозов и совхозов, даже по советским меркам, оставались убыточными. Начиная с 9-й пятилетки (1971–1975) инвестиции в сельское хозяйство устойчиво превышали все вложения в жилищное строительство. В 1982 г. была принята специальная Продовольственная программа, чтобы обеспечить необходимый уровень производства зерна и другой продукции. Однако увеличение капиталовложений не давало видимого эффекта. Более того, в 1979–1984 гг. в страну ввозилось около 40 млн т зерна ежегодно. Главной проблемой оставалось отсутствие у крестьян стимула к труду. По официальным данным производительность труда в аграрной сфере составляла 20 % от уровня США. По словам ряда председателей колхозов, «если раньше не работали, потому что знали – все равно ничего не дадут, то теперь не работают, потому что знают – все равно дадут».

В решении жилищной проблемы СССР отставал от США на 170 лет. Ярким показателем экономического кризиса явилось снижение темпов роста валового национального продукта. За период с 8-й (1966–1970) по 11 – ю (1981–1985) пятилетку он составил, по официальным данным, соответственно 42, 36, 23, 19 процентов.

На рубеже 1970—1980-х гг. в мире начался новый этап научно-технической революции (НТР), получивший название «микроэлектронная революция». С этого момента на роль основного ресурса выдвигалась не земля (как в аграрном обществе), не фабрики и заводы (как в обществе индустриальном), а информация. Уровень развития страны стал определяться использованием микроэлектронной техники. По этому показателю СССР отставал от стран Запада, вступивших в период постиндустриального развития, на десятилетия. К 1980—м гг. более 40 стран, обогнав СССР, достигли новой, электронно-информационной ступени производства. Советский Союз пропустил новый научно-технический и цивилизационный виток развития.

Советское руководство по-прежнему развивало отрасли, присущие индустриальному обществу. Реальная экономика была невосприимчива к научно-техническому прогрессу. Причина была в неспособности и незаинтересованности административно-командной системы внедрить их в производство. В условиях главенства количественных показателей промышленность и наука мало нуждались друг в друге. В научной сфере СССР было занято почти в два раза больше сотрудников, чем в США, но в то же время за весь послевоенный период советские ученые получили в 14 раз меньше Нобелевских премий, чем американские ученые.

Со второй половины 1970-х гг. начала меняться организация промышленного производства. Появились производственные и научно-производственные объединения (НПО), в рамках которых реализовывалась техническая цепочка «исследование – освоение – производство». Наиболее успешно эта программа была реализована в Ленинграде. Однако в целом по стране желаемого слияния науки и производства не произошло. Практическим результатом стал гигантизм промышленных организаций.

Одной из черт экономического развития СССР стало формирование «теневой экономики». Она выступала как в форме подпольных производств (особенно в республиках Прибалтики, Закавказья и Средней Азии), так и на базе легального производства. Более всего этим были поражены такие отрасли, как торговля и строительство. Доходы «теневой экономики» исчислялись многими миллиардами. Эти «криминальные капиталистические отношения» нарастали и размывали «реальный социализм».

Вместе с тем режиму Брежнева удалось обеспечить относительный рост благосостояния народа, поддерживаемый сдерживанием цен и искусственным подъемом заработной платы за счет «нефтедолларов». На рубеже 1960—1970-х гг. большую часть общества охватила поистине потребительская революция. Начало было положено раздачей земельных участков горожанам и массовой (по советским меркам) автомобилизацией. В результате перехода от коммуналок к отдельным квартирам энергия многих людей была нацелена на обустройство домашнего очага. Нарастание потребностей быстро обнаружило, что «социалистическая» экономика не предназначена для их удовлетворения.

Наступил товарный голод- Дефицит затронул практически всю сферу товаров и услуг, что вызывало недовольство людей, вынужденных часами простаивать в очередях. Начиная со второй половины 1970-х гг. государство, стараясь снять социальную напряженность на товарном рынке, на нефтедоллары закупало за границей практически весь спектр необходимых товаров. Несмотря на это СССР занимал по уровню потребления на душу населения 77-е место в мире.

Накапливались противоречия в социальной сфере. С одной стороны, с 1965 г. до середины 1980-х гг. стали получать ежемесячную денежную оплату труда колхозники, росли пенсии и стипендии, существовала развитая система бесплатных социальных услуг (здравоохранение, образование, детские учреждения); ощутимые льготы устанавливались для пенсионеров, инвалидов, участников Отечественной войны. С другой стороны, уравниловка в оплате труда на общественном производстве пробуждала частную инициативу – «теневую экономику» в мелких ее проявлениях, так называемые «левые» приработки. Государство смотрело на все это «сквозь пальцы», как на фактор снижения общественного напряжения. К середине 1980-х гг. «частники» оказывали населению треть всех услуг в стране. Недовольство «уравниловкой» проявлялось и в таких формах, как пьянство, прогулы, опоздания, низкая производительность труда и пр. В таких условиях многочисленные трудовые почины и разные формы социалистического соревнования при отсутствии стимулов превращались в кратковременные кампании и показуху.

В то же время потребности советских людей никогда не ограничивались материальной сферой. Напротив, общество жило напряженной духовной жизнью. Это была действительно читающая страна, а посещение театра было вполне доступно каждому. Была создана весьма устойчивая система подготовки спортивных кадров. Яркий пример – регулярные победы нашей хоккейной дружины на международных состязаниях. Но ведущие спортсмены были фактически профессионалами, продолжая числиться любителями.

Внешняя политика СССР в 1970-е – 1980-е гг. Противоречивый характер носила внешняя политика СССР. Основу ее составляли два взаимоисключающих процесса: «разрядка международной напряженности» и идеологическая конфронтация с Западом, продолжавшаяся гонка вооружений. К концу 1960-х – началу 1970-х гг. после целой полосы кризисов началась постепенная нормализация отношений между Востоком и Западом. В этой связи необходимо выделить следующие события: улучшение советско-французских отношений и советско-германских отношений, возобновление советско-американских встреч на высшем уровне (начиная с визита Р. Никсона в Москву в мае 1972 г.); принятие советским руководством на XXIV съезде КПСС (1971 г.)

Программы мира. Это новое состояние внешнеполитической атмосферы получило название «разрядка международной напряженности». Основой «разрядки» принято считать достижение паритета – стратегического равенства вооружений – СССР и США, достигнутое в конце 1960-х гг. Стержнем «разрядки» стали благоприятные советско-американские отношения, впервые после войны вышедшие за рамки сугубо дипломатических контактов. Улучшилась ситуация в Европе. В 1970 г. был подписан договор с ФРГ о признании послевоенных границ. Пик «разрядки» пришелся на 1972–1975 гг, когда между двумя сверхдержавами было заключено свыше 40 соглашений в сфере экономики и политики (например об ограничении ядерных вооружений и противоракетной обороны). В 1975 г. в Хельсинки состоялось Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе (СБСЕ) лидеров 33-х европейских стран, США и Канады. Был подписан Заключительный акт, который провозгласил нерушимость границ, отказ от применения силы, невмешательство во внутренние дела, признание свободы передвижения, свободы получения информации и другие принципы мирного сосуществования между различными государствами.

Вместе с тем говорить об окончании «холодной войны» было преждевременно. Сохранялось противостояние двух военно-политических блоков – Варшавского договора и НАТО. В рассматриваемый период с обеих сторон усиливается роль геополитических интересов, которые облекались в прежнюю идеологическую форму. После чехословацких событий 1968 г. советское руководство в начале 1970-х гг. сформулировало концепцию отношений с так называемыми «социалистическими» странами Восточной Европы, названной на Западе «доктриной Брежнева». Упор в ней делался на защиту от любых посягательств политического строя стран Восточной Европы вплоть до использования вооруженных сил СССР. Эта политическая линия характеризовалась усилением экономической зависимости стран «социалистического содружества» от СССР и закреплялась присутствием на территории Венгрии, ГДР, Польши, Чехословакии советских войск.

В то же время ввод советских войск в Чехословакию усилил раскол социалистических стран. Еще более отдалились от СССР Румыния, Югославия и Албания. Особенно острой была реакция Китая, обвинившего советское руководство в империалистической политике и одновременно не принимавшего «чешскую демократизацию». Отношения СССР и Китая приобретали все более конфронтационный характер. Восточный сосед стал предъявлять территориальные требования, что привело в 1969 г. к пограничным вооруженным конфликтам. Наиболее крупный произошел в районе острова Даманский на участке дальневосточной советско-китайской границы. В этот период советское руководство было всерьез обеспокоено угрозой крупномасштабной войны с Китаем. В связи с этим важное значение приобретало освоение Дальнего Востока. Началось форсированное строительство Байкало-Амурской магистрали (БАМа). В 1970-е годы СССР потратил 200 млрд рублей на укрепление границы с КНР. Урегулирование отношений СССР с Китаем произошло лишь в период перестройки.

Тяжелым финансовым бременем становилась помощь СССР «развивающимся странам». В условиях скрытого противостояния двух сверхдержав в различных регионах мира, Советский Союз оказывал поддержку режимам, декларировавшим свою «социалистическую ориентацию», а также коммунистическим партиям других стран. Это были льготные кредиты, поставки военной техники, а также выполнение советскими военнослужащими «интернационального долга» в Египте, Вьетнаме, Анголе, Мозамбике, Эфиопии и др. – всего более чем в 20 странах. В 1978 г. СССР заключил договор о дружбе и сотрудничестве с новым правительством Афганистана, которое пришло к власти в результате революции. Но в Афганистане началась гражданская и междоусобная война между представителями различных социальных, этнических и клановых группировок. В первое время советское руководство отклоняло настойчивые просьбы из Кабула о военном вмешательстве. Но осенью 1979 г. в руководстве Народно-демократической партии (НДПА) произошел переворот.

К власти в стране пришел президент Амин, начавший кровавые репрессии в партии. Советское руководство опасалось усиления исламской оппозиции, а также подозревало Амина в симпатиях к Китаю и желании восстановить отношения с США. Не желая «потерять Афганистан» и считая необходимым корректировку внутриполитического курса этой страны, узкий круг советских руководителей (Брежнев, Андропов, Устинов, Громыко) принял решение о применении силы. 27 декабря 1979 г. спецотряд КГБ захватил дворец Амина. Одновременно советские войска вошли в Афганистан, а новый президент, ставленник Москвы, Б. Кармаль легализовал этот шаг соответствующим «приглашением». Однако задуманная единовременная акция превратилась в длительные широкомасштабные военные действия, поскольку, по существу, советские войска оказались вовлечены в гражданскую войну. По мере роста военных потерь Афганистан из внешнеполитической проблемы стал превращаться во внутриполитическую, которая усугублялась полным отсутствием правдивой информации. По официальным данным, СССР потерял в афганской войне (1979–1989 гг.) 14,5 тыс. человек убитыми.

Ввод советских войск в Афганистан стал концом «разрядки». США сочли это нарушением раздела «сфер влияния». Мировая общественность осудила действия Советского Союза, многие страны бойкотировали Московскую Олимпиаду-80. Процессу разрядки помешали также ставка США на новый тип вооружений (крылатые ракеты) и решение СССР о размещении в Чехословакии и ГДР ракет среднего радиуса действия. Новый лидер страны Ю.В. Андропов (с ноября 1982) пытался наладить диалог с Западом, однако ситуация еще более обострилась, когда 1 сентября 1983 г. советский истребитель сбил над о. Сахалин южнокорейский пассажирский самолет, нарушивший воздушное пространство СССР. Советское руководство квалифицировало инцидент как провокацию спецслужб США. Президент США Р. Рейган назвал Советский Союз «империей зла», провозгласил против него «крестовый поход» и объявил о начале работ над программой «звездных войн» (СОИ). Таким образом, крайняя идеологизация внешней политики вновь привела к обострению международных отношений. Начавшийся новый виток гонки вооружений поставил экономику СССР в крайне тяжелые условия.

Отвечая на вопросы, связанные с политическим развитием страны в 1960—1980-е гг., следует обратить внимание на развитие консервативных тенденций в деятельности КПСС. После снятия Хрущева началась полоса тихой «реабилитации» Сталина. Его имя все чаще начинает присутствовать в художественных произведениях, кинофильмах, мемуарах. Прекратилась реабилитация жертв сталинских репрессий. Хотя сталинистам не удалось добиться полной реабилитации вождя, сам вопрос о преодолении «культа личности» был снят.

Общественно-политическая жизнь страны. В середине 1960-х гг. в стране возникло легальное движение диссидентов, или инакомыслящих, провозгласившее целью борьбу за права человека. У истоков правозащитного движения стояли А. Есенин-Вольпин, А. Гинзбург, В. Буковский, И. Габай, А. Марченко. К концу 1960-х относятся первые заявления академика A. Сахарова в защиту преследуемых властью.

Но на открытые политические выступления осмеливались лишь небольшие группы людей. 25 августа 1968 г. 8 человек вышли на Красную площадь с плакатами, протестуя против ввода советских войск в Чехословакию. Эти попытки оппозиционных выступлений власти использовали для «закручивания гаек», ужесточения цензуры и борьбы с инакомыслием. При Брежневе появились новые формы репрессий – внесудебные помещения в психиатрические лечебницы. Эта «новация» была связана с именем председателя КГБ Андропова. От идеологической реакции особенно пострадала культура. Талантливые литературные произведения, неугодные режиму, не публиковались. Ряд кинофильмов оставался на полках, а театральная деятельность находилась под жестким контролем. В разное время были лишены гражданства и оказались за границей писатели В. Войнович, Г. Владимиров, B. Некрасов, будущие лауреаты Нобелевской премии писатель А. Солженицын и поэт И. Бродский, режиссер Ю. Любимов, кинорежиссер А. Тарковский и др.

В исторической литературе содержатся разные оценки явления диссидентства. Ряд историков считает, что это движение было больше западным мифом, чем реальным течением среди интеллигенции. Противоположная позиция заключается в том, что, не смотря на свою малочисленность, это движение наносило моральный и идеологический урон тоталитарной системе, поскольку бросило открытый вызов властям и подрывало официальную демагогию о «морально-политическом единстве советского народа». После вторжения наших войск в Афганистан на диссидентов обрушились особенно тяжелые репрессии, а после прихода к власти Андропова диссидентское движение было почти полностью разгромлено.

Усилились догматические тенденции в идеологии и общественных науках. Очевидный факт провала установок программы КПСС 1961 г. привел к выдвижению концепции «развитого социализма» (тезис о его построении в СССР выдвинул Брежнев в 1967 г.). Партийные съезды проходили под знаком парадности. Очевидные проблемы замалчивались, зато все громче звучали победные реляции, сообщалось о мнимых успехах и достижениях. Все больше теория отрывалась от социальной практики.

Претерпела изменения и сама КПСС. Из политической организации она превратилась в важнейший элемент государственной структуры, при которой, как декоративный элемент, существовали Советы и другие представительные органы. В новой Конституции СССР, принятой в 1977 г, было закреплено монопольное положение КПСС – 6-я статья узаконила роль партии как руководящей и направляющей силы советского общества, ядро политической системы. Ряды КПСС постоянно росли (с 12,4 млн в 1966 г. до 19 млн в 1985 г.), поскольку членство в партии превратилось для граждан в необходимое условие служебного роста. В действительности рядовые коммунисты не участвовали в определении политики партии – от них требовалось формальное одобрение аппаратных решений. В 1960—1980-е гг. реальной властью в стране обладала бюрократия («новый класс») – привилегированный руководящий слой общества, основу которого составляла верхушка партийных функционеров. Кроме них к касте «избранных» принадлежали представители высшего генералитета, руководство КГБ, руководители министерств и ведомств, директора крупнейших предприятий, привилегированная научная и творческая интеллигенция.

После отстранения Хрущева от власти происходит окончательное формирование этого слоя как мощной политической силы. С приходом Брежнева номенклатура получила гарантии личной безопасности, освободилась от страха, который довлел над ней при Сталине, и обрела стабильность, которой не было при Хрущеве. В условиях безнаказанности и вседозволенности брежневской эпохи «новый класс» освободился и от многих моральных запретов. В этом узком «своем кругу» господствовали иные нравственные законы, а марксистская идеология оставалась лишь привычной риторикой. Главным источником обогащения правящего класса становятся злоупотребления должностями, взятки, приписки, протекционизм, «телефонное право». Процветали номенклатурные привилегии (госдачи, спец пайки, персональные машины, эксклюзивное жилье).

Правящий слой был заинтересован в стабильности высшего политического руководства. Сама политическая система не имела источников ротации (обновления), кроме репрессий. По этой причине в 1965–1984 гг. состав Политбюро почти не обновлялся. Члены Политбюро теперь покидали свой пост только в случае смерти. В 1980 г. их средний возраст составил 71 год. Правящий слой стал приобретать черты геронтократии (власть стариков).

Следует особо остановиться на роли Брежнева в событиях 1960 – начала 1980-х гг. Рядовой функционер КПСС, поднявшийся в верхний слой аппарата благодаря сталинским репрессиям 1930-х гг., он оказался у руля советского государства в результате сложного переплетения политических сил. После снятия Хрущева, многие в руководстве страны рассматривали его как временную фигуру. Однако, не обладая выдающимися способностями, Брежнев в течение 18 лет находился у власти. Он постепенно, в результате тонких закулисных игр, устранил всех участников переворота 1964 г. и заменил их своими друзьями и земляками из Днепропетровска, Молдавии и Казахстана. В свою очередь окружение Брежнева делало все, чтобы раздуть его авторитет и несуществующие таланты. Началась кампания по возвеличиванию Брежнева, которая шла по сталинскому образцу, но приобретало трагикомические черты. «Слабостью» Брежнева стало коллекционирование титулов, наград. До своего избрания Первым (с 1966 г. Генеральным) секретарем ЦК КПСС он был «всего лишь» Героем социалистического труда (1961 г.). После своего прихода к власти Брежнев четыре раза (в 1966, 1976, 1978 и 1981 гг.) получал звание Героя Советского Союза. Кроме того, он награждается орденом «Победы», восемью орденами Ленина, становится лауреатом Ленинской премии по литературе (за трилогию «Малая земля», «Целина», «Возрождение»). Этот «звездопад» продолжался до самой смерти вождя. Всего в его «коллекции» было 114 орденов и медалей СССР и других государств. В 1976 г. ему было присвоено звание Маршала Советского Союза. В июне 1977 г. Брежнев становится председателем Президиума Верховного Совета СССР. Публичные славословия в адрес «лично дорогого товарища Леонида Ильича Брежнева» становились все более оглушительными по мере того, как Брежнев становился все менее дееспособен. Последние 10 лет он сильно зависел от успокаивающих и снотворных средств (отсюда и скованная походка, и заторможенность, и вялая речь), и в таком состоянии должен был принимать важные для страны решения. Физически немощные, увешанные всевозможными регалиями фигуры Брежнева и других членов Политбюро как бы персонифицировали разложение существовавшего политического режима, в котором легализовались двойная мораль, двойные стандарты жизни – официальные и реальные. Многие руководители чувствовали себя полновластными хозяевами «своих» республик, регионов, заводов и т. п. В некоторых регионах (особенно в Средней Азии, Кавказе и Москве) происходило прямое сращивание целых звеньев партийного и государственного аппарата с теневой экономикой, уголовными элементами. И все это на фоне трескучей пропаганды успехов во всех сферах, непрерывных юбилеев, массовых награждений.

Сохранение уравнительной и дефицитной системы распределения в «нижней» части социальной пирамиды при наличии многочисленного партийно-государственного строя «управляющих» с их тщательно охраняемой системой привилегий, усиливающейся коррупцией и казнокрадством вели к росту социальной апатии, моральному разложению общества, «кухонной» критике властей и многочисленным анекдотам с политическим подтекстом, ставших знаковым явлением эпохи.

Таким образом, к концу 1970-х – началу 1980-х гг. советский режим в СССР вступил в стадию стагнации, а затем и кризиса, который охватил все стороны общественной жизни, экономики, социальной сферы. Нравственное состояние общества, по словам бывшего Председателя Совета министров Н.И. Рыжкова, «можно было сравнить с тем, что принято описывать словами старой песни: «Последний нонешний денечек…»». Позже, выступая на XXVII съезде КПСС (1986 г.), М.С. Горбачев охарактеризует брежневскую эпоху как время «застоя». Такая оценка утвердилась в исторической литературе.

Смерть в ноябре 1982 г. Брежнева и приход на пост Генерального секретаря ЦК КПСС Ю.В. Андропова пробудили в обществе надежды на возможное изменение жизни к лучшему. Андропов, руководивший страной 15 месяцев, стал первым советским лидером, который признал необходимость модернизации экономической и политической системы «реального социализма» при сохранении и усилении идеологического контроля КПСС над населением.

Признавая наличие в советском обществе противоречий и трудностей, Андропов встряхнул общественное сознание, заявив: «Мы не знаем общества, в котором живем». Будучи в течение 15-ти лет руководителем КГБ, Андропов обладал полной информацией о масштабах коррупции на различных уровнях властных структур. Новый Генеральный секретарь ЦК КПСС энергично взялся за наведение порядка, дисциплины и борьбу с коррупцией, в том числе в высших эшелонах власти. Уже в первые месяцы были сняты со своих постов несколько сот коррумпированных чиновников, в том числе руководитель МВД Н.А. Щелоков. Было проведено несколько показательных процессов руководителей московской торговли. Некоторых из них приговорили к высшей мере наказания за хищения. Началась борьба с «нетрудовыми доходами» и мелкой спекуляцией.

Одновременно началась кампания по укреплению трудовой дисциплины: у посетителей магазинов, кинотеатров, бань и других общественных мест проверяли документы, чтобы выявить тех, кто оказался там в рабочее время. Укрепление дисциплины рассматривалось вначале как основное средство решения экономических проблем, после чего предполагалось перейти к расширению самостоятельности предприятий, хозрасчету, кооперативам и т. д. Однако смерть Андропова в феврале 1984 г. и приход к власти совершенно больного К. У. Черненко, типичного аппаратчика, которому в тот момент было 73 года, заморозили имеющиеся планы реформ. В период правления последнего «кремлевского старца» обозначился откровенный откат внутренней и внешней политики СССР к временам брежневского «застоя». Смерть Черненко и избрание в марте 1985 г. М.С. Горбачева на пост Генерального секретаря ЦК КПСС возродили надежду на возможность реальных перемен.