Текст книги "Боль для выживания"

По щеке мальчика пробежала одинокая слеза, но он быстро вытер ее и, взглянув на плачущую сестру, глубоко вздохнул.

– Пошли! – сказал он.

Даня подпалил сигарету и направился дальше по дороге. Он шел вперед широкими шагами и ни разу не обернулся к сестре.

Ева сидела на том же месте и перестала реветь. Вскоре она вытерла слезы со своих щек и направила взор на уходящего брата. Девочка поднялась на ноги и, шмыгая носом, пошла по дороге, но не за братом, а от брата, в другую сторону. В ее голове не было никаких мыслей: она не думала об отце, о Дане, об опасности, которая поджидала за каждым углом, она просто хотела уйти куда-нибудь далеко. В своем сердце она почувствовала необъяснимую легкость, это была пустота, которая стерла все, что было. Боль. Страх. Любовь. Надежду. В ее глазах мир не был прежним, красочным, каким она его видела раньше, он окрасился в серый пепельный цвет – теперь она видела этот мир глазами брата.

Через полсотни метров Ева остановилась и, подняв глаза вверх, взглянула на синее небо.

– Я хочу к тебе, пап… – прошептала она. – Забери меня, пожалуйста… – ее глаза снова наполнились слезами.

Вытерев слезы, она пошла дальше, но через несколько шагов остановилась и обернулась. От увиденного по ее щекам снова потекли слезы: она увидела Даню, который стоял вдалеке в теплых лучах солнца и ждал ее. Он смотрел в ее сторону и тер руками свои глаза: он плакал не из-за отца, не из-за друзей и родных, которых когда-то потерял – он плакал из-за тех слов, которыми ранил сестру. Даня жалел о сказанном, но иначе он не мог, он не мог контролировать свой язык в приступах гнева.

Они долго смотрели друг на друга в тишине. Вскоре Ева не выдержала и рванула с места в сторону брата. Она бежала изо всех ног, словно впервые увидела его после долгой разлуки. Даня также быстрыми шагами направился в ее сторону: он крепко обнял девочку и упал на колени.

– Прости меня, ладно… – пробормотал он, уткнувшись носом в ее волосы.

– Ладно, – сквозь слезы прошептала Ева.

– Ты не виновата ни в чем, не смей слушать меня, дурака!

Ева взглянула в его наполненные слезами глаза.

– Я помогу тебе нести боль… – промолвила она, вытирая слезы с его щек.

– Что?

Но Ева промолчала.

– Пойдем, – сказал Даня. Он поднялся на ноги и впервые за долгое время взял сестру за руку, отчего та удивилась.

Он повел Еву за собой, крепко сжимая ее маленькую ладонь и уверенно глядя вперед.

***

– Он не хотел, чтобы ты видела его в таком состоянии, так что не нужно винить себя за это… – говорил Даня, вытаскивая бумаги из бардачка в машине.

Ева стояла рядом, вытирала слезы со своих щек и шмыгала носом.

– Не буду… – произнесла она.

Не найдя ничего полезного, Даня вылез и, взяв сестру за руку, пошел дальше по дороге.

– Не плачь, – сказал он, глядя на танк в полусотнях метрах впереди.

– Он смотрит на нас, да?

– Кто?

– Ну, папа. Он на небе, да?

Мальчик взглянул вверх на синее небо и ответил:

– Не знаю…

– Детишки! – послышался голос позади.

Ребята сразу же обернулись, Даня завел сестру за свою спину.

– Вы слишком громко беседуете между собой, – добавил незнакомец и направил дуло пистолета на мальчишку.

Данил осмотрел высокого мужчину – ему было лет тридцать.

Незнакомец снял серую косынку с головы и оттянул тряпку с носа, которая скрывала его лицо до самых глаз. Он закрыл на мгновение зеленые глаза и глубоко вдохнул, наполнив легкие свежим воздухом.

Даня почувствовал резкий запах бензина, который веял от мужчины: его одежда была полностью пропитана им, наверное, чтобы скрыть свой запах от охотников. «Умно», – подумал мальчик.

Незнакомец провел рукой по своим длинным, по плечи, грязным волосам, а затем снял с плеча потрепанный рюкзак и бросил его под ноги Дани.

– Если в твоей сумке есть что-нибудь полезное, положи туда! – сказал он, указывая на свой рюкзак.

Мальчик взглянул под ноги, затем на мужчину, который не думал опускать пистолет.

– У нас ничего нет, – настороженно ответил он и посмотрел по сторонам, беспокоясь, что незнакомец не один.

– У меня пистолет, не видишь что ли?!

– Вижу…

Мужчина замолчал: он долго смотрел на напуганного мальчишку и маленькую девочку, которая пряталась за ним, боясь взглянуть хотя бы одним глазом на чужака.

– Ладно! – наконец произнес он и сделал шаг вперед, отчего Даня отступил назад. – Спокойно! – приблизившись к детям вплотную, добавил он.

Не отводя пистолет от ребенка, мужчина осторожно снял рюкзак с плеч Дани.

– Стой, где стоишь!

Данил пристально наблюдал, как чужак достает все его вещи из рюкзака: потрепанную карту Москвы, пустую бутылку из-под воды, два пустых пистолета, три коробка спичек и пару карандашей.

– Если это все, что у вас есть, то ваши дела очень плохи, – сказал незнакомец.

Он закинул обратно вещи в рюкзак, все, кроме карты.

– Это что? – спросил он, глядя на жирную черную точку на карте.

– Место, убежище… – ответил Даня.

– Военный лагерь что ли?

– Да! Ты знаешь о нем?! – шагнув к незнакомцу, спросил мальчик.

Тогда мужчина быстро запихал карту в рюкзак и поднялся с колен.

– На твоем месте я бы не делал резких движений!

Данил остановился. Тот кинул рюкзак ему в руки.

– Забирай!

– Что ты знаешь о лагере? – интересовался Даня. В его глазах появилась искра, надежда. Раньше он не верил, что убежище, о котором он когда-то слышал, все еще существует.

– Что я знаю? – ответил мужчина, опустив пистолет. – Туда вам не дойти, вас либо убьют за пару сапог люди, либо порвут на части охотники.

– Так значит, он существует, лагерь?

– Существует, – усмехнулся тот. – Раз в месяц они поднимают вертушку…

– Вертолет?

– Да, вертолет… Эти твари включают вспышку каждый раз, когда вояки начинают мочить охотников с воздуха, но, судя по всему, у них не получается сбить его… Скорее всего, военные снабдили вертушку чем-то таким, что отражает магнитные волны, вызванные вспышками.

– Ты видел его?!

– Кого?

– Вертолет!

– Конечно, видел, что я, по-твоему, сказки рассказываю?

– Так почему… – задумался Даня. – Почему ты не присоединился к ним?

– Я? – усмехнулся мужчина. – Они воюют там, умирают… Я, как ты видишь, все еще жив и уж точно не хочу умирать, воюя с тварями, которые давным-давно уже выиграли эту войну! Не верь в то, что там вы будете в безопасности!

– Ты говоришь, они воюют, значит, у них есть оружие! – возразил Даня. – Значит, они защищают то место… там безопасно…

– Ты дурак, пацан? – перебил его мужчина. – Сунешься туда, тебе в первый же день дадут в руки оружие и отправят на передовую, где ты и сдохнешь, не успев ничего понять! Никто не обратит внимания на то, что ты еще ребенок! Они даже твоего имени не спросят…

– Плевать! Лучше умереть в бою, чем…

– А как же я? – вмешалась Ева.

Мальчик взглянул на сестру.

– Я не хочу, чтобы ты умирал… – глядя брату в глаза, добавила она.

– Сестра твоя, или…

– Да, – ответил Данил.

Незнакомец усмехнулся.

– Мой тебе совет, не верь в красивые слова о том, что там безопасно, о том, что вы, наконец, отоспитесь в теплой постели. Всё это сказки, нигде не безопасно, нет такого уголка на нашей планете… больше нет.

Даня задумался, он думал не о словах незнакомца, он думал о лагере и хотел попасть туда больше всего на свете.

– Спасибо… – сказал он. – Мы, наверное, пойдем, – добавил он и взял сестру за руку.

– Я вас не отпускал, – вдруг произнес мужчина и снова направил дуло пистолета на детей. – Я, конечно, вселил в тебя надежду и все такое, но…

– Что тебе нужно, ты видел… у нас ничего нет!

– Видел, – сказал незнакомец и повернул голову в сторону.

Данил посмотрел туда, куда и он: там, вдалеке, шли трое мужчин, которые были одеты в такую же черную одежду, что и незнакомец, находящийся возле ребят.

– Чтоб тебя! – пробормотал мальчик и сделал пару шагов назад от мужчины.

– А ты уже представил распахнутые двери лагеря и накрытый стол? – усмехнулся чужак.

– Вы каннибалы?

– Не люблю это слово! Мы едим человеческое мясо!

– Вы едите людей!

Мужчина улыбнулся.

– И что? Курица, свинина, говядина, человечина… какая разница? Все мы – мясо, животные.

– Это неправильно… – прошептал мальчик.

– Мир, в котором мы живем – неправильный, если ты не заметил! – сказал мужчина, а затем взглянул на напуганную девочку, которая вцепилась в брата обеими руками.

Не опуская пистолет, он смотрел то на Даню, то на Еву.

– Ладно! – вдруг произнес он и опустил оружие.

Мужчина открыл свою сумку и, достав наполовину полную бутылку с водой, кинул под ноги ребят.

– Вы еще дети, – сказал он. – Мне вас жалко, но мои товарищи вас не пожалеют, так что уходите, пока я не передумал… я уведу их в другую сторону, – добавил он и, закинув сумку себе на плечо, направился прочь.

Даня быстро поднял бутылку с водой и побежал к танку.

– Он что, отпустил нас? – спросила Ева, следуя за братом.

– Не знаю!

Они остановились возле танка, на корпусе которого были видны огромное количество царапин, подхватил сестру под руки и поднял ее.

– Полезай внутрь! – приказал Даня, указывая на открытую крышку люка.

Ева осторожно приблизилась к люку и заглянула в танк.

– Давай! – Даня схватил ее за руки и осторожно опустил вниз.

Через пару секунд он тоже влез внутрь и закрыл за собой крышку.

Там пахло сыростью: неудивительно, ведь люк был открыт все это время и, следовательно, во время дождя вся вода попадала во внутрь. Полы в боевой машине были покрыты плесенью и ржавчиной. Там было тесно и темно, маленький луч света исходил лишь из небольшого окошка – в носовой стороне боевой машины.

Ева аккуратно присела на пол, где было более-менее сухо, а Даня уселся в пыльное кресло рулевого.

– Ну как тебе? – после долгого молчания спросил он, обернувшись к сестре.

Ева осмотрелась, а затем пожала плечами.

– Они нас не видели?

– Нет, – успокоил он сестру. – Они направлялись в другую сторону, когда я спускался.

– Точно?

Мальчик вздохнул и ответил:

– Точно… Немного отдохнем и пойдем дальше, ладно?

Ева кивнула, после чего Даня отвернулся и, облокотившись о спинку кресла, закрыл глаза и погрузился в тишину.

Глава 10

Близился закат.

– Сначала я, – сказал Даня, откручивая крышку на бутылке из-под воды, что была подарена тем человеком на дороге.

Ева внимательно наблюдала за братом, который осторожно, маленькими глотками, пил теплую воду. Мальчик вытер мокрые губы рукавом и передал бутылку сестре, а затем посмотрел по сторонам – на пустые улицы, освещенные красными лучами заходящего солнца.

– Держи, – произнесла Ева, протянув пустую бутылку брату.

Даня взял ее в руку и, развернувшись, швырнул пластик куда-то вдаль, через побитые машины на тротуар. Вдруг его взор упал на розовое небо.

– Птица?! – встревоженно прошептал он.

Одинокий голубь пролетел прямо над его головой и врезался в окно близ стоящего здания. Даня был сильно удивлен, ведь за последние пять лет он не видел ни одной птицы, он считал, что они давным-давно уже исчезли с лица земли.

– Ты это видела? – произнес он, не отрывая глаз от того окна.

– Да…

Даня схватил сестру за руку и побежал к тому месту, куда должна была упасть птица. Они пробежали через широкую дорогу, обошли заправку и вышли на тротуар, вдоль которого стоял высокий длинный дом.

– Туда! – сказал он, указывая пальцем.

Ребята приблизились к птице, которая лежала на асфальте неподвижно. Они присели на колени около нее и стали осматривать пернатого.

– Жаль… – прошептала Ева.

Даня осторожно взял мертвого голубя на руки.

– Откуда он взялся?! – пробормотал он.

Птица была все еще теплой. Белоснежные перья… Довольно упитанная… Ева с интересом рассматривала создание и тыкала в него пальцами, ведь, в отличие от брата, она никогда не видела птиц. Даня был ошарашен: он крутил голубя в руках, пытаясь понять, откуда он и чей, ведь безупречно чистый цвет перьев и плотное телосложение намекали на то, что животное домашнее и, возможно, его кто-то выпустил полетать, а это значит, что поблизости должны быть люди. Но, если птица все-таки дикая и просто вернулась в город, значит, мир меняется в лучшую сторону: возвращение птиц – это первый признак того, что враг отступает.

– Даня! – вдруг прошептала Ева.

Мальчик взглянул на сестру, которая поднялась с колен и, медленно отступая назад, пристально смотрела куда-то за его спину.

Данил сразу же обернулся и увидел Немого, который неподвижно стоял в ста метрах от них и внимательно наблюдал за людьми. В тот же момент он почувствовал легкое щекотание в ладонях, Даня взглянул на руки – голубь начал буквально таять на его глазах.

Мальчик кинул птицу на землю и, поднявшись, ринулся к сестре: он схватил ее за руку и побежал за дом, подальше от Немого. Вдруг позади них раздался протяжный рев охотника. Дети обернулись: огромная зубастая тварь мчалась прямо на них. Тогда Даня понял, что птица была приманкой, на которую они повелись: Немой создал образ голубя, зная, что дети проявят интерес к нему.

У охотника не было препятствий, поэтому он быстро догнал детей: зверь выпустил острые когти и был готов забрать добычу.

Когда расстояние между ними было равно паре метров, Даня отпустил руку сестры и, успев выкрикнуть одно единственное слово «Беги», врезался в мчащуюся тварь, надеясь сбить ее с ног и тем самым выиграть сестре время на побег. Но Ева остановилась.

Охотник врезался в мальчишку: они оба прокатились по твердому асфальту, получив серьезные царапины. Даня стал кашлять и хвататься за грудь: его ребра потрескались из-за сильного столкновения с хищником.

Охотник поднялся, помотал головой в стороны и с громким ревом накинулся на лежачего мальчишку: он вонзил острые зубы в его плечо, отчего ребенок вскрикнул и, достав нож, начал колоть животное в брюхо. Нож не нанес хищнику серьезных ран: Даня успел погрузить лезвие пять раз, прежде чем охотник откинул его в сторону.

В тот момент время для него остановилось. Он лежал на боку, не имея сил подняться, и смотрел сестре в глаза, которая стояла неподвижно неподалеку. Этот взаимный взгляд длился всего лишь долю секунды, но для Дани он казался вечностью. В напуганных глазах Евы он видел пустоту, которая означала конец всему.

Охотник вонзил длинные клыки в шею девочки, отчего та громко вскрикнула, но не стала сопротивляться, понимая, что это бесполезно. Даня начал кричать во все горло и, не обращая внимания на сильную боль, поднялся на ноги. По его щекам потекли слезы, он бросился к сестре, но охотник рванул с места и помчался куда-то во двор, крепко сжимая челюсти на шее девочки.

Данил бежал за ними через дворы, дома. Он часто падал, из-за чего сильно отстал и потерял охотника из виду, но на земле он видел алые брызги крови, которые подсказывали ему, куда именно нужно идти. Он уже не думал об опасности, которая может поджидать его за углом, не думал об охотнике, который может убить и его, он лишь хотел найти Еву и быть рядом с ней, проводить ее в мир мертвых, как когда-то он проводил отца.

Обойдя очередной дом, Даня увидел кровавый след, который вел в один из подъездов. Он вошел внутрь, поднялся по ступеням вверх на первый этаж, боясь увидеть сестру на лестничной площадке, но там было пусто, а кровавый след повел на второй этаж. Громко всхлипывая и вытирая нескончаемые слезы со своих щек, он стал подниматься выше.

Лучи уходящего солнца пробирались через разбитые окна подъезда, освещая пыльную лестницу и облезлые стены. Мальчик поднялся на лестничную площадку и, упав на колени, стал рыдать, глядя на сестру, которая неподвижно лежала в луже крови возле двери одной из квартир. Кроме него и мертвой сестры там никого не было, охотник, судя по всему, сделал свое дело и ушел.

Даня сидел на коленях и боялся подойти к Еве, боялся увидеть ее кровавое лицо и померкшие глаза. Он не верил в то, что больше никогда не услышит ее голос, не почувствует ее теплую маленькую руку в своей широкой ладони, не поцелует ее горячий лоб. Его жизнь ушла вместе с ней, он не хотел больше существовать в этом мире один, поэтому, вытерев слезы и уставившись на пол в одну точку, он ждал и надеялся, что охотник вернется и заберет его тоже. Вдруг, он услышал шум взмаха крыльев: тот самый белый голубь подлетел к девочке и сел на ее живот. Шмыгая носом, Данил поднялся и медленно приблизился к сестре. Он наступил на лужу крови и опустился на колени, глядя в широко раскрытые глаза ребенка, неподвижный взгляд которых был уставлен в потолок. Данил стиснул зубы, по его щекам снова потекли слезы: он был готов убить себя за то, что не был с ней рядом при последнем ее вздохе. Он думал о том, как ей было страшно умирать одной.

Он провел рукой по волосам девочки и ладошкой закрыл ее глаза.

– Прости меня… – отчаянно прошептал он, положив дрожащую руку на грудь Евы.

В тот же момент он услышал курлыканье. Данил взглянул на голубя, который все еще сидел на девочке. Птица смотрела мальчишке в глаза, она словно понимала его и осознавала все, что происходит вокруг в данный момент.

– Сука! – еле слышно произнес мальчик и был готов схватить пернатого и свернуть ему шею.

Даня резко протянул руку к птице, но услышал шум на лестнице: на площадке показался охотник с кровавой пастью. Тогда ребенок не стал трогать голубя. Он с облегчением вздохнул.

– Наконец-то… – спокойно прошептал он, глядя на приближающуюся тварь.

Голубь резко взмахнул крыльями, отчего Даня обратил на него внимание: птица склонила голову и, закрыв глаза, легла на живот девочки. Мальчишка понял, что пернатый умер, но не знал почему. Он снова перевел взгляд на охотника: хищник издал громкий рев и накинулся на добычу…

Даня подпрыгнул и ударился головой о потолок.

– Что такое?! – проснулась Ева.

Данил открыл глаза и резко обернулся: он увидел сонную сестру, которая сидела на грязном полу в танке.

– Боже! – вскрикнул он и, как ошпаренный, соскочил с кресла в сторону сестры.

Он упал на пол, поднялся и, быстро приблизившись к Еве, обнял ее так крепко, что та начала кряхтеть от удушения.

– Ты что, плачешь? – спросила Ева, слушая тихие всхлипы брата у себя под ухом.

– Нет… – прошептал тот, вытирая слезы рукой.

– Ты меня пугаешь…

– Все хорошо, – произнес Данил и, не выпуская сестру из объятий, с облегчением закрыл глаза.

Ева прижалась ухом к груди брата, слушая громкий стук его сердца. Они неподвижно сидели в темном танке и молчали, наслаждаясь ночной тишиной и спокойствием.

– Ты поспал, – тихо сказала Ева.

Даня вздохнул.

– Да… лучше бы я не спал…

Вдруг позади себя он услышал курлыканье. Сердце мальчика убежало в пятки, а его тело покрылось мурашками. Он резко обернулся.

– Птица? – удивилась Ева.

Девочка поднялась и сделала шаг к белому голубю, но Даня остановил ее и прижал к стене.

– Назад! – тут же скомандовал он.

Он уставился на пернатого, который сидел на ржавом полу и, время от времени, махал крыльями.

– Твою мать… – прошептал парень, глядя на голубя из своего сна. – Какого черта…

Даня сильно ущипнул себя за руку и почувствовал боль, это был не сон.

Голубь склонил голову и, упав на пол, перестал дышать.

– Он умер? – спросила Ева.

После ее слов мальчик схватил сестру за руку, подошел к мертвой птице и пнул ее в сторону. Он взялся за поручни лестницы, которая вела вверх к люку, и стал подниматься, чтобы открыть крышку и выбраться из танка. Но он не смог: белая птица ожила и, подлетев к нему, стала клевать его в голову, отчего тот, пытаясь отмахнуться от голубя, сорвался и упал.

– Чтоб тебя! – гневно произнес он, почесывая макушку.

Пернатый сел на ступеньку и, в последний раз взмахнув крыльями, бездыханно свалился вниз. Даня не понимал, что происходит, он не знал, как такое вообще может быть… Он сидел неподвижно на полу и не отрывал глаз от мертвой птицы.

Ева присела на корточки и подняла голубя.

– Он умер, – грустно произнесла она.

Даня молчал. Он пытался найти ответ в своей голове и понять суть всего происходящего. Он досконально помнил тот сон и видел умирающего голубя два раза – в момент, когда Немой вывел на них охотника и в момент, когда охотник пришел за ним, чтобы убить. Голубь умирал во время приближающейся опасности. Все это казалось бредом, но Даня решил довериться странной птице.

Он поднялся на ноги, подошел к креслу рулевого и, наклонившись, посмотрел в маленькое окошко: он видел дорогу, на которой стояли множество машин, освещенных ярким лунным светом. Он прищурился и сосредоточился на дальнем расстоянии, где по дороге ступала стая. Даня насчитал пять Немых и дюжину охотников, которые направлялись в их сторону.

Мальчик на носках подошел к сестре.

– Что такое?

– Молчи! – прошептал он и указал ей на пол.

Ева села на колени и прижалась спиной к стене, крепко сжимая птицу в своих руках.

Даня просунул дрожащую руку в карман и достал пачку сигарет. Он вытащил сразу пять штук и, чиркнув спичкой, подкурил их, а затем аккуратно положил на пол, где было более-менее сухо.

– Что там? – испуганно прошептала девочка, глядя брату в глаза.

Но Даня закрыл ладонью ей рот и, достав нож, прислонил острое лезвие к шее сестры. По щекам Евы потекли слезы, она стала дрожать. Сердце мальчика начало колотиться изо всех сил, он не знал, сможет ли сделать это, но прекрасно осознавал, что охотники убьют ее куда мучительнее.

Сигаретный дым должен был скрыть их запах от охотников и Немых. Глядя сестре в глаза, Даня молился, чтобы стая прошла мимо.

Вскоре ребята услышали скрежет и грохот: один из хищников взобрался на танк. Дети затаили дыхание, они внимательно слушали шум шагов, который тянулся с носа танка к его задней части. Глаза ребят стали слезиться из-за большого количества дыма, который окутал их с ног до головы. Даня убрал нож от шеи сестры, положил его на пол и закрыл нос Евы своим рукавом, чтобы она не раскашлялась, тем самым выдав себя врагам.

Они сидели неподвижно до того момента, пока голубь снова не ожил в руках девочки. Даня не мог поверить своим глазам. Он аккуратно взял птицу из рук сестры и стал рассматривать ее.

– Что ты такое? – еле слышно прошептал он.

***

Ступая под ночным небом, Данил внимательно наблюдал за голубем, который перелетал с машины на машину и следовал за детьми. Данил никогда не верил в чудеса, но, глядя на птицу, он видел ангела-хранителя. В его голове были мысли о том что, может быть, этот пернатый является воплощением его отца, который после смерти был рожден птицей, но это предположение быстро развеялось здравым смыслом. Он был в замешательстве, он боялся, что все еще спит, поэтому часто себя щипал.

– Сюда, – сказал он сестре, указывая на главный вход какого-то высокого здания.

Ребята вошли внутрь. Данил закрыл за собой тяжелую дверь и взглянул на голубя, который, пролетев пару метров дальше, сел на перила лестницы.

Было темно. Мальчик чиркнул спичкой и, прикрыв маленькое пламя ладошкой, медленно двинулся вперед. Ребята подошли к длинной стойке: за ней на стене висела картина с каким-то пейзажем.

Спичка погасла. Даня чиркнул другую и направился к широкой лестнице. Прежде чем поставить ногу на первую ступень, мальчик обратил внимание на птицу – животное было спокойным.

– Ладно, пошли, – в полголоса сказал он.

Ева взялась рукой за пыльные перила и стала подниматься вслед за братом.

Они оказались на втором этаже в длинном коридоре: по множественным дверям, которые были закрыты, Даня догадался, что это гостиница.

Ребята поднялись выше, на пятый этаж: так им было спокойнее, ибо, чем дальше от входа – тем лучше.

Двери открывались магнитными картами когда-то но, так как электричества не было, дети без труда вошли в один из номеров.

Он был не очень просторным, зато оказался уютным. Около левой стены стояла двуспальная кровать, застеленная серым от пыли покрывалом, напротив нее стояла тумбочка, на которой был большой телевизор.

Даня прошел по ковру и, сняв рюкзак, сел на кресло, которое находилось в углу у зашторенного окна.

Ева подошла к большой кровати, скинула покрывало и закашляла от большого количества пыли.

– Постой! – сказал Данька.

Он вытряхнул подушки, после чего, Ева, сняв обувь, плюхнулась на мягкую постель.

– Ты что, курить будешь? – возмутилась она, глядя на брата, который уже был готов чиркнуть спичкой.

Даня убрал сигарету со рта.

– Я выйду! – сказал он и поднялся с кресла.

– Может, не надо?

Схватив дверную ручку, тот обернулся:

– Спи…

Он вышел в коридор, осмотрелся, отошел на несколько шагов от двери и присел на пол, облокотившись спиной о стену.

Данил медленно вдыхал дым и слушал мертвую тишину, которая вместе с тьмой окутала его с ног до головы. Чтобы освободиться из жутких объятий ночного мрака, Даня чиркнул спичкой: крохотное пламя озарило его лицо и пальцы рук. Он внимательно наблюдал за догорающей спичкой, не в силах оторвать взгляд от единственного источника света. Огонь быстро добрался до его пальцев и стал обжигать кожу, но Даня не почувствовал боль, он был заворожен: он держал спичку так, словно в бездушном пламени присутствовала какая-то сила, не позволяющая мальчишке расслабить пальцы или же задуть обжигающий свет. Он бросил спичку лишь тогда, когда почувствовал запах горелого мяса. Боль резко укусила его за пальцы, отчего он сморщился и сжал руку в кулак. Тьма снова окутала его, но, несмотря на это, Даня не стал доставать коробок со спичками: он докуривал сигарету и смотрел в пустоту. В его голове снова зазвучали вопли мертвых людей. Несмотря на то, что он давно уже привык к ним, его тело все равно покрывалось мурашками, а сердце наполнялось страхом и начинало биться быстрее, с неимоверной скоростью гоняя кровь по его венам. Его голова пополнилась новым предсмертным криком – Виктории, Даня знал, что так и будет, поэтому был готов услышать ее среди десятки других.

Все произошло так, как он и думал: ее голос явился к нему. Чтобы стерпеть это безумие, Даня подкурил вторую сигарету, он не знал, как долго это будет длиться. Вдруг сквозь крики подруги он услышал короткий вопль Евы из того сна, который накрыл его волной, утащив на самое дно. Его душа посыпалась пеплом вниз, он уронил сигарету на свои колени.

– Нет… – округлив глаза, прошептал он.

Жгучая боль в ноге ответила, что «да». Он подскочил и стал хлопать по штанам, пытаясь потушить тлеющую ткань. Громкий вопль сестры, от которого, казалось, могли бы лопнуть перепонки, снова врезались в его уши, отчего руки мальчика задрожали.

– Она не мертва! – крикнул он во все горло и побежал к двери.

Даня заскочил в комнату.

– Там кто-то есть? – испуганно произнесла Ева: она соскочила с кровати и стала обуваться, думая, что нужно бежать.

– Нет, все нормально! – остановил ее Даня.

Ева взглянула на брата.

– Ты кричал…

– Ложись спать, – тяжело вздохнув, произнес парень и вновь уселся в кресло.

Он скрестил руки на груди и посмотрел на телевизор, где сидел голубь. Поднялся с кресла, подошел к птице и осторожно протянул руку, чтобы погладить ее: когда его пальцы коснулись гладких перьев голубя, в его голове снова зазвучал вопль Евы из сна. Даня сделал шаг назад и уставился на него. Он нахмурился и, словно вкопанный, не мог пошевелиться. Данил возненавидел это животное: птица предупреждала их об опасности, но в голову мальчика закрались сомнения, он подумал, а вдруг это пернатое создание приведет их в ловушку, ведь во сне именно из-за него их настигла смерть. Даня боялся, что его сон – это будущее, которое их ждет. А вдруг этого голубя и вправду создал Немой, который теперь наблюдает за ними?

Данил разозлился: он шагнул вперед и, схватив птицу за шею, швырнул ее со всей силы о стену, а затем обернулся к спящей Еве, беспокоясь, что та может проснуться, но девочка спала крепким сном. Тогда, приблизившись к голубю, он снова схватил его и направился к двери: Данил вышел из комнаты и снова кинул пернатого в просвет коридора.

– Лети отсюда, пока я тебя не убил! – сердито приказал он сквозь зубы.

После его слов птица взмахнула крыльями и взлетела.

Когда голубь исчез из виду, Даня вернулся в комнату.

***

Ева проснулась на рассвете. Серые шторы на окнах не позволяли утренним лучам солнца пробраться в темную комнату и озарить ее ярким светом.

Девочка потянулась и осмотрелась: в комнате никого не было. Она быстро поднялась с кровати и, не обувшись, подбежала к окну – немного отодвинула шторку, чтобы помочь солнцу проникнуть в помещение.

Ева приблизилась к рюкзаку брата, что лежал на полу возле кресла и, присев на колени, достала оттуда бутылку с водой. Утолив жажду, она положила воду обратно и, вернувшись к кровати, обулась, а затем направилась к двери, надеясь увидеть Даню в коридоре курящим. Она открыла дверь и выглянула: там никого не было. Ева посмотрела на кучу бычков, которые лежали на полу, а затем негромко крикнула:

– Дань!

Но в ответ поступила тишина. Тогда девочка вернулась в номер и, присев на край кровати, застыла в ожидании брата.

В течение часа Ева бродила по комнате, она не знала, чем ей заняться, поэтому от скуки заправила постель покрывалом, стряхнула найденной тряпкой пыль с телевизора и обшарила все тумбочки, надеясь найти там что-нибудь съедобное.

Она достала карту Москвы и, развернув ее, стала внимательно рассматривать надписи. Ева не разбиралась в карте и не знала, где они находятся, но, не смотря на это, она продолжала читать обозначения, пытаясь хоть как-то скоротать время.

Вскоре в дверь раздался стук, он был коротким и единственным. Ева уставилась на дверь и замерла в ожидании. «Если бы это был Данил, он бы вошел», – подумала она. От страха она бросила карту и залезла под кровать.

Вдыхая толстый слой пыли, она внимательно смотрела на дверь и пыталась прислушаться к тому, что стоит по ту сторону. Ее лоб покрылся холодным потом, а сердце билось с неимоверной скоростью от ужаса, который творился в ее голове. Она думала лишь об одном: кто бы там ни был – это не человек. Люди умеют открывать двери, а то, что там находится – не смогло, значит, это может быть охотник, который, возможно, ждет ее.

Когда прошло больше десяти минут, девочка стала выползать из-под кровати. В толстом слое пыли она заметила тряпку, в которой было что-то завернуто. Захватив ее с собой, Ева вылезла и, бросив тряпку на кровать, медленно направилась к двери: она осторожно опустила ручку и открыла ее. В коридоре никого не было. Опустив глаза вниз, она увидела лежащего голубя у порога.

– Ты…? – произнесла она и подняла птицу с пола.

Она аккуратно положила мертвого пернатого на тумбочку и стала осматривать его, не понимая, почему он постоянно умирает, ведь Даня не рассказывал ей про свой сон и про значимость этой необычной птицы.

Ева взяла в руки тот тряпочный сверток, который она достала из-под кровати, стала разматывать его. Пистолет.

– Ого… – прошептала она и, подняв его, отложила в сторону.

Она расправила тряпку, а затем осторожно завернула в нее холодного голубя. Ей негде было похоронить его, поэтому она засунула его маленькое тельце в один из ящиков. Ева взяла в руки тяжелый пистолет и, сев на краешек кровати, стала рассматривать его. Долго мучаясь, она, наконец, вытащила обойму: насчитала пять патронов. Она вставила ее обратно в пистолет, поднялась с кровати, а затем накинула рюкзак брата себе на плечи и направилась к двери.