Текст книги "Эпилептоиды. Люди, как люди, только в погонах"

Погоня

Привезли, значит к одному следователю из сельского района, подозреваемого на допрос, подрался он там с кем то у себя в деревне, что ли. Ну, доставленный, в наручниках, как положено, сотрудник его сопровождает из деревни тоже, сержантик, ну и одет по-деревенски, рубашонка там мятая, штаны пузырями, небритый тоже, не в форме, в общем, из всей формы только удостоверение-корочка красная, в кармане, у горячего сердца пламенного дзержинца.

Следователь допрашивать «уголовника» сел, наручники снял с него, не зверь, поди, а мент на стульях разлегся, устал, мол.

И что там у них случилось, никто точно не знает, была версия такая, что следак «уголовнику» по мордасам заехал, за «несознанку», только «уголовник» этот, подхватился и в открытое по случаю жары окно выскочил. Второй этаж свободе не помеха, на ноги и деру.

Следак в панике орет: «ПОБЕГ»! Мент деревенский очухался и отважно в окно тоже кинулся, в погоню значит, а как же, за разгильдяйство крупные неприятности могут случиться, кто тут на второй этаж смотреть будет. Короче, выпрыгнул, ножку подвернул неудачно, но весь в пыли преследует уголовника, а тот уже за дом забежал, не видно его.

Следователь паникует-кипишится, в коридор выскочил, орет-завывает: «ПОБЕГ! ПОБЕГ!»

Менты, какие были, сворой кинулись в погоню, на улицу выскакивают, видят, ковыляет. ука уголовная, недалеко ушел. Ну, догнали, с ног сбили и на тебе, на тебе, ногами по ребрам, по голове, куда попадется, в общем. Сосредоточенно пинают, с хаканьем, с матом. Тут этот, пинают которого, орет: « Свой я, ребята свой, мент!» Оказывается мент это, деревенский, который в погоню первым кинулся. Корочку тянет, вот, мол, смотрите. Посмотрели, матерятся, что ж ты. лядь, этот то где? Тот рукой тычет, за дом забежал, мол. Ну, менты подхватились и дальше в погоню, тоже за дом забежали, не видно их. Ну а деревенский мент, уже совсем чмо-чмом, в пыли измазанный, побитый весь, скособоченный, а все ж таки продолжает преследование. Упорный попался.

На его беду, лично начальник в погоню выбежал, услышал, как следак орет. Ну, выбежал, видит, ковыляет уголовник, и ни одна. ука его не преследует! Где все менты непонятно, приходится начальству как всегда все самому делать, но тоже неплохо в рапорте потом написать будет – лично, мол, задержал опасного преступника. Поскольку начальник был полным мужчиной, в возрасте уже, рисковать не стал, подхватил дрын какой то около ментовки, догнал и дрыном этим угостил по головочке, он думал то, что уголовника сбежавшего, а оказалось, что сержантика, мента деревенского, как потом выяснилось.

Из рапорта впоследствии сочиненного начальником, выяснилось еще и то, что бежавший уголовник, при побеге напал на конвоирующего сержанта такого-то, причинил последнему: множественные ушибы головы, вызвавшие сотрясение мозга, а также множественные переломы ребер, ссадины и гематомы по всему телу, нанесенные тупыми, твердыми предметами. В рапорте так написано было во всяком случае.

Остальные сотрудники тоже рапорты накарябали, списали друг у друга, геройский, мол, сотрудник, беспощадный к уголовным элементам, побольше бы таких.

Сержантику потом, на основании рапортов этих, благодарность в личное дело записали, за проявленные, при исполнении служебного долга мужество и героизм.

А «уголовник» на дополнительную статью раскрутился, за то, что от следствия скрыться пытался и причинил при побеге телесные повреждения представителю власти. Когда поймали его все же. Через полгода примерно.

Голубая Луна

Вот как то «представитель лиц нетрадицонной сексуальной ориентации» в городе завелся. Не подумайте, вовсе не в переносном, а в самом что ни на есть прямом смысле. Позор города.

Хотя, может, он и раньше таким был, только это дело не афишировал, а как пошла перестройка, гласность и всеобщая свобода нравов, сразу распоясался. Он хирургом городским работал, обследовал все, в комиссиях участвовал, ну и по месту работы стал мужикам, обследуемым в трусы лазить да за хозяйство ихнее хвататься, по морде был конечно, не раз бит, ну и так, вечерами тоже пинали его немилосердно. Потому, что народ в городе к ЛГБТшникам негативно относился, тем более к таким наглым, хотя и делали скидку, на то, что хирург. Все же интеллигент, кто их знает, вдруг у них так положено, ну насчет гомосятины этой самой. Анекдот же есть такой, мол, там бригадир сантехников одному сантехнику, который признался, что он, дескать, гей, объясняет, мол, Вася, если бы ты был артист, музыкант-композитор, поэт или даже балерон какой ни будь, то ты был бы «гей». А поскольку ты Вася, слесарь-сантехник, то ты не «гей», ты пидар, Вася! В общем, до смерти не забивали, так, головку попортили, да ребра попереломали.

Чтобы знал и выводы сделал! Но ничего так и не достигли этим воздействием. Не исправился гей проклятый! Свое гнусное поведение продолжал, а особый праздник у него был во время осенне-весеннего обследования призывников, которых в солдаты забривали. Так и млел, над пацанами изгиляясь, сладострастно слюни, пуская да губешками своими погаными пришлепывая, мол, возьмите призывник член в руку, оголите головку…, нагнитесь и раздвиньте руками ягодицы…. Гад!

Вот такие побочные последствия перестройки, получил народ, вместе со сникерсами!

Так вот, этот Гей-хирург, решил еще и бизнесом заниматься, ну по своей хирургической части. Тут видишь, какое дело, на заводе, на местном, металлургическом, часто работяги горели. Ну, в том смысле, что травмировались, то на них расплавленный металл разольется, то их железом каким придавит. В общем, много травмированных работяг было на заводе. И была такая обязанность у начальства заводского обеспечить работяг, получивших инвалидность вследствие травм на производстве, соответствующими протезами. В советские времена ясно, какие это были протезы, так, деревяшку, какую выстругают и сунут инвалиду, на мол, радуйся. Копейки такая забота стоила.

Так, вот, хирург, который в силу профессиональных обязанностей все эти части тела отрезал и протезы прилаживал к культяпкам, задумался над этим вопросом. Времена ведь другие наступили, повсюду гласность, демократизация и всеобщая гуманность. А тут богатое предприятие на протезы для пострадавших на производстве инвалидов не желает тратиться! Копейками хочет отделаться! Ну, уж нет, не выйдет!

Он по своим гейско-медицинским связям узнал, что в Германии протезы делают, на разные части тела не отличишь от настоящих рук-ног, стоят только дорого, тысячи марок, для простого то советского обывателя деньги неподъемные, конечно. А вот для крупного, на экспорт работающего предприятия – ерундовый вопрос. Надо только его правильно поставить перед нужными людьми.

Вот собрался, прошелся по заводскому руководству, стал им объяснять суть идеи. Те не въехали с первого то раза. Послали на фуй. Ну «голубой» это дело знает, привык уже к посланиям на такой то адрес, даже ему вроде и не то, что обижаться надо на такое предложение, а еще и гордиться, нужно, правильно, туда, мол, и желаю!

Он по новой объяснил, а особо одаренным и в третий и в четвертый раз. Вода камень точит. Начальство поняло, наконец, обрадовалось даже. Мощная идея! Какие бабки законно отбиваются. И уже с большим энтузиазмом, все участники консорциума за стол переговоров сели, порешали предметно, проценты свои определили, и пошла работа.

Хирург-гейской ориентации себе помещение прикупил, клинику там организовал, инвалидов заводских отовсюду в эту клинику свозит, они там у него живут месяцами, пока им слепок протеза делают из смолы какой то специальной. Потом этот слепок, очень осторожно упаковывают в посылку и тихим ходом отправляют в Германию. Там само собой делают нужный протез, завод платит за проживание своих инвалидов, еще за слепок и готовый протез—здешней клинике. Та, платит каким то немцам, те присылают протез, протез вручают инвалиду, и отправляют последнего, радоваться жизни. Финансовых затрат на все это удовольствие, ну процентов двадцать от того, что завод заплатил уходит. Остальные бабки делят потом. Все, в общем, довольны, все в шоколаде!

Жизнь стала у ЛГБТшника как в калейдоскопе, деньги, бухло, заграничные поездки, он себе машин понакупил, квартиру обставил, гламурненько так.

Любовников и считать замучился, потому, что как деньги у него завелись, так и геи, откуда не возьмись объявились. Да еще и в совершенно невероятных для небольшого, в общем, то городишки, количествах. Ну, он то конечно главный, балы и вечеринки «голубой луны» у себя организовывал, это значит, чтобы все участники в чулочках, пеньюарчиках были, в паричках и накрашенные! Куролесил, день и ночь!

Менты это дело знали, конечно, и держали его в поле видимости, как «группу риска», но трогать не трогали, поскольку он хоть и «голубой», а деньги то у него нормальные, человеческие!

Все было хорошо и в личной то жизни, и на работе порядок, дело налажено, деньги рекой льются, инвалиды, разбалованные, уже и по второму протезу себе заказывают, а завод платить то не отказывается!

Только вот семейные проблемы у «голубчика» хирурга-ЛГБТшника. Нет, он женат то не был, конечно, что еще за глупости, даже и подумать смешно. Но мать у него была и как все матери переживала за него, за непутевого, часто уму разуму сыночка учила, мол, что же ты, пьешь, как с цепи сорвался, каждый день и друзья у тебя такие же непутевые, тоже алкаши. Когда же ты жениться то будешь? Хоть бы с девушкой своей познакомил, а то весть дом в женских вещах, а мать невесту то и не видела ни разу. Или может, стесняешься матери то? Не знала старушка про нетрадиционную ориентацию сыночка, никто ей и не говорил, а сама она и не догадывалась, что такое вообще существует. Да и откуда ей знать, всю жизнь ведь на ферме колхоза «имени товарища Кагановича» горбатилась, головы не поднимая. Какие еще геи в сталинские времена, да в глухом колхозе могли быть?

А тут еще братец освободился из тюрьмы, он рецидивист был, не то три, не то четыре ходки на зону сделал. Все честным бродягой-катаржанином зону топтал, законников держался, ну типа их мазу держал. Вот в очередной раз откинулся и приехал домой. Тут ему друзья – «синие» рассказали, что брат то у него «голубой-пидар», родной брат, между прочим. И есть у них, у «честных пацанов» мысль такая, что, несмотря на все четыре ходки на зону, от звонка до звонка, и наилучшие рекомендации уважаемых по тамошней жизни людей, он типа не вполне в компанию «честных пацанов» вписывается. Есть у братвы такое смутное подозрение, что не спроста, братец то у него гей отъявленный. Может у них эта зараза наследственная?

В общем, рекомендовали брату—рецидивисту вопрос решить, с братом-«голубчиком». Как поступить, пусть сам думает. А пока не надумает, братва с ним общаться не будет, поскольку он как приехал, так от избытка родственных чувств полез к «голубчику» обниматься-целоваться. Ясное дело, что не знал тогда, с кем лижется. Но этот момент, ту саму позорную сцену, поцелуев с «пидаром гнойным», лишь объясняет, но не оправдывает. Категорически! Так, что, по-понятиям, зашкварился он, капитально, и нужно ему вопрос этот решить. Да и еще есть у братвы к его брату «голубому» претензии. Финансового уже плана. То, что он на заводе шустрит, и бабки стрижет, а в «общак» долю законную не кладет, это ладно. Кто у объявленного «голубого» деньги то возьмет?

Но вот есть у братвы «параша» такая, что этот гомосек не простые посылки в Германию в эту пихает. А внутри смолы, кой чего другое закатано. И бабки за протезы, это, мол, ерунда сплошная. Для лохов-ментов лапша на уши. За тот товар, который в смоле спрятан, он бабок то гораздо больше получает! Вот эти бабки и может судимый брат в «общак» положить, чтобы может быть, от греха своего очиститься и опять честным бродягой стать!

Ну, брат-рецидивист поклялся, что вопрос этот по понятиям решит. Тут ведь без вариантов. Знает, как бывает.

Встретился с братцем, на квартиру к нему пришел, да попал еще и в самый разгар «голубой луны», ну какие еще доказательства нужны, если это «голубец» махровый в чулочках, туфельках да в парике с такими же «голубцами» в чехарду играет.

Руки не подал суровый брат. Плюнул и пообещал прирезать «гнойного», если тот за его нечаянную ошибку в «общак» зеленью в крупной сумме не отметиться. «Голубой» насмехаться стал, грозить, что сейчас его друзья-подружки зацелуют уголовника до смерти, и станет он таким же, как они. И гордится, нечем будет.

Убежал уголовник, но для себя решил, что слово свое сдержит. А иначе жизни ему не будет от братвы.

Вот такая у «голубчика» – хирурга семейная жизнь была непростая. А тут он еще с одним молодым и перспективным чиновником познакомился. Симпатичный такой, под два метра, блондин. Только не по этой части. Ну не по голубой в смысле. Женатый и алкаш еще. Ребенок есть опять же. Но была у голубого твердая надежда, что преломит он ситуацию с симпатягой этим. Сам то в свое время, то же ведь не по этой части был. А вот после первого-второго, третьего раза и втянулся.

Ну, стал хитрые заманихи устраивать, то денег даст, то в долю возьмет в деле каком ни, будь, пьянки лихие организовывает и все за свой счет. Девок этому симпотному даже покупал. Хотя и противно было. Потом машину ему купил и про свой основной бизнес рассказал. Мол, большие деньги на этом деле имеет. Нужен, дескать, верный человек, деньги в оборот пустить, а может и за границу сбежать. Там у него уже дом куплен, в Германии той же. Только вот нету, такого верного человека, кому довериться можно. Всплакнул даже на мощной груди, от избытка чувств. Ну, молодой, дрогнул, пообещал помочь дорогому другу. Стали как бы более реальны голубые мечты и надежды.

Это он так думал. А ситуация то наоборот еще более усугубилась. Потому, что после очередной пьянки, избранник его, дома по глупости все жене рассказал. Про ЛГБТ, про деньги, про опасный бизнес, про домик в Германии. Сам то уснул тревожным сном алкоголика. А жена всю ночь не спала, думала все. Столько дум передумала, как никогда в жизни! Немного даже и ревновала, конечно. Но в основном не про это мысли были. Про деньги все больше думала. Вот к утру и придумала план.

Утром мужа разбудила, налила ему водки двести граммов, чтобы взбодрить, сама тоже выпила для храбрости и свой план рассказала. Муж на нее в ужасе смотрел сначала. Потом она ему в течение дня без перерывов свои резоны и мотивы объясняла, на ребенка показывала, на свой живот, где еще один уже завелся, на окружающую нищету, на отсутствие в ближайшее время перспектив на богатство, и ревела, и орала, и все вместе делала, и при этом постоянно водку в мужа заливала.

Одним словом, открыла «Окно Овертона». В общем, стал он тоже про этот план думать. Сначала осторожно, с боязнью, с какой то, а потом все больше вживаясь в ситуацию. В общем, то, что сначала страшным казалось, потом как бы вроде и ничего, как бы привык про это думать, как про вопрос решаемый, в принципе. Опять же вспомнил опыт свой ментовский, имелся у него и такой опыт то! Прикинул, кое– что, успокоился, стал ждать.

Сгустились над «голубчиком» мрачные, непробиваемые тучи, ясно было, что он хоть так, хоть этак, не жилец он. И невозможно сказать кто страшнее, то ли менты, то ли уголовники, то ли баба до денег жадная? А тот все скакал себе, как бабочка крылышками бяк-бяк, с одного «милого друга» на другого. Образно говоря, пил все что горит, а вот имел не все что шевелиться, а с разбором, ну со своим, с «голубым». Деньгами швырялся направо и налево, всем глаза мозолил.

Должна была развязка наступить, при таких то обстоятельствах, рано или поздно. Она и наступила, не заставила себя долго ждать.

Пришла очередная партия протезов из Германии. Ну, хирург сам эту партию принял и закрылся на складе, у себя в клинике. Там в паре протезов поковырялся, и нашел, что искал. Молодцы немцы, коллеги, не подвели. Крупная сумма прибыла, сполна за последнюю партию товара рассчитались. Не обманули. Со всеми предыдущими платежами, уже считай, и неплохой капиталец образовался.

А в тайном уголке, в клинике, еще партия товара, на крупную сумму припрятана. На следующей неделе нужно будет ее в смолу закатать и отправить. И все, и хватит, завязывать надо, пока не поздно, опасное это дело потому что! Вот он на валюту на эту смотрит и мечтает о дальнейшей своей жизни, кажется ему, что жизнь то удалась и впереди ожидает его непростое, но заслуженное, голубое счастье!

Впрочем, мечтать некогда, за счастье еще повоевать нужно. Деньги в портфель положил, сам звонит симпатяге молодому. Мол, новости у меня хорошие, подъезжай на квартиру вечерком, поговорить надо… Тот промычал, что то, типа приеду, мол… Вот и хорошо, вот и ладненько! «Голубчик» из склада выпорхнул, сторожу сказал, чтобы закрыл склад то, да и побежал в машину. Сторож вслед ему посмотрел недобро, сплюнул, не любил потому, что «голубых», ненавидел их даже, ну, как и все ранее судимые. По складу прошелся, протезы раскуроченные увидел. Трогать их не стал, конечно, так посмотрел. Потом отзвонился куда требовалось.

Хирург в машину прыгнул, водителем там у него бывший «милый друг» работал, и в город поехал. По магазинам нужно успеть еще пробежаться, накупить всего, приготовиться. Непростая впереди ночь намечается. Судьбоносная можно сказать.

Только за ворота клиники выезжают, тут, откуда не возьмись менты. Палочкой полосатой махают. Остановились само собой, «милый друг» из машины выскочил, к ментам побежал, документы им показал, объяснил, наверное, что торопятся, на квартиру едут, праздник сегодня намечается, гостей там ждать будут… Менты свои ребята, знакомые. Махнули рукой проезжайте, мол, голубые…

Накупил «голубчик» всего-всего самого лучшего и дорогого, как на свадьбу. Домой прилетел. До того разволновался, что попросил бывшего друга, зла не помнить и по старой памяти, ублажить по быстрому. Ну, тот и управился быстренько, не первый раз замужем то. Потом стол накрыли, расставили все, нарезали красиво, салфеточки разложили. Стали ждать, гостя дорогого. Оделись соответственно, как на «голубую луну». Подкрасились. Удивить хотели, ну потому, что раньше «симпотный» их в таком виде не имел счастья лицезреть…

Дальше случилось, вот что, пришел чиновник молодой, в восемь вечера, ушел в половине одиннадцатого, пьяный как обычно, его соседи около подъезда видели. И вроде один был, а вроде, как и не один. Какой то с ним мужичонка был вроде, небольшого ростика. А может и не с ним? Непонятно ничего. Смутно как-то. Он сам то, бледный был и шатался, видно, что плохо человеку. Вот в основном на него и смотрели. Минут через сорок, мать хирурга пришла, сыночка проверить, она потому что уже с десяти вечера не могла ему дозвониться. Дверь в квартиру приоткрыта, оказалась, на одной кровати шофер, убитый ножом в сердце лежит, а на диване ее сынок, родная кровиночка, с горлом перерезанным, в каком то халате женском и парике. Оба мертвые, как камни.

Заголосила мать, соседи набежали, ужаснулись, конечно, ментов вызвали. Те быстро приехали, квартиру сначала обыскали тщательно. Потом трупы осмотрели, установили, что убиты оба не более часа назад, профессионально, были слегка выпивши. Крови много вытекло, но вот, что удивительно, полы кто то успел помыть, почти крови и не осталось. Никаких денег, наркотиков и иных запрещенных предметов не обнаружили. Стали поэтапно восстанавливать события. Выяснили, про молодого чиновника, который был в гостях, и незадолго до того как мать пришла, ушел из квартиры, шатаясь.

Домой к нему метнулись. Жена дверь открыла, сказала, что пьяный пришел, спит. Невозможно разбудить. Менты потребовали одежду выдать, в которой пришел. Та не возмущаясь мужнины пиджак, штаны и ботинки выдала. Менты их в отдел привезли, и просветили специальным фонариком на предмет обнаружения следов крови. Не нашли ничего.

Утром у прокурора санкцию выпросили, на обыск. Ну, потому, что тот жлоб, считай единственный подозреваемый!

Одна группа чиновника этого в отдел на допрос забрала, другая сразу, после того как увезли его, на обыск к нему домой залетела. Нож искали, или еще чего ни будь, толком то сами не знали, что. Опер с женой пытался побеседовать, но та за ребенка уцепилась и в истерике колотиться, не знаю, мол, ничего, отстаньте, я беременная! Опять же ничего не нашли в квартире.

С сиреной в клинику полетели, там тоже обыск сделали, хотя и не было на это дело ордера. Сторож тамошний добровольно информацию дал, что гей этот, ну хозяин клиники который, наркотой занимался, наркоманил, значит, и стол показал у того в кабинете, где пара пакетиков Чуйской анаши лежали.

Менты начальнику позвонили, доложили, так, мол, и так. Наркопритон, оказывается, а не клиника протезирования инвалидов! Начальство распорядилось все, что там есть немедленно опечатать. Помещения, оборудование, технику, короче все. И организовать там круглосуточный пост охраны. Инвалидов, персонал и особенно сторожа этого гнать оттуда, на хрен!

А в это время чиновника пока в отделе, «кололи», словесно пытали, ну пока, так. Мол, ты же, последний из квартиры выходил! Видели же тебя, свидетели есть! Ты и убил, значит, ну кто кроме тебя то?

Но чиновник не промах оказался, тоже не пальцем деланный. Он раньше в органах, как выяснилось, подвизался, да еще и криминалистом, до того, как на гражданку то уйти. Ну и дал операм-сотрудникам отлуп по полной.

Мол, то, что был по указанному адресу, не отрицаю. Что выпивал с потерпевшими, потому, что были мы знакомые-приятели, тоже не отрицаю. Но когда из квартиры ушел оба они были живые здоровые! Так что про убийство ничего знать не знаю, ведать не ведаю! Да и не было мотива у меня на совершение преступления, чего мне было делить то с этими ЛГБТшниками?

Ну, опера ему свою версию выдвинули, мол, может, и было чего делить то? А вдруг, после того, как вы там напились, они к тебе лезть-приставать стали.

«Голубые» ведь, от них всего ожидать можно. А вдруг так тебя напоили, что ты им и поддался? Отснашали тебя оба, в противоестественной форме, пользуясь твоим невменяемым состоянием, а ты им отомстил потом, как протрезвел, так и прирезал обоих, парень то ты, вон какой здоровый, а?

Но тут уже чиновник возмутился, мол, вы думаете что говорите, а? У меня, между прочим, прокурор города в друзьях ходит. Я сейчас ему позвоню, он весь ваш отдельчик запросто отимеет. Если вы сами не можете рабочую версию придумать, то шевелите лучше мозгами, ищите убийц. А из меня крайнего сделать у вас не получиться! Нету у вас доказательств никаких, ни следов крови, ни орудия убийства. Весь этот бред, типа, был во столько, ушел во столько, если кто то и посчитает за доказательства, то только косвенные.

А сами знаете, ни один суд косвенные доказательство в основу приговора по убийству не положит! И вообще вы хоть знаете, что убитый наркотой занимался, героин Афганский в Германию отправлял? Я вот тоже не знал раньше, а перед тем как я вчера уходить собрался, он мне и признался в этом деле. Сказал еще, что подельников опасается. Вот там и ищите, отрабатывайте нормальную версию!

Тут начальник сотрудникам позвонил, сказал, что жена этого самого задержанного до прокурора добежала, нажаловалась на ментов, и прокурор сейчас же требует на изучение материалы по убийству, и задержанного опросить хочет.

Менты все требуемое прокурору отправили. Там материалы просмотрели, задержанного отпустили, а ментам передали, чтобы тщательней проработали версию о мести афганской наркомафии. А то, пошли по самому легкому пути, задержали уважаемого человека. Государственного чиновника, между прочим! Убийство двойное хотят на него повесить. А сами крупнейший канал наркотрафика у себя под носом просмотрели! Афганскую наркомафию! Работать надо!

Менты стали эту самую афганскую наркомафию искать. Уголовное дело, конечно, возбудили сначала. По факту хранения и распространения наркотических средств. Нельзя же оперативно-розыскные мероприятия просто так проводить, с бухты-барахты. Подозреваемым хирурга «голубого» написали, а кого же еще, подозревать то? Среди уголовников поспрашивали, может кто, что видел?

Они и сказали, что вроде бы видели пару не то афганцев, не то таджиков каких то. Те в городе повертелись пару дней и уехали куда то. Конечно, найти этих афгано-таджиков не получилось. Принялись над другой версией работать, но только все больше дело стало на «висяк» походить! Минус в отчетности. Начальство требует принять меры, все же двойное убийство, наркомафия, это вам не абы что! Не будет если четкой картины преступления, поувольняют всех, без пенсии.

Головы у ментов трещать стали от мозгового напряжения. Потом придумали все же версию. Начальству доложили, так, мол, и так, есть такая мысль. Оба убитые были «голубые» и ранее состояли в этих самых гомосексуальных связях. Тут хирург, значит, запал на молодого чиновника и дал своему предыдущему любовнику от ворот поворот. А в тот вечер, они напились, и сразу после того, как молодой то ушел, на почве ревности произошла у них ссора. Вот во время этой ссоры они и нанесли друг другу ножевые ранения не совместимые с жизнью. Сами себя убили, в общем. Один другого. Педики же!

Начальство задумалось, а что возможно так и было! Но что то вспомнило и вопрос задало, хитро прищурившись, мол, а как же полы свежевымытые в эту версию укладываются? Явные попытки скрыть следы преступления! А ножи где, орудия преступления? Ну, менты вспотели, конечно, от напряжения, но объяснение нашли.

Мол, полы помыл, и ножи уничтожил, тот который был в сердце раненый. Он наверно еще мог передвигаться и, страшась неминуемого возмездия за совершенное преступление, принял меры по его сокрытию. А потом умер. Ну, скорее всего так было?

Начальство в кресле откинулось, подумало недолго и согласилось, что возможен такой вариант, вполне, между прочим, возможен! Надо эту версию отработать. Закрепить доказательную базу и по результатам расследования принять законное процессуальное решение! Менты скромно поинтересовались, мол, что закрыть дело, что ли? Начальство враз, посуровело и снова повторило, что оно, мол, ясно сказало, что решение должно быть законное! Идите!

Менты стали эту версию свою подкреплять доказательной базой. Потом, то, что подкрепили, начальнику опять понесли, он дело прокурору показал. Тот похмыкал, в затылке почесал и сказал, что маловато пока еще доказательной то базы! Надо бы еще поработать, соседей опросить, ну и еще там чего ни будь предпринять. Но так в принципе версия интересная и может быть верная. Может убийца, был на момент получения смертельного ранения в состоянии аффекта? Поэтому и смог скрыть орудия преступления и сами следы преступления тоже попытался уничтожить. А что, криминалистическая наука знает такие факты, между прочим! Когда уже после получения тяжких травм человек еще может передвигаться. А потом как состояние это проходит, так сразу и все. Ну, то есть ложится и помирает. Вот такое случается. Человек загадка природы все же.

Так что это дело нужно заканчивать, если следователь считает, что все отработал. И дело по сбыту наркотиков, которое на погибшего завели, тоже надо прекращать. За смертью подозреваемого. А клинику, пока в доверительное управление передать приличным людям. Все же помощь инвалидам нужна, обязаны же мы продолжать доброе дело. Ушел из жизни человек, так что, полезное начинание сразу губить? Незаменимых людей нет! Вот кстати мой кандидат, родственница моя, дальняя, порядочная женщина, врач.

Не гомосек-алкаш, какой ни будь! Готова взять на себя это нелегкое, но благородное дело. Вот и пусть пока управляет. Я с городским руководством переговорю на этот счет, думаю, там нас поймут. А уж дальше, как суд решит. Конфискует клинику эту, как орудие преступления, а может, передаст родственникам, наследникам убитого. Это трудно сказать, это суд решает. Кстати, говорят мать убитого то, совсем плохая стала. Помешательство у нее? Правду говорят то? Начальник милиции кашлянул солидно и подтвердил, правда, мол, ну еще бы, двух сыновей потеряла! При этих словах начальник милиции, трогательно вытер платочком сухие глаза. Прокурор удивился, как двух? Занервничал даже, мол, один же только был, не было такого уговора!

Но начальник милиции его успокоил, тот то, второй, дескать, уголовник был, рецидивист, недавно откинулся, значит с зоны. Узнал, что братан у него «голубой», «опущенный» по их понятиям, вот и не вынес позора. Повесился, в лесу. Свидетели есть, что он, дескать, честь свою воровскую, таким образом, защитил. Записка опять же имеется, посмертная. Неразборчивая, правда, но там написано, мол, прошу никого не винить, жить так больше не могу!

Прокурор задумался, потом вздохнул и руками развел, мол, ну что же поделаешь, это их уголовная «псевдокультура»! Мы здесь ничем помочь не можем, если жизнь к нему так повернулась. Принял, значит, такое самостоятельное решение. Но с матерью несчастной нужно вопрос решать, в психиатрическую клинику ее поместить, или еще какую то помощь оказать, вы этим вопросом займитесь!

Начальник милиции и говорит, за ней, дескать, сейчас присматривают. Сестра их, родная приехала из Сибири на похороны. Вот они вместе как бы, с матерью, ревут на пару…

Но здесь прокурор разговор закончил, мол, сестре необходимо помочь тоже, пусть домой едет, ждут ее там, наверное. А за матерью нужно присмотреть!

В общем, закрыли дело по убийству, в связи со смертью обоих взаимно подозреваемых. И по наркотикам тоже закрыли, опять же, в связи со смертью подозреваемого. Клиника через полгода перешла в собственность дальней родственницы прокурора, потому что мать погибшего и сестра его, заодно, от наследования отказались, почему то.

Правда еще через полгода закрылась клиника. Невыгодное дело оказалось. Немцы чего то закапризничали, ну и вообще, не пошло как то дело, не заладилось. Бывает так. Распродала все новая хозяйка. А молодой чиновник, еще до того в Петербург уехал, жить, с женой и детьми. Квартиру там купил, на Невском проспекте. Жаловался, правда, что это только так звучит гордо, мол, Невский проспект, а так, дыра дырой, парадное заколочено еще с 1917 года, а основной вход со двора. Обшарпано все, обоссано. Огромные деньги пришлось в ремонт вкладывать.

А прокурор новый Мерседес себе купил, белого цвета, дорогой, блин. Но не дороже денег. Один раз живем, объяснял всем прокурор, чего жадничать то? Потому, что очень ему этот Мерседес нравился.