Текст книги "Тень Зверя"

Глава 7

День за днем, неделя за неделей – время летело незаметно. Снег накрыл город, завалил крыши домов, сугробами скопился на улицах, украсил голые, виднеющиеся черными стволами деревья. Холод и сильные ветра кусали щеки и морозили руки, а дорога от дома Дэни до ратуши казалась нескончаемой.

Вэл строго придерживалась распорядка, который редко нарушался и полностью устраивал Раза. Заканчивая дела в архиве, она поднималась в кабинет наместника, проводила там несколько часов, а затем отправлялась домой. Иногда, если позволяла погода, Вэл неспешно прогуливалась до пустынной набережной, останавливалась у высокого каменного парапета и подолгу наблюдала за покачивающимися на черной воде рыбацкими лодками.

Когда лед покрыл озеро, оно из темного превратилось в белоснежное, напоминая огромное поле. Обман был красив, но она знала, что под белым покровом скрывается черная ледяная вода.

В свои редкие выходные Вэл брала Раша и отправлялась вдоль Арсу-Ала по протоптанной ребятней тропе в рыхлом снегу. Она рассеянно кидала псу палку, а Раш веселился, бегал вокруг, разминая лапы, и громко, одурело лаял.

Раза никогда не сопровождал Вэл во время этих прогулок. Однажды она обмолвилась о том, что было бы неплохо провести целый день вдвоем, но он неловко уклонился от ответа. Вэл, нисколько не удивившись, увидела ясный ответ в темных глазах – что бы ни происходило за тяжелыми дверями кабинета, во все остальное время ей была уготована роль шлюхи. Раза не мог появиться с ней там, где их могли увидеть и превратно понять. Реальность была такова, и с ней стоило считаться, а потому Вэл больше не поднимала неприятную для них обоих тему.

Вынужденное одиночество вдруг стало неотъемлемой частью ее жизни. Никто не запрещал ей видеться со стаей, но она стала избегать любых встреч. Ей претили улыбки и смех, глупые сплетни и обсуждения насущных вопросов. Она не хотела изображать радость и вымученно улыбаться, убеждая себя в том, что ей весело.

Возможно, изрядная порция вина помогла бы ей справиться с собственным настроением, но Вэл не хотела пить, дурманя голову.

Пытаясь разобраться в своих чувствах, она еще больше запуталась и оставила это занятие. Дэни, казалось, замечала в ней неясные перемены, но благоразумно молчала. Слушая очередной отказ пойти в таверну, Дэни хмурила брови, но Вэл это нисколько не смущало. Ей было безразлично.

Жизнь свелась к простым действиям: проснуться, привести себя в порядок, позавтракать на бегу, отправиться в ратушу, отработать очередной день, выслушивая упреки Бриты, прерываясь лишь на обед, а затем спешно подняться на второй этаж, не замечая бросаемых в спину острых взглядов.

И как апогей дня – шагнуть в приоткрытые двери и увидеть черные, как воды озера, глаза Раза.

А потом Вэл вдруг поняла.

Все было просто и очевидно – ей не нравилась та, кем она стала.

Вэл с трудом выносила себя, обремененную грузом вины, запутавшуюся, раздираемую противоречиями. На ее плечах была смерть невинного мальчишки, верившего в нее, и смерть эта с каждым прожитым днем все более разъедала изнутри, как ржавчина, пожирающая металл.

В какой-то момент с необъяснимой печалью она осознала, что боль, грызущая и запрятанная глубоко, утихла, оставив за собой горечь от осознания произошедшего.

Боль, покинувшая ее, очистила рассудок.

Ясность пришла внезапно и обрушилась, не щадя. А следом за ней хлынуло тошнотворное отвращение к себе.

Улыбки, поцелуи и прикосновения. Смех, шутки и снова улыбки. Виноград и персики. Дорогая одежда и теплая постель. Нежные губы и влажный язык, руки на безвольном теле – и обещание больших благ.

Она продала Никса за все это. Продала глупого, влюбленного в нее мальчишку за право быть с тем, кого желала сама.

И как только Вэл приняла эту правду – мир вновь изменился навсегда.

Она встретилась с Шейном в длинном коридоре, почти у самых дверей кабинета Раза. Вэл сдержанно улыбнулась, бросая быстрый взгляд на коричневую замшевую куртку и скользящие по плечам светлые пряди длинных волос.

И так некстати вспомнила, как встретила в этих же коридорах Раза в сопровождении своей прекрасной сестры. Воспоминание заставило поморщиться, как от набившего оскомину вкуса.

– Полагаю, наместник не возражал? – Суетливые движения приземистого пожилого мужчины выдавали волнение. Коротышка почти подпрыгивал от возбуждения, заглядывая в недовольное лицо волка.

– Разумеется, нет, – нетерпеливо ответил Шейн, – все согласовано, как я и обещал. Он подписал все нужные бумаги.

– Когда я смогу их увидеть? – Мужчина был настойчив.

Вэл заметила, как губы Шейна сжались в линию.

– Как только я покажу их в канцелярии. – Шейн двинулся вперед по коридору навстречу, даже мельком не взглянув на растерявшуюся вдруг Вэл.

Она не рассчитывала на то, что волк обратит на нее внимание – в глазах остальных их не должно было связывать что-либо, кроме Раза. И все же волнение сковало тело.

Сколько она не видела Шейна? Несколько недель, наполненных размышлениями и терзаниями.

Пытаясь разобраться в себе, Вэл наконец нашла ответы на мучившие ее вопросы. Казалось, принятие истины должно было помочь ей справиться с внутренними противоречиями, но теперь, украдкой смотря в такое знакомое лицо, Вэл со всей очевидностью была готова признать – она забыла кое-что важное.

Все было связано воедино. Смерть Никса и щедрая, трепетная забота Раза, жизнь Шейна и собственное глубокое чувство вины.

Я готов отдать многое за то, чтобы ты просто обняла меня.

Слова, которые волк не так давно сказал ей. И Вэл впервые почувствовала их так, точно не слова это были вовсе, а прикосновения к обнаженной коже.

Шаг навстречу, еще один – их разделяло так мало, а непослушное сердце забило внутри молотом, причиняя ноющую боль. В груди тянуло и рвало, от охватившего волнения на висках выступил пот.

Вэл нахмурилась, ругая себя за такие глубокие, неконтролируемые чувства.

Слабая и глупая девчонка, которая так никогда и не поймет, чего хочет в этой жизни.

Кого хочет.

Усмешка сама собой возникла на губах. Волк стал частью ее души. Навсегда. И эти чувства – это было что-то далекое от того, что она ощущала к Раза, но не менее настоящее.

Возможно, стоило быть мягче к себе и не корить за то, что не поддавалось контролю?

Шейн не смотрел на Вэл, разговаривая с кружащим вокруг него коротышкой. Он шел прямо, не поднимая глаз, не удостаивая даже быстрым, скользящим взглядом; равнодушный, словно их никогда и ничто не связывало.

Правильно. Пусть хоть кто-то из них будет умнее.

Незнакомцы, из общего у которых только стая и непростое прошлое. Не ставшие друзьями, не любовники в полной мере, не возлюбленные – просто два неудачника, волею судьбы оказавшиеся на одном корабле, потерпевшем крушение.

«Кого ты обманываешь, Валлери? Думаешь, от обмана станет менее больно?»

И, как насмешка, проснувшаяся боль холодком пронизала изнутри, укусила, впиваясь острыми зубами, смакуя, пробуя ледяную кровь на вкус.

Они поравнялись – Вэл опустила взгляд, стискивая зубы. Незаметная, серая, никчемная. Не смеющий поднять глаза человек, игрушка наместника, покорно идущая в руки своего хозяина. Та, кого не замечают такие, как Шейн: свой в мире оборотней, пусть и предатель, но милостиво прощенный вожаком и поднятый им из грязи.

Обратить внимание на Вэл, одарить ее пусть самым малым – приветливой улыбкой – было недопустимо.

Она не должна была и не смела требовать этого от волка здесь, в ратуше, когда так много глаз следило за каждым их шагом.

Легкое, почти незаметное касание обожгло ладонь – пальцы волка скользнули по кисти Вэл будто невзначай, случайно. Мимолетная нежность в простом, незаметном остальным жесте.

И тут же ураган эмоций взвился вверх, сметая Вэл, едва не уничтожая. Сердце подпрыгнуло до самого горла, лицо полыхнуло жаром. Она вздрогнула, на мгновение заколебавшись, не веря своим ощущениям.

Неужели показалось? Случайность, принимаемая за желаемое?

Нет, не показалось. Задержавшиеся на миг пальцы сжали ее ладонь и мягко отпустили.

– У меня сегодня много работы, понимаете? – терпеливо произнес Шейн, удаляясь по коридору. – Своими просьбами вы отнимаете мое время.

– Конечно, понимаю, но…

Голоса отдалялись, и Вэл перестала вслушиваться. Она и не могла слушать: рев собственной крови в ушах заглушал все звуки.

Вэл сглотнула ком, вставший в горле, моргнула, вовремя вспоминая, как много любопытных глаз вокруг.

И продолжила свой путь, с трудом стирая с лица глупую счастливую улыбку.

Вэл осторожно прикрыла за собой дверь архива и повернула ключ. Не доверяя себе, дернула ручку. Заперто.

Шаг вперед. Бесшумно, почти крадучись, привычно незаметно.

– Я все равно тебя слышу.

– Я знаю. – Вэл приблизилась к заваленному документами столу, скользнула взглядом по раскрытым книгам, вздохнула, рассматривая беспорядок, устроенный важным гостем.

Убирать придется одной: время было позднее, Зефф давно ушел домой, торопясь к своей семье, а Брита и Руна наверняка, как и намеревались, прекрасно проводили время в таверне.

Не имело значения.

Вэл склонила голову к плечу, разглядывая длинные светлые волосы, распущенные по плечам. Нестерпимо захотелось протянуть руку и коснуться гладких прямых прядей. Она сглотнула, прикрывая веки.

Удар сердца. Еще один.

– Зачем ты закрыла дверь? Вряд ли будут проверять, но не стоило. – Склонившись над столом, Шейн не отводил взгляда от раскрытой книги. Вэл немного смешила его показная занятость.

Строгость во взгляде, серьезный тон и разговор лишь по делу – помощник самого наместника посетил забытый богами архив. Ничего личного, конечно. Только важные рабочие моменты и никакой связи со вчерашней встречей у кабинета Раза.

– Шейн. Я давно хотела тебе кое-что отдать.

Тот оторвал взгляд от разложенной перед собой книги и, не скрывая заинтересованности, посмотрел на девушку.

Вэл неуверенно улыбнулась и вытянула вперед руку. Между пальцев, мерно покачиваясь, свешивался видавший виды кожаный шнурок. Шейн медленно выпрямился, расправляя плечи. Синие глаза сверкнули, темнея. Дикая буря просыпалась в них.

Вэл растерялась под его взглядом, не понимая воцарившегося молчания. Тянущее душу ожидание показалось долгим и неумолимым.

– Ты носила его.

Это не было вопросом.

Вэл двинулась вперед, подходя к Шейну вплотную. Она подняла голову, улыбаясь мягко, разглядывая зверя, смотрящего на нее из глубины синих глаз.

– Он твой. – Голос чуть дрогнул, выдавая смятение.

Шейн хмыкнул, переводя взгляд на ладонь Вэл с зажатым в ней кожаным шнурком.

– Жаль, что нельзя сказать того же о тебе.

Вэл промолчала, слушая стучащее в висках сердце. Она прерывисто вздохнула, пряча слова волка глубоко внутри себя как нечто драгоценное, и вместо ответа потянулась вверх, прикрывая веки, губами сминая чужие губы.

Не выдержала и тихо заурчала, когда влажный кончик языка толкнулся в ее мягкие приоткрытые губы, проводя по ним, лаская непривычно нежно, не желая подавить и причинить боль.

А после… вспышка жара, и все исчезло в безжалостном пламени.

Ладони Шейна сжали бедра, уверенно огладили, стиснули под ягодицами, подталкивая вперед. Вэл глухо застонала, вжимаясь грудью в заелозившую под пальцами мягкую замшевую куртку.

– Ты понимаешь, что вынуждаешь меня пойти против?.. – прошептал Шейн куда-то в шею, и Вэл, внезапно осознавая смысл сказанных слов, задержала дыхание, широко распахивая глаза.

– Не смей. Никогда. Потому что ты нужен мне, – шепнула она, зарываясь пальцами в длинные волосы, сцепляя ладони на затылке волка. Кожаный шнурок свисал с руки, путаясь в светлых прядях.

– Вэл, он нужен тебе, – прикусывая мочку уха, лаская влажным языком, тихо ответил Шейн. – Не пытайся обмануть себя. Ты же понимаешь, почему тебя тянет ко мне. Мы оба понимаем.

Вэл не хотела слушать. Слова казались пустыми звуками, не несущими смысла, и одновременно они звучали в голове, нанося глубокие кровоточащие раны.

– Пусть так, – выдохнула она, – пусть ты прав. Но ты единственный, кто у меня остался.

– Он не позволит мне быть рядом. Даже если я… – голос волка сорвался, прозвучав глухо, – …готов довольствоваться одними твоими улыбками.

– Он не посмеет запретить после того, как убил Никса, – возразила Вэл.

– Он посмеет, и ты не сможешь ничего сделать. Просто прими это, – тихо и очень уверенно проговорил Шейн.

Слова ударили, как затрещина. Вэл моргнула, отстраняясь, разжимая ладони, пропуская сквозь пальцы гладкие светлые пряди. Она помедлила, задержав взгляд на кончиках волос на фоне коричневой замши, и нервно дернула уголком рта, стискивая челюсти почти до боли.

Руки плетьми повисли вдоль тела. Кожаный шнурок закачался, свисая меж пальцев.

Противно. Противно от самой себя, от того, кем она стала. И оттого, что не смогла скрыть свою боль, даже маскируя ее под желанными поцелуями.

– Он подчинил себе всю мою жизнь, – сказала Вэл и замолчала, смотря вниз. Чуть помешкала, сомневаясь в необходимости своих слов, а затем решительно продолжила, подняв взгляд на Шейна: – Он решает, что мне можно, а что нельзя. Он убил Никса! Шейн, он убил его! Просто так. Ты был там и все видел. За что? Почему?

– Наказать тебя означало спасти твою жизнь. – Напряженность в голосе выдавала волнение волка.

Разговор, к которому они давно шли. Слова, без которых нельзя обойтись. Застарелая боль, которая не хотела утихать.

Вэл мотнула головой и протянула вперед руку, стискивая ворот коричневой куртки. Закусила нижнюю губу, рассматривая ровную строчку шва.

– Мне не нужна такая жизнь. Я не знаю… как жить, – сдержанно, не без труда овладев бурлящими внутри эмоциями, сказала Вэл, поглаживая пальцами бархатистую замшу. – Посмотри на меня, Шейн. Кто я сейчас? Раза не интересует, кем я стала, пока его не было рядом. Он хочет меня как свою вещь, а я…

Ладонь Шейна крепко сжала ее запястье. Вэл вздрогнула, вскидывая взгляд. Темно-синие глаза лихорадочно блестели, лицо казалось бледным, лишенным краски, неприятно напоминая привычную бледность Раза.

– Так расскажи мне. Расскажи мне все, – негромко, но твердо произнес волк.

– Рассказать? О том, кем я стала… – Вэл почувствовала, как неуверенная улыбка коснулась губ. – Ты не захочешь меня знать.

Пальцы волка сильнее стиснули запястье, причиняя боль. Вэл поморщилась, неловко дернула рукой, желая освободиться. Куда там – волк крепко удерживал ее.

– Вэл. Какая ты глупышка. – Свободная рука Шейна легла на ее талию, порывистым движением притягивая к себе. – Что ты творишь со мной?..

Вэл обняла его за шею – крепко, до боли вжимаясь в широкую грудь, пряча слезы в коричневой замше куртки.

Удар сердца. Еще один.

Глава 8

Поручения Бриты вносили разнообразие в скучную работу. Вэл не возражала, когда та загружала ее бумагами и отправляла в самые дальние закоулки ратуши – документы запрашивали часто, а большого желания спускаться в архив у занятых важными делами работников не было.

Зефф посмеивался над нескрываемой радостью Вэл от представившейся возможности вырваться из пыльных недр архива, не понимая ее истинных причин.

Вэл не обижалась – никому не следовало знать сокрытое в сердце. Да и куда приятнее было прогуляться по длинным коридорам, увешанным картинами, чем слушать очередной грязный анекдот бородача.

Вемир был краток, поблагодарив Вэл за документы, и, уткнувшись взглядом в исписанные листы, махнул ей рукой. Она качнула головой, улыбаясь, – видеть сурового капитана стражи было так же отрадно, как встретить доброго знакомого.

Она хорошо помнила уроки Вемира, испытывая искреннюю благодарность и за попытки научить владению оружием, и за оценку, которую никак не могла выкинуть из головы.

Вряд ли сможет убить, даже если ей будут смертельно угрожать. Глаза у нее не те.

Интересно, знал ли Вемир о том, чем занималась его бывшая подопечная последние полтора года?

Знал, конечно, пусть и в общих чертах. В спрятавшемся от всего мира городе невозможно было утаить что-либо.

Покинув помещение стражи, Вэл неторопливо направилась в архив. Стоило захватить брошенную на стеллажах куртку и попрощаться с ворчащей Бритой.

А потом она увидит Раза.

Вэл улыбнулась. Вчера он был в ужасном настроении, не обращая внимания на свою постоянную гостью. Она провела скучный вечер в компании с очередной тоскливой книгой, пахнущей пылью. Отрываясь от чтения, Вэл осторожно наблюдала за Раза, изучающим нескончаемые бумаги. Он хмурил лоб, тер пальцами переносицу, откладывал прочитанные документы в сторону и принимался за следующие.

Не особо интересуясь, Вэл попыталась расспросить Раза о свалившихся на него делах, но тот был немногословен.

Мельком, не запоминая подробностей, Вэл услышала о том, что намечалась какая-то важная встреча с недовольными возросшими налогами дельцами. Не увидев в этом ничего для себя интересного, она просто обрадовалась замаячившему впереди свободному вечеру, намереваясь провести его в компании Зеффа и его семьи.

Воспоминание о рыжей малышке вызвало улыбку.

Раза назвал новорожденную девочку Иминика. Впервые услышав это имя, Вэл удивленно вскинула брови – странный выбор. Имя, не принадлежащее этому миру.

– Ну и имечко! – Не скрывая изумления, Вэл посмотрела на Раза и качнула головой. – Ты что, дамские романы читаешь?

Раза удивленно на нее покосился.

– А ты проницательна, Валлери, – с усмешкой произнес он. – Да, я обожаю дамские романы.

– Серьезно, Ра? – вытаращилась на него Вэл. – Ты не шутишь? Ты взял имя из книги? А из какой? Расскажи мне!

Раза замер, внимательно рассматривая ее лицо. Уголок его рта дернулся в подобии улыбки.

– Какого ты обо мне мнения… – протянул он, посмеиваясь. – Так звали бабку Зеффа. Спроси у него, если интересно. Я не придумал ничего лучше, а он был с ней близок.

Вэл растерянно промолчала, смотря в смеющиеся глаза. Она сглотнула, чувствуя першение в горле, и опустила взгляд, ощущая сковавшую ее неловкость.

Перед ней стоял Раза – тот, которого она когда-то встретила темной ночью в непролазном лесу. Мужчина, спасший ей жизнь, приведший в свой лагерь и взявший в стаю. Вожак, всегда заботящийся о своих людях.

И в то же время это был Раза, который мог унизить одним словом, втоптать в грязь самых близких, не прощая ошибок. Вэл хорошо помнила встречу отряда на улице города. Тогда Раза казался холодным и жестким, потерявшим то, что делало его собой.

Кто он был на самом деле? Чему следовало верить? Не имело никакого значения до тех пор, пока Вэл не разберется в себе.

Последняя пара недель казалась водоворотом, затягивающим в самую темную и бездонную глубь. Вэл неизменно проводила каждый вечер с Раза, а днем искала предлог, чтобы увидеть Шейна. Один случайный взгляд и улыбка, спрятанная и незаметная окружающим, а если повезет – мимолетное прикосновение, от которого заходилось сердце.

Собственные чувства стали похожи на замысловатую паутину, липкую и натянутую до предела. Она хотела Раза, но что-то необъяснимое тянуло ее навстречу синим, как летнее небо, глазам.

Нехорошая, опасная игра. Вэл понимала это, но ничего не могла с собой поделать.

От мыслей о возможных последствиях во рту становилось нестерпимо сухо. Нужно было отбросить эмоции и подумать. Но не сегодня точно.

Надев свой короткий плащ, она спешно попрощалась с норовящим улизнуть домой Зеффом, кивнула Руне и, опасливо косясь на нахмурившуюся Бриту, покинула архив. Дверь за спиной хлопнула, и Вэл облегченно вздохнула: ежедневная борьба между желанием показать свое недовольство и смиренным послушанием окончена.

Два скучающих стражника у кабинета Раза преградили ей путь. Вэл удивленно вскинула брови, вопросительно глянув в суровые лица.

– Наместник принимает гостя, – коротко сказал один из стражников. – Он не давал никаких распоряжений относительно… вас.

Вэл ухмыльнулась. Вас. Колебания стражника не укрылись от нее. Забавно было наблюдать, как скудные мысли проявляются на сером лице. Достойна ли почтения шлюха наместника? Смешно и печально.

Вэл в нерешительности покосилась на тяжелые двери.

– Я сообщу о вас, – пожевав губами, скованно пробормотал стражник, вызывая легкую досаду.

Стоять под дверями в ожидании, пока незнакомый гость покинет кабинет, казалось не самой впечатляющей перспективой.

Но ждать не пришлось.

– Заходи, Валлери. Мы почти закончили. – Голос Раза звучал тускло.

Вэл осторожно прошла по пружинящему под подошвами сапог ковру, чувствуя неловкость, будто помешала чему-то важному и должному быть сокрытым от ее глаз и ушей.

Черное, обитое кожей кресло наместника пустовало – он сидел за приставной частью стола, располагаясь напротив своего гостя.

Жест, удививший Вэл. Судя по всему, наместник не желал унижать гостя своим положением. Она заинтересованно глянула на незнакомца и тут же опустила глаза, встречая холодный, изучающий взгляд.

Подтянутому седовласому мужчине, который умудрялся смотреть на нее сверху вниз, восседая на гостевом стуле, сложно было дать больше шестидесяти. Шерстяная накидка на его плечах, украшенная большим меховым воротником, была стянута серебряной фибулой. Мужчина приподнял брови, складывая руки в высоких кожаных перчатках на столе.

Вэл моргнула, избавляясь от охватившего ее наваждения.

После грозившей затянуться до неприличия паузы Вэл скованно произнесла:

– Добрый вечер.

Мужчина не ответил, переводя взгляд на Раза. Один поворот головы – и она почувствовала свою ничтожность.

Ее не желали замечать, оценив и вынеся приговор. Вэл сглотнула, стискивая пальцы. Жалеть себя не стоило: порой шлюх не удостаивали и подобными крохами внимания.

Вэл отвернулась и направилась к софе. Присев на край, она протянула руку за небрежно брошенной вчера книгой. Уставившись на тисненую обложку, испытала облегчение, найдя себе занятие. Оставалось надеяться, что гость не задержится надолго.

– Нет, мы не закончили, – жестко сказал незнакомец. Вэл нахмурилась, тревожно поглядывая на Раза. – Мне кажется, ты так и не понял, что я хотел до тебя донести.

«Они знакомы», – осознала Вэл, чувствуя разгорающийся интерес. Никаких формальностей и соблюдения обязательного этикета – странная встреча, свидетелем которой она так некстати стала.

– Я услышал тебя. Этого недостаточно? Думаю, на этом мы прервемся, – ответил Раза, и, если бы не сжатые в бескровную линию губы, Вэл могла бы подумать, что разговор совершенно ему безразличен.

– Решать не тебе, мальчик, а мне. Если ты считаешь, что меня может остановить присутствие твоей девки, то ты ошибаешься. – Мужчина подался вперед, опираясь широкой грудью о стол и смотря прямо в черные глаза. – Я не уйду до тех пор, пока ты не скажешь мне, что намерен делать с теми документами.

Вэл стиснула корешок книги, чувствуя, как пылают щеки. Седовласый гость сознательно игнорировал простые приличия, произнося слова, которые могли оскорбить наместника. Кем бы он ни был – называть первого в городе «мальчиком» было непревзойденной смелостью, почти вызовом.

Вэл посмотрела на Раза, стараясь прочитать его мысли.

Ничего. Надетая им бледная маска хладнокровия была неподвижна.

Неужели проглотил оскорбление? Немыслимо.

– Повторюсь, я ничего не могу поделать – Амия проверила все возможные ходы. Все законно, – сдержанно проговорил Раза, откидываясь на спинку гостевого стула. – У меня нет оснований лишить его земель и родового дома. Ты знаешь, сколько лет он добивался восстановления своих прав на наследование.

Вэл опустила взгляд на книгу, поглаживая ее кончиками пальцев. Говорили ли они о тех документах, что не так давно она отдала Амии? Вероятно, речь шла о спорном наследовании. Вэл поморщилась, вновь сожалея о том, что оказалась в ненужное время в ненужном месте – она не хотела ничего знать об Амии и делах, связывающих ее с незнакомцем.

– Ним провернул все чисто, но теперь наместник ты, а не он. Все в твоих руках. – Твердая уверенность в голосе мужчины раздражала.

Вэл раскрыла книгу на случайной странице, перевернула пыльные листы. Возникшее было любопытство сменилось ожиданием скорейшего окончания разговора – дела, в которых она понимала не больше, чем малышка Иминика, вызывали лишь скуку.

– Что ты хочешь от меня? Чтобы я объявил недействительными документы, подписанные рукой бывшего наместника? – Раза едва заметно повысил тон, показывая свое нетерпение. – Я не могу этого сделать, ты же знаешь. Я понимаю твое огорчение, но скажу еще раз, Амия и я – мы проверили все возможные пути решения, но…

– Ты не можешь отказать своему отцу. Мне нужны эти земли. Они принадлежали нам, или ты забыл?

Вэл вскинула голову, слушая загрохотавшее в ушах сердце. Отец?

Пальцы разжались, выпуская книгу. Вэл больше не скрывалась, открыто рассматривая статного незнакомца. Судорожно вздохнув, она вдруг криво улыбнулась, смеясь над нелепостью ситуации.

Отец Раза. Невероятно. Просто немыслимо.

Они никогда не поднимали эту тему. Вэл знала, что мать Раза умерла, а спросив однажды про отца, она не надеялась услышать ответ. Он подтвердил ее ожидания, уклонившись от разговора, и Вэл перестала донимать его, привыкнув к подобной реакции. Молчание Раза было неотъемлемой его частью, было им самим.

Но сейчас, смотря на восседающего с прямой спиной гостя, Вэл пожалела о том, что так и не узнала правды.

Острые черты лица, высокие скулы, ровная линия носа – теперь она видела незамеченное ранее сходство. Седые волосы хоть и утратили былой черный цвет, были прямые и густые, точно волосы Раза.

В груди защемило.

– Эти земли принадлежали нам до тех пор, пока твой дед не пропил их! В чем моя вина? – Раза хмыкнул, покачивая головой. – Я могу дать тебе достаточно денег, чтобы ты купил любой дом, и столько земли, сколько…

Кулак с грохотом ударил по поверхности стола. Вэл невольно вздрогнула, распахивая глаза.

Раза скривил губы, замолкая. Вэл увидела, как каменные желваки заходили под высокими скулами, и все же он совладал с собой, покорившись.

Она нервно облизнула губы, чувствуя, как все внутри заныло, будто стиснутое невидимой рукой.

– Слушай меня! Не будь глупее, чем ты есть! – Седовласый мужчина больше не сдерживался. Опершись ладонями о стол, он тяжело поднялся, не отрывая гневного взгляда от бледного лица молчавшего сына. – Ты знал, как важен для меня этот вопрос. Ты обещал. Ты обещал мне, и я оказал тебе поддержку, когда ты в ней нуждался. Никогда не забывай, кто помог тебе устранить Нима.

– Отец, разве мое положение не выгодно тебе? Все, что ты хотел…

Побагровевший от ярости седовласый мужчина решительным жестом прервал его. Начавший было говорить Раза вновь замолчал, на миг прикрывая веки.

Вэл видела, как он пытается оставаться спокойным, подчиняясь воле своего отца. Ладони его, лежащие на черной поверхности стола, сжались в кулаки.

– Мне надоел этот спор. Ты мой сын, и ты дал мне слово. Ты. Дал. Слово. Ра, – жестко, не терпящим возражений тоном произнес седовласый мужчина, смотря на сына сверху вниз.

Раза не произнес ни звука, не отводя прямого взгляда от отца, и, казалось, стискивал челюсти все сильнее.

– Я всегда учил тебя сдерживать свои обещания, разве нет? А теперь ты кидаешь мне в лицо бумаги и говоришь, что ничего нельзя сделать? Ты – наместник этого города! И ты смеешь отказывать мне?

– Дело не в моем желании или нежелании. Я готов на многое – на все ради тебя. – Раза не показывал гнева или слабости, он склонил голову к плечу, рисуя на губах почти незаметную, чуть дрогнувшую улыбку.

Он пытался изо всех сил выглядеть спокойным, и все же Вэл видела по напряжению в его плечах, что грань, отделяющая его от зверя, была близка.

– Как жаль, что мой сын так слаб! Иногда я смотрю на тебя и думаю, что твоя сестра никогда бы не задалась подобными вопросами – она бы просто сделала все для своей семьи. – Презрительный тон окатил, словно ледяной водой.

Вэл заморгала, не веря своим ушам. Она глянула на молчавшего, бледного как полотно Раза, а потом перевела взгляд на его отца, стоявшего прямо с расправленными плечами.

Теперь она не сомневалась – воля Раза, которая позволила ему достичь так много, была отчасти унаследована им от этого жесткого мужчины.

Не дождавшись ответа, седовласый мужчина повернул голову к Вэл и почти прошипел, смотря на нее с нескрываемым презрением:

– А ты, Ра, заботишься лишь о своей шлюшке. Весь город смеется за твоей спиной, пока ты трахаешь эту человеческую подстилку.

Вэл вспыхнула, сгорая под уничтожающим взглядом. Она опустила голову, чувствуя, как пылает лицо, упираясь взглядом в собственные колени. Будто провинившийся ребенок, которого застали за дерзкой шалостью.

Только вины никакой не было. Вэл мрачно ухмыльнулась. Как быстро она потеряла себя: всего пара метких фраз и – презрение, в которое она добровольно окунулась. Стоило вспомнить себя иную, ту, кем она была когда-то. Нечего бояться, ведь Раза не хотел бы видеть ее такой.

Она медленно выдохнула, стискивая вспотевшие пальцы, и смело вскинула голову.

Черные, знакомые до боли глаза на покрытом морщинами лице смотрели на нее. Вэл провела языком по зубам, не без труда выдерживая взгляд, полный пренебрежения. Удалось, невзирая на бешено стучащее сердце в тяжело вздымающейся груди.

Возраст не мог скрыть очевидного. Перед ней, казалось, стоял Раза, постаревший, но не потерявший стати. Тот, каким он станет спустя годы.

Вэл сглотнула, и тут же молчание, воцарившееся в кабинете, вдруг стало ощутимым, будто железным обручем сдавливая голову.

Скрипнул стул, когда Раза поднялся из-за стола.

Седовласый мужчина сузил глаза, дернув щекой. Бросил прощальный выразительный взгляд на Вэл и повернулся к сыну.

– Отец, – голос Раза звучал ровно, не выдавая бушевавших внутри эмоций, – почему ты не хочешь понять? Нет ни одного законного пути, чтобы…

Проведя ладонью по меховому воротнику, будто стряхивая невидимые пылинки, седовласый мужчина, не утруждая себя возможным притворством, сказал прямо:

– Тогда найди незаконные.

Раза замер на мгновение, сдвигая брови. Вэл увидела кипящую в нем ярость, выраженную даже не взглядом, – едва различимым движением пальцев.

– Ты услышал меня, Ра, – словно не замечая внутренней борьбы в сыне, невозмутимо продолжил его отец. – Мне нужны те земли и тот дом – и ты вернешь их нашей семье. Как и что ты для этого сделаешь, кого убьешь и какие документы подделаешь, меня не интересует. Ты понял меня?

– Да. Я понял, отец, – прозвучал плоский, ничего не выражающий голос.

– Я рад, что мы пришли к взаимопониманию. Желаю хорошего вечера в компании своей смазливой девки. Неожиданный выбор, смею заметить. Не думал, что тебе нравятся… такие. Надеюсь, она действительно так хороша, как о ней говорят, а иначе, на твоем месте, я бы давно отправил ее на площадь.

Седовласый мужчина, больше не удостаивая Вэл не единым взглядом, стукнул по столу костяшками пальцев, сжал ладонь в кулак и уверенной поступью направился к выходу.