Электронная библиотека » Олег Смыслов » » онлайн чтение - страница 9

Текст книги "Богоборцы из НКВД"


  • Текст добавлен: 20 апреля 2017, 03:35


Автор книги: Олег Смыслов


Жанр: Публицистика: прочее, Публицистика


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 9 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Глава четвёртая. Митрополиты Пётр и Сергий

1

Письмо Патриаршего Местоблюстителя митрополита Крутицкого Петра (Полянского) Заместителю Патриаршего Местоблюстителя митрополиту Нижегородскому Сергию (Страгородскому)

«Ваше Высокопреосвященство, простите великодушно, если настоящим письмом я нарушу душевный покой Вашего Высокопреосвященства. Мне сообщают о тяжёлых обстоятельствах, складывающихся для Церкви в связи с переходом границ доверенной Вам церковной власти. Очень скорблю, что Вы не потрудились посвятить меня в свои планы по управлению Церковью. А между тем Вам известно, что от местоблюстительства я не отказывался и, следовательно, Высшее Церковное Управление и общее руководство церковной жизнью сохранил за собою. В то же время смею заверить, что с должностью заместителя Вам предоставлены полномочия только для распоряжения текущими делами, быть только охранителем текущего порядка. Я глубоко уверен, что без предварительного сношения со мною Вы не предпримете ни одного ответственного решения, каких-либо учредительных прав я Вам не предоставлял, пока со мною местоблюстительство и пока здравствует митрополит Кирилл и в то же время был жив митрополит Агафангел. Поэтому же я и не счёл нужным в своём распоряжении о назначении кандидатов в заместители упомянуть об ограничении их обязанностей, для меня не было сомнений, что заместитель прав установленных не заменит, а лишь заместит, явит собой, так сказать, тот центральный орган, через который местоблюститель мог бы иметь общение с паствой. Проводимая же Вами система управления не только исключает это, но и самую потребность в существовании местоблюстителя, таких больших шагов церковное создание, конечно, одобрить не может. Не допускал я оговорок, ограничивающих обязанности заместителя, и по чувству глубокого уважения и доверия к назначенным кандидатам, и прежде всего к Вам, имея в виду при этом и Вашу мудрость. Мне тяжело перечислять все подробности отрицательного отношения к Вашему управлению: о чём раздаются протесты и вопли со стороны верующих, от иерархов и мирян. Картина церковных разделений изображается потрясающей. Долг и совесть не позволяют мне оставаться безучастным к такому прискорбному явлению, побуждая обратиться к Вашему Высокопреосвяществу с убедительной просьбой исправить допущенную ошибку, поставившую Церковь в унизительное положение, вызвавшее в ней раздоры и разделения и омрачившее репутацию её предстоятелей. Равным образом прошу устранить и прочие мероприятия, превысившие Ваши полномочия. Такая Ваша решимость, надеюсь, создаст доброе настроение в Церкви и успокоит измученные души чад её, а по отношению к Вам для общего нашего утешения сохранит то расположение, каким Вы заслуженно пользовались и как церковный деятель, и как человек. Возложите всё упование на Господа, и Его помощь всегда будет с Вами. Со своей стороны я, как первостоятель Церкви, призываю всех священнослужителей и церковных деятелей проявить во всём, что касается гражданского законодательства и управления, полную лояльность. Они обязаны беспрекословно подчиняться правительственным распоряжениям, если те не нарушают святой веры и вообще не противны христианской совести; и не должны заниматься какой-либо противоправительственной деятельностью, не должны выражать ни в храмах, ни в частных беседах ни одобрения, ни порицания их действий и вообще вмешиваться в дело, не относящееся к Церкви. Смею, однако, надеяться, что действительность не может указать среди представителей православного епископата и клира случай подобной нелояльности. Ни в моё непосредственное управление, ни после не было слышно ни об одном политическом преступлении со стороны духовных лиц. Если бы эти преступления имели место, то, надо полагать, виновные подверглись бы гласному судебному процессу; но на судах политических преступников не упоминается о представителях духовенства. Я охотно готов признать, что и само правительство давно убедилось в аполитичности Православной Церкви, и Вы, Владыка, можете себе представить: с каким воплем у нас должны отнестись священнослужители, особенно томящиеся в тюрьмах и ссылках, к голословному заявлению о словах и делах, а затем и о постигшей многих горькой участи. Между прочим, мне пишут, что епископ Василий о делах от моего имени представил Вам доклад. Должен заметить, что ни ему, ни другому моему сожителю я не давал никаких поручений, касающихся церковных дел. О себе лично скажу, что я прошёл все виды страданий, которые можно себе представить, казалось, что у меня одно время года – время скорби, но Господь, видимо не оставляет меня. Он поддерживает мои силы, ослабляемые тяжёлыми условиями изгнания, и вносит в душу упокоение, которое, если и отправляется, то только болью о Церкви. Милость Божия да будет с Вами, Вашего Высокопреосвященства Послушник Митрополит Пётр декабрь 1929 г.».


Второе письмо Патриаршего Местоблюстителя митрополита Крутицкого Петра (Полянского) к Заместителю Патриаршего Местоблюстителя митрополиту Нижегородскому Сергию (Страгородскому)

«Высокопреосвященнейший Владыко!

Представился случай написать Вам в дополнение к письму, отправленному заказным по Вашему московскому адресу. То письмо писал, сильно недомогая, а после и совсем себя плохо почувствовал. Требовалось бы сделать маленькие вставки. Когда пришла почта – редкий наш посетитель, – началась суета, да так и сделал, совсем запамятовав о вставках. В одном месте пропущено выражение: «для общего нашего утешения». Это там, где говорится о сохранении расположения к Вам.

В другом месте между словами: «среди клира» – нужно вставить: «представителей православного епископата и клира…». Это в абзаце об отношении к соввласти. В том же абзаце, помнится, неладно с отрицанием «не». Но эти недочёты сути, конечно, не изменяют. Я постоянно думаю о том, чтобы Вы являлись прибежищем для всех истинно-верующих людей. Признаюсь, что из всех огорчительных известий, какие мне приходилось получать, самыми огорчительными были сообщения о том, что множество верующих остаются за стенами храмов, в которых возносится Ваше имя. Исполнен я душевной боли и о возникших раздорах вокруг Вашего управления и других печальных явлениях. Может быть, эти сообщения пристрастны, может, я достаточно не знаком с характером и стремлением лиц, пишущих мне. Но известия о духовном смятении идут из разных мест и главным образом от клириков и мирян, оказывающих на меня сильное давление.

На мой взгляд, ввиду чрезвычайных условий жизни Церкви, когда нормальные правила управления подвергаются всяким колебаниям, необходимо поставить церковную жизнь на тот путь, на котором она стояла в первое Ваше заместительство. Вот и благоволите вернуться к той, всеми уважаемой Вашей деятельности. Я, конечно, далёк от мысли, что Вы решитесь вообще отказаться от исполнения возложенного на Вас послушания – это послужило бы не для блага Церкви. Повторяю, что очень скорблю, что Вы не писали мне и не посвятили в свои намерения. Раз поступают письма от других, то, несомненно, дошло бы и Ваше. Пишу Вам откровенно, как самому близкому мне Архипастырю, которому многим обязан в прошлом и от святительской руки которого принял постриг и благодать священства. Не подумайте, Владыко, что в центре моего внимания находятся суждения моих соседей – Архипастырей. Не скрою, что как только они прибыли в Обдорск, почтили меня общим письмом; но последнее состояло исключительно из одних приветствий. Затем, около уже года, ничего о них не слышу.

Моё здоровье сильно ослабело борьбой с суровыми климатическими условиями. Неоднократно ходатайствовал о переселении в другой пункт, более или менее обеспеченный сносным климатом и наличием медицинской помощи, которая здесь слишком слаба, – успеха нет. Все домашние тягости несу сам: около меня нет постоянного человека. На старости лет приходится подвижничать по-пустынному. Господь устроил, таким образом, дело внутреннего упорядочения. Прошу Вас помолиться Господу Богу, чтобы подкрепил мои силы и помог мне жить в безропотном послушании Его Святой Воле.

Вашего Высокопреосвященства покорный слуга Митрополит Пётр. 26 февраля 1930 г., Хэ, Обдорского района».

2

12 апреля 1925 года патриарх Тихон был погребён… В этот же весенний день в Донском монастыре состоялось совещание православных архиереев, съехавшихся на похороны.

Было вскрыто и оглашено завещание патриарха, в котором его обязанности передавались Местоблюстителю митрополиту Кириллу (Смирнову), в случае же невозможности для него вступить в должность – митрополиту Агафангелу (Преображенскому), или митрополиту Петру (Полянскому). Также в случае лишения возможности принять на себя обязанности Патриаршего Местоблюстителя.

Такая предусмотрительность почившего святителя оказалась вовсе не напрасной, так как митрополиты Кирилл и Агафангел находились в ссылке. Поэтому во исполнение воли почившего Тихона Патриаршим Местоблюстителем был признан митрополит Пётр Крутицкий. В акте, составленном тут же, первую подпись поставил митрополит Нижегородский Сергий. Всего же акт удостоверили 58 архиереев.

Самому Тучкову новый избранник был в каком-то роде симпатичен. Вежливый, мягкий и обходительный – он внушал Евгению Александровичу некую надежду на положительную с ним работу. Он казался ему человеком со слабой волей. Но, безусловно, необходимо было внимательно присмотреться и немножко подождать. Что, собственно, и сделал опытный чекист. Однако время работает всё же на того, кто хотя бы что-то делает. И Тучков бросает первый пробный камень, «не в бровь, а в глаз»: организовывает интервью Патриаршего Местоблюстителя газете «Известия».

– Среди населения циркулируют слухи, что «завещание» патриарха Тихона неподлинное, – прямо в лоб спрашивает корреспондент.

– Слухи эти никакого основания не имеют. Если об этом и говорят, то 2–3 кликуши с Сухаревки. Что же касается верующих, то они в подлинности «Завещания» не сомневаются, – ровно и спокойно отвечает местоблюститель.

– Когда вы намерены осуществить чистку контрреволюционного духовенства и черносотенных приходов, а также созвать комиссию для суда над зарубежными архиереями? – звучит следующий вопрос.

– Для меня как Местоблюстителя патриаршего престола воля патриарха Тихона священна. Но я один не правомочен провести в жизнь эти пункты завещания.

Но кроме слов начались и реальные дела. Митрополит Пётр, как утверждает историк В. Цыпин, «помогал многим заключённым и сосланным: отправлял деньги митрополиту Казанскому Кириллу, архиепископу Никандру, своему предшественнику по Крутицкой кафедре, томившемуся в ссылке в Туркестане, секретарю патриарха Тихона Петру Гурьеву и другим изгнанникам. Он благословил приходы жертвовать в пользу заключённых священнослужителей».

Такая деятельность митрополита Петра не могла не вызвать неудовольствие у богоборцев из ГПУ. Поэтому незамедлительно в 6-м отделении Тучкова чекисты приступили к разработке плана его устранения от должности местоблюстителя. Провоцировался и новый раскол Церкви. В печати стали появляться статьи с клеветой на митрополита Петра и обвинением его в контрреволюционности. А митрополит Введенский на обновленческом лжесоборе в Москве вообще огласил заведомо ложный документ, сфабрикованный в ГПУ, разоблачающий связь митрополита Петра с заграницей.

И всё же чекистами были поставлены главные условия, при выполнении которых они пообещали нормализовать юридическое положение Церкви. Их было всего четыре: 1) издание декларации, призывающей верующих к лояльному отношению к советской власти; 2) устранение неугодных власти архиереев; 3) осуждение заграничных епископов и 4) контакт с правительством в лице представителя ГПУ. Естественно, в лице Евгения Александровича Тучкова.

Но митрополит Пётр отказался. Тогда в ноябре – декабре 1925 года были арестованы все епископы – его сторонники. Тогда же, ожидая уже собственного ареста со дня на день, он писал: «Меня ожидают труды, суд людской, но не всегда милостливый. Не боюсь труда – его я любил и люблю, не страшусь и суда человеческого – неблагосклонность его испытали не в пример лучшие и достойнейшие личности. Опасаюсь одного: ошибок, опущений и невольных несправедливостей, – вот что пугает меня. Ответственность своего долга глубоко сознаю. Это потребно в каждом деле, но в нашем – пастырском – особенно».

3

На этот раз Тучкову подготовили два дела. Первое было на митрополита Петра.

«Пётр Фёдорович Полянский. Родился 28 (10 июля) июня 1862 г. в селе Сторожевом, Коротоякского уезда, Воронежской губернии в семье приходского священника. Учился в местном духовном училище, которое окончил в 1885 г. по первому разряду.

1885–1887 гг. – псаломщик при церкви села Девицы в Коротоякском уезде Воронежской епархии.

1892 г. – окончил Московскую духовную академию со степенью кандидата богословия, полученной за работу «Объяснение первого послания св. Апостола Павла к Тимофею».

В студенческие годы:

1892 г. – помощник инспектора Московской духовной академии. Преподавал Закон Божий в частном женском училище Сергиева Посада, секретарь Общества спасения на водах.

1895 г. – церковный староста в селе Сторожевом Воронежской епархии. За особое усердие в благоукрашении приходского храма Богоявления он был удостоен архипастырской признательности.

1896 г. – преподаватель греческого языка в Звенигородском духовном училище. В декабре 1896 г. назначен смотрителем Жировицкого духовного училища. Привёл училище в блестящее состояние. Участвовал в первой всероссийской переписи населения, исполнял обязанности члена-соревнователя Попечительства о народной трезвости, почётного мирового судьи Слонимского округа. За время службы был награждён орденами Св. Станислава 3-й и 2-й степеней. Тогда же познакомился с епископом Тихоном (Белавиным).

1906 г. – младший помощник правителя дел Учебного Комитета при Святейшем Синоде в Санкт-Петербурге. Член Учебного Комитета. Ревизор духовных учебных заведений. За время служения в Учебном Комитете обследовал состояние духовных семинарий, епархиальных женских училищ в Курской, Новгородской, Вологодской, Костромской, Минской и в ряде других епархий, побывал в Сибири, на Урале, в Закавказье.

1916 г. – действительный статский советник. Награждён орденом Св. Владимира.

1918 г. – состоял в секретариате Поместного собора. Переехал в Москву.

Некоторые дополнения к биографии:

В 1897 г. – магистр богословия. Тема диссертации: «Первое послание св. Апостола Павла к Тимофею. Опыт историко-экзегетического исследования».

Проживая в Москве, в доме своего брата священника церкви Николы-на-Столпах Василия Полянского, работал главным бухгалтером в кооперативной артели «Богатырь».

Затем принял предложение патриарха Тихона принять постриг, священство и епископство и стать его помощником в делах церковного управления.

Был пострижен в монашество митрополитом Сергием (Страгородским). С ним был дружен ещё со времён учёбы в Московской духовной академии.

8 октября 1920 года хиротонисан (патриархом Тихоном) и другими архиереями во епископа Подольского, викария Московской епархии. Сразу после хиротонии был арестован и сослан в Великий Устюг. Проживал у знакомого священника, затем в сторожке при городском соборе. Совершал Божественные литургии в сослужении великоустюжского духовенства.

Вернувшись из ссылки в Москву, стал ближайшим помощником патриарха Тихона и был возведён в 1923 г. в сан архиепископа. В 1924 г. возведён в сан митрополита Крутицкого и включён в состав Временного Патриаршего Синода.

На совещании епископов, состоявшемся в Свято-Даниловом монастыре в конце сентября 1923 г., высказывался против компромисса с обновленцами.

В студенческие годы отличался благодушием, покладистостью, доброжелательностью.

Принимая предложение на постриг, своим родственникам категорически заявил: «Я не могу отказаться. Если я откажусь, то я буду предателем Церкви, но когда соглашусь, – я знаю, я подпишу сам себе смертный приговор».

– С этим генералом всё понятно, – непонятно кому вслух сказал Тучков. Рядом никого не было. Затем он взял второе дело, которое долго листал, прежде чем начал внимательно изучать заинтересовавшую его страницу.

«Иван Николаевич Страгородский. Родился 11 (23) января 1867 г. в Нижегородской губернии в городе Арзамасе, в семье протоиерея, где получил глубокое религиозное воспитание. Первоначальное образование получил в приходском, а затем в Арзамасском духовном училище.

1886 г. – окончил Нижегородскую духовную семинарию и поступил в Петербургскую духовную академию.

1890 г. – пострижен в монашество с именем Сергий в честь преподобного Сергия Валаамского. Тогда же на 4-ом курсе академии рукоположен во иеромонаха.

1890 г. – окончил академию со степенью кандидата богословия за сочинение «Православное учение о вере и добрых делах». Назначен членом Православной духовной миссии в Японии.

1891 г. – судовой священник на корабле «Память Азова».

1893 г. – исполняющий обязанности доцента по кафедре Священного писания Ветхого Завета в Петербургской духовной академии. Исполняющий должность инспектора Московской духовной академии.

1894 г. – возведён в сан архимандрита и назначен настоятелем Русской посольской церкви в Афинах. Удостоен степени магистра богословия за диссертацию «Православное учение о спасении».

1897 г. – вторично назначен в Японию помощником начальника Православной духовной миссии.

1899 г. – ректор Петербургской духовной семинарии, инспектор Петербургской духовной академии.

1901 г. – ректор Петербургской духовной академии. Хиротонисан во епископа Ямбургского, викария С.-Петербургской епархии.

1905 г. – Николай II утвердил доклад Святейшего Синода «О бытии Преосвященному Ямбургскому Сергию архиепископом Финляндским и Выборгским».

1906 г. – участвовал в сессии Святейшего Синода, председательствовал в Учебном Комитете. Почётный член Петербургской духовной академии.

1907 г. – возглавил созданную Святейшим Синодом Комиссию по исправлении богослужебных книг.

1911 г. – член Святейшего Синода.

1912 г. – Высочайше утверждён председателем новоучреждённого Предсоборного совещания при Святейшем Синоде. Награждён бриллиантовым крестом для ношения на клобуке.

1913 г. – Председатель Миссионерского Совета при Святейшем Синоде.

1915 г. – по личной просьбе освобождён от этой должности.

1917 г. – был единственным членом Святейшего Синода, оставленным Н.В. Львовым после роспуска старого состава, хотя своим братьям-епископам обещал, что в новый состав Св. Синода, образованного Львовым, не пойдёт.

Определением Святейшего Синода, после избрания клиром и мирянами епархии, утверждён архиепископом Владимирским и Шуйским, сменив на кафедре уволенного на покой по требованию духовенства епархии за «деспотическое» управление и грубое обращение с духовенством архиепископа Алексия (Дородницына). Возведён в сан митрополита. Избран членом Учредительного Собрания по нижегородскому округу. Участия в работе Собрания не принимал.

Некоторые дополнения к биографии:

В январе 1921 г. был арестован и несколько месяцев находился в Бутырской тюрьме.

На свободу был выпущен по поручительству лишённого сана бывшего архиепископа Владимира (Путяты), за что обещал восстановить того в сане.

Основанием для ареста митрополита послужил бракоразводный процесс. После отказа Путяте в восстановлении в сане был выслан в Нижний Новгород.

В июне 1922 г. совместно с Нижегородским архиепископом Евдокимом (Мещерским) и Костромским архиепископом Серафимом (Мещеряковым), публично признали обновленческое ВЦУ единственной канонической церковной властью в так называемом Меморандуме трёх.

До 1923 г. пребывал в обновленческом расколе. Был членом Высшего Церковного Управления. Был принят по покаянии в лоно Патриаршей Церкви самим Патриархом Тихоном. Чин покаяния, в отличие от такового, принесённого большинством прочих епископов, проходил публично, за литургией в день Успения в Донском монастыре.

Будучи ректором Санкт-Петербургской духовной академии, был замечен на могиле революционного лейтенанта Шмидта поющим «вечную память» вместе с революционно настроенными студентами.

До революции сочувствие оказывал всем сословиям. Хитёр, осторожен, скрытен. Всегда сочувствовал революционерам».

– А вот с этим мы поработаем плотнее, – снова самому себе сказал Тучков. – Фрукт очень даже любопытный, хоть и не простой. Но с подходцем-то очень даже может получиться.

Тучков закурил папиросу, встал из-за стола и прошёлся по кабинету.

– Мы его обязательно уговорим, а того, несговорчивого, сгноим в лагерях. Если, конечно, он сам этого захочет.

Разговор Евгения Александровича с самим собой оборвал громкий стук в дверь…

– Войдите!

Внимание! Это не конец книги.

Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!

Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации