Текст книги "Дела эльфийские, проблемы некромантские"

– Я бегал. Я устал. Принеси поесть, а?

– Нашел прислугу тоже мне. – Я вскочила на ноги, одернула рубашку и, гордо задрав нос, зашагала по следам Полли. – Умрешь с голоду – оплакивать не буду, учти.

За спиной послышалось притворное хныканье. Верлен, оказывается, мастерски умел прибедняться и придуриваться одновременно. Я вздохнула, обругала себя за мягкотелость и оглянулась:

– Тебе печенье на десерт прихватить?

– Ты, конечно, не подумай, что я боюсь, – проговорил Лесс, едва мы выбрались из подземного перехода на учебное кладбище, – но ты уверена, что я тут нужен?

– Я же помогала тебе с ее «боевой магией» бороться, теперь и ты терпи, – фыркнула я.

– Помогала? – Верлен чуть голос не сорвал от возмущения. – Ты думаешь «Да, Поллиэ, так его, так!» – это помогала?

– Ну, каюсь, не удержалась пару раз, – хихикнула я. – Где она, кстати?

От былого азарта не осталось и следа. Девочка семенила мелкими шагами за нами, сжав кулачки под подбородком, и тряслась как осенний лист. Думаю, будь ее воля – она бы вцепилась мне в край рубашки и зажмурилась, чтобы ничего вокруг не видеть.

– Не бойся, ничего страшного здесь произойти не может, – проговорила я, протягивая ей руку.

Поллиарина уцепилась за нее, как за последнюю надежду на спасение. Сейчас девочка увидит, что это кладбище совершенно безвредно, а я обязательно расскажу, что можно делать и что нельзя, бояться она не перестанет, зато я буду уверена, что она никогда ничего кривого в моей сфере не намагичит.

Мы прошествовали к полюбившейся мне могилке, и я приготовилась поднять нашего «учебно-боевого товарища», когда поняла, что мне делать ничего не придется. Пробужденный не сопротивлялся и даже как будто был рад нашему появлению.

Это-то меня и насторожило. Причем моментально.

Как я уже говорила, подобного рода нежить лишена мыслей, эмоций, желаний, потребностей. Бывают лишь задачи, заложенные некромагом, ее пробуждающим. Кто и чем наделил наше учебное пособие – я не знала, но меч его так сверкал на солнце, словно не далее как утром был заточен у умелого кузнеца.

– Хель, мне не очень нравится твое выражение лица, – проговорил верлен.

– Наверняка я бы тоже не пришла в восторг, его увидев, – отозвалась я, задвигая Поллиэ за спину. – Как думаешь, когда у него день рождения? – кивнула я на пошатывающийся скелет.

– Это сейчас важно?

– Да не особо, думаю просто, в честь чего ему такую штучку вручили. – Я указала на меч.

– За неоценимую помощь в сфере некромагии, может? – отшутился верлен, нервно дернув глазом.

Неужто среди моих учеников внезапно нашелся кто-то столь недюжинного таланта, что вместо отдыха прибегал на кладбище практиковаться с нежитью? И где тогда сейчас этот умелец? Надеюсь, жив-здоров, а то оправдываться мне потом перед сиром де Асти…

Но разрази меня Дейм, кроме меня здесь никто не смог бы это проделать, а посторонним на кладбище было не пробраться – его, как и всю территорию Академии, скрывал защитный купол.

– Лесс! – взвизгнула Полли, и я обернулась.

У горла верлена сверкнуло лезвие меча. Второй пробужденный? Вот теперь мне это совсем не понравилось. Однако я не успела ничего сделать, в то время как Лесс на считаные удары сердца прикрыл глаза, опуская голову, – и скелет отшвырнуло от него аж к ограде. Магия без помощи рук… Похвально.

Меч выпал к ногам верлена, тот не побрезговал его схватить. Но оставшийся без оружия пробужденный не растерял былой самоуверенности, встал, возвратил на место пару вывернутых костей, похрустел и снова зашагал к нам.

– Хватай Полли, и бегите в Академию, – встав с Лессом спиной к спине, прошептала я.

– Ты шутишь? И оставить тебя здесь? – возмущенно прошипел верлен.

– Действительно, глупость какая. Оставить некромантку на кладбище, кому бы могло это в голову прийти? – фыркнула я. – Полли?

Девочка не отозвалась. Неужто дар речи потеряла от увиденного?

– Поллиэ? – повторила я и поняла, что девочки поблизости нет. – Где это недоразумение?

Мы разбежались в разные стороны с верленом, осматриваясь вокруг в поисках подопечной. Я поднялась на ближайший холм и некрасиво выругалась, после чего чуть ли не кувырком слетела обратно, навстречу Лессу.

– У нас массовое пробуждение! – выкрикнула я. – Поллиэ, хрисс тебя дери!

– Осторожно!

Рядом со мной, едва не опалив челку, пролетел лессовский пульсар, а за спиной раздался лязг осыпающихся костей и доспехов.

Спасибо сказать я не успела, из-за дерева, что стояло в паре локтей от склепа, высунулся лук, и едва тренькнула тетива – я резко выбросила ладонь вперед, сбивая стрелу с намеченной цели простой энергетической волной. Верлен, кажется, даже не осознал, что я его только что тоже спасла.

Присмотревшись, я провела ладонями над землей. Кто бы тут ни похозяйничал, некроматерию он вытянул основательно: пробужденные, больше не привязанные к своим могилам, судя по всему, были настроены крайне враждебно.

И в этот миг с противоположной стороны кладбища раздался пронзительный визг, и, хрустнув сухими ветками кустарников, в небо сорвалась большая белая птица. Мы с верленом застыли, открыв рты, когда существо повисло над нами. Понимание того, что это была вовсе не птица, пришло не сразу.

Десятки пробужденных, видимо, разделили наше изумление, но опомнились куда быстрее. Гремя костьми и доспехами, они продолжили свое медленное наступление, а существо приземлилось позади нас, трепеща крыльями. Фарфоровая кожа, прозрачные глаза, вытянувшийся ниточкой зрачок… Сомнений не было, это – Поллиэ. Но что с ней приключилось, осталось для меня загадкой. Судя по лицу декана Алмора, для него тоже.

– Их так много, мне страшно… – прошептало существо, сцепив руки замочком на груди.

Странно было слышать подобное от создания, появление которого само по себе могло разогнать целую площадь людей. Если бы наши пробужденные что-то соображали, то скорее всего сейчас уже убегали бы, сверкая костлявыми пятками.

Еще одна стрела со свистом пролетела между нами с верленом и воткнулась в дерево в локте от Полли. Девочка взвизгнула и прыжком оказалась у Лесса на спине, зажмурившись от ужаса. Лесс полупридушенно выдал:

– Сир де Асти меня о подобном что-то не предупреждал.

– Если кто-то еще предупредил самого де Асти, – усмехнулась я. – Оттащи ребенка в Академию и успокой. Пока не пришлось успокаивать целую толпу увидевших «это».

– Но оставить тебя…

– Мне это место уже роднее дома, – ободряюще хлопнула я верлена по плечу. – Разберешься с Полли и возвращайся, коли так хочется поучаствовать.

Лесс узрел во мне некие зачатки рассудка, поэтому кивнул, схватил девочку за руку и ринулся в переход.

– И какие планы на вечер, ребят? – зачем-то спросила я у агрессивно настроенных скелетов.

А планы у них были. И мои в расчет явно никто не хотел брать, поскольку не допускали даже мысли, что я смогу когда-то их реализовать. Едва верлен с девочкой окончательно скрылись из вида, нежить «оживилась», точно ждала, когда останется со мной наедине.

Проведя ладонью над землей, я резко вскинула руку вверх. Мерцающая черная волна снесла первые ряды наступающих. Они осыпались и… исчезли. Заново собрались в фигуры лишь двое. И вот тут я поняла, что нас жестоко разыграли.

Из всей этой несметной толпы истинной нежитью были лишь десять-двенадцать скелетов от силы, остальные являлись их хрупкими копиями. Я такое проделывать не умела. Более того, подозревала, что вмешалась чернокнижная магия. Но откуда и как сюда попал этот гад? А главное – для чего? Не приди сюда сегодня мы, здесь бы в любом случае оказалась целая группа учеников через неделю. Да и хрисс знает, что могло бы случиться до этого времени.

За пределы кладбища скелеты бы не вышли, а если бы попытались, то моментально осыпались бы в пыль. По крайней мере, копии.

Я подобрала с земли брошенный верленом меч, сжала лезвие между ладонями. Кидаться в толпу, выискивая и разрывая черные нити, что питали пробужденных, было бы слишком неразумно. С оружием же я управляться не умела, но попробовать стоило.

В последний раз, когда в моих руках оказался меч, вместо растерзанного чучела, на котором нас с одногруппниками заставляли отрабатывать удары, пострадала лишь мирно пасущаяся неподалеку корова и немножко сам преподаватель боевых искусств. Нет, корова осталась жива, просто лишилась кисточки на хвосте, но, перепуганная, сбила с ног преподавателя, затем чучело, запутавшись рогами в тряпке, его обматывающей, а потом, сломав изгородь, бодро умчалась в поля, на зависть любым скакунам. После чего было решено, что подобные занятия для некоторых магов совершенно необязательны, и я получила заслуженное освобождение и была отправлена читать книжки.

В селах потом с ужасом рассказывали, что еще долго безголовая корова нарезала круги между их домами и глухо мычала. Садисты. Не могли, что ли, тряпку с животного снять?

Лезвие засветилось черными прожилками, я вскарабкалась на надломленный столб недалеко от выхода и присмотрелась. Как назло, нужные мне пробужденные были слишком рассредоточены по кладбищу.

Возомнив себя последней валькирией, я соскочила со столба, схватившись за наиболее крепкую с виду ветку, пролетела над черепушками, снесла мечом пару голов, которые с шипением, точно выпуская дух, опадали на землю под ноги «товарищам», которых становилось все больше и больше.

Не успела я это отметить, как ветка предательски треснула и я улетела в самую кучу. Пока мертвецы соображали, что произошло, я успела отловить еще пятерых, невежливо растолкав толпу, шипя от боли и потирая ушибленную поясницу. Плохая получилась валькирия. Очень плохая.

Понимая, что сейчас меня окружат и скорее всего истыкают мечами, копьями и стрелами, превратив в ежика, я припала на одно колено и ударила ладонью в землю. Во все стороны полетели волны, сбивая с ног противников. Порадовавшись временному замешательству, я допрыгала еще до двух жертв. Их нити я перехватила уже вручную, поскольку меч остался болтаться у кого-то в глазнице. Да и без него мне было явно спокойнее. По крайней мере, шансы покалечиться самой сократились в разы.

Заметно поредели и нестройные ряды нежити. Еще рывок, я снова раскидала окружающих меня скелетов энергетической волной, быстро «оборвала» двоих и ринулась к последнему. Кажется, к последнему.

Некроматерия успокоилась, черные нити, словно змеи, расползались в стороны. Отряхнув руки, я разогнулась, оглядываясь по сторонам. Через переход ко мне мчался Лесс. Он вдруг резко вскинул руку, словно хотел о чем-то предупредить, но резкая боль в боку меня подкосила. Я рухнула на колени и повалилась на землю, расплывающимся взглядом увидев последнего, незамеченного скелета.

– Покойся… с миром… – прошипела я и непослушной рукой таки разорвала его связь с землей. После чего увидела только взволнованное лицо верлена, который что-то говорил, но голос его утонул в шуме ветра, а силуэт растворился в кромешной черноте.

Междустрочие. Ругательное

– Декан Алмор, будьте спокойнее, Литы ради. Мы уже поняли, что вы владеете тролльими ругательствами в совершенстве, – устало потер виски сир де Асти.

– Спокойнее? Какого хрисса вы не предупредили меня, декана Башни Рун, что на мой факультет приняли… что-то! – Лесс рвал и метал, вышагивая по кабинету ректора из угла в угол.

– Я бы попросил. – Мефисто разлегся в кресле в углу как у себя дома. – Это лишь демон разрушения, что вы из этого трагедию устроили?

Сир де Асти приподнял брови в легком недоумении:

– Демон разрушения? Господин Фель, вы же сказали, что это ваша дальняя родственница. Лишь из уважения и доверия к вам я и дал согласие на принятие девочки вне правил…

Мефисто закатил глаза:

– Я предвидел, что вы откажете, скажи я правду. Равно как и то, что эта девочка для Академии послужит лишь на благо. И будь вы чуть более осведомлены, декан Алмор, еще бы по фамилии девочки поняли, с кем имеете дело. Най-Лите. «Рожденная Литой». Так что здесь стоит не смотреть на меня как на врага, а лишь подлатать дырки в своих знаниях.

– Господин Фель, – откашлялся Арес, – вы забываетесь.

Верлен метнул в декана Аннун ненавидящий взгляд:

– Вы хоть понимаете, какой опасности подвергли и саму госпожу Най-Лите, и госпожу Дарк? Я не могу знать, каким образом пробудилось учебное кладбище, но поверьте, не умеющий контролировать силы пугливый демон от такого потрясения мог разнести здесь все в пух и прах.

– Ваша задача была научить ее их контролировать, поэтому опять же – это ваша проблема. Разве я не прав, сир? – мерзко усмехнулся декан Фель.

– Не правы, декан. – Ректор грозно поднялся из кресла, упершись ладонями в стол. – Это вы должны были предоставить всю имеющуюся у вас о девочке информацию. Сейчас я не стану ее отчислять, но малейшая неприятная ситуация, связанная с ее «способностями», – и она вылетит отсюда как из пушки. Равно как и вы со своей должности.

Лесс в душе позлорадствовал. Мефисто не расстроился нисколько. Приятно знать то, чего не знают другие.

– Как там госпожа Дарк? – уже на выходе поинтересовался декан Фель.

– Пока что под надзором госпожи Тиэльской. У нее небольшое сотрясение, да и силы нужно восстановить. Рану от меча успешно залечили, благо была неглубокая, – спокойно ответил сир де Асти. – И да. Обыщите Академию, проверьте защиту везде, где только можно. Нам ни к чему повторение подобных инцидентов.

Мефисто неприятно растянул губы в улыбке и откланялся.

– Декан Алмор, на пару слов, – поманил верлена ректор. – Я понимаю, ты сейчас на взводе после произошедшего с Хельгой…

– На взводе? Я вас умоляю, сир. Я спокоен. И так же спокойно разорвал бы на куски того, кто это сделал.

– Не увлекайтесь только. И вы ведь помните, что я не приветствую близкие отношения среди преподавателей?

Лесс не успел ничего ответить, как дверь распахнулась и кудрявая, коротко стриженная голова госпожи Тиэльской заглянула в кабинет. Целительница многозначительно сверкнула очками и произнесла:

– Сир де Асти, госпожа Дарк пришла в себя. Думаю, еще пара дней покоя ей…

Верлен, не дослушав и не попрощавшись, вылетел из кабинета, словно мальчишка, разбивший стекло и решивший убежать от наказания.

– …не помешали бы, – опешила Зегрисс. – Что это с ним? Я что-то не так сказала?

– Да нет, госпожа Тиэльская, все хорошо. Просто, кажется, некоторые деканы меня ни во что не ставят. Надо было на должность преподавателя некромагии брать Вергильду. Но хоть она и хороший некромаг, но такая старая карга, что дети на практикуме могли бы случайно не того упокоить. Зато никакой взбалмошный мальчишка не воспылал бы к ней романтическими чувствами… – вздохнул сир де Асти, устало подперев подбородок одной рукой в перчатке, и с грустью нацарапал на пергаменте ромашку.

Глава 8. Тим и эльфийский принц

Меенарт, 27-е число.

День лернской стражи

– Как мне это надоело! Шатаемся по трактам, как беспризорники! Мокнем под дождем, спим с клопами, пьем какое-то дешевое пойло! – стонал Гил, то и дело шмыгая носом.

– Пьешь тут только ты, – хмыкнул я, тем не менее признавая, что в чем-то он прав: уже третий день погода совершенно не располагала к увеселительным прогулкам.

На мое уточнение полуэльф внимания не обратил и продолжил разоряться:

– Решено! В первом же городе куплю себе трактир, найму туда кучу симпатичных девиц и буду жить припеваючи, продавая лучший эль в королевстве. Как тебе мысль? Если очень попросишь, я даже возьму тебя в качестве управляющего.

– Не получится, – флегматично отозвался я.

Первое время я пытался старательно игнорировать навязавшегося спутника, но быстро понял, что это его нисколько не задевает. Гил мог болтать в течение долгих весок, не замолкая даже сам с собой. Тогда я нехотя втянулся. А теперь поймал себя на мысли, что его треп ни о чем и обо всем здорово скрашивал унылое время в дороге.

– Почему это?

– У тебя денег нет.

– А ты мне что, в долг не дашь?!

– Не-а. – Я прищурился, скидывая мокрый насквозь капюшон, и поднял лицо к небу.

– Вот вечно ты норовишь все испортить! – расстроился полуэльф. – То из драки выдернешь, то выпить лишнего не дашь… а теперь вообще лишил серебряной мечты!

– К тому же, – невозмутимо продолжил я, – мы направляемся в Лерн. А там сильно недолюбливают эльфов, полуэльфов и иже с ними. Так что вряд ли тебе удастся там открыть трактир.

– Хей! Тогда зачем мы туда направляемся? – Гил даже коня придержал. – Меня надо любить, холить и лелеять, а не недолюбливать!

– Затем, что там Аарон. – Я не обернулся. – А тебя никто не звал. И соответственно – не держит.

– Вот еще! Завел в такую глухомань, а теперь хочет бросить! Не-ет, ты от меня так легко не отделаешься!

– Это я уже понял, – буркнул я себе под нос.

Гил нахохлился, и некоторое время мы ехали в благословенной тишине.

– Слушай, а кто такой этот Аарон, что ты к нему так рвешься?

– Мой учитель.

– Первый мастер боевых искусств Вилеи и Гремора? – Полуэльф от удивления чуть с коня не свалился.

– Да.

Гил задумался. И, похоже, ничего хорошего мне это не предвещало.

К Лерну мы подъехали в сумерках. Ворота были прикрыты, а из караулки на нас уставился хмурый стражник.

– Чего надыть?

– В город.

– Эльфов не пущаем, одни проблемы от вас.

– Разве есть официальный запрет? – Я удивленно приподнял брови. Как бы то ни было, но закрывать город для одной расы равносильно объявлению войны. Король вряд ли бы такое допустил.

– Официального запрета нет, – буркнул человек, у которого, кажется, внутри все переворачивалось от необходимости разговаривать с эльфом. – Есть повышение пошлины. С пешего – три, с конного – пять…

– Серебряных? – поморщился я, доставая кошелек. Если учесть, что в другие города въездная пошлина исчислялась парой бронзовых монеток, это был явный грабеж.

– Золотых, – злорадно поправил стражник, кивая на приколоченный к стене караулки указ за подписью и печатью городского головы.

Я чуть не выронил кошель, Гил подавился сухарем, вытаращил глаза и закашлялся.

– Сколько-о?! – прохрипел он. – И вообще я не эльф! Я почти что оборотень!

Я нахмурился и вытащил пять монет. Определенно на такие траты мое нынешнее состояние рассчитано не было, а если у них и в городе цены для эльфов в десять раз выше обычных? Пожалуй, зря я не останавливался по пути на случайные заработки. Вот только точило меня странное предчувствие. Нехорошее. Как можно быстрее найти Аарона казалось очень важным.

– Хей! Ты, зараза! Хочешь бросить меня здесь?! – запаниковал Гил, когда стражник, сплюнув, пошел открывать ворота.

Я ссыпал деньги в протянутую ладонь и, подмигнув Гилу, тронул коня. Полуэльф, ничего не понимая, последовал за мной.

– Эй! А второй куда, не заплатив?! – возопил стражник, хватаясь за копье.

– Милейший, – я обернулся, придерживая коня, – мы заплатили за одного эльфа, верно?

– Именно!

– Ну так один и проехал. Я полуэльф, мой спутник полуэльф – один эльф и получается. До свидания, удачного вам дежурства.

Стоило нам отъехать от ворот, Гил расхохотался:

– Как ты его! Один эльф! Парень идиот, в тебе за милю видно чистокровку.

Я пожал плечами. Верно, но только для тех, кто хорошо знает эльфов. Лерн слишком избегает общения с ними, чтобы его жители разбирались в таких тонкостях. Острые уши, слишком темные или слишком золотистые волосы, странного цвета глаза – вот вам и эльф.

– Слушай, а почему на нас так косятся? Не нравится мне это. – Гил поежился от очередного угрюмого взгляда, которым считал своим долгом наградить нас каждый встречный человек. – Что все-таки здесь случилось, что эльфов так не любят?

– Давняя история. Несколько веков назад Лерн был столицей мелкого королевства, которое усиленно воевало со степняками. Однажды они напали на город, а в тот момент здесь находился проездом крупный эльфийский отряд. Эльфы отказались защищать Лерн и потребовали, чтобы их выпустили. По неведомым простому люду причинам, по приказу короля, ворота должны были открыть в особый момент после очередного штурма, когда степняки отступят зализывать раны. Однако вражеские разведчики узнали об этом. У ворот устроили засаду, и, едва эльфийский отряд вышел, в город ворвались враги. Погибла почти половина лернских жителей. Кстати, именно после этого тогдашний греморский король с легкостью прикарманил растерзанное королевство.

– А эльфы?

– Эльфы тоже погибли. Все, кроме одного. Они не смогли прорваться через оцепление кочевников, тех оказалось слишком много.

– Погоди, ты сказал «по неизвестным простому люду причинам»… хочешь сказать, что причина все-таки известна? Почему король решился так рисковать?

– Отряд возглавлял единственный на тот момент наследник эльфийского престола. Он не имел права рисковать своей жизнью, защищая человеческое поселение. Если бы он погиб, в Вилее началась бы гражданская война. Король понимал это и не имел права его удерживать. Сквозь заслон степняков прорвались только принц и несколько его личных гвардейцев, но гвардейцы погибли, задерживая погоню.

– Печальная история. Только я так и не понял, почему эти люди ненавидят эльфов.

Я вздохнул, когда очередной презрительный взгляд случайного прохожего скользнул по лицу, как пощечина.

– Они считают нас предателями. Думают, что если бы эльфы не пожелали выйти из города, то степняки бы не смогли захватить Лерн.

– Но ведь это не так? – с надеждой поинтересовался Гил, которому, похоже, хотелось верить, что эльфов незаслуженно оклеветали, а он страдает теперь от этой жестокой несправедливости.

Я пожал плечами. Теперь уже сложно сказать, так – не так. Сейчас куда больше дел минувших дней меня интересовало, где найти трактирщика, который не выставит нас за дверь.

Это оказалось нелегкой задачей. Стоило нам зайти в первый трактир, как там тут же воцарилась гробовая тишина, а трактирщик настолько непримиримо скрестил руки на груди, что мы посчитали за лучшее убраться. То же самое повторилось еще раз. Затем еще. И еще. Спустя веску болтания по городу я уже потерял всякую надежду переночевать под крышей. Как назло, кошачьей общины в этом городе тоже не было. По крайней мере, знакомого флюгера я не заметил.

– Молодые люди ищут ночлег? – вкрадчиво поинтересовались откуда-то снизу, я вздрогнул и спустился с небес на землю, оторвав взгляд от крыш и флюгеров.

Гил оживился, а я хмуро оглядел хорошо одетого мужчину, замершего в двух шагах от нас. То ли дворянин с причудами, то ли купец с хорошим вкусом, то ли благородный разбойник. Он доброжелательно улыбался. Это-то и настораживало. Ни у кого в городе не встретишь доброжелательной улыбки по отношению к эльфу. Разве что этот сам не местный.

– Ищут, – согласился я.

– Могу предложить свой дом за символическую плату в…

Мне показалось, что от названной цифры у меня брови приняли вертикальное положение, полуэльф испустил предсмертный сип. Все-таки действенную в итоге здесь выбрали тактику избавления от эльфов. Хочешь не хочешь, а надолго не задержишься, если ты, конечно, не располагаешь золотым запасом, равным размерам греморской казны.

– …или же за оказание одной небольшой услуги.

– Какого рода услуги?

– О, всего лишь достать одну вещицу из совершенно не охраняемого места.

– Совершенно? – подозрительно переспросил я.

– Абсолютно, – подтвердил мужчина. – Просто мне, а также людям, со мной связанным, нельзя появляться в том районе. Поэтому мне и требуется помощь чужаков.

Похоже на нежданное везение. Интересно, в чем подвох?

– Отлично, – подытожил мужчина, не услышав отказа. – Я отведу вас к себе, чтобы вы могли оставить вещи и лошадей. А затем объясню, что от вас требуется.

Я с тоской уставился в небо. Где-то там терялась вершина астрономической башни, из которой в обмен на ночлег мы пообещали стащить подробно описанную нашим нанимателем карту.

Дверь в башне была всего одна, и на ночь она замуровывалась намертво. В окна залезай – не хочу. Единственная проблема заключалась в том, что окна, в которые я мог пролезть, а не узкие световые прорези, находились приблизительно в пяти саженях над землей…

Я вздохнул, разглядывая здание. Башня была построена из грубо отесанного известняка, изобиловавшего наростами и впадинами, да и узкие окошки, идущие наверняка вдоль лестницы, располагались удачно, поэтому чисто теоретически забраться на нее было делом времени. Чисто практически – я красочно представлял себе свой хладный труп с раздробленным позвоночником и безутешного Гила, склонившегося над ним.

Хотя этот вряд ли будет безутешным. А склонится разве что для того, чтобы карманы ощупать.

– Постоишь на страже. Если что, свисти. Только громко.

– Может, лучше…

– Хочешь сам туда лезть?

– Нет, лезть не хочу, но…

– Помолчи тогда. И смотри по сторонам.

Я качнулся с пятки на носок, прикинул приблизительно все отступы-выступы и начал восползание.

Уже на второй сажени пальцы на руках начали ныть. На третьей сорвалась нога, и я чуть не полетел вниз. На четвертой мне начало казаться, что я теперь буду всю оставшуюся жизнь ходить со скрюченными конечностями, растопыренными, как у лягушки. А на пятой я наконец-то ввалился в башню и, проехавшись носом по полу, блаженно на нем растянулся.

С пару десятков ударов сердца я так провалялся точно. Затем нехотя встал и оглядел помещение, относительно небольшое из-за занимающего почти треть площади телескопа; вдоль стен шли письменные столы с ровными стопками книг, по стенам висели карты. Я обошел комнату по кругу, заглянул в телескоп, увидел лишь кромешную черноту, потом понял, что забыл отвернуть защитный колпачок, полюбовался созвездиями, даже заметил одну комету, полистал наугад заунывные книжки. Наконец стащил со стола огромную, похоже, слегка недорисованную карту, сунул ее за пазуху и, примотав к ножке телескопа веревку, приготовился к обратному спуску.

Когда я уже прошел половину пути, снизу раздался такой оглушительный свист, что я невольно вздрогнул. Нога потеряла опору, и я с ускорением сорвался вниз, судорожно цепляясь за веревку. Если бы у меня не было перчаток, я бы, наверное, остался без рук.

Приземлился я неловко, подвернув ногу и сильно ударившись спиной. В глазах на мгновение потемнело, а когда прояснилось – совсем как в мимолетном видении, надо мной склонился Гил.

– Ну ты пси-их, – восхищенно протянул он. – Пожалуй, временами даже круче, чем я. Как ты вниз сиганул!

– Ты чего свистел? – прохрипел я, переворачиваясь на четвереньки и встряхивая головой.

– Да там собачки бродят. Подозрительно это, я предупредить хотел.

– Собачки? Предупредить?!

– Ты ж сам сказал – свисти громче. Я и расстарался. Кстати, ты так любишь скалолазание?

– С чего ты взял, что люблю?

– Ну а чего ты туда с таким рвением потащился? Я вообще-то в беркута обращаюсь. Слетал бы – и всего делов… Эй, ты чего дерешься?!

Некоторое время я вдохновенно гонялся за паршивцем вокруг башни, размахивая подхваченной с земли палкой. Тот так же вдохновенно вопил, что я «псих, урод, эльф черномазый, неудивительно-что-меня-собственные-сородичи-жаждут-прихлопнуть». Когда мы оба выдохлись и прислонились по разным сторонам к одному и тому же дереву, тяжело дыша, Гил сказал:

– Драться больше не будешь?

– Буду. Вот только отдышусь и буду.

– А. Ну это хорошо.

– Почему хорошо?

– Потому что, кажется, с нами очень хотят подраться. Правда, не уверен, что они дождутся, пока ты отдышишься.

К нам, угрожающе выставив оружие, приближалась дюжина мужчин с кожаными ошейниками на толстых шеях. Если самые смелые и изворотливые Коты расхаживали с черными шелковыми платками, то самые тупоголовые и сильные Псы – с такими вот своеобразными символами силы. И тупоголовости. Помнится, их еще называли бульдогами за железную хватку и жажду крови.

– О… – потрясенно вымолвил я.

– Ага, – обреченно вздохнул Гил.

Один из Псов выдвинулся вперед и угрожающе наклонил голову.

– Ты пойдешь с нами к хозяину. – Он ткнул толстым пальцем, жирно блестящим в лунном свете, в нашу сторону.

– Вот еще, – фыркнули мы одновременно, скрестив руки на груди. Псы зарокотали и двинулись вперед.

– Как трогательно, что ты хочешь за меня заступиться, – шепнул мне Гил, вытягивая кинжал.

– Я просто не люблю, когда в меня тычут пальцем. – Я потянулся за klier’ом и тут заметил кое-что, что меня сильно порадовало. – Хотя ты прав, твои проблемы – это твои проблемы. Эй, господа, мне кажется, я-то вам совсем не нужен. Мне, знаете ли, очень не хочется неприятностей со столь выдающимися личностями, поэтому вы не будете против, если я оставлю вас с этим недорослем наедине? TƏrein? Кстати, я обладаю воистину удивительной забывчивостью. Стоит отойти на пару саженей от места происшествия, как тут же все вылетает из головы.

Гил не ожидал от меня такой подлянки. Первое мгновение на него было жалко смотреть. На второе я уже отвернулся, потому что главарь, пораскинув мозгами, коих у него и без того было немного, видимо, решил, что лишние трупы каких-то левых эльфов даже в Лерне им ни к чему, и милостиво кивнул. Я бочком-бочком направился в сторону Псов, надеясь поскорее проскользнуть между ними.

– Предатель! – зло бросил Гил.

Камень. Мне между лопаток.

Я пошатнулся, сделал неровный шаг вперед и налетел на одного из Псов. Тот, видимо, из благих побуждений, чтобы не дать мне упасть, хотел схватить меня за воротник, но зацепил только цепочки на шее. Я не упал, но почувствовал себя висельником, амулет и медальон жалобно звякнули друг о друга. Несколько ударов сердца громила непонимающе пялился на медальон, а затем, завопив «Кот!», врезал мне коленом в солнечное сплетение.

Точнее, попытался. Вывернувшись, я вырубил его ударом в основание шеи и рванул к третьему бульдогу, отправляя в лоб второму klier.

– Бежим! – просипел я Гилу, пока Псы не успели опомниться, потому как дальше нам было бы несдобровать.

Полуэльф не заставил себя долго упрашивать. Метнув кинжал в глаз четвертому, он тремя прыжками догнал меня, а затем и обогнал. По крайней мере, бегает он хорошо.

– Идиот, – прошипел я. – Ты знаешь, куда нам бежать?

– Нет… а разве не все равно?

– Нет! – выкрикнул я, сворачивая в переулок и надеясь, что чувство направления не подведет.

Оно и не подвело, заметный ориентир показался уже через пару поворотов. Подвело другое. На горизонте возник вооруженный отряд. Мне бы не было до него никакого дела, если бы на зеленых плащах не сверкала золотом вышивка герба Вилеи: цветок, половина которого изображала лотос, а другая нарцисс. Эльфы расспрашивали стражника, и, поверни я сейчас вспять, никто бы меня и не заметил. Но позади упорно пыхтели бульдоги.

– Ты чего? – Гил замер и удивленно на меня уставился. Глянул вперед. Что-то прикинул и догадался: – Ого… что будем делать?

– Помолимся? – предложил я, возведя очи к небесам и сцепив руки в замок на груди.

Полуэльф заржал, как идиот, повергнув в ступор выскочивших Псов и обратив на нас внимание особ эльфийских кровей.