Текст книги "Последний теракт. Книга вторая"

Глава 7

Соколов осторожно приподнял свой огромный контейнер, который всю дорогу тащил за спиной, и бережно встряхнул, прислушиваясь к звуку внутри с таким любопытством, с каким ребенок трясет киндер-сюрприз, пытаясь угадать, что за игрушка внутри. Оставшись доволен результатом, руководитель СБГ поставил контейнер на землю и вытер мокрой тряпкой изнемогавшее от пота лицо.

– Сколько еще? – спросил он одного из бойцов, отвечавшего за маршрут.

– Мы совсем близко, буквально за тем перевалом покажется объект.

И Соколов посмотрел в сторону направленной руки, кивнув.

– Хорошо. Делаем небольшой привал, он будет последним.

Бойцы быстро побросали автоматы и рюкзаки с боеприпасами, усевшись на горячую землю. Как по команде, каждый достал фляжку с водой и принялся жадно пить.

Соколов не был исключением, хотя мог обойтись и без воды вовсе.

– Жарко, как в аду, – сказал один из его верных друзей-телохранителей.

– Это ты верно заметил, – согласился Александр. – Погода подстать моменту. Сейчас мы устроим этим выродкам настоящую преисподнюю, только бы закончить до обеда, пока не станет совсем невыносимо.

Соколов был прав. По местным меркам утро только начиналось, шел шестой час, а пекло уже прилично.

Недолго передохнув, они отправились вперед, на последний перевал пути. Довольно обширный по африканским меркам лес, где находился алмазный завод, скрывал их от обнаружения с воздуха, а маршрут продвижения был тщательно исследован шпионами СБГ несколькими днями ранее. Отряд подходил к объекту с самой неудобной с точки зрения маршрута западной стороны, где деревья росли прямо посреди песков сомнительной надежности, и был риск погрязнуть в них навсегда.

– Чужое здесь все – деревья, пески, природа, воздух, – философски изрек Александр, продолжая тащить на себе тяжелый контейнер.

За время пути они несколько раз слышали шум небольших частных самолетов, летящих на посадку, а один раз совсем недалеко пролетел вертолет, видимо, осматривающий местность.

Наконец, отряд дошел до места назначения.

– Если верить картам, то сразу за теми деревьями небольшой, но довольно крутой спуск, который выходит на подъездную дорогу к главным воротам завода, – сказал один из бойцов, отвечавший за маршрут.

– Хорошо, пусть кто-нибудь сходит на небольшую разведку, на всякий случай, – приказал Соколов. – У остальных есть ровно час, чтобы полностью подготовиться и немного отдохнуть. Потом начнем операцию.

Бойцы стали раскладывать свои вещи и готовиться к атаке.

Соколов с двумя верными друзьями расположились немного в стороне. Поставив небольшой походный столик, они разместили на нем карту местности, снятую со спутника вчера днем. Снимок охватывал полную территорию алмазного завода, лишь немного углубляясь за его пределы. Территория производства была весьма обширна, гектар двадцать, не меньше. За просторным зданием самого завода, который был облицован красным кирпичом, раскаленным в дневную жару, находился большой ангар метров семьсот в длину, крыша которого так сильно отражала блеск солнца, словно дразнила небесное светило. За ним снимок запечатлел взлетно-посадочную полосу, которая вполне годилась для посадки частных самолетов, и две вертолетные площадки. По всему периметру территории тянулся высокий забор с колючей проволокой, который находился под постоянным напряжением. Вдоль забора стояли вышки наблюдения, причем довольно плотно, расстояние между ними не превышало и ста метров.

– С чего начнем? – спросил Константин, самый красивый боец бывшей «Контры» с ослепительными зубами. – Постучимся прямо в парадный вход, как обычно?

– К черту завод, он мне не нужен, – отрезал Соколов, – мне надо вот сюда, – и он указал пальцем на длинный ангар.

– Хранилище частных самолетов? Но зачем? – удивился Владимир, второй из телохранителей Александра.

– Это не простой ангар, – Соколов оглянулся по сторонам, словно боялся, чтобы их кто-нибудь услышал, и жестом показал друзьям склонить головы. – В центре его есть шахта, внизу которой стоит лифт, но он редко поднимается на поверхность. Так вот, туда мне и надо.

В этот момент зазвонил спутниковый телефон, который Александр включил, чтобы сделать всего один звонок.

– Он уже совсем близко, почти подошел, – сказал Сергей Демидов, руководитель оперативной группы «Беркут», входящей в состав СБГ. – Мы смогли засечь его телефон только пять минут назад.

Он разложил на столе Меленкова снимок, снятый со спутника, где находился алмазный завод в Марокко.

Меленков давно не нервничал так, как за последние двадцать минут. Он пока не мог с точностью определить причину своей тревоги, ведь в конце концов, судьба Алонсо и алмазного завода его мало интересовали, но нутром чувствовал, что дело здесь гораздо хуже.

Красовский вообще боялся произнести слово и сидел все время молча, стараясь смотреть в окно.

Пустые попытки дозвониться до руководителя СБГ не охладили его пыл, а наоборот, разожгли без того озверевшую ярость. Первым делом он дозвонился до Демидова и приказал вычислить местонахождение Соколова всеми возможными способами, но результат пришел только сейчас.

– Вот что меня удивляет, – продолжил Демидов, – так это сосредоточение такого количества боевых сил на территории этого завода.

– О чем ты говоришь? – нетерпеливо спросил Меленков.

– Ну, мы же знали, куда отправился Соколов, и вели слежку за объектом многими способами, но в основном со спутника. Так вот за последние три часа там приземлились двадцать пять частных самолетов, приехало порядка восьмидесяти грузовиков с людьми и несколько единиц боевой техники.

Меленков чувствовал, что головокружение, начатое полчаса назад, усиливается и набирает новые обороты. Он слышал о том, что говорит Демидов, и смотрел на него в упор, но взгляд уходил куда-то вдаль, куда неслись воспаленные мысли.

– Ты говоришь, что вам удалось засечь его телефон, то есть, он включил его? – спросил он, наконец.

– Скорее всего, да, хотя я думал, что мы сможем засечь его в любом состоянии, – ответил Демидов.

Меленков в очередной раз схватил трубку, но не успел набрать номер Соколова, потому что телефон зазвонил прямо у него в руке. Номер не определен. Теряясь в догадках, Анатолий Петрович решил долго не раздумывать.

– Да? Я слушаю? Кто это?

– Анатолий Петрович? – услышал он голос Генриха Алонсо, который весьма ломано, но все же говорил по-русски.

Меленков похолодел, но не от страха, а скорее от неожиданности.

– Да, что вам надо?

– Мои друзья интересуются, долго мы еще будет вас ждать? Все уже собрались в полном составе, разве что несколько партнеров запаздывают, но скоро будут. Соколов обещал, что вы будете ровно в семь, но теперь не выходит на связь. Вот я и решил позвонить вам напрямую. Что-нибудь случилось?

Эти слова словно кинжалы вонзались в сердце Голиафа, земля просто дрожала под ногами, но он все же решился задать вопрос, на который прекрасно знал ответ.

– Где вы сейчас?

– Как где? В Марокко, – удивился Алонсо.

Больше он не услышал ни слова, поскольку Меленков уронил трубку и связь прервалась.

– Кретин, позвонил бы напрямую раньше, остался бы жив, – сказал он про себя, и сразу обратился к Демидову, – сколько, говоришь, там людей?

– Судя по количеству грузовиков – тысячи три, не меньше.

– А сколько человек взял с собой Соколов?

– Двадцать девять, не считая собственных телохранителей.

– Так вот скажи мне, Сергей Михайлович, можно ли с таким отрядом атаковать подобный объект?

– Это безумие.

– Так можно или нет? – повторил Анатолий Петрович.

– Можно, но это безумие, – повторил Демидов.

Меленков присел, схватившись руками за голову, и не произнес ни слова. Спутниковый телефон звонил еще трижды, и всегда подолгу, но он даже не посмотрел в его сторону. Демидов с Красовским застыли в ожидании. Когда замолк последний гудок, Меленков словно очнулся от глубокого сна, схватил трубку и набрал номер Соколова. На сей раз пошли долгожданные гудки.

– Я слушаю? – ответил Александр Соколов, отойдя на расстояние от отряда, чтобы его никто не слышал.

– Что ж ты делаешь, Саша, – сказал Меленков, сдерживая ярость.

– Что я делаю? Нет, это ты мне скажи, Петрович, что ты собрался делать? – спокойно ответил Соколов. – Когда ты собирался посвятить меня в подробности своего величайшего плана?

– Ты бы никогда не согласился бы на него.

– Ах ты, твою ж мать, хороший у тебя аргумент! И поэтому ты решил под шумок рвануть жилые дома, отправив на тот свет тысячи ни в чем не повинных людей, а потом еще построить под боком крупнейшую нарколабораторию мира! – вскричал Александр.

– Ты не понимаешь, я должен был уничтожить Комитет!

– Нет, это ты не понимаешь! Ты себя слышал со стороны? Причем здесь чертов Комитет! Как мог вообще дойти до такого!

– Не тебе судить меня! – огрызался Меленков.

– Нет, Петрович, ты сошел с ума, и теперь я буду исправлять ситуацию. Я шел с тобой рука об руку много лет, верил в тебя, как в избавление России, ее возрождение, а теперь вижу, что ты готов разорвать ее не хуже этих выродков! Но ты изменился, окончательно слетел с катушек. Как ты мог предать себя, и приказать убить Алмазову!!!

Меленков онемел и не знал, что ответить, но даже в глубине спутниковых волн витал невысказанный вопрос: «Как ты узнал?!». Словно услышав его, Соколов продолжил:

– Спроси у своего проклятого Тони, если соберешь его по кускам у меня на даче.

Меленков застыл еще больше, уже отчетливо понимая, как рушится мир.

– Ты прекрасно знал, как я бы отнесся ко всему этому, ты был уверен в моей реакции! – продолжал Соколов. – Сколько раз я твердил тебе, что мне нет дела до черножопых, желтопузых и жидов, но я не позволю вытворять такое с русским народом! Я, Хранитель Русской Земли, и будь я проклят, если стану спокойно смотреть, как инородные твари оскверняют и уничтожают ее!!!

– Что ты собираешься делать, – собравшись силами, спросил Меленков, чувствуя внутри полное опустошение.

– Упростить тебе задачу! Ты говорил, что хотел уничтожить Комитет? Так вот, я положу его тебе на блюдечке! Они уже совсем близко, практически за моей спиной, собрались как поганые крысы, и сейчас я пойду и сотру с лица земли этих инопланетян, ибо не люди они, без души, а если и есть душа, то проклята от начала до конца! Они проклинают все живое, к чему прикасаются, и будь я проклят сам, если не выполню своих обещаний!

Соколов хотел было продолжить, увлекшись, но не заметил, как разломал телефон в своих руках, и обломки посыпались на землю.

– Абонент недоступен, – сказал он напоследок. – Теперь уже окончательно.

Повернувшись, он подозвал своих телохранителей и верных друзей.

– С кем ты разговаривал? Ты весь горишь! – спросил Константин.

– Неважно, нам надо собираться, времени больше нет! – отрезал Соколов.

– Эй-эй, не торопись, ты так и не рассказал нам всего! – запротестовал Владимир.

Александр вопросительно посмотрел на него.

– Что находится под ангаром? – напомнил Константин, ясно понимая, что подробности операции раскроются только сейчас.

Соколов ненадолго замер, словно думая, говорить или нет, но потом решился.

– Бункер этажей в пять, способный выдержать атаку атомной бомбы.

– Это как во дворце Саддама Хусейна? Но зачем в этой глуши строить подобное?

– Для внеочередных собраний Комитета.

Говорить, так говорить все, решил руководитель СБГ.

Константин и Владимир замерли на месте, выжидающе смотря на Александр.

– Что ты хочешь сделать?

– Я хочу попасть в эту чертову шахту и отправить к дьяволу всех этих выродков. Иначе не получиться никак. Назад я уже не вернусь. Вы со мной, или как?

Бойцы бывшей «Контры» переглянулись и кивнули.

– Мы все погибнем сегодня?

– Я не знаю, – признался Соколов. – Хотите выжить, держитесь подальше от ангара, когда я туда войду.

– Да ты явно шутишь?

Александр усмехнулся и крепко обнял своих телохранителей.

– Братья, ближе вас и покойно матери у меня никого не было!

– Ну ты давай, еще сопли развесь, – весело отпихнулся от него Константин.

– Да уж, за такую сцену не жалко и умереть, – подхватил его Владимир.

Соколов ничего не ответил, улыбнувшись.

– Вот только скажи, зачем мы зашли с запада, если твой проклятый ангар стоит на востоке? Нам же придется пройти половину территории завода!

– Потому что с востока нам не удалось бы подойти незамеченными, там каждая ветка помечена, – пояснил Александр.

К этому времени вернулись бойцы, посланные на разведку. Судя по виду, они были немного растеряны.

– Что случилось? – спросил Соколов. – Что-нибудь не так?

– Да нет, все в соответствии со снимками, вот только там охраны столько, что нам и не снилось, – ответил один из них.

– Сколько?

– Я насчитал больше четырехсот солдат, и похоже, они из национальной армии Марокко.

– Маловато насчитал, их там больше тысячи.

К этому времени остальные бойцы подтянулись и внимательно слушали диалог. Александр заметил, что новость о численном составе противника их весьма смутила.

– В чем дело? – жестко спросил он. – Вас пугает это стадо, расположенное на весьма ограниченной территории? Или вы уже позабыли, когда в последний раз были на войне?

Члены отряда стояли молча, и никто не отвечал. Многие не смотрели на Соколова, боясь показать минутную слабость, в которой не было ничего противоестественного и позорного. Лишь Константин и Владимир смотрели вперед открыто, но такой подготовки, как у них, здесь ни у кого не было.

– Я не планировал устраивать здесь кладбище своих людей, поэтому основную огневую мощь возьму на себя, – продолжил Александр. – Но мне необходимо ваше прикрытие и огневая поддержка.

Он пригласил всех к столу, где был разложен большой снимок со спутника.

– Моя задача, проникнуть в этот ангар, – Соколов указал пальцем на нужный объект, – после этого вы можете начинать отступление. Внутрь никого не зову, со мной пойдут только мои телохранители. Вертолеты будут ждать вас на прежнем месте до трех часов, потом улетят. Вопросы есть?

Вперед выступил один из бойцов отряда, ветеран многих вылазок, проведенных вместе с Соколовым.

– Ты прости нас, Александр Васильевич, за колебания. Мы нисколько не сомневаемся в тебе, и сделаем все, что потребуется. Если хочешь, пойдем вместе с тобой в этот ангар, хотя я и понятия не имею, что тебе в нем надобно.

Остальные поддержали его братским одобрением. Мимолетная слабость была побеждена. – Спасибо за поддержку, – ответил Соколов, – но со мной пойдут только телохранители. Всем остальным приказ отступать. Все ясно?

Судя по лицам, продолжать дальше не требовалось.

– А теперь слушать меня внимательно! Готовность номер один! Через пять минут начнем наступление!

Бойцы разбежались каждый к своим рюкзакам и боеприпасам, надевая бронежилеты и защитные шлема. Тут и там слышалось, как заряжали пистолеты, автоматы и пулеметы, прятали в поясах армейские ножи, вешали гранаты.

Бойцы бывшей «Контры» управлялись со своим снаряжением, которого больше ни у кого не было – молекулярная броня, бронированные маски, оснащенные тепловизорами, новейшие автоматы Калашникова, компактные пулеметы из лаборатории Алмазова, – но ведь им и идти предстояло в самое пекло.

Соколов вернулся к своему контейнеру, раскрыл его, и достал оттуда сверкающие на солнце части защитного костюма, о котором упоминал изобретатель Алмазов.

«Железный Человек», уникальная защита, «слитая» на заказ специально для руководителя СБГ, состояла из сплава нескольких видов металла, над которым Алмазов работал более десяти лет. Результат превзошел все его ожидания: исходный продукт мог устоять даже в поединке с противотанковым пулеметом, был очень стоек к огню, не ржавел и не деформировался даже при высоких температурах. Правда, он был нелегок, поскольку толщина сплава превышала семь сантиметров, и для любого другого солдата мог стать серьезной обузой, но только не для Соколова, сила которого превышала разумные человеческие рамки.

Надев все детали костюма и свой легендарный шлем, заостренный на конце, он действительно стал похож на героя фантастических комиксов, представ в таком виде перед отрядом.

Бойцы не могли не испытать восхищения при виде гиганта, закованного в сталь, и от этого боевой дух буквально взлетел до небес.

Развернувшись несколько раз, Соколов помахал руками, ногами, намного попрыгал на месте – все части тела двигались совершенно спокойно. Вернувшись к своему контейнеру, он достал огромный зенитный-ракетный комплекс «Ястреб», которым так гордился Алмазов, и взвалил его себе на плечи. «Ястреб» представлял собой довольно длинную установку метра в два, которая у изголовья переходила в прямоугольную форму, где располагались ракеты. По сути это была упрощенная «Катюша» времен второй мировой войны, которую можно было переносить на руках. Зарядить одновременно можно было до двадцати ракет. Замена боеприпасов занимала не больше минуты. Александр рассчитывал использовать «Ястреб» дважды, поэтому прихватил с собой дополнительные заряды.

– Теперь перейдем к действию, – созвал он всех к столу с картой. – Оградительный забор довольно высок и под напряжением, поэтому будем его взрывать, все равно пройти незамеченными не получиться. Я пойду вперед вместе с телохранителями, остальным по возможности распределиться по территории и вести прицельный огонь. Основная часть солдат будет охранять ангар, я в этом уверен, поэтому, если удастся ликвидировать охрану завода, располагайтесь на его территории, там удобные позиции для ведения огня. Ваша задача держать противника в максимальном напряжении. Целей будет много, поскольку они сосредоточены на малой территории, и выбивать вас с территории завода, если ее удастся занять, никто не станет. Ставлю ящик водки на то, что основное внимание будет сосредоточено на мне, ведь я для них как сверкающая консервная банка на солнце, поэтому не жалейте боеприпасов, лупите со всех орудий, используйте гранатометы, и чтобы ни одного патрона вы не унесли с собой назад! Устройте здесь настоящий ад, все понятно?!!

Всем все было понятно.

– Как только нам удастся прорваться внутрь ангара, отступайте немедленно и без вопросов. Все понятно?!

Бойцы дружно кивнули.

– Хорошо, а теперь приступим. Вы двое, – посмотрел он на Владимира и Константина, – присоединитесь ко мне после того, как минуем завод, а пока возьмите вот это.

Своим телохранителям он передал запасной комплект ракет для «Ястреба», велев быть наготове и при необходимости перезарядить установку, потом развернулся в сторону завода и твердым шагом двинулся к объекту. Отряд медленно последовал за ним.

Углубившись в деревья, составляющие последний рубеж к цели, Александр остановился, в последний раз осматривая местность. Находясь на небольшом возвышении, он мог видеть часть западной стороны завода, вплоть до центральных ворот, и оставаться невидимым, но стоило ступить несколько шагов и покинуть укрытие леса, как он оказывался словно на ладони для вышек наблюдения. Хорошо было то, что расстояние до забора было небольшим, метров сто, и преодолеть его быстро не составляло труда для руководителя СБГ, ведь при необходимости он мог двигаться очень быстро.

Впервые осматривая местность вживую, у него родился новый план, и в предыдущий пришлось внести корректировки.

– Мне нужно два добровольца.

Добровольцы нашлись без труда и вопросов, и Соколов взвалил на них «Ястреб».

– Ну как, терпимо? – спросил он.

– Вдвоем вполне

– Хорошо, как только я освобожу нам проход, заберете установку и будете следовать следом под прикрытием, и как только я подам знак, вернете мне ее быстро. Все понятно?

– Так точно!

– Отлично. Всем желаю успешного возвращения домой и Божьей помощи в пути.

С этими словами он вернул себе «Ястреб» поспешно вышел из леса, и тут же выпустил две ракеты в забор, ограждающий алмазный завод. Лучшего способа заявить о своем присутствии придумать было нельзя, поскольку грохот от прямого попадания разлетелся на всю округу, зато забор превратился в щепки, и необходимый проход был свободен.

Вернув установку подбежавшим бойцам, Соколов кинулся в сторону прохода, и его тут же осыпали градом пуль с дозорных вышек. Большинство из них попадало в цель, поскольку Соколов был и сам не маленький, да еще светился на солнце, но пули только беспомощно отскакивали от защитной брони.

Первыми открыли огонь по вышкам бойцы бывшей «Контры», и каждая пуля нашла свою жертву. За ними подключился остальной отряд, большая часть которого кинулась к проходу, спеша занять позиции на территории.

Как и предполагалось, Соколов первым пересек территорию объекта, и буквально врезался в толпу военнослужащих, которые спешили занять позиции у стены. Имея при себе один единственный автомат, он полностью разрядил его в толпу. Десяток солдат попадали замертво, остальные же пытались отстреливаться, но Соколов, отбросив оружие, бросился в самую гущу, раздавая удары направо и налево с такой быстротой и яростью, что под ними обрывались целые жизни. Словно посланник смерти, безжалостная чума, он выкосил целый ряд ошалевших от паники солдат, пока остальные не кинулись в рассыпную. Они не прекращая вести свой беспорядочный огонь, но пули, словно взбешенные осы, попадали в гущу переплетенных тел, убивая своих же. Поняв, что первый раунд остался за ним, Соколов не стал преследовать противника, а укрылся за одной из наблюдательных вышек, давая возможность отряду рассредоточиться по территории и двинуться дальше. Рядом с ним тут же очутились Константин и Владимир.

– Ты как? – дружно спросили они.

– Порядок, – отмахнулся Александр. – Нам надо успеть занять позиции завода, пока не подтянулись основные силы! Все на месте? – окрикнул он остальных, и, убедившись, что отряд в полной готовности, схватил ручной пулемет и бросился в сторону центральных ворот завода. – Вперед!!!

Надо сказать, что национальная армия отреагировала моментально – десятки грузовиков с солдатами рванули к западной части, и стоило Соколову покинуть свое укрытие, как его встретили настоящим градом пуль, и могло показаться, что они на миг закрыли солнечный свет.

Попав под такой смертоносный дождь, руководитель СБГ метнулся было в сторону, но это не помогло, ведь находясь на открытой местности, он был наилучшей мишенью, и огонь покрывал его повсюду с головы до ног. Пробить защиту эти пули не могли, но они изрядно мешали передвигаться и моментально сбавили скорость, словно сковывая в своих беспощадных тисках. Кое-кто даже выстрелил из гранатомета, и заряд прошел совсем близко от Соколова, едва не задев. Решив не испытывать судьбу дальше, Александр стал отступать назад, параллельно разряжая пулемет. Его отряд вступил в перестрелку мгновенно. Позиция и численность сторон были несовместимы, но, как и предполагалось, солдаты марокканской армии сосредоточились исключительно на Соколове, словно не замечая других.

Бойцы бывшей «Контры», заняв удобные позиции, убивали солдат, словно кроликов в тире, меняя обоймы через каждую минуту.

Соколов отходил медленно и осторожно, собирая пули противника, словно заводской магнит производственные металлы. Достигнув укрытия наблюдательной вышки, он спрятался за нее и присел на землю, переводя дух. Рядом очутились верные телохранители.

– Как сам? – спросил Владимир.

Александр лишь кивнул в ответ, мол, все в порядке, и снял защитный шлем, вдыхая воздух полной грудью. По лицу его градом лился пот, волосы на голове примялись, а уши раскраснелись от жары.

– Душновато тут, в шлеме, – словно оправдываясь, сказал Соколов.

– Что делать будем? – поинтересовался Константин, – нас обступают со всех сторон.

Словно в подтверждение его слов, огонь противника усилился, и шальные пули все чаще стали доставать членов отряда, хотя те и находились на выгодных позициях. Недалеко от их укрытия солдаты национальной армии взорвали просторный ангар, видимо думали, что в нем скрывается часть нападавших.

– Не успели мы взять неожиданностью, – признался Соколов. – Но ничего, сами напросились! Зовите моих оруженосцев! «Ястреб» мне срочно!

Получив ракетно-зенитный комплекс, Александр выпрямился во весь рост, опустил шлем, и со своей ношей вошел в башню дозорной вышки, предварительно выбив входную дверь.

Эта была одна из самых больших дозорных вышек, стоявших поблизости. Выложена из бетонных блоков, она могла превосходно держать оборону в ближнем бою. Внутреннее помещение позволяло разместить здесь до двадцати человек и изрядное количество боеприпасов. Большой удачей посчитал Соколов, что удалось взять такое укрепление малой кровью, хотя виной всему была халатность со стороны охраны завода. Вверх, к наблюдательному посту, вела солидно проржавевшая круговая лестница, которая рисковала провалиться при каждом шаге гиганта, закованного в металл да еще с такой ношей на плече, но Александр смог достигнуть вершины. Теперь перед взором открывалась вся круговая панорама, но его интересовала лишь восточная сторона, где продолжал наступление многочисленный противник.

Стараясь держаться в тени стены, Соколов быстро разглядел его основные позиции. Сделать это было несложно, ведь солдаты национальной армии, понимая свое превосходство, медленно продвигались навстречу к небольшому отряду, особо не скрываясь. Грузовики следовали за ними, словно стараясь прикрыть.

Оставаясь незамеченным, Соколов присел на корточки, стараясь схватить громоздкий «Ястреб» поудобнее. У него было слишком мало времени на атаку, ведь стоило лишь показаться солдатам, и на вышке сосредоточился бы огонь такой плотности, на которую та явно не была рассчитана. Да что там простые пули, вышку закидали бы снарядами из гранатомета так, что на ее месте остался бы пустырь.

Ракетно-зенитный комплекс можно было удержать двумя руками за большие поручни, довольно толстые для обычного человека, но не для руководителя СБГ. Рядом со вторым поручнем находилась навигационная панель с небольшим экраном, которая управляла всем комплексом. Рядом с ней расположилась маленькая оптическая мышь для наведения атак. Уникальная система навигации была главным преимуществом «Ястреба» перед всеми остальными подобными комплексами, и именно над ней долгое время работал Юрий Алмазов. При необходимости поражения большого квадрата территории, стоило лишь захватить его на экране, и комплекс сразу начинал атаку, равномерно распределяя количество ракет.

Солдаты подошли к вышке на расстояние в сотню шагов, когда на ее вершине показалась фигура пропавшего гиганта, а еще через секунду начался настоящий ад, и земля словно взвыла от боли.

Вскочив на ноги, Соколов развернул установку в сторону противника, захватив на экране все поле его передвижения, и нажал пуск. Ракеты сорвались в атаку яростно, словно облитые водой пчелы, и Александр всем телом навалился на «Ястреб», стараясь справиться с отдачей. Даже не смотря вперед, на место, где он одним пуском обрек на смерть сотни жизней солдат, Соколов считал про себя необходимые секунды, и ждал, когда этот ад закончиться.

Солдаты его отряда перестали стрелять, заворожено смотря на смертельный фейерверк, развернувшийся впереди, словно сама смерть плясала там, в обильной гуще человеческих тел, превратившись в мясорубку. Грузовики взлетали на воздух, обезумевшие солдаты пропадали в пламени беспощадного огня, распустившего свои языки, словно изголодавшееся чудовище.

За пятнадцать секунд атаки «Ястреба» всю территорию перед вышкой просто вывернуло наизнанку, землю вспахало так, как если бы с воздуха рухнул большой пассажирский самолет, начиненный взрывчаткой. Повсюду стоял дым и смрад, около полутысячи солдат национальной гвардии упокоились в этом котловане. Те, кто подходил дальше, увидев подобный ужас, отступали за укрытие алмазного завода, но атака все продолжалась, и Соколов сдерживал свое орудие из последних сил. Со стороны могло показаться, что он и сам начинал дымиться.

Как только «Ястреб» израсходовал весь свой боезапас, Александр рухнул на колени, приоткрыл шлем и жадно отдышался. К нему тот час же поднялись телохранители, приняв на себя непосильную ношу.

– Тебе надо отдохнуть! – запротестовал Константин, увидев, как Соколов уже поднялся на ноги, но тот лишь махнул рукой.

– Не время! У нас минутное превосходство! Надо успеть занять завод! Всем вперед!!!

Бросившись вперед, руководитель СБГ схватил ручной пулемет, увлекая отряд за собой, и двинулся в сторону центральных ворот алмазного завода. Он двигался быстро, как боксер, только вышедший на ринг, словно позади и не было половины раундов боя. Практически до самых ворот, продвигаясь сквозь задымленные участки пути, они не встретили никакого сопротивления, но Соколов особо не обольщался, ведь как только они подошли к заводу вплотную, перестрелка возобновилась. Слева и справа от центральных ворот были многочисленные окна, каждое из которых теперь было занято солдатами национальной армии.

Александр понимал, что позиция отряда заведомо проигрышна, поэтому не стал терять время, приказав гранатометчикам атаковать ворота. Вновь ракеты вступили в дело, и оглушительный шум заполнил едва вздохнувшее пространство. Ворота явно не были рассчитаны на подобную атаку, поэтому, как только с ними было покончено, вслед за дымом и огнем в помещение ворвался беспощадный руководитель СБГ. Внутри не было солнца и поэтому Соколов перестал светиться, как новогодняя елка, но впечатления на солдат произвел ошеломляющее – некоторые даже прекратили стрельбу на время, словно не веря своим глазам, но мимолетное оцепенение прошло, и бойня продолжилась.

Десятка два солдат, безрезультатно разрядив свои автоматы в Соколова, отчаявшись, набросились на него, стараясь повалить на ноги, но подойти одновременно не получалось, мешало пространство, а тех, кто оказывались в первых рядах, Александр убивал наповал могучими руками. Свой пулемет он разрядил еще раньше, пополнив список смертников, и отбросил в сторону как надоедливую игрушку, бросившись крушить все вокруг уже вручную. Он оценил про себя храбрость солдат, решившихся сойтись с ним врукопашную, но понимал, что ставки высоки, и бить следует наверняка.

Расчищая себе дорогу вперед, словно лесник, вырубая траву в непроходимых зарослях, Соколов несколько раз падал на колено, особенно когда на его левой руке повисло сразу трое солдат, но потом вновь поднимался и продолжал убивать, перестав думать о чем-либо другом. Все что только мог производить мозг, было погашено, забыто, беспощадно прервано, словно розетку от компьютера выдернули из сети. Зато теперь животные инстинкты обострились, как у тигра на охоте. Слух различал только те звуки, которые были необходимы в творившимся хаосе. Зрение охватывало все пространство впереди, словно самый совершенный сканер, не упуская даже мельчайшей детали. Руки и ноги двигались, словно в отработанном годами танце, только это был танец смерти, собирающий обильную жатву.