Книга: Зеркало наших печалей - Пьер Леметр

Книги трилогии:

Пьер Леметр - До свидания там, наверху Пьер Леметр - Горизонт в огне «Зеркало наших печалей»

О книге. Начало книги в целом и больша́я часть дальнейшего повествования удивительно унылые. Я понимаю, что, мягко говоря, странно кидаться такими претензиями в отношение романа, где действие происходит в Париже 1940 года, то есть практически перед самой немецкой оккупацией, но, во-первых, беря в руки книгу о войне, я не подписывалась на мелодраму, а, во-вторых, я смотрю на «Зеркало наших печалей» не только как на самостоятельный роман, но и как на часть вышеуказанной серии, поэтому сравниваю книги между собой. Действие всех трёх книг происходят не в самые простые времена - Первая мировая война и её послевоенные годы, Мировой экономический кризис и вот теперь Вторая мировая война. Первые две книги читаются очень бодро даже на самых морально тяжёлых моментах. Но про третью книгу этого сказать нельзя. Немалая часть текста унылая и депрессивная. Местами книга патетичная, как здесь:

Негодяи затащили героя в полутемную комнату и принялись избивать.

«Негодяи» и «герои», как по мне, это не очень подходящая терминология для реалистичной прозы. Хотя подобное проскакивало и в предыдущих книгах серии и даже в бо́льших количествах.

Персонажи.

Луиза выросла очень странной. У неё в голове засела навязчивая идея, что ей непременно нужно завести ребёнка:

Ей во что бы то ни стало хотелось иметь ребёнка - любого, пусть бы даже он сделал ее несчастной, причиняя одни неприятности.

Она не просто хочет стать матерью - этого хотят многие женщины, и обычно это абсолютно нормальное желание. Луизу на этом откровенно переклинило.

По ночам она билась головой о стену, а утром в зеркале видела, как нервно дергается лицо, все больше приобретая черты женщины, которую Всевышний за что-то лишил радости материнства.

Это не единственная её странность:

Все в жизни Луизы медленно и незаметно покатилось вниз. Она осталась одна, молодость растаяла, как мороженое, мадам Бельмонт не стало, и даже дом превратился в собственную тень.

Пояснение: «мадам Бельмонт» - это Жанна Бельмонт, мать Луизы.

Итак, старушке Луизе тридцать лет, и окружающие воспринимают её как молодую привлекательную женщину. Но сама Луиза считает, что её молодость «растаяла». Непонятно на чём держится эта идея, потому что читателю дают однозначно понять - Луиза красивая женщина с хорошей фигурой, и она нравится многим мужчинам.

Думаю, свои Дни рождения старушка Луиза празднует как-то так:

Луиза допила кофе. Ресторатор считал ее «артистичной» - так он называл девушек, позировавших художникам, богемных, растрепанных, насмехающихся над всем миром, наделенных диковатым обаянием, невероятно чувственных.

В квартале таких было две, и обе позволяли себе курить на улице (!), теперь появилась третья - Луиза, красавица с прекрасным, как у статуи, лицом, пухлыми губами и странным взглядом...

Ох уж эта сморщенная как сухофрукт старушка Луиза! Ну просто курага.

Я даже не знаю, нужен старушке Луизе психотерапевт или уже психиатр.

В середине дня она поняла, что уже много часов сидит у окна, выходящего во двор, - точно в той же позиции, которую заняла Жанна после смерти мужа. Заняла раз и навсегда.

Подозреваю, всё-таки психиатр. Это выглядит как наследственное психическое заболевание.

Есть ещё в тексте момент, где у Луизы «отлегло от сердца», когда происходящее должно бы было вызвать у неё противоположную реакцию. То ли Луиза даже страннее, чем мне показалось, то ли переводчик не знает значение этого фразеологизма и использовал его неправильно.

Наш второй главный герой - Габриэль. По профессии он учитель математики, но был мобилизован в армию. Габриэль панически боится газовой атаки. Не разумно переживает - так-то повод действительно есть, а абсолютно иррационально и неконтролируемо боится.

Мысль о газовой атаке неотступно преследовала его.

Это важно только для начала романа, но на фоне Луизы с её идеей фикс о ребёнке обращает на себя внимание, потому что два главных героя с заскоком - это приметно.

Сюжетная линия Габриэля плотно спаяна с ещё одним персонажем - Раулем Ландрадом, нечистым на руку старшим капралом.

Третий герой - Дезире Миго, он же Дезире Миньяр, он же Дезире Мишар. Дезире Кто-то-там - аферист.

Могло ли так случиться, что он впервые в жизни пожалел о роли, которую играл? Откуда взялось нынешнее великодушие Дезире, уж не из желания ли искупить вечное природное стремление главенствовать? Мы, конечно же, никогда этого не узнаем.

Речь о сюжетно важном моменте. Даже автор не знает мотивов своего персонажа. По моим ощущениям, не только здесь, а вообще всегда и везде, но только на этом моменте об этом сказано прямо. Это не таинственность, это недостаточно проработанный персонаж.

У Дезире был потенциал стать самым интересным героем этой истории. Но в итоге, кто он неизвестно, мотивы его действий неясны, даже как он постоянно уходит в закат никем не замеченным не рассказано. Дезиро просто появляется непонятно откуда и исчезает неясно куда. Он как будто и не персонаж вовсе, а попытка залатать возникающие при написании романа сюжетные дыры. Вначале интересный и забавный, но по итогу ни о чём. После его второстепенного участия в сюжете в первой половине романа я ожидала каких-никаких ответов во второй половине, но вместо этого я получила новые вопросы.

Сюжет.

Основные персонажи изначально незнакомы друг с другом, и таким образом в романе образуются три параллельные сюжетные линии: депрессивная линия Луизы, линия про военный и околовоенный быт Габриэля (и Рауля) и линия, в которой Дезире Кто-то-там дурит людям головы, работая в цензурном комитете и не только. Во второй половине романа происходят перемены, и появляется ещё одна сюжетная линия - её центральный персонаж жандарм Фернан.

Сюжет очень долго разгоняется, чтобы наконец стать интересным. Линия Луизы стала удобоваримой, но всё ещё не особо интересной, только на середине романа и только за счёт появления связи с другой сюжетной линией вместе с некоторым отходом на второй план. Сюжетная линия Габриэля заинтересовала меня несколько раньше, примерно после трети прочитанного текста. Читать про Дезире и Фернана с самого начала вполне интересно.

Мне не понравились ни сама Луиза, ни её сюжетная линия. С Луизой всё очень скучно и тягостно, постоянно какие-то страдания, высосанные из пальца, семейные драмы, мужики пускают слюни на очень красивую старушку Луизу, присутствует история большой любви, граничащая с педофилией. В общем, фу. Луиза страдает ради страдания, начала ещё до событий романа, в коротких флэшбэках, и продолжала на протяжении всей книги. Она бы страдала независимо от внешней обстановки - живи она в более счастливые времена ничего бы не изменилось. Бо́льшую часть романа ей вообще как будто плевать на войну, у неё есть проблемы посерьёзнее (нет).

Миниатюра старушка Луиза и реальные проблемы:

Чтобы не быть совсем уж несправедливой к Луизе, отмечу, что она и сама понимает, что сейчас неподходящее время, чтобы заниматься тем, чем она занимается.

В первой половине романа интересны линии Габриэля и Дезире. Именно вместе, а не по отдельности: хотя по отдельности они тоже вполне себе, но без истории Габриэля линия Дезире несостоятельна. Сюжетная линия Дезире в этой части - то, как Франция представляет войну простым французам, линия Габриэля - то, что в это время происходит во французской армии на самом деле.

Требовался весь талант Дезире Миго, чтобы сгладить впечатление от скорого унизительного поражения. Этим ежедневно занимались «Хроники господина Дюпона» на Радио-Париж.

- Добрый вечер всем. Мадам В. из Бордо спрашивает меня: «Почему французская армия встречает чуть более сильный отпор, чем предполагалось, и пока не может остановить немецкое вторжение?» - (Музыкальная отбивка.) - Истинный виновник наших трудностей - пятая колонна, присутствующие на нашей земле замаскированные вражеские агенты, которым поставлена единственная задача: подорвать боеспособность нашей доблестной армии.

Ничто не ново, как говорится.

Потом на первый план выходит сюжетная линия Габриэля и Рауля.

Теперь о наболевшем.

Несостыковки.

Итак, судья Лепуатвен вызывает к себе Луизу 9 мая к 14:00:

(…) он предлагал мадемуазель Бельмонт явиться 9 мая в 14:00 к нему в кабинет по делу, имеющему к ней непосредственное отношение.

Но вот как она подготовилась к выходу в назначенный день:

В четверг она была готова уже к семи утра, даже пальто надела, хотя ей назначили явиться к десяти.

Я больше не могу винить в таких вещах переводчика. Подобные несостыковки есть во всех трёх книгах, и в этой их больше всего. Хорошо, автор не заметил, бывает. Но есть же ещё редактор. Пьер Леметр - не новичок и считается хорошим писателем, но постоянно какие-то мелочи упускает.

Он [Габриэль] задремал под урчание двигателя, успев подумать: «Слава богу, что Рауль не предложил поменяться местами, я бы сейчас не смог вести машину!»

Но

Габриэль не водил машину и не смог бы уехать один; впрочем, какая разница, бензин всё равно почти на нуле…

«Умение Габриэля водить машину» Шрёдингера. Он одновременно умеет водить машину и нет.

А вот и отсылки к первой книге трилогии, где у Жанны сняли комнату двое ветеранов (главные герои той книги):

Жанна впервые пустила жильцов, увидев в тех двоих что-то особенное, неповторимое.

Позволю себе процитировать «До свидания там, наверху»:

Она жила вместе с дочкой, которую звали Луиза, и сказала, что будет чувствовать себя спокойнее оттого, что сюда переехали «два молодых человека», потому что в этом большом доме в тупике рассчитывать на троих жильцов было нечего, все они были уже в летах.

То есть до заселения ветеранов у Жанны уже живут трое жильцов.

При первом появлении Фернана в тексте ему сорок два, почти сорок три, года, и он двадцать два года на службе:

Он двадцать два года в жандармерии и не станет улепетывать, как заяц, прятаться у старшей сестры. Фернан дал себе срок до 10 июня, своего дня рождения. Глупость, конечно, несусветная, почему ему кажется, что сбежать в сорок три года менее позорно, чем в любом другом возрасте? Абсурдное время...

Однако при этом жена Фернана участвует в таким диалоге:

- Вы замужем? - Уже двадцать лет... - Он военный? - Жандарм. С тридцатилетним стажем.

Если бы не этот диалог, то приведённое ниже я бы списала на разное восприятие Фернана разными персонажами, но в итоге думаю, что автор запутался в его возрасте:

Тот, к кому она обратилась, молодой человек с вещмешком за спиной, действительно выглядел осведомленным.

Допустим, что Фернан выглядит моложаво и может сойти за «молодого человека».

И в то же время:

Его командир - аджюдан лет пятидесяти, крепко сбитый, лысоватый, с большими моржовыми усами и старомодными бакенбардами. Самый спокойный из всех военных.

Сорокадвухлетний молодой человек лет пятидесяти с двадцатидвухлетним, но тридцатилетним стажем.

Не исключено, что нечто похожее произошло и со старушкой Луизой: о «растаявший» молодости говорится лишь раз, всё остальное время Луиза «красивая молодая женщина» (это цитата. Леметр часто её так называет, как будто боится, что читатели забудут, что она красивая и молодая).

Фернан не стал пересчитывать деньги, понимая, что принёс домой около миллиона франков.

При этом:

- Часть этих денег у меня с собой. В вещмешке. Думаю, полмиллиона франков… - А сколько в Париже в подвале?

Фернан не знал, он ведь не пересчитывал.

- Наверное… миллионов восемь… Или десять.

Я тоже хочу положить куда-нибудь под матрас одну сумму, а достать оттуда в восемь-десять раз больше.

Не совсем несостыковка, но:

Грузный ресторатор в стоптанных тапочках стоял рядом с останками любимой машины и махал рукой, приказывая Луизе спасать свою жизнь.

Таким она его и запомнила.

Согласитесь, так обычно пишут, когда герой/героиня больше не увидится с человеком, о котором сказано подобным образом. Этот человек не обязательно должен умереть, но фраза подразумевает, что это их последняя встреча.

Ну, не в этот раз. Они увиделись вновь достаточно скоро. И от этого было такое чувство, будто Пьер Леметр вдруг передумал оставлять судьбу упомянутого выше ресторатора неизвестной и на коленке сляпал счастливый конец.

Итог. На мой вкус, «Зеркало наших печалей» ничего не потеряет, если полностью выбросить из него главы с Луизой, а может даже выиграет. То есть кажется, что роман станет только лучше без своей основной сюжетной линии. Габриэль, Фернан и их сюжетные линии вполне неплохи. Дезире мог стать интересным персонажем, но оказался абсолютно пустым болванчиком - он заготовка для нормального персонажа, не более того. Несостыковки тоже не играют роману на руку.

Чувствуется, что Пьер Леметр проделал большую работу, когда писал этот роман, но получилось весьма средненькое произведение. Не так, чтобы совсем плохое - есть много интересных моментов (неинтересных тоже много), я не пожалела о прочтении, но это не та книга, которую будешь рекомендовать друзьям.

Пьер Леметр умудрился на фоне жуткого исхода беженцев, полной разрухи в системе государственного управления и моментов превращения человека в зверя нарисовать трогательную картины любви, разделившей людей, семьи, судьбы вне всякой привязки к начинающейся войне. Героиня романа Луиза, уже будучи не юной девочкой, узнаёт, что её мать не была так уж безупречна, и где-то в мире существует брат, которого её мама родила от своего любовника... Скажу честно, треть книги я гадала, кто именно из персонажей параллельных линий окажется её братом, и не угадала. Пусть это будет спойлер, но скажу, что мне было жалко, что это не Дезире Миго. Этот персонаж особенный! Этакий Остап Бендер французского разлива ( а судя по послесловию автора, был у него и реальный прототип), который за свою жизнь побывал и в роли лётчика, и учёного, и священника, и сотрудника министерства информации. Последнее место его "работы" изображено так саркастически, что это можно счесть просто абсурдом, и тем не менее здесь тоже есть большая доля правды.

Что знаменательно: героические порывы наиболее свойственны людям с гнильцой, от которых ничего подобного не ждёшь.

Он полюбил Габриэля за отвагу, проявленную на мосту через Трегьер. Холерический темперамент капрала подразумевал способность к подобным поступкам, он все детство противостоял чужой жестокости и был бойцом по натуре, но Габриэль его удивил. Ландраду нравились отчаянные.

Читать не то что что не скучно - увлекательно. Точно не последняя книга Леметра в моих планах.