Текст книги "«Письма» моего ЖЖ"

Солдат Джейн

В палату зашла медсестра с бритвой, и я села на стул посреди комнаты. Я сразу решила, что не буду при ней паниковать, и старалась вести себя очень непринужденно. Вроде как я и сама давно хотела побриться налысо, попробовать что-то новенькое. А вот теперь как раз удачный случай подвернулся. И мы с медсестрой так болтали, как болтает клиент с парикмахером.

Она порасспрашивала немного, что со мной случилось и давно ли. И я так легко отвечала, как будто вся причина моего бритья ─ это секущиеся волосы.

А потом мы стали болтать о чем-то таком житейском. Вроде, я вот три яйца кладу в шарлотку, а я два.

Когда последняя прядь упала на больничный линолеум, медсестра сказала:

─ Ну все, солдат Джейн готов!

Если кто не знает, то это такой фильм про американскую женщину-солдата. Там Деми Мур бреет себя налысо и вообще ведет себя очень мужественно.

Я тогда этот фильм не смотрела и понятия не имела, о чем медсестра говорит, но все равно улыбнулась. Мне это понравилось. Я как солдат. Сильный и смелый.

На улице уже стемнело. Я встала и подошла к окну. Увидела свое отражение в стекле. Провела рукой по голове.

Зашла соседка по палате и сказала, что мне очень идет, что у меня красивый череп. Я засмеялась.

Она добавила:

─ Ну просто, знаешь, есть люди с некрасивым черепом. Так вот это не про тебя.

Я не знала людей с некрасивым черепом. И вообще раньше про черепа особо не думала.

Я надела косынку и спустилась вниз. Ко мне пришли девочки.

***

Я лежала в больнице и мне предстояла операция. Если не вдаваться в медицинские термины, у меня на голове появилась шишка, на моем красивом черепе. И шишка эта никому не понравилась. Мы очень долго ходили по врачам, они все ее щупали и рассматривали. И особо не знали, что с ней делать. А потом мама нашла какого-то знаменитого профессора и записала меня на прием, который бывает в первую среду месяца с 11:30 до 12:15. Перед его кабинетом весел плакат с рисунком легких человека, и были перечислены причины, по которым курить очень вредно.

Профессор курил в своем кабинете сигареты одну за другой. Он повертел мой снимок и сказал, что шишку нужно удалять, потому что я еще молодая и мне еще замуж. А шишка эта в любой момент может стать очень опасной.

Мама тихонько ойкнула и спросила: «А откуда она взялась вообще?».

Я ожидала, что профессор сейчас процитирует пятый абзац четвертой страницы своей диссертации, но он выпустил дым изо рта, стряхнул пепел и сказал:

─ Вот вы когда умрете и попадете на небо, подойдите к Богу и спросите его.

Помню, как ждала своей очереди под кабинетом очередного доктора и от скуки взяла со стола бумажку. На одной ее стороне была реклама какого-то лекарства, а на другой ─ шесть физических упражнений, выполнение которых должно помочь любому больному. А еще там была цитата.

Сейчас этими цитатами завален весь интернет, а тогда я прочитала ее с интересом. «Сегодня ─ это результат наших мыслей вчера, а завтра ─ результат наших мыслей сегодня». Я покрутила эту бумажку и положила обратно. А потом сунула ее в карман. Часто ее перечитывала.

Мама все это время вела себя очень мужественно. Я даже не ожидала от нее такого. Мама у меня человек эмоциональный и впечатлительный. Она плачет по любому поводу. И от горя и от радости. Но тогда она была молодцом. Очень мужественно себя вела.

Ко мне в больницу каждый день приходили. Друг Игорь через день носил киндер-сюрпризы. Малознакомые люди передавали через знакомых открытки. Юля писала в смс: какой-то знаменитый мужик сказал, что красивые девушки и лысые красивы. Женечка звонила и спрашивала, приметила ли я себе какого-нибудь молодого интересного доктора. Мама купила мне кофточку с глубоким декольте, сказала: теперь на прическу никто и не посмотрит. А Саша сказала, что со мной не может ничего случиться плохого, потому что слишком много людей за меня переживают. И я ей поверила.

Всем очень нравилось шутить по поводу меня лысой. Мы вообщее постоянно смеялись. Мама еще ругала меня, говорила, что это все, конечно, хорошо, но все-таки это больница и так громко смеяться здесь неприлично. А меня это спасало. И я за это всем была очень благодарна. Если бы кто-то вздумал меня жалеть, я бы перестала их к себе пускать.

Потому что из-за всех сил старалась не жалеть себя сама.

А еще были люди, которые мне не звонили. А когда все закончилось, говорили, что не звонили, потому что не знали, что мне сказать. А мне ничего такого говорить не нужно было.

После операции у меня опухло и как-то пожелтело лицо. Очень сильно. Глаза стали очень маленькие. Я себя не узнавала в зеркале. Наверное, я бы так выглядела, если бы родилась в Японии и пила очень много саке. Тогда мне позвонили одногруппники и сказали, что хотят меня навестить, что они уже едут. Я стала их отговаривать и рассказывать, как я сейчас отвратительно выгляжу. И что не хочу, чтобы они меня видели такой. Я их долго отговаривала, а они сказали, что им все равно, они хотят меня видеть и точка. Я тогда впервые заплакала в больнице. Очень меня это тронуло.

Я лежала в очень страшном отделении. Очень. Люди там боролись за жизнь. Я тогда очень много думала. Почему именно с ними? Почему вот с этой блондинкой с крутым чувством юмора? Почему вот с этим симпатичным парнем спортивного телосложения? Очень много думала.

А еще я несколько раз в день изучала, на сколько миллиметров выросли волосы. Сначала они были колючие. Потом стали закрывать уши.

Перед тем, как лечь в больницу, я с подругой Аллочкой пошли покупать мне парик. Мы перемеряли все цвета и прически. Я подумывала стать блондинкой. Но купили такого цвета, как мой тогдашний. Каштановый. Потом мы парик принесли в общежитие и стригли ему челку. Я в нем ходила целый вечер и Аллочка тоже ходила.

После операции я его ни разу не одела. Мне показалось глупым притворяться, что у меня есть волосы. Это было неправдой. Поэтому носила тонкую шапочку. А парик отдала маме в садик.

Когда меня выписали, Аллочка каждый день протирала мне шрам. При этом очень материлась. А в один вечер она плюхнулась рядом со мной на стул и начала реветь. Очень горько. За что это со мной случилось и как же так. Я, конечно же, стала реветь вместе с ней. Аллочка всегда была бой-бабой. Она изящно материлась, затыкала наглых одногруппников и умела ездить на комбайне.

А тут слезы.

Мы так с ней долго ревели и обнимались.

У меня после этой истории на голове остался шрам полумесяцем. Когда мне не очень, я подхожу к зеркалу и говорю себе, что надо взять себя в руки.

Потому что я немножечко солдат Джейн.

Самую малость.

Главная героиня

Мы сели на лавочку. Он сказал, что у меня классный пиджак, что ему нравится. В ответ я улыбнулась уголком губ. Потому что чувствовала что-то, чего еще не знала наверняка.

Он нервно закурил и начал говорить. Много прекрасных слов о его сильных чувствах, о боязни потери, о дружбе, которая переросла в любовь. Только слова эти были не обо мне. Эти слова были о другой.

Я понимала, что должна ему что-то сказать, но не могла заставить себя произнести хоть слово. Пока я молчала, я была сильной. У меня еще был шанс сказать что-то такое, что оставило бы победительницей меня. Я старалась сидеть ровно и пытаться сосредоточиться на чем-то осязаемом и видимом. Пыталась найти какую-то опору. Интересно, кто живет в этой квартире с обшарпанным окном? Как вообще можно жить с настолько отвратительными окнами?

Он замолчал. И мне пришлось все-таки выдавить из себя ответ. Я делала это медленно и осторожно, по капле, с нажимом, как выдавливают остатки мятной зубной пасты из тюбика, опасаясь, что эти остатки в любой момент могут выскочить и испачкать любимую пижаму.

Я боялась, что вместе со словами из меня фонтаном вырвутся боль, обиды и слезы, которые я пыталась затоптать в себе все время, пока он говорил.

Я не стала победительницей. Я была размазней. Мои губы дрожали, и я промямлила что-то вроде: «Давно?».

Мы никогда не были парой, хотя все вокруг говорили, что мы идеально подходим друг другу. Мы были друзьями и проводили много времени вместе. Нам было хорошо и легко. А потом… потом все как-то вот так завертелось. Ну как-то так. И сначала у нас все было под контролем. И у него, и у меня.

Но в какой-то момент я заметила, что жду его шагов по коридору. И стука в свою комнату тоже жду. И хочу, чтобы он остался. И он оставался. И даже не вспомнишь, когда это все началось. Ни момент не вспомнишь, ни день. Понимаешь только, что теперь вот так.

А теперь мы сидим на лавочке. И он говорит, что виноват во всем только он. Что все зашло слишком далеко. Что он никогда не хотел меня обидеть, потому что я самая замечательная девушка из всех, кого он знает.

Какая радость в том, что ты замечательная, если с тобой не хотят быть? Я была бы счастлива, услышать от него, что-то вроде: «Ты – полное дерьмо, но я не могу без тебя…».

Но я была замечательной. И ненужной.

Было очень плохо.

Как будто меня позвали сниматься в кино главной героиней. И я все съемки думала, что сценарий фильма писали для меня. Декорации выбирали, костюмы. А в итоге оказалось, что меня обманули. И главная героиня не я. Настоящие главные герои счастливы и любимы. Прошли все испытания, за них болели все зрители. Теперь они вместе. Титры.

А я бегаю по съемочной площадке и пристаю к режиссеру: «Подождите! А как же я? Вы про меня забыли? Со мной что будет? А?».

А режиссер устал и хочет домой. И снимать кино больше не хочет.

У меня в груди постоянно был комок. Ничего с ним не могла поделать. Он не растворялся в разговорах, не вымывался слезами. Чертов комок постоянно мешал мне дышать. Как в пошлой песне про несчастливую любовь.

А однажды мы сидели с подругой Юлей в кафе. Это был очень хороший вечер. Очень. Какой-то уютный и правильный. Юле позвонили. А я откинулась на спинку стула и огляделась. Всмотрелась в чужие лица за соседними столиками, подсмотрела чужие истории. И в этот момент внутри меня появилось это чувство. Что все очень хорошо. Ничего особенного не произошло, вообще ничего не произошло. Просто это чувство появилось. И я подумала про себя: «Спасибо».

И с этого момента я стала говорить жизни это слово постоянно.

Благодарность стала моей самой главной молитвой.

Я нашла на улице маленький гладкий камень. Каждую ночь перед тем, как уснуть, я зажимала этот камень в ладони и думала о том, за что я благодарна уходящему дню. Этот камень всегда был со мной. Он стал моим другом.

И постепенно комок стал растворяться.

Я стала заново учиться любить жизнь. Ждать весну, красить губы, любоваться собой, улыбаться мужчинам. Радоваться моментам и простым вещам.

Я заново полюбила себя. А может быть и в первый раз по-настоящему себя полюбила.

А недавно я встретила его друга. Случайно. И этот друг стал мне про него рассказывать. Как он живет. Что уехал он в свой родной город. Я слушала так молча, а когда друг ушел, я задумалась, а куда он уехал? Где его родной город? Вот хоть убей, не помню. Я же раньше все про него знала. Все помнила. И про дом, и про семью. Я же не раз лежала у него на спине, прижавшись своей спиной, и до утра его слушала. И сама до утра рассказывала. А теперь вот не помню.

И вот знаете, бывает так, что давно уже не болит. Забыла уже все давно. Простила. Его. Себя простила. Может быть, уже кто-то другой нравится, или даже полюбила другого. Живешь своей счастливой жизнью, но иногда… Очень иногда, о нем кто-то при тебе говорит, и у тебя что-то сжимается внутри… Само как-то.

А потом ты вдруг понимаешь, что забыла, откуда он родом. То есть вообще все забыла. Теперь вот по-настоящему. Ни крошки не осталось. Все вычистилось. Обиды покрылись плесенью, и кто-то их выбросил с весенним субботником. И ты опять не можешь вспомнить, в какой день это произошло, в какой момент. Просто понимаешь, что теперь вот так.

А самое главное, ты понимаешь, что кино все-таки про тебя.

Ты главная героиня.

Просто тогда фильм не закончился, это была первая серия. И про тех героев уже все и забыли. Этим ролям нет места в твоем фильме. Может быть, в другом каком-то есть, а в твоем нет.

И в следующих сериях началось самое интересное. Ух какое интересное началось! С трюками без страховки!

Более того, оказывается, что сценарий к фильму пишешь тоже ты. И актеров-героев выбираешь ты.

Ты теперь все это четко понимаешь.

Наконец-то это понимаешь.

Благодарю!

Благодарность читателям – та часть, которую в других книгах я всегда пропускаю. Чужие незнакомые имена и фамилии. Ничего интересного. Но, впервые работая над своей книгой, поняла, что без этой «неинтересной» части обойтись не смогу.

Это неправда, что тексты пишутся для себя. Они пишутся для читателей. Именно читатель делает книгу живой. Придает ей смысл.

Кто-то из вас прочитал один мой текст, а кто-то перечитал все. Я благодарна и тем, и другим. Каждое ваше доброе слово, каждое «мне нравится» вдохновляли и поддерживали меня. Просто спасибо вам всем! Без вас этой книги бы не было. Простите за ужасный пафос, но вы даже не представляете, насколько мне была нужна ваша отдача.

Перечислю всех замеченных мною читателей официально и строго. Чтобы ненароком не выделить кого-то более поэтичными эпитетами, чем другого. Порядок перечисления имен никак не связан с моим к вам отношением, а продиктован только лишь моей памятью.

Мои мама и папа, тетя Нина и дядя Валера, брат Дима, Наташа Верещако, Саша Литошенко (Гапутина), Юля Арапова (Тарасевич), Оля Михневич, Наталья Радюк, Алена и Саша Матвейчик, Таня Гец, Катя Трофимчук, Аллочка Мойская, Таня Дмитрук, Андрей Скорый, Андрей Прокопчик, Даша Каминская, Катя Василевская, Андрей Хомич, Ирина Святощик (Кузьмина), Алина Казун, Лена Можджер, Инна Скопец, Юля Пышник, Женечка Новик, Юля Соболь (Ершова), Света и Дима Жамайдук, Тоша Лютаревич, Вова Столярчук, Паша Пыхтин, Максим Тихомиров, Катя Быченко, Аня Канунникова, Мария Васюкевич, Денис Сидоров, Тома Иванова, Рома Коробчук, Валя Храновская, Света Будько, Джульетта Король, Наташа Щаюк (Трофимчук), Олег Миляков, Юля Кондратюк, Слава Кондратюк, Миша Кравцов, Дима Остроух, Александра Койда, Аня Ковальчук (Кудрявцева), Руслан Талай, Титов Павел, Дима Метелица, Екатерина Григайтене, Юлия Крутько, Дима Ржечицкий, Ольга Зеневич, Ира Пашкевич, Владимир Пуценок, Василий Житкевич, Лена Присяжнюк, Лена Пелецкая, Юля Кривенок, Анна Великанова (Кулешова), Виктория Калюта, Никита Дедюшко, Лена Сухорукова, Андрей Романко, Игорь Шабан, Таня Ермакова, Николай Павлюкевич, Ирина Михно, Аня Полякова, Александр Змитрович, Светлана Петрик, Александр Лукша, Александра Гвардейцева, Юля Кривенок, Света Игнатюк, Игорь Межень, Денис Закревский, Лена Климович, Руслан Ганиев, Оля Станкевич, Сергей Парепко, Юлия Ткачева, Люда Попова, Алена Шикуло, Лида Пятница, Сергей Рабкевич, Таня Бичан.

Спасибо, мой читатель!

И еще.

Огромное спасибо корректору Лене Трусковой за проделанную большую и кропотливую работу, деликатность и бережное отношение к моему эго. А также Даше Каминской за прекрасную иллюстрацию для обложки. И в сотый раз спасибо Наташе Верещако за то, что была рядом на каждом этапе работы над этой книгой.