Текст книги "Тайны Сент-Ривера"

Лирическое послесловие

Это послесловие адресовано тем читателям, которым не безразличны человеческие судьбы, переплетенные в клубке описанных выше событий. Тем, кому не хочется ставить точку в этом повествовании, не узнав о том, что же случилось потом с участниками этих драматических событий.

* * *

Начну с себя, поскольку то, что вы сейчас прочитали – моя первая литературная проба. Моим первым читателем был мой друг Дэвид Сомс.

– Знаешь, что вызовет недоверие читателей, – спросил он, дочитав мое творение до конца.

– И что же? – приготовилась я отражать его язвительные замечания по поводу моих литературных способностей.

– Преуспевающий адвокат и частный детектив ездит то на автобусе, то на поезде, неужели не может обзавестись хоть каким-нибудь автомобилем?

– Но ты же знаешь, что усадить меня за руль можно только под дулом пистолета, у меня хроническая автофобия!

– Я-то знаю, но ведь читателю это неизвестно.

Так вот, объясняю. Я могу позволить себе купить автомобиль и даже не самый плохонький, но тогда мне нужно будет нанимать еще и шофера, а это уже слишком большие расходы для моего пока еще не настолько процветающего бизнеса. Поэтому я пользуюсь услугами общественного транспорта, а иногда меня избавляют от этой необходимости мои друзья: журналист Дэвид Сомс и полицейский комиссар Эрик Катлер.

* * *

Этти Саротти пришла в себя через неделю после того, как Фрэд Стафс начал давать показания. Амнезии у нее не было, если не считать того факта, что она совсем не узнала человека, который был у ее постели в этот важный момент. Мой проницательный читатель уже догадался, что это был Патрик Руже.

Я навестила госпожу Саротти в больнице уже тогда, когда к ней вернулась способность не только говорить, но и улыбаться. Она была еще очень бледной, коротко подстриженные волосы пока не отрасли, но при этом она казалась помолодевшей лет на десять.

– Вы знаете, Милена с Артуром решили отложить свою свадьбу на целый год, – сказала мне она после обычного диалога с обменом приветствиями и вопросами о самочувствии.

В голосе явно проступали грустные интонации.

– Но доктор говорит, что вы вряд ли раньше сможете самостоятельно ходить, – возразила ей я, – ваши дети хотят, чтобы это была настоящая красивая свадьба, чтобы вы могли не только присутствовать на ней, но и танцевать.

Это была не единственная причина. Милена призналась мне по секрету, что они надеются через год отыграть сразу две свадьбы.

* * *

Когда Джим Стонер опять появился на пороге моего кабинета, я невольно внутренне напряглась, но, увидев, что он улыбается, поняла, что он зашел ко мне в этот раз не в качестве потенциального клиента.

– Вот зашел поделиться своей радостью: еду в гости к сыну.

Он сказал: не «к сыну моей покойной жены», а просто «к сыну». Я поняла, что не ошиблась в этом молодом человеке.

– Я очень рада за вас и за Ронена, я уверена, что ему тоже не хватало отца.

– Он приезжал ко мне в гости, – в глазах старика заблестели слезы. – Разве у моей Джудит мог родиться плохой мальчик? А как он на нее похож!

* * *

Это дело было не первым в моей детективной практике. Возможно, оно было и не самым удачным, но именно оно заставило меня попробовать себя в роли автора. Мне захотелось не только рассказать о своей работе, но попробовать объяснить читателям, а заодно и себе, что все в этом мире связано, что, рано или поздно, за каждое свое решение, за каждый свой поступок человеку приходится отвечать. Я говорю сейчас не только о Фрэде Стафсе. Кто знает, появилось бы в моей практике дело о покушении на хозяина старого дома, или нет, если бы Джудит призналась своему мужу в том, что у нее есть сын?

Еще одна загадка

Когда я поставила последнюю точку в этом повествовании, я была уверена, что независимо от судьбы написанного мною произведения, я к нему больше не вернусь в качестве автора. Но жизнь иногда любит показывать нам, что мы над ней не имеем власти.

Через год я получила приглашение на свадьбу. Точнее, как и планировали Милена и Артур, это были две свадьбы.

Приглашены были и мои друзья.

Ну и что? – скажете вы. Стоило ли на это сообщение тратить время и бумагу? Не спешите отмахиваться от меня, если у вас хватило терпения дочитать до этих строк.

И я, и мои друзья решили принять это приглашение. Свадебную церемонию проводили в католическом соборе, оказалось, что оба жениха католики. Все было очень торжественно и трогательно, невесты были красивы, женихи светились счастьем, и можно было бы об этом вообще не рассказывать, если бы не мелочь. Когда все гости оказались за великолепным свадебным столом, вдруг обнаружилось, что пропал один из женихов. Все видели, как Патрик Руже стоял у алтаря, кое-кто помнил, как он вместе со своей женой поднимался по ступенькам ресторана, принадлежащего Артуру, а именно там и был накрыт праздничный стол. Но куда он исчез уже в зале этого же ресторана, никто не мог сказать. Понятно, что тревожиться стали не сразу, а тогда, когда его отсутствие уже нельзя было не замечать.

Нам с комиссаром пришлось взять на себя расследование этого странного происшествия, ну не вызывать же на свадьбу следственную бригаду!

Сначала, естественно, мы стали расспрашивать Этти.

– Мы вошли сюда вместе, – уверенно сказала она, – но затем мне показалось, что Патрик кого-то увидел...

– Среди гостей? – спросил комиссар.

– Нет, он смотрел в сторону стола, а там суетились официанты, – произнесла Этти, но уверенности в ее голосе, как мне показалось, не было.

Теперь нам мог помочь только Артур. Мы надеялись, что, во-первых, своих официантов он знает, а во-вторых, сможет организовать все так, чтобы, не устраивая излишнего шума, мы могли бы с каждым из них побеседовать.

– Я, конечно, знаю своих ребят, – заверил нас Артур, – могу прислать их вам по одному, но…

– Посмотрите, для начала, все ли на своих местах, – попросила я.

Вскоре это было проверено, и оказалось, что никто не исчез. Никто из них не вел себя подозрительно. Все четко выполняли возложенные на них обязанности.

Этти уже начала нервничать, Милену пришлось отправить к гостям, чтобы не дать распространиться ненужным разговорам, хотя кое-кто уже начинал подходить к нам с вопросами. Мы вынуждены были сказать, что Патрик неважно почувствовал себя, переволновался, но скоро обязательно вернется к своей жене и к гостям.

Тогда мы стали по одному опрашивать всех, кто сегодня обслуживал это так хорошо начинавшееся торжество.

Я не буду описывать вам все эти беседы, поскольку они оказались совершенно безрезультатными. Никто, не разговаривал с Патриком, никто не видел, чтобы он выходил из здания. Конечно, были осмотрены все помещения, в которые он мог бы заглянуть, правда, никто даже не задал вопроса, а зачем ему туда заглядывать, и почему бы ему оттуда уже не вернуться?

Вы можете себе представить, как чувствовала себя Этти. Она уже не могла оставаться на виду, и я увела ее в небольшую комнату, которая, видимо, выполняла роль кабинета Артура.

Милена принесла нам туда напитки и что-то на тарелках, но нам было не до еды.

Впрочем, там было хотя бы тихо, и я, наконец, смогла сосредоточиться.

Сначала я заговорила просто для того, чтобы как-то успокоить, если это было вообще возможно, госпожу Руже.

– Вы ведь не думаете, что он мог попросту сам куда-нибудь сбежать? – задала я неприятный вопрос и сама же отметила его бессмысленность, – сбегают женихи до церкви, или, если уж совсем не повезет, из церкви, но чтобы после?

– Конечно, нет, – отозвалась Этти, скорее всего, просто, чтобы не молчать.

– Еще нелепее было бы предположить, что Патрика похитили, – продолжила я свои рассуждения.

– Но его нет! – Воскликнула Этти, видимо, ей мое второе предположение показалось более вероятным.

Мне вдруг расхотелось продолжать свои размышления вслух, так как они, по идее, дальше могли быть все более мрачными.

Поэтому я задала себе вопрос, а что, собственно, я знаю об этом человеке? И я вспомнила тот день, когда увидела его впервые. Он тогда выглядел очень уставшим. Стоп! Но почему? Народу в «Биг роад» было немного, никаких неприятностей внутри ресторана тоже тогда не случилось. Конечно, он мог бы переживать случившееся на шоссе, но Руже выглядел не столько подавленным, хотя и веселым его нельзя было назвать, сколько именно больным! Но, если бы он действительно заболел, то на следующий день вряд ли бы отправился в центр Бермана, чтобы справиться о состоянии здоровья незнакомой ему женщины. А даже, если бы и способен был на такое, я помню, что в больнице он выглядел вполне здоровым.

Впрочем, он пригласил нас с комиссаром в кабинет, и там через некоторое время уже выглядел значительно лучше.

– Послушайте, а как у Патрика со здоровьем? – спросила я.

– Ну, я не доктор, чтобы знать все до точности… – начала отвечать мне Этти, но я не дала ей договорить, поскольку уже чувствовала, что, пусть и не осознанно пока, но двигаюсь в своих мыслях в правильном направлении.

– Он никогда не говорил вам о своей аллергии?

– Да, вдруг оживилась госпожа Руже, у него есть такая проблема, он не переносит рыбу, для служащего ресторана это настоящая беда, но есть таблетки, нужно только не забывать их принимать.

– А сегодня на столе есть рыба?

– Наверное, как же без нее…

– А где он обычно держит свои таблетки? Наверное, не в кармане свадебного костюма?

– Нет… Господи, он ведь свадебный костюм одевал здесь в квартире Артура!

– Я думаю, нам стоит подняться в эту квартиру. У вас есть ключ.

– Нет, но я знаю, где он должен быть.

Мы поднялись на второй этаж, и тут же услышали, как кто-то, находящийся внутри квартиры тарабанит в дверь, судя по всему уже не только руками и ногами. Этти подскочила к двери.

– Патрик, это ты? – выкрикнула она.

Стук сразу прекратился.

– Этти, выпусти меня отсюда! – раздался голос Руже, – кто-то меня закрыл, я уже час тут торчу.

Ключ действительно висел на месте, и пленник был вскоре освобожден из своего заточения.

Мы все спустились к свадебному столу. Осталась неразрешенной только одна загадка, кто и зачем закрыл дверь квартиры, в которую Руже поднялся за своими таблетками.

Конечно же, он не на официантов посмотрел, он просто увидел на столе рыбу и вспомнил о своей аллергии.

Возможно, вам показалось, что все эта история испортила свадьбу и праздничное настроение, но это не так.

Это было недоразумением, досадным и какое-то время очень неприятным.

Но если бы вы видели счастливое лица господина и госпожи Руже, вы бы, возможно, как и я поняли, что у судьбы не бывает пустых проказ. Этти поняла, насколько ей действительно дорог человек, ставший ее мужем, не всем везет это понять в день свадьбы.

А Руже понял, что есть на свете женщина, которая очень им дорожит, и это именно та женщина, которую он полюбил. Кто знает, удалось бы ему поверить в свое счастье без этого забавного испытания?

О том, как мы догадались, где может быть пропавший жених, или точнее уже муж, я рассказала Дэвиду и комиссару в машине, когда мы ехали домой.

И мы всю дорогу смеялись, вспоминая разные забавные истории, которых в детективной практике тоже бывает предостаточно.

– Но кто же запер Руже в квартире, и как это получилось, – вдруг опять вернулся к тайне закрытой комнаты Дэвид.

– Я могу пока ответить лишь на второй вопрос, – начала рассуждать я, – понятно, что это будет гипотеза, но вполне вероятная. Руже, зная о своей слабости и о том, что на столе обязательно будет рыба, конечно, позаботился о лекарстве, чтобы не портить себе праздник. В суете приготовлений к венчанию оставил таблетки в кармане брюк, или пиджака от того костюма, который он сменил на свадебный. Увидев на столе рыбу, он вспомнил о своей проблеме и помчался наверх, собираясь выпить там лекарство и вернуться. В квартире три комнаты, он вошел в одну из них, а кто-то, тоже, возможно, что-то забывший в этой же квартире, зашел в другую комнату, не догадываясь, что он в квартире не один. И выходя, этот кто-то машинально закрыл дверь, поскольку ключ Руже, видимо, оставил в замке. Не обратить внимание, что дверь квартиры открыта и в ней торчит снаружи ключ, скорее всего, могла только Милена, но это уже самое смелое мое предположение.

А теперь я могу в этой истории поставить точку. Но только в этой.

ПРОИСШЕСТВИЕ В ЗАМКЕ «ФЕРНИ»

Место происшествия

Некоторые люди притягивают события. Дэвид утверждает, что я тоже обладаю этим неоднозначным свойством. Прав он, или нет, я не знаю. Чтобы об этом судить, нужна более внушительная статистика. Как говорится: поживем – увидим. Но история, которую я сейчас хочу рассказать, в какой-то мере подтверждает его мнение.

* * *

Даже от самой интересной и любимой работы иногда хочется отдохнуть. Что значит отдохнуть? Прежде всего – сменить обстановку. В наше время это не так уж просто.

Я всего лишь хочу сказать, что все мы иногда любим поиграть в другую, отличную от повседневной, жизнь. Но игрушки у каждого свои: кто-то берет с полки исторический, или фантастический роман, кто-то погружается в виртуальный мир, кто-то крутит старые киноленты, а кто-то покупает старинный замок.

Конец недели был удивительно спокойным, и я решила уйти домой пораньше, полностью полагаясь на своего секретаря.

С секретарем мне очень повезло. Прекрасно знающий свое дело, молодой человек обладал еще и тем редким качеством, которое присуще только крайне малому числу служащих. Он умел содержать все в образцовом порядке и при этом быть абсолютно незаметным, появляясь именно в те моменты, когда его присутствие оказывалось необходимым. Единственное, что меня в нем раздражало, это его имя. Представляете? Его звали Авриэль! Впрочем, после непродолжительных пререканий мы решили, что я в исключительном порядке могу называть его просто Ари.

Ну, так вот, я была уже у двери, когда телефонный звонок заставил меня вернуться.

– Детективное агентство Мэриэл Адамс, – привычно отрапортовала я.

– Привет сыщикам и сыщицам!... – жизнерадостно прозвучало в ответ.

– Привет прессе! – узнала я голос Дэвида.

– Есть заманчивое предложение, отказы не принимаются.

– Надеюсь, ты не осмелишься предложить мне работу?

– Нет, уверен, мое предложение придется тебе по вкусу. Ты ведь слышала о замке Ферни?

– Знаю только, что его купил на аукционе какой-то денежный мешок: то ли Стоун, то ли Кроун...

– Верно! Роберт Кроун, он отреставрировал эту груду камней, обустроил всеми современными удобствами и теперь, похоже, почувствовал себя истинным аристократом...

– Любопытно, но...

Я хотела объяснить своему другу, что прошлое меня вовсе не интересует, я бы лучше поговорила о чем-нибудь относящемся к будущему, но Дэвид не дал мне развить мою мысль.

– Перехожу к сути: – перебил он меня чуть ли не на полуслове, – свой торжественный переезд из нормального жилища в это древнее, хоть и отремонтированное, историческое сооружение он решил отметить в лучших аристократических традициях. Мне удалось попасть в число приглашенных, а ты, надеюсь, будешь меня сопровождать.

– У меня были другие планы, – слегка слукавила я, – но, чтобы не жалеть об упущенной возможности, пожалуй, не стану отказываться от твоего любезного предложения.

– Рад это слышать, – я услышала усмешку в голосе моего друга, но решила не обращать на нее внимания, – я за тобой заеду завтра часов в шесть, тебе хватит времени, чтобы стать неотразимой?

– Вполне.

Какая женщина не хочет быть, прежде всего, красивой? Можно долго рассуждать о душевных качествах и об интеллектуальных способностях, но, если среди комплиментов, которые мы слышим в свой адрес, не будет ни слова о тех достоинствах нашей внешности, которые мы так стремились подчеркнуть цветом, формой и прочими ухищрениями полного набора одежды, прически и макияжа, ваши слова пролетят мимо нашего слуха, господа представители сильного пола.

Итак, вечер и полдня я посвятила необременительным, потому как приятным, хлопотам. Глянув на себя в зеркало примерно за полчаса до прибытия Дэвида, я поняла: время потрачено недаром.

Мой друг был, как всегда, пунктуален, и уже примерно в семь часов вечера мы въехали во внутренний двор величественного сооружения под названием «Замок Ферни». Впрочем, здесь нас приятно удивил факт существования прекрасного и вполне современного подземного гаража. Это внушало надежду на то, что гостеприимные хозяева, играя в исторические игры, тем не менее, не пренебрегли мелочами, которые обеспечивают вполне комфортное существование в древних стенах.

Действующие лица

Честно говоря, я думала, что гостей будет значительно больше.

Думаю, мне стоит поподробнее рассказать о некоторых присутствующих, поскольку они имели непосредственное отношение к тем событиям, ради которых я и затеяла свое повествование.

Представьте себе просторную комнату с неправдоподобно высоким сводом, с узкими и тоже достаточно высокими окнами, зарешеченными кружевной вязью, которую просто не поворачивается язык назвать решетками. На стенах живописные портреты каких-то толи далеких предков нынешних хозяев замка, толи его бывших владельцев, а может, вообще исторических знаменитостей, знание истории не входит в число моих достоинств. Вдоль стен удобные диванчики, обитые атласом очень приятной цветочной расцветки в голубых тонах, между которыми расставлены забавные кривоногие столики. Почти весь пол закрывает огромный серо-голубой ковер. В такой обстановке и представьте себе участников и свидетелей происшествия.

Итак, список действующих лиц:

Роберт Кроун – хозяин замка, на вид ему не больше пятидесяти, худощав, подтянут, даже спортивен. Старается казаться этаким практичным циником, но... (впрочем, это уже мое собственное впечатление, не подкрепленное никакими фактами).

Мишель Кроун – молодая жена хозяина замка. Очень хороша. К мужу, несомненно, сильно привязана,... по крайней мере, но возможно существование и более сильного чувства. Дэвид, конечно, не посчитал бы это фактами, но я доверяю своей интуиции.

Марика Кроун – вдова племянника хозяина. Красива и умна, говорят, это редкое сочетание, но в этой небольшой компании таких уже две. Причем, как это ни странно, мы сразу испытали друг к другу несомненную симпатию. Даже тот факт, что Дэвид пялился на Марику почти весь вечер, не изменил моего отношения к ней.

Морис Парр – банкир, миллиардер, страстный коллекционер портретной живописи. Думаю, его пригласили, чтобы показать коллекцию замка, но, скорее всего, он уйдет разочарованным. Даже мне, хотя мои знания в этой области весьма поверхностны, совершенно понятно, что полотна, развешанные на стенах этого архитектурного памятника, если и имеют некоторую ценность, так только для историков.

Доктор Карл Тарни – преуспевающий врач. Ему лет тридцать пять. Он очень мил и импозантен. Настойчиво ухаживает за молодой вдовой. Интересно, как к нему относится сама Марика? Красивая была бы пара.

Джим Сотти – этот явно не в своей тарелке. Интересно, каким образом он попал в число приглашенных? Типичный провинциал. Даже скорее житель деревни. Может быть, сын состоятельного фермера. Надо же! И этот не сводит глаз с Марики.

Это главные участники событий, ну, и мы с Дэвидом, конечно..

Морис Парр

Всего приглашенных было человек двадцать. Программа этого приема не отличалась ни оригинальностью, ни особым разнообразием. Нам показали несколько наиболее интересных и, главное, уже полностью отреставрированных комнат. Все они выглядели как павильоны для съемок исторических фильмов, впрочем, некоторый уют в них все же ощущался. Затем мы прошли в парадную столовую, где нас всех усадили за длинный стол, уставленный различными блюдами. Ужин, конечно, был великолепен, я никогда еще не видела на одном столе такого количества разных деликатесов. Описать это изобилие мне ужасно сложно, ведь многие блюда я видела вообще впервые и не знала, как, впрочем, и сейчас не знаю, их названия. Спасибо хозяйке, которая тактично и мило с мягким юмором и едва заметной иронией объяснила нам, что мы можем найти и в какой посуде. По крайней мере, я смогла понять, где тут рыба, где мясо, а где овощи. Но все, что я решилась попробовать, было вкусно.

Десерт и вино были поданы в ту комнату, которую я описывала выше. Очевидно, предполагалось, что именно в это время гости будут приятно общаться и обмениваться мнениями. Но общий разговор возник только тогда, когда большинство гостей, что называется, откланялись. Остались только те, кого я назвала действующими лицами, и мы с Дэвидом, разумеется. Причем, мы задержались только потому, что Марика о чем-то спросила Дэвида, который просто не мог ограничиться лаконичным и точным ответом, мне же пришлось слегка поморочить голову симпатичному доктору.

Начал разговор наш гостеприимный хозяин, считая, очевидно, что это его обязанность – развлекать гостей.

– Что вы скажете о портретной галерее замка? – спросил он Мориса Парра, – эти картины мы приобрели вместе со стенами, на которых они висят.

– Стены произвели на меня гораздо большее впечатление, – чуть насмешливо ответил Парр.

– Неужели, среди этих полотен нет ни одного, достойного внимания. – Продолжил разговор Кроун.

– Ну, я не слишком внимательно осмотрел вашу коллекцию, однако, если бы здесь оказались портреты, написанные рукой мастера, я бы их уже увидел.

– Готов спорить, что, по крайней мере, один такой портрет есть, но вы, похоже, его не заметили, – неожиданно вступил в разговор Джим Сотти.

– И где же он, – Парр несколько картинно встал и осмотрелся.

– Не в этой комнате, хотя большая часть коллекции замка действительно находится здесь, – уточнил Джим

– Но я не видел картин в других комнатах, я хотел сказать, портретов, в столовой действительно висит вполне сносно написанный пейзаж, но это вне сферы моих интересов.

Насколько я помню к этому времени другие разговоры в этой комнате сошли на нет, и все, даже те, кто просто молчал, оказались невольными участниками начинавшейся дискуссии.

– Нет, я имею в виду именно портрет, – возразил молодой человек, – и утверждаю, что его писала рука мастера, и великого мастера!

– И где же вы высмотрели этот, как я понимаю, шедевр? – язвительно поинтересовался коллекционер.

– Он висит в небольшом коридорчике, ведущем от лестницы к столовой, в которой мы недавно ужинали.

Морис Парр уже собрался было ответить. Судя по его мимике, спор мог разгореться не шуточный, но тут открылась дверь и симпатичная девушка, в строгом темно-синем платье и белом кружевном передничке вкатила столик, на котором внизу стояло несколько бутылок вина, а сверху поднос с чистыми бокалами, хрустальная ваза с фруктами и конфетница с шоколадными фигурками.

– Это замечательное вино, мне доставили его из подвалов замка Азари, – гордо произнес Роберт Кроун, собственноручно разливая по бокалам густо-розовый напиток. Девушка в форме горничной, когда все бокалы были наполнены, обошла присутствующих, предлагая вино, фрукты и конфеты.

– А давайте пойдем и посмотрим этот портрет, – неожиданно предложил Парр, вернувшись к прерванному спору.

Все поддержали это предложение, поскольку спор между Джимом Сотти и владельцем одной из самых богатых в нашей стране коллекций портретной живописи заинтриговал нас, похоже, только доктора Тарни сейчас волновали совсем другие мысли и чувства. Я заметила, что он несколько раз доставал из кармана свой телефон и часто поглядывал на часы.

Теперь я должна упомянуть несколько деталей, важность которых станет вскоре вам вполне понятной. Как я уже сказала, только что было подано вино. Когда все отправились смотреть на портрет, большинство держали свои бокалы в руках. Исключение составили только Морис Парр и Роберт Кроун, они даже не прикоснулись еще к вину. Оба они сидели у небольшого симпатичного столика, занимавшего пространство между двумя диванчиками.

Мы все встали со своих мест и отправились вслед за Джимом. Я уже не слишком хорошо помню, что представляла собой наша компания в этот момент. Если бы я знала тогда, что все это будет важно, возможно была бы внимательней. Помню только, что мы с Дэвидом замыкали это шествие, впрочем, нет, Морис Парр шел за нами.. Очень жалею, что мне не пришло в голову оглянуться, когда мы покидали комнату.

Мы поднялись по широкой лестнице, свернули в маленький коридорчик, он вел в парадную столовую. Стена, на которой висел тот самый портрет, была украшена еще парой картин, изображающих замок Ферни.

Попробую описать по памяти то, что мы тогда дружно рассматривали. Полотно было небольшим, мне показалось, впечатление от него несколько ухудшала излишне массивная рама. Это был портрет девушки. Ее нельзя было назвать красивой, чуть длинноватое лицо, бледное, с тонкими губами, словно плотно сжатыми, но глаза были необычны, я вдруг почувствовала, что юная аристократка едва сдерживает слезы, как это удалось художнику?

Да, при ближайшем рассмотрении портрет действительно оказался довольно занятным, но это на мой непросвещенный взгляд. Что касается специалиста, а роль такового здесь, естественно, принадлежала владельцу одной из самых значительных и дорогих коллекций портретной живописи, то Парр был явно разочарован.

– Лет через двести, быть может, эта работа и будет представлять некоторый интерес, но только не сейчас. – Вот так он отозвался об увиденном.

Джим попытался было затеять с ним дискуссию по этому вопросу, но вскоре понял, что это бесполезно. Авторитет его оппонента был слишком значителен.

Когда мы все вернулись в гостиную, первым собрался уходить доктор, так как ему позвонил пациент. Он очень хотел подвезти Марику, но выяснилось, что она не собирается домой. Родственники пригласили ее погостить в замке, и она приняла это приглашение. Если честно, то мне это показалось странным. Причем странным казалось и то, что пригласили, и то, что согласилась. Мне подумалось, что между Мишель Кроун и племянницей ее мужа отношения были не самыми дружескими. Стали прощаться и остальные, в том числе мы с Дэвидом. Все наперебой благодарили хозяев за прекрасный вечер, сыпали комплиментами и в адрес очаровательной хозяйки, и в адрес этого величественного дома, так замечательно возвращенного к новой жизни благодаря энергии и деньгам господина Кроуна.

Я точно помню, что Морис Парр взял свой бокал и другой протянул хозяину замка со словами:

– Похоже, только мы с вами не попробовали это прекрасное вино...