Текст книги "Родом из детства. Добрые и смешные рассказы о людях и тех, кто рядом с ними"

Лика, готовясь к съемкам для статьи в журнале, очень волновалась – эти съемки могли стать трамплином для ее карьеры. Стоит только увидеть ее фото нужным людям, и завтра она – знаменитость. На коне! Лика даже зажмурилась, представляя контракты со множеством нулей, возможность пролезть в тот закрытый для посторонних мирок, где крутятся самые-самые! Стоит лишь зацепиться там и тебя заметят, будут снимать. Деньги, известность… Она плавно повела плечами перед зеркалом и внезапно обнаружила, что по рукам и шее у нее пошла какая-то практически незаметная сыпь. На следующий день сыпь стала значительно заметнее и появился зуд, а еще через день ее подруга, разглядев под шарфом на шее Лики пятна и струпья, остановила лифт и выскочила из него, демонстративно обработав руки антисептиком. Какая уж тут съемка…

– Милочка… вы внезапно запаршивели? – с издевкой произнесла Ликина конкурентка, и Лика поняла, что это конец… Конец ее карьеры. Она и сама не помнила, как вышла из здания, где проходили съемки, и уставилась на соседнее здание, где располагалась вывеска с синим крестом, смутно ей о чем-то напомнившим…

Пятое колесо восемнадцатой телеги

Егор тоскливо смотрел на сидящую перед ним красавицу.

– И все-таки куда мне ее? – раздумья имели под собой серьезные основания. Накануне позвонила матушка и в приказном тоне потребовала, чтобы он срочно пристроил к себе на работу Виолетту.

– Мааам! Нееет. Только не это! Хочешь, я своего водителя тебе пришлю? На год? На два? Хочешь? На даче высадим на все пятьдесят соток картошку или гладиолусы? Что угодно! Фонтан, бассейн! Может, пристроить зимний сад к бане?

– Гошенька, ну что за глупости… Виола очень хорошая девочка, – снисходительно хмыкнула матушка Егора. – Что уж вы с братьями ее так недолюбливаете… Не понимаю…

Егор мог бы сказать, почему именно, но маме такие слова обычно не говорят. После еще более категоричного приказа он печально хмыкнул в трубку и ожесточенно посмотрел на экран смартфона.

– Блин! Я попал! – набрал номер и хмуро произнес. – Ты мне проспорил! Виолетта так и не вышла замуж, ее не похитили ни бедуины, ни инопланетяне, ни человек-паук, ни кто-то еще! Она завтра приходит устраиваться на работу ко мне.

– Братан! Тебе венок сразу прислать? – жизнерадостно заржал его двоюродный брат и по совместительству лучший друг Сашка. – Соболезную… Как написать? Безвременно утопшему или ты стреляться будешь для разнообразия?

– Придурок! Ты мне лучше скажи, как ты от нее отделался? Ты обещал выдать тайну, если наши матери ее пришлют мне!

Егорова тетка Зоя, родная сестра его матери, говаривала, что ее сыновья, что Сашка, что Алешка по вредности фору дадут кому угодно, поэтому Егор не сильно удивился увиливанию двоюродного братца от прямого ответа, но он и сам был не лыком шит, и в конце концов кузен сдался.

– Ладно, я тебе расскажу, но вечерком. С тебя коньяк и закуска, с меня история и Алешка в виде компании. Тем более что он первый пострадавший от нежной Виолочки!

Виолетта была семейным проклятием. Их дальняя родственница отличалась изумительной красотой и непостижимым нежеланием использовать головной мозг по прямому назначению.

– По-моему, она его носит, только чтобы глаза друг о друга при ходьбе не стучали и ветер в черепной коробке не гудел! – вздыхал Сашка. – А то так… Влетит в одно ушко, погудит в головенке пустой, из другого вылетит! Шумно, странно. Неприлично! Опять же прическа пострадает – локоны запутаются.

Он сидел за столом в квартире Егора и косился на своего родного брата Алешку.

– Начинай ты! – велел он.

Алешка помялся:

– Даже вспоминать не хочется! Я-то попал первым! Ну, то, что наши матушки по натуре своей являются стенобитными таранами, не мне вам рассказывать, да? Все матушек помнят? Вижу, что все, – аж вздрогнули! – одобрил он. – Короче, я даже отбивался поначалу недолго. Глупый очень потому как! – самокритично констатировал он. – Ну, думаю, пристрою куда-нибудь. Девица красивая, в рекламе такие всегда пригодятся. Но, блин, кто же знал, что она где ни появится, везде прямо выжженная полоса за ней?

По рассказу Алешки выходило, что сначала он отправил Виолетту в договорной отдел к юристам, где она тут же перепутала все договоры.

– Ее просто попросили подшить бумаги, а она ухитрилась распотрошить несколько папок с договорами, решив осчастливить юристов, которые все-все делали не так! – последние слова он произнес с манерным придыханием, от которого его родной брат нервно повел шеей.

– Ты того… Без интонаций, пожалуйста, а то мне аж захужело! – кротко попросил Сашка.

Алексей только безнадежно махнул рукой.

– Потом я спешно перевел ее в отдел продаж, потому что юристы хотели ее придушить.

– Дурень! Надо было оставить там, где она и была! Глядишь, они бы с трупом справились! – печально вздохнул Егор.

– Сам жалею. С одной стороны, а с другой… и кто бы тогда справился с нашими матушками, рвущимися разыскать невинную деточку, пропавшую в дебрях юриспруденции? – он хмыкнул. – В продажном отделе она поговорила с клиентом. С одним, но крупным! Я его четыре месяца приманивал, а эта… зззззжжж…

– Все, спекся, зажужжал! – подметил Сашка. – Он на этом месте всегда так реагирует!

– Да я до сих пор жалею, что не записал, что мне клиент потом сказал. Я даже не все слова знал! – горестно простонал Алексей. – Понятное дело, работать он с нами категорически отказался.

– Понятное! – согласились братья.

– Потом я решил, что ее просто уволю, но она начала так рыдать, что мне стало…

– Жалко? – подозрительно уточнил Егор, который никаких признаков излишней жалостливости в Алешке никогда не замечал.

– Ее? Жалко? Да ты че? С ума сошел? – фыркнул Алешка. – Стремно мне стало! Прикинь… Сидит такая деваха, ревет как пароходная сирена, да еще типа в обморок упасть пытается. А от чего? От увольнения? Да ну… Может, я к ней того…

– Домогался? – догадался о причине дискомфорта братца Егор. – Это нынче по-западному модно считать, что все особи мужского пола поголовно домогаются прекрасных дев.

– Глянь, какой у нас братец исключительно умный! – похвалил его вредный Алешка, обращаясь к Сашке. – Ты же помнишь, как она выглядит? О! Аж перекосило! Вижу, что помнишь. А как одевается?

Егор вздохнул. Виолетта обладала фигурой, потрясающей всякое нормальное мужское воображение, да еще и одевалась как бы это… Провокационно. И ладно бы на физиономию была как крокодил! С какой стороны ни глянь – красавица. Даже глаза редкого цвета. Егорова мать утверждала, что какие-то фиалковые. Егор, правда, никогда не рассматривал, потому что боялся, что перекосит его от отвращения, так что верил родительнице на слово.

– Ну вот. Одевается она в этакое полупрозрачное, полурасстегнутое, короткое, с разрезиками. Зараза! – припечатал Алешка. – И что должны подумать люди?

– Нууу, что ты нанял красивую идиотку, чтобы закрутить с ней нерабочие отношения, но что-то пошло не так и ты подло обидел прекрасную деву! – кивнул Егор.

– Прааально! – согласился Алешка. – А мне с моим коллективом дальше как-то работать надо. И всякие сплетни вокруг моей скромной особы, да покушения незамужних подчиненных на меня бедного-несчастного, лично мне совершенно ни к чему. Поэтому я Виолетте объявил, что я ее повысил и с этого момента она будет работать нашим рекламным лицом!

– Чем? – изумился Егор.

– Лицом рекламным! Эти два слова в ее голове как-то задержались и вместе связались. Ты бы видел, как она лицо в порядок привела! За две секунды! Ррраз и никаких следов слез. Честное слово, я в жизни такого не видал!

– А дальше? – с восторгом уточнил кузен.

– А дальше я ее устроил в самом дальнем закутке офиса, велел повесить напротив зеркало и работать лицом! Сказал, что там за зеркалом камера. Скрытая. И ее все время снимают. Она должна быть красивой и спокойной. Ничего не говорить и улыбаться.

– И она поверила? – уставился на него Егор. По его разумению, таких тупых девиц в принципе быть не может…

– Поверила, конечно! Ну что ты хочешь? Она же реалити-шоу смотрит постоянно, там как раз через зеркала часто снимают. Так что, поверила как миленькая! Я сам два дня ходил на нее смотреть! Офис и того больше. Все ржали как кони, а она сидит, в зеркало на себя смотрит, глазками хлопает. Улыбается!

– Ну так чего же она там у тебя напротив зеркала не осталась? – удивился Егор.

– Не поверишь! Через некоторое время пришла и заявила, что мечтает о карьерном росте! Хочет роль лица со словами и нормальные рекламные ролики!

– А ты? – c трудом удержался от хохота Егор.

– А что я? Я после первого раза резко поумнел и говорил с ней или в присутствии свидетелей, или с дверью, широко открытой в приемную. Так, чтобы секретарь видела, что у меня в кабинете происходит. Поэтому с чувством глубокого удовлетворения, даже счастья, я заявил, что ролики мы не снимаем, проект «рекламное лицо машинного цеха карбюраторного завода» закрыт из-за того, что она безукоризненно работала и все уже сделала. Все-все, что могла!

– Рыдала? – с научным интересом поинтересовался Егор.

– А то! Как фонтан в Петергофе! – довольно кивнул Алешка. – Но я сразу смотался к юристам и узнал, что они, если что, меня не выдадут!

– Зато меня матушка выдала с головой! – продолжил рассказ брата Сашка. – Звонит мне и говорит, мол, приезжай скорее, ты мне так нужен, так нужен! Приехал на свою голову… А там Виолетта вся в страданиях, соплях, бычках и паутине! – он покосился на фыркнувшего братца и пояснил. – А что? Я, может, в душе художник! Я ее так вижу – в вышеперечисленном! Имею право?

– Имеешь, имеешь, – утешил его Егор.

– Короче, мать мне ее навязала! Говорит, что хочешь делай, но девочку надо на работу взять! Думаю, ладно, возьму, мне ж нетрудно. Доведу ее до работы и обратно отправлю. Взял? Взял! Но матушка меня сходу раскусила и требовала пообещать, что я Виолочку пристрою на «приличную должность».

– И что ты сделал? – Егор много раз пытался уточнить подробности, но Сашка не поддавался.

– Я учел разработки брата и сдал ее в бухгалтерию, – начал рассказывать кузен.

– Ку-да? Ты че? Самоубийца? – c некоторым даже восхищением уточнил Егор.

– Неее, я ж знал, что будет! У меня главбухша – такая гидра и грифон в юбке! Она красотку дальше порога не пустила и сразу дала ответственную работу – выдала кипу черновиков и велела в шредер все спускать по одному листку, а то шредер подавится! Правда, главбух на меня так смотрела, будто этот самый шредер мною бы с удовольствием накормила!

– И насколько хватило черновиков?

– Их было значительно больше, чем времени у самой Виолеточки. Потому что ласточка наша родственная когда-то собиралась быть бухгалтером и даже проучилась на двухнедельных курсах! Во как! Об этом она моему грифону в юбке и сообщила. Потом рассмотрела черновики и заявила, что она точно знает – учет ведется не так как надо и она все-все тут переделает.

– Бухгалтерша ее упихала в шредер? – живо заинтересовался Егор.

– Неее, я бы обрадовался, а главбухша на меня злилась, так что, вместо этого она мне отомстила – очень мило согласилась выслушать все замечания ценного работника, но только после срочной инвентаризации на наших объектах. Сначала на самом крупном! Вызвала водителя и отправила эту красоту писанную по объектам.

– И че?

– И все! Работа стала! Ну что ты хочешь, если приезжает такая… Ну, блин, вы ж знаете какая! И ходит по стройке среди работяг! Мало того что ходит… уложила инвентарные ведомости на оконный проем и там галочки ставила. А у нее декольте гораздо, гораааздо больше разума! Короче, стал не только наш корпус, но и соседний! Все к окнам прилипли и пялятся! А Виола идет, ветер эти ее оборки развевает… Мужики чуть с лесов не падают!

– А ты?

– Мне позвонил главный инженер. Он мог бы не трудиться звонить – орал так, что я и без технических приспособлений услышал бы… – Сашка фыркнул.

– Я пошел было в бухгалтерию поругаться. Ну, вы понимаете, надо ж на кого-то было сорваться… Начал было возмущаться, что Виолетту на объекты послали, а главбухша показывает мне приказы на инвентаризацию по всем объектам! Я их действительно некоторое время назад подписал, а она только имя исполнителя вписала. И стою я, как дурак, посредь собственной бухгалтерии!

– Ну? – Егор понимал, каково это, и братцу сочувствовал.

– Ну, что ну? Поговорили по душам, рассказал я грифону своему все как есть, мы друг друга поняли, простили, и она мне посоветовала отправить Виолетту к геодезистам. Гениально вообще-то! Как раз осень, у нас объект в одном славном глухом глинистом и вязком месте Подмосковья. Ребят геодезистов я лично предупредил, премию посулил, и они загоняли красавицу нашу семейную так, что она сама пришла и потребовала дать ей другую работу. А я такой, мол, нетути… уся закончилась! Только по болоту лазить!

– Она уволилась сама?

– Неее, сначала мне наябедничала на главбухшу, что та все-все не так делает! Ага, не по алфавиту счета раскладывает! Даже Алешкиных юристов припомнила, что, мол, везде такой бардак, такой бардак, и только она в белом пальто!

– А потом?

– А потом пришел главный инженер и уточнил, что она делала с исполнительной документацией по геодезическим съемкам. Она и ему рассказала про бардак и неалфавитное размещение бумажек – она не стерпела такое и все разложила как надо. Он ответил.

– Громко?

– Очень! Громко, емко и развернуто. И… братцы, она обиделась! Сказала, что мы все грубые, раз такие слова говорим, и вообще, находиться в нашем обществе и нести порядок в этот хаос она не может!

– Одолжи мне своего главного! – взмолился Егор.

– Самому нужен! У тебя чего, кадров мало? – хмыкнул Сашка.

– Кадров полно, но не такие громкие, – вздохнул Егор. – А потом, у меня же специфика… Ну, куда мне ее, а?

За сутки, прошедшие со встречи кузенов, в голове Егора, как назло, ни одной маленькой идеюшки не появилось. На работу он отправился в слабой надежде, что Виолетта не прибудет. Ну, может, не найдет место или по дороге в ее прекрасный лик влюбится какой-нибудь миллионер.

– И куда смотрят киношники? Тут такая звездища будущая ходит совершенно неприкаянно, а они и в ус не дуют! – ворчал Егор, пугая свою секретаршу.

– Егор Иванович, у вас все в порядке? – уточнила она. – Может, кофе?

– Да, давайте, но только с ядом! У нас есть яд? – хмуро уточнил Егор.

– А как же! У нас все есть! – с гордостью кивнула его секретарь Ирина Петровна. – Только… Если я вам кофе подам с кивсяком, это будет противно и неэстетично!

– Зато дешево, надежно и практично! – автоматически среагировал Егор и тут же поинтересовался. – А что? Их уже привезли?

– А как же! Уже размещены у Алексея! – Ирина Петровна животных любила всяких. Начиная с беспозвоночных и заканчивая начальством. Его она тоже причисляла к животному миру, но вовсе не из-за каких-то обидных взглядов типа: «Все мужики козлы» или «Уууу… жывооотное». Нет, Егора она нежно любила еще с тех времен, когда он только начал строить бизнес в сфере поставок кормов для животных. Она как раз вышла на пенсию, да, рано – по своему северному стажу, но не все работодатели рвались брать на работу секретарем не нежную нимфу, а энергичную даму, выглядящую на свой возраст. А Егор ее взял сразу же! Начальством был вменяемым – не подличал, зарплату не задерживал, если был вал работы, честно и забавно извинялся, прося задержаться после работы. Короче, такого директора не любить было глупо! К животным она его причисляла чисто из биологических соображений и это было почетно! Многих людей она сравнивала с неодушевленными предметами, таких недолюбливала и периодически это даже демонстрировала.

– Кивсяки – это хорошо! А то мне уже список прислали – запись на них. Я, правда, не могу понять, кому они могут нравиться…

– Ну, как же! ПрЭлестные создания – гениальная идея для отпугивания непрошенных гостей. Приходят к человеку такие гости, а он – так, мол, и так, придержите зверушку, пока я вам кофею сварю.

Егор бы посмеялся, но голова была забита предстоящим визитом Виолетты, и он только невыразительно похрюкал. Ирина Петровна, будучи давно и счастливо замужней дамой и мамой двух взрослых сыновей, начальственные звуки расшифровала с полухрюка: «Я б посмеялся, но занят очень, так что не мешай, а?»

– Все-все, не беспокою. Кофе принесу. Яду, если что, добавите сами – сахар так тоже обзывают.

Она скрылась за дверью, а Егор все озадаченно соображал про трудоустройство дальней родственницы.

– Блат… Вот, все ругаются на начальство, мол, блатных берем. Да я бы денег заплатил тому, кто мне скажет, как послать эту блатную куда подальше и при этом маму не обидеть! – простонал он. – Ее же как пятое колесо в телеге – ну никуда не впихать! Невпихуемое какое-то существо! Продавцом ее поставить в зоомагазин – так у меня все покупатели разбегутся! Менеджером по интернет-продажам – еще хуже! В бухгалтерию я ее даже на порог не пущу, а юрист наш в нее влюбится и совсем работать перестанет! Паразит! Кадры? Туда можно, но к вечеру у меня на один кадр будет меньше – Натуся Виолу утопит в аквариуме, и это хорошо! Только вот… тело-то куда девать? И почему я продал пираний? Вот дурак!

Егор животных не любил – он их обожал! Дома у него было восемь разномастных кошек, четыре собаки и пять попугаев породы «неликвид облезлый списанный». Кроме того, на складах официально проживали еще штук пятнадцать-двадцать кошек. Все стерилизованные, ухоженные, с ошейниками и ветеринарными паспортами, залюбленные кладовщиками до состояния полной безнаказанности. Егор всегда подбирал сотрудников по принципу «свой» или «не свой». «Свойность» определялась в первую очередь отношением к живности. Не любите животных – ваше право, но тогда идите искать работу в другом месте.

В зоомагазинах у него работали истинные фанатики, способные любоваться сколопендрами, как картинами Боттичелли, начесывать спинку огромной жабе-аге по имени Агава Путятична и умиляться, когда она начинает петь, распахивая пасть так, что в нее можно запросто вложить средних размеров мяч. Разговоры сотрудников были очень специфичные:

– Я его выкупил! Ну, не могу я Васю в чужие руки отдать. Смотрю, какой-то придурок собрался покупать – типа девушку попугать. Идиот! А Вася, ну, ты же знаешь, он же в доску свой, ручной! – это Алексей из отдела рептилий о своем любимом реснитчатом бананоеде Василии.

Собак и кошек Егор на реализацию не брал категорически! Пристраивать, да, в его магазинах иногда пристраивали. Но только в очень добрые руки и, как правило, после многочисленных переговоров и консультаций с потенциальными владельцами. Из животных Егор бестрепетно торговал насекомым живым кормом, который покупали охотно и часто, забавными созданиями типа палочников и неядовитых пауков, кивсяками, а также рыбками, моллюсками, ящерицами и змеями, жабами и лягушками, непременным набором птиц и мелкой млекопитающей живностью.

В его коллектив, закаленный стычками с клиентами из серии: «Милый, купи мне баааальшого папугааая», напитанный в детстве книгами Джеральда Даррелла, Джеймса Хэрриота, Бернгарда Гржимека, подобранный многолетними усилиями своего директора, Виолетта никак, никаким образом не вписывалась!

Это стало еще понятнее, когда она, все-таки нигде не потерявшись, явилась в офис, бесцеремонно прогарцевала мимо опешившей Ирины Петровны и, мило поздоровавшись, уселась напротив Егора.

– Здрасьте! Егор, мне тетя Аня сказала, что ты меня на работу к себе устроишь! – сообщила она Егору, и тот чуть зубами не заскрежетал. Если бы он меньше любил мать, вот из принципа позвонил бы и поругался. Нет, сначала вышиб бы эту идиотку, а потом поругался бы! А идиотка радостно продолжила:

– Ты меня секретаршей берешь, да?

– C чего ты взяла? – сдавленно прошипел Егор.

– Да у тебя там такая вся сидит… некрасивая и старая! Ей, наверное, уже лет пятьдесят есть! – Виолетта покосилась на свое отражение в оконном стекле. – Секретарша должна быть лицом фирмы!

– Секретарь – это работник, а не рекламная вывеска. Ирина Петровна отличный, просто великолепный работник! – немного слишком громко сказал Егор, очень стараясь не заорать в голос, впрочем, Ирина и так его отлично услышала и подумала, что не зря она начальство любит!

– И никакая она не старая! И я тебя секретарем в жизни не возьму!

– Жаль… А куда тогда? В бухгалтерию? Я курсы заканчивала! Сашке очень помогла – у него такая главбухша неграмотная, да и главный инженер не лучше! А у Алешки все юристы тупицы! Так что я и в юридическом отделе могу.

– А в кадрах? В кадрах можешь? – живо заинтересовался Егор, решивший, что пираний нужно срочно дозаказать и таким образом решить проблему утилизации трупа в аквариуме. – Натуся ее точно утопит! – успел подумать он.

– Нее, в кадрах я не пробовала… – разочаровала его Виолетта, надув губки. – Но могу попробовать! Это же все несложно!

– Неее, до вечера Натуся ее не выдержит, прибьет раньше! А сейчас день, свидетелей вокруг много, и, как назло, все свои… от них избавляться нельзя! – раздумывал Егор. – Виолетта того не стоит однозначно.

– Так куда мне? – Виолетта кокетливо склонила голову на бок. Родство родством, но оно такое отдаленное, что в личных отношениях его можно и не считать. Если не брать в расчет это самое родство, то Егор ее устраивал. Вполне себе симпатичный, опять же зарабатывает неплохо. Правда, на кошках-собаках повернутый, но это вопрос решаемый! Ночная кукушка дневную перекукует! Влюбится – как миленький от всякой фигни избавится! А дальше… Дальше начнется не жизнь, а сказка! Для нее, для Виолетты, конечно! Сказка, в понимании Виолетты, состояла в том, чтобы выйти замуж повыгоднее, а дальше делать то, что хочется, то есть ездить по магазинам, по кафе, по спа, на ноготки, на реснички-бровки, на море… Короче, отдыхать! Если бы ее спросили, от чего она собралась отдыхать, она бы не объяснила, но не потому, что не знала, просто удивилась бы, как можно не понимать таких простых вещей… Правда, пока никто не интересовался, да и отдых, достойный ее особы, никто не предлагал. Предлагали много всякого другого, но Виолетта, как девушка воспитанная, на глупости не велась, на пустяки не разменивалась, а сообразно разработанному ею хитрому плану устраивалась работать с тем, чтобы влюбить в себя того, кто предложит правильное – руку, сердце и деньги, а главное, чтобы последнее было в нужном количестве!

Торговля зоотоварами была менее прибыльна, чем реклама и строительство, поэтому из всех очень дальних родственников, пригодных для брака, к Егору умная и предусмотрительная Виолетта наведалась в последнюю очередь. На безрыбье, так сказать…

Егор как раз мучительно соображал, стараясь сдержаться и не выдать рвущийся с языка ответ на вопрос «Куда мне?», когда у него зазвонил смартфон и его сотрудник, который занимался рептилиями, торопливо изложил проблему:

– Гусеницы расползлись! Поставщик плохо закрепил несколько коробок.

– Какие именно? – Егор мысленно поблагодарил гусениц и поставщика за возможность отвлечься от созерцания мерзкой красавицы.

– Бражника! – табачный бражник – это толстая зеленая гусеница длиной семь-восемь сантиметров, очень любимая рептилиями и очень даже недешевая.

– Так куда мне? – привлекла внимание Егора родственная соискательница работы.

– О! Как ты вовремя! – вдруг сообразил Егор. – Ты мне очень пригодишься! Пошли!

– Куда?

– Будешь заведовать отделом живых кормов. И как начальник отдела получаешь первое задание – собрать бражника!

Егор воодушевленно скомандовал в трубку:

– Ничего не трогай! Я веду тебе подмогу! – и пронесся мимо Ирины Петровны в направлении склада, таща за собой красавицу Виолетту.

Визг своей блатной сотрудницы он слушал как музыку!

– Ну, что ты хочешь? Это очень дорогие гусеницы. Их надо собрать! Не давить, а собрать. Да, пальчиками и аккуратно! Подавишь – вычту из зарплаты. Какие еще щипцы? Перчатки? Ну да, можно. А то, как ты там руки мыла, я не знаю, а они чувствительны. Да! Так вот, потом взвесишь и расфасуешь по полкило мучника. Алексей проконтролирует. Что такое мучник? Да вон он!

Вопль Виолетты от увиденной белой червячной массы Егор даже записал на телефон для потомков!

– Чего ты так орешь? Это вся твоя работа! Да, а вот тут сверчки. Не страшные? Это хорошо! Как это чего они прыгают? Натура у них такая! Тут туркменские тараканы, а тут мадагаскарские! Уй, что же ты так вопишь-то? И куда это ты? Тараканов боишься? Да что их бояться? Большие? Ну, это еще не очень большие – большие как раз мадагаскарские. Не ори так. Лопнет стекло, сама собирать будешь! А! Раз с тараканами и гусеницами не хочешь, ладно! Посчитаешь мороженых мышей и крыс. Как зачем морозим? Мы их такими покупаем на корм. Да ты не бойся, они в вакуумные пакеты запаяны порционно. Алеш, придержи девушку, а то она сейчас к маисам рухнет, а они ценные!

Виолетта, чтобы не смотреть на морозильник с крысами, машинально заглянула полюбопытствовать, кто такие маисы, и уставилась на ряд небольших террариумов, где лежали красивые кожаные браслетики и пояски.

– Зачем тут браслетики? Ой, они что, живые? Это зззззмеииии! – прошипела внезапно осипшая от ужаса Виолетта.

– Конечно! Маисовые полозы. Они тебе не нравятся? Думаешь, пауки приятнее? Понимаю, понимаю! Вкусы-то у всех разные! У нас вот девушка работает, она очень нежно к сколопендрам относится. Это ядовитые многоножки такие. Я вот этого не очень понимаю, между нами! Да и от кивсяков не в восторге, но и на них любители есть! Вооо, правильно стоишь. Справа сколопендры, слева – кивсяки. Осторожно, что ж ты так прыгаешь?! Да тише, не пугай жабу, она только что поела!

Виолетта, ощутившая себя в ожившем ночном кошмаре, меньше всего думала о какой-то жабе, налетела на стойку с террариумами, которые казались кусочками джунглей, и вдруг круглый камень в верхнем террариуме, как раз находящемся на уровне глаз Виолетты, раскрылся почти пополам, а потом истошно, громко и пронзительно завопил.

– Ну, вооот! Напугала! Теперь ее полчаса не заткнуть, а то еще и вытошнит.

– Кооогооо? – Виолетта вообще не поняла, кто это!

– Как кого? Жабу, конечно. Которую я тебе только что велел не пугать, потому что она утром ела. Алеш, что жаба ела?

– Мышку слопала. Но ведь, и правда, может того… обратно вернуть! – озабоченно покачал головой красавец под два метра ростом, с трогательным вниманием уставившись на вопящую жабу.

– Маргоша, ну, не переживай так! Девушка не специально!

– Вы чччто? Все тутт пппсссихи? – догадалась Виолетта, покосившись на внезапно замолкшую жабу.

– Ну, можно и так сказать! – радостно кивнул Егор. – Пойдем, я тебя на воздух выведу, а то ты стала такого странного цвета. Странного, но мне приятного – как у гусениц бражников… какого-то такого… слегка салатового.

Он увел Виолетту на улицу, причем шла она с некоторым трудом – колени подгибались от пережитого ужаса.

– Так что? Тебе легче? Если да, давай, приступай! – Егор деловито потер руки. – Должность начальника отдела на дороге не валяется! От сердца отрываю, можно сказать! Исключительно благодаря родственным отношениям! – он едва сдержал гнусное хихиканье.

– Неее, я того… Лучше обратно пойду устроюсь! – замотала головой Виолетта. – Я соцопросами занималась.

– Как? Ты не хочешь быть начальником отдела? О, ужас! Погоди! Я сейчас матери своей позвоню, и ты сама ей это скажешь! – он стремительно набрал номер, вручил Виолетте смартфон, довольно выслушав, как она торопливо говорит, что тут работать не хочет! Да! Даже на должности начальника отдела живых кормов! Почему? Эээээ, по личным причинам.

Виолетта отправилась к метро, волоча за собой свои увядшие на корню мечты и надежды, Егор, весело посвистывая, отправился в кабинет пить кофе с ядом… Эээ, то есть с сахаром. А его мама, посмеиваясь, набрала номер своей родной сестры Зои.

– Ну, ты проспорила, дорогая! С тебя вареники с вишней! Виолетта свалила, даже не устроившись! Правда, я так думаю, что Гоше его специфика помогла, но он же сообразил ею воспользоваться! Ну, как дальше действуем?

– Как это как? По плану! После Виолетты любая сколько-нибудь нормальная девица кладом покажется! Я Сашке уже настоящую протеже пристроила, они на свидания ходят! Алеша и вовсе быстрый – с той, которую я ему на работу после Виолы сосватала, он скоро в Норвегию едет. А ты как?

– Завтра же Настеньку Егору предложу – как начальника отдела живых кормов! – хмыкнула мама Егора. – Он-то, чудак, ее в упор не замечает – с детства знакомы, а девочка – просто клад. И животных любит, как он, и такая… Ну, настоящая! Главное-то в нашем деле что?

– Найти правильное место для каждого колеса! – рассмеялась ее сестра Зоя. – А то мы с тобой внуков еще десять лет не дождемся!