Текст книги "Будущие грехи. Остросюжетная литература"

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Все четверо вытаращив глаза, уставились на меня.

– Я работаю в «ФУМБЭП». В «Федеральном управление медико-биологических и экстремальных проблем».

Я обвела их взглядом, поняв, что никто из них совершенно не знает, что такая организация давно не существует. Сегодня она называется «ФМБА» и два последних слова в расшифровке отсутствуют, а именно на них я и делала ударение.

– Понятно? Решение экстремальных проблем. А ваша проблема более чем экстремальна. Вы хоть представляете, сколько инвестиций вкладывается в онкологию? Только за прошлый год 50 миллиардов рублей. А на лечение 120 триллионов. А иностранные инвестиции? И вы хотите выбросить на рынок двухкопеечное лекарство от рака? Тем более со 100% излечением? И это сейчас, когда всё министерство здравоохранения работает над новой Национальной онкологической программой. На период до 2030 года. Да вы ненормальные. Эти инвестиции давно стоят трёхэтажными особняками на какой-нибудь Ривьере. И принадлежат не простым смертным. Я здесь, чтобы ликвидировать саму возможность такого исхода. Мне позвонил информатор и сообщил куда Колмогоров и Кадыев вывезли Игната, и что там случилось, вы прекрасно знаете. Потом пришлось лезть в пещеру к Глазу, чтобы уничтожить лабораторию, которую они с Игнатом там устроили. Я её взорвала и после затопила. К сожалению, и самой досталось, еле выбралась на берег где мы и встретились. Убивать меня бесполезно, все ваши данные высланы вчера на почту и, если я не продлю сегодня вечером, письмо будет передано в бюро и сами понимаете, тогда уже никто ни с кем договариваться не будет.

Я перевела дыхание и оглядела всех четверых.

Первым отозвался парень, сидевший рядом Павлом Анатольевичем.

– Да ну, ты меня ни разу не видела, меня вообще никто не знает. Как ты обо мне могла сведенья передать?

Савва заулыбался.

– Что скажешь?

Я небрежно бросила взгляд на незнакомца. Увы, Паша знал только его фамилию, оставалось надеяться на свой артистизм.

– А, Мишин, – я прикрыла глаза, – хочешь, отгадаю твоё имя?

– Твою мать! – он вскочил на ноги, заметался по подвалу, потом подскочил к Савве и громко заорал, – кто она такая?

Савва сдвинул его в сторону и более внимательно присмотрелся ко мне.

– Ладно, представим, что я поверил. У тебя была возможность убрать меня и не только меня. Ты этого не сделала. И что ты задумала? О чём предлагаешь договориться?

Я молча выставила из-за спины скованные руки.

Он около минуты молча глядел на меня, потом видимо решил, что я по – любому не опасна. Действительно, что я могла сделать против четырёх здоровых мужиков, достал ключ и отстегнул браслеты.

Я, потирая запястья боковым зрением увидела, как Игорёк убрал Стечкина за спину, просто поставил на предохранитель. Вот на него и нужно делать ставку. Павел Анатольевич медленно поднялся и подошёл ближе.

– Так ты не онкобольная? Чёрт возьми.

Я пожала плечами.

– Извини дядя Паша, так уж вышло. И мне нужна всего одна доза. Спасти хорошего человека. И если честно вы мне были совершенно не нужны, я надеялась с Глазом договориться. Не срослось.

– И сколько платит хороший человек? – это спросил Савва.

– 50 миллионов, на пятерых прекрасно делится и можно будет осесть где-нибудь на лазурном берегу.

– Что за бред, на сколько хватит 10 миллионов рублей, – он развернулся к Мишину, – академик, сколько это в долларах?

– Вы меня мальчики не совсем правильно поняли, – я обворожительно улыбнулась, – за лекарство нам заплатят 50 миллионов евро.

Вброс прошёл удачно. Савва подскочил ко мне, заглядывая в глаза.

– 50 миллионов евро? Ты ведь не пошутила сейчас?

– Нет, не пошутила, но я одна не могу это провернуть, дозу нужно доставить в Южную Америку.

– Ого, – Павел Анатольевич даже присвистнул, – а из тебя неплохая артистка бы вышла или шпионка. Если бы не знал твоего отца, не поверил бы ни единому слову. Да уж, узнаю породу Журавлёвых.

Мишин громко выдохнул.

– Ладно, мне нужно выпить.

– Поддерживаю, – Игорёк оглянулся на меня слегка прищурившись.

А ведь он запал на мои стати, ага, смотрел так словно оценивал племенную ценность. И открыто упёрлась в него взглядом, провела языком по губам, у меня это очень даже сексуально получается, кивнула.

– А уж мне как нужно выпить, я с вами мальчики, – и поднялась на ноги мельком глянув на Савву.

Единственный мой прокол был в нём и сомнительно что висеть он будет больше минуты. Вот сейчас отмелькают в его глазах бирюзовые волны, лазурный берег и миллионы, которые он уже наполовину потратил на шикарных женщин и начнёт задавать вопросы.

Я подошла вплотную к верзиле и прижалась грудью к нему, чтобы он почувствовал её: большую, упругую, ничем не поддерживаемую и такую доступную. И в следующее мгновение рванула пистолет у него из-за пояса, сбросила предохранитель и нажала на спусковой крючок. Длинный, очень длинный спуск. В какой-то момент я вдруг подумала, что ошиблась и на самом деле в стволе нет патрона и дослать его туда времени уже не хватит. Голова Игоря начала разворачиваться и даже успела увидеть его выбритую до синевы правую щеку. Краем глаза заметила, как рука Саввы лихорадочно скользнула под куртку к подмышке и в этот момент громыхнуло. Гулко ударило по ушам так же как там, в пещере, даже колени на мгновение подогнулись. Эхо словно заметалось по замкнутому пространству разрывая барабанные перепонки, а стены и потолок стали плавно смещаться в сторону и я, не удержавшись на ногах повалилась вперёд. Упала мягко и только тогда догадалась, что произошло. Пистолет зацепившись мушкой за пояс верзилы потащил меня за собой. Выдернула кое-как дуло и направила пистолет на Савву и снова грохот, едкий запах сгоревшего пороха и мгновенная полная тишина. Ага бывает такое при сильном звуковом воздействии. Я сделала несколько глотательных движений и тут же отпрянула назад так как показалось что Савва, склонившись надо мной громко материться. На самом деле между нами было не меньше трёх метров, но в этом подвале его крик или скорее вой, мог навести ужас на кого угодно. Он извивался как уж на полу вздрагивая словно в агонии и громко матерясь. И в этот момент я поняла, что тело Саввы дёргается не спазматически, а он левой рукой пытается выдернуть из открытой кобуры ещё один ствол. Открыла рот чтобы вновь не испытать жуткого грохота и потянула собачку. Не очень-то и помогло или вернее вообще не помогло потому как уши словно взорвались и слух пропал напрочь.

Дядя Паша стоял с выпученными глазами и не пытался делать какие-либо действия, направленные против меня, а потому я развернулась к четвёртому участнику, Мишину. Тот находился у стены с искажённым от ужаса лицом и видимо что-то пытался донести до моего слуха постоянно открывая рот и выставив вперёд руки с поднятыми ладонями. Я вообще человек любопытный, но в данный момент прекрасно понимала, что на выяснение нет ни секунды так как за спиной находился двоюродный брат моего отца и в данный момент не был моим союзником. Дважды нажала на спусковой крючок и обернувшись медленно поднялась на ноги.

Шагнула в сторону, направив ствол пистолета в пол и приложила два пальца к шее Игната. Без признаков жизни. Глаза Игоря уже стеклянные, застыли глядя куда-то под стол. Савва тоже не шевелится, но не факт, что его душа уже покинула свою оболочку, а потому рисковать не хочется, к тому же для ушей в данный момент пройдёт всё совершенно безболезненно. Пистолет дважды дёрнулся в моей руке, но тело главного злодея даже не шевельнулось. Всё, теперь можно и осмотреться, тем более мой двоюродный дядя, Павел Анатольевич опустился в кресло и как зачарованный смотрел на меня. Я сделала несколько глотательных движений и скривилась от боли, которая резко вспыхнула в голове. Направила пистолет на Мишина и спросила:

– Что он сказал?

– Что? – голос дяди донёсся издалека.

От неожиданности даже икнула, опять преисподняя?

– Я спрашиваю, что он сказал перед тем как я в него выстрелила.

Павел Анатольевич моргнул и на его лице проявились морщины словно он пытался понять о чём я говорю.

– А, – видимо наконец догадавшись он кивнул, – академик кричал тебе чтобы ты не стреляла.

Видимо тихо кричал, я его совершенно не слышала. Да и это не главное. Как теперь буду выбираться из этой истории – вот что на первом месте.

Пистолет Саввы, который он выдернул из подмышки лежит в стороне. Так вот что произошло. Первая пуля попала ему в ладонь и вышибла ствол. ТТ. Видимо левый ствол, а где ещё такое старьё выдают? Курок на месте, так он даже патрон в ствол не загнал и спрашивается, как он собирался меня опередить? Сзади на поясе у Саввы открытая кобура и ещё один ТТ, вот же любитель раритета, и тоже не взведён. Так я зря нервничала, у этого злодея не было шансов.

Как буду выбираться из всего этого? Да легко. Уеду на автомобиле дяди. Кто там ночью увидит, двор на отшибе, мало ли кто приехал, я ведь сейчас сплю дома и никуда ночью не выходила. А дня через два если никто ничего не обнаружит сообщу куда следует. Хотя почему не обнаружат, он же на службе. Кто на меня подумает? Да никто. Я ведь больной человек и лепила слово веское скажет.

Я положила на стол АПС и взяв в руки ТТ дослала патрон в ствол, направила на дядю и гулко проговорила:

– За что же вы убили моего отца?

– Настя, ты что? Это же я, твой крёстный.

– Я знаю. Просто скажи мне дядя Паша, за что вы убили моего отца?

– Нет, нет, никто его убивать не собирался, это случайность. Я тебе сейчас всё объясню.

– Жену Паши, тоже случайность?

– Жену Паши? Ты и про это знаешь? Нет, нет, Настя, ты не понимаешь.

– Нет, я не понимаю.

ЭПИЛОГ

Она смотрела на меня своим лучезарным взглядом и, улыбаясь, всё говорила и говорила.

– Девушка, я вам даю 100%, у вас нет никакого онкозаболевания, все анализы отличные, а то, что у вас внутри, с этим обычно принято поздравлять. У вас будет мальчик.