Текст книги "Сталин. Биография в документах (1878 – март 1917). Часть I: 1878 – лето 1907 года"

Печатать было нелегко. Для того чтобы получить оттиск, нужно было смазать набор краской, положить на него кусок бумаги и вращать ручку пресса до тех пор, пока он с силой не прижмет бумагу к набору. Рукоятка пресса вращалась туго, и приходилось затрачивать немало сил для того, чтобы ее крутить. Поэтому мы часто сменялись у пресса и печатали по очереди. Сталин все время работал с нами и ни за что не хотел, чтобы его кто-нибудь заменил.

Но как сильно мы ни прижимали пресс, некоторые оттиски получались недостаточно отчетливыми – из четырех лишь один был вполне четким […] Товарищ Сталин решил попробовать новый способ печатания, который рекомендовали знакомые наборщики. Сверх намазанного краской набора мы накладывали лист бумаги, смоченный мокрой тряпкой, и прибивали его к набору обыкновенной одежной щеткой. Получались прекрасные, четкие оттиски, и мы за короткое время изготовили около восьмисот прокламаций.

Канделаки К. Сталинские прокламации // Рассказы старых рабочих Закавказья о великом Сталине. С. 81-83.

№ 25

Вера Ломджария:

Когда товарищ Coco жил у нас, мы прятали печатный каток и шрифт – на ночь закапывали в кукурузнике возле дома.

Сталин и его товарищи печатали обычно днем.

Ломджария В. Сталин воспитывал в нас мужество и ненависть к врагу //Рассказы старых рабочих Закавказья о великом Сталине. С. 74.

№ 26

Осман Гургенидзе:

Товарищ Сталин проводил огромную работу не только среди рабочих Батума. Как я узнал потом от одного из наших рабочих – Серата Бакуридзе, товарищ Сталин провел в лесу подпольное собрание крестьян-аджарцев села Орта-Батум, проводил собрания крестьян и в других селах. И везде его слова зажигали массы на борьбу, звали к революционным выступлениям.

Гургенидзе О. Великий агитатор и пропагандист большевизма // Рассказы старых рабочих Закавказья о великом Сталине. С. 41.

Батумская демонстрация

№ 27

Генерал А. А. Смагин:

26 февраля вечером управляющим завода Ротшильда было объявлено о сокращении работ и увольнении через 14 дней около 400 рабочих, из общего числа – 900. Это дало повод всем рабочим 27-го прекратить работу. На 28, 1 и 2 марта было предложено рабочим собраться для переговоров с помощником моим полковником Дрягиным и фабричным инспектором; рабочие на вызов не явились, 2 марта я приехал вместе с начальником жандармского управления и, ознакомившись с положением дела, вновь предложил собраться рабочим, на 3 марта удалось собрать около четырехсот. Выслушав заявления, нашел их незаконными, почему предложил на сегодня стать на работу, что ими не исполнено. За отсутствием значительного числа рабочих, 900 человек, сделано распоряжение выяснению и аресту вначале наиболее виновных, производивших беспорядки, заключавшиеся в угрозах и насильственном препятствовании рабочим, желавшим работать. Затем будут произведены аресты остальных для высылки на родину с воспрепятствованием возвращения Батум. Завод охраняется полицией и стражей. На случай крупных беспорядков приняты соответствующие меры.

Генерал-майор Смагин

Разбор шифрованной телеграммы начальника Кутаисского ГЖУ полковника А. М. Стопчанского[330]330
  Телеграмма подписана кутаисским военным губернатором генерал-майором А. А. Смагиным, хотя отправителем ее значится начальник кутаисского ГЖУ А. М. Стопчанский.


[Закрыть] в Департамент полиции, 4 марта 1902 г.

ГА РФ. Ф. 102. Оп. 230. ОО. 1902. Д. 4. Ч. 38. Л. «А». Л. 2-2 об. (старый шифр: Д4. 1898. Д. 4. Ч. 38. Л. «А»).

№ 28

Яков Куридзе:

Был вывешен приказ об увольнении многих рабочих. В вывешенных списках увольняемых – все сплошь передовые, самые лучшие рабочие. Мы страшно возмутились и решили не допускать произвола. Нашего Сталина в этот момент в Батуме не было, он выехал на несколько дней в Тифлис за типографским станком и шрифтом. Его отсутствие нас смущало, без него трудно было решиться на серьезный шаг. Однако сталинская школа говорила нам: «нужно действовать, нужно быть смелым».

Мы приняли решение предъявить дирекции ультиматум: или все уволенные принимаются обратно – или забастовка!

Дирекция ответила отказом, и на заводе вспыхнула забастовка.

К этому времени из Тифлиса подоспел Сталин. Он остановился у Ломджария. Я поспешил к нему, вхожу в комнату и не узнаю – он без усов и бороды. Мелькает мысль – «конспирация».

Я показал Сталину текст наших требований. Он одобрил и добавил пункт об оплате вынужденного прогула. Я усомнился в реальности этого требования, но Сталин рассмеялся:

– Не беспокойся, они напуганы и заплатят.

На другой день мы пошли на завод предъявить свои требования. Из Кутаиса приехал вызванный Ротшильдом по телеграфу генерал-губернатор Смагин. Он вышел к рабочим, прочел наши требования, рассвирепел и закричал:

– Разойтись!

Мы разошлись, но к работе не приступали.

В ту ночь арестовали тридцать двух рабочих нашего завода. Узнав об этом, Сталин предложил ответить на арест политической демонстрацией.

Куридзе Я. Г. «Солнце будет сиять для нас!» // Рассказы старых рабочих Закавказья о великом Сталине. С. 65-66.

№ 29

Теофил Гогоберидзе:

Нам передали, что губернатор требует, чтобы рабочие завода Ротшильда пришли к нему для переговоров. Тогда товарищ Сосо собрал группу передовых рабочих, которые должны были принять участие в переговорах с губернатором, и указал каждому из них, кто о чем должен говорить.

Пришли мы на завод. Вышел губернатор со своей свитой и обратился к нам: «Выберите одного, который расскажет о ваших нуждах». Тут рабочие назвали мое имя. Я описал губернатору невыносимое положение рабочих, их нужду и в конце произнес следующие слова товарища Сосо: «Сегодня заводские лошади не работают, но их все же кормят. Неужели человек не достоин того же отношения, что и лошади?» На это губернатор возразил: «Где это видано, чтобы рабочий не работал, а жалованье все-таки получал?» Я ему ответил: «Так было после того, как сгорел Путиловский завод. До тех пор, пока завод не был вновь выстроен, рабочие получали половину своей зарплаты».

После меня говорили Нестор Антелава, Петр Нинидзе и др. Выслушав всех нас, губернатор, погладив бороду, сказал: «Как ваш отец я приказываю вам завтра же стать на работу».

Сказав это, он повернулся и ушел.

Гогоберидзе Т. Нас учил побеждать товарищ Сталин //Батумская демонстрация 1902 года. С. 100-101.

№ 30

Теофил Гогоберидзе:

На следующий день вечером товарищ Сосо созвал на кладбище Соук-Су собрание. С наступлением темноты рабочие потянулись к Соук-Су на собрание. Товарищ Сосо напомнил рабочим свои слова о том, что разговоры с губернатором ни к чему хорошему не приведут. Он вновь стал разъяснять нам о связи между капиталистами и правительством и говорил о том, что должны делать мы, рабочие, в борьбе с нашими угнетателями.

Гогоберидзе Т. Нас учил побеждать товарищ Сталин //Батумская демонстрация 1902 года. С. 101.

№ 31

Полковник А. М.Стопчанский:

По агентурным сведениям, полученным ротмистром Зейдлиц, 27 минувшего февраля на местном кладбище было совещание рабочих под руководством 4 лиц, каких, агент за темнотою ночи не мог заметить, а ввиду слабого знания грузинского языка – не мог в точности объяснить, о чем шла беседа.

Из донесения начальника Кутаисского ГЖУ полковника А. М. Стопчанского в Департамент полиции, 22 марта 1902 г., № 486 ГА РФ. Ф. 102. Оп. 226. ОО. 1898. Д. 5. Ч. 59. Л. «А». Л. 4.

8 марта

№ 32

Князь Г. С. Голицын:

26 февраля вечером управляющий заводом Ротшильда вывесил объявление о том, что через 14 дней, т. е. 12 марта, будут подлежать увольнению за сокращением работ на заводе 389 рабочих. 27 февраля все рабочие завода, узнав об том распоряжении, прекратили работы и разошлись […] С прибытием второго марта утром Батум кутаисского военного губернатора, ему удалось третьего марта собрать около 400 рабочих этого завода, выслушать их заявления, которые генерал-майор Смагин признал незаконными […] В ночь на 8 марта было задержано 30 рабочих; в полдень 8 числа толпа около 300 человек явилась к полицейскому управлению с требованием освободить задержанных; прибывший на место помощник губернатора, объявив толпе, что требование ее незаконно и не будет удовлетворено, предложил разойтись, что толпа исполнить отказалась, заявляя: «Освободите задержанных или задержите всех, всех нас». Никакие увещания не имели успеха, почему, при помощи роты местного гарнизона, к семи часам вечера поместил всю толпу в пересыльном пункте, где на случай могущих быть беспорядков находилась одна рота; рабочие наружно были спокойны, но вызывали опасения возможных беспорядков; из полученных сегодня, 9 марта, дальнейших донесений из Батума оказывается, что около полудня большая толпа народа пыталась освободить задержанных и, не слушаясь увещаний, бросилась на роту, вызванную, чтобы очистить улицу от толпы.

Из телеграммы главноначальствующего гражданской частью на Кавказе кн. Г. С. Голицына министру внутренних дел Д. С. Сипягину, 9 марта 1902 г. На телеграмме помета: «Доложена его величеству в подлиннике»

ГА РФ. Ф. 102. Оп. 230. ОО. 1902. Д. 4. Ч. 38. Л. «А». Л. 15-16.

№ 33

Поручик Ольшевский:

8 […] марта в 12 часов дня толпа забастовавших рабочих заводов (преимущественно Ротшильда), числом около 400 человек, двинулась по улицам гор. Батума к тюрьме без каких-либо демонстративных действий и остановилась на площади около тюрьмы.

Все рабочие поголовно, в присутствии […] ротмистра Зейдлица, батумского полицмейстера и прокурора Кутаисского окружного суда, заявили помощнику кутаисского военного губернатора, что они просят освободить из тюрьмы захваченных полицией 32 человек из числа забастовщиков, предназначенных к высылке на родину. В случае же неуважения их просьбы, просили посадить и их в тюрьму вместе с товарищами. Полковник Дрягин разъяснил толпе незаконность ее желания.

Толпа настойчиво, но без всяких насильственных действий и при соблюдении полной тишины требовала освобождения арестованных полицией 32 человека.

Полиция начала только отыскивать забастовщиков, и эти 32 человека] были первою партиею арестованных на предмет высылки их на родину.

Вследствие того, что толпа не расходилась и упорно просила освободить товарищей, полковник Дрягин распорядился вызвать роту, квартирующую в Батуме, 7 Кавказского стрелкового батальона. Когда появилась рота и полковник Дрягин предложил роте разъединить толпу на несколько частей для удобства переговоров, но толпа, не поняв действия солдат, схватила за штыки некоторых из них. Нижние чины по команде офицеров сейчас же отступили назад, тем более, что из Александровского сада со стороны публики полетели камни в солдат и стоявшую администрацию. Один из городовых, стоявший в стороне ротмистра Зейдлица, обнажил шашку и нанес легкую рану в голову одному рабочему, о чем ротмистр Зейдлиц передал бывшему на месте происшествия прокурору Кутаисского окружного суда. Других случаев никаких не было.

Затем полковник Дрягин предложил толпе отправиться в казармы пересыльного пункта, на что толпа изъявила свое согласие при условии, чтобы с ними были отправлены на этот пункт и 32 человека арестованных полициею, на что полковник Дрягин после 3 часов увещаний согласился; означенная толпа рабочих и 32 рабочих, выпущенных тут же из тюрьмы, окруженные нижними чинами, тронулись в путь и благополучно дошли до пересыльного пункта, где и были размещены по казармам и охраняются караулом.

Такая мера принята полковником Дрягиным ввиду неимения мест в Батумской тюрьме.

Так как забастовавшие рабочие все почти жители Озургетского, Сенакского и Кутаисского уездов, то высылка их на родину не представляет никакой существенной меры, ввиду того, что они на другой же день являются вновь в гор. Батум.

В общем забастовщиков свыше 1200 человек – людей, почти умирающих с голоду и упорно не желающих приступить к работам.

Донесение адъютанта Кутаисского ГЖУ поручика Ольшевского в Департамент полиции, 10 марта 1902 г., № 398

ГА РФ. Ф. 102. Оп. 230. ОО. 1902. Д. 4. Ч. 38. Л. «А». Л. 20-21.

№ 34

Нестор Антидзе:

8 марта утром по указанию товарища Сосо мы собрались в назначенном месте и двинулись к управлению полицмейстера, а оттуда к тюрьме – требовать освобождения арестованных товарищей. Забрасывали камнями казаков, прискакавших разгонять демонстрацию. Рабочие хотели взломать ворота тюрьмы, но руководители отсоветовали, так как полиция могла воспользоваться этим и пустить в ход оружие.

В тюрьму прибыла вся батумская администрация во главе с губернатором. Последний потребовал от нас выбрать несколько лиц, около 20 человек, и послать их к нему для переговоров.

Мы уже начали намечать кандидатов, назвали до 15 лиц, как подоспело указание товарища Сосо: «Не выбирать никого, не губить людей». Мы тотчас же поняли нашу ошибку и прекратили выборы кандидатов. Мы начали в один голос кричать: «Или освободите наших товарищей, или сажайте и нас вместе с ними!»

Антидзе Н. Первые искры революции // Батумская демонстрация 1902 года. С. 139.

№ 35

Вера Ломджария:

8 марта мы двинулись к месту заключения с требованием освобождения арестованных. В толпе, в ряду с мужчинами, шли женщины.

Подошли вплотную.

Арестанты видят это из окон, кричат, приветствуют нас. Решетки и стены тюрьмы, казалось, сотрясаются, и живой поток вот-вот прорвется наружу.

Тюремное начальство, испугавшись, сообщило рабочим, что арестованных переведут в пересыльные казармы. Солдаты выстроились шпалерами, вывели тридцать двух рабочих и повели, а толпа рабочих – следом, требует освобождения. Все, кто вошли в казармы, были арестованы – несколько сот человек. Среди них и мой брат Порфирий. Меня, и женщин вообще, солдаты отгоняли.

Ломджария В. Сталин воспитывал в нас мужество и ненависть к врагу //Рассказы старых рабочих Закавказья о великом Сталине. С. 69-70.

№ 36

Павел Долубадзе:

Вечером товарищ Сталин созвал объединенное собрание батумских социал-демократических кружков и представителей рабочих крупнейших заводов.

Информировав собравшихся о событиях истекшего дня, товарищ Сталин предложил всем рабочим батумских предприятий выйти завтра на улицу и категорически потребовать освобождения всех арестованных.

Кое-кто из присутствующих на собрании, в том числе Беглар Мелия, высказали опасение, что такая демонстрация может повлечь за собой жертвы, и рекомендовали повести примирительную политику. Однако большинство собрания, следуя за товарищем Сталиным, отвергло это предложение.

Долубадзе П. Мы боролись под руководством великого Сталина // Батумская демонстрация 1902 года. С. 84.

№ 37

Доментий Вадачкория:

На квартире у меня обсуждался вопрос об освобождении тридцати двух арестованных рабочих завода Ротшильда. Еще днем губернатор обещал демонстрации рабочих, организованной товарищем Сталиным, освободить рабочих завтра, т. е. 9 марта. Сталин, как всегда, не верил никаким обещаниям, исходившим от царских сатрапов, и потому предложил нам собраться вечером поговорить и наметить порядок действий на завтра.

Я и Георгий Мелуа говорили, что раз губернатор обещал, – он сдержит свое слово и действительно освободит рабочих.

Совершенно иного мнения был Сталин.

Он предлагал на завтра организовать еще более внушительную демонстрацию, чем это было сегодня, и силой освободить арестованных рабочих.

Я возражал против демонстрации, против насильственного освобождения арестованных, полагаясь на «честное слово» губернатора. Тогда товарищ Сталин рассердился и сказал мне:

–Ты никогда не будешь революционером!

Губернатор, вместо освобождения рабочих, встретил нас градом пуль.

Дарахвелидзе И., Вадачкория Д. Батумское подполье // Рассказы старых рабочих Закавказья о великом Сталине. С. 55-56.

9 марта

№ 38

Яков Куридзе:

На другой день состоялась новая, еще более внушительная демонстрация, организованная товарищем Сталиным.

С пением революционных песен двинулись мы к пересыльным казармам.

Снова появились войска, но на этот раз положение было серьезнее.

Мы решили не отступать и во что бы то ни стало добиться освобождения товарищей. Увидев демонстрацию, заключенные подняли шум и стали ломать двери.

Атмосфера накалялась с каждой секундой. Толпа угрожающе двинулась к воротам тюрьмы.

И тогда раздались выстрелы. Войска стреляли в народ.

В тот день пролилась рабочая кровь, но мы одержали победу. Этот один день сделал то, чего не могли сделать годы. Рабочие прозрели. Они увидели своего врага во всем его зверином обличии. Политическое сознание масс гигантски шагнуло вперед.

Куридзе Я. Г. «Солнце будет сиять для нас!» // Рассказы старых рабочих Закавказья о великом Сталине. С. 66-67.

№ 39

 Вера Ломджария:

На другой день, с утра двинулись рабочие с заводов стройными рядами к пересыльным казармам. Демонстрацией руководил товарищ Coco.

Я пошла вместе с мужем. Мы шли и пели народные песни.

Как услыхала пересыльная казарма – пришла в движение, загудела.

В самом разгаре демонстрации я видела, как один рабочий схватил ком земли и кинул в капитана Антадзе.

Арестованные в это время взломали ворота и выскочили наружу. Солдаты по сигналу дали залпы по демонстрантам. В воздух, потом по людям. Многих скосило. Как потом выяснилось, убитых было четырнадцать и много раненых. Народ в замешательстве подался в стороны. Товарищ Coco бросился в самую гущу, призывал, чтобы не было растерянности, объяснял, что делать дальше.

Вскоре площадь опустела. Солдаты составили ружья. Coco ходит с товарищами, приглядывается, пренебрегая опасностью.

Я в это время бегала, искала брата, думала – убит. Кто кричит – «помогите», кто – «воды».

Набрасываюсь на околоточного Инцкирвели, плачу, как сумасшедшая. Он опешил, растерялся. «Не я убивал, – говорит трусливо, – это Антадзе».

Убитых и раненых подобрали наши женщины: Деспине Шапатава, Наталия Киртадзе, Гаяне Чхаидзе и др. Свезли на дрогах в больницу.

Ломджария В. Сталин воспитывал в нас мужество и ненависть к врагу //Рассказы старых рабочих Закавказья о великом Сталине. С. 70-72.

№ 40

Полковник А. М. Стопчанский:

Доношу […] подробности столкновения войск с толпою забастовщиков – рабочих заводов Ротшильда и др., вызвавшего употребление войсками оружия, результатом которого оказалось со стороны забастовщиков-рабочих убитыми 12 и ранеными 19 человек.

Из донесения Департаменту Полиции от 10 сего марта за №398 видно, что по распоряжению помощника кутаисского военного губернатора полковника Дрягина по настойчивому требованию толпы в несколько сот забастовавших рабочих, появившихся на площади около тюрьмы 8 сего марта, были освобождены из тюрьмы 32 человека забастовщиков-рабочих завода Ротшильда, задержанных накануне полициею и подлежавших отправлению на родину – в места их оседлости; эта толпа рабочих, окруженная в то время ротою солдат, была направлена из тюремной площади по улицам гор. Батума в казармы пересылочного пункта, где рабочие оставались в течение суток под караулом. Из этой казармы все рабочие по распоряжению администрации и должны были отдельными партиями высылаться на родину.

Добившись освобождения из тюрьмы 32 человек, толпа рабочих в несколько сот человек была крайне поощрена достигнутыми ею успехами и, по засвидетельствовании очевидцев, с освобождением из тюрьмы 32 человек, тогда же были слышны из тюрьмы крики заключенных в ней «Браво!», на что рабочие из толпы отвечали по-грузински: «Завтра придем освобождать всех!»

К тюремной площади, на которой находилась 8 марта толпа рабочих, с одной стороны примыкает ограда Александровского сада, в котором собравшаяся интеллигентная публика вела себя небезупречно: были моменты, когда из сада летели в администрацию и в войска камни.

При таком настроении толпы рабочих на другой день, 9 марта, в 9 1/2 часов утра собравшись несколько сот забастовщиков-рабочих с песнями, шумом, криками и с пляскою лезгинки двинулись из нефтяного городка по улицам гор. Батума к казарме пересыльного пункта, в которой, как известно, накануне – 8 марта – распоряжением помощника кутаисского военного губернатора полковника Дрягина были размещены задержанные забастовщики-рабочие до 400 человек, предназначавшиеся к высылке на родину, окарауливавшиеся полуротою Михайловского крепостного батальона. Как только толпа достигла казармы пересыльного пункта, где уже находились: помощник военного губернатора полковник Дрягин, помощник начальника губернского жандармского управления ротмистр Зейдлиц, товарищ прокурора и чины полиции, толпа рабочих, как и накануне, потребовала немедленного освобождения арестованных своих товарищей. Полковник Дрягин отказал толпе рабочих в ее требовании. Употребив затем бесплодно час времени на увещевание толпы, на выяснение ее незаконных требований и вместе с этим неоднократно предлагал толпе разойтись. Но все было напрасно, и толпа, настаивая на своем, оставалась непреклонною. Тогда полковник Дрягин распорядился вызвать роту 7 Кавказского стрелкового батальона. И вот когда едва только показалась рота в конце улицы, как из толпы раздались крики: «Долой войска!» Между тем рота, выйдя буквально в запруженную толпою рабочих улицу, стала приближаться к толпе, тогда последняя, стремительно разобрав ближайшую дощатую ограду и вооружившись тремя аршинными длины досками и булыжником, моментально атаковала роту с фронта. В это самое время несколько сот рабочих, находившихся в казарме пересыльного пункта, вышли из помещения во двор и часть их, перескакивая забор, стала присоединяться к толпе, наступавшей на роту, а остальные, оставаясь во дворе пересыльного пункта, стали осыпать администрацию и роту с тыла каменным дождем. Положение роты становилось критическим; на первых порах рота, сохраняя порядок, медленно отступала, обороняясь штыками, но толпа с непонятною яростью, с криком и гиком продолжала наступать и настолько близко достигала фронта роты, что был момент, когда передовые ряды наступавшей толпы хватали за штыки, был даже случай, по засвидетельствованию самого ротного командира, борьбы солдата с рабочим за обладание ружьем. Командир роты, получивши удар камнем и поставленный в необходимость обороняться, скомандовал роте пальбу вверх, но произведенный залп не остановил наступающих и толпа продолжала наступать, стала резче бросаться на солдат, тогда командир роты скомандовал солдатам «медленный огонь». Раздались выстрелы, и первые ряды наступавших, как скошенная трава, повалились на землю. После этого толпа мгновенно отрезвилась и побежала назад – кто куда попал: часть испуганной бежавшей толпы, перескочив через ближайшие заборы, разместилась во дворах, часть побежала по улице, направляясь в нефтяной город, а часть, скрываясь, оставалась среди прибывшей массы любопытных зрителей. Между тем рота, прекратив стрельбу, которая продолжалась всего 10-15 секунд, продолжала идти вперед, и дойдя таким образом до нефтяного завода Ротшильда, рота осталась здесь окарауливать завод, так как явилось опасение, что разъяренная и мстительная туземная толпа предаст огню нефтяной завод Ротшильда, а это могло повлечь такие ужасы бедствий, которые трудно и предусмотреть теперь.

Почти вслед за движением роты в нефтяной городок, прибыли из гарнизона на место катастрофы другие части войск. По приведении в известность оказалось: убитыми на месте 7 и вскоре умершими 5 и раненых 19, в числе которых 3 смертельно[331]331
  Пострадавшие по национальности: 26 грузин, 4 армянина и 1 поляк (примечание в документе).


[Закрыть]; кроме этого, ранены 1 нижний чин – стрелок и 1 полицейский стражник.

При первоначальном наступлении толпы на роту и наступившем тогда хаосе, все бывшие здесь власти очутились в разных местах среди бушевавшей толпы, откуда стали раздаваться отдельные револьверные выстрелы, причем, по засвидетельствовании очевидцев, при отступлении толпы было произведено 4 последовательных выстрела в ротмистра Зейдлица и в полицейского пристава Арсенашвили. Хотя после бегства толпы наступила видимая тишина, но так как толпы рабочих заняли дворы и переулки, то все власти очутились окруженными на месте катастрофы и не могли пройти домой, почему с места происшествия послали нешифрованные телеграммы и только к 4 часам пополудни толпы рабочих разошлись сами […]

В день происшествия 9 марта массовое движение рабочих (до 1200 человек) и столкновения их с войсками вызвали в городе большую панику, все лавки и магазины были быстро закрыты и улицы опустели.

С прибытием казаков наружный порядок в нефтяном городке и в самом городе Батуме охраняется казачьими разъездами.

Ко всему изложенному присовокупляю, что между рабочими утвердилось убеждение, что солдатам воспрещено стрелять во время беспорядков и что бы рабочие ни делали, их будут только арестовывать; этим и можно объяснить дерзкое поведение толпы против войск.

Командир действовавшей против толпы стрелковой роты 10 марта получил по почте угрожающее письмо, что будет убит.

Донесение начальника Кутаисского ГЖУ полковника А. М. Стопчанского в Департамент полиции, 12 марта 1902 г., № 400

ГА РФ. Ф. 102. Оп. 230. ОО. 1902. Д. 4. Ч. 38. Л. «А». Л. 22-25.

Опубликовано: Эдельман О. Сосо в Батуме, 1902 // Неприкосновенный запас. 2013. № 4 (90). С. 233-235.

№ 41

Товарищ прокурора Тифлисской судебной палаты Е. Хлодовский:

Капитан Евстафий Антадзе, командовавший стрелковою ротою, призванною для усмирения в гор. Батуме беспорядка 9 марта 1902 года, удостоверил, что когда беспорядок был уже прекращен и толпа очистила улицы, из-за забора кто-то, опознанный впоследствии свидетелем в лице Константина Канделаки, сказал по-грузински: «Молодцы, братья, так всегда поступайте. Вы никогда не умрете».

Из заключения товарища прокурора Тифлисской судебной палаты Е.Хлодовского по делу о Тифлисском кружке РСДРП, 12 октября 1902 г.

РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 4. Д. 619. Л. 108 об. – 109.

№ 42

Генерал-майор А. М. Стопчанский:

Представляя значащиеся в приложении копии с писем и прокламаций, полученных в гор. Озургети по почте в начале апреля месяца этого года капитаном 7-го Кавказского стрелкового батальона Естатом Антадзе и его семейством […] имею честь доложить Департаменту Полиции, что хотя установлено наблюдение, при содействии чинов местной полиции, за лицами, пропагандирующими и распространяющими на почве рабочего вопроса социал-демократические идеи о низвержении самодержавной власти и существующего государственного строя, но рассчитывать на благоприятный успех обнаружить руководителей дела при общей сплоченности населения, проникнутого надеждами на будущее, – весьма трудно, без учреждения в губернии правильной агентуры, в которой, видимо, настает нужда ввиду начавшегося в населении распространения противных ныне существующему в государстве порядку.

Приложение: копии с двух писем и прокламации.

Донесение начальника Кутаисского ГЖУ генерал-майора А. М. Стопчанского в Департамент полиции, 23 июня 1902 г., № 1271

ГА РФ. Ф. 102. Оп. 226. ОО. 1898. Д. 5. Ч. 59. Л. «А». Л. 25-25 об.

№ 43

Анонимное письмо капитану Антадзе:

Близок час вечного твоего успокоения, пьющий кровь твоих собратий. Близок час приведения в исполнение завещания, продиктованного нам сердцами убитых тобою рабочих. Близок час напутствия твоего в лоно Авраама – эполетоносный лакей, чучело Николая Второго. Смерть тебе, верный страж подгнившего и заплесневелого российского самодержавия. Смерть тебе, проливающий невинную кровь честных рабочих и вносящий плач и рыдание в домах голодных жен и детей их. Ненависть и презрение твоему «похвальному и вечно памятному подвигу». Ненависть и проклятие твоей вечно памятной «храбрости». Да посрамятся твои покрытые мхом мозги и жалкие соображения, так как для получения чинов и преимуществ по службе захотел избить своих собратьев и их кровью обагрил свои руки. Да будет проклята рука, приведшая в исполнение твое животное намерение. Смерть тебе, Иуда-предатель. Смерть тебе, изменник, шпион и палач. Смерть тебе, еще вчера носящий имя порядочного человека, а сегодня превратившегося в ненавидимого и презренного всеми раба. Идем, чтобы доказать тебе, как надо мстить. Идем прямо, не отступая, не боясь никого и ни перед кем не останавливаясь. Идем и готовы днем на открытой дороге взорвать тебя, изрубить и превратить тебя в клочья. Объявляем, заранее сообщаем и даем маленький срок: приготовляйся, исповедывайся, причастись во спасение грешной души; приготовь гроб, и к тому времени явимся и мы, приносящие тебе смерть. Вечный покой тебе там же, где подобные тебе праведники и порядочные покоятся. Вечная память тебе среди живых и мертвых отныне и во веки веков. Аллилуя. Рабочие.

Анонимное письмо, полученное капитаном Антадзе, июнь 1902 г. Перевод с грузинского, сделанный в Кутаисском ГЖУ

ГА РФ. Ф. 102. Оп. 226. ОО. 1898. Д. 5. Ч. 59. Л. «А». Л. 26-26 об.

№ 44

Илларион Дарахвелидзе:

Вечером 9 марта после демонстрации товарищ Сталин собрал нас и сказал:

– Необходимо во что бы то ни стало ознакомить широкие рабочие массы, всех трудящихся не только Батума, Тифлиса, Поти и Баку, но и всей России с событиями в Батуме. Пусть знают все рабочие, что царская власть является защитницей капиталистов и буржуев. Нужно срочно выпустить листовку, посвященную расстрелу батумских рабочих.

Долго не забуду той ночи. Тесная комнатка, тускло освещенная керосиновой лампой. За маленьким круглым столиком сидит Сталин и пишет. Сбоку от него – типографский станок, у которого возятся наборщики и Коция Канделаки. Шрифт разложен в спичечных и папиросных коробках и на бумажках. Товарищ Сталин частями передает наборщикам написанное. Поминутно я и Коция выходим во двор и чутко вслушиваемся в ночную тишину. Наконец Сталин кончил писать. Встал и прочитал нам написанное.

Текст прокламации произвел на всех нас большое впечатление. В простых и понятных словах прокламация рассказывала о расстреле рабочих, «кормильцев мира», осмелившихся требовать улучшения своего тяжелого положения. Она разъясняла, что царь и весь государственный аппарат стоят на страже интересов капиталистов, что рабочим неоткуда ждать помощи и только их объединение и дружное выступление помогут им свергнуть царя и капиталистов. Она подробно описывала расстрел демонстрантов.

Уже рассвело, но работа продолжалась. К утру было отпечатано несколько сот листовок.

Дарахвелидзе И. Подпольная типография // Рассказы старых рабочих Закавказья о великом Сталине. С. 78-79.

№ 45

Листовка, распространенная в Тифлисе:

Русская социал-демократическая рабочая партия Граждане!

Девятого марта в гор. Батуме войско убило 11 рабочих, 8 посторонних лиц, тяжело ранено 30 и многих легко. Со стороны войска нет ни убитых, ни раненых, только в голову одного попали камушкой. Что за причина была, что пролили столько крови, в мирное время в таком торговом городе. Кто такие убитые и раненые. Вот краткая история. 25 февраля рабочие (2000) архи-миллионера Ротшильда были поражены распоряжениями директора завода, по каковому распоряжению 700 рабочих должны были оставить завод и взять расчет. Расчет 700 рабочих значит голод 700 семейств. На общем совете товарищи решили, что сегодня же оставят завод, если только директор не возьмет обратно своего распоряжения. Директор не согласился. Рабочие оставили и завод был закрыт. Через два дня приехал в Батум губернатор и пожелал узнать, в чем именно недовольны рабочие. Представители рабочих ясно и хорошо объяснили губернатору. Сказали ему о своем положении, о притеснении заводской администрации, о штрафах и наконец о последнем распоряжении директора. Все думали, что губернатор поддержит их, ибо право на их стороне. Губернатор, выслушав все, приказал полиции арестовать всех представителей рабочих, которые говорили с ним. Рабочие ошалели, они не могли представить такой насмешки над правдой, они не могли представить, что губернатор после объяснений поступит с ними по-разбойничьему и обманным образом, которые доверились его слову. Полиция приступила к арестам. Арестовали 30 рабочих. Товарищи потеряли терпение. Если это так будет продолжаться, то всех возьмут, и решили потребовать от полиции отчета и освобождения товарищей. Разумеется, получили отказ, и после этого они решили снова освободить своих товарищей. Подошли к тюрьме и после маленькой стычки с тюремной стражей, напало на них войско, арестовало 400 человек и загнали их в пустую казарму. Этот случай поразил всех. На другой день рабочие заводов Манташева и Ротшильда направились в тюрьму, к ним присоединилось множество граждан: все сознавали, что с рабочими несправедливо поступают.