Текст книги "Без оглядки на маму: Как обрести внутренние опоры и завершить сепарацию"

«Я тебя родила, и теперь ты мне должен». Вина отделения

Этот вид субъективной вины чаще всего лежит в основе незавершенной сепарации. Вина отделения возникает из страха навредить другим, если ты выходишь из слияния. Она проявляется и характеризуется ощущением того, что мы не имеем права на отдельное существование или не можем отдельно существовать, а если мы так делаем, то виновны.

В детстве слияние с мамой естественно (9 месяцев ребенок и мать – одно целое). Но когда во взрослом возрасте человек не отделяет свои переживания, потребности и желания от чужих – это противоестественно. Бывает, что родители, желая сделать ребенка послушным, манипулируют чувством вины. Ребенок боится, что его не будут любить, пытается делать то, что хорошо для мамы, и связывает с этим свою правильность.

В таких семьях взаимоотношения строятся на том, что отделение или отличие от близких недопустимо или может быть губительно для детей. Эта вина чаще всего мешает взрослым людям пройти сепарацию. Ребенок даже в речи может быть неотделим от родителей – мама всю жизнь говорит о себе и о нем «мы», «у нас». У некоторых родителей есть бессознательное желание как можно дольше оставлять свое чадо маленьким, чтобы самим чувствовать себя важными фигурами, ведь в этом случае они остаются всегда нужными, востребованными. Дети в таких семьях боятся самостоятельности, а родители боятся остаться одни. И поэтому им удобно, когда ребенок всегда с ними.

Бывает так, что мамы воспринимают своего ребенка взрослее, чем он есть, порой взрослее себя. Они говорят детям: «Ты моя поддержка и опора», «Ты моя лучшая подруга», «Ты мой защитник», «Что бы я без тебя делала?!»

Но стать поддержкой и опорой для мамы – непосильная для детей ноша. Это трудно вынести, как любые несвойственные для ребенка роли: родителя, партнера, няньки, подруги, защитника для мамы. Когда мамы бессознательно путают детей со своим родителем или партнером, они начинают требовать от них бесконечного внимания и любви, ревнуя их к их отдельной жизни, к их партнерам. И иногда это приводит к трагедии.

Анна рассказывает, как мать мужа не приняла ее. Она перестала с ними общаться. Несколько лет они жили в одной квартире со свекровью, не разговаривая, потому что муж Анны не хотел уезжать из родительского дома. А затем мать внезапно покончила с собой, так и не смирившись с «изменой», «предательством» сына. Для мужа Анны случившееся стало потрясением. Он долго не мог прийти в себя, замкнулся, отгородился от всех друзей и от жены, а вскоре неожиданно скончался. Анна говорит, что муж до конца жизни не мог оправиться, пережить уход матери, справиться с виной.

Похожих ситуаций войны матерей с партнерами своего взрослого ребенка довольно много. Порой мамы считают, что если они родили его, воспитали, любили и давали ему многое – теперь ребенок их собственность, которая принадлежит им всегда целиком и полностью. И он должен все и всегда делать так, как они хотят. И в глубине души это требование безусловной любви, ожидание, что ребенок будет «идеальной матерью» для своей матери. Часто вслед за фразой «Я тебя родила» идет неозвученное или озвученное продолжение: «Поэтому теперь ты должен всегда делать так, как нужно мне. Это твой долг. Теперь твоя очередь всегда заботиться обо мне и быть рядом со мной».

Но ребенок не просил, чтобы его рожали, и никакой договор не подписывал. Это решение мамы – родить, и ребенок не должен и не может нести за него ответственность. У него есть право жить своей, отдельной жизнью. Но люди с чувством вины отделения не могут этого сделать. Они считают, что должны родителям, ведь в их адрес с самого детства от мам звучат различные фразы, которые означают: «Я тебя родила, и теперь ты мне должен…»

Вариантов использования вины с целью управления другим человеком много. И это своеобразная психологическая игра. Но в игре всегда участвуют двое. И если один обвиняет: «Я тебе все отдала, а ты…», а другой при этом начинает протестовать, говорить, что имеет право на свою жизнь, или оправдываться: «Мама, ты меня не так поняла», то это значит, что игра началась и ребенок включился в нее своими оправданиями или протестом. Матери могут манипулировать детьми с помощью чувства вины, давят на эту кнопку. Но нужно помнить, что невозможно надавить на то, что не давится. Если взрослый ребенок что-то недоговаривает, чтобы не быть виноватым, или оправдывается, это признак того, что он вину еще чувствует и она субъективна. Его задача – самому решить эту проблему. Взрослая позиция – это понимание границ своей и не своей ответственности. Человек может не вступать в эту игру и не испытывать вины.

На семейном ужине, где встречались родители Алевтины и ее мужа, не обошлось без взаимных пикировок. На следующий день мама написала дочери в мессенджере: «Как ты могла спокойно смотреть, что меня обижают?! Ты молчала. Если думаешь, что я буду это терпеть, то ты сильно ошибаешься! Я тебя родила, а ты позволяешь так ко мне относиться!»

Мы видим здесь довольно типичную ситуацию, в которой матери двух семейств делят власть за влияние на молодую семью. Мама не хочет отпускать свою дочь, невольно путает ее с какой-то более взрослой фигурой, которая должна защищать от жизненных бед и невзгод. В этой ситуации мама ожидает, что дочь будет всегда на ее стороне или в слиянии с ней. В обвинительных словах звучит главное ожидание: «Я маленькая и беспомощная, со мной плохо обращаются, защити меня и спаси меня. Почему ты меня не защитила?» Но давайте вспомним, что дочь появилась на свет гораздо позже мамы. Мама как-то жила до ее рождения и справлялась со своей жизнью, смогла вырастить ребенка и защищать, когда она была маленькой. И если ей что-то не нравится, она может выяснить отношения сама, напрямую сказать новым родственникам об этом. Мама взрослая женщина, а не беспомощный ребенок и способна сама себя защитить.

Когда мама на протяжении всей жизни как мантру твердит: «Я тебя родила, и ты мне должен», повзрослевший ребенок будет чувствовать вину отделения и пытаться угождать всеми способами, отдавая «долги». Но ни один человек на свете не способен вернуть своей матери самый главный долг – жизнь, и ничто не сможет перекрыть этот «долг». Ребенок может только принять свою жизнь как дар и передать жизнь дальше – создав свою семью, родив на свет собственных детей или занявшись своими проектами, своей жизнью.

Как только ребенок пытается вернуть матери долг за жизнь и посвящает себя маме, как следствие, он отказывается от своей жизни. О таких случаях взрослым детям, живущим в слиянии с мамой, еще говорят: «Мама прожила свою жизнь, проживет и твою».

Потому сепарация от мамы – естественная и необходимая часть жизни любого взрослого человека. Жизнь должна продолжаться, течь дальше. Если все останутся рядом с мамами отдавать «долги», то дети перестанут рождаться на Земле и человечество может погибнуть. Время течет. Дети растут, родители стареют и уходят. Взрослые дети покидают родительскую семью, создают свою. Живут отдельной жизнью как раз для того, чтобы прожить ее. И это естественно для развития человечества.

Когда родители начинают требовать вернуть долг за жизнь, воспитание и заботу, у ребенка может возникнуть внутренний конфликт. С одной стороны, он не может вернуть долг за свое рождение и чувствует себя виноватым, а с другой – будет пытаться угодить снова и снова, чтобы его вернуть. Это безрезультатно, и вина только усиливается. Долг мамам вернуть нельзя, но быть благодарными за жизнь, делать из этой благодарности что-то хорошее и позаботиться о маме в старости, когда она сама уже это сделать не сможет, – это в наших силах.

Вина отделения может проявляться и по-другому. Родители боятся за дочь и не одобряют проявления сексуальности и, как следствие, взросление. Многие девочки затем вырастают в женщин с внутренним запретом быть красивой, привлекать мужчин, состояться и проявиться как женщина. Они не могут быть раскованными, сексуальными, испытывают чувство вины за наслаждение и удовольствие. Они хранят детскую верность маме, находясь с ней в слиянии и запрещая себе проявления женственности.

Стелла захотела попробовать мамину косметику и примерить взрослые женские наряды. Она накрасилась, надела каблуки, украшения и крутилась перед зеркалом, рассматривала себя. Мама внезапно пришла с работы и это увидела. Маме резко стало «плохо». Она легла на диван, схватилась за сердце и кричала дочери: «Мне плохо из-за тебя! Мое сердце когда-нибудь не выдержит! О чем ты думаешь?! Что у тебя в голове?!» Девочка, которая исследовала себя и свою привлекательность, не поняла, что случилось, растерялась и почувствовала себя виноватой. А мама потом еще сказала: «Мне было очень плохо со здоровьем из-за тебя». Словом, разыгралась такая драма, что девочка потом полжизни вообще запрещала себе наряжаться, украшать себя, быть яркой, красивой и нравиться мужчинам. Из реакции мамы она сделала глобальный вывод, что красоваться плохо, и запретила себе это. Каждый раз, пытаясь быть красивой, она ощущала дискомфорт – скрытую вину за то, что она хочет быть привлекательной и нравиться мужчинам.

Эта проблема во взрослой жизни у женщин встречается часто. В обществе слишком долго сдерживалась женская чувственность и сексуальность. В Cредние века красивых, ярких женщин вообще сжигали на кострах, и эта охота на ведьм продолжалась на протяжении многих веков. Процветало пуританство, поощрение бесчувствия, ложной скромности. Но секс есть, это часть жизни, и заниматься им, быть чувственной и сексуальной – естественно и нормально.

Мы понимаем, что в этой истории у мамы был страх того, что девочка заинтересовалась женской красотой. Для нее это означало, что дочь растет, может стать красивой, женственной, взрослой и уйдет от мамы в свою жизнь.

У девушек бывает чувство вины за то, что они вышли замуж и счастливы в браке, если их мама имеет проблемы с мужем или одинока, не состоит в отношениях и требует вернуть долг, жить с ней, постоянно заботиться о матери. Такое же чувство вины бывает и у мужчин, когда они женятся и счастливы в своей семье. Мама может говорить детям: «Ты меня предал(а) и бросил(а) ради чужого человека». В этом случае дети с чувством вины будут бессознательно стараться сделать так, чтобы «мама была рада, мама была довольна». Но если взрослые дети постоянно берут на себя ответственность за счастье мамы, то им трудно быть счастливыми в отношениях, и у них могут возникать серьезные проблемы и конфликты. Часто мы видим многообразие проявлений субъективной вины. Вина отделения сочетается с виной лояльности и виной гиперответственности, как в следующей истории.

Инна рассказывает:

Когда я начала встречаться с парнем, мама не возражала. Но через какое-то время, когда она поняла, что у меня серьезные чувства, она вдруг загрустила. И однажды, когда я поделилась, что люблю своего парня, мама посмотрела на меня и спросила: «А кто тогда будет любить меня?» Я растерялась и даже не знала, что ответить. Но точно помню, что это у меня вызвало смешанные чувства. Появилось ощущение, что я делаю что-то запретное, когда иду на свидание, словно предаю свою мать. Я начала ей доказывать, что очень ее люблю, старалась делать все, что она просила. И в то же время я ощущала себя виноватой, предательницей. Однажды я была на свидании, и мама позвонила и сказала, что ей нужна моя помощь, уж не помню какая, что-то несущественное. Сейчас я понимаю, что самое странное – это то, что я вообще в этот момент взяла телефон и стала общаться с мамой. Получается, ее интересы и желания я поставила выше своих. Почему я до сих пор это делаю? Кто тогда подумает обо мне, если не я сама? Помню, что у меня еще долго был страх обидеть маму. И только сейчас я в полной мере осознаю, что происходило. И я учусь думать прежде всего о себе и своих потребностях.

Когда личная жизнь взрослых детей не одобряется и вызывает много бурных негативных эмоций у матери, это говорит о том, что мама не отпускает и препятствует отделению. И скорее всего, здесь есть путаница в ролях матери и дочери. Ведь когда взрослая дочь устраивает свою личную жизнь и влюбляется в мужчину, она не перестает любить маму. И когда создает свою семью, это не значит, что она перестает быть дочерью. Взрослея, дети не бросают и не предают родителей, свой род, а, наоборот, продолжают его, создавая свои семьи и передавая жизнь дальше. Слияние с родителями, постоянная оглядка на них мешают жить свою жизнь и быть счастливым.

Игорь женился, зная, что его мама против этого. Она часто повторяла: «С невесткой нам не повезло». Недружелюбное отношение к жене сына проявлялось в критике, жалобах, осуждении, обвинениях. В семье началась война за то, на чьей стороне будет сын, кого станет поддерживать. Если маме что-то не нравилось в поведении невестки, она тут же звонила сыну и подробно рассказывала, что ей плохо и что она болеет от того, что сын живет с такой ужасной женщиной. Были моменты, когда она говорила сыну: «Ты меня бросил. Вам хорошо, вы вдвоем, а я совсем одна». Игорь постоянно испытывал чувство вины за то, что «бросил» маму, что маме плохо, а он не может дать ей столько внимания, сколько ей нужно. Игорь предлагал маме съездить в санаторий и готов был оплатить расходы, но она отказалась. Сказала, что не видит в этом смысла и не хочет ехать одна. Однажды мать так упрекала сына, что он ее спросил: «Мам, ты что, хочешь, чтобы я разошелся?» – и, не дожидаясь ответа, сказал: «Мне самому не все нравится в моей жене, и не исключено, что я и разведусь». И такая ситуация длилась много лет. И это не делало счастливыми ни маму, ни Игоря.

У Игоря мы видим многоликость невротической вины: вина лояльности, гиперответственности и отделения. За то, что у мамы личная жизнь не сложилась, ребенок не отвечает. И если он откажется от своей личной жизни, это сделает несчастными и родителя, и ребенка.

Выход в том, чтобы понять: каждый взрослый сам в состоянии удовлетворить свои эмоциональные потребности и решить проблемы, сам отвечает за свои чувства и эмоции, свое благополучие и счастье.

«Мама, как ты меня достала!» Выход из чувства вины

Чтобы сделать первый шаг для выхода из вины и из слияния с мамой, нужно понять, чего хочешь ты сам, что́ будет хорошо прежде всего для тебя, и начать осознавать все свои чувства. И одно из них – это злость. Злость – отрицательно окрашенная эмоция, которая выражается недовольством, негодованием, возмущением. Чувство злости выполняет защитную функцию, когда что-то нарушено: интересы, договоренности, территория и др. Прежде всего чувство злости говорит о том, что нарушены наши личные границы. Испытывая злость, человек получает огромную энергию, которую ощущает во всем теле. Если мы чувствуем злость, то можем почувствовать и свою внутреннюю силу.

Елена работает на нескольких работах. У нее пожилая мама, которой Елена звонит каждый день. Мама живет одна и в разговорах с дочерью часто плачет, жалуется на здоровье, на то, что стареет, ей плохо и тяжело на душе. Мама говорит, что дочь должна еще чаще звонить, приезжать и больше помогать: «Тебе безразлично то, о чем я говорю, ты меня не слышишь», «Если бы ты больше времени проводила со мной, мне было бы легче». Мама может позвонить и несколько раз в день. Она всегда недовольна дочерью, жалуется, упрекает в недостаточном внимании, указывает на ее недостатки, на то, что́ дочери нужно изменить, исправить. И Елена однажды, не выдержав маминых упреков и капризов, сказала: «Мама, как ты меня достала!» Мама расплакалась, бросила трубку и перестала отвечать на звонки. Так продолжалось неделю. Манера общения мамы с дочерью с самого детства была такой: когда маме что-то не нравилось (а нельзя было предсказать, что ей может не понравиться), она устраивала дочери бойкот, переставала с ней разговаривать.

После этого случая Елена, как в детстве, снова почувствовала безмерную вину за то, что обидела маму. Перезванивала много раз, а мама не брала трубку – обиделась. Но дочь не поехала к ней, как обычно, извиняться и просить прощения. Вместе с виной Елена все больше чувствовала раздражение и злость. Елену захватывали смешанные чувства и эмоции. Она злилась на маму и винилась за то, что обидела, боялась потерять и все еще надеялась на добрые, понимающие отношения с ней, но это все никак не получалось. С этим Елена обратилась к психологу.

После работы с психологом Елена многое осознала. Она поняла, что до сих пор чувствовала субъективную вину отделения, гиперответственности, лояльности и идеализации. Она увидела свои детские автоматические реакции: виниться и просить прощения за все, что маме не нравится. Так как представления о себе были негативными, она внутренне всегда соглашалась с маминой критикой и чувствовала себя никчемной. Поняла, что боялась злиться из страха отвержения и страха потерять отношения с мамой. Елена, стараясь быть хорошей, думала, что с помощью своего «примерного» поведения может изменить маму и сделать ее счастливой. В ходе психологической работы Елене удалось сформировать позитивные представления о себе и изменить свое глубинное убеждение «Я никчемная», выстроить личные границы в отношениях с мамой и прийти к другим отношениям, где она как взрослый человек тоже решает, как и на каких условиях будет происходить ее общение с мамой. Она разрешила себе чувствовать злость в отношениях с мамой и выражать это словами по-взрослому: без обид, криков, истерик, оскорблений и обвинений. Поняла, что не может изменить маму и ее чувства, ее жизнь и судьбу. Со временем Елена смогла почувствовать благодарность за все, что мама смогла ей дать. Она стала больше думать о себе и своих личных отношениях. Шаг за шагом Елена отделялась от мамы.

Давление и манипуляции со стороны родителей могут продолжаться, только пока у взрослого ребенка есть чувство вины. Ребенок из вины может долго пытаться спасать родителя от проблем, сделать его счастливым, но это не в его власти и не в его силах. В какой-то момент это может стать невыносимо, происходит бунт или взрыв с ультиматумом маме: «Не звони мне больше, я не могу тебя слышать и видеть!»

Фраза «Мама, как ты меня достала!» – это выраженная злость и начало выхода из субъективной вины. В случае Елены к этому привели годы подавления себя и своих чувств. И жить так она уже не могла. Такая ссора и пауза в отношениях Елене были необходимы и позволили ей выйти из прошлых автоматизмов, чтобы выстроить новые отношения уже взрослой дочери и матери. Но это не значит, что всегда нужно так говорить и доводить ситуацию до взрыва или разрыва отношений.

В какой-то момент в отношениях матерей и детей может получиться замкнутый круг: тебя обвиняют, ты винишься и обвиняешь в ответ. Как справиться с упреками и с виной? Необходимо понять, что мы уже взрослые и все, что происходит с нашим эмоциональным состоянием, – это наша ответственность, а не наших родителей. Они воспитали нас как смогли, дали что смогли. У маленького ребенка нет возможности выбирать, так как реальная власть в руках родителей. Взрослый человек способен управлять своими чувствами и эмоциями и менять их. Взрослый может сам выбирать, что ему делать, а что нет, и несет ответственность за свои выборы и действия.

Как же выйти из вины?

1. Осознайте причины чувства вины.

Вспомните, кто из значимых взрослых вас винил, его послания. Не были ли смещены роли? Когда вы были ребенком, не перекладывали ли на вас то, на что вы не влияли и за что не могли отвечать? Чтобы реализовать ответственность, важно, чтобы была реальная власть.

Вина = Ответственность + Власть

Человеку допустимо испытывать чувство вины, если выполняются эти условия. Вина без одного из этих условий – субъективная вина.

2. Осознайте свои желания и возможности в настоящем.

Важно понимать свои желания и потребности. Вы имеете право ставить себя и свои интересы на первое место. Вы сами решаете, что сейчас для вас важнее – позаботиться о себе или о ком-то другом. Может быть и то и другое, а приоритеты расставляете только вы. Необходимо адекватно оценить свои возможности в настоящем, чтобы не пришлось себя наказывать за то, что вы не успеваете и не можете решить все.

3. Берите на себя только свою ответственность.

Когда границы вашей ответственности размыты, т. е. вы отвечаете за все, за что в принципе отвечать не можете, это отвлекает от реальных дел, за которые вы должны нести ответственность. «Я удовлетворю кого-то, а на свои потребности у меня не хватит времени, но зато не буду чувствовать вину». Ответственность от вины тем и отличается, что вы понимаете, что являетесь автором своих, пусть и плохих, поступков, которые влияют на то, как сложится ваше будущее. Ваши изменения в ваших руках. «Я сделал плохо, а что я могу сделать, чтобы дальше было по-другому?»

4. Признайте выгоды от вины.

Вторичные выгоды – это те бонусы, которые мы можем получать в результате наличия проблемы. И чтобы их понять, задайте себе вопрос: «Зачем мне нужна эта вина? Что хорошего я еще через это получаю?»

Например, с чего вы решили, что несете ответственность за чувства и действия других людей? Откуда такая уверенность в собственной значимости? «Это я виноват(а) в том, что мои родители развелись», «Это я украл(а) у своей матери молодость». Такой маленький вы способны оказывать влияние на таких больших, самостоятельных взрослых? «Я не говорю маме о своих чувствах, потому что переживаю за ее эмоциональное состояние», «Я не хочу портить ей настроение». Если избавиться от чувства вины, останется ли что-то от этой значимости? Есть ли для нее реальные основания? Если нет, то ее придется взращивать, а это дополнительная работа и усилия. И выгода в том, что я лучше буду сидеть и страдать тут со своей придающей мне много значимости виной в обнимку.

Если я винюсь, то моя выгода в том, что меня пожалеют, не накажут, не разозлятся, не отвернутся. Простят меня, будут внимательными, чуткими и снисходительными. Тогда я точно не столкнусь с недовольством и не поранюсь об него.

Позиция виноватого позволяет избежать того, что необходимо сделать. Извиниться легче, чем взять ответственность и предпринять какие-либо действия, чтобы исправить ситуацию. Это напоминает поведение маленького ребенка, который говорит: «Прости, мама, я больше так не буду», а затем идет и продолжает делать то же самое. Так мы можем избегать ответственности за последствия своих действий или бездействовать.

Маленький ребенок может взять на себя то, что сам не выбирал. Может думать, что мама и папа развелись из-за него. Что он виноват, что мама не окончила институт или болеет, и за другие ситуации, которые он сам не выбирал, потому что это не в его власти. И у каждого есть то, что мы выбираем и что не выбираем. Мы не выбираем своих родителей, не выбираем, где родиться: в какой стране, в какой семье. Это родители приняли решение жениться, родить ребенка, развестись. Это был выбор мамы и папы, их судьба, за которую мы не несем ответственности. Мы не выбирали их нелюбимую работу или образ жизни, друзей, болезни. Их чувства – это их ответственность, а не наша. Но мы по привычке, как в детстве, можем продолжать нести не свою ответственность.

Взрослый человек способен и может понять и разделить, где его, а где чужая ответственность. Взрослый может выбирать и по собственному желанию брать ответственность за проблемы родителей и помогать им. Взрослый дает себе право быть отдельным, здоровым и счастливым, даже если мама это осуждает, несчастна или болеет. Взрослый человек что-то делает сам, чтобы быть здоровым и счастливым.

«Психотерапия начинается там, где кончается вина и возникает ответственность».

Ирвин Ялом, «Шопенгауэр как лекарство»