Текст книги "Джокер"

– Вряд ли, – успокоил ее Даромир, – пришелец ушел раньше, без нее. И потом, не забывайте, что магический охранник сообщил о побеге. Думаю, что она ушла по доброй воле, о чем и говорит эта записка…

Ректор Академии подошел к шкафу, закрыл распахнутую дверцу, и все увидели скрывающийся за ней лист пергамента, пригвожденный к стене обломком стула.

– Соньер, – слабым голосом спросил Даромир заведующего кафедрой знахарства, – а взаимопроникновение различных материалов без ущерба их структуре вы с ней уже проходили?

– Нет. Это материал шестого курса, а она на первом… была.

– Чую проблемы, – пробормотал ректор, вчитываясь в послание Дуняшки.

Оно было очень коротким: «Меня не ищите. Я пошла за барином. Он жив. Отправляюсь на поиски». А дальше следовала подпись, при виде которой Ядвиге Киевне стало дурно: «Главная ведунья Заболотной Пустоши Дуняшка».

– Так вот кого на мое место поставили!

– Всех уволю!!! – внезапно разъярился обычно невозмутимый Даромир. – Таких студентов потеряли. Где были ваши глаза? Нас как последних лохов развели!

– По-моему, он слишком много нахватался от Арчибальда, – шепнул на ушко Сьюзен Аббот Томас Дин.

– Согласна, не пора ли нам тоже отсюда валить, пока под раздачу не попали? – откликнулась Сьюзен, и они начали пятиться к двери.

– Анри! – продолжал бушевать ректор. – Если до утра не расшифруешь послание Дифинбахия, можешь искать себе другое место работы!

* * *

В этот день начальник тайной канцелярии Гиперии засиделся в своем кабинете допоздна. В принципе в этом не было ничего удивительного. За время своей работы на этом посту созданная им агентурная сеть разрослась до таких масштабов, что порой суток не хватало, чтоб ознакомиться с донесениями всех агентов, и, что самое обидное, эту работу он не мог передоверить никому. Господин де Гульнар всегда строго следовал одному правилу, которое усвоил еще в те далекие времена, когда был главой гильдии воров: не доверяй никому! Что знают двое, то знает свинья. Именно благодаря этому он преуспевал раньше на ниве воровства и продолжал преуспевать дальше уже в должности начальника тайной канцелярии. Минусом в этом деле был гигантский объем работ, который ему приходилось проворачивать в одиночку. Слабым местом в его сети была Бригания. Туда он смог внедрить лишь одного агента, но особо не расстраивался. Из-за удаленности этого архипелага островов, расположенного неподалеку от основного континента, угроз оттуда ждать было смешно. У Карла III и своих проблем хватало. Рядом Маргадор. Хорошо, что до окраин Северных Земель было рукой подать. Если верить агенту, зимой узкий пролив между самым большим островом, на котором располагалась столица, и Северными Землями замерзал, и росские купцы добирались до Бригании на санях. И если б не те же россы, согласно донесению того же агента, Бриганию давно бы уже подмял под себя Маргадор. Они издревле воевали с черными колдунами и первыми принимали на себя основной удар.

Очередное послание этого агента материализовалось на столе начальника тайной канцелярии, когда он уже разгреб основную кучу бумаг и собирался с работой на сегодня закончить, но первые же строчки донесения приковали его внимание. В Бригании появилась загадочная личность, именующая себя Флоризелем, принцем никому не ведомой страны под названием Баккардия. И появился он в Бригании так эффектно, что агент не пожалел сил и денег, чтобы добыть о нем побольше информации. Пространное описание его задержания начальник тайной канцелярии читал как приключенческий роман, а когда очередь дошла до заключения лейб-медика его королевского величества Карла III, господин де Гульнар застыл как громом пораженный. Амнезия, посттравматический синдром – это все было ерунда. К медицинскому заключению прилагалось подробное описание телосложения странного принца: рост, вес, цвет волос, шрам на спине то ли от ножа, то ли от меча и… родимое пятно на груди в форме распустившейся лилии.

– Вот это да! – Господин де Гульнар зашуршал бумагами, сверяя дату появления принца Флоризеля с датой исчезновения барона Арчибальда де Заболотного, и последние сомнения исчезли. – Ай-яй-яй! Ну ты шалун. А мы ведь тебя уже два месяца как похоронили. Ишь где вынырнул. И сразу принцем! А ведь мог стать королем Гиперии. Однако поздно, братец. Розочку уже на другого принца уговорили. Как откроется навигация, свадебных послов засылать будем. Так, а что здесь за фигня у них с возрастом?

Данные лейб-медика ставили его в тупик. Возраста принца Флоризеля он, судя по всему, точно установить не смог, а потому в заключение очень осторожно написал: от двадцати до пятидесяти.

– Бред. Что значит «от двадцати до пятидесяти»? Может, это не он?

Очередное послание, возникшее на его столе, рассеяло последние сомнения: «Меня не ищите. Я пошла за барином. Он жив. Отправляюсь на поиски. Главная ведунья Заболотной Пустоши Дуняшка».

– Вот это номер! Ну раз Дуняшка с места снялась, значит, это все-таки он! Стоп… Главная ведунья? – Да, сегодня, несомненно, был день сюрпризов. – Ну конспираторы! Так, кого бы послать за этим проходимцем?

Господин де Гульнар долго не раздумывал. Подходящий кандидат для выполнения этого ответственного задания был буквально под боком, здесь, во дворце. Начальник тайной канцелярии Гиперии сладко потянулся, протяжно зевнул и только после этого соизволил покинуть свое рабочее место, направившись в апартаменты господина Одувана де Галлона де Мрасье де Фьерфона. Приближаясь к комнатам простодушного «братца» барона Арчибальда де Заболотного, урожденного графа Арлийского, де Гульнар привычно перешел на ход бесшумно крадущейся кошки, и не зря. Из-за двери до него донеслись приглушенные голоса. Глава тайной канцелярии напряг слух.

– Дядя, прежде чем ответить на этот вопрос, хорошо подумай. Ты на все сто процентов уверен, что Антонио подчиняются все вампиры? Других кланов, неподвластных ему, нет?

– Да что ты колготишься, племяш? Все… я так думаю. За Драко, правда, не отвечаю. Жив или нет, не знаю. Он тогда хорошего пенделя от помощника Дьяго словил. Далеко летел.

– Значит, Драко…

– Да что случилось-то, Дифи?

– Ты не поверишь. Кажется, его-то я и видел в подземельях Академии.

– А что ты там делал?

– Понимаешь, дядя, не верю я, что Арчибальд погиб. По его следам пошел. Ну и следы Банни искал…

– Вот это честнее.

– Вдруг она от Кефера сумела отбиться, или Попрыгунчик ей помог… короче, шарился на нижних ярусах подземелья…

– На каком уровне? – насторожился Одуван.

– Тринадцатом.

– Ну ты дурной. Ниже десятого даже Альбуцин носа не смел совать. Даромир, думаю, тоже. Как же ты туда проник? Альбуцин говорил, что, когда ректором был, на уровни ниже третьего лично заклятия наложил. Чтобы студенты туда не совались.

– На эльфийской крови ушел. А раньше нас ниже третьего Кефер затаскивал.

– Угу… понятно. Ну об Арчи и речи нет. Ему все эти заклятия до одного места. Они от него сами отскакивают.

– Вот именно.

– И, говоришь, видел там Драко?

– Ну Драко не Драко – не знаю, но в том, что это был вампир, уверен на все сто.

– Давай подробнее. Что нашел?

– Следы битвы нашел, а вот тела Арчибальда там не было. Зато этот клыкастый был. Тоже что-то вынюхивал. Я поначалу думал, это Антонио. Они ведь с Арчи побратимы.

– Верно, он и мой побратим.

– Ну я сдуру к нему: «Антонио, ты тоже Арчи ищешь?» Как он начал плеваться, как зашипел! «Я этого предателя, – орет, – порву! И Арчи вместе с ним тоже!»

– О как! И что дальше?

– На меня бросаться начал, придурок. Ну я ему врезал меж глаз…

– Магически? – восхитился Одуван.

– Не, магически не успел. Но ему хватило. Он, по-моему, на магическую атаку и рассчитывал, даже блокировку вроде сделал, а вот кулак мой не учел.

– Это он напрасно. Рассказывай дальше.

– Нечего дальше рассказывать. Через портал он свалил. Пообещал напоследок всю кровь из меня выпить при случае. Но сначала из Арчи ее выпьет, как этого гада найдет.

– Это хорошо-о-о… – прогудел Одуван.

– Что хорошо? Что он кровь из Арчи выпьет?

– Он ищет Арчи. Выходит, уверен, сволочь, что мой побратим жив.

– Вот и я о том! Меня только это в Академии и держало. Мне еще перед эльфами отчитываться. Они ж меня к нему охранником поставили. Какой из меня охранник! Эх, и какого Дьяго Арчи один туда пошел?

– Не забывай, что в отличие от тебя он к тому времени все экзамены экстерном сдал, – хмыкнул Одуван.

– А я тебе что? Так, мелкий студентишка?

– Да знаю я, что ты лучший специалист по эльфийской магии. Они тебе, по-моему, даже звание магистра присвоили.

– И не просто так, между прочим!

– Так что ты хочешь?

– Как что? Арчи жив! Его надо искать.

– Ну да, сейчас все брошу и побегу. У меня тут знаешь сколько дел? До-о-омик достраивается, фонта-а-анчик сооружается…

– С жабами бе-э-э… – передразнил дядьку Дифинбахий. – Ты что, с ума сошел? А еще лучший колдун Заболотной Пустоши! Твой побратим в беде, а ты со своими жабами, да я тебя…

Де Гульнар не удержался и сунул голову в дверь, спеша предотвратить разборку, так как они оба ему были нужны для дела живыми и здоровыми, однако не успел. Раздался глухой удар. Де Гульнар болезненно сморщился, увидев патлатую голову Дифинбахия, поцеловавшуюся со столешницей. Беседовали родственники, как и положено, за хорошо накрытым столом.

– Дядьку слу-у-у-шаться надо, – прогудел Одуван, поднимая за волосы голову племянника. Она была цела, зато на столе образовалась глубокая вмятина. – Сначала все обду-у-умать.

– Так чего ж ты…

– За побратима пасть порву, но горячиться не на-а-адо. Прыткий ты слишком.

Господин де Гульнар, стараясь не дышать, выдернул голову обратно в коридор и аккуратно прикрыл за собой дверь. «И я еще считаюсь главой тайной канцелярии! – метались в его голове покаянные мысли. – И половины не знаю того, что в моем государстве творится. Увольнять меня надо! Так в свое досье и занесу: мол, заслуживаю увольнения, в связи с неполным служебным соответствием. Одуван – лучший колдун Заболотной Пустоши, Дуняшка – Главная ведунья, Дифинбахий – магистр в области эльфийских наук. Причем звание получил непосредственно от эльфов! Как-нибудь сам лично отдам свое досье королю! Нет… не буду. Раз я такой самокритичный, значит, есть шанс исправиться». Увлеченный самобичеванием начальник тайной канцелярии слегка отвлекся, за что немедленно и поплатился. Дверь приоткрылась, оттуда высунулась волосатая лапища Дифинбахия, сграбастала бедолагу, втянула внутрь и припечатала к стене.

– Племяш, ты поаккуратнее, – прогудел Одуван, – все-таки начальник как-никак. Он здесь давно подслушивает.

– Чей начальник? – хмуро спросил Дифинбахий, меряя взглядом тщедушную фигурку де Гульнара.

– Мой и твой, согласно контракту.

– Какому контракту?

– Магического. – Одуван продемонстрировал племяннику массивный перстень с крупным изумрудом на своем пальце. – Мы с тобой агенты тайной канцелярии Гиперии. Ты ж в Академии тоже бумажку подписывал. Ну чего глаза вылупил? Тащи начальника сюда. Потолку-у-уем.

Злой как черт Дифинбахий доставил де Гульнара к месту переговоров, держа его на вытянутой руке, и довольно бесцеремонно плюхнул в свободное кресло.

– Ну что хотел-то, шеф? – благодушно спросил Одуван, почесывая необъятное брюхо. За это время на казенных харчах он неплохо откормился.

Де Гульнар посмотрел на Одувана, мрачного Дифинбахия, вмятину на столе, съежился и робко сказал:

– Задание у меня… для вас. – Начальник тайной канцелярии опять покосился на вмятину и замолчал.

– Како-о-ое задание? – прогудел Одуван.

– В Бриганию вам надо наведаться.

– Зачем? – спросил Дифинбахий.

– Нужно выяснить, кто такой принц Флоризель.

– Это еще что за зверь? – удивился Одуван.

– Вот это вам и надо установить.

– Нет, это вам надо, – грубовато сказал Дифинбахий, – а мне до фонаря. У меня лично другие планы.

– Погоди, племяш, – тормознул его Одуван, пристально смотря на де Гульнара. – А почему именно мы должны срываться с насиженных мест и переть неизвестно куда за тридевять земель?

Тут уже их начальник был на коне. Аргумент у него был убойный:

– Потому что на груди этого самозваного принца, вынырнувшего неизвестно откуда, есть родимое пятно в форме распустившейся лилии.

– Арчи… – прошептал потрясенный Дифинбахий. – Начальник, дай я тебя расцелую!

– Но-но! – заволновался де Гульнар.

– Ну куда ты поперек батьки в пекло! – прогудел Одуван и, дотянувшись через стол, треснул своего племянника по лбу. – Мы еще условий не обговорили.

– Каких условий? – взвился де Гульнар.

– Дорога да-а-альняя, места незнако-о-омые. Подъемные, командировочные, квартирные, опять же холодные земли рядом. Северный коэффициент надо внести…

– Какой коэффициент? Да вы за время службы уже так казну подчистили! За свой счет поедете. Нет у вас никаких прав еще раз посягать на королевскую казну! Назовите мне хоть один достойный аргумент…

– Дифи, закатай рукава. Начальнику достойный аргумент нужен…

7

Ближайшим населенным пунктом оказалась столица Бригании Девонгир, до которого Джон добрался уже к вечеру. Что очень его порадовало – столица оказалась портовым городом. Все это он выяснил по обрывкам разговоров снующих по улицам людей, и это устраивало его от и до. Он не знал, какие за ним здесь числятся грехи, и здраво решил, что лучше всего, не нарываясь, сделать отсюда побыстрее ноги. А потому эти самые ноги привели его в порт. Денег должно было хватить на место в каюте первого класса, однако по пути Джон изрядно оголодал, и аппетитные ароматы со стороны кабака, мимо которого он в тот момент проходил, заставили его свернуть с намеченного пути. Удача сопутствовал ему. Кабак «Золотая сфера» оказался не обычной забегаловкой для пьяной матросни. Кабаком его назвали, скорее всего, ради экзотики. Это была довольно приличная ресторация, совмещенная с постоялым двором для благородных, коротавших в нем время в ожидании прибытия или отплытия корабля, зашедшего в порт для пополнения запасов. Джон, несмотря на свой слегка пропыленный костюм, выглядел вполне респектабельно, и потому его беспрепятственно пропустили внутрь. А оказавшись внутри, он сразу понял, что попал в свою стихию…

Играла тихая, ненавязчивая музыка, между столиков сновали официанты, жужжала рулетка, слышались приглушенные голоса:

– Я, пожалуй, пас.

– А я поднимаю…

К Джону, затормозившему в дверях, подошел метрдотель:

– Вам угодно отдохнуть-с, сэ-э-эр?

– Мне угодно именно это, – милостиво кивнул Джон.

– Желаете столик?

– Желаю.

– На одного, на двоих?

– Пока на одного. А там посмотрим.

– Я вас понял, – тонко улыбнулся метрдотель, – вам столик поближе к окну или к камину?

– Давайте совместим. Около окна, но поближе к камину.

– Вам необычайно повезло! Именно такой столик у нас еще остался в наличии. Правда, стоит это место значительно дороже…

– Ах, не утомляйте меня такими мелочами, – небрежно махнул рукой Джон. – Ведите.

Это произвело должное впечатление, и метрдотель засеменил вперед, почтительно показывая денежному клиенту дорогу.

Столик действительно был расположен очень удобно. Отсюда прекрасно просматривался весь зал, от камина тянуло уютным теплом, а через окно был виден порт и проезжающие мимо трактира кареты.

– Меню, – потребовал Джон.

– Чего-с? – выпучил глаза метрдотель.

Джон тут же сообразил, что с таким понятием здесь незнакомы. «Значит, я все-таки неместный», – мелькнуло в его голове.

– Чем ваше заведение может порадовать мой желудок? – задал он уточняющий вопрос.

– Ах вот вы о чем! У нас есть прекрасная овсяная каша, сэ-э-эр.

– И все?

– Еще есть телячьи отбивные, заячьи ушки верченые, свиные колбаски копченые…

– Прекрасный выбор, – прервал метрдотеля Джон, – давайте поступим следующим образом. Так как я в Бригании впервые, то не прочь отведать ваших местных блюд. Короче, закуска на ваш вкус, но чтоб вино было отменное! А коньяк не меньше трех звездочек!

– Коньяк? – растерялся метрдотель.

– В вашем заведении нет коньяка? – поразился Джон.

– А что это такое? – рискнул задать вопрос изрядно смущенный своим невежеством метрдотель.

– Виноградная водка, выдержанная несколько лет в дубовой бочке.

– У нас есть только гномья водка, сэ-э-эр, – робко сказал метрдотель, сразу повысив клиента в табели о рангах на несколько пунктов. – Я, правда, слышал, что где-то в Гиперии некто Арманьяк…

– О! Арманьяк – это то, что надо! – обрадовался Джон. – Отличный напиток. Давай его сюда.

– Извините, сэ-эр, но, насколько мне известно, Арманьяк – это личный винодел Георга Седьмого, короля Гиперии.

– Да? – расстроился Джон. – Жаль. Ладно, тогда ограничимся вином.

Метрдотель испарился отдавать распоряжения, но скоро вернулся с кучей официантов, которые принялись оперативно заставлять стол изысками местной кухни. Как только они закончили, метрдотель их жестом отпустил, а сам почтительно застыл рядом, на всякий случай решив обслужить лично незнакомого клиента. Джон воспринял это как должное и приступил к трапезе, ловко орудуя ножом и вилкой. Наблюдавший за ним исподтишка метрдотель удовлетворенно кивнул. Первое впечатление его не подвело. То, что господин не из бедных, было ясно сразу, а теперь он получил лишнее подтверждение, что посетитель из благородных, а значит, за оплату счетов можно не беспокоиться.

Насытившись, Джон глазами указал метрдотелю на бутылку с вином. Тот понял клиента с полуслова, откупорил ее и наполнил рубиновой жидкостью бокал. Джон небрежно взял его в руку, провел около своего носа, оценивая аромат, неопределенно хмыкнул и только после этого пригубил.

– Нда-с… могло быть и хуже, но тем не менее… – Джон, слегка поморщившись, поставил бокал с вином обратно на стол. – Это пойло убрать.

– Но это самое лучшее вино Бригании, сэ-э-эр, – запаниковал метрдотель.

– Бедная Бригания, – посочувствовал Джон.

– Да этот сорт сам Карл Третий иногда откушивать изволит!

– А это кто?

– Наш король, – опешил метрдотель.

– Мне его тоже жаль. Ну что глазенки вылупил? Да, я приезжий, и кто тут правит в этой дикой местности, еще не знаю. Да, кстати, – Джон откинулся на спинку кресла, выудил из кармана пару золотых монет и кинул их на стол, – я с местными ценами пока что не знаком. Если этого недостаточно, не стесняйтесь.

– Ну что вы, сэ-э-эр! – сразу отмяк метрдотель. – Этого больше чем достаточно! У нас приличное заведение, так что позвольте дать вам сдачу.

Метрдотель извлек из кармашка крупную бумажную купюру с изображением Карла III и почтительно протянул ее клиенту. Тот небрежно взял ее в руку, повертел перед глазами.

– Я так понял, чаевые здесь не в моде. Отрадно. Тогда это тебе в счет будущих услуг. – С этими словами Джон сунул купюру обратно метрдотелю в карман. – Я здесь человек новый. Возможно, потребуется информация.

– Все, что угодно, сэ-э-эр! – расплылся метрдотель. Клиент нравился ему все больше и больше. – Я полностью в вашем распоряжении.

– В таком случае скажи мне, любезный, где в вашей Бригании можно найти приличное вино?

– У нас, сэ-э-эр, – страстно выдохнул метрдотель, – вы истинный ценитель, я это сразу понял. Бриганские вина, они… как бы это вам сказать…

– Делаются из недозрелого винограда, – хмыкнул Джон.

– Совершенно верно, – потупился метрдотель, – в Бригании не так много солнечных дней, чтобы виноград успел вызреть, а заморские вина так дороги…

– Милейший, – нахмурился Джон, – я разве давал вам повод усомниться в моей платежеспособности?

– Ах, прошу прощения! Один момент. Сейчас все будет.

– Стой!

– Слушаю, сэ-э-эр.

– Вместе с вином захвати с собой бутылочку гномьей водки. Не коньяк, конечно, но все же.

Метрдотель лично метнулся в погреба портового трактира-ресторации и вскоре вернулся с запотевшими бутылками вина и гномьей водки в руках.

– С восточных склонов горы Эльвернант графства Муррей Гиперии, – таинственно прошептал он, демонстрируя вино клиенту. – Пятьдесят лет выдержки. Коллекционное вино. Огромная ценность. Пятнадцать золотых бутылка.

Джон окинул взглядом ресторацию, посетители которой не только насыщались, но и коротали время, играя в азартные игры, и коротко распорядился:

– Наливай!

Метрдотель налил. Коллекционное вино пришлось Джону по вкусу.

– Надеюсь, не последняя?

– Еще две бутылки есть.

– Зарезервируйте для меня.

– А гномья водка?

– Оставь на всякий случай. Возможно, я зависну здесь на пару деньков, если, конечно, у вас есть номера для приличных господ.

– Для вас мы выделим самый лучший! – расплылся метрдотель. Стук колес по булыжной мостовой заставил его бросить взгляд в окно, и он сразу заторопился. – Простите, сэ-э-эр, мне надо ненадолго отлучиться.

С этими словами метрдотель поспешил к выходу из ресторации.

«Так, в винах я разбираюсь. Все говорит, что я из благородных. Откуда же тогда у меня такие криминальные наклонности?» – спросил сам себя Джон, рассматривая бумажную купюру, которую только что презентовал метрдотелю. В том, что это была та самая купюра, он не сомневался. Номера на ней совпадали. Зрительная память у него была превосходная. Вот только прошлое свое он почему-то не помнил.

Джон убрал купюру в карман и посмотрел в окно. Метрдотель уже выскочил наружу и бросился навстречу роскошному экипажу, затормозившему около входа в ресторацию. Он почтительно открыл дверцу кареты и помог оттуда выбраться воздушному созданию такой воистину небесной красоты, что у Джона дух захватило. Нежную шейку красавицы украшало бриллиантовое колье, сверкавшее в лучах заходящего солнца.

– Ого! – пробормотал он, пожирая глазами девушку сквозь стекло. – Это я удачно сюда зашел.

Однако эйфория его длилась недолго, так как следом за красавицей из кареты вылез ее спутник. На вид ему было лет сорок – пятьдесят. Невысокого роста, черноволосый, с длинными пушистыми бакенбардами, тронутыми легкой сединой, он выглядел очень внушительно. Этому способствовал элегантный, с иголочки, костюм нейтрального серого цвета, жилетка которого с трудом сходилась на пивном брюшке.

«Трисветлый, сделай так, чтоб это был ее папаша», – мысленно взмолился Джон.

Джентльмен взял девушку под ручку и неспешно, с достоинством вошел с ней в ресторацию. С порога окинув взглядом зал, он о чем-то тихонько спросил свою прелестную спутницу. Та досадливо передернула плечиком и отрицательно покачала головой. Джентльмен усмехнулся, проводил ее к игорному столу, за которым жужжала рулетка, что-то коротко сказал крупье, и тот сразу выставил перед девушкой поднос с горкой фишек. Джентльмен ласково потрепал красавицу по щеке и скрылся в глубине зала.

Джон поманил пальцем освободившегося метрдотеля, и он тут же нарисовался около его столика.

– Просвети меня, любезный, относительно вон той юной леди.

Метрдотель проследил за взглядом Джона.

– О! У вас прекрасный вкус. Это дочь нашего хозяина, господина Кефри. Он владелец сети гостиниц, ресторанов и трактиров Девонгира.

– Доходный бизнес. Как ее зовут?

– Бонита. Большая любительница азартных игр. Но за игровым столом ей страшно не везет. Именно поэтому господин Кефри настаивает, чтоб она играла только в его заведениях. Чтобы деньги в любом случае остались в семье.

– Это он здорово придумал. Значит, Бонита, говоришь?

– Бонита.

– Красивое имя.

– Хочу предупредить вас, сэ-э-эр. Хозяин бережет ее как зеницу ока.

– Так что же он ее бросил здесь одну?

– Дела, сэ-э-эр. Но даже здесь она не остается без присмотра, и с теми, кто пытался приставать к ней с не совсем приличными намерениями, всегда происходили всякие несчастные случаи. Я бы не советовал вам, сэ-э-эр.

– Благодарю за предупреждение, любезный. Свободен. Если потребуешься, позову.

Джон поднялся из-за стола и, не выпуская из руки бокал с вином, прогулочным шагом двинулся в сторону игровых столов. Со скучающим видом он прошелся вдоль них, профессионально отмечая, за каким столом играют по мелочи, за каким – по-крупному, где обувают лохов карточные шулера, причем обувают так непрофессионально, что Джон даже поморщился, но вмешиваться не стал. А вдруг эти каталы работают на досточтимого господина Кефри, на дочку которого он положил глаз? Сначала надо определиться. Джон не спешил. Сам не ввязываясь в игру, он прогуливался между игровыми столами с видом туриста, ожидая момента, когда у Бониты начнут подходить к концу фишки. Ждать пришлось недолго. Прелестница предпочитала играть по-крупному, и к тому времени, как за окнами ресторации окончательно стемнело, горка фишек перед ней истаяла.

– Добавь еще, – потребовала она, мрачно глядя на три последние фишки, лежавшие на подносе.

– Извините, мисс, но ваш папа будет недоволен, – робко возразил крупье.

– Я требую!

– Но меня же уволят! – На крупье было жалко смотреть.

– Это ж какое сердце надо иметь, чтоб отказать такой прелестной даме, – раздался за спиной девушки чей-то мягкий баритон.

Бонита обернулась. Около игрового стола стоял джентльмен с бокалом в руке, облаченный в не первой свежести черный костюм, в который обычно облачается бриганская знать, собираясь на похороны или на дуэль. Она окинула его взглядом. Джон, а это, разумеется, был он, не дрогнул, хотя взгляд был пронизывающим, профессиональным. Очень и очень профессиональным. «Либо киллер, либо из органов, – возникла в его голове странная мысль. – Киллер… киллер… а кто такой киллер?» Однако углубляться в анализ причуд подсознания уже не было времени. Дама ждала продолжения.

– Позвольте мне помочь вашему горю. – Джон извлек из кармана горсть золотых монет и высыпал их перед крупье. – Обменяйте, пожалуйста, на фишки.

Крупье не заставил себя ждать, и перед новым игроком образовалась небольшая горка.

– Я хочу, чтобы леди играла, – пододвинул он свои фишке Боните и непринужденно отхлебнул из своего бокала.

Девушка неопределенно хмыкнула:

– А вы не боитесь, что я проиграю?

– Нет. Уверен, что выиграете. Ради интереса, давайте объединим наши усилия. Вы профессионал, я новичок, а новичкам, говорят, везет.

– Ну-ну… а мы с вами раньше не встречались?

– Это вряд ли, – покачал головой джентльмен. – Такую красавицу я бы не смог забыть. Уж вас-то я запомнил бы на всю жизнь.

Девушка зарделась, польщенная похвалой.

– Ну что ж, давайте попробуем. Но сначала, может, представимся друг другу?

– О своих титулах, чинах и званиях я скромно промолчу, истинному дворянину не пристало кичиться древностью своего рода, – начал напускать туману аферист, подсаживаясь в кресло рядом с красавицей, – тем более что я здесь инкогнито. Зовите меня Джон. Просто Джон. Можете мистер Джон. Как вам будет угодно, так и зовите.

– Тогда я Бонита. Просто мисс Бонита.

– Вот и договорились.

– Делайте ваши ставки, дамы и господа, – с явным облегчением провозгласил крупье.

– И что вам подсказывает ваше профессиональное чутье, мисс Бонита? – спросил Джон.

– Ну для начала я хочу поставить все на черное. Шансы пятьдесят на пятьдесят. В случае выигрыша сумма удвоится. А куда бы поставили вы как новичок?

– А я как новичок сделал бы с точностью до наоборот. Поставил бы все на красное.

– Вот как? – усмехнулась Бонита. – Ну пусть будет так. Все на красное! – подтвердила она ставку, выдвигая горку фишек на красное поле.

Крупье метнул шарик, зажужжала рулетка, и игра началась. От Джона не ускользнуло движение руки крупье, словно он хотел уже отгрести фишки в пользу заведения, не дожидаясь окончания вращения шарика, и его круглые глаза, когда шарик плюхнулся в выемку колеса рулетки с номером семнадцать красное. Бонита была ошеломлена не меньше, чем крупье.

– Вот это номер, – невольно ахнула она.

– Ну на номер мы пока не ставили, – спокойно сказал Джон, наблюдая за тем, как крупье трясущимися руками выкладывает перед ними их выигрыш, увеличивая горку фишек в два раза.

– Думаете, пора поставить на номер?

– Рано. Я бы поставил на чет-нечет.

– А это как? – выпучил глаза крупье.

– Трисветлый, дай мне силы! – трагически закатил глаза Джон. – Что за страна! Ни тебе нормального вина, ни приличных крупье за игровым столом. Чему вас учили, молодой человек? Чет, нечет – это то же самое, что красное и черное. Только вместо цвета цифры. Один – нечет, два – чет, три – опять нечет и так далее. Да вы на рулетку посмотрите. Все нечетные цифры у вас красные, а четные черные. Шансы на выигрыш те же самые: пятьдесят на пятьдесят.

– Однако вы забавный новичок, – одними губами улыбнулась Бонита. – Впервые за игорным столом и уже учите крупье.

– О! Простите, мисс, – опомнился Джон, – я просто видел, как играют в эту игру, со стороны, но сам за игровой стол ни разу не садился.

– А как же чет-нечет?

– Да пошутил я! Сами же видите, что это те же яйца – вид сбоку. Давайте лучше сыграем на номер. Вы какой предпочитаете, мисс Бонита?

– Двенадцать черное. А как бы поставили вы, мистер Джон?

– Ну как вы уже знаете, я в этом деле новичок, а потому поставил бы на двадцать одно красное.

– А почему на него?

– Мне всегда везло в очко.

Бонита звонко рассмеялась и решительно сдвинула все фишки на заявленный Джоном номер.

– Проверим еще раз удачу новичка.

Краем глаза Джон видел, как к их столику, словно невзначай, начали приближаться две невзрачные личности в серых костюмах, но по их отрешенному виду понял, что товарищи не из органов. Это были маги, по какой-то причине решившие, что за этим игровым столом колдуют. Джон мысленно усмехнулся. Он на все сто был уверен, что магии у него нет, а потому перед магическим дозором чист как стеклышко… магическим дозором… Какие-то смутные тени воспоминаний закружились в его голове, но в этот момент шарик запрыгнул на свое поле, и рулетка остановилась.

– Двадцать одно красное, – пролепетал крупье, украдкой покосившись на магов. Те отрицательно покачали головой, давая знать, что здесь все чисто, и бедолаге пришлось отсчитывать выигрыш. Сумма была огромная, так как ставка на номер была один к тридцати пяти. Гора фишек уже с трудом умещалась на игровом столе.

– Ну что, продолжим? – спросил Джон.

– Обязательно! Тридцать шесть черное! – сказала девица, азартно потирая руки. – Но последнее слово за вами. Вам действительно везет.

– Однако вы меня ошарашили. И тянет вас на черное!

– А что такое?

– Да в этой рулетке всего тридцать шесть номеров, не считая зеро, где я вам тут шестьдесят третий номер найду? Во! Точно… раз такого номера здесь нет, значит, надо ставить на зеро.

– Все на зеро! – отдала команду Бонита, крупье раскрутил рулетку, запустил шарик, и, пока он катился по кругу, поинтересовалась у Джона: – Слушайте, а что вы там мне насчет шестьдесят третьего номера крутили? При чем здесь номер шестьдесят три?

– Понимаете, – начал объяснять девушке Джон, следя глазами за катящимся шариком, – шестьдесят три – это тридцать шесть наоборот.

– Ну и что?

– А то, что я следую канонам древней мудрости: послушай женщину и сделай наоборот. Обязательно все получится, особенно если женщина красивая блондинка.