Текст книги "Мир на ладони"
Автор книги: Ольга Малинина
Жанр: Современные любовные романы, Любовные романы
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)
ГЛАВА 9. ТАНЦУЮЩИЙ БЕС
– Девочки! Все на растяжку! Завтра, завтра. Вы понимаете, что будет завтра? – привычным учительским тоном взывала Анна к началу репетиции. Даша перед сном подумала, что впечатления прошедшего дня станут сладко мучить ее бессонницей, но она уснула так легко и незаметно, словно ее кто-то похитил. И теперь, просыпаясь от начавшейся утренней суеты, она почувствовала себя так, будто увидела мир на своей ладони. «Наверно, это счастье», – предположила она, откинув одеяло и отправившись на поиски ванной – слишком уж огромной была эта питерская квартира.
– Это очень сложно, Рома! – доносился вместе с запахом варившегося кофе голос Анны. – Мы не сможем связать эти движения. Господи! Нас не поймут!
Даша, причесываясь, невольно прислушалась к этому разговору, тон которого менялся почти на каждом слове.
– Почему? – возмутился Лис. – Это зависит от состояния...
– Пойми, – объясняла Анна, – завтра, уже завтра – мы не успеем это закрепить.
– Анечка, не будь занудой, – протянул Лис. – Мы не должны исключать этот танец. Если ты не уверена, пусть кто-нибудь попробует вместо тебя.
Голоса вдруг умолкли, но Дашина интуиция подсказывала, что в воздухе зависли напряженные отголоски только что отзвучавшей беседы. Она вошла в кухню. Анна щелкнула зажигалкой, и по стенам пополз сигаретный дым.
– Вот, пожалуйста! – воскликнул Лис, указывая на вошедшую Дашу. – Пусть она и попробует.
Анна сбросила пепел и, пожав плечами, спокойно сказала:
– Пусть.
Набравшись смелости, Даша решила подробней расспросить о причине их спора и о том, в какую роль ее хотят посвятить. Такой неожиданный поворот чуть ли не застал ее врасплох, но она приехала в Петербург с определенной целью, поэтому отступать не собиралась.
* * *
День был сравним разве что с бесконечными прыжками из кольца в кольцо. Так, побывав во всех кругах, Даша, наконец, пришла в то состояние, когда танец превращается в кожу. И даже если бы она ослепла, то и тогда не потеряла бы чувство танца и смогла без труда ориентироваться в пространстве.
Лис, своим наметанным и, надо сказать, чутким взглядом, следил за каждым ее движением так внимательно, словно был мальчиком, который пытается поймать бабочку. Но взгляд этот действовал на Дашу вовсе не умиротворяюще. Роман вызывал в ней смешанное чувство отвращения и восторга. Он танцевал, завораживая вокруг все, что касалось его взгляда.
Так, в полетах и падениях, промелькнул день, и Даша к вечеру погрузилась в полусон. Участники завтрашнего выступления с удивлением обсуждали ее поведение – такое молчаливое упорство со стороны казалось весьма странным.
Хотя Даша всецело полагалась на мнение Анны, все же доля неуверенности была. И она становилась более скрытной, чтобы ее переживания были незаметны. Это естественно: Даша и так, волей судьбы, оказывалась в центре внимания.
Несмотря на то, что утомленное тело желало сна, она, переодевшись в пижаму, села в уголок кровати и открыла свой дневник. В первую секунду Даша забыла слова, просто не знала, о чем ей написать. Оглянув помещение, она порадовалась тому, что комната полностью принадлежит ей и что под боком нет какой-нибудь докучливой соседки. А в дальних комнатах потушили свет, хлопнула дверца балкона, пролетел шлейф табачного запаха.
– Почему ты не спишь? – прошептал Роман, по-лисьему заглянув в комнату. Даша что-то невнятно пробормотала, и он, услышав хоть какой-то ответ, вошел и сел на подоконник.
– Вы хотите мне сказать что-то? – вполголоса спросила она.
– Да, – глядя в окно ответил Роман, – хочу поговорить о завтрашнем выступлении.
Даша, предчувствуя всю важность этого разговора, отложила в сторону дневник и приготовилась слушать. Роман улыбнулся.
– Ты, наверно, уже догадалась, что обычно все программы открываем я и Анна. То есть в первом танце мы исполняем главные роли. Сегодня я видел тебя, и мне показалось, что ты смогла бы освежить наше выступление.
– Значит, вместо Анны должна быть я? – уточнила Даша.
– Именно, – подошел он к ее кровати и сел на краешек.
– Анна Васильевна знает об этом?
– О чем?
Даша уже начала сомневаться во всей важности этого позднего разговора, и все же решила его дослушать.
– А! – будто спохватился он, – нет, это пока лишь на уровне моей задумки. Понимаешь?..
– Не совсем, – растерялась Даша, не понимая, к чему эта вечерняя сцена.
– Если ты согласишься, наша труппа будет иметь успех. К тому же, подумай, это твой шанс, – все увлеченней говорил Роман.
– Я подумаю, но... – смутилась она.
– Даша, никаких «но». Анна все поймет, – коротко развеял Лис ее сомнения. Он уверенно подвинулся и сел, прислонившись к голой стене. Мечтательно вскинув голову, Лис взглянул на потолок.
– Я знаю, тебе будет трудно решить... – пытался он надавить. – Скажешь мне завтра утром, ладно?
Даша кивнула головой и веером пролистала дневник.
– Стихи сочиняешь? – вкрадчиво спросил он. Ей стало неловко, и, вообще, ей показалось, что Роман задает слишком прямые вопросы. По крайней мере, Даша почувствовала себя нелепо.
– Ничего, это пройдет, – назидательно сказал он, не дождавшись ее ответа. – Мне тоже приходилось сочинять...
– И что же? – загорелась Даша и вдруг подумала о Сереже.
– А ничего! – отмахнулся Лис. – Выгнали меня из писательского союза за плохое поведение.
Даша громко рассмеялась, но Роман прикрыл свой рот рукой, показав, что надо быть осторожней и не в их интересах быть замеченными вдвоем, в одной, полутемной комнате.
– Да, – зашептал он, – меня выгнали за то, что я... А ладно, тебе еще рано об этом знать.
Но любопытство Даши, подобно закипающей воде, уже стало выплескивать за край, и она подвинулась к нему ближе, почти плечем к плечу.
– Расскажи, – попросила она. Однако Роман умолк, словно задумавшись. На самом деле, он прислушивался к шагам, что прошуршали за дверью – кто-то встал и включил свет на кухне.
– Кому там еще не спится? – занервничал Лис и, вскочив с кровати, выглянул в коридор, по которому можно было напрямую пройти в кухню.
– Кто там? – тихо поинтересовалась Даша. Но Лис резко лег на пол и тут же скрылся под кроватью, и она лишь услышала его приглушенный, бубнящий голос:
– Меня здесь нет, а ты спишь.
Даша, будто под гипнозом, сделала все в точности по сценарию: быстро закуталась под одеяло и закрыла глаза. Шаги приближались и, наконец, остановились у двери. Даша решила: спать так спать, и глаза не открывала. Кто-то вошел в комнату, задернул занавеску. Потом, через несколько секунд, этот таинственный и уже ночной гость вышел, плавно захлопнув дверь. Даша снова приподнялась и увидела витиеватый сигаретный дым, оставленный посетителем, который решил, к тому же, погасить свет. Лис выполз из-под кровати.
– Кто это был? – с нетерпением, чуть не смеясь, спросила она снова.
– Какая разница? – отряхиваясь от собранной на полу пыли, говорил он. – Все, детка, до завтра.
С этими словами он вынырнул из комнаты. Даша, удивившись, но больше обидевшись, натянула на нос одеяло и уставилась в мрачный потолок. «Псих какой-то! Бр-рр!..», – подумала она, хотя, на самом деле, ей было смешно.
ГЛАВА 10. ТРЕТИЙ – ЛИШНИЙ
В седьмом часу утра позвонили родители. Даша, почти позабыв свои обязательства дочери, совсем не ожидала этого звонка. Тем более она не ожидала от самой себя такой рассеянности, потому что как-то упустила момент, когда Анна дала им петербугский номер телефона.
Впрочем, это мелочи. Но именно эти мелочи почему-то раздражали ее с самого утра. Она мысленно договорилась сама с собой о том, что никому не расскажет о вчерашней беседе с Романом. И все же Даша нервничала и уже обвиняла себя. Как промахнувшийся жонглер или как акробат на тонком канате – все, что угодно, но Даша безумно волновалась о том, что должно быть сегодня вечером.
Утром Лис застал ее в дверях ванны. Она уже хотела выходить, когда он снова, взяв ее за локоть, потянул обратно в ванну. Они замешкались на пороге, и Лис, наконец, щелкнув замком, добился того, что остался с Дашей наедине.
– Выпустите меня, – испуганно прошептала Даша. От такой внезапности голос ее ослаб и стал тише, но потом, глядя на него, еле сдерживавшего, Даша взяла себя в руки.
– Забыла? – спокойно спросил он.
И все-таки полностью успокоиться Даша не могла. Лис вел себя так, будто стерег мышку, попавшую в неудобное положение.
– Нет, – сурово и отрывисто ответила она.
– Ну, детка, не обижайся, – свернув губы трубочкой, проговорил он, – просто так требует этикет.
Даша с каждой секундой их общения все больше убеждалась, что Лис слишком уж странный.
– Ладно, что ты решила? – торопливо спросил он.
– Во-первых, я согласна, если это принесет нам успех, – начала Даша, – а во-вторых...
– У, детка, ты так меня порадовала, – прервал ее Лис, – а все остальное на репетиции. Ладушки? Все.
Пожалуй, таков был стиль Романа: исчезать внезапно, причем, не договорив и не дослушав до конца. Он приоткрыл дверь, выглянул и, видимо в чем-то удостоверившись, первым вышел из ванны. Дашу эта ситуация взбесила. «Во-вторых, – продолжила она говорить, но уже в своих мыслях, – мне неясно, что подумает об этом Анна».
Это было очень ответственно – танцевать первый танец программы, к тому же, ей, еще совсем новенькой и не знакомой с подобными интригами. Но – поздно: Даша уже была втянута в одну такую интригу. А Лис постарался, он был рад и доволен собой.
Около десяти часов весь танцевальный коллектив прибыл в «Октябрьский». Любая репетиция, как Даша успела убедиться, начиналась с небольшого скандала. Чаще всех ругались Роман и Анна. На этот раз причина ссоры была в том, что по дороге в «Октябрьский» Роман выкинул из окна машины зажигалку Анны. Этого Анна ему не могла простить, поскольку курила она часто и зажигалка нужна ей в любой момент. Лис, конечно, объяснил свой поступок как всегда замысловато. Он сказал, что это был рефлекс здорового образа жизни.
Однако, Роман настолько был хитер и непредсказуем, что Анна вскоре смягчилась и приобрела себе новую зажигалку.
Репетиция шла неплохо. Но Даше не давали покоя сомнения. Это было сравнимо разве что с контрольной работой по алгебре, когда, путая в голове все формулы и теоремы, она начинала решать наобум, а после мучительно ждала оценки. Знала ли Анна о том, что задумал Лис? Ведь тогда, на кухне, они договорились лишь о том, что Даша попробует станцевать – и ничего больше.
Что бы там ни было, но у Романа был четкий план, по крайней мере, он не сомневался в успехе. Может быть, благодаря этой уверенности Даша доверяла его рукам, и движения ее не изменяли танцу. Анна стояла в стороне и оценивала то, от чего вчера утром отказалась. Время близилось к полудню, и, кажется, все настроились вполне синхронно отчалить, чтобы к вечеру выплыть яркой звездой. Анна, сославшись на головную боль, ушла, как только отрепетировала свои роли. И Даша не смогла узнать ее мнения. А впрочем, Роман был ведущим танцором. Его впечатления могли влиять на других, и там, где проносилась его энергия, могло произойти всякое и неожиданное. Поэтому говорившие об Анне были удивлены тому, что она покинула «Октябрьский» раньше всех.
* * *
По возвращению над всей квартирой повисло только одно желание – немедленно пообедать. Анна не выходила из своей комнаты и, похоже, не собиралась разделять эту общую страсть. Даша чувствовала какое-то отчуждение, словно Анна Васильевна была на нее чем-то обижена. И несмотря на то, что Роман просил держать в тайне их договор, она решила обмануть судьбу и рассказать Анне все как есть.
Пообедав, Даша вышла на балкон. Небо Петербурга, платиновое и холодное, накрыло ее взгляд. В какой-то миг она могла бы поверить, что нет ничего, кроме неба. Но этот миг не наступил и вряд ли когда-нибудь наступит. Даша, не замечая времени, вспоминала... О зеленых, поющих долинах, по которым разгуливают выдуманные ею эльфы, феи и художники... Художники? Нет, о Сереже она старалась не думать вовсе.
Вскоре она начала дуть в озябшие ладони, потирать нежно похолодевший носик, и как бы она того не хотела, но ей пришлось вернуться в более закрепленное положение. Она снова оказалась в комнате, и мягкий воздух, укутав ее, сразу отогрел. Взгляд искал и, наконец, нашел то, к чему стремились ее руки – она открыла свой дневник...
ДНЕВНИК
"Столько всего! Но не с кем поделиться. Внутри меня родилась история. Но она еще не подросла... Обещаю, что когда-нибудь я напишу про эльфа, про фею и, может, про свою куклу Элоизу.
Я уже скучаю по дому. Но из Питера уезжать не хочу. Смешно. Я как будто пишу письмо. Но для кого?".
* * *
Как прежде поговорив со своей тетрадью, Даша задумалась, нет ли еще чего-то важного, что она могла упустить в своих мыслях. Ничего, ей захотелось пить.
Квартира, кажется, уснула, но будильники строго сторожили время, и никаких опозданий не намечалось. Начало их выступления приходилось к семи часам вечера. Даша прошла на кухню, налила себе апельсиновый сок, и со стаканом отправилась назад, но неожиданно решила, что в самый раз поговорить с Анной. Она уже хотела постучаться в дверь ее комнаты, но вдруг остановилась – ей снова пришлось подслушивать.
– Ты со зла?! Со зла так со мной поступаешь, да? – истерично лепетала Анна.
– По-твоему, – хрипловатым голосом и как-то необычно серьезно начал говорить Роман.
– По-моему, ты просто используешь меня, – не дослушала она его. – И эта девочка. Чего ты хочешь от нее?
– Того, чего нет в тебе, – сразу нашел он, что ответить.
– Вот как! – иронично воскликнула Анна. – И что же это такое, позволь узнать?
– Непосредственность, – кратко сказал он и распахнул дверь перед Дашей , которая испуганно на него посмотрела. Роман взял из ее рук стакан, глотнул немного сока и отдал обратно. Не успела она очнутся от собственной нелепости, как, вдобавок, Анна громко захлопнула перед ее носом свою дверь.
Так Даша оказалась в чужом кино, причем не с самого начала и даже не в конце, а где-то посередине. Случайно ли? Она пошла к себе, и снова волна пустоты накрыла весь ее мир. Волна как возвращение на краешек пропасти. Даша почувствовала себя чужой, лишней. Сон... Ей почему-то сильно захотелось спать.
* * *
Если вдруг поступаешь опрометчиво, то уж делай это сразу, долго не раздумывая. И вот Даша сообщала телефонистке свой домашний номер. Она решила, что завтра же уедет домой. Снова «Октябрьский», и Даша в кабинете главного бухгалтера. Словом, обстановка была такова: через пятнадцать минут она и Роман танцуют первый танец программы. И Даша, не отрываясь от телефона, слышала, как Роман, бегая по коридорам, безнадежно искал свою партнершу, то бишь ее.
– Алло! Папа?! – закричала она в трубку, когда, наконец, отозвались на ее звонок.
– Эй, сестренка! Что совсем забыла своего братишку, да?
– Костик! – воскликнула шокированная Даша, – Костик, миленький, как хорошо! Я из Питера...
– Да, я знаю. Мама говорила. Ты чего? Что-нибудь не так? – обеспокоенно спросил он.
– Я тороплюсь. Но вот что...
Даша, запинаясь и в то же время почти обезумевшая от радости, все-таки проговорила свой адрес в Петербурге для того, чтобы он как можно скорее за ней приехал. Константин еще уловил, пожалуй, самое главное в ее сообщении – она просила его не рассказывать родителям об этом звонке.
Наконец, Лис догадался заглянуть в кабинет главного бухгалтера. Этот кабинет с мягким кожаным диваном – единственно, откуда можно было позвонить. Он уже собирался звонить на квартиру, поскольку в его голове начали возникать сомнения о том, будет ли Даша танцевать с ним первый танец.
– Вот она! – сказал он, словно перед ним стояла какая-то неугомонная проказница. – Бежим! Уже освещение готово, зрителей полон рот.
Он взял ее за руку, и они сбежали вниз по ступенькам, переходя из администраторского корпуса в зал.
– Чувствуй меня! Понимаешь? – на ходу поучал он ее. – Доверься мне, будь свободна...
Даша дрожала, боялась запутаться в своем длинном сценическом платье и кивала головой на все то, что щебетал ей Роман.
– ... И главное, Даша, главное не бойся всех этих открытых ртов. Понимаешь?.. – сказал он перед тем, как грянула музыка, которая растворила их в ярком кадре этого огромного зала. В какую-то долю секунды на этом фоне вся другая жизнь стала меркнуть. Но другой жизни не было, и Даша ощущала лишь танец. Она и танец – третьего не дано.
ГЛАВА 11. ПОСВЯЩЕНИЕ В ЭЛЬФЫ
Весенний полдень. Он взял в руки часы, и по стене зарысачил солнечный зайчик. Уже второй раз на этой неделе Сережа опаздывал на занятия. О Даше он ничего не слышал и даже будто бы совсем не вспоминал о ней. Сергей после того, как перешел в художественную школу, был отрезан от прежней своей компании какими-то невидимыми ножницами судьбы. Когда звонил Антон, он просил говорить, что его нет дома. Все-таки любое напоминание о Даше не могло оставить его равнодушным.
В том же временном пространстве, но только не в Петербурге, а в другом городе, Сережа рисовал на холсте свою фею. Кто эта воздушная фея? Не та ли, которая весь этот вечер танцевала в «Октябрьском»? Их разделяли дороги и города. Но едва ли Сергей мог себе это представить, он просто не знал, насколько далека от него эта заоблачная фея. Только воображение способно преодолевать любые расстояния, и вот – неожиданно из его красок появилась Даша, настоящая Даша.
А еще, кроме всяких художеств, он познакомился с девушкой по имени Полина. Это произошло после занятий по античной культуре, на которых она позировала ему в костюме Афины Паллады.
– Ну, просто... – сказала она, – я хотела бы стать богиней.
– А в каком классе ты учишься? – спросил он. Полина рассмеялась. Сережа заметил, что ямочки на щеках делают ее очень миловидной.
– Я уже закончила школу и собираюсь поступать в институт.
– Да уж, – изумился Сережа, – я думал, что ты, как и я, в лицее.
– Мне твои рисунки нравятся больше всех, – сменила она тему. – У других как-то не очень получается. А ты... Почему ты такой серьезный? Всегда молчишь. Я уж сама себе начинаю удивляться. Интересно, как же мне удалось выудить из тебя хотя бы слово?
Сережу развеселила эта откровенная болтливость Полины. А впрочем, она была хорошенькой. Ее пухленькие пальцы с прозрачными и тонкими ногтями и короткая белобрысая прическа показались Сергею забавными. Такой могла быть лишь Полина.
Она пригласила его в тот вечер к себе. Сережа хотел сначала зайти домой, чтобы освободиться от накопившегося за день багажа с разными зарисовками. Но Полина настаивала на том, чтобы они сразу пошли к ней.
– Осторожно, – предупредила она его у входа в подъезд, – здесь очень редко бывает свет. Какие-то болваны постоянно все лампочки выкручивают.
Она взяла его за руку и, видимо, для пущей осторожности к нему прижалась. Они кое-как, иногда спотыкаясь о ступеньки, поднялись на второй этаж. Полина жила в трехэтажном, уже стареющем доме из красного кирпича. Как он потом заметил, через ее комнату можно было выходить на витиеватый чугунный балкончик. Полина своим ключом открыла дверь, зажгла в тамбуре светильник.
– Ну вот, дошли, – вздохнула она и обняла его своими мягкими руками. – Ты мне нравишься.
Если бы сердце не было таким малозвучным, то, пожалуй, оно могло бы оглушать. Сергей растерялся от такого поворота событий, но все-таки поступил так, как ему захотелось.
– А ты хорошо целуешься, – сказала она в качестве поощрения за смелость. Сережа промолчал. Они вошли в дом.
– Ты одна?
– Да, пока я здесь одна. Здорово, да?
Сережа, что-то предчувствуя, снова промолчал, словно он попал не в обычный дом, а в замок злой ведьмы. Полина провела его в свою комнату, не включая в прихожей свет.
– Почему? Где же твои родители? – спросил он, оглядывая ее комнату.
– Они умерли... – ответила Полина и пристально на него посмотрела. Сережа вновь растерялся и не знал, что сказать. Она озорно улыбнулась и снова кинулась ему на шею, правой рукой расстегивая замок на его куртке.
– Я по-шу-ти-ла, – медленно прошептала она, потом снова затараторила, – они просто развелись, и я живу с матерью, а она у меня вся в разъездах.
Сергей хотел сказать, что его родители также в разводе, но почему-то передумал. Эта ситуация все больше начинала путать его и без того запутанные мысли. Полина была так резка и прямолинейна, что он решил просто плыть по течению.
– Чего бы тебе сейчас хотелось? – задала она неожиданный вопрос.
– Не знаю. А тебе?
Полина стала похожа на коварную обольстительницу и, искоса на него взглянув, сказала:
– Нарисуй меня как богиню.
Сергею стало смешно. Все-таки Полина, несмотря на свою самоуверенность, выглядела как-то смешно.
– А как ты это представляешь? – провокационно спросил он. Полина села на кресло и будто бы обиделась.
– Ты ведь художник, вот и представляй себе!
– А если я скажу, что не вижу тебя богиней?
Полина обиделась окончательно. Она готова была с ним поспорить, да что там поспорить? Полина чуть не пришла в ярость.
– Значит, – сообразила она, – ты не художник!
– Вообще, зачем ты меня позвала к себе? – застегивая куртку, спросил Сережа. Полина, увидев, что он собирается уходить, вскочила с кресла.
– Тебя задели мои слова, да?
Сергей ничего не ответил. Полина нравилась ему, но не так, чтобы он мог задержаться с ней дольше, чем обычно. Хотя сам он не совсем понимал, почему у него с девушками такие сложные и запутанные отношения.
Когда он возвращался домой, шел липкий, мокрый снег. Снег шел так нелепо, так не по-весеннему, что было самое время распутывать свои мысли. И Сережа вдруг подумал о том, что в отличии от некоторых, он никогда не гордился и не считал себя богом художества. Может, каким-нибудь эльфом, но не богом – это точно.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.