Текст книги "Жестокий роман. Книга 2"

– Я это заметила.

– Флер, это моя профессиональная особенность.

– Неужели? А кататься на мотоцикле с Розой Шарон, прижимаясь к ее заднице и расточая ей комплименты, – тоже профессиональная особенность?

– Да, и это тоже. Посмотрите, что я привез. Это от Розы.

– От Розы?

– Да, она очень любит вас и просила меня передать вот это.

Флер развернула небольшой пакет и увидела фотографию в рамке: она сидела с отцом на берегу океана, обнимала его и радостно улыбалась. Ей тогда было лет девять-десять, не больше.

– Как мило! – воскликнула она. – Я помню: этот снимок сделан в день рождения отца. Мы тогда прекрасно провели время, взяли с собой бабушку, и она устроила нам пикник, приготовив много вкусных вещей. А потом мы пели песни и поздравляли его. Отец построил на песке чудесный замок и сказал: «Придет день, Флер, когда мы все будем жить в таком замке». А вечером мы поехали на Кони-Айленд.

Магнус задумчиво посмотрел на Флер.

– Взгляните сюда. – Он вынул фотографию из рамки и повернул обратной стороной. Там было написано:

«Флер девять лет. Единственная безграничная любовь моей жизни. Брендон».

– Боже! – воскликнула Флер, вытирая глаза. Она долго смотрела на фотографию, не в силах произнести ни слова.

– Простите, – проговорил Магнус. – Мне очень жаль, Флер. – Он нежно обнял се, и Флер вдруг почувствовала, что ей стало легче. Даже боль в сердце прошла.

– Роза сделала мне чудесный подарок, – сказала она наконец. – Как мило с ее стороны.

– Да, она очень огорчилась, что вы так внезапно уехали.

– Надеюсь, вы утешили ее?

– Пытался, хотя и не так, как вы думаете. Признаться, она совсем не в моем вкусе.

– А кто же в вашем вкусе? – спросила Флер, кокетливо поправляя волосы. – По-моему, вы слишком привередливы.

– Уж это точно. – Магнус взял руку Флер, поднес к губам и поцеловал.

Флер замерла. Он теснее придвинулся к Флер и поцеловал ее в губы – нежно, осторожно и страстно. Флер закрыла глаза, поняв, что не в силах сдерживать себя.

Так прошло несколько минут. Вдруг Магнус отпрянул и с ужасом посмотрел на нее;

– Боже мой, что я делаю! Мне лучше уйти.

– Пожалуй, да, – совсем не желая этого, сказала Флер и последовала за ним к двери, с трудом передвигая ноги.

Он решительно открыл дверь и вышел.

Глава 33

Январь – февраль, 1972

Очнувшись, Хлоя решила, что умерла, и обрадовалась этому. Потом вдруг осознала, что находится в больнице, а рядом с ней сидит Джо и озабоченно смотрит на нее.

Джо протянул ей стакан воды. Сделав несколько глотков, Хлоя откинулась на подушку.

– Где я? – тихо спросила она.

– В лондонской клинике. Мне разрешили зайти к тебе только на минуту. Пирс уже все знает и едет сюда.

Думаю, он будет здесь через несколько часов. Как ты себя чувствуешь?

– Ужасно! – Хлоя вдруг вспомнила все, что с ней произошло. У нес па глазах выступили слезы.

– Хлоя, дорогая, не плачь, пожалуйста! Это не поможет. Постарайся успокоиться. Может, все еще образуется.

– Что?

– Я говорю о ребенке. Есть надежда, что они его спасут.

– О Господи! – Хлоя снова заплакала.

Джо сел на край кровати и взял ее за руку.

– Хлоя, милая, не плачь, а то придет сестра и отправит меня домой.

– О, Джо, если бы только ты знал!.. Как же мне не плакать? У меня сердце разрывается. Бедный Джо, ты всегда со мной в трудные минуты.

– Может, позвать сестру?

– Нет, Джо, не надо… Хотя.., да, Джо, пожалуйста.

Джо позвонил, и через несколько секунд в палату вошел врач. Он осмотрел Хлою, сделал укол и сказал, что пришлет медсестру, которая будет дежурить возле нее.

– Я потеряю ребенка?

– Не знаю. Мы сделаем все возможное, но поручиться не могу. Мне очень жаль, миссис Виндзор.

– А мистер Симмондз приедет? – спросила Хлоя и снова заплакала. Что может сделать мистер Симмондз?

Абсолютно ничего.

– Миссис Виндзор, он уехал, но не волнуйтесь.

Через несколько часов здесь будет ваш муж.

– Боже! – воскликнула Хлоя, представив себе лицо Пирса. – Не говорите ему, пожалуйста! Не говорите!

– Хорошо, миссис Виндзор, если вы не хотите, мы не скажем ему.

– Да, да, ни в коем случае. Он не должен знать об этом. Он… О Господи… – Она снова почувствовала острую боль.

– Попытайтесь успокоиться и отдохнуть. Хотя бы ради ребенка.

Хлоя закрыла глаза, стараясь ни о чем не думать.

Но неотвязные мысли преследовали ее. Что же случилось вчера? Или это было позавчера?

Она вспомнила, что долго сидела у телефона, пока международная справочная служба выясняла номер мистера Зверна в Санта-Барбаре.

– Может быть, Б. Звери, мадам?

– Нет, его зовут Джерард Зверн.

– Такого у нас нет, мадам. Есть только Б. Зверн.

Так называется магазин на улице Салинас. А еще есть Стэнли Эверни. Я могу дать вам их номера, если хотите.

– Нет, спасибо, не надо. Это не тот, кого я разыскиваю.

Она положила трубку и вытерла слезы.

Боже, думала она, что это за человек? Почему его нет в справочной книге? И почему Пирс высылает ему каждый месяц тысячу долларов? А может, он не один?

Может, их несколько? Что их связывает? Что, если позвонить Пирсу и спросить? Нет. Он все равно ничего не скажет.

Вдруг Хлоя вспомнила про запертый ящик стола. А вдруг она найдет разгадку там? Хлоя пошла в кабинет Пирса и попыталась открыть злосчастный ящик, но у нее ничего не получилось.

И тут ее осенило, что можно вызвать слесаря.

Слесарь, мистер Адаме, прибыл через двадцать минут.

– Мистер Адаме, – обрадовалась она. – Мне нужно открыть этот ящик. Там мой паспорт, а я должна срочно вылететь на Ямайку, где отдыхает мой муж…

– С замком придется повозиться. Двойной запор.

Но ничего, я и не с такими справлялся.

В замке что-то громко щелкнуло.

– Ну вот, мадам, все в порядке.

Когда слесарь ушел, Хлоя вздохнула, подошла к столу и открыла нижний ящик.

В нем был беспорядок, характерный для Пирса. Она нашла там письма его матери, Монтегю, старые армейские бумаги, фотографии Пандоры и множество вырезок из газет и журналов с хвалебными отзывами о нем.

Черт возьми, подумала Хлоя, но здесь же нет ничего такого, из-за чего стоило запирать этот дурацкий ящик! Она села на стул и стала перебирать бумаги.

Вдруг на самом дне Хлоя увидела большой коричневый конверт и с замиранием сердца открыла его. Там были копии банковских счетов, начиная с 1957 года.

Сначала на них значилась сумма в двести пятьдесят долларов, но она возрастала с каждым годом, пока наконец не достигла тысячи долларов ежемесячно. Хлоя прочитала адрес. Деньги направлялись в банк Плайя дель Рей, а потом в Санта-Барбару. Просмотрев все чеки, Хлоя заметила, что в отдельные периоды сумма увеличивалась в несколько раз. Так, один из чеков 1964 года был выписан на сумму в двадцать тысяч долларов.

Это могло означать только одно – Джерард Звери постоянно шантажировал Пирса. Но почему?

Взглянув на часы, Хлоя обомлела. Господи, она так давно ушла из больницы от Неда! Как же она забыла о нем? Быстро сложив бумаги, Хлоя закрыла ящик, написала записку Розмари, спустилась вниз и села в автомобиль.

На полпути к больнице она внезапно все осознала.

Слезы лились из ее глаз. Ей было плохо, ужасно плохо.

Охваченная паническим страхом, она понимала, что должна немедленно остановить машину и успокоиться, но не сделала этого. Мысль, что маленький Нед ждет ее, не давала Хлое покоя. Вдруг она вспомнила про Людовика. Да, только он может помочь ей, посоветовать, что делать дальше. Нужно срочно поговорить с ним.

Заметив на перекрестке телефон-автомат, Хлоя резко свернула к нему. В тот же миг она услышала пронзительный визг тормозов, автомобильный сигнал, шум и крики. Последнее, что она помнила, были скрежет металла и сильный удар. Потом Хлоя потеряла сознание и, только очнувшись в больнице, поняла, что нарушила правила уличного движения и попала в аварию.

К счастью, от этого не пострадал никто, кроме нее самой. Правда, три другие машины были серьезно повреждены, у Хлои оказалась сломана рука, до кости разбито колено, а все тело в синяках и ссадинах. Но хуже всего было то, что она могла потерять ребенка.

Хлоя психологически подготовилась к этому, но все же, услышав от доктора, что спасти ребенка не удалось, она отвернулась к стене и горько заплакала. Ведь это был ребенок Людовика, и она хотела сохранить его!

– Очень жаль, – сказал доктор, – но ваша жена потеряла ребенка. Слишком большая потеря крови и пережитый шок. В остальном – ничего страшного.

Повреждения не очень серьезные, рука заживет, а рана на колене хорошо обработана. Все будет в порядке. Она молодая и сильная женщина.

Бледный как мел Пирс непонимающе смотрел на врача.

– Я могу повидаться с женой? – наконец спросил он.

– Да, но недолго. Она еще очень слаба. Пожалуйста, ни о чем не спрашивайте ее и ни в чем не упрекайте. Помните, что у нее шок.

– Я не собираюсь ни о чем ее спрашивать. Я просто хочу посмотреть на нее.

– Хорошо. Следуйте за мной.

Хлоя еще не совсем пришла в сознание. Иногда она открывала глаза и пыталась вспомнить подробности происшедшего, но потом снова погружалась в сон. Проблески сознания пугали ее: трудно было вспоминать об этом кошмаре. Больше всего она боялась, что Пирс узнает про ее беременность. Он же сразу догадается, что ребенок не его! А вернувшись домой, увидит, что ящик стола взломан. О Господи, какой ужас! А Людовик? Да он же с ума сойдет, узнав, что в автокатастрофе она потеряла его ребенка. Ведь Людовик так мечтал о детях!

И как ее угораздило попасть в эту катастрофу? Как теперь выбраться из всего этого?

– Хлоя, дорогая, – тихо сказал Пирс, склонившись над ней.

Она протянула ему руку:

– Пирс, прости, что испортила тебе отдых. Ну, как ты?

– Все было прекрасно. А как ты себя чувствуешь?

– Ужасно, Пирс. Все болит. Я ударилась головой. разбила колено, сломала руку. – Она закрыла глаза, пытаясь собраться с силами.

Пирс молча смотрел на нее.

– Все будет хорошо, Хлоя. Я все знаю. Мне рассказали про ребенка.

Хлоя метнула на мужа быстрый взгляд, но не заметила ни малейших признаков гнева. Она немного успокоилась.

– Пирс, объясни мне, кто такой Джерард Зверн. – Она увидела, что он замер от страха и еще больше побледнел.

Но тут вошла медсестра и попросила Пирса удалиться. Он поцеловал Хлою:

– Поспи немного и успокойся. Все уладится.

– Пирс, это Людовик. Слава Богу, ты вернулся! Я очень волнуюсь за Хлою и даже звонил в больницу, но мне ничего не говорят. Как она себя чувствует?

– Неважно. Надеюсь, со временем все образуется, но она получила много травм, пережила шок и.., у нее выкидыш.

– Выкидыш?

– Да, к несчастью. Надеюсь забрать ее через пару дней; тогда она будет рада видеть тебя.

– Хорошо. Я позвоню.

Людовик попросил секретаршу ни с кем его не соединять, опустил голову на руки и заплакал.

Магнус Филипс испытывал странное ощущение.

Книга «Показной блеск» была почти готова, но его не покидало чувство, будто он преодолевает сопротивление материала, пытаясь дописать последние главы. Ричард Боуман проявлял нетерпение и даже пригласил Магнуса поужинать в ресторане отеля «Стаффорд», где познакомил его с планами издания книги и организации широкой рекламной кампании.

– Думаю, следует развесить плакаты по всей стране, поместить рекламу в самых популярных журналах и также дать ее по радио. Надеюсь, это привлечет миллионы читателей.

– Неплохо, – отозвался Магнус.

– Полагаю, книга готова?

– Почти.

Едва открыв дверь, Магнус почувствовал: в доме что-то неладно. Было холодно, хотя он не выключал центральное отопление. Дверь па кухню оказалась закрытой, чего Магнус никогда не делал. Радио было выключено.

Он заглянул па кухню. Там царил хаос, перевернутые ящики лежали на полу. Магнус быстро направился в комнату и застыл на пороге: повсюду валялись вещи, бумаги, рваные магнитофонные ленты. Другие комнаты выглядели как после погрома. Магнус вернулся в кабинет и позвонил в полицию.

– Вы что-то чересчур спокойны, сэр, – заметил сержант, вручая на подпись Магнусу протокол осмотра.

– А я и в самом деле спокоен, – ответил Магнус. – У меня не взяли самое главное, а все остальное – пустяки.

– Неужели, сэр? Что же у вас самое цепное?

– То, над чем я работал долгое время.

– Что-то очень важное?

– Да.

– Полагаю, сэр, что это имеет ценность только для вас, а не для грабителей.

– Вы совершенно правы, сержант.

– Где же это было, сэр?

Магнус улыбнулся;

– Я носил это с тобой. Я всегда беру этот портфель, уходя из дома.

– Весьма разумно, сэр.

– Пирс, – тихо сказала Хлоя, – нам нужно поговорить.

– Извини, дорогая, я сейчас очень спешу. Поговорим вечером. Кстати, сегодня я тоже приду поздно.

Слишком много работы. Пока, Хлоя!

Поцеловав жену, он быстро вышел из комнаты. Хлоя молча смотрела ему вслед. Сколько это еще будет продолжаться?

Она целую неделю находилась дома, но чувствовала себя отвратительно. Правда, она уже передвигалась, но мрачные предчувствия не покидали ее. Недавно Людовик прислал Хлое письмо, поразившее ее своим сдержанным тоном. Он писал, что не понимает ее поведения, и выражал надежду на то, что скоро все изменится.

Она сразу же позвонила ему, но секретарша сказала, что мистер Ингрем на конференции, и обещала сообщить ему о звонке. Но Людовик не позвонил. Для Хлои это было непостижимо. Она несколько раз звонила ему домой и оставила на автоответчике просьбу позвонить ей. Но ответа так и не последовало.

Вскоре она поняла, что есть лишь один способ объяснить ему ситуацию – письмо. Хлоя обо всем откровенно рассказала ему, написала, что по-прежнему любит его и надеется на встречу с ним в ближайшее время. Но Людовик упорно молчал, и Хлоя поняла, что все кончено.

Между тем Пирс вел себя странно. Он не задавал Хлое никаких вопросов, в том числе и о беременности, ни словом не обмолвился о взломанном ящике стола и вообще делал вид, что ничего не произошло. Рано утром Пирс уходил в театр и оставался там до позднего вечера, а ночью ложился в своей маленькой комнате и даже перестал заходить к жене.

Однажды Хлоя не выдержала и, усадив Пирса на диван, спросила, кто такой Джерард Звери.

– Я не хочу говорить об этом, – твердо сказал Пирс, опустив глаза. – Я вообще ни о чем не хочу говорить.

Это не имеет к тебе никакого отношения.

– Нет, Пирс, имеет. Я твоя жена.

– Да. – Он грустно посмотрел на нее. – Я знаю.

– Значит, это имеет ко мне отношение. Ты высылаешь этому человеку тысячу долларов каждый месяц, причем уже много лет. Пирс, я имею право знать, почему ты это делаешь.

Он молчал.

– Пирс, что происходит? Он шантажирует тебя?

Скажи мне правду.

Он встал и отвернулся от нес.

– Хлоя, прости меня, но я не хочу говорить об этом.

Он не шантажирует меня, и ничего плохого в этом нет.

Клянусь тебе. Он мой давний друг, и ему нужна помощь, вот и все. Не волнуйся из-за этого. Больше я ничего не могу тебе сказать.

– Но, Пирс, это же очень большие деньги! Я не понимаю…

– Хлоя, – разозлился вдруг Пирс, – оставь меня в покое!

Хлоя решила, что со временем поедет в Санта-Барбару и выяснит, в чем дело. Ей очень хотелось думать, что Пирс не солгал и в этом действительно нет ничего плохого.

Генри Ченслор смотрел на Магнуса через комнату, которую называл своим кабинетом, и пытался сохранить спокойствие.

– Послушай, ты впутался в очень серьезное дело.

Один неверный шаг – и тебе конец. Понимаю, как это опасно, но ты должен продолжать работу. Иначе…

– Да, иначе вы все потеряете кучу денег, а к тому же погубите свою репутацию.

– Магнус, ты потеряешь больше, чем я: деньги, репутацию и положение.

– Интересно, сколько же денег я потеряю?

– Сейчас прикинем. Во-первых, тебе придется вернуть аванс.

Магнус равнодушно пожал плечами:

– Я получил только первый чек и даже не притронулся к нему. Я могу вернуть его Боуману хоть завтра.

– Но это еще не все. Есть еще права на этот сериал.

– Ничего страшного, – возразил Магнус. – Пока ничего не подписано, и ни одна книга еще не продана.

– Американцы окажут на Боумана серьезное давление. Он будет просто взбешен. От этого зависит его имидж удачливого издателя. Думаю, он подаст на тебя в суд за потерю огромной прибыли и подрыв репутации.

Исходя из гонорара твоей последней книги, твои потери составят четверть миллиона фунтов стерлингов. Я никогда не пойду на это.

Магнус долго смотрел на своего адвоката.

– Недавно мой дом был разгромлен и разграблен, – спокойно сообщил он.

Ченслор вытаращил глаза:

– Они.., они что-нибудь забрали?

– Не так уж много. Но то, что они искали, было со мной.

– Магнус, ты спятил! Там нет ничего угрожающего.

– Как сказать Может, и есть.

Генри побледнел.

– Ты имеешь в виду…

– Да, кто-то, вероятно, пытался таким путем узнать содержание моей книги. Все очень просто.

– Но это же смешно!

– Я тоже так считал.

– Ты сообщил в полицию?

– Разумеется. Но им ничего не удалось выяснить.

– Господи, Магнус, ситуация выходит из-под контроля.

– Похоже на то.

– Как по-твоему, кто это мог сделать?

– У меня есть кое-какие соображения, но не волнуйся, Генри, ты не потеряешь свои денежки.

– Магнус, прости, я не знал… Иначе я так не разговаривал бы с тобой. Значит, это серьезно? Ты действительно хочешь завязать с этим делом?

– Нет, не думаю, что все нужно бросить. Напротив, такой поворот событий лишь возбуждает меня. Это первая проверка на прочность. Но ты прав: это слегка пугает.

– Магнус, тебе нужно бросить эту чертову книгу. Я подключу к этому делу лучших адвокатов, и мы поможем тебе. Ты меня очень напугал.

– Генри, повторяю, я не могу бросить книгу. Мне осталось написать только одну главу. Потерпи, дружище.

– И о чем же эта глава?

– О маленьком городке в Калифорнии. Мне придется еще раз съездить туда. После этого я быстро закончу книгу.

– Господи, Магнус, уже конец января, а мы поклялись сдать книгу в июле.

– Мы сдадим ее, дружище, даже раньше этого срока.

– Но, Магнус, если ты серьезно встревожен…

– Нет, Генри, это не так, хотя я чуть-чуть струхнул.

Вот и все.

Через три дня в офисе Генри Ченслора был учинен погром.

Глава 34

Февраль – март, 1972

Написание и издание книги, как говаривал Магнус, похоже на воспроизведение потомства. Вначале возбуждает сам замысел, затем автор чувствует необычайное удовольствие, а затем наступают мучительные роды.

Выйдя в свет, книга начинает самостоятельную жизнь, независимую от автора.

Так случилось и с «Показным блеском». Книга еще не появилась, а в высших кругах общества уже ходили слухи о ней, о знаменитых людях, упомянутых автором, и о скандалах, в которых эти люди замешаны. Слухи вышли далеко за пределы лондонской театральной среды, что неизбежно вызывало ажиотаж читающей публики. Особенно это было характерно для Лондона, Нью-Йорка и Лос-Анджелеса – трех самых харизматических городов в мире. В каждом из них некоторые ожидали выхода в свет книги с напряжением и даже ужасом.

Флер никогда не принимала наркотики, но знала, как они действуют. Ее наркотиком стал Магнус Филипс, о котором она не могла забыть. Он возбуждал воображение Флер, придавал ей силы и порождал галлюцинации.

Конечно, Флер понимала, что это нелепо. Магнус не любил ее, да и она не могла сказать, что безумно влюбилась в него. Иногда, забывая о нем. Флер страстно отдавалась Рубену, но потом испытывала отчаяние, тоску, и ее снова преследовал образ Магнуса. Иногда она отправлялась в католическую церковь на исповедь к отцу и обретала покой и душевное равновесие. А Магнус Филипс между тем работал у себя на Терлоу-сквер по восемнадцать часов в сутки, стараясь поскорее закончить книгу. Он не отвечал на письма, телефонные звонки и даже не открывал дверь.

Однажды утром в конце марта, когда Флер ломала голову над рекламным текстом для косметики, зазвонил телефон. Это был Бернард Стобз.

– Флер, дорогая, у меня завтра вечером будет небольшой прием по поводу выхода моей последней книги. Не можешь ли прийти? Прости, что не успел позвонить раньше, но буду рад тебя видеть.

– Спасибо, Бернард, с удовольствием.

– Отлично. Это будет в нашем зале в шесть вечера.

– Возможно, запоздаю, – сказала Флер, вспомнив о встрече с Сильвией Мортон, женой Сола. Подготовка к свадьбе превратилась в сущий кошмар. И почему нельзя убежать куда-нибудь и спокойно оформить брак?

– Приходи в любое время.

– Договорились.

Флер приехала к Стобзу, когда вечеринка была в полном разгаре. Все уже выпили шампанское и весело болтали, повсюду сновали журналисты, пытаясь выведать дальнейшие планы издательства. Агенты убеждали потенциальных покупателей, что вышедшая недавно книга – бестселлер, на который не жалко потратить деньги. Флер потягивала шампанское, когда к ней подошел известный обозреватель газеты «Нью-Йорк тайме»

Адам Коулмен.

– Флер Фитцпатрик! Как хорошо, что я встретил вас! Какая удача! Вы давно не появлялись на подобных мероприятиях.

– Да, к сожалению, я уже не работаю на издательство Стобза.

– Это печально для всех нас. А что вы думаете о книге?

– Она великолепна, – уверенно отозвалась Флер о художественном альбоме аэрофотосъемок почти всех штатов – от Нью-Йорка до Среднего Запада.

– Я тоже так думаю и даже собираюсь написать рецензию. Признаться, я никогда не писал об альбомах, но в этой книге такой добротный текст, что мне трудно удержаться. Вы согласны?

– Конечно.

– Да, это одна из самых интересных книг за последнее время. Вот разве что еще «Грудь» Филиппа Рота, Солженицын, сатирический роман «Жены Степфорда», а самое главное – «Показной блеск».

– Почему вы говорите мне о «Показном блеске», Адам?

– Да это же просто удивительная книга! Скандалы, секс, театральные слухи, голливудские сплетни.

К тому же Магнус Филипс – один из самых талантливых писателей, хотя и в определенном жанре. Это, конечно, не моя сфера, но, по-моему, его книга разойдется мгновенно.

– Похоже, вы много знаете о ней. Уже прочитали?

– Пока не всю, к сожалению, но, пожалуй, большую часть. Прекрасная вещь.

– Так расскажите мне о ней.

– О – смутился Коулмен. – Я не могу выдавать секреты фирмы.

– А когда вышла эта книга?

– Она выйдет в октябре, – пробормотал Адам.

– Кажется, книга посвящена талантливому актеру Пирсу Виндзору, так замечательно сыгравшему Гамлета.

– Да, но нас ждут большие сюрпризы, касающиеся личной жизни мистера Виндзора и многих других людей. Книга раскрывает тайны Голливуда, включая самые знаменитые скандалы. Там даже упоминаются любимые дети…

– Любимые дети? – прервала его Флер, вдруг поняв, что в этой книге может быть упомянута и она. Господи, какой кошмар! Это же заденет Каролину, Хлою и других, включая Сола, Мика, Найджела, семью Стейнберга, База Брауни и даже Бернарда Стобза. Прочитав эту книгу, они узнают о Флер и ее отце. А Рубен? Что он подумает? Господи, и как она не подумала об этом раньше?

– Там немало страниц посвящено знаменитым актерам и их детям. Но самое интересное, что автор пишет о знаменитых проститутках, добившихся известности и славы благодаря своему ремеслу. Это блестящая книга!

– Ну что ж, рада была поговорить с вами, Адам.

Мне нужно срочно разыскать Бернарда.

Флер с трудом добралась до туалета и прислонилась к стене. Ей стало очень страшно.

В ту ночь, так и не уснув, Флер решила позвонить Магнусу. В Лондоне в это время было уже семь утра, но Магнус к телефону не подошел Где же он, черт возьми?

Интуиция подсказала ей, что он дома.

– Магнус, это Флер, – сказала она, когда включился автоответчик – Мне нужно срочно поговорить с вами. Пожалуйста, позвоните мне поскорее.

Он позвонил через пять минут.

– Да, Флер, что случилось?

– Магнус, я только что была на вечеринке…

– Очень рад, но неужели вы вытащили меня из ванной, чтобы сообщить эту новость?

– Нет. Я встретила там обозревателя газеты «Нью-Йорк тайме». Он сообщил, что прочитал большую часть вашей книги, и назвал вас одним из самых лучших современных писателей.

– Очень мило.

– Магнус, этот обозреватель сказал также, что в книге много грязных сцен из жизни Голливуда.

– Верно. Вы же прекрасно знаете об этом.

– Нет, я ничего не знала, – возразила Флер. – Я и представить себе не могла, что вы будете писать только об этом.

– Ну что ж, Флер, значит, вы не правильно представляли себе эту книгу. Вы же знаете, что такое Голливуд и что в нем происходит.

– Да, но от его рассказов у меня мурашки по телу пошли.

– Флер, этот разговор немного запоздал. Книга почти закопчена. Это как снежный ком, который нельзя остановить.

– Понимаю, Магнус, а в вашей книге много написано обо мне?

– Ровно столько, сколько нужно, чтобы раскрыть тему.

Негодяй, подумала Флер. А она дала ему столько материала для его вонючей книги!

– Вы сами прочтете о себе, когда книга будет закончена, – сказал Магнус, угадав ее подозрения.

– Надеюсь, до выхода в свет?

– Конечно. Я пришлю вам сигнальный экземпляр.

– Магнус, мне это не нравится. Я хочу ознакомиться с ней, пока не поздно, внести необходимые исправления.

– Флер, с меня хватает издателей, которые будут вносить поправки. Как автор я имею право решать, что следует изменять в моей книге.

– Магнус, я должна знать, что вы написали о моем отце. Это очень важно для меня, и таковы были условия нашего договора.

– Я что-то не помню, чтобы мы договаривались об этом.

– Ну что ж, я напомню вам. Вы обещали, что там не будет ничего, порочащего честь моего отца, утверждали, что восстановите его доброе имя.

– Я ничего не должен показывать вам, Флер.

– Магнус, но вы же говорили, что моего отца подставили врачи, желавшие его гибели.

– Так я считаю и теперь. Все будет нормально, Флер.

Не волнуйтесь.

– Хорошо. Вы получили какую-нибудь информацию о Пирсе?

– Да, но совсем немного.

– Он был в Голливуде?

– Несомненно.

– Можете рассказать мне об этом?

– Не сейчас.

– Ну и черт с вами! – Флер швырнула трубку. Весь день она пролежала дома, охваченная тревогой.

– Боже милостивый! Мама! Какой сюрприз! Проходи, – сказала Хлоя, увидев Каролину.

– Я на минутку.

– Я уже привыкла к тому, что ты приходишь ко мне только на минутку. Хочешь чаю?

– С удовольствием. Дело в том, что мне нужно показаться гинекологу.

– Что-нибудь случилось? – озабоченно спросила Хлоя.

– Нет, все нормально. Просто я решила провериться, а заодно проведать тебя. Я очень волнуюсь за тебя, Хлоя.

– Кто бы мог подумать! Извини, мама, что я доставила тебе столько хлопот.

– Не говори глупостей, Хлоя. К чему все это? Я же знаю, что ты пережила трудное время. Даже сейчас ты выглядишь не слишком хорошо. Я понимаю, ты очень расстроилась из-за выкидыша, но это не страшно. У тебя еще будут дети. Самое главное, что у тебя прекрасная семья.

Хлоя вдруг залилась слезами.

– О, Хлоя, прости! Я не хотела огорчать тебя. Не плачь.

– Ничего, мама. Просто все говорят мне об этом, а дело совсем в другом.

– Я знаю.

Хлоя удивленно посмотрела на мать.

– Все дело в ребенке, которого ты потеряла. – Каролина смущенно опустила глаза.

– Я полагаю, это связано с твоими чувствами к Флер?

– Хлоя, пожалуйста, не говори о Флер.

– Почему же, мама? Если бы я узнала об этом раньше, мне было бы гораздо легче привыкнуть к мысли о существовании сестры.

– Хлоя, не усложняй! Ты все преувеличиваешь.

– Ничего подобного. Для меня это был страшный удар. Я сразу поняла, что ты всегда любила ее, а меня – нет. У тебя не хватало любви для меня.

– Какой абсурд! Я всегда любила тебя.

– Нет, мама, ты делала вид, что любишь меня, но на самом деле только терпела. По-настоящему меня любили отец, Джо и… – Хлоя замолчала, поняв, что зря начала этот разговор.

– Господи, какая чушь! – воскликнула Каролина. – Я ухожу.

– Вот так ты всегда и поступала. Как только разговор касался неприятных для тебя вещей, ты уходила.

Хоть раз ты можешь поговорить со мной откровенно?

– Повторяю, нам нечего обсуждать. Что для меня Флер? Она в Америке, и мы совершенно не общаемся.

– Но я знаю, что ты хотела бы общаться с ней, ведь она напоминает тебе о Брендоне. Или ты предпочитаешь называть его Байроном?

– Я предпочитаю не думать о нем. – Каролина покраснела и стала взволнованно ходить по комнате.

– Неужели? А зря. Я бы думала о нем на твоем месте. Хотя бы потому, что твой воздыхатель пишет о нем книгу.

– Перестань, я не видела Магнуса давным-давно.

К тому же я попросила у тебя прощения за ту гадкую сцену.

– Да, мне не следовало об этом говорить. – Хлоя пристально посмотрела на мать. – А тебе не кажется, что его книга станет для нас сущим кошмаром?

– Боюсь, что так.

– Я стараюсь не думать об этом, но мысли преследуют меня, – мрачно сказала Хлоя. – Иногда мне кажется, что над нами занесен дамоклов меч.

– А Пирс пытался остановить его?

– Да, но у него ничего не вышло. Я не очень разбираюсь в законах, но, по-моему, они не могут оградить нас от Магнуса. Во всяком случае, сейчас.

– Даже не верится.

– Мне тоже. Но так сказал Пирс, хотя он не желает разговаривать со мной об этом.

– Он обращался к адвокату?

– Конечно. Знаешь, мама, давай оставим эту тему.

Все слишком сложно. Есть вещи… Боже, прости. – Она заплакала, закрыв лицо руками. Каролина села рядом с дочерью и положила руку ей на плечо.

– Хлоя, скажи, в чем дело?

– Не могу.

– Скажи, тебе станет легче.

– Прости, мама. Это слишком.., слишком личное.

У меня нет морального права говорить тебе об этом.

– Ну а Людовик может тебе помочь?

– Нет, мама, боюсь, он уже никогда не станет помогать нам.

– Почему? Вы поссорились?

Каролина уехала почти через два часа, сказав, что должна вернуться домой. На самом же деле она отправилась в гостиницу на Бэйзил-стрит с твердым намерением позвонить Людовику и выяснить причину его разрыва с Хлоей. Не застав его дома, она позвонила утром ему на работу. К удивлению Каролины, Людовик охотно согласился встретиться с ней.

– Рубен, очень жаль, но мне нужно срочно поехать в Лондон.

– Надолго?

– На пару дней.

– Хорошо.

Флер поцеловала его.

– Ты лучше всех на свете! А ты не хочешь спросить, зачем я туда еду?

– Хочу.

– Это очень длинная история.

– У нас еще есть время.

Когда Флер закончила рассказ, он пристально посмотрел на нее.

– Я поеду с тобой.

– Нет, Рубен, не надо. Это будет ужасно.

– Ничего.

– Я сама справлюсь с этим. Так будет лучше.

– Ты не поедешь одна.

– Тебе нужно остаться и закончить все наши дела.

– Но это более важно.

– Рубен, я люблю тебя.

– Я знаю.

Самолет прибыл в аэропорт Хитроу в девять вечера, а в одиннадцать Флер была уже в здании аэровокзала, неподалеку от дома Магнуса.

– Магнус, привет! Как хорошо, что ты дома!

– Флер? Господи! Что вы здесь делаете, черт возьми?

– Об этом нетрудно догадаться.

Магнус выглядел ужасно – лицо осунулось и заросло многодневной щетиной, глаза провалились. Флер даже показалось, что он похудел фунтов на двадцать.

– Заходите. Даже не знаю, который час.

– Половина двенадцатого.

– Кофе? – спросил он, проходя на кухню. – Вы еще не хотите спать?

– Нет. Магнус, вы ужасно выглядите.

– Я и чувствую себя ужасно.

– Как продвигается работа?