Текст книги "Друзья Online"

Расщедрившись на улыбку, Хантер похлопал меня по плечу и, снова вонзившись зубами в бургер, двинулся дальше. Я чувствовал, что краснею, причем не только лицом, но и всем телом. Почему он сказал, что понятия не имеет, кто я такой? Что это было-то?

Френ будто прочитала мои мысли.

– Мой маленький братец просто идиот, – сказала она – и отправилась открывать дверь очередным гостям.

Я повернулся к приятелю:

– Кажется, ты говорил, что нас пригласили. Я чуть сквозь землю не провалился.

– Плевать, – беспечно отозвался он. – Ты же слышал Френ: Хантер – просто идиот. Пошли уже пить и развлекаться, мы же сюда за этим пришли, или нет?

Остин скинул на землю сумку, в которой мы помимо прочего принесли выпивку, и принялся в ней шарить. Когда он наконец вытащил бутылку, я глянул на этикетку – и в ужасе уставился на приятеля:

– «Бейлиз»? Чертов ликер? Да ты издеваешься. Мы что, облегчили бар на бутылку ликера, которую моя мама купила на прошлое Рождество? Не, с «Бейлизом» тут не пошатаешься, это сто пудов. Мы же не пенсионерки какие-нибудь шестидесятилетние!

– Слушай… я схватил, что под руку подвернулось. В вашей гостиной и света-то толком не было, как я мог разглядеть что-нибудь более путное?

В такие моменты я обычно думаю: можно ли всегда быть клевым, в любой ситуации? Наверное, нет. Хорошо хоть Остин обнаружил в сумке другую бутылку:

– Вот еще. Кстати, сидр. Лучше, чем ничего, правда?

– Покатит, – выдохнул я. – Давай возьмем в баре бокалы и пойдем тусить. Время отрываться, Остин. Время отрываться!

Через пару часов все было в ажуре. Стояла теплая весенняя ночь, одна из тех, когда кажется, что уже пришло лето. Мы навернули несколько кругов вокруг бассейна, ни с кем особенно не разговаривая, но заприметили несколько персонажей, с кем можно было бы неплохо повеселиться, и приглядели симпатичных девчонок. К ним мы решили вернуться попозже, если будем в настроении. Честно говоря, едва ли кто из этой публики заинтересовался бы новым суперским сайтом и видеоканалом. Но мы не отчаивались: вечеринка началась недавно.

Сая и Эйву мы отыскали тоже не сразу. Они забились в укромное место в отдалении от эпицентра: сидели себе тихонько под деревом в дальнем конце сада. Рядом с ними парень с длинными волосами бренчал на синей акустической гитаре и тихонько напевал – я вспомнил, что встречал его в школе. Его музыку едва можно было расслышать из-за шума танцевальных треков, которые крутил у бассейна диджей. Но я заметил, что у него приятный голос, и слова песни, которая называлась «Одно мгновение», тоже были вполне. А Эйва, та не сводила с парня восхищенного взгляда.

– Это Купер, – представила она певца. – Он из нашей школы. Вы знакомы?

Я покачал головой. Мы с ним виделись мельком, и всегда он был один, вернее, с гитарой в чехле. Мы опустились на траву рядом с Эйвой, и девушка протянула мне свой бокал с пивом. Потом предложила его Саю, но тот протестующе выставил руку и замотал головой.

– Не пью, – пояснил он. – По религиозным причинам.

– Да ладно. Раз ты такой религиозный, не забывай удалять историю браузера, дружище, – подколол Остин, и все рассмеялись. Даже Купер, не отрываясь от своей тоскливой баллады, коротко хихикнул.

– Эйва, ты бы хотела стать певицей? – поинтересовался я.

– Нет, – откликнулась она. – Хорошую музыку я ценю, но это не мое. А вот Купер потрясающе поет, по-моему. Он собирается в следующем году поступать в Королевскую академию музыки. Да, Куп?

Парень кивнул:

– Надеюсь. – Он аккуратно отложил гитару в сторону.

Остин не преминул спросить:

– А вы, значит, тут любезничаете, ребятки? Мы вас от свидания не отвлекаем?

Раздались смущенные смешки, а потом Сай обратился к приятелю:

– Ты же шутишь, правда?

Остин глянул на меня и пожал плечами:

– Я что-то пропустил?

– Мы познакомились на школьной ЛГБТ-тусовке в начале семестра, – объяснила Эйва.

– Ну и?..

– Мы оба там были, – продолжил Купер.

Лоб Остина наморщился от напряжения, а мне стало интересно, понимает ли он вообще, о чем ему говорят. Остин, конечно, умница, но порой до него доходит как до жирафа.

– Без обид, но я не втыкаю, – пожаловался он, подтверждая мои подозрения.

– Он гей, приятель, – сказал я. А потом с удивлением глянул на Эйву: – Ты, по ходу, тоже?..

Девушка широко улыбнулась:

– Похоже на то, да.

Остин обиженно протянул:

– Что за?.. То есть ты лесбиянка, но почему-то никогда не говорила нам об этом? А я думал, что мы друзья.

– Ну прости. Надо было сначала разобраться с этим самой, а потом уже рассказывать кому-то. Я ждала подходящего момента, – ответила Эйва.

– Ага. То есть сейчас, когда ты сидишь под деревом с этим недоделанным Сэмом Смитом[3]3
   Сэм Смит – популярный британский автор-исполнитель, обладатель многих музыкальных премий. В 2014 году совершил каминг-аут.


[Закрыть], бренчащим на гитаре, как раз и есть подходящий момент?

На секунду я решил, что Остин так остро реагирует, потому что Эйва ему небезразлична. Но в следующее мгновение приятель расхохотался.

– Да, Эйва, ты, по ходу, совсем больная на голову, – отсмеявшись, заявил Остин. – Правда, мне совершенно все равно, кого ты предпочитаешь.

– И мне тоже, – присоединился я.

– Ну спасибо, ребята, – улыбнулась девушка. – Пойдемте, что ли, поближе к этим богатеньким придуркам? Что-то мне потанцевать захотелось.

Какое-то время мы с Саем молча наблюдали, как Остин, Купер и Эйва отрываются на террасе. Они словно с ума сошли, и я даже начал за них немного беспокоиться. Но потом мой взгляд переместился на других гостей. Одни только что вылезли из бассейна и теперь отплясывали – мокрые, в плавках и купальниках. Другие разбились на парочки и, обвившись друг вокруг друга, целовались. В дальнем углу я углядел Хантера – тот присосался к бутылке «Будвайзера». Мерцающий фонарь освещал его лицо, придавая загадочное и отчасти зловещее выражение. Хантер улыбался, но как-то потерянно, и мне вдруг пришло в голову: наверняка в глубине души он понимал, что его гости пришли на вечеринку главным образом потому, что у него до фига бабла и жизнь такая, какой они бы и сами не прочь пожить. По этой причине он и в школе такой популярный.

А через несколько секунд я высмотрел в толпе еще кое-кого – и чуть не подпрыгнул на месте. Между танцующими пробиралась Элла. Стоило ее увидеть, и сердце сделало сальто-мортале. Да. О да, теперь мы сможем поговорить. Этот вечер перестанет быть напрасной тратой времени.

Оглянувшись, я заметил, как Сай сверлит меня своими темными глазами. Он приоткрыл рот, будто хочет сказать что-то важное, но не решается.

– В чем дело, Сай?

– Она тебе и правда нравится? – спросил он.

– Кто?

– Тейлор Свифт… – Сай фыркнул. – Ну как думаешь, о ком я? Об Элле, конечно.

– А! Так она здесь? – пришлось изо всех сил изображать неосведомленность.

– Да хорош притворяться, чувак, – нахмурился приятель. – Она шла по террасе, а у тебя чуть ли не слюнки текли.

Я рассмеялся, а потом поделился с Саем мыслью, что мне надо бы глотнуть чего-нибудь для храбрости, а потом уже идти разговоры разговаривать. Пьяному, как известно, море по колено. В моем случае – бассейн.

– Только успокойся, не дергайся, – посоветовал он. – И будь осторожен.

Странное какое-то предупреждение. Я напрягся было, но потом забил и махнул рукой.

– Я сама осторожность, – заявил я. – Просто Профессор Осторожность.

Пока болтал с Саем, потерял девушку из виду и теперь обшаривал взглядом веселящуюся толпу в поисках ее синего платья. Пропала. Я уже почти отчаялся: а вдруг она уходила с вечеринки, когда я ее заметил? Но неожиданно в отдалении, в размытом свете дискотечных ламп мелькнуло ярко-синее с золотым пятно, и я понял: вот она.

Глубоко вдохнув, я стал протискиваться сквозь толпу. Кажется, чем ближе к полуночи, тем народу становилось больше. Приходилось с трудом пробираться мимо танцующих, увертываться от потных рук и мокрой одежды и при этом крепко держать свой бокал. Наконец, Элла заметила меня и одарила улыбкой. Уже хорошо! Она была рада видеть меня, да и вообще выглядела счастливой.

– А я и не знала, что ты придешь, Джек, – сказала Элла, когда я оказался рядом.

Девушка стояла, опершись спиной на одну из изящных белых балясин, обрамляющих бассейн. Выглядела она как богиня, сошедшая на землю.

– Ну, мы почти не видимся, так что неудивительно, что ты не знала. – Я очень старался не показать обиды. – Думал уже, что тебя инопланетяне умыкнули.

Элла опустила взгляд, смутившись:

– Знаю. Я была немного занята в последние недели, прости меня. И поверь, я по-прежнему с вами и с «Поколением». Со следующей недели вернусь в команду и буду готова к запуску.

– Правда?

– Ну конечно! И дай-ка мне глотнуть из твоего бокала, Джек Пенман, – попросила она. – Что это такое?

– Честно, понятия не имею, – признался я. – Оно было налито в огромную миску. И цвет у него подозрительно коричневый, но на вкус вроде ничего.

Девушка отпила из моего бокала, облизнула губы и улыбнулась. Не уверен, что дело было в алкоголе, но голова у меня немного закружилась.

– Милый – пробормотала Элла.

– Что?

– Такой милый. – Она шептала, губами почти касаясь моего уха.

– Я… мне…

– Я про напиток.

А потом она запрокинула голову и рассмеялась – как раз тогда, когда за своей спиной я услышал раздражающие голоса своих приятелей. Эйва, Сай и Остин определенно выбрали не лучшее время, чтобы присоединиться к нам. Но злой взгляд, который я послал троице, не возымел ровно никакого действия. Уходить друзья не собирались.

Следующий час или около того мы все впятером торчали на террасе и наблюдали, как шеф-повар в трусах продолжает готовить котлеты, ловко уворачиваясь от брызг раскаленного масла. Мы много смеялись, танцевали и постепенно накачались алкоголем. А потом наступил момент, когда я решил: сейчас или никогда. Сколько еще можно избегать объяснения? Пора признаться Элле в своих чувствах. Что меня останавливает? Это просто: я боялся услышать отказ или ответ в духе «давай будем просто друзьями». Но если я и сейчас, после пары-тройки бокалов спиртного, не наберусь мужества, я никогда не смогу решиться.

Сай подпевал несущейся из огромного динамика мелодии, пытаясь взять верхние ноты песни Chandelier в исполнении певицы Сии. Я наклонился к другу.

– Короче, я пошел, – доложил я.

– Чего? – Приятель замолк. – Куда пошел-то?

Я пояснил:

– К Элле. Позову ее на свидание, или поцелую, или… не знаю. Сам не разобрался, но надо что-то сделать.

Сай, кажется, испугался. Даже запаниковал:

– Слушай, чувак, я хотел тебе кое-что сказать…

– Можешь помолчать минутку, Сай? Мне нужно собраться с мыслями.

Одним махом опустошив очередной бокал – какая разница, что в нем! – я повернулся и увидел Эллу. Она стояла в паре метров от меня: глаза закрыты, тело покачивается в такт музыке. Боже, до чего сногсшибательное зрелище! Слегка загорелая кожа, нежные губы, золотые волосы, развевающиеся вокруг обнаженных плеч… Стоп, а это что? По талии девушки вдруг скользнула рука и обвила ее. Потом из темноты появилась вторая рука, которая обернулась, как змея, вокруг тела Эллы. В пульсирующем свете блеснули золотые часы – мужские! Что происходит? Девушка запрокинула голову – и улыбнулась тому, чье лицо вдруг появилось из тьмы у нее за спиной; их губы становились все ближе и ближе…

Бокал выскользнул у меня из рук, но я не заметил этого, пока не услышал звон разбившегося у ног стекла. Окружающие дружно повернулись и уставились на меня. Надо взять себя в руки… Но меня уже накрыло с головой. Как в каком-нибудь спилберговском фильме, когда камера то приближается, то отдаляется, все внезапно стало до ужаса четким, отлично сфокусированным.

Элла страстно целовалась… с Хантером.

8. Последствия

– Ведь хотел же рассказать тебе, – каялся Сай. – На крыше тогда начинал, помнишь? Хотя не уверен, что помнишь.

Я сидел на чем-то, похожем на большой надувной игровой кубик. Совсем близко синел бассейн. Музыка, еще час назад казавшаяся такой классной, теперь лупила по мозгам приглушенными стуками ударных и искаженными, уродливыми басами. Эйва, Сай и Остин сгрудились вокруг меня. Они глядели сочувственно, даже с жалостью. Голова кружилась. Непонятно, то ли перебрал алкоголя, то ли подкосил шок от увиденного.

– Рассказать что, Сай? – бросил я приятелю. – Не мог же ты, черт подери, знать, что это случится… Так, подожди. Только не говори, что у них это давно. Это они только сегодня, по пьяни… И на самом деле она не…

– Их родители знакомы друг с другом много лет, – мрачно сообщил Сай. – Они и в отпуск вместе ездят, и в домах друг у друга часто бывают. Я с ними в одну начальную школу ходил, поэтому…

– Эти двое неразлучны с детства. Если не сказать больше, – мягко добавила Эйва. – Когда Элла вернулась из Гонконга, у них вроде почти сошло на нет. Я понятия не имела, что они опять вместе. Мы же с ней почти подружились, но она и словом не обмолвилась.

– Отношения у них возобновились лишь пару недель назад, – смущенно пояснил Сай. – Я знаю об этом потому, что Хантер задолжал мне за последнюю курсовую. Ну вот, я пришел к нему за деньгами, а там наша Элла… Я должен был предупредить, Джек, но я растерялся. Не знал, как лучше сделать. Надеялся, что, может, как-нибудь само рассосется, понимаешь?

Значит, последние пару недель. Ну конечно. Это объясняет то, что не давало мне покоя.

– Было бы хорошо, если бы ты сказал мне заранее, Сай, – заметил я. – Не пришлось бы чувствовать себя идиотом.

– Я тоже был уверен, что у них отношения в прошлом. Смысл тогда ворошить тему? – вклинился Остин. – Думал, ты себя изведешь, если узнаешь. Прости, дружище.

– Ну да, ведь в школе или где-нибудь еще в людном месте по ним и не скажешь, что там прям любовь, – добавил Сай. – Они свои чувства не афишируют. То есть я понятия не имею, занимались они уже сек…

Я вскочил с места и поднял руки, чтобы перебить приятеля. Слушать дальше не было сил:

– Знаете что, ребята? Думаю, мне надо побыть одному какое-то время.

Остин положил мне руку на плечо:

– Да ладно, приятель, не истери. Мы на вечеринке, как-никак.

Я зыркнул на приятеля – убил бы, если б мог! – и тот понятливо кивнул. Затем Остин повернулся к Эйве и Саю:

– Пошли. Он сам разберется.

Оставшись один, я снова опустился на гигантский кубик. Не представляю, сколько так просидел, но вечеринка потихоньку начинала затухать. Народ расходился по домам или валился с ног прямо на мягкую траву. Ритмичная долбежка музыки постепенно превратилась в мягкий, легкий перестук ударных, не мучивший уши даже ранним утром. Или сколько уже натикало времени? Самые стойкие еще болтались по бассейну на надувных кругах, да несколько парочек целовались в темных углах или на шезлонгах, разбросанных по двору. Я вяло подумал, куда могли деться Элла с Хантером, но представшая в моем воображении картинка с великолепной лестницей, по которой они поднимаются в поисках свободной спальни, до боли яркой вспышкой взорвала мозг. Я поежился и затряс головой, прогоняя непрошеные мысли. Интересно, видела ли она мое лицо, когда целовалась с этим придурком, или слишком увлеклась, чтобы думать о другом? Непонятно, да и пофиг. Да, знаю, я купаюсь в жалости к себе, но в конце-то концов! Представьте, каково было бы вам на моем месте. Полный хаос в голове. И еще я отчаянно старался унять резь в глазах и размягчить тугой узел, в который превратился мой желудок. Бесполезно. Но это ерунда, когда разбито сердце.

Я продолжал сидеть, пытаясь собраться с силами, чтобы подняться и пойти домой. Неожиданно чей-то голос вырвал меня из переживаний.

– Эй, ты чего грустишь в одиночестве? А друзья твои где?

Я поднял глаза. Сестра Хантера, Френ. По-прежнему без обуви, по-прежнему с сигаретой, по-прежнему потрясающе красивая.

– Ты обо всех заботишься, что ли? – Я невесело усмехнулся. – Мои друзья дома дрыхнут.

– А ты, значит, нет. – Она выдохнула дым, поднявшийся идеальными колечками. – Самый стойкий среди приятелей, верно?

– Вообще-то нет. Я…

– Я тоже спать собиралась идти. Но надо же было убедиться, что никто не умыкнул фамильное серебро, – подмигнула Френ.

– Фамильное серебро?

– А потом я подумала, что неплохо, к тому же, окунуться в бассейн. Составишь компанию?

Я вдруг сообразил, что, по ходу, посеял сумку с полотенцем и шортами для плавания.

– У меня нет… я вещи где-то потерял.

Девушка улыбнулась:

– Вот проблема! Просто сними обувь, как я, да и все дела.

– Что, прямо в одежде нырять?

– Или без нее. Как хочешь. Погода прекрасная, бассейн подогревается… Имей в виду, дважды приглашать не буду.

Она в упор смотрела на меня, и я, повинуясь какому-то безотчетному порыву, скинул кроссовки, вытащил из кармана телефон, положил к обуви и вскочил на ноги. Встал рядом с Френ, взял ее за руку, и мы двинулись к бассейну. На бортике девушка обернулась ко мне, усмехнувшись:

– На счет три. Раз… два…

Вода была действительно чудесной. Вот только я не рассчитывал, что бассейн окажется глубоким: прыгая, я заорал и, конечно, сразу захлебнулся. С головой ушел на глубину, потом вынырнул, долго кашлял, отфыркивался и устраивал потешные мини-фонтаны, бившие из носа. Не очень-то привлекательный видок, знаю. Когда я пришел в себя и убрал волосы с глаз, ко мне, смеясь, подплыла Френ.

– Надо же, ты прыгнул в чертов бассейн в одежде, – сказала она, придвигаясь ближе.

– Просто ночь такая… – ответил я. Видит бог, мне самому не верилось, что я сиганул в воду одетым.

– Правда? – Френ закинула руки мне на шею. – И что же это за ночь?

– Особенная ночь. Необычная.

А потом она наклонилась и поцеловала меня.

Мне казалось, что поцелуй длился вечность, но, скорее всего, минуло несколько секунд. Я пытался насладиться этим моментом по полной – но это оказалось непросто. Да, я целовался с невероятно сексуальной девушкой – в бассейне, ночью… В самом деле, это было улетно. Однако меня не покидало ощущение, будто на плече у меня сидит лилипут и крошечным молоточком стучит по моей голове. А выстукивал он вот что: а как бы все было, если бы я мог целоваться с той, к кому испытывал чувства? Как бы все было… с Эллой?

Внезапно Френ прервала поцелуй, вздохнула и покачала головой. Потом улыбнулась.

– Очень симпатичный – и очень юный. – Она коснулась моего носа кончиком пальца.

– Да я вроде не намного моложе тебя.

Девушка пожала плечами. Она откинула голову назад, легла на воду и принялась рассматривать звездное небо. Потом – не знаю, сколько прошло времени – Френ сказала:

– Ну что, вылезаем? Прохладно что-то. Я думала, будет теплее.

– Я еще поплаваю пару минут, – ответил я, покраснев как помидор.

Френ легонько чмокнула меня в губы и поплыла к бортику. Там она подтянулась на руках, и, пока она поднималась, было видно, что мокрая одежда облепила ее полностью. Это было крайне… соблазнительно.

Вернувшись на грешную сухую землю, я осознал, что точно думал не тем местом, когда нырял в бассейн в полном облачении. Ни один таксист не согласится везти пассажира, с которого льют водопады, а о том, чтобы пойти пешком, не могло быть и речи. К счастью, топая на выход, я вдруг увидел под одним из шезлонгов свою сумку. Я достал вещи, вытерся и переоделся в сухие шорты. Потом повесил полотенце на шею и вызвал такси.

Ночь, конечно, выдалась сумасшедшая, и я вымотался как собака. Уходя, я перешагивал через спящих на траве и терзался вопросом: почему с Эллой у меня получилось так по-дурацки? Я злился, корил себя за тупость. Мне было очень больно. А потом в памяти всплыли последние полчаса, проведенные с Френ, – и улыбка сама собой наползла на лицо. Ну хоть что-то хорошее. Не могу сказать, что старшая сестра Хантера спасла мой вечер, но она определенно его скрасила и чуть-чуть заживила мое сердце.

9. Ужасный понедельник

Поверьте, утро понедельника после вечеринки у Хантера однозначно не войдет в историю как лучшее в моей жизни. А ведь я должен был быть на седьмом небе от счастья, поскольку на это утро намечался запуск «Поколения Next», и, в конце концов, предыдущая неделя завершилась поцелуями в бассейне с офигительной красоткой. Даже один из этих двух фактов у большинства молодых людей здорово поднял бы самооценку, но как я ни пытался вызвать в себе положительные эмоции, они тут же рассыпались в прах перед безжалостным виде´нием: Элла целуется с Хантером. И от этого воспоминания мне сводило желудок.

В семь утра я скатился с лестницы вниз. Мама сидела на кухне в халате и задумчиво смотрела в сад за окном.

– Привет, мам.

Она что, не слышит?

– Кофе найдется?

Мама вдруг очнулась – словно выключателем щелкнули или вилку в розетку вставили. Она резко поднялась, вытащила из буфета чашку и включила чайник:

– Прости, Джек, я задумалась.

Мама и в выходные вела себя странно. Я даже заволновался, не пробежала ли между ней и папой черная кошка.

Я насыпал себе полную миску кукурузных хлопьев и на автомате принялся жевать, перемалывая еду вместе со своими мыслями.

– Мам, тебя что-то беспокоит?

– Ешь помедленнее, – сказала она, ставя на стойку две чашки кофе и присаживаясь рядом.

– Ты не ответила.

Мама погладила меня по руке:

– Единственное, что нас с папой действительно беспокоит, – это ты.

– Мы вроде все обсудили. Со мной теперь порядок, я же говорил.

Она снова поднялась и принялась старательно выгружать посудомойку. Хотя чего там выгружать – чашку и пару чайных ложек? В общем, мама точно находилась где-то не здесь.

– Знаешь… иногда мне кажется, что ты думаешь, будто я не в состоянии за себя постоять, да? Ну, после того, что случилось.

– Ты о чем? – Она по-прежнему стояла у посудомоечной машины.

– Ну… папа считает, что я должен уметь дать сдачи, верно? Ты так же думаешь?

Мама наконец-то повернулась ко мне. На ее лице отчетливо читалась тревога.

– Нет, Джек, не придумывай. Мы считаем, что ты поступил правильно. С отморозками мало кому удается справиться. Я предпочту, чтобы мой сын побыстрее унес ноги, чем погиб от ножа. В новостях о подобных жертвах сообщают каждый день. Избави боже. И я горжусь, что ты смог выстоять, не сдался.

Я открыл рот, чтобы ответить, но меня прервал отцовский голос с лестницы:

– Поторопись, любовь моя, если не хочешь собрать все пробки!

Я удивленно покосился на маму. Куда это они собрались вместе утром в понедельник? Разве отцу не надо в офис? И разве маме не нужно открывать парикмахерскую?

– Твой папа завезет меня к врачу, это по дороге, – объяснила она. – Последнее время я вечно устаю, и наш доктор Маррел сказал, что придется попить таблетки с железом и еще какие-то, не помню названия. Поэтому загляну к нему и возьму рецепты.

– Но… почему ты…

– Джек, не волнуйся. Я просто слишком много работала. Надо устроить себе отпуск.

– Ты трудоголик, мам, – согласился я.

Моя мама – парикмахер от бога, у нее куча постоянных клиентов, и она часто берется за срочную работу, потому что не хочет никого подводить. Я посмотрел на нее чуть пристальнее. Нет, нездоровой она не выглядела, но отделаться от чувства беспокойства у меня почему-то не получалось.

Мама невесело рассмеялась:

– Ну, я не могу никому доверить свой пост. И так-то пришлось сегодня оставить за старшую совсем молоденькую девочку, Шанис. Надеюсь, она не наломает дров, а то на прошлой неделе чуть не сожгла миссис Гамильтон волосы. Передержала краску.

Улыбнувшись маме, я поднялся и с миской в руках пошел к совершенно пустой посудомойке.

– Тебе и правда надо развеяться, побаловать себя. Слышишь, мам?

– Слышу, Джек, – отозвалась она. – А тебе надо спешить в школу.

Шагая к автобусной остановке, я старался выкинуть из головы мысль, что с мамой может случиться что-то серьезное. Она вроде выглядела хорошо, но иголочка беспокойства колола меня где-то внутри. И будет колоть, пока я не удостоверюсь, что с ней все в порядке. Мимо тянулась череда одинаковых домов; я шел вдоль них, косился в унылое серое небо и мечтал, чтобы хоть на секунду выглянуло солнце. Весна же! Может, от солнечного света происходящее перестанет казаться ужасным? Ну вдруг?

Знаете, как бывает: идешь и думаешь, только не это, и тут вдруг – раз! – и именно «это» самое происходит? Вот подобная радость и ждала меня дальше.

Дорогу до школы я убил в основном на заметки в айфоне. Сидя в автобусе, я обдумывал, что делать дальше с «Поколением Next». Но сначала записал:

а) выкинуть из головы, хотя бы на время, разговор на кухне с мамой;

б) перестать гонять по кругу мысли об Элле

В самом деле, хватит жалеть себя. Ну встречается она с придурком конченым, подумаешь, делов-то. Плевать на нее! Пенман, мало ли девчонок вокруг? Ты ничего не изменишь, терзая себя мучительными мыслями. Так ведь? Так.

И все в голове начало понемногу укладываться по местам, по крайней мере, на время. Я выпрыгнул из автобуса, остановившегося возле школы, и угадайте, на кого немедленно наткнулся взглядом? Ага, на Эллу с Хантером. Они держались за руки. Честное слово, не шучу. А меня в тот же миг словно зашвырнуло в самый центр жуткой, вывороченной параллельной вселенной. До этого утра у меня еще были иллюзии, что все предыдущие недели я почти романился с Эллой, теперь же пришлось взглянуть суровой правде в глаза. И не только ей: увернуться от парочки мне не удалось – Хантер с Эллой вышли из «Кафе Неро» и направлялись в мою сторону. Пришлось нацепить на лицо выражение «да мне пофиг» и надеяться на удачу.

– Привет, Пенман!

Так, либо я с ума схожу, либо Хантер действительно мне улыбнулся. Кривовато, правда, но…

– Как дела? – спросил я, двигаясь к школе вместе с ними.

– Да так, ничего. Хорошо провел время в пятницу?

Нет, я не ослышался: Хантер был почти вежлив. Может, это оттого, что Элла рядом?

– Ага, было клево. На таких классных сборищах я раньше не бывал.

– Ну еще бы, – самодовольно отозвался он.

А вот Элла явно смущалась: она мелкими глотками пила свой латте с обезжиренным молоком и всячески избегала встречаться со мной взглядом. Чувствует себя виноватой? Неужели она понимает, каково мне сейчас? Не думал, что она настолько проницательная.

– Слушайте, ребята, – вдруг выдала девушка, и голос ее прозвучал решительно, – я знаю, что вы не особо ладите друг с другом, но с этим надо что-то делать. Прямо сейчас. Не хочется, чтобы мой парень и один из моих лучших друзей вынашивали планы заехать друг другу в челюсть, понимаете?

– Я же сказал: у нас все зашибись, детка. Правда ведь, Пенман? – Хантер хлопнул меня по плечу.

Вот почему Хантер сегодня не такой засранец, как обычно, – Элла, видимо, прочистила ему мозги. Но во взгляде парня я не увидел ни намека на искренность. Хантер просто корчил из себя пай-мальчика, чтобы угодить девушке. Ни о каком настоящем «зашибись» не могло быть и речи.

– У тебя, Джек, надеюсь, тоже все зашибись? – улыбнулась она.

– Лучше не бывает, подруга, – подыграл я.

Хантер ухмыльнулся:

– Ну и разобрались.

Он повернулся к Элле и прижался губами к ее губам. А я старался удержать в желудке утренние кукурузные хлопья, которые стремились вновь оказаться у меня во рту – и далее по курсу.

– Мне пора бежать, детка! Надо еще кое-что до уроков провернуть, – сказал Хантер, оторвавшись от девушки. – Увидимся позже.

А потом он свинтил, и я остался с Эллой один на один. Вот черт.

Мы приближались к школе, но шли все медленнее и медленнее, пока наконец не остановились, не дойдя даже до ворот. Мы оба знали, что нам нужно поговорить, прежде чем идти дальше. Я не выдержал первым:

– Ну, в общем… я… Почему ты мне ничего не сказала?

– О чем? – Элла глядела на меня непонимающе, отводя рукой падающую на глаза прядку волос.

Господи, она реально понятия не имела, что я чувствую?

– О том, что ты встречаешься с Хантером. Мы столько часов проводили вместе, ну, почти каждый день, работали вместе и над «Поколением», и над проектом по медиаведению, мне кажется, ты могла бы найти минутку и предупредить…

– Извини, Джек. Серьезно, извини. Я только в последние пару недель поняла, что… То есть я подозревала, что ты… ну… неровно ко мне дышишь, что я тебе нравлюсь… Но неожиданно мы с Хантером снова стали встречаться… Я знаю, ты не принадлежишь к числу его поклонников, но мы с ним давно вместе и много чего пережили. Поэтому я и избегала тебя в последнее время. Я не хотела, чтобы тебе было плохо, чтобы ты переживал и… Прости меня, пожалуйста, ладно?

Значит, она знала. Я пожал плечами и глянул на Эллу так, будто все происходящее мне до лампочки и я не возьму в толк, о чем речь.

– Ты… Я ведь нравлюсь тебе, да, Джек? Ты ведь об этом говорил?

Я снова пожал плечами и посмотрел на Эллу исподлобья: типа, что за феерический бред ты несешь? Вроде сработало.

– О боже, мне так стыдно. – Она не сводила глаз со своих туфель. – Я думала… то есть мне казалось, что… Прости меня, Джек, получается, я все совершенно неправильно поняла?

– Ну… немного.

Признаюсь, я сам сгорал со стыда от собственной подлости. Даже после того, что случилось на вечеринке, после того, чему я стал свидетелем несколько минут назад, я хотел бы заботиться об Элле, защищать ее, а я умудрился заставить девушку чувствовать себя полной дурой. Но меня будто несло по «американским горкам» – ни остановиться, ни спрыгнуть.

– Я говорил о том, что мы вроде друзья и вместе плотно работали, и я не понимаю, с чего вдруг тебе надо было скрывать от нас своего парня. И только.

– Так значит, теперь все в порядке, да? – Голос девушки был полон изумления, облегчения и надежды. – И мы, как и раньше, будем вместе работать над «Поколением»?

– С чего бы нам не работать? – буркнул я. – Хантер же сказал, у нас все зашибись, детка.

Не знаю, то ли я отменно сыграл свою роль, то ли она позволила запудрить себе мозги, разбираться в этом теперь не было смысла.

– Действительно, с чего бы? – отозвалась Элла.

– Слушай, мне нужно бежать в класс, – сказал я. – Дел сегодня много. Надеюсь, увидимся позже.

– Конечно, увидимся.

Она выглядела ошарашенной, когда я почапал к зданию школы, оставив ее в одиночестве у ворот. Да, мне до смерти хотелось обернуться и заорать на нее. Почему, черт возьми, ты выбрала такого придурка?! Почему не меня? Но я сдержался. И просто шел вперед. И я хотел бы сказать вам, что мне от этого полегчало. Но нет, не полегчало. Ни капли.

Чувствовал я себя паршивее некуда.