Текст книги "Эпилептоиды. Люди, как люди, только в погонах"

И снова эксперт

Тот же эксперт и тот же следователь.

Изнасилование типа случилось, ну девица заявление подала, знакомый, сволочь, женатый, мозги пудрил, дружился, а дня два назад после совместного употребления спиртных напитков изнасиловал, во все извращенные формы. Подонок.

Следователь соглашается, раз заявление есть, наверно подонок, точно. А вот потерпевшая сопротивлялась ли, звала ли на помощь, дело то было в гостях, и хозяева дома были, царапалась, кусалась ли?

Потерпевшая, подумав, сообщила решительно, что подонок-насильник ее так запугал, что и пискнуть боялась, но посильное сопротивление насильнику оказала. Укусила за член.

Ну что же есть начало, менты взяли насильника «под белы ручки», и на экспертизу потащили, с постановлением наперевес, во главе со следователем. Насильник трясется, божится, мол, по согласию было все. Не виноватый, дескать!

Добрались до эксперта. Ночь уже. Эксперт спал. Но вышел – чего там, до утра не терпит, что ли?

Недовольный весь.

Ну, следователь и говорит, изнасилование, мол, дело действительно не терпит, нужно факты проверить, и в экспертизе закрепить. Эксперт помягчел сразу, огонек в глазах зажегся, типа проявился интерес к любимой работе, говорит, мол, ну давай сюда потэрпэвшую, раз такое дело.

Тут ему следователь и выкатил арбуз, мол, потерпевшую осматривать смысла нет, потому, что она уже себя в порядок привела, подмыться успела, а нужно осмотреть член вот этого насильника, на предмет установления факта травмы, причиненной посредством укуса потерпевшей, какой факт будет иметь для следствия огромное значение, опять же будучи в дальнейшем положенным в основу доказательной базы обвинительного заключения. Эксперт—азербайджанец, маленький, но гордый взвился, «… чтобы я, члэны всякиэ сматрэл, укусы его сматрэл, нэ будэт такого»!

Следователь ему постановление официальное к носу, отказ от проведения экспертизы уголовкой пахнет!

Одумался эксперт, мрачно потащил насильника за ширмочку, раздраженно там командует,».. э, ти, как тэбя… штаны снимай, трусы снимай, члэн показывай!» Менты ржут беззвучно. Эксперт, из-за ширмочки мрачно заключение выдает – «…ест укус, на члэне, « потом с ехидцей такой – «э… фотографировать надо тибэ, а»?

Необходимые исправления

История такая была. Звонит прокурору судья и говорит, слушай, ты, когда ментам дела подписываешь, в суд отправляешь, хоть читаешь их?

Обиделся Прокурор, нагрубил судье, мол, ты чего это, совсем меня за дурака принимаешь, хочешь сказать, что я бездельничаю что ли? Ты смотри, фильтруй базар то. За ментами, каждую строчку чищу. Знаю их натуру. Глаз да глаз за ними, неусыпно, так сказать!

Судья возражает – как ты читаешь, вот ко мне дело пришло, хулиганка там. Плевое дело и то умудрились испортить.

– Это как, читал я, прокурор заводиться стал, чистое дело!

– Судья – Чистое то чистое, а как сляпано. Вот в протоколе допроса потерпевшего мент написал со слов терпилы, мол: «…обвиняемый ударил меня кулаком в морду и при этом сказал – иди на фуй.» Ну ладно я-мужик, ну тебе тоже не привыкать. Но в суде у меня секретарши, адвокатши, мамаши-всякие, да мало ли какой идиот забредет. А тут я зачитываю материалы допроса, и на матах речь с трибуны толкаю! Неужели мент твой не мог написать, как положено – «…и при этом выразился в мой адрес нецензурной бранью».

Прокурор свирепеет – передай мне дело, если это правда, я им. лядь устрою, всем своим ГОВД будут штаны отстирывать. И тебе бутылку коньяка поставлю, но если врешь, гад будешь.

Ну, пришло дело, прочитал прокурор, действительно мент со слов «терпилы» записал в протоколе допроса официальном, между прочим, документе «…обвиняемый ударил меня кулаком в морду и при этом сказал – иди на фуй.»

Ну, прокурор злой, обделался перед судьей, еще коньяк проспорил, вызывает ментов, начальника, зам начальника, короче всех кого нашел и среди них мента, который протокол писал. Ясное дело разгром полный-что за ментовник такой, куда. лядь смотрите, начальник на начальнике, за подчиненными ни хрена контроля нет, только водка в головах булькает, что тут понаписали, неучи? Если бы прокуратура дела перед судом не читала, опозорились бы перед гражданами, а если бы до партийных органов дошло, погончики бы послетали со скоростью поноса. Неужели нельзя понять, что в официальных документах членами не бросаются, а если надо факт матерщины зафиксировать то пишут: «Выразился нецензурной бранью, оскорбляющей человеческое достоинство».

Ну, менты стоят, сопли жуют, сказать то нечего, так что лучше молчать, выговорится начальство, устанет, вот и пронесет неприятность мимо, авось.

А, и правда, выговорился прокурор, успокоился немного, спрашивает, мол, короче, какой идиот протокол писал?

Тут менты виноватого выталкивают, этот, мол, ну мы его в ГОВД накажем, мы ему звание понизим, мы ему выговор….

– Прокурор – ша менты, дело надо в суд вернуть, я его неофициально получил, под неведомое вам «честное слово», короче вот вам дело и пятнадцать минут времени, чтобы все было как надо.

Менты испарились. Через пять минут стучится лейтенант, автор протокола – помятый весь.

– Разрешите, товарищ-господин прокурор?

– Прокурор-что, «летеха», исправил чудик?

Тот козыряет одной рукой, так точно, мол, и второй рукой дело сует.

Прокурор дело открывает на известной странице и видит: слова «…и при этом сказал мне, иди на фуй» старательно, густо так зачерканы. Внизу протокола ментовской рукой выведено аккуратно – «…зачеркнутое, « иди на фуй», не читать», следователь такой то, подпись, число.

Прошла любовь…

Одного судмедэксперта менты вызвали, на осмотр «трупа потерпевшей», это у ментов такая в тот раз была форма вызова. Приехали на «бобике-уазике», как обычно битком набитом, «сотрудников» всяких, оперов, прокурорских работников полно, эксперт криминалист в углу сидит, стиснутый их могучими телами. Ну, доехали, вся оперативная группа из «бобика» выспалась и в квартиру. Там уже сам начальник уголовного розыска распоряжается, «датый» хорошо, скорее всего, по случаю вечернего времени.

Проходят в комнату, а там картина. Кровать широкая, «сексодром», на кровати, в позе «а-ля собачка», в простонародии именуемой «раком», голая дама расположена, головой в подушку уткнулась.

Начальник уголовного розыска экспертов подбадривает, давайте граждане-товарищи эксперты, осматривайте место происшествия, фотографируйте, ну, в общем, делайте все как положено! Тут эксперты переглянулись, много чего от ментов можно было ожидать, но не такого же? Возмутились и вопрос задали, мол, вы чего это менты устроили здесь? Чего тут фотографировать то? Что за бардак? Совсем уже от водки мозги у вас съехали, что ли, идите, к чертям собачьим, а мы в этой дурости участвовать не будем. Совсем распоясались, экспертов вызывают порнуху снимать!

Тут до ментов дошло что то, ржать начали, да нет, мол, эксперты, это у вас от спирта вашего медицинского мозги поплыли, она, ну потерпевшая эта действительно мертвая, а эта поза, вот и нас тоже смутила, так то вроде нет следов насилия, крови там, ну следов взлома, грабежа тоже нету, а труп есть, еще и «раком» стоит, странная поза, смерти ждать, как вы думаете, а, медицина? Так что надо потерпевшую гражданку всю осмотреть, и причину смерти установить доподлинно! Мы то уже кой чего разузнали по своей линии, но хотим наши догадки с вашими мыслями сравнить, так что давайте, вот вам, кстати, и официальные постановления на проведение экспертизы, так что вперед и с песней.

Осмотрели эксперты потерпевшую, в результате осмотра выяснилось, что имела потерпевшая незадолго до наступления смерти половое сношение, пьяная была вусмерть, и видать обрыгалась во время этого самого сношения, при этом блевотина ей в дыхательное горло попала. Короче пьяная баба, когда ее «раком» кто-то пер, блевотиной захлебнулась. Такая вот неромантическая история любви получилась.

Эксперты все место происшествия и потерпевшую гражданку засняли, конечно, ментам свои предварительные выводы сообщили. Менты обрадовались, правильно, мол, с нашими данными все сходиться, дескать, эта самая потерпевшая сегодня в кабаке была, там напилась шампанского и водяры, это «северное сияние» называется, такой способ нажраться по-быстрому, мужиков стала кадрить, ну там ее и снял один, кобелирующий субъект. Вот пришли к нему домой, еще выпили, кобель то, еще держался на ногах и, несмотря, на то, что подружка его вообще отключилась, раздел ее сердешную, в соблазнительную, для себя, позу установил, и вдул ей, куда пришлось, она то блевать в это время начала, а сексуальный партнер эти звуки рыгочки принял, за страстные стоны, тоже ведь пьяный то, ну и продолжал активно пользовать женщину во все доступные ему в этот момент отверстия. А когда кончил, видит, что то не то, подружка на окончание процесса никак не реагирует! Вокруг блевотиной воняет, вообще вся кровать заблевана!

Перепугался, метаться начал, по соседям побежал. Они как раз нас то и вызвали. Да, вон, его на кухне опера пытают, идите посмотрите если интересно.

Ну, эксперты на кухню заглянули, конечно, а там мужик, несмотря на все сложность своей ситуации все же в трусах и рубашке одетый, за столом рыдает. И само собой над ним опера-сотрудники изгаляются, совсем уже окосевший начальник уголовного розыска, орет, мол, ты убийца, мужик! Ты зачем бабу убил, маньяк проклятый! Что,.лядь, на мертвых тянет, некрофил паршивый? Мы тебя в такую камеру бросим, что там тебе весь зад зеки порвут, на красные лохмотья! Ты же ее бедняжку мертвую пер! Козел! О, вот и медицина приехала, и уже обращаясь к экспертам, начальник уголовного розыска заявил, нетвердо махнув рукой в сторону подозреваемого, мол, давай медицина, режь у этого маньяка—некрофила его орудие преступления! Он в убийстве ни черта не сознается! Так что пойдет на зону как не признавший свою вину и нераскаявшийся убийца! Но без члена своего поганого по этапу пойдешь! Понял подонок! Я из тебя полную Маню сделаю, зекам подарок, Снегурочку-.лядь!

Мужик при таких суровых словах вообще в расстройство вошел, головой об стол колотится, орет, мол, не убивал я ее, руки на себя наложу, не убивал я!

В общем, начальника уголовки успокоили, мужика пока решили в вытрезвитель поместить, это чтобы материал официально пока не регистрировать, труп потерпевшей гражданки в морг, само собой. А материалы происшествия утром начальству предоставить. Оно на то и начальство, что бы решения принимать. Умное же.

Как решили, так и сделали, всех участником произошедшего развезли туда, куда надо, ментов в отдел-«ментовник», экспертов в ихнее учреждение, вместе с трупом потерпевшей гражданки, который труп по пути в морг и забросили. Мужика-сперматозавра, сексуального монстра и полового разбойника в вытрезвитель. Документы начальству, на предмет принятия процессуального решения.

Начальство решило по данному факту уголовное дело не возбуждать, сама ведь пила, никто насильно не вливал водку в потерпевшую эту. Еще и с шампанским тем более! Усугубила, дура! Хотя конечно можно было и вышеупомянутого «членистоногого» героя на зону отправить, то ли за изнасилование повлекшее смерть потерпевшей, ранее умышленно приведенной в беспомощное состояние, то ли за неоказание помощи, да связываться неохота, муторно и опять же статистику насильственных преступлений в районе ухудшать не стоит. Ну и мужик когда протрезвел, тоже не дурак оказался, помог начальству принять достойное процессуальное решение. Посильную помощь оказал, значит работе внутренних органов государства. Вот как раз и наука будет, а и нечего с пьяными бабами связываться!

Скоро пенсия

Один старый начальник районной милиции после обеда, часов в пять, на работу пришел, живот еле в рубашонку форменную вмещается, пот льется ручьем, он его платочком останавливает.

А на работу чего торопиться – до пенсии полгода. На одной ноге отстоять можно.

Пришел, смотрит в «обезьяннике» дедок, какой то бегает, кипишится, сержантику дежурному орет. Вызови, мол, бабку-.уку, пусть заявление заберет, а то выйду после пятнадцати суток-убью дуру старую.

Ну, начальник у сержантика дежурного интересуется, чего это, мол, в дежурном помещении происходит?

Тот и докладывает. Так, мол, и так, дедок напился, буянил, за бабкой гонялся. Она заявление написала. Оформляем по мелкому хулиганству.

Начальник вздохнул и говорит сержантику, неторопливо так, солидно: « Ты мне это прекращай, чего этого старого в «обезьяннике» держать, помещение все запердит еще. Ты его отведи за вытрезвитель и пристрели к чертям. «Суточников» возьми, закопайте там же. Только глубже закапывайте, а то в прошлый раз тех двух цыган, закопали, еле-еле присыпали. Неделю воняли. Серьезнее надо к службе относиться, а то так всю жизнь сержантиком и пробегаешь. Учишь вас дураков, учишь. Я у себя, отдохну пока, так что по пустякам пусть не беспокоят. Все к заму».

Ну и пошел. А сержантик тоже юмор понимает. Пистолет достал и чистит чего то, на свет смотрит, в дуло дует.

Дедок слышал все, видит-дела нешуточные творятся, и к сержантику, ты, мол, чего это сынок делаешь? Тот от дела не отвлекаясь, говорит: « Чего, чего, не видишь разве, пистолет налаживаю. Начальник приказал». Дедок в панике: «неужто застрелишь, внучек!?» Сержантик ему веско отвечает: « Я на службе, начальник приказал, а что приказал, ты старый и сам слышал, так что собирайся дед, пойдем. Лопаты еще взять надо. Сам понесешь, а то я в форме, еще испачкаю. Вас таких много, а мне дежурить до утра».

Тут дедок уже совсем в панике, криком кричит, мол, не бери внучек грех на душу, позвони бабке, до смерти трогать не буду дуру старую, пусть заявление заберет.

В общем, забрала бабка заявление, еще долго потом добро помнила, то огурчиков принесет сержанту, то сальца, то водочки там. Дед то исправился, перестал гонять старуху, правда, помер вскоре.

Клевета

С бабами с этими всегда приключения. Смех и грех.

Мужик как то жену притащил. Вот мол, изнасиловал ее, козел один.

Та тоже ревет, заливается, изнасиловал точно, пистолетом угрожал, сволочь такая, адрес знаю, Вовкой зовут. Боялась сопротивляться. Пистолета испугалась.

Ну, времена советские, пистолеты только в кино были, в общем супер дело. Менты табельное оружие похватали, «броники», сколько было (штуки два), и в засаду, один сверху, один снизу на лестничных площадках, другие в квартире, караулят преступника.

День в засаде сидят, второй. В подъезде их уже знают. Да чего там в подъезде. Весь городишко знает, что менты в таком то доме в засаде сидят. Детишки бегают смотреть, старушки водички попить выносят, жены навещают бойцов невидимого фронта, «тормозки» им носят, менты к жильцам в туалет ходят. Обжились, в общем.

Наконец появился преступник. Где то пил два дня, домой пришел отсыпаться.

Тут менты и повязали его, при задержании приемы всякие применили: ногой по яйцам, мордой об колено, пистолетом по шее. Как смогли в общем, а преступника задержали. В квартиру его затащили, орут: «Где пистолет,.ука, козел, насиловал кого, признавайся, в подвал кинем – самого опустим, пристрелим еще?!

Но преступник, сопли, по морде расквашенной мажет, ничего не понимает, какой, мол, пистолет, вы чего, менты? Не насиловал никого, и в мыслях не было такого, пил себе тихо мирно на даче, только приехал.

Менты не промах, начальству звякнули, так, мол, и так, задержали насильника, не колется, ни, в какую. «Терпилу» везите. Очная ставка требуется.

Начальство бабу-заявительницу за шиворот, в «бобик», и на очную ставку. Муж с ней само собой. Приехали. Муж как водится, насильника изувечить кидается, тот в свою очередь мужу отмашку пытается давать, менты их держат, орут все, соседи в двери интересуются ситуацией, физиономии свои заталкивают. Сицилия, какая то.

Тут начальник, психолог такой, ага, потерпевшую даму по спинке поглаживает, успокоится, предлагает, шепчет ласково, мол, ну успокойся милая, ну где пистолет то?

Та ревет, орет, на мужа косится, показания дает, этот вот, дескать, изнасиловал, скот такой, на вот этой самой кровати, и пистолет вот он. Ручкой дрожащей на детский, пластмассовый пистолетик показывает. Желтенький такой, махонький. Испугаться можно только если сильно захочешь.

В общем, не подтвердился факт преступления, оказывается, давно насильник с потерпевшей это дело делали, а в тот раз просто муж из командировки не вовремя приехал, а она домой запоздала, только под утро пришла. Ну и понятное дело, скандал, то да се. Вот она и брякнула первое попавшееся. Изнасиловали, мол. Муж ее дуру в милицию и потащил.

Развелись потом.

Страшное

А бывает и по-другому. Такое событие, например, произошло однажды. Страшное.

Жила была семья. Отец, мать и две девочки семь и четыре годика, кажется. Жилье у них было, квартира на девятом этаже. Большая. Денег тоже хватало, на жизнь… Но вот случилось так, что муж загулял. С какой то женщиной посторонней. Что там у них в семье на этой почве происходило, никто не знает. Скандалили, наверное. Но соседи говорят, что ничего не слышали.

А как то утром, зимой это было, жена вдруг выбросила девочек своих из окна с девятого этажа. Из квартиры, которую они своим домом считали. А потом сама выбросилась. Так и лежали на припорошенном свежим снегом газоне около дома, девочки, и женщина эта, которую они, наверное, мамочкой, называли. В разных местах конечно. Девочки красивые такие, только жизнь у них начиналась, а такое вот произошло. Горе.

Соседи, конечно, набежали, милиция, скорая. Да поздно уже, все кончилось, девятый этаж как никак.

Потом отца нашли. Он, оказывается, у той женщины был и ночью домой не пришел.

Ну, ему за этот случай, предъявить нечего. Дома не был, квартира изнутри закрыта, на щеколду. Жена получается за себя и за детей, все решила. Отомстила, что ли?

Но только, само собой, это не случайность, что она так поступила, а жестокость. Известно ведь, что женская жестокость самая страшная. Конечно, своей жизнью распоряжаться, вроде бы, как и не приветствуется, но эти случаи некому не подсудны, кроме Того, чьи пути неисповедимы. И даже говорят, что раньше среди чуди-племени обычай такой был, вешаться на воротах обидчика, да и японцы с харакири со своим, тоже, факт известный. Хотя, харакири, это, говорят, вообще айнский обычай, японцы-пришельцы, его просто переняли, и видимо так своеобразно айны, японцам за собственный геноцид отомстили. Да и много таких обычаев, самоубийства. Но этот случай совсем другой. Совсем. И никакие обычаи к данному случаю отношения не имеют, как бы совсем не причем.

Начало лета…

Случилось в одном городе убийство. Ну, как то так вышло, что вот именно – «случилось». Никаких киллеров не было, никаких заказчиков. Вышли парень с девчонкой в магазин, рядом с домом который. Что то понадобилось им в этом магазине. Вышли безо всякой опаски, а чего боятся, в своем городе, чуть ли не в своем дворе. Да еще и времени было часа два дня.

Ну вот, вышли, а назад не вернулся парень этот. По странному случаю в тот же магазин один местный хулиган зашел, судимый ранее, раза два… Тоже что то ему понадобилось прикупить. И свел их в том месте этот самый странный случай. Они может быть, дальше всю жизнь бы прожили так и не узнав, о существовании друг друга, а тут вот встретились на беду.

Поругались из-за чего то, то ли кто то не так посмотрел, то ли что-то не то сказал. Но только шпана дворовая нож достал да и ткнул им парня в живот. И пошел себе дальше.

Убил парня. Девчонка кричит, конечно, милицию вызвали. Те, правда быстро приехали, разыскали и задержали убийцу. А что его разыскивать то? Он и не прятался особенно. Ну, в общем вот так получилось. Горе. Парень молодой, годков ему, чуть за двадцать исполнилось. А вот и не стало. Отец оцепеневший, похороны готовит, «на автомате» ходит, себя не слышит. Мать вся в горе, воет, убивается. А как иначе?

А на улице лето только началось, тепло, деревья распустили листики свежие, зеленые, люди ходят, смеются даже, радуются чему то и странно на них смотреть родителям, потому, что этих посторонних людей их горе, смерть их сына, не касается. Может быть и такое, оказывается. Не остановился мир все в нем также как и раньше, только нет сыночка.

Но сейчас не про это, парня похоронили, убийцу посадят, тут вот что случилось. На девятый день пришла девка, какая то, незнакомая совсем. Не та, с которой он встречался, а какая то чужая, никто ее раньше знать не знал и в глаза не видел.

Пришла она к матери и говорит, мол, а вы знаете, у меня ведь ребенок будет от покойного. Встречались мы с ним. Вот и получилось так, что я беременная стала. А встречались мы с ним тайком, потому, что я разведенная и ребенок у меня уже есть. А это второй будет. Ваш внук.

Так что нужно мне сейчас помочь, потому, что больше некому. Денег надо.

Ну, мать, конечно, обмерла, пусть хоть так, но все же частичку сыночка родного вернул ей боженька. Стала суетиться вокруг этой девки, не знает, как и угодить то. Отец, правда, молчал, он вообще после похорон стал молчать.

Но тетка-родственница посмотрела на них на всех, да и объяснила девке пришедшей, мол, послушайте, милая девушка, мы про тебя ничего не знаем. Нам покойный ничего не говорил ни про тебя, ни про ребенка. Девушку, с которой он встречался, мы знаем, он не скрывался, а что было парню скрывать? Так что ты шла бы отсюда, видишь у людей горе огромное. Не до тебя сейчас.

А насчет помощи, приходи, когда родишь, вот тогда и посмотрим, наш это ребенок или не наш. И мягко, но настойчиво девку эту из дома вывела. Та правда больше так и не пришла. А мать сильно на тетку эту, сестру свою обиделась, мол, зачем выгнала, а может, и правда внука бы родила. Кровиночка сыночка, осталась бы на свете.

А сама про себя думала, ну а хоть бы и не кровиночку, пусть бы и обманула. Самое страшное в жизни ведь и так уже случилось.