Текст книги "Проклятые сокровища"

Вот так всегда: самые интересные и пикантные подробности свидетели очень часто просят не заносить в протокол. Туран задал ещё несколько уточняющих вопросов и тщательно записал ответы. Да-а-а… Семейство у купца Влига Амноса ещё тот гадюшник. Но, увы, ничего более существенного об убийстве отца старший сын не знает.

– Благодарю вас, вы свободны, – Тиран принял из рук утуса Амноса подписанный протокол. – Позовите, пожалуйста, вашего брата утуса Ласса Амноса.

– А это не получится, – Никар Амнос злобно усмехнулся.

– Почему? – Туран сложил стопкой листы протокола.

– Упорхнул мотылёк. Поди, выклянчил у любимом маман пару сотен и умотал «доводить до ума свою систему». Нет его дома. Вы его в Торговой слободе поищите. Там есть вертеп с весьма выразительным названием «Золотой индюк». Ласс там, где проигрывают состояния, где недорогие шлюхи призывно улыбаются и где подают паршивое вино. Ну или рядом валяется в доску пьяный, дворянин недоделанный.

Старший сын как в воду глядел. Как показала Нируна Суран, служанка, Ласс Амнос покинул столовую почти следом за старшим братом. А потом дворник Гухл Епыл лично закрыл за младшим Амносом калитку. А потом, спустя минут двадцать-тридцать, Юрла Амнос нашла своего мужа на полу в спальне с проломленным черепом – очень интересное совпадение. С трудом верится, будто случайное.

Допрос прислуги ничего нового не дал. Разве что Тана Шикар, классическая кухарка с необъятным бюстом и толстыми пальцами, рассказала много интересных подробностей из жизни семейства Амнос. Но и они, увы, не имеют прямого отношения к смерти уважаемого купца.

Едва дворник Гухл Епыл закрыл за собой дверь в столовую, как старший следователь тут же оживился:

– Ну? Какие будут впечатления?

– Гражданская война в дурдоме: – Туран сгрёб протоколы в одну большую стопку, – двое пашут як кони ломовые, одна вздыхает о высшем обществе, где никогда не была, а другой мнит себя потомственным дворянином. Утус Бизин, – Туран повернулся к старшему следователю, – богатые, они все такие?

– Практически. За редким исключением, правда, – утус Бизин смачно зевнул. – Мысли, наблюдения, замечания будут?

– Есть кое-что: руки Влига Амноса покоя не дают, – Туран положил стальное перо в маленький футляр. – Я специально уточнил у дворника Гухла Епыла: в доме установлено новомодное паровое отопление. Единственный котёл находится в подвале. Гухл Епыл, как бывший судовой механик, смотрит за ним. Ещё на кухне плита есть, но Влиг Амнос туда сегодня днём вообще не заходил, ни разу. Так что пачкать руки покойному было совершенно негде. Но где-то он, всё же, извозюкал их. Перед ужином Влиг Амнос мыл руки, служанка Нируна Суран заметила чёрную пену на его ладонях.

Утус Бизин улыбнулся. В эмоциональном фоне старшего следователя запылала самая настоящая гордость. Точно так же умелый плотник или строитель гордится проделанной работой, новым столом или новым домом.

– Вот и подумай над этим на досуге, – утус Бизин сделал большие глаза. – В нашем деле мелочей не бывает. Да и чудес тоже. А сейчас что будешь делать?

Туран повернул голову. Фигурные стрелки на больших настенных часах показали одиннадцать часов вечера.

– Для вертепа с выразительным названием «Золотой индюк» время не столь позднее. Постараюсь разыскать Ласса Амноса. Здесь, – Туран ткнул пальцем в стопку протоколов, – очень не хватает его показаний. Как знать, может получится раскрыть дело по горячим следам.

– Добро, добро, – утус Бизин поднялся со стула. – Завтра утром жду тебя с докладом.

Глава 8. Заведение «Золотой индюк»

Пьяные возгласы и крики лучше всяких рекламных вывесок указали, где находится «Золотой индюк». За чугунной оградой, в глубине небольшого сада, спрятался двухэтажный дом с широким крыльцом. В ночной темноте большие окна ярко освещены. Туран велел кучеру ждать, а сам направился по песчаной дорожке к двухстворчатым дверям с длинными бронзовыми ручками.

За порогом в нос шибанул аромат дешёвых женских духов и посредственного вина. Часть просторного зала заставлена квадратными столиками. Пара более длинных приставлена торцами к левой стене. За одним из них расположилась шумная компания. Почётную часть зала захватили овальные столы для игры в карты. У каждого в напряжённых позах сидят игроки. В углу пристроилась пара рулеток. Сквозь шелест карт прорезался треск игрового шарика и возглас крупье: «Делайте ставки, господа. Ставок больше нет!» Недалеко от входа промелькнула сексапильная официантка в чересчур короткой юбочке и в обтягивающей блузке.

Но, вопреки названию, «Золотой индюк» дешёвое заведение. Деревянные половицы скрипят под каблучками улыбчатых официанток. Скатерти на столах нуждаются в основательной стирке и отбеливании. На немногочисленных дамах сверкают поддельные бриллианты, рубины и топазы. Вместо благородного хрусталя бокалов многочисленные посетители пьют дешёвое пиво из стеклянных кружек с отколотыми краями. Здесь действительно можно перекусить, проиграть отцовское состояние и уединиться с одной из сексапильных официанток в номере на втором этаже. «Золотой индюк» является чем-то средним между трактиром, казино и публичным домом.

– Добрый вечер, уважаемый. Чего изволите?

Перед Тураном появился метрдотель. Блестящий смокинг, зализанные назад волосы и широкая во всё лицо улыбка профессионального подхалима.

Бойкий метрдотель всем своим видом выказывает жгучее желание услужить дорогому посетителю. Жаль, эмоциональный фон портит внешний блеск. Служитель «Золотого индюка» смотрит на нового посетителя как на потенциального лоха. Метрдотель улыбается во все тридцать два зуба, а сам в уме прикидывает стоимость пальто на плечах Турана и пытается представить, сколько наличных можно вытрясти из его карманов.

– Могу ли я поговорить с владельцем заведения? – официальным тоном поинтересовался Туран.

– Ой! – профессиональный подхалим сдулся в один момент. – У меня всё законно. Лицензия имеется. Я вовремя плачу налоги. И вообще…

– Вы кем будете? – перебил Туран.

– Я и есть законный владелец «Золотого индюка» Лир Елагин, – профессиональный подхалим вновь воспарил духом.

Туран смерил Лира Елагина глазами. С подобными скользкими типами уже доводилось сталкиваться. Мелкий жулик, любитель стащить что плохо лежит и при этом до икоты и дрожи в коленях боится представителей закона. Туран вытащил из внутреннего кармана сюртука удостоверение со значком:

– Туран Атиноу, сыскная полиция, помощник старшего следователя утуса Бизина, – Туран представился по полной форме. – Я разыскиваю Ласса Амноса. Он у вас?

Лир Елагин льстиво улыбнулся. Нервное напряжение отпустило владельца заведения. Он даже обрадовался. Как же, не по его душу явился дьявол в штатском.

– Позвольте проводить вас к нему, – утус Елагин с грацией балерины отступил в сторону.

На удивление, владелец заведения привёл не к карточному столику, а к неприметной двери за барной стойкой. В небольшой затемнённой комнате на низеньких обтянутых кожей топчанах на разные голоса храпит несколько мужчин. В воздухе витает стойкое амбре из перегара и блевотины.

– Извольте, вот он, – утус Елагин остановился перед крайним слева топчаном.

Проклятье! Туран поджал губы. Проблема, да ещё какая. Ласс Амнос, если это действительно он, в стельку пьян. Служители «Золотого индюка» затащили его в этот так называемый вытрезвитель и бросили на топчан прямо в ботинках. Зато, наверняка, старательно почистили его бумажник и карманы от лишней наличности. Что же делать?

– Пусть пока лежит здесь, – Туран невольно зажал левой рукой нос. – Мне нужно поговорить с вами.

– Желаете подняться в мой кабинет?

Разглядеть в полумраке лицо утуса Елагина невозможно, да и не нужно. Мысленно владелец заведения уже приготовился расстаться с некоторой суммой наличных. Пока же утус Елагин мучительно думает, сколько предложить? То ли сразу три сотни виртов, то ли хватит одной.

– Не нужно, – Туран повернулся в строну выхода, – столик в общем зале вполне подойдёт.

По сравнению с вонючим вытрезвителем ароматы общего зала уже не кажутся безвкусными и дешёвыми. Туран присел за ближайший свободный столик.

– Водка? Коньяк? Пиво? За счёт заведения, – утус Елагин присел на стульчик напротив.

– Не нужно, я при исполнении, – Туран вытащил из кожаного портфеля блокнот и карандаш. – Допрос неофициальный, вы не обязаны отвечать на мои вопросы. Но, надеюсь, вы понимаете…

– Да, да, конечно, – утус Елагин льстиво затряс головой.

Владелец «Золотого индюка» нервничает, за маской учтивости прячется страх. Значит, Елагину есть что скрывать. Наверняка в его заведении полно нарушений. Если натравить на него ревизоров, то пожарный, медицинский или налоговый инспектор выдоят из него куда больше трёх сотен виртов. Тем лучше, Елагин будет рад увести разговор подальше от своего вертепа.

– Во сколько сегодня вечером утус Ласс Амнос пришёл к вам? – Туран взял карандаш на изготовку.

– Не могу знать точно. Видите ли, мы не держим часов, дабы наши уважаемые гости не думали о времени, – пояснил утус Елагин. – Могу только сказать, что к тому моменту стемнело.

Очень исчерпывающий ответ. Когда купец Влиг Амнос сел с семейством ужинать, на улице уже опустились сумерки. То есть, у младшего Ласса Амноса вполне могло быть время.

– Ласс Амнос часто бывает в вашем заведении?

– Да. Он наш постоянный клиент, – утус Елагин отвечает легко и охотно. – Ужинает, заказывает вино, в основном играет в покер.

– И много проигрывает? – как бы невзначай поинтересовался Туран.

В чём, в чём, а в делах по изыманию наличных утус Елагин большой дока.

– Ну-у-у…, как вам сказать, – утус Елагин замялся в нерешительности. – Иногда выигрывает, иногда проигрывает. Фортуна дама капризная.

– Ладно, – Туран глянул на утуса Елагина в упор. – Согласно показаниям старшего брата Никара Амноса, Ласс Амнос проигрывает в вашем заведении большие суммы наличных денег. Это правда?

Владелец «Золотого индюка» почувствовал себя крайне неуютно, как будто к его носу поднесли свежее конское яблоко и попросили оценить его аромат. В душе Елагина развернулось нешуточное сражение между страхом перед властью и острым нежеланием раскрывать свой главный источник доходов.

– Чую, к чему вы клоните, – страх в душе Елагина одержал решительную и окончательную победу. – Да, утусу Амносу, бывало, не везло по-крупному. Но я не занимаюсь ростовщичеством. Крупье даны строгие указания не принимать от посетителей долговые расписки или заклад. Только наличные. Как говорится, деньги на стол или никакой игры.

Правдивое признание разрушило тщательно продуманную линию давления. Жаль. Значит Елагин всего лишь обыгрывает Ласса Амноса в карты.

– Почему вы предпочитаете только наличные? – Туран поднял карандаш.

– От должников одни проблемы. Я не люблю, не имею возможности и не хочу заниматься выбиванием долгов. Проблемы с законом мне не нужны, – как на духу ответил утус Елагин.

– Тогда на какие деньги сегодня вечером играл утус Амнос? Согласно показаниям его матери Юрлы Амнос и старшего брата Никара Амноса, Ласс Амнос просил у отца деньги, но так и не получил их, – Туран зашёл с другой стороны.

– Не могу знать, – тут же отозвался утус Елагин. – Но, уверяю вас: когда сегодня вечером утус Амнос явился в моё заведение, то у него были наличные. Он знает правила. Играл в покер, пил вино. Я не требую от гостей справок о доходах. Деньги, знаете ли, не пахнут, – утус Елагин усмехнулся.

Карандаш с разгона ткнулся в блокнот. На странице осталась большая продавленная точка. Печально осознавать, но Елагин прав: закон не требует от него знать, откуда, из каких источников, посетители его заведения берут деньги. Как ни крути, а ущипнуть владельца «Золотого индюка» не за что. Нужно копнуть в другом направлении.

– Скажите, – Туран перевернул страницу в блокноте, – Влиг Амнос, отец Ласса Амноса, бывал в вашем заведении?

– Не-е-е! – утус Елагин аж скривился от брезгливости. – Такие типы как Влиг Амнос помешаны на деньгах. Скупые больно. Совершенно не умеют жить красиво, с размахом. И зачем, спрашивается, им столько денег?

Мелкий проходимец и в самом деле не понимает, зачем богатым людям много денег, раз они не хотят спускать их в его заведении. Однако вслух Туран спросил:

– Утус Амнос играл сегодня в карты?

– Да.

– Тогда, пожалуйста, пригласите для беседы крупье, который обслуживал его.

– Будет исполнено.

Утус Елагин соскочил со стула. В эмоциональном фоне владельца вертепа праздник жизни и маленькая толика недовольства. Елагину настолько наплевать на своих гостей, что у него даже мысли не было поинтересоваться, а по какому, собственно, поводу сыскная полиция интересуется одним из его постоянных клиентов. Гораздо больше Елагину не понравилась вежливая просьба пригласить для разговора одного из своих подчинённых.

Маленький перерыв, Туран с интересом огляделся по сторонам. Справа, в каких-то пяти метрах, за овальным столом с зелёным сукном во всю идёт игра в покер. Крупье, парень лет 25 – 28, лихо метает карты на стол. Пятеро игроков по очереди задирают края карт, смотрят достоинство, масть и тут же судорожно прижимают их обратно к зелёному сукну.

Четверо игроков держатся молодцами: каменные лица и расслабленные жесты, внешне никаких эмоции. А вот руки пятого игрока, тощего типа в центре в потёртом сюртуке и белой рубашке далеко не первой свежести, заметно трясутся. Тощий глянул на карты и тут же излишне резко придавил их пальцем. Но это ладно. Гораздо, гораздо интересней эмоциональный фон участников игры.

С крупье всё ясно: сама по себе игра не представляет для него никакого интереса. Работа она и за карточным столом работа. Служитель «Золотого индюка» с отсутствующим видом выложил три карты на флоп. В эмоциональном фоне крупье жёлтой полосой горят усталость и желание поскорей уйти домой. Зато тощий тип в центре фонтанирует эмоциями. Надежда и радость, страх и разочарование вспыхивают в его эмоциональном фоне огромными фантастическими цветами. Каждая новая карта на флопе заставляет его трястись от возбуждения.

Два других игрока также светятся восторгом и азартом, но не до такой же степени, чтобы уподобиться паровым котлам под высоким давлением. Парочка оставшихся игроков, ближний справа и второй от дальнего края стола, на удивление спокойны и сосредоточены. В эмоциональном фоне ближайшего промелькнуло сожаление. Небрежным жестом он отбросил в сторону крупье пару карт. На миг на указательном пальце мелькнула синяя наколка в виде перстня. Да-а-а… Заведение «Золотой индюк» весьма сомнительное.

– Добрый вечер, уважаемый.

На стул напротив присел мужчина лет сорока пяти в белой рубашке крупье и в галстуке-бабочке. Лицо тщательно выбрито, рыбьи глаза не выражают никаких эмоций. Да и сам крупье похож на сушёную рыбу. Хотя… Туран прищурился, на нижних уровнях эмоционального фона едва заметной красной полоской помигивает беспокойство вкупе с любопытством.

– Добрый вечер, – ответил Туран. – Представьтесь, пожалуйста.

– Ледан Младич Шелгин.

За долгие годы работы в «Золотом индюке» утус Шелгин настолько научился контролировать собственные эмоции, что профессиональная невозмутимость стала его второй натурой, а то и первой. Хотя, при его работе, очень и даже очень полезное качество. Нередко крупье поддаются яду азарта и превращаются в законченных игроманов.

– Утус Ласс Амнос играл сегодня за вашим столом? – Туран чиркнул имя крупье в блокноте.

– Да.

– Во сколько он пришёл?

– Не могу знать. В зале нет часов. Правила нашего заведения категорически запрещают носить карманные часы.

– Понятно, – Туран сжал пальцами карандаш.

Вторая попытка выяснить, когда же Ласс Амнос явился в «Золотой индюк» с треском провалилась. Здесь не принято следить за временем. Подобные заведения работают сутки напролёт, вне зависимости от дней недели и церковных праздников. Греха не боятся.

– Расскажите, сколько у него было денег? И вообще, как он играл? – Туран опустил карандаш.

– У утуса Амноса было ровно 250 виртов. За игровой стол он сел в крайне возбуждённом состоянии. Играл нервно и чрезмерно налегал на вино. Как результат, играл невнимательно, рассеянно, быстро опьянел и проиграл всё под чистую.

Крупье ответил по-военному чётко, ясно и по существу. Ему бы прокурором работать, бесцветным голосом зачитывать обвинительные заключения. Подобная манера производит на присяжный сногсшибательное впечатление.

– Что ещё вы можете рассказать об утусе Амносе? – Туран на миг оторвал глаза от записей в блокноте.

– Только то, что Ласс Амнос – пропащий игрок. Он придумал какую-то систему и уверовал, будто однажды она сделает его сказочный богачом. Каждый вечер он не просто играет, а проверяет её, уточняет, перепроверяет и снова играет.

– И как? Есть результат?

– Разрешите я отвечу афоризмом?

Туран молча кивнул.

– Игра в карты – развлечение для умных, страсть для дураков.

Коротко и ясно, из утуса Шелгина получился бы отличный прокурор. Но, чёрт побери, это снова тупик. Может зайти с другой стороны?

– Понимаю, – Туран стрельнул глазами в сторону владельца заведения, – вы не обязаны знать, но… Откуда у Ласса Амноса сегодня вечером взялись наличные? Согласно показаниям его старшего брата Никара Амноса, у Ласса Амноса одни долги. Причём до такой степени, что уже никто не даёт ему в долг даже под самый грабительский процент.

Туран пристально уставился на крупье. Неужели и он прикинется ветошью? Но нет, в душе Ледана Шелгина медленно закипает любопытство. Ответит или нет?

– У нас не принято интересоваться, на какие средства клиент играет. Деньги, как говорится, не пахнут, – медленно произнёс утус Шелгин.

Проклятье! Туран ругнулся про себя. Опять облом. В ответе крупье легко узнать любимый афоризм Елагина. Туран скосил глаза, владелец вертепа подпирает барную стойку в зоне слышимости. Глаза Елагина буравят спину подчинённого. Владельцу «Золотого индюка» плевать, какие именно деньги спускают в его заведении. Главное, побольше. Ответ придётся искать в другом месте.

– Но я знаю, кто может вам помочь, – чуть слышно произнёс утус Шелгин.

В эмоциональном фоне крупье мелькнула искра азарта. Или показалось?

– Вон, видите? – утус Шелгин показал глазами на лестницу на второй этаж.

Туран, не поворачивая головы, глянул в указанную сторону. По деревянной лестнице спускается высокая и невероятно красивая женщина. Тугие бёдра соблазнительно покачиваются на каждой ступеньке. Судя по короткой юбочке и тугой блузке, одна из так называемых официанток.

– Розмари – звезда нашего заведения, – тихо пояснил утус Шелгин. – Если фортуна подбрасывала Лассу Амносу сотню другую виртов, то он обязательно относил их ей. Если не секрет, – утус Шелгин отбросил драматический шёпот, – по каким причинам вы интересуетесь утусом Лассом Амносом?

Эмоциональный фон крупье всё же взорвался от любопытства. Вот тебе и сушёная рыба. Да и утус Елагин навострил уши.

Сказать или нет? Если разобраться, крупье предложил сделку, обменяться информацией. А почему бы и нет? Всё равно через несколько часов утренние газеты разнесут весть о смерти Влига Амноса по всему Снорку.

– Утус Влиг Амнос убит сегодня вечером, – произнёс Туран. – Начато следствие. Я проверяю причастных к этому делу. Вы удовлетворены?

– Благодарю вас.

– Вы можете идти, – Туран махнул рукой.

Утус Шелгин тут же поднялся из-за стола. Внешне крупье по-прежнему похож на сухую рыбу, однако внутри он удивлён и озадачен. Впрочем, не важно.

– Уважаемый, – Туран щёлкнул пальцами над головой.

– Слушаю вас, – утус Елагин тут же подскочил к столику.

– Могу ли я поговорить с кем-нибудь из… – Туран оглянулся по сторонам, – ваших официанток? Желательно с той, которая хорошо знает Ласса Амноса.

– Да, да, конечно, – утус Елагин аж светится липовым желанием услужить. – Розмари, она…

Владелец вертепа резко заткнулся, словно подавился камнем. Не иначе испугался сболтнуть лишнего. Весть об убийстве Влига Амноса подействовала на него странным образом. Нет, он не испугался, быстрее, огорчился. Примерно также печалится купец, которого лишили государственных закупок сукна из-за низкого качества товара.

– Сию минуту, – утус Елагин отпрыгнул от столика.

Веселиться чересчур откровенно не стоит, Туран прочистил горло. Один хрен без улыбки невозможно наблюдать, как скользкий владелец «Золотого индюка» что-то горячо шепчет на ушко Розмари. Недовольство на лице официантки сменилось удивлением, а потом местная звезда бросила на Турана весьма откровенный взгляд.

– Сыщик, – Розмари изящно опустилась на стульчик напротив. – Сыщиков у меня ещё не было.

Розмари перекинул ножку за ножку да так, чтобы без проблем можно было бы любоваться её округлыми коленками и наполовину обнажёнными бедрами. Между прочим, неслыханная для порядочной женщины вульгарность.

Местная звезда разменяла четвёртый десяток лет, но годы только прибавили ей величия и шика. Как дорогое марочное вино, которое с годами становится только лучше и лучше, так и Розмари с годами набирается опыта всё больше и больше. Пышные чёрные волосы небрежно причёсаны. Пухлые губы сияют красной помадой. Блузка весьма выразительно обтягивает соблазнительную грудь. Но самое убойное, это эмоциональный фон местной официантки.

Розмари – лицензированная проститутка. Туран как мог спрятал смущение. Работа официанткой для неё не более, чем дополнительный заработок. Турану по долгу службы приходилось сталкиваться с проститутками и раньше. Обычно они как будто мёртвые внутри. За маской наигранного интереса скрывается пустота, усталость и брезгливость с тихой ненавистью ко всем мужикам. Но Розмари!

Лёгкий озноб скатился по позвоночнику. Едва Розмари присела на стульчик, как Турана окатила волна сексуального интереса. Розмари относится к высшей касте проституток, которые работают не сколько за деньги, сколько ради удовольствия. По этой причине ей много платят. Клиенты обожают, когда под ними вулкан страстей, а не холодное бревно с лубяной маской похоти. Розмари совершено не прочь прямо сейчас подняться в номер и дать откровенные, самые откровенные, показания в горизонтальной плоскости. Тем более она только что спустилась от туда. Щёчки Розмари пылают красным румянцем, а в груди пульсирует сексуальное возбуждение. А глаза, зелёные глаза сверкают самыми настоящими страстью и вожделением.

Превеликий Создатель, только не это. Туран с трудом совладал с собой. Пусть официально рабочий день давно закончился, однако он всё равно при исполнении.

– Скажите, вы… хорошо… знаете Ласса Амноса? – Туран с трудом выдавил из себя первый вопрос.

– Настолько хорошо, насколько я знаю всех моих кавалеров, – Розмари ослепительно улыбнулась.

– У меня к вам всего один вопрос, уважаемая: – голос предательски хрипит, – откуда сегодня вечером Ласс Амнос достал наличные? Я точно знаю, что он обременён большими долгами. К тому же, как раз сегодня вечером он просил деньги у отца, но получил отказ.

– А что? Хотите познакомиться с его системой?

– Ни за что! – невольное признание вырвалось из груди помимо воли. – Я не любитель азартных игр, – гораздо более спокойно добавил Туран.

– Тогда что вы делаете в нашем заведении?

Розмари напускает чары. Чёрт побери, у неё это отлично получается. Эмоциональный фон местной звезды зовёт и манит отбросить все дела и предаться чувственным наслаждениям. Как же она хороша! Глаза сами собой так и норовят опуститься ниже, ещё ниже и заглянуть под короткую юбочку. Так и подмывает поднять руку, щёлкнуть пальцами и заказать самую дорогую бутылку шампанского, которая только найдётся в этом убогом заведении.

Туран прикусил язык. Боль отрезвила, морок развеялся. Сладкое наваждение рассыпалось серым пеплом. Проклятье, Розмари обладает редким, очень редким, даром сводить с ума эмпатов.

Обычно эмпаты брезгают проститутками. Крайне, крайне неприятно чувствовать под собой холодную усталую куклу, которая хочет только одного: чтобы клиент поскорей слез с неё и рассчитался. Но Розмари…

С Розмари и с женщинами подобным ей способность читать чужой эмоциональный фон оборачивается ахиллесовой пятой. Трудно, невероятно трудно устоять, когда чертовски привлекательная женщина и в самом деле хочет тебя. Пора завязывать, Туран тряхнул головой, пока сила воли не приказала долго жить.

– Так вы знаете или нет? – Туран постарался вложить в вопрос всю официальную холодность, на которые только способен.

– Нет, – Розмари обиженно поджала губки. – Деньги не пахнут.

Опять знакомая фраза. Владелец вертепа выдрессировал служащих как собачек. Ну это ладно, интересно другое – Розмари врёт. Всё она знает. Злость на собственный слабый дух поднялась внутри живота тугой волной. Туран на миг замер на месте, словно окаменел. Ну уж нет, если идти, до конца.

– Очень жаль, уважаемая, – Туран демонстративно захлопнул блокнот. – Придётся мне попросить одного знакомого из казённой палаты проверить финансовую отчётность вашего заведения. Этикетки на шампанском, которые разносят ваши официантки, криво наклеены. Непорядок.

А-а-а! Задело – глаза стоящего напротив Елагина округлись. Точно палёным шампанским торгует. Но даже если отчётность «Золотого индюка» в полном порядке, а шампанское доброго качества и честно куплено, скользкие типы на подобие Елагина страсть как боятся финансовых инспекторов.

Розмари резко обернулась, Елагин с видом обречённого на казнь махнул рукой.

– Я действительно не знаю, где Ласс Амнос достал наличные, – совсем, совсем другим тоном торопливо произнесла Розмари. – Да подождите вы!

Туран опустился обратно на стул.

– Загляните в ломбард «Последняя надежда». Там вам точно скажут, откуда у Ласса деньги, – нехотя призналась Розмари. – Ласс постоянно жалуется на Сервия Панкора. Типа, жмот, дерёт бешенные проценты и в долг не даёт.

Вот, Туран распахнул блокнот, уже кое-что. Какая ни какая наводка. А то пришлось бы самому перетряхивать все городские ломбарды. Пусть Снорк далеко не Навира, пара десятков заведений, где под залог имущества дают в долг, найти можно. И это только легальных, которые платят налоги с оборота.

– Ну вот, уважаемая, – Туран убрал блокнот в тонкий кожаный портфель для бумаг, – можете, если хотите.

– Ещё как хочу! – Розмари томно задышала, соблазнительные груди заколыхались под обтягивающей блузкой. – Закажите шампанского, за счёт заведения, разумеется. А потом давайте поднимемся в мой номер и вы будете меня допрашивать, допрашивать и допрашивать.

Эмоциональный фон Розмари засиял сексуальным возбуждением. Она и в самом деле совсем, совсем не прочь задрать короткую юбочку и лечь на этот самый столик. Туран зажмурил глаза, зубы до крови прикусили язык. Боль прочистила мозги. Только не это!

Вот так, с бутылки шампанского за счёт заведения, разумеется, и обалденно красивой женщины начинается коррупция, растрата и моральная деградация. А заканчивается на севере Рунии, в кандалах, в каторжном остроге посреди дикой, нехоженой тайги.

Как раз на прошлой неделе довелось присутствовать на показательном суде над утусом Ситапом, растратчиком из уездного земства. Зрелище унылого и раздавленного подсудимого с обвислыми усами и седыми висками было весьма и весьма отвратительным. Ещё хуже было видеть его жену, заплаканную женщину со сморщенным от горя лицом. Больше всего поразил эмоциональный фон почти взрослого сына, который даже не пытался скрыть лютую ненависть к отцу. Из-за родителя молодой человек лишился перспектив закончить гимназию и выбиться в люди. Как пояснил утус Бизин, когда утус Ситап потерял должность и попал под следствие, его сыну пришлось найти работу, чтобы содержать мать и двух младших сестёр. Когда в порту целый день таскаешь мешки с зерном или машешь топором на лесоповале, то нечего и думать о гимназии и последующей карьере чиновника.

– Нет, Розмари, я при исполнении, – Туран излишне резко поднялся из-за столика, коленки больно стукнулись о край столешницы.

– А зря.

Розмари демонстративно развалилась на стульчике. На блузке сквозь тонкую ткань проступили твёрдые соски. Туран с трудом оторвал от них взгляд.

– Только вы не там ищите, мастер Атиноу.

Туран так и замер возле столика с тонким портфелем в левой руке.

– Я знаю толк в мужчинах, – Розмари обворожительно улыбнулась. – Этот слизняк Ласс муху прихлопнуть не сможет, не то, чтобы отца родного убить.

Вполне возможно, что Розмари знает толк в мужчинах. Снизу, как говорится, виднее. Только она не работает в сыскной полиции. Как раз убийства близких родственников отличаются особой жестокостью. Бывает, затаённая ненависть копится и копится годами, а потом разом выплёскивается в один единственный удар топором в спину или в выстрел из охотничьего ружья в упор. Но и этого бывает мало. Именно близкие родственники гораздо чаще прочих убийц наносят жертве тяжкие побои вплоть до изощрённого глумления над остывающим трупом.

– Я выясню это, – Туран улыбнулся в ответ.

Хвала Великому Создателю, сексапильная красотка осталась за спиной.

– Желаете подняться в номер? – утус Елагин игриво подмигнул.

– Только не в вашем заведении.

Туран не выдержал и оглянулся. Розмари как и прежде сидит за столиком в весьма и весьма соблазнительной позе. Превеликий Создатель, как же она хороша.

– Великолепный ход, утус Елагин, – Туран вновь глянул на владельца «Золотого индюка», – только грубый очень. Тоньше надо действовать, тоньше.

– Тогда чего же вы желаете? – обида и разочарование переполнили утуса Елагина.

– Всего лишь забрать у вас Ласса Амноса. На улице меня ждёт коляска, грузите тушку.

– Будет исполнено, – утус Елагин торопливо удалился.

Везти в коляске пьяного в дым Ласса Амноса страсть как не хочется. Ещё стошнит по дороге, но надо. На данный момент, чтобы там не говорила Розмари, Ласс Амнос подозреваемый номер один. Не спроста у него завелись деньги, не спроста он страшно нервничал и налегал на вино. Так пусть проснётся в арестантской – сюрпризом будет.