Текст книги "Философия для студентов экономических вузов"

Философия Эпикура – это последний звучный аккорд, завершающий эпоху высокой классики Античности. Эпикур живет и творит в период начавшегося в истории Эллады кризиса. Во второй половине IV в. до н. э. Древняя Греция утрачивает политическую и экономическую независимость. Для древнего грека – это полный абсурд, ибо он видел свое отличие от варвара не в языке, вероисповедании и культуре, а в том, что эллин – самый свободолюбивый человек. Именно благодаря высокому уровню свободы древние греки создали такую культуру, которая возобладала на всей территории Римской империи: в самых удаленных уголках империи римские патриции выписывали для своих детей древнегреческих учителей. Поэтому период кризиса, когда Эллада утрачивает свою независимость, в истории назван эллинистическим.

Семья Эпикура испытала на себе трудности этого периода: чтобы прокормить многодетную семью в условиях экономического кризиса, отец Эпикура вместе с семьей покидает Афины и переезжает на остров Самос, где зарабатывает на жизнь преподаванием детям древнегреческих мифов. В этом ему помогает юный Эпикур. Как гласит легенда, однажды он спросил отца: «А что было до хаоса?» Получив ответ: «А об этом спроси у философов», Эпикур возвращается в Афины, и начинается его карьера философа. Он проходит обучение у Памфила – ученика Платона, и его онтология становится дальнейшим развитием атомизма Демокрита. Эпикур при этом утверждал, что он ничей последователь. Почему?

Ступив на арену культурной жизни Эллады со своей авторской концепцией, Эпикур совершенно четко формулирует цель своей философии: как бесполезна та медицина, которая не врачует тело, так же бесполезна та философия, которая не врачует душу. Врачевание душ современников означало необходимость доказать им, что лично у них никто свободу отнять не может независимо от того, насколько свободна Эллада.

Эпикур реализует эту задачу не посредством морализаторских рассуждений о свободе, а посредством онтологического обоснования наличия свободы в жизни человека. Для этого он развивает атомизм Демокрита: к трем различиям между атомами (форма, величина и местоположение) Эпикур добавляет четвертое – по весу. Это внутренняя характеристика атомов в отличие от трех внешних, выделенных Демокритом. Внутренние характеристики объекта выступают причиной непредсказуемости его поведения, поэтому движение атомов, по учению Эпикура, наряду с необходимостью, включает случайность: атомы способны на спонтанные завихрения и отклонения от прямолинейного равномерного движения. Таким образом, Демокрит ввел случайность в структуру бытия как дополнение и проявление необходимости. Ф. Энгельс в XIX в. напишет, что Эпикур уже знал «атомный вес», имея в виду не конкретно-научное знание как в периодической системе элементов Д. И. Менделеева, а умозрительную догадку. Эта гениальная идея родилась у Эпикура благодаря потребности онтологически обосновать наличие свободы в жизни человека.

Введя случайность в структуру бытия, Эпикур развивает учение Демокрита о причинности всего существующего, т. е. детерминизм (лат. determinare — определять). Детерминизм – это учение о всеобщей связи и причинной обусловленности всех явлений. Принципиальное отличие детерминизма Эпикура от детерминизма Демокрита заключается в том, что у Демокрита причинность отождествляется с необходимостью, так как случайность в структуре бытия отрицается, а у Эпикура существуют причины как необходимых, закономерных, так и случайных явлений. В учении Демокрита отрицание случайности приводит к фатализму. У Демокрита детерминизм имеет метафизический и механистический характер. В Новое время такой детерминизм станет называться также лапласовским – по имени французского ученого, выразившего механистический детерминизм в формуле «дайте мне точку опоры, и я переверну мир», т. е., зная исходные координаты механических процессов, можно точно спрогнозировать, что, где, когда произойдет. Введение случайности в структуру бытия в учении Эпикура позволило осознать, что из связей между атомами, обусловленными их характеристиками, вытекает необходимый, закономерный или случайный характер причинности.

Если связь будет внутренней, существенной, объективной, постоянной, то причина явления будет необходимой и, следовательно, закономерной. Если же связь – внешняя, несущественная, субъективная и эпизодическая, то причина явления – случайная. Детерминизм у Эпикура имеет диалектический характер. Детерминизму как принципу диалектики противостоит, с одной стороны, метафизический (механистический) детерминизм, абсолютизирующий необходимость, отрицающий случайность и приводящий к фатализму, а с другой стороны – индетерминизм, отрицающий причинную обусловленность явлений, необходимость и абсолютизирующий случайность, что приводит к волюнтаризму (рис. 4).

Если случайность существует объективно, в самой структуре бытия, значит, у человека есть свобода выбора. Однако гораздо труднее распорядиться свободой, чем осознать, что она у тебя есть. Поэтому самоцелью философии Эпикура является этика удовольствия как раскрытие мудрого и счастливого смысла жизни. Удовольствие, по Эпикуру, – это то, что не приносит страдания, значит, не разрушает человеческую личность и основано на свободе выбора. Эти критерии отличают удовольствия от их суррогата (лат. surrogatus — поставленный вместо другого). Поэтому нельзя отождествлять эпикуреизм с гедонизмом (греч. hedone — наслаждение), проповедующим наслаждение ради наслаждений. Гедонизм первоначально был развит в учении киренаиков, провозглашавших необязательность этических норм. Эпикур считал, что самое разрушительное страдание – это страх, который лишает человека свободы. Самый фундаментальный страх – страх перед смертью. Однако все страхи не имеют силы в глазах философа. Эпикур стремился освободить человека от страха перед смертью: «Смерть – самое страшное из зол, не имеет к нам никакого отношения, – утверждает Эпикур. – Ведь когда мы существуем, смерть еще не присутствует, а когда смерть присутствует, тогда мы не существуем».

Рис. 4. Разновидности детерминизма

Раскрыв сущность удовольствий, Эпикур разрабатывает их классификацию, выделяя три основных вида:

1) необходимые, т. е. естественные, вытекающие из природы человека и желаемые им;

2) необходимые, но не желаемые человеком;

3) не необходимые, т. е. противоестественные и нежелаемые.

Поясним на примере. Человек – существо социальное, поэтому удовольствие от общения естественно и необходимо для него. Однако если для экстраверта непосредственное и активное общение с другими людьми относится к первому виду, то для интроверта – ко второму. Вы спросите, почему у Эпикура нет четвертого вида удовольствий: не необходимые но желаемые, вытекающего из формально-логических критериев его классификации: необходимость и желаемость. Дело в том, что классификация Эпикура не формальна, а содержательна, в соответствии с раскрытой им сущностью добродетелей, поэтому не необходимые, противоестественные (алкоголизм, наркомания и т. п.) удовольствия, будучи их суррогатом, по природе своей удовольствием не являются, так как причиняют страдание, разрушают человеческую личность и, главное, не могут быть результатом свободы выбора.

Мудрец, по учению Эпикура, – тот, кто выбирает удовольствия первого вида для достижения безмятежности души – атараксии (греч. ataraXIa — невозмутимость) как цели счастливой жизни. Сам Эпикур из всех возможных удовольствий первого вида смыслом своей жизни сделал интеллектуальную дружбу. Школа Эпикура – это сад рядом с его домом, на вратах которого было начертано: «Путник, входи, здесь удовольствие – высшее благо». У Эпикура не было семьи и детей, все свое время он посвящал своим ученикам, друзьям и их детям.

Эпикур преодолел фатализм Демокрита не только концептуально, но и практически, самой своей судьбой. У Эпикура была врожденная болезнь почек, и повивальная бабка дала неутешительный прогноз по поводу продолжительности его жизни. Однако рано сформировавшись как философ и выработав размеренный образ жизни, посвященный любимому удовольствию – интеллектуальной дружбе и позволявший ему регулярно принимать лечебные ванны, Эпикур прожил 70 лет.

Почему же Эпикур утверждал, что он ничей последователь? Эпикур завершает дело сократовского переворота: в дополнение к онтологическому, гносеологическому, социальному и деятельностному аспектам нравственности, разработанным Сократом, Платоном и Аристотелем, Эпикур разработал цементирующий этику аспект свободы. Нравственную оценку любому поступку, в принципе, можно давать только при наличии свободы выбора. Таким образом, Эпикур выступает как свой среди чужих и чужой среди своих, поскольку завершает творческую линию идеализма, но на атомистической, т. е. материалистической, основе.

В гносеологии Эпикур выступил как последовательный сенсуалист. Важность этого раздела философии Эпикур подчеркнул специальным его названием – каноника (греч. kanon — правило, предписание), без чего невозможны разумная жизнь и разумная деятельность. Канонике он посвятил специальное произведение, в котором обосновал три критерия истины:

1) восприятия;

2) понятия, которые раскрываются как общие представления;

3) чувства.

«Ложь и ошибка, – поясняет Эпикур, – всегда лежат в прибавлениях, делаемых мыслью к чувственному восприятию…»

Поздняя Античность характеризуется как эллинистически-римский период, наполненный ощущением катастрофы. В области философии специфика этого периода заключается в том, что никаких принципиально новых онтологических и гносеологических идей не вырабатывается. Поздняя Античность по-старчески (внутри Античности как эпохи детства можно выделять свою возрастную динамику: досократика – детство; Аристотель, например, писал о «детском лепете» досократиков; высокая классика – зрелость и поздняя Античность – старость) «дожевывает» теоретические основы высокой классики, сосредоточившись на подведении жизненных итогов античной эпохи и размышляя о том, что же такое счастье. Показательно в этом отношении, что неоплатонизм не называют плотинизмом по имени основателя этой школы Плотина.

В рамках поздней Античности принято выделять ранний эллинизм, к которому относят скептицизм, эпикуреизм и стоицизм, и поздний эллинизм, представленный неоплатонизмом. Отнесение эпикуреизма к позднеантичной философии имеет то основание, что хронологически творчество Эпикура – это начавшаяся эпоха эллинизма, и его концепция приняла участие в позднеантичном диалоге о счастье. При этом учение Эпикура принципиально отличается от иных указанных учений поздней Античности, поскольку Эпикур разработал оригинальную онтологическую и гносеологическую концепцию и, главное, на этом основании завершил дело сократовского переворота в области этики. В то же время к позднеантичной философии по духу следует отнести киническую и упоминавшуюся выше киренскую школы, хотя и зародились они в период высокой классики, на рубеже V–IV вв. до н. э. Именно киники (основоположник Антисфен, ок. 445–360 до н. э.) и киренаики (основоположник – Аристипп, ум. после 366 до н. э.) выработали позицию, согласно которой предметом знания может быть только практически достижимое благо. Эти школы обозначили крайние полюса в разработке данной проблемы: киники обосновывали крайний аскетизм (греч. asketes — аскет, упражняющийся, подвижник; аскеза – крайнее воздержание, отказ от жизненных благ), а киренаики – гедонизм. В этих координатах в эпоху эллинизма развивается диалог о счастье. Эпикуреизм как теоретически обоснованная концепция выработал диалектическую позицию.

Размышляя о счастье, представители всех школ связывают его с достижением атараксии, но при этом каждый по-своему трактует безмятежность души. Скептики (греч. skepticos — рассматривающий, исследующий), представители школы, основанной Пирроном (360–270 до н. э.), трактуют невозмутимость духа, т. е. высшую степень доступного философу счастья, как воздержание от всяких суждений об истинной природе вещей. Стоики (греч. stoikos – название портика Stoa в Афинах, где учил философ Зенон из Китеона (336–265 до н. э.), ставший основателем стоицизма) обосновывали, что путь к счастью лежит через апатию (греч. apatheia – бесчувственность; состояние полного безразличия, равнодушия), т. е. через искоренение аффектов посредством жизни в согласии с природой. Можно сказать, что скептики фундамент счастливой жизни видят в гносеологической, а стоики – в онтологической безмятежности духа. При этом философия кинизма, продолжавшая существовать в эллинистический период, что особенно ярко выразилось в творчестве Диогена (ок. 412–323 до н. э.), доводила идею безмятежности духа до крайности, проповедуя нищету и полный отказ от удовольствий, поскольку сама природа определила тот минимум, в котором нуждается человек.

Позднеантичные учения о счастье разрабатывались как поиск свободы. Киники, проповедуя мораль аскетизма и крайней простоты, раскрывали этот тезис как независимость от всяческих условностей и религиозных предрассудков и достижение безусловной естественности и личной свободы. Киренаики, проповедуя смысл жизни в сиюминутном чувственном наслаждении, средством достижения счастья, тем не менее считают свободу, которая дает человеку силу отказаться от недостижимого удовольствия или от удовольствия, удовлетворение которого грозит причинить человеку страдание. Скептики, формулируя центральный вопрос о практическом поведении человека и о высшем доступном для него блаженстве, обосновывали заповедь «воздержания» от суждений о внутренней природе вещей и идеал совершенной невозмутимости как высшую мудрость.

Своеобразной кульминацией в творчестве этой школы выступают разработанные Энесидемом 10 «тропов» (греч. tropos – слово или выражение, употребленное в переносном значении для достижения большей выразительности) – аргументов, направленных против всех суждений о реальности, которые основываются на непосредственных впечатлениях. Позже Секст Эмпирик (ii—iii вв.), систематизировавший идеи скептицизма, классифицирует эти тропы следующим образом: первые четыре аргумента, обосновывающие необходимость воздержания от суждения о природе самих вещей, связаны с характеристиками познающего субъекта; седьмой и десятый тропы аргументируют от характеристик самих познаваемых объектов, а пятый, шестой, восьмой и девятый тропы содержат в себе отношение между субъектом и объектом. По-видимому, скептики, сосредоточившись на проблемах гносеологической невозмутимости, смогли более осознанно проникнуть в диалектику субъекта и объекта как основу анализа феномена свободы. Стоики в стремлении жить согласно с природой искали нравственную свободу как независимость от аффектов, которые являются главным источником пороков и бедствий человека. Однако только Эпикур онтологически обосновал наличие свободы в жизни человека.

Поздний эллинизм в форме неоплатонизма проблему счастья раскрывает как непосредственное единение с Богом. Плотин – основоположник этого направления (204–270) – в духе новых реалий, сложившихся после Рождества Христова, системно обобщил достижения античной философии для обоснования наиболее глубокого понимания атараксии как смысла жизни человека. С Платоном Плотина роднит противопоставление реальности сверхчувственного мира иллюзорному миру вещей. При этом высшей ступенью бытия, по Плотину, являются не вечные совершенные идеи, как у Платона, а божественное Первоединое, или Единое. Единое характеризуется полнотой бытия, что концептуально соответствует платоновской идее Блага, олицетворяющей единую божественную сущность Сократа.

По мысли Плотина, полнота бытия Первоединого приводит к творению. Идея творения была не характерна античной культуре и появляется только в позднеантичный период. Первое, что происходит из единого, – это Ум (Нус). В Уме различаются три момента:

1) понятие вещества как сущее;

2) мыслимое бытие или существование;

3) само мышление.

Ум – это действующая причина. Здесь прослеживается идея целесообразности, зародившаяся у Анаксагора и развитая Платоном и Аристотелем. Душа, по Плотину, относится к Уму так, как Ум относится к Единому. Душа имеет двойственную природу: с одной стороны, она стремится внутрь к Уму, а с другой стороны – обращена вовне. Все отдельные души происходят из одной Души как высшего божественного начала, что проявляется в способности людей сочувствовать друг другу. Видимый мир является эманацией (лат. emanation — истечение) Души. От мира идей, свойственных Уму, чувственный мир отличается как мир, протяженный в пространстве, длящийся во времени и неистинный. Чувственному миру доступна только тень, или призрак, истины. Тело при этом состоит из материи и формы. Множественность и различие частей предметов в чувственном мире приводят к борьбе, без чего нет единства и гармонии. В этой связи Плотин подчеркивает, что все бедствия в мире – это всего лишь детская игра, важная с нашей точки зрения, но не существенная по отношению к Единому. Плотин раскрывает не только гармоничность и диалектичность мироздания, но и его одушевленность, т. е. основные идеи, свойственные античной философии в целом.

Плотин развивает также элементы деятельностного типа мировоззрения, разработанные Аристотелем. Деятелем мира выступает его Душа. Существует три рода деятельности Души. Во-первых, это деятельность, в которой душа непосредственно зависит от своего тела, это низшие психические функции души. Во-вторых, это деятельность, которая хотя и возможна только при условии существования души в теле, но в своих функциях не зависит от тела. В-третьих, это деятельность, которая относится к Душе независимо от связи души с телом. Направленность этого последнего вида деятельности заключается в непосредственном слиянии с Единым, при котором Душа и Единое совпадают. Души людей, сумевших вполне отрешиться от всего чувственного, после смерти сливаются с божеством. Если же душа не возвышается до божественного, то низшие психические функции остаются с ней и после смерти: тогда возникает ряд переселений души. Таким образом, этика Плотина завершается его учением об очищении души как достижении наивысшего совершенства и освобождении Души от телесного, от земных интересов и возвышении ее до божественного. Венец этого состояния – экстаз, экстатическое погружение в божество, слияние с неизреченным Первоединым. Идея единой божественной сущности, последовательно развиваемая античными мыслителями от Фалеса до Аристотеля, нашла у Плотина глубокое мировоззренческое развитие. «Назад, в милую общину!» – восклицал Плотин, имея в виду небеса, вечное божественное бытие.

Вопросы для самопроверки

1. Сформулируйте предмет, доминирующую идею и основной принцип античной философии.

2. Каковы основные общие особенности античной философии?

3. Назовите основные этапы развития античной философии.

4. Какова хронологическая и концептуальная последовательность материалистических и идеалистических учений античности?

5. Какая категория со всей очевидностью выступает языком теоретического диалога между материализмом и идеализмом в античной философии?

6. Восстановите логику досократической философии.

7. Что такое закон?

8. В чем сущность сократовского переворота в античной философии?

9. Когда в культуре появляется термин «диалектика» и что он означает в этом исторически первом смысле слова?

10. Кто является самым ярким диалектиком в античной онтологии и почему?

11. Почему Аристотель назвал Зенона «первым диалектиком»?

12. Что такое субъективная и объективная диалектика?

13. В чем заключается принципиальное противоречие между философией Сократа и софистов?

14. Каковы основные аспекты этики как учения о морали, кем они были разработаны?

15. В чем принципиальное различие онтологии Платона и Аристотеля?

16. В чем различие атомизма Демокрита и Эпикура?

17. Что такое детерминизм и индетерминизм?

18. Что объединяет этические школы поздней Античности?

19. Какова логика развития идеи единой божественной сущности и ее завершение в концепции Плотина?

20. В чем заключается отличие древневосточной философии от античной?

Глава 6
Философия Cредневековья

На смену полноценно прожитой Античности как периода детства в истории человечества приходит Средневековье с его подростковой рефлексией. Этот наиболее драматичный и длительный период имеет свою внутреннюю динамику. Раннее Средневековье, просуществовавшее с рубежа I–II вв. по VIII в., характеризуется борьбой патристики и гностицизма. Патристика – это теологические и социально-философские учения отцов церкви (греч. pater – отец), в которых истины Библии принимаются безусловно, на веру. Гностицизм – первая христианская ересь, сторонники которой истины Библии не отрицали, но хотели их познать в поисках ответа на вопросы: «Кто мы?» «Что мы?» «Как возрождаемся?» «Зачем мы?» Но где познание, там искус сомнения, поэтому поиски гностиков вылились в ересь. Гностицизм развивался как широкое религиозно-философское мировоззренческое течение, представляющее смесь христианских религиозных догматов с греческой идеалистической философией и восточными религиями. Таким образом, в раннем Средневековье закладывается основная сквозная проблема этой эпохи: соотношение веры и знания. Самый ранний этап патристики получил название апологетики (греч. apologia – защита), для которой характерна высшая степень абсолютизации христианских догматов (греч. dogma – положение, принимаемое за непререкаемую истину). Своеобразное кредо апологетики было выражено Тертуллианом (ii—iii вв.): credo guia absurdum, т. е. верую даже тому, что разуму представляется абсурдным.

Именно в раннем Средневековье через веру и любовь к Богу человек пытался понять самое себя. Очень распространены были трактаты «О свободе воли», посредством которых анализировалась проблема зла в этом мире. Многие трактаты были анонимны, что было обусловлено стремлением авторов донести до читателя первозданную истину, не исказив ее своей субъективностью. В этом выражался религиозный традиционализм Средневековья: чем мысль древнее, тем она истиннее.

Аврелий Августин, или Августин Блаженный (354–430), – мыслитель, творчество которого отразило основное противоречие раннего Средневековья. Августин родился на севере Африки в городе Тагасте в семье, в которой мать была набожной христианкой, а отец имел необузданный африканский темперамент. Хотя семья была среднего достатка, родители не пожалели денег, чтобы отправить сына учиться в Карфаген. Однако Августин, унаследовав отцовский темперамент, пустился во все тяжкие разгульной студенческой жизни, в результате чего в 18 лет у него родился незаконнорожденный сын. Однажды, видимо, пресытившись развлечениями, Августин взял в руки трактат Цицерона, так как учился на ораторском отделении. С этого момента началось его увлечение Античностью: скептицизмом, неоплатонизмом, а затем манихейством и иными течениями гностицизма. Результатом этих духовных поисков явилось принятие христианства, чему в определенной степени способствовали личные переживания Августина, связанные с ранней смертью его сына. Аврелий Августин становится правоверным отцом церкви и в соответствии с библейской притчей о блудном сыне самым авторитетным представителем патристики. Бог, по Августину, причина всего. Бог сотворил мир и продолжает его творить. Августин разработал в христианском богословии проблему теодицеи (греч. theos – Бог и dike – справедливость) – проблему существования зла в мире. По учению Августина, добро – это проявление Бога на земле, а зло – это недостаток добра.

В раннем Средневековье наиболее авторитетным из античных мыслителей является Платон. Материальный мир – это искажение идеального образа творения, что и выступает причиной зла на земле. Бог же всеблаг, что соответствует идее Блага в платоновском царстве вечных совершенных идей и принципиально отличает Единого Бога от богов политеизма. Августин Блаженный писал, что идеи Платона – это «мысли Творца перед актом творения». Введя в философский обиход понятие «внутренний человек», Августин глубоко раскрыл, что жизнь души – это невероятно сложный и до конца не определяемый мир: «Великая бездна сам человек… волосы его легче счесть, чем его чувства и движения сердца».

Если «Исповедь» Августина раскрывает динамику человеческой личности, то его трактат «О граде Божьем» посвящен мистическому осмыслению диалектики истории. Августин исследует два вида социальной общности и деятельности: «град земной», т. е. государственность, основан «на любви к себе, доведенной до презрения к Богу»; «град божий», т. е. духовная общность, основан «на любви к Богу, доведенной до презрения к себе». Динамика как личности, так и истории имеет своим стержнем временной фактор, чему Августин уделяет серьезное внимание. Время в его учении – это коррелят помнящей, созерцающей и ожидающей души. Таким образом, выделяются три координаты целостного бытия во времени: настоящее в прошлом, настоящее в настоящем и настоящее в будущем. В постижении тайн бытия человека в мире, сотворенном Богом, Августин по-новому ставит проблему соотношения веры и знания по сравнению с апологетикой: «Верую, чтобы понимать». Борьба патристики и гностицизма сделала свое дело, смягчив догматизм ранней патристики и способствуя формированию схоластики, которая выступает «визитной карточкой» средневековой философии.