Текст книги "А когда ты будешь меня любить? Книга про современную индустрию психологов"

«Он никогда не возьмет меня на руки», – детская горечь пронеслась в ее голове. Весила Аня, по ее подсчетам, с явным преувеличением, почти в три раза больше него. Как бы она не сидела на диетах, ей не стать рядом с ним худой никогда.

Шел дождь, прогулка была недолгой, он проводил ее до дома, где ждала требующая внимания мать, а сам уехал на такси. Странный подход. Она замерзла, промокли кроссовки, и было ощущение, что что-то не получилось. Не зацепилось, не срослось. Чудо не произошло. Искры не было в ней. Насморк, хлюпающий нос и опухшие ноги.

– Это был прекрасный вечер с тобой. Приятный у тебя смех, слух радует. Не хотелось с тобой расставаться, – признался он после встречи, в смс, перед сном, прейдя уже на «ты».

– Мне удивительно было видеть желание в твоих глазах. Оно было настолько читаемым. Явным. Но не пошлым, – ответила Аня на следующий день.

– В тебе так много всего того, что мне нравится… Я не верю, что всё это происходит со мной. Тонкие губы. Пальчики. Манера поведения. Запах тебя и духов. Настойчивость и капризность. Женственность. Глубокий взгляд: Сильный. Душевный. Хочу быть с тобой.

– Сначала не готова была ко встрече. Совсем. Потом, думаю, ладно, приду, зачем привыкать, долго и много заочно общаться, если внешне могу не понравиться. Мне казалось, что уложимся в 40—60 минут и разъедемся, и будем вежливо переписываться пару дней, потом и вовсе пропадём из радаров. Хочу доверять. Но боюсь довериться. Обжигалась много раз.

– Человек в сети -это не человек в реальности. Мимика. Взгляд. Жест. Запах. Движение. Всего этого нет в Интернете. Твои глаза говорят больше за тебя. Мне это нравится. Очаровательно смотреть в них… Поэтому пока не трогай меня, если не готова к отношениям! А то загорюсь и снесу тебя. Надо придумать где завтра встречаемся. До сих пор удивляюсь, как тебя, невероятную, кто-то отпустил. Для меня, похоже.

– Тебя не смущает, что я очень массивная рядом с тобой? Крупная, большая, много вешу? – нерешительно спросила Аня.

– Нет. Тебя смущает долговязый хлюпик рядом? – поинтересовался Никита.

– Я спросила, как тебе с возрастными женщинами в теле? – Перефразировала свой вопрос она, не получив ответа.

– Обожаю, когда можно трогать, видеть не косточки, а самое настоящее тело. Да, потерялось твоё доверие к людям… Спасибо, что мои глаза умеют разговаривать…

– О чем говорят твои глаза? – уточнила Анна.

– О том, что они получают неимоверное удовольствие смотреть на тебя.

Теперь он начал ей звонить утром, пока она идет на работу, днем, в обеденный перерыв, вечерами. Анна рассказала про мать, и, кажется, что Никиту это совсем не смутило. Он говорил про бабушку, за которой приходилось ухаживать в его 13 лет. Чудо.

В субботу они встретились снова. Гуляли. Грелись в объятиях друг друга на лавочке. Снова дождь накрапывал. Никита не звал ни в кафе, ни к себе. Она тоже не рисковала в квартиру матери его приводить. Рано еще.

«Что мной двигало, зачем разместила анкету на сайте знакомств? Надо удалить. Хотелось видеть такой искренний интерес к себе, чувствовать влечение, влюбленность, заботу?

Я ж только что с Андреем рассталась», – включался в голове Ани внутренний критик. Какие сейчас отношения? Она ничего про Никиту не знает. Музыкант. А что делают музыканты, как работают, как деньги получают?

– В тебе так много всего, что меня привлекает – утонченность, мягкость. Волнуюсь, может, целоваться разучился. С курящим целоваться не совсем приятно, да?

– У тебя пахнут пальцы, волосы и куртка, – призналась Аня.

– Я очень возбудился. Как твои руки жгли через всю одежду– сложно забыть. Как ноги не держали меня. Хочется раздеть тебя догола… И целовать везде…

Но Анна не поддерживала такой флирт. Она привыкла к простому бытовому общению Андрея: «Пышечка, у тебя шикарный зад. Дай-ка трахну тебя!», «Мать, я так соскучился по твоим минетикам». А тут такой восторг, другой лексикон, пыл и страсть.

Но первый поцелуй с Никитой в конце второго свидания ее не впечатлил совсем. Сухие зажатые губы. И сальные волосы правда сильно пахнут куревом.

Анна все больше мысленно сравнивала в голове своих мужчин. Ей казалось, что почти 7 лет с Андреем– это срок. И готова ли она «на измену», учитывая, что Андрей женат? А может ли она себе позволить это? Стала искренне рассказывать Никите про свои прошлые отношения, неудачный брак. Ждала его комментариев, хотела узнать, с чем в жизни сталкивался он, почему нет жены и детей. Аня понимала, что в ней живет море нежности, а Андрею ни к чему она была со своей заботой и лаской. Ей хотелось бы опору и поддержку, а тот мог предложить лишь алкоголь и редкий секс. А Никита слишком хрупкий. Но так смотрит на нее воодушевленно, так проникновенно слушает, красиво говорит.

– В прошлое воскресенье у меня был секс с Андреем, я сама туда поехала, чтобы напиться и забыться. А вернувшись домой, начала общаться с тобой.

– Мужчина был в то воскресенье, а я есть в это, и во все следующие.

– Мне кажется, скоро у тебя рефлекс разовьётся, когда говоришь: «Давай покурим», и начинаешь обнимать меня. Будешь скоро курить, и инстинктивно искать руками чьи пальто расстегнуть.

Зарядили дожди. Анна искала билеты на концерт, захотела позвать Никиту, но оказалось, что он такую музыку не любит, отказался, тогда готова была пригласить его к себе, предупредив, что мать за стенкой будет спать. Что шуметь нельзя, и желательно, даже не знакомиться, а быстро проскочить в комнату. Просто переночевать и утром уехать на общественном транспорте. Он согласился. Обнимал перед сном, снова поцелуи… Никита стеснялся. Такой маленький на ее одинокой кровати. Утром пришлось спешно выгонять, не предложив ни завтрак, ни душ. Он заплакал, когда она его выпроваживала. Эта ранимость, детскость. И вместе с этим совсем не нужность Ане. Жалость, желание заботиться. Не о бытовом, как с матерью. А с нежностью. Новые для Ани чувства. Никита шоркает ногами в ее больших тапках. Очень хрупкие ноги с выгнутыми косточками пальцев. Такие детские. Она такое видела впервые. Какое-то заболевание что ли? Казалось, что все в квартире пахнет его ногами. А постель – волосами с запахом сигарет. Анне стало неприятно физически. Да, чудесные разговоры, забота, внимание. Мужик рядом был с ней всю ночь. А как будто неприятно. Руки воняли чужим телом. Впервые видела такую неухоженность. Длинные волосы на подмышках. Запах пота. Запах изо рта. Брезгливость. Наверное, было слишком преждевременно его звать к себе. Но за прогулками в куртках и в пальто, она бы и не увидела всего этого. А с другой стороны, может, и ее тело выделяет запахи, которые она сама не чувствует. Ане не понравилось. Пожалела. Себя, что создала такую ситуацию. Его, что он вроде искренне тянется, а ей никак.

– Счастлив, что ты вчера решилась позвать меня к себе… Настолько потрясен от твоего предложения, что впал в шок. Даже сначала не понял, что это правда. Ничего не загадывал, просто совсем не хотелось расставаться. В тебе столько нежности, неужели это всё мне? Она у тебя глубокая, из самого сердца. Ты в поцелуе отдашь всю себя, моему сердцу это трепетно, а губам горячо и приятно. Я пахну тобой, и отмечаю, какая удивительная способность у организмов впитывать запах другого человека, твой запах такой родной мне. Волнуешь меня. Хочу доставлять тебе удовольствие, чтоб до потери памяти, чтобы у тебя ноги не слушались… Не знал, что язычок может быть таким вкусным, как у тебя… До сих пор жарко от твоих объятий… Я уже очень соскучился по тебе, Анюта моя… Мне срочно надо посмотреть в твои глазки. Пришли, пожалуйста, себя.

Но Аня за домашними делами не планировала общаться. Прошло чуть больше недели после последней встречи с Андреем. А тут такой поворот. Аня просто мыла пол и не хотела рассуждать о том, что будет дальше. Никита писал ей весь день, и не связывал ее молчание с игнорированием. Ему наоборот казалось, что он нашел свою музу и теперь они вместе.

– Думаю, как тебе нелегко в жизни приходится. И каждодневно хочется рядом опоры.

Ты в одиночестве сражаешься с этим миром. Необходима поддержка, мне лишь только видно, что тебе бы хотелось надёжности, и я готов тебе ее дать, – размышлял Никита.

– Я не впускала в свою жизнь заботливых людей. Только у берущих были проходки. Ужасает, как за неделю доверилась тебе и все про себя рассказывала. Как позвала незнакомого человека в дом на третью встречу. Это нездоровая позиция! Так нельзя! Ещё неделю назад у меня были планы. Понимаешь. Расписание. Задачи. Что, куда, когда.

А сейчас потеряло все актуальность.

– Мне мой внутренний гуру говорит, что ты больше, чем есть. А в такое я верю. Почему у тебя удивление всегда от моей реакции на тебя?

– Потому что не верю, что красивая, что меня могут полюбить. Потому что все, кто так говорил, приносил лишь страдания, уходил, да ещё и забрав часть меня.

– Обнимаю тебя нежно. Целую в шейку. Глажу по лицу осторожно. Мне хочется рассказать всем про нас, про тебя, о том, как встретил голубоглазое нежное чудо, которое останавливает моё сердце.

Аня не верила в этот восторг. «У него давно никого не было. Поиграет и бросит, как все остальные. И зачем обо мне говорить кому-то? Друзьям? Родным? Не понимаю. Приятно. Но пока не подпускаю его к себе. Он как 15-летний ребенок, с первой влюбленностью к учительнице. Стихи, романтика, платонические отношения. Не знаю ничего про его работу, труд. Я привыкла к мужикам с завода, с протертым рукам в мозолях, запахам солярки, пива, водки, а тут какой-то элемент со своей ранимостью, как поэт серебряного века, с непонятыми заработками и музыкальными композициями».

Анна стала привыкать к перепискам и научилась выговариваться этому знакомому. И про мать, проблемы, сложности на работе. Никита не звал ее к себе. И в кафе, когда они пошли, она заметила, как он с трех банковских счетов делает переводы, чтобы оплатить ее кофе и тортик в кондитерской одной картой. Чувствовала, что рядом с ней студент, который живет на стипендию. О заработке решила не спрашивать.

Аня поделилась, что никогда не была на море, и мечтала бы уехать заграницу в отпуск. Но пока она живет с мамой, точно не получится. И заграничного паспорта у нее нет.

– Лет пять назад было желание эмигрировать в Англию, у меня там подруга живет. Следом мне вспоминается желание увидеть Чехию. Но я так много про нее читал, что, думается, что в прошлой жизни, жил там десятилетиями, – поделился Никита. Ане странно было об этом слышать. Подобные мысли далеки от ее мироощущения, что это значит «душа жила в прошлой жизни»?

Никита писал ей стихи. Анна не понимала ни рифм, ни восторга. Не Бунин.

И за очередной прогулкой у ее работы, Никита признался, что работы официальной нет, потому что много долгов от микрофинансовых организаций. Прячется от приставов. Есть подработки, но за них еще не заплатили. Тут в Череповце студия в собственности, где он живет с другом – гитаристом, поэтому позвать к себе не может.

«Зачем я в это втягиваюсь. Бежать. Мерзость какая», – неслись с мысли в голове Ани.

– У тебя точно нет судимостей? Жен? Детей? Как ты вообще живешь в таких условиях? – лишь выдавила из себя она.

– Нет! Могу паспорт показать. Да, я тоже думаю, что жить с другом уже не следует, если я нужен тебе. Хочу быть с тобой, и помогать тебе с мамой, ремонт могу сделать.

Аня воспринимала подобные разговоры, как шутку. И одобрительно улыбалась.

С ее матерью опять начались приступы. Вызывая с работы, не давая дочери покоя, мать не разрешала отлучаться Ане ни на минуту. Когда уезжала одна скорая, просила вызвать другую: «Вы что, все смерти моей хотите!» – орала бабка на всю квартиру. То хваталась за сердце, то настежь открывала все окна и кричала на улицу, то падала, то закрывалась в туалете и не открывала двери. Аня выбивалась из сил, особенно ночью. Поделилась с Никитой, что три дня сама не своя. И с работой уже проблемы, не хотят входить в очередное положение. Он вызвался оказать помощь и посидеть с «матушкой», как ласково стал называть мать Ани. Пытался уточнять диагнозы, давать советы. И приезжал посидеть днем со старушкой. Которая наблюдала за «мальчиком» с интересом, и называла его «медбратик».

– Можно приеду сегодня к тебе? Не представляю, как буду спать, не обнимая тебя… У меня к тебе сейчас море нежности… Дыхание остановилось от такой шикарной женщины. Друг согласился платить за аренду моей студии. Так что, если ты не против, я в субботу приеду с вещами и буду тебе отдавать все деньги, и за матушкой смогу смотреть, пока ты на работе. А 13 числа мне заплатят за три месяца, и повезу тебя на море, обещаю! Доверься мне! Хотел присмотреть ресторан, и в дальнейшем обойти с тобой все кафе нашего города! Ты мне нравишься. Возбуждаешь. Я теряюсь с фотографий твоих. Слов не нахожу. Приятно увидеть тебя среди тоскливого дня…

Ане стало нравится вызывать эту реакцию. А может надо расслабиться и принимать все то, что дает вселенная? Вероятно, Никита ей нужен, как помощь и поддержка?

И с мамой готов сидеть, и зарплату в дом приносить, и друзьям всем про нее говорит. Почему она позволила все это незнакомому человеку, которого даже не хотела физически?

Когда он рассказывал про свои отношения с девушками, его душа казалась такой ранимой и чистой. Долгие безответные ухаживания в колледже, какие-то романы на расстоянии с певичками, которые не оценили его порывов, уехали в Москву зарабатывать.

– Целую тебя в ушко… В шейку… Ты очень вкусно пахнешь… Ты ночью несколько раз удирала из моих объятий… Не привыкла еще спать со мной? – спрашивал Никита, но Анна не отвечала на это. Не знала, что говорить в таких случаях. Подобного не было раньше с ней.

Так Никита переехал. И правда взялся за быт. Готовил, гладил постельное, мыл пол, кормил мать, давал ей таблетки, вызывал скорую, покупал продукты. Аня узнала, что грядет сокращение на ее предприятии, ее и весь отдел лишат премии, а значит, оклада и пенсии матери будет совсем мало. Так что хорошо, если Никита будет отдавать ей деньги за сдачу своего жилья, рассчитала она. Выгодно быть вместе. Он и восхищается ею, и по дому все делает. Почти на месяц Анна прямо расцвела и расслабилась.

– Сейчас выгодно держаться вместе, – открыто говорила ему она.

– Пофиг на проблемы на работе, они решаемы. Мне главное, чтобы с нами всё было в порядке.

Аня снова стала сравнивать Никиту с Андреем. Скучала по тому, который даже не звонил. А Никита– как будто уже все это было с ней. Хотя никогда ничего подобного не было. Он был слишком хорош поступками. Но никак не привлекал физически. Даже противен от своей слащавости и неустроенности. А если ему не заплатят? Когда он начнет искать работу? Как кредиты будет гасить? Замуж ее позвал спустя месяц знакомства – как-то несерьезно это все. Она отказала, попросив разобраться с долгами сначала, пусть это будет стимулом, решила она.

– Ощущение, что вселенная просит тебя ещё раз пройти данный урок. Думаю, что я вовремя нашёл тебя, мне спокойно с тобой. Конечно, могу и один справляться с эмоциями и потрясениями, но, когда рядом ты, мне спокойно, чувствую себя сильнее. Эгоистично, да.

– Зачем мне снова урок проходить? Значит, он был неверно пройден? – не понимала этих диалогов Аня.

– Возможно да. Тобой не освоен материал, который вселенная хотела, чтоб ты поняла.

Никита стал покупать шоколадки Ане на работу, раз в месяц дарил цветы. Почему-то гвоздики. Никогда ей никто их не дарил. Какие-то нелепые цветы. Самые дешевые. Она не спрашивала откуда у него деньги. Но у нее он не просил. Сам оплачивал продукты и сигареты.

Каждый вечер их сопровождался разговорами и засыпанием в обнимку. Аня поняла, что ей секса раз-два в месяц достаточно. Когда звал ее Андрей– она всегда соглашалась и была хорошей любовницей. А тут, когда желающее тело рядом– ей не хотелось.

В благодарность пару раз потрогала, и все. К себе не подпускала, а когда и решалась на секс– ничего не чувствовала. Совсем. Даже вину ощущала, что он к ней со всей душой, так старается. А ей никак.

– Тебя не затруднит сделать мне недолгий массаж? – Просил Никита ее. Аня не хотела.

Но не отказывала.

Он продолжал ей звонить на работу, писать слащавые смс. Она уходила с радостью на работу, подальше от быта и его щебета. Никита стал бесить. Коллега из Абхазии привезла ей в подарок чачу, Анна начала на кухне выпивать. Потом просила покупать спиртное. Крепкое. Помогало забыться. Отключиться. Потом соглашалась на быстрый секс, уже не в благодарность, а с надеждой, вдруг почувствует хотя бы что-то.

– У тебя кожа бархатная, огромное удовольствие её гладить… Обнимаю тебя крепко-крепко. Пусть день будет спокойным, – писал ей Никита по утрам, она отвечала молчанием, или обычным «Спасибо».

А вскоре объявился Андрей своим звонком, предлагал поменять проводку, которую обещал заменить еще два года назад. Хотя Аня не просила ничего сейчас. Он, поняв, что та не пишет уже месяц, и совсем что-то пропала, решил возобновить контакт. Конечно, она говорила с ним равнодушно-сухо. Рассказала Никите. Но Андрею побоялась признаться, что живет уже не одна. Они вновь переписывались немного. Андрей стал настойчивым, снова ласковым и выслал ей денег, как раньше. Звал к себе в Вологду, но Аня отказывалась, говоря, что не может маму оставить. Тогда он предложил приехать к ней, мол, готов пожить у нее до понедельника, или в будни на 2 дня, выбирай, мол. Аня не понимала, почему это все с ней происходит. И надо делать выбор. Согласилась пойти в театр с Андреем. Потом в бар. Шутила, улыбалась, говорила про работу, и как будто помолодела на 15 лет. В нее вдохнули жизнь. Она с любимым человеком, который приехал к ней. К ней. Не за сексом. А другой мужчина обслуживает ее мать, пока она тут, в платье кокетничает и показывает коленки бывшему любовнику. И ничего ему не обещает. «Не могу тебя позвать, Андрюша» – ласково гладила она его по бедру. А тот, не привыкший к отказам, еще более настойчиво пытался ее соблазнить. Даже в Сочи позвал в ноябре на свой день рождения. Давая понять, что выбирает ее, а не жену. Ане нравилось вызывать желание и у одного и у другого. Эта игра. Впервые на нее охотятся двое.

Анна не стремилась говорить ни коллегам, ни подругам про Никиту. Как будто не до конца принимала его сама, и не хотела подтверждений со стороны, что он такой маленький и щупленький. Ждала, что он начнет проявляться и сделает что-то внушительное, грандиозное, например, ремонт, или летом на море повезет, или в санаторий путевку оформит, или правда свадьбу организует, если с долгами закончит. Она его скрывала, а не демонстрировала, как трофей. А Никита, наоборот, хотела ее знакомить со всеми, даже с родственниками в Краснодаре.

Аня избегала. Уже было это пренебрежение. Никита уходил курить на общий балкон в подъезд. И в эти моменты Анна не хотела, чтобы соседи видели его, задавали вопросы кто у нее живет. Он перестал по субботам уезжать к друзьям– музыкантам, репетировать, сочинять музыку. Стремился все выходные проводить с любимым человеком. А Аня хотела лишь остаться одна с томиком Бунина. И снова тосковала, что вот, суббота, раньше ездила до Вологды 2,5 часа и читала. А сейчас Андрей зовет, она отказывает. Потому что зачем-то согласилась на отношения с тем, кого даже уже не выгонишь. Куда? Раз он дает ей денег, сдавая свое жилье. Если такой заботливый. И она продолжала терпеть.

– Андрей снова пишет, дам потом почитать. Это даже любопытно. И смешно. Злорадно. Как будто я перешагнула две-три ступеньки и стала намного выше. Ни при каких условиях не хочу быть эпизодической любовницей, которую зовут, когда вдруг захотят. Не хочу отправлять фото по требованию. И тратить время и ресурсы на тех, кто не видит дальше моего тела ничего. Мне нужна близость и доверие, – делилась с Никитой Аня.

– Малыш, я жду тебя дома. Капусту потушил, – отвечал ей о бытовом.

Но и с Никитой она не видела этой близости. Не принимает. Отвергает. Высмеивает его. Готовила что-то по воскресеньям, чтобы порадовать и удивить Никиту, как раньше Андрея и мужа. Пироги, пельмени лепила, чебуреки, беляши, борщи. Общий сценарий. Стараться. Получать комплименты. Но дальше быта ее душа не цепляет этого человека.

– А чем тебе нравится секс со мной? – поинтересовался он.

– Эм. А почему такой вопрос? – не нашла что ответить Анна. С чего вообще решил, что ей нравится? – А тебе чем?

– Страстью, нежностью, жаром, твоим дыханием, взглядами (вчера очень хотелось смотреть на тебя), твоими оргазмами, ощущением моих и твоих пальцев. Вчера моя крыша совсем поехала, извини, что позволил себе вольность направить твою руку к члену… Надеюсь, что тебе было не противно…

Ей даже читать об этом было мерзко. Надоело притворяться. Горло Ани заболело. Невысказанность. Пока у него порхание и восторг, у нее першение и вопрос: «Зачем мне это все». Ане никак, и все чаще брезгливо. Ее якобы оргазмы считают, но это все такое ненастоящее. Ощущение, что с 17-летним неопытным ребенком, который верит, что она королева секса. И ему, «пылкому герою-любовнику», удалось доставить удовольствие.

Ей даже пробовать и экспериментировать с ним не интересно.

– А у тебя есть ожидания ко мне? То есть, живя со мной, у тебя есть ожидания, как к партнёру, ко мне? – поинтересовалась Анна, выискивая слова и путаясь.

– Хочу с тобой чаще секса. И всегда радовать тебя.

«Зачем так втянулась в человека, который в общем-то не нравился мне никогда, а слышать еще странные истории, что на вождение ходил, но на права не удалось сдать, ждет какую-то справку. В универе учился заочно, но диплом не написал и бросил. Много курит, пьет. Мало ест. Истребляет себя самоуничтожением. Вроде самостоятельность, но такая связка с родными, звонки родственникам. Кредиты эти. Зачем мне этот человек дан? Что, я тоже с такой же гнильцой, раз принято считать, что мы притягиваем подобное? И пишет якобы эротические рассказы, но секса с женщинами не было. Нормального. А ему за 31, нелюбовь к себе, к своему здоровью, выклянчивание скидок везде. Цветы эти некрасивые. Гвоздики. Зачем это все. Я же быстро поняла, что не мое, и мне не подходит. И какой он музыкант, если не видела его никогда за инструментом. Да, даже не послушала все его песни. Лишь некоторые, и те не понравилось» – рассуждала Анна теперь наедине с собой.

Никита стал встречать ее с работы, а Аня не хотела, чтобы их вместе видели коллеги. Стеснялась. Не ее физически человек. Воспринимала другом? Снова ангины у нее, болит горло. Насилует себя. И на работе все сложно. И не до отношений тут совсем.

– Как мне нравится гладить твои волосы… Трогать их… Запускать руки в них… Я получил долгожданную зарплату! 17 тысяч тебе оставил на столе, под салфеткой. 3 тысячи взял себе, чтобы не стрелять на сигареты. Обнимаю тебя крепко-крепко, ты чудесная.

– Молодец, – написала Анна, а сама подумала, это если зарплата 20 тысяч рублей за три месяца, то какое он ей море и рестораны обещал. Чувствовала себя обманутой. Хорошо, если бы на кредиты все оставил, чтобы быстрее рассчитаться.

Приступы у матери участились. Хотя Ане казалось, что появление Никиты та приняла, и даже был какой-то период в неделю, когда мать ни на что не жаловалась. Хотя надоело врать, что он медбрат, так как она только врачам себя доверяет. Ане продолжают бесить эти волосы, которые пахнут потом, сигаретным дымом. В какой-то момент они перестали уже целоваться. Зачем ей это все. Собирать немощных и больных, женатых или алкоголиков. Как будто не достойна сильных, умных, красивых. Бесит беспомощность. Он неуклюж и падает везде, когда начались морозы. Обувь скользит, или он на ногах не держится. Зачем ради продуктов, присмотра за матерью, и разговоров, Аня продолжает играть в эту семью. Мать не спрашивает Аню ни о чем, почему этот медбрат с ними живет, но уже не кажется такой немощной, как раньше. Когда Аня сделала замечание, что от Никиты пахнет, он купил дешевую туалетную воду, но запах оказался терпким, да, перебивал пот. Но приятнее ей не стало.

– Благодарю за понимание, что я часто устаю с матушкой. Спина болит от тяжести работы по дому. Спасибо, что вчера постирала мои вещи. Ты утром такая сонная милашка. Постараюсь сегодня освободиться вовремя и встретить тебя у работы, – писал ей Никита.

– Мне не влезть ни в одни брюки! – говорила о своем Аня.

– Булочку сегодня не нести? Целую тебя в ушко… В волосы… Руки твои целую… Всё болит. Хочется сбежать от боли. Ноги, спина, голова, рука, – начал жаловаться он.

Но Аню перестало это трогать. Она справлялась лишь со своим горлом и с врачами матери. Ни его боль, ни его жизнь, ни родственники ее не интересовали.

– Мы когда целоваться будем? – снова спрашивал он.

– Тяжёлый выдох, – лишь ответила Аня. – Не до целоваться сейчас, ей-богу.

– Поцелуи укрепляют иммунитет и поднимают настроение. Поедешь со мной к моим родным на Новый год? Звони мне чаще. Хочу тебя слышать. Звуки украшают жизнь своим многообразием. Например, звук твоего голоса. Он стал мне родным. Скорее всего, смогу узнать его среди других голосов. По тону распознаю настроение, улавливаю реакцию.

Не ту. что очевидна, а ту, что между тонов: чуть выше или ниже, чем обычно проговаривалось ровным тоном. Возможно, не поверишь, но каждый день я жду наших разговоров. Мне нравится смотреть на тебя. Наблюдать за выражением глаз, эмоциями, мимикой…

Спустя полтора месяца совместного житья Аня хотела расстаться и затеяла ссору из-за денег. «Зачем я тащу всех немощных в дом. Мне бы с кем-то пообщаться об этом. Может, психолога поискать?», – думала она про себя.

– То, что каждый день похож на другой, – это неизбежно, пока у нас нет своего бизнеса. Помимо развлечений, какие у тебя ко мне ожидания? Очень соскучился по нашим прогулкам… По твоей ладошке в моей руке… Если вечером не будет дождя, давай немного пройдёмся? Ты сегодня утром такая обворожительная… Нравишься мне сильно…

Позвонил снова Андрей. Приглашал на встречу. И Аня с радостью согласилась.

– Конечно, хочу сходить. Но ты склюешь мне мозг из-за того, что с ним пошла, – уже не отпрашивалась или советовалась Аня, а ставила Никиту перед фактом.

– Пока я бомж, мне даже хорошо, что он приглашает тебя. Сейчас концерты предлагает, потом путешествия?

– Так Сочи уже предложил же.

А матери снова было плохо в тот период: плаксивая стала, часто на голову жаловалась, давление, сердце, расстраивалась по пустякам, орала. Аня записала ее на реабилитацию, таскала по неврологам, психиатрам, кардиологам. Пришлось даже уволиться с работы, раз на голом окладе вынуждена была сидеть и то, постоянно отпрашиваться и брать дни за свой счет. Месяц Аня посвятила матери, процедурам, обследованиям. Никита вроде ей и не нужен стал. Она попросила его уехать на 2 дня, а лучше неделю, к друзьям, или к родственникам. Хотела побыть без него и собрать в мысли в кучку.

– Хочется либо напиться, либо рыдать. Когда мы будем целоваться? Ты очень красивая… Скажи, я тебе нравлюсь? Мне ведь тоже нужны слова… – писал ей Никита.

– И я хочу спать, – резко оборвала Аня его речи.

Анна сходила на вторую встречу с Андреем. Дразнила его. Обнимала, поглаживала. Целовала в щеку. Но домой не позвала. Никита встречал ее на остановке, Анна воодушевленно рассказывала ему, как бывший ее возлюбленный Андрей старался, угощал, интересовался. Пыталась всячески показать, что готова вернуться к прошлому, совершенно не заботясь о чувствах и эмоциях настоящего.

– Соскучился по тебе, Анюта…

– Ряженку хочу, – невпопад ответила Аня своему сожителю.

– У тебя такие красивые глаза. Скажи мне хотя бы что-нибудь о нас. Ряженку куплю.

– Шоколадку съела. Не носи больше, не смогла остановиться, – опять про еду говорила она. Только в сладком утешалась, получала удовольствие.

Анна заставляла Никиту найти работу, платить по своим кредитам. Теперь, когда она дома – пусть он работает. Все равно это шорканье тапками ее бесило. И вдвоем дома не стоит быть. Не хотела вставать с ним по утрам, сидеть на кухне рядом. Никита мечтал перевезти инструмент к ней, диван притащить из студии, учить детей игре на гитаре в ее квартире. Нет, Аня не видит перспектив этих отношений, замечая лишь сплошной быт.

– Хочу тебя… Целую… Глажу. А вчера тебе хотелось близости со мной? – спросил он.

– А тебе? – поинтересовалась Аня.

– Всегда. Но не решаюсь приставать к тебе. У тебя важное дело – поиск работы.

Ане почему-то хотелось, чтобы Никита нашел хорошую работу, пропадал целыми днями, тогда она бы его зауважала, стала бы благодарной, а может и полюбит, со временем. А теперь у них двоих нет дохода, а он хочет, чтобы она вышла в офис, а Никита продолжал бы по дому помогать, перебиваясь репетиторством.

– Анюта, ты очаровательна… Сразила меня холодного и недоступного своим вниманием и проникающим в душу взглядом… Меня радует, что есть ты. Спасибо за разговор вчера, я замотивировался. Соскучился по тебе, – писал он, якобы ходя по собеседованиям.

– У матери опять приступ. Как меня задолбало это все. Скорая опять сделала укол и уехала.

– Вы вчера скандалили, вот и приступ. Она же психовала и за сердце хваталась.

Когда Никиту приняли на работу, писал он меньше, а Ане было хорошо, без этих слащавых смс. Андрей снова звонил, она призналась, что лишилась заработка, сидит с матерью, и дела ее не очень. Услышав это– пропал. Не интересовался несколько недель.

– Нам уже поговорить не о чем? – ждал Никита внимания, в первый свой рабочий день.

– О чем ты хочешь поговорить? – со скукой отвечала Аня.

– О жизни. Кажется, тебе всё равно где я сегодня…

– Тебя нет всего день, работай. Не отвлекаю.

В ту ночь Никита впервые явился пьяным, грязным. Лег на куртке в коридоре, и его тошнило. Сочувствия у Ани не было никакого. Омерзение лишь. И вторая попытка выгнать.

– Я хочу с тобой отношений, дай мне ещё шанс, мы будем счастливы, обнимаю тебя нежно… – писал он ей смс ночью из коридора, Анна не положила его в свою спальню, не раздела,

не помыла. Чувствовала лишь брезгливость. Она не реагировала. Никита заболел. Температура. Кашель. Выгнала со второго дня лечиться в его студию, к другу, пусть там участкового врача дожидается.

– Я уже хочу в больницу, чтоб лежать там и не доставлять никому проблем, – плакался он.

– Тебя не возьмут в больницу, скажут, что ничего криминального в температуре нет, а кашель твой от курения.

– С такой болью в груди придётся им взять меня. Если ни терапевт, ни скорая не приедут, ты пустишь меня домой?

– В смысле не приедут? Мне им звонить? Человеку плохо вторые сутки. Ну давай, я панику устрою, зазвоню их. У меня большой опыт общения со скорой, – вне себя была Аня.