Текст книги "Белоснежная кожа"

Глава 6
Королева призрачных снов

Июнь 2009.

Ким проснулась на полу собственной кухни и не помнила, как именно здесь оказалась. Вчера, после того, как все подозрения по поводу измены Кьяры были подтверждены, у хозяйки квартиры случилась настоящая истерика. Она каталась по полу, била кулаками о стены и мебель, но при этом не решалась выставить Жавера за дверь, будто опасаясь, что художницу это разозлит.

Юный творец подчинил все в этом доме, и даже собаки стали любить ее почти так же сильно, как и саму Ким. Первое недоверие домашних питомцев сменилось резкой лаской и нежностью. Да и сердце самой Ким давно растаяло. За эти месяцы, проведенные вместе, она пережила столько падений, взлетов и открытий, что существовать по-иному уже никогда бы не стала.

Ежедневно наблюдая за Кьярой, Ким будто смотрела разные фильмы, но с одной и той же актрисой в главной роли. Театр одного актера никому не надоедал, и они обе жили прямо на подмостках, сосуществуя вместе и изредка занимаясь любовью.

Казалось, что Ким и не нужны были прежние физические ласки. Ее гораздо больше интересовало то, как изменялось творчество Кьяры под воздействием их совместного существования.

Вчера во время ссоры художница приняла привычную для себя позицию непреклонного божества, не готового идти на уступки. Она стоически выносила всхлипывания Ким до тех пор, пока не закончила картину. Более того, ее мазки из-за страданий партнерши и усердного позирования Жавера, становились только лучше. Музыка наполняла комнату, но всхлипы Ким все равно были также звучны и слышны. На миг, даже Жавер стал отвлекаться от своих обязанностей.

Когда же работа была закончена, Кьяра отошла от мольберта и двинулась на кухню. Ни слова не сказав Жаверу и Ким, художница все такая же обнаженная и чувственная исчезла. В комнате повисло неловкое молчание, и лишь притихшие всхлипы Ким нарушали равноденствие помещения.

Вскоре Кьяра вернулась со стаканом в руке и таблетками, зажатыми в ладони.

– Прими это, и тебе станет легче, – девушка нагнулась к Ким, которая отвернула от художницы свое лицо, то ли стесняясь ее наготы, то ли переживая из-за собственной непривлекательности. Кьяра же, в свою очередь, села рядом, поджав ноги. Из-за специфической позы, на ее животе образовались небольшие складки, и по ним стекали мерные капельки пота. Видимо девушка сильно утомилась, создавая картину в столь не благодушной атмосфере.

– За что ты так со мной? – сквозь слезы проговорила Ким, но художница будто и не поняла ее вопроса. Их взгляды, наконец, встретились, и обеих переполнили свои, совершенно необыкновенные чувства. Для Ким это было ощущение нескончаемой боли, которой нет края, а для Кьяры это было лишь недопонимание, смешанное с творческими посылами. Такие яркие эмоции, такие необыкновенные страдальческие взгляды! Как тут не проснуться вдохновению? Однако Кьяра сдержала себя и не отправилась к мольберту молча, как она обычно это делала.

– Я ничего не обещала тебе, я не клялась в верности и не обязывалась ждать тебя с работы в переднике с ужином. Мне нужен воздух, мне нужно вдохновение. Не загоняй меня в чертовы рамки, ведь мое творчество – это дань тебе! – прошептала Кьяра на ухо Ким. Их волосы смешались, и перед тем, как снова отклониться, художница вдохнула запах подруги. От нее веяло потом, усталостью и отчаянием. Бешеная и страшная смесь для любого творческого человека. Ким подняла заплаканные глаза и взяла стакан воды, предложенный ранее Кьярой. Художница также протянула ей пилюли, которые Ким безрассудно приняла. Вскоре ее голова прояснилась, все вокруг заиграло новыми красками, а далее лишь кухонный пол и тяжелое утреннее пробуждение.

Такого жуткого похмелья Ким не испытывала никогда в жизни. Даже во времена своей бурной молодости, когда девушка только начинала познавать собственную сексуальную ориентацию, она не впадала в такие крайние формы опьянения. Что это был за препарат и каковы его последствия – вопросы, которые, как ни странно, волновали Ким меньше всего. Сейчас ей хотелось узнать лишь одно – где Кьяра, и находится ли в ее доме Жавер, совсем недавно осквернивший гетеросексуальной связью обитель Ким.

Хозяйка дома припомнила, что вчера в полупьяном бреду встала ночью с кровати, где рядом спали обнаженные Кьяра и Жавер. Девушка была полностью одета и, слегка пошатываясь, дошла до кухни. Там Ким взяла самый большой нож, что был в ее доме, размышляя над тем, кого ей стоит убить. Сама Ким в глубине души понимала, что убийство Жавера не принесет ей никакого облегчения. Кьяра не чувствует к нему хоть какой-то симпатии и скорее всего рассматривает молодого мужчину лишь как объект своих извращенных игр. С другой стороны, она не могла нанести хоть какой-то вред Кьяре, ощущая, как ее любовь постепенно переходит в катастрофическую зависимость. Изнемогая от приступов ревности и бессилия, Ким рухнула на пол, причем с такой силой, что находящиеся в соседней комнате люди должны были проснуться, но они продолжали нежиться в постели.

На столе девушка заметила начатую бутылку виски Red Label и потянулась за ней. Когда-то давно дедушка Ким взял с нее обещание, что девушка никогда не будет пить в одиночестве. По словам дедушки, распитие алкоголя в одиночестве – верный способ стать зависимым. Ким внимательно осмотрела бутылку и поставила ее обратно. Нарушать обещание, данное дедушке, хозяйка дома не могла, тем более ей сейчас хватало и любовной зависимости. Через минуту после того, как бутылка была поставлена на место, Ким уже отключилась и продолжила спать на кухне до самого утра.

Утром девушка сделала два неутешительных вывода: 1) Кьяра угостила ее явно наркотическим средством; 2) следовательно, подруга страдает от зависимости, о которой раньше Ким даже не подозревала. Странные творческие наклонности еще можно было стерпеть, но наркомания – проблема совершенно иного масштаба. Девушка встала с того места, где провела сегодняшнюю ночь и почувствовала ноющую боль во всем теле. Сон на твердой поверхности давал о себе знать, но Ким это волновало мало. Гораздо больше ее терзал вопрос о том, присутствует ли мужчина в ее доме?

Жавера в комнате не оказалось, а Кьяра сидела на полу, обернутая в белую простыню и пила кофе. Ее волосы немного слиплись от грязи, краски и пота, да и сама девушка выглядела не лучше собственной прически. Она видимо совсем недавно проснулась, и сидя на полу лишь смотрела в окно, единственный источник света в комнате. Кроме кроны деревьев и кусочка неба Кьяра ничего не могла увидеть, но этого ей было вполне достаточно. Рот девушки был приоткрыт, будто она удивлялась и поражалась всему, что происходило снаружи. Хозяйка дома понимала, что Кьяра была на кухне, чтобы навести себе кофе, и картина спящей на полу подруги ее ничуть не удивила. Художница даже не предприняла попыток поднять любимого человека и уложить обратно на кровать. Гораздо больше ее интересовал вид из окна. В этом была вся Кьяра: даже интересы самых близких людей она ставила на второе место, а на вершине пьедестала всегда было творчество.

Ким села рядом с ней, и, не произнеся ни слова, девушки созерцали утренний пейзаж. Между ними сейчас воцарилось то самое единение, которое присутствовало полгода назад. Тогда отношения казались единым сладострастным порывом, а чувства не остывали, а наоборот становились все жарче и жарче. Рано или поздно это пламя должно было их опалить.

– Удивительно, как давно мы не разговаривали, а ведь живем вместе, – наконец вымолвила Кьяра. Она слегка повернула голову и посмотрела на подругу. Под углом в три четверти ее лицо было просто удивительным, одновременно острым, провокационным и привлекательным. Солнечные лучи дополнительно отшлифовали эту красоту, и, несмотря на мешки под глазами, Кьяра выглядела просто чудесно.

Даже со скомканными волосами лицо художницы выглядело так, будто она сама его нарисовала. Не верилось, что природа может создать столь прекрасную женщину. Ким встряхнула головой, пытаясь отогнать от себя романтические мысли. Она была обижена и несколько раз за прошедшие сутки думала, что их отношения закончены. Но вот после вчерашнего беса перед ней опять появилась любимая женщина.

– Мы и сейчас не общаемся, и я все еще в шоке от произошедшего вчера.

– Для того чтобы разговаривать, необязательно произносить слова. Я чувствую, как твоя душа стремится ко мне, и это самое прекрасное, что может ощутить человек на планете. Единение с другим существом, которое хочет быть твоим, несмотря ни на что.

– Ты должна все мне рассказать. Должна открыть правду на то, что творится в твоей душе, и почему тебя потянуло на гетеросексуальные связи, – Ким повернула к себе лицо подруги и внимательно посмотрела ей в глаза. Черничные зрачки Кьяры на миг сузились, будто в душе девушка сильно разозлилась, но позже и эти эмоции исчезли с ее лица. Такую Кьяру Ким ненавидела всей душой, ведь в ней будто отсутствовали любые эмоции и желания. Кажется, сейчас в ней не было абсолютно ничего кроме нескончаемого желания убежать и скрыться от собственных опрометчивых поступков. И все же Кьяре стоило немного смягчить взгляд, и вот уже Ким готова отдать ей свою душу, понимая, что всецело и бесконечно любит подругу.

– Я не храню верность, не исповедую религий и не воспринимаю критики. Я творческий человек, и в моем сердце живет лишь искусство. Но ты, Ким, ты стала частью меня, единым целым с моими картинами, и поэтому я не могу уйти, я не могу сорваться как раньше! – Кьяра обернулась с головой в простыню, в которую была укутана и заплакала. Кажется, Ким впервые за долгие месяцы видела, как подруга плачет. До этого, слезы Кьяры можно было увидеть лишь однажды, когда из-за порыва ветра, прилетевшего через открытое окно, был уничтожен один из красивейших набросков художницы за всю их недолгую совместную жизнь. Тогда Кьяра выла и рыдала как раненый зверь, потерявший потомство в жестокой схватке с браконьерами.

Ким было больно видеть страдания любимого человека. Она силилась сдержать эмоции, но не устояла. Уже через несколько секунд Ким поглаживала художницу по руке и ненавидела себя за то, что пошла на мировую после вчерашнего разгрома ее чувств.

– Я хочу быть с тобой несмотря ни на что, и пока твое сердце живет мною, я буду рядом, – Ким попыталась приподнять подругу с пола, но та сопротивлялась. Лишь через пару минут, когда рыдания с головой накрыли Кьяру, и ей стало трудно дышать, девушка приподнялась на локте и обняла хозяйку квартиры за шею.

За окном сменялась погода, а полуденное солнце уже начинало вступать в права. Так могли пройти и столетия, промелькнув одним незаметным мигом для двух влюбленных сердец, которые перешагнули очередной порог своих отношений.

– Если я покажу тебе другой мир, ты не будешь против? – вытирая слезы белой тканью, спросила Кьяра. По ее лицу Ким видела, что девушка приемлет лишь один ответ, и будто доверяет подруге самую сокровенную часть своего бытия.

– Каким будет этот мир? – вымолвила Ким неспешно, опасаясь, что ее уступки в пользу изменщицы навсегда преобразят ее собственный внутренний мир. Однако, поглощенная серовато-коричневыми зрачками подруги, Ким уже приняла свое решение. В душе она уже отдала и жизнь, и время в руки красавицы, которая еще изредка всхлипывала, но уже прекрасно осознавала свою власть.

– Он будет очаровательно порочным, – прошептала Кьяра прямо на ушко подруге и замерла. Глядя друг другу в глаза, они продолжили сидеть прямо на полу до скончания века. Когда же их собственный век закончился, художница повела Ким навстречу совершенно новым впечатлениям и эмоциям.

***

Темно-каштановые волосы развевались в танце, а лица Кьяры за ними и вовсе не было видно. Она будто бы вся погрузилась в атмосферу происходящего вокруг безумия и изменилась до неузнаваемости. За время совместного проживания, Ким и Кьяра практически не выбирались куда-то вместе, предпочитая проводить вечера дома.

Рано или поздно семейный уклад жизни должен был наскучить Кьяре, и теперь Ким решила везде следовать за ней, чтобы вовремя останавливать подругу в процессе безудержного веселья.

О чем она думала? Возможно, надеялась, что если будет сопровождать подругу повсюду, она превратится в ласковую кошечку, а не в развратную львицу. Наблюдая за Кьярой в танце, Ким в глубине души понимала, что не сможет удержать подругу рядом с собой надолго, но их связь была настолько глубока, что и оставить попытки девушка просто не могла.

Сегодня Кьяра привела подругу в странный клуб, который имел говорящее название «Гоморра». Люди здесь занимались любовью у всех на виду: на танцполе или около мягких зон. Более того, некоторые располагались прямо на полу, не обращая внимания на происходящее вокруг. Ким подозревала, что Кьяра здесь бывала уже ни раз, а когда она увидела за барной стойкой Жавера, ее подозрения оправдались.

Кьяра не позволяла себе многого, и лишь иногда случайно натыкалась на объятия тех, кто был вокруг. Казалось, что и обстановка здешнего заведения девушку нисколько не смущала, а вот Ким чувствовала себя как минимум неловко.

Больше ее смущало то, что занимающиеся рядом сексом лесбийские парочки возбуждали ее. В какую-то минуту, Ким даже стала подумывать о том, чтобы присоединиться к взаимным ласкам, но вовремя отогнала от себя эту мысль.

Кстати, были здесь не только лесбиянки, но и натуралы, которые всячески пытались присоединиться к оргиям. Подобное Ким видела раньше только в порнографических фильмах, и ее ошарашенный взгляд сразу выдавал первичность посещения этого места.

«И что бы обо мне подумал дедушка, узнай он, что я лесбиянка, работающая в порноиндустрии, посещающая подобные места», – подумала Ким, но само это утверждение было настолько уничижительным и маргинальным, что девушка отогнала негативные мысли от себя. О подобном дедушкам и родителям не рассказывают.

– Мне бы хотелось поговорить с тобой! – закричал Жавер прямо в ухо Ким, которая сидела к нему спиной. Девушка на миг вздрогнула, но из-за громкой музыки не расслышала его слов.

Ким никогда не нравились такие шумные заведения, поскольку в них окончательно терялась прелесть человеческого общения. Она не любила и тихие, пафосные места отдыха, которые предпочитала Шанель. Везде девушка чувствовала себя не комфортно, и только дома обретала некое подобие спокойствия, на которое только может рассчитывать одинокий и потерянный человек.

– Мне не о чем с тобой разговаривать, – Ким не удостоила Жавера даже взглядом, даже поворотом головы. Он был как раз из тех мужчин, которые вызывали в девушке омерзение. Все остальные носители XY хромосом были для Ким пустым местом, будто слой пыли, который лежал вокруг, и на который никто не обращал внимания. Но этот мужчина, внезапно составивший ей конкуренцию, вызывал у девушки резко негативную реакцию. Она мечтала о том, что когда-нибудь сумеет отомстить Жаверу, но Ким была слишком добра и порядочна для мести, поэтому ей оставалось лишь рассчитывать на то, что измена не повторится.

– Я хотел извиниться за свое поведение. Я знал, что у Кьяры есть подруга, но ты же понимаешь, ей невозможно противостоять.

Ким еще раз взглянула на любовницу в толпе. Та извивалась в диком танце, а облегающее черное платье с блестками и глубоким декольте идеально подчеркивало ее фигуру. Ким вспомнила ту Кьяру, с которой познакомилась на выставке, припомнила свое первое впечатление о ее картинах, их первый секс, первые ссоры. За несколько месяцев Ким успела увидеть множество ликов художницы, и каждый из них был по-своему прекрасен, но этот ее облик девушка поистине ненавидела. Когда Кьяра была настолько притягательна и сексуальна, ей действительно невозможно было противостоять. Наблюдая за ее танцем, Ким казалось, что перед ней извивается лишь столб красивой звездной пыли, который скоро ускользнет, не оставив и следа от своего былого великолепия.

– Я понимаю, что ты вряд ли сумеешь меня простить, но, когда сталкиваешься с кем-то по-настоящему талантливым, к его гениальности хочется прикоснуться, около нее хочется греться. Это пламя будет гореть вечно, и с каждым годом будет крепнуть. А наши с тобой огоньки совсем скоро погаснут, и может лишь в ее творчестве и найдется отражение меня, – Жавер задумчиво посмотрел вдаль. Казалось, что он тоже наблюдает за Кьярой, но он смотрел будто сквозь нее.

Ким хотела что-то сказать мужчине, но ее отвлекла Кьяра. Слегка вспотевшая и очень возбужденная, художница подошла к Ким с незнакомой девушкой. Рыжеволосая незнакомка сразу же насторожила Ким, ведь она выглядела просто великолепно. Густые рыжие кудри спускались ниже плеч, а изумрудные глаза, казалось, пронзают девушку насквозь. Такие женщины обычно добиваются успеха по жизни с легкостью, но лишь за счет чужих поражений и неудач. И уж конечно такие женщины, за исключением, пожалуй, Шанель, обходят Ким стороной. Они слишком красивы и изящны, чтобы размениваться на кого-то, кто так неприметен. Ким сегодня выглядела так же, как и всегда. На ней были слегка укороченные джинсы темно-синего цвета, черная майка с надписью «Мне никого не жаль» и серые кеды. Если бы ей понадобилось, в таком наряде Ким легко могла бы слиться с толпой, и эта мысль почему-то ее странно воодушевляла.

– Ким, это моя подруга Джессика, она работает натурщицей, как и Жавер, но сейчас подрабатывает стриптизершей в этом клубе. Джес, это та самая девушка, про которую я так много рассказывала, – Кьяра слегка приобняла подругу, от чего Ким почувствовала себя еще более неуверенной. Джессика оглядела Ким с ног до головы, будто оценивая ее потенциал. После она удовлетворенно кивнула, приветливо улыбнулась и отошла в сторону.

На Джессике было невероятно короткое платье, настолько вызывающее, что это даже отталкивало. Ким захотелось спрятать глаза, поскольку один взгляд на такую обнаженную красоту можно было считать изменой, а это было не в ее принципах.

– Не понимаю, что происходит. Зачем ты познакомила меня с ней? – возмущенно вскрикнула Ким, которую уже переполняла ревность. Ей бывало тяжело делить подругу с творчеством, не говоря уже о том, чтобы разделять ее с другими людьми.

– Послушай, ты пообещала мне, что будешь терпимее относиться к моему творчеству, а я уверила, что в моем сердце никого не будет кроме тебя. Так вот, Ким, я хочу попробовать секс с еще одной девушкой, причем в твоем присутствии, – Кьяра говорила нежно, целуя и обнимая подругу. Однако ее ласки не оказали должного эффекта, ведь Ким была в шоке от предложения.

– Ты хочешь заняться любовью втроем? С ума сошла?! – Ким на миг возмутилась, но Кьяра прижала ее к себе. После непродолжительного молчания, девушка начала странно всхлипывать и глубоко дышать. Она не плакала, но производила на Ким угнетающее воздействие.

– Я не хочу иметь от тебя тайн. Я хочу, чтобы ты оставалась Королевой моих призрачных снов, но для этого мне нужно где-то еще черпать вдохновение, – сегодня Кьяра накрасила губы ярко-красной помадой, что придавало ей не лоска, а некую степень вульгарности. В глазах Кьяры мелькали странные огоньки, да и сама она не могла сосредоточиться. Ким знала, что это означает лишь одно: подруга под кайфом. Ее выражение глаз всегда так менялось, когда в кровь попадала хотя бы легкая доза наркотика.

– Даже думать забудь, я против! – Ким говорила настолько уверенно, что Кьяра была сильно удивлена ее отказом. Обычно подруга быстро сдавалась, когда на нее давили, но видимо художница перешла какую-то серьезную грань дозволенного. Кьяра серьезно задумалась и поэтому замолчала на пару минут. Она не привыкла к тому, чтобы ей говорили нет, скорее наоборот, ее желания обычно быстро исполнялись. Художница привыкла, что слабые личности потакают ее желаниям, а, значит, и Ким должна смириться с неизбежностью секса втроем.

– Послушай, я сделаю это с тобой или без тебя. Просто если я решусь на это одна, то могу попасть не в самую лучшую компанию.

Ким живо представила, как Кьяра соглашается на секс втроем с незнакомыми дамочками, которые могут сделать с ней все что угодно. Мысль об издевательствах над возлюбленной заставила ее скривиться в лице, и вскоре взгляд Ким смягчился. Кьяра почувствовала, что лед тронулся, поэтому слегка приобняла подругу, и, наконец, Ким ответила ей взаимным объятием.

– Я не смогу расслабиться и почувствовать себя комфортно. Прости, но я просто не готова к этому, – своими словами Ким предприняла последнюю попытку выстоять, но не сумела.

Кьяра взглядом подозвала к себе Джессику, которая нежно, но властно обняла обеих, а после достала из кармана небольшой пакетик с белым порошком. Ким недоверчиво посмотрела на обеих, но поняла, что не может сопротивляться. Сама мысль о сексе втроем ее одновременно и пугала, и завораживала. Наркотик поможет им втроем достигнуть верха наслаждения и забыть про боль и разочарования мирской жизни.

Ким все еще сомневалась, но Джессика нежно поцеловала ее в шею, доводя одним прикосновением до высшей степени возбуждения. Эта девушка явно знала свое дело, и теперь к поцелуям присоединилась и Кьяра. Они ласкали Ким до тех пор, пока та окончательно не сдалась, отдавая свое тело на растерзание страсти.