Текст книги "Игорь Сикорский"

Глава 7
Первая война Сикорского

Кроме установления Сикорским на «Илье Муромце» мирового рекорда по дальности перелета, в эти дни произошло еще одно событие, оказавшее огромное влияние не только на развитие авиации, но и на всю мировую историю. Именно об этом событии рассказали нашим путешественникам, как только они приземлились на Куреневском аэродроме в Киеве.

Так вот, за день до вылета «Ильи Муромца» из столицы Российской империи в боснийском городе Сараеве был убит эрцгерцог Франц Фердинанд, наследник Австро-Венгерской империи, а также его жена, миловидная чешка София Хортек. Вскоре Австро-Венгрия объявила войну Сербии, поскольку убийца придерживался пансербских убеждений и был связан с сербскими националистическими и правительственными кругами. При этом Россия традиционно поддерживала православную Сербию, а наш недалекий император Николай II заявил, что не допустит оккупации «славянской сестры», и вскоре Россия, в сущности, не имеющая никакого отношения к балканским дрязгам из-за пары деревушек, оказалась втянутой в бессмысленную войну с Австро-Венгрией, Германией, Болгарией и Турцией.

Подлинной причиной войны, конечно, было не убийство наследника и его жены, а стремление Германии к завоеванию заморских колоний, которые до того были поделены в основном между Англией и Францией. Противоборствующими сторонами стали Британская империя, Французская республика и Российская империя, которые объединились в блок Антанта («сердечное согласие»), и Германская империя, Османская империя (Турция), Австро-Венгерская империя и Болгарское царство (Четверной союз или Центральные державы).

Отец Игоря Сикорского, уже немолодой и знаменитый психиатр Иван Алексеевич Сикорский, в своей брошюре «Современная всесветная война 1914-го года. Причины войны и устранение их» так откликнулся на эти события:

«Мы переживаем величайшую войну, когда-либо бывшую, – войну, богатую событиями и еще более богатую причинами и мотивами, смысл и значение которых лишь постепенно раскрываются. Это война против войны, это борьба с атавистическим возвратом людского одичания, которое было предсказано Г. Спенсером; это решительная схватка с новейшим милитаризмом, который стремится сковать свободу, чтобы грубо управлять всем миром, это, наконец, протестующий взрыв лучшей части человечества, которое одушевлено великой идеей – установить мир на земле, прибегнув для этого даже к силе оружия, если мирным путем успех недостижим. Прогрессивное человечество твердо решилось добиться цели соединенными силами многих держав, не останавливаясь даже пред перспективой пожертвовать еще раз миллионами человеческих жизней и миллиардами золота, только бы положить предел насилию и грабежу, убивающему прогресс самой жизни человеческих обществ.

Уже произнесены открыто суровые слова правды, Берлин признан центром преступного милитаризма, Австро-Венгрия, не обинуясь, названа зачинщицей политической смуты, внесенной в человечество по почину Берлина, среди глубокого мира. Такой приговор вышел из уст представителей миротворческих государств и сказан со всей строгостью и серьезностью исторического засвидетельствования, удостоверенного документами. Борьба с деморализующей и опасной деятельностью Берлина, беспрерывно нарушавшего установившееся политическое равновесие, и постоянная немецкая угроза малым державам объединила, наконец, великие державы Россию, Англию и Францию в союз, скрепленный ежедневным контактом правительств для обмена мыслей и основанного на нем единообразного действия. Важнейшую задачу союза составляет поддержание всеобщего мира на началах чести и достоинства сохранением независимости слабых народов и государств».

Война началась после объявления Австро-Венгрией войны Сербии, руководство которой поддерживало убийцу эрцгерцога и его жены. 1 августа 1914 года Германия объявила войну России в ответ на мобилизацию последней для защиты «братской православной» Сербии – этот день и считается началом Первой мировой войны.

В начале войны России удалось завоевать часть немецкой Восточной Пруссии, но уже 17 августа русские армии потерпели трагическое поражение.

На Западном фронте немцам удалось захватить почти всю Бельгию и часть Франции, но к началу 1915 года война приобрела ранее никогда не виданный позиционный характер, и так продолжалось практически до конца войны в ноябре 1918 года. В России годом раньше произошла Октябрьская революция, к власти пришли большевики, 15 декабря 1917 года был заключен «позорный и похабный», по собственному выражению Ленина, Брестский мир и Россия вышла из войны на унизительных условиях.

В результате этой войны распались четыре империи: Российская, Османская, Германская и Австро-Венгерская и погибло около десяти миллионов военнослужащих и примерно столько же человек гражданского населения.

До Первой мировой войны было выпущено всего семь самолетов «Илья Муромец». Но когда началась эта Великая война, как ее называют на Западе, из них была сформирована эскадра, техническое состояние которой обеспечивалось силами родного РБВЗ. В конце 1914 года Николай II подписал постановление о создании этой эскадры бомбардировщиков – считается, что это было первое в мире соединение таких самолетов, командиром которого стал генерал Михаил Шидловский. Эскадра состояла из десяти боевых и двух учебных машин.

Генерал Михаил Шидловский происходил из шляхетского рода, окончил Морской кадетский корпус (в котором несколько лет проучился Игорь Сикорский), а затем Александровскую военно-юридическую академию. После отставки служил в Минфине, стал членом Государственного совета Российской империи, получил чин действительного статского советника (в армии это соответствует генерал-майору). Стал председателем совета акционеров «Руссо-Балта».

По одной из версий, Михаил Владимирович Шидловский со своим восемнадцатилетним сыном был расстрелян большевиками в августе 1918 года при переходе финской границы. Однако в материалах уголовного дела № 9964 архива Управления ФСБ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области указано, что он в 1919 году был арестован чекистами по обвинению в шпионаже и расстрелян 14 января 1921 года. Реабилитирован в 1998 году. В 1999 году по инициативе летчиков дальней авиации Михаилу Шидловскому перед штабом дальней авиации в Москве был установлен памятник, а в 2014 году в честь столетия дальней авиации ракетоносцу-бомбардировщику Ту-22-МЗ было присвоено имя «Михаил Шидловский».

Именно Шидловскому принадлежит идея создания эскадры из двенадцати уже построенных к тому времени машин «Илья Муромец». С самого начала генерал столкнулся с неожиданной проблемой: эти самолеты умел пилотировать только сам Игорь Сикорский, а будущих пилотов-бомбардировщиков, ранее летавших на скромных одномоторных самолетах, пришлось переучивать. Вот что писал сам Игорь Иванович: «Аппараты этого типа были первыми многомоторными аэропланами, действительно летавшими по воздуху. Однако в начале войны единственным летчиком, который самостоятельно управлял этими машинами, был пишущий эти строки. Кроме того, в это время имелось лишь очень небольшое число готовых кораблей, причем это были машины, построенные для мирного времени с большими удобными каютами, но летавшие сравнительно невысоко. Поэтому первые месяцы войны “Муромцы” не участвовали в боях, но зато спешно производилось обучение полетам будущих командиров, а также работы по созданию воздушного корабля нового типа, специально приспособленного для полетов в военных условиях.

Новый тип “Ильи Муромца” был построен необыкновенно скоро. В начале октября 1914 года было получено разрешение на постройку аппарата и были начаты рабочие чертежи. Когда главные чертежи были выполнены, началась постройка аппарата. Новый воздушный корабль был закончен на заводе, затем разобран, перевезен на аэродром, собран, отрегулирован, были поставлены и испробованы двигатели, и, наконец, корабль поднялся на воздух. Это было в конце ноября 1914 года, т. е. через 7 недель после начала заготовки чертежей. Новый воздушный корабль дал значительно лучшие результаты. Он летал быстрее и мог подниматься на 3½ версты высоты, что было вполне достаточно по военным условиям того времени».

Похожие свидетельства приводит Николай Головкин в издании «Россия в красках»:

«Январь 1915 года был проведен в активных приготовлениях самолетов и тренировке персонала… Я [Сикорский] продолжал оставаться единственным пилотом-испытателем больших самолетов, а также единственным инструктором. И в то же время как конструктор я нес всю ответственность за действительные или мнимые неполадки, с которыми мог встретиться летный персонал, пользуясь сложным и неосвоенным оборудованием. Как для меня, так и для большинства это было трудное и тяжелое время».

Очень интересная история об одном из летчиков самолетов Сикорского рассказана в журнале «Загадки истории».

Пилотом одного из самолетов «Илья Муромец» стал уроженец Полинезии и гражданин Франции чернокожий Марсель Пля. Он родился на Таити, но вместе с матерью, которая работала няней в семье одного французского чиновника, оказался в самом конце XIX века в Париже. В начале следующего века семья чиновника вместе с няней и ее сынишкой переехала в Санкт-Петербург, где чернокожий паренек быстро научился говорить по-русски. Повзрослев, начал работать на фабрике, вскоре женился на русской девушке и обзавелся потомством. В начале войны он добровольцем отправился на фронт, где стал авиационным пулеметчиком.

Первый подвиг Марсель Пля совершил в 1916 году во время бомбардировки станции Даудзевас, занятой немцами. Их зенитчики действовали довольно успешно, пилот был ранен, самолет начал падать, но положение спас Пля, который привязал себя и пулемет к фюзеляжу, а потом вышел на крыло и починил лонжерон. За этот подвиг полинезиец получил Георгиевский крест 3-й степени и был произведен в фельдфебели.

Второй Георгиевский крест Пля получил, когда сбил из хвостового пулемета своего «Ильи Муромца» в одном бою два (!) немецких истребителя. Пля был хорошо знаком с Игорем Сикорским, который настолько доверял его боевому опыту, что внес конструктивные изменения в самолет, которые подсказал ему чернокожий герой. Что с ним стало в дальнейшем – увы, неизвестно.

Огромные «Ильи Муромцы» естественным образом стали в первую очередь бомбардировщиками. Пришлось вынести из салона мебель, зеркала и прочую роскошь и установить на самолете электрическую систему открытия люков для бомбометания. Вначале самолет нес всего одну тяжелую бомбу, но результаты бомбардировок показали, что правильнее использовать не одну большую, а несколько сравнительно некрупных бомб, и Сикорский оснастил самолет кассетами с восемью стокилограммовыми или четырнадцатью пятидесятикилограммовыми бомбами. Бомбометание в таком варианте оказалось наиболее эффективным для уничтожения скоплений войск противника и артиллерийских батарей.

Как обычно, на всякий меч немедленно находится щит, а то и другой меч. В случае военной авиации такой меч появился задолго до реального использования авиации в военных целях. Речь идет о зенитных орудиях и пулеметах, доставивших немало неприятностей воздушным судам Сикорского.

Обычно их называют зенитками, а во времена первых самолетов Сикорского называли зенитными пушками, потому что они могли производить круговой обстрел с большим углом возвышения (стрельбой «в зенит»). Удивительно прозорливым оказался инженер Обуховского завода Михаил Розенберг, который еще в 1901 году разработал проект зенитной противосамолетной пушки 57-го калибра. Хотя первые орудия для стрельбы по целям в воздухе были разработаны еще за 20 лет до данного проекта, но их целями были воздушные шары и аэростаты.

Зенитки – это средство борьбы с аэростатами или самолетами с земли. Но с самолетами можно бороться и в воздухе. Как только авиация заняла положенное ей место среди всех видов вооруженных сил, конструкторы начали оснащать самолеты средствами борьбы с другими самолетами. Естественно, сначала это были пулеметы, которые пришлось ставить на верху крыла, над вращающимся винтом и вне зоны видимости пилота. Точность курсовой стрельбы (то есть стрельбы вперед, по курсу самолета) из таких орудий без возможности прицеливания летчиком была крайне низкой.

Самым совершенным в этом плане был английский «Ньюпор» с курсовым пулеметом, установленным над крылом вне диска винта. Перезарядка курсового пулемета осуществлялась стрелком со своей оборонительной турельной установки (этакий штатив для пулемета или небольшой пушки), для чего ему приходилось забираться по лестнице, неся диск с зарядами. Можно представить, каково было стрелку, практически ни за что не держась, вставлять диск в курсовой пулемет, находясь на высоте нескольких сотен метров! Однако до 15 марта 1915 года этот английский самолет был лучшим в мире истребителем.

Был и другой вариант, впервые реализованный на французском двухместном самолете «SPAD-SА2», в котором пилот размещался за двигателем, а передний стрелок – перед двигателем и толкающим винтом. Несмотря на сложность конструкции и существенное снижение как эффективности винта, так и маневренности, это был не просто самолет, способный вести курсовую стрельбу. Пилот также мог сбрасывать небольшие, весом до 10 килограммов, бомбы. До этого все боевые самолеты или вовсе не имели вооружения, или имели заднего стрелка с оборонительной пулеметной турелью для защиты хвоста.

Однако этот вариант оказался неудобным ни для пилота, ни для стрелка – все-таки винт вращался от них слишком близко. Однако 100 несколько модернизированных «SPAD-SА2» купило российское военное ведомство.

Такую же конструкцию имел и английский самолет «Де Хевиленд», за исключением того, что летчик и стрелок размещались рядом в передней кабине, а пилот имел и курсовой пулемет. Понятно, что главной помехой для курсовой стрельбы был винт, поэтому и приходилось громоздить курсовой пулемет либо выше диска винта, либо и вовсе размещать винт за кабиной. Все это было довольно неудобно.

Считается, что первый переворот совершил Ролан Гаррос, который установил на лопасти деревянного винта «пулеотбойники» из толстой стали (тот самый Ролан Гаррос, в честь которого назван теннисный комплекс в Париже, потому что летчик увлекался теннисом). В лопасти попадало менее 10 процентов пуль, и темп стрельбы почти не падал. Французский самолет «Моран» стал истинным «убийцей» немецких аэропланов, но ненадолго.

Подлинная революция произошла в феврале 1915 года, когда немецкий инженер Генрих Люббе из фирмы «Фоккер» разработал абсолютно новую схему стрельбы, и весной 1915 года в воздух поднялся немецкий истребитель «Фоккер-Айндеккер» (то есть «Фоккер-моноплан») с двумя пулеметами «максим», оснащенными синхронизаторами – устройствами, задерживающими спуск при прохождении лопасти винта через зону обстрела. Пулемет стрелял сквозь винт, но в лопасть пули не попадали! Скажем несколько слов об этой успешной фирме.

Компания была названа в честь ее основателя Антона Фоккера и начала работать на окраине Берлина в 1912 году. После поражения в Первой мировой войне Германии было запрещено иметь военно-воздушный флот и строить самолеты, поэтому компания перенесла свою деятельность в Нидерланды, а созданные ею самолеты испытывались в том числе под нашим Липецком (согласно секретному Рапалльскому договору). Так, в 1925 году в ходе соревнований немецких и советских истребителей выяснилось, что «Фоккер D XIII» заметно превосходит «Фоккеры D XI» с двигателями в 300 лошадиных сил, которые ВВС РККА закупили в Нидерландах в 1924 году. Фирма «Фоккер» существовала до 1996 года.

Моноплан Фоккера стал косить «Мораны», «Ньюпоры», а сам был практически неуязвим для «Фарманов» и «Де Хевилендов», летавших с намного меньшей скоростью. Как и всегда, в какой-то момент, а именно через три месяца со дня первого полета «Фоккер-Айндеккера», один из таких самолетов все-таки сбили (зениткой), и секрет синхронизации был разгадан. Любопытно, что Люббе оформил патент на свое изобретение, но в военное время никто на это внимания, конечно, не обратил, и уже летом того же года синхронизаторы были установлены на самолетах всех воюющих стран, включая Россию.

На первых порах новейшее средство ведения войны оказалось не таким уж эффективным: самолеты сражались с самолетами противника, а в войне, ведущейся на земле, непосредственно не участвовали и могли помочь войскам разве что разведкой, потому что небольшие бомбы, да еще и сбрасываемые не прицельно, «на глазок», не могли нанести заметного урона противнику.

Настоящий переворот в значении авиации на поле боя произвел именно «Илья Муромец» Игоря Сикорского. Прежде всего, именно на этом самолете был впервые установлен пулемет, причем этих пулеметов было сразу три, поскольку это позволяли размеры, большая грузоподъемность и значительный экипаж самолета. «Муромцу» не требовался даже синхронизатор, который появился лишь год спустя. Пулеметы можно было устанавливать где угодно, в том числе в тех местах, откуда ведется курсовая стрельба.

Однако вскоре у противника появились истребители, и Сикорский усилил вооружение самолета, доведя количество пулеметов до семи (!), расположенных таким образом, чтобы можно было обстреливать пространство вокруг «Ильи Муромца» на 360 градусов. Мало того, на крыльях стали устанавливать пушки «Гочкис», из которых можно было стрелять и по наземным целям, и по самолетам (истребителям) противника, если снаряжать их картечью или шрапнелью. Можно себе представить, сколько человек находилось во время боя на борту самолета – до восьми, огромный для того времени экипаж. Пулеметы были, как правило, самые обычные тяжелые «максимы». Интересно, что уже тогда изредка использовалось ракетное оружие и даже торпеды.

В начале 1917 года «максимы» были заменены на пулеметы «Льюис» большего калибра и скорострельностью до 550 выстрелов в минуту. Курсовая пушка эффективно действовала на расстоянии до 1,5 километра, и в результате за один стандартный вылет самолет мог уничтожить несколько танков или броневиков, пару аэропланов или артиллерийских батарей противника.

Но еще важнее, что «Илья Муромец» был первым в мире бомбардировщиком, способным проникнуть глубоко на вражескую территорию и донести до цели целую тонну бомб, отстреливаясь от самолетов противника своими пулеметами кругового обстрела.

Однако даже такое вооружение не могло полностью обезопасить самолет от более маневренных и быстрых истребителей, которые обычно представляли собой одномоторные одно– или двухместные машины. Попытки совместить в одном самолете функции бомбардировщика и истребителя оканчивались неудачей. Срабатывал старый инженерный закон: «любое универсальное хуже нескольких специальных». Так, туристический складной инструмент «топорик-пила-лопатка» компактен, значительно легче, чем отдельные топор плюс пила плюс лопатка, и для похода или оснащения саперного батальона более чем удобен. Однако настоящий топор гораздо лучше рубит, серьезная пила намного лучше пилит, а штыковая лопата нормальных размеров несравнимо удобнее и производительнее отдельной саперной лопатки. Так и самолет: либо на нем можно перевезти много тяжелых бомб, но с относительно небольшой скоростью, либо истребитель легко догонит маломаневренный бомбардировщик и расстреляет его из пулемета. А против самого истребителя нужно выставлять другой истребитель.

Отлично понимавший логику развития военной авиации, Игорь Сикорский еще в начале войны спроектировал, а в 1915 году построил на РБВЗ два двухместных истребителя С-16, вооруженных пулеметами уже с синхронизаторами. И с 1916 года каждый тяжелый бомбардировщик из эскадры воздушных кораблей прикрывал один С-16 (иногда обозначался С-XVI), чрезвычайно маневренный биплан с пулеметом со скорострельностью до 550 выстрелов в минуту.

Истребители первоначально предназначались для защиты бомбардировщиков, поскольку именно бомбардировщик мог нанести противнику наиболее серьезные потери, все-таки войны ведутся за контроль над территорией. Но противник, как с «нашей», так и с «их» стороны, немедленно выставил против истребителей сопровождения свои истребители, которые атаковали в первую очередь уже не главную цель – бомбардировщик, а именно чужие истребители. Со временем про скучную охоту за тихоходными бомбардировщиками стали потихоньку забывать и в воздух поднимались только собственно истребители, навстречу которым поднимались истребители противника. Получался, таким образом, классический средневековый рыцарский турнир «один на один», разве что вместо пик использовались пулеметы или даже обычное стрелковое оружие. Зафиксировано немало случаев, когда в воздушном бою побеждал пилот, который ухитрялся попасть во врага, пилотирующего свой самолет, из обычного револьвера!

Летчики стали предметом зависти и восхищения, оказались аристократией вооруженных сил. Для них была разработана красивая, как правило, кожаная форма, о них писали во всех газетах, у них брали интервью и… хоронили с почестями – если летчику удавалось упасть на свою территорию.

Спастись из подбитого самолета, например с неработающим двигателем и даже вообще без двигателя, тем не менее было возможно. Летчику иногда удавалось посадить самолет на неподготовленную площадку вроде пшеничного поля или на поляну. А можно было спастись на парашюте.

Первым, кто теоретически изобрел парашют, считается Леонардо да Винчи. Действительно, в бумагах великого живописца есть рисунок, напоминающий парашют, хотя купол Леонардо изобразил в виде четырехгранной пирамиды. Но самые настоящие парашюты были известны и даже изготовлены задолго до автора «Джоконды». Такие устройства были и у древних китайцев, и в античном мире.

Само слово «парашют» в 1783 году придумал некий Луис Ленорман. Он впервые и прыгнул на этом практически зонтике большого диаметра. Знаменитая прорицательница и гадалка девица Ленорман была, возможно, его родственницей.

Первый и удачный спуск с воздушного шара, который находился на высоте 800 метров, на настоящем парашюте совершил француз Жак Гернерен в 1797 году. А первый удачный прыжок с самолета совершил американец Альберт Берри в 1912 году. Самолет летел на высоте 500 метров, причем первые 100 метров падения Берри не раскрывал парашюта и стал первым человеком в мире, испытавшим свободное падение. А наш соотечественник Глеб Котельников в 1912 году запатентовал ранцевый парашют в России, Франции, Германии и США. Однако Главное инженерное управление русской армии отказалось принять его парашют РК-1 в производство по парадоксальной и даже бесчеловечной причине. Начальник российской авиации посчитал, что при малейшей опасности летчики будут выбрасываться из самолетов, а импортируемые Россией самолеты дороже людей! Но на бомбардировщиках «Илья Муромец» все члены экипажа были оснащены парашютами различных конструкций. Впрочем, и сейчас на пассажирских самолетах экипаж не снабжается парашютами – человек слаб, в случае опасности даже самый героический летчик может не до конца бороться за живучесть воздушного судна. А раздать парашюты всем пассажирам совершенно невозможно по многим причинам, обсуждать которые здесь не будем.

Вернемся к собственно самолетам и их вооружению. На войне появились танки и самолеты-истребители, оснащенные несколькими пулеметами, и Сикорский решил модернизировать свой аппарат. Для этого двигатели экранировали полусантиметровой броней, а стрелок у хвоста получил несинхронизированный пулемет – да и зачем? Там ведь винта нет и можно стрелять в любом направлении.

В сентябре 1916 года в бою с четырьмя «Альбатросами» был сбит один «Илья Муромец», хотя при этом и сам сбил три вражеских истребителя. И действительно, всего один такой самолет Сикорского, вооруженный пушкой, крупнокалиберным пулеметом, бомбами, ракетами и пушками «Гочкис», мог остановить целое наступление противника. Вот цитата из отчета об одном из вылетов: «Уничтожение семи аэропланов неприятеля, пяти танков и броневиков, двух батарей и автомобильно-гужевого обоза». Сам Игорь Сикорский в своей книге «Воздушный путь» пишет о пользе, которую приносили «Ильи Муромцы» русской армии, ссылаясь, например, на следующий приказ по 7-й армии о награждении Георгиевским крестом командира одного из воздушных кораблей:

«Начальник 1-го боевого отряда эскадры Воздушных Кораблей и Командир Воздушного Корабля “Илья Муромец П”, военный летчик Алексей ПАНКРАТЬЕВ, за то, что во время полетов 4, 5, 25 и 26 мая 1916 года, произведя воздушные разведки в районе Язловец – Бучач, лично управляя кораблем с явной опасностью для жизни от сильного артиллерийского огня противника, добыл точные сведения о числе и расположении неприятельских батарей и переправ через реку Стрыпу. Во время боя 25-го мая 1916 года в районе Язловец – Русинов выяснил с полной определенностью отсутствие резервов противника, что было нами использовано при развитии дальнейшего успеха. Сброшенными бомбами, стрелами и пулеметным огнем нанес потери обозам и войскам противника, чем внес в них беспорядок; прямыми попаданиями в м. Язловец вызвал в нем пожары, способствовавшие овладению этим местечком; разрушил полотно железной дороги к западу от станции Бучач, чем была затруднена эвакуация последней; метким пулеметным огнем вынудил к молчанию неприятельскую батарею, обстреливавшую корабль, заставил снизиться аэроплан противника, пытавшийся воспрепятствовать его работе; удачным попаданием бомб в противоаэропланную батарею у станции Бучач последняя была приведена к молчанию. Во время воздушных разведок снял фотографии позиции противника, которыми пользовались наши войска в период боев у местечка Язловец. Вышеописанные действия Штабс-Капитана Панкратьева в значительной мере содействовали успеху операций».

Начиная с 1916 года все бомбардировщики эскадры, сформированной Шидловским, прикрывали истребители Игоря Сикорского С-16 – не слишком быстрые, но маневренные бипланы со скорострельным пулеметом. Чрезвычайно успешно действующий С-16 немцы и «австрияки», как называли австро-венгерских военнослужащих в русской армии, прозвали «скорпионом» (иногда почему-то «ежом»). И, не сумев с ним справиться в бою, попробовали разбомбить российский аэродром, но не слишком удачно. Зато у них появились отличные зенитки, и потери русских авиаторов заметно возросли. Любая немецкая батарея имела несколько картечных снарядов к каждой пушке, и хотя эти пушки обладали не слишком высокой скорострельностью, они запросто пробивали броню двигателей «Муромцев»

К концу 1916 года «Илья Муромец» стал уже морально устаревшей машиной – ему требовался экипаж из двенадцати человек, броня утяжеляла самолет, – короче, надо было делать что-то новое. Удивительное дело, но тогда все осуществлялось очень быстро, и уже в том же году и начале следующего Сикорский приступил к конструированию нового самолета, который должен был стать модернизированным «Муромцем». Отличную машину с серьезным вооружением предполагалось изготовить на 80 процентов из броневой стали и дюралюминия. По неподтвержденным данным, первый экземпляр самолета был изготовлен, но взлетел только один раз: для проверки заявленных характеристик, прежде всего скорости 250 километров в час. К сожалению, в работу перспективный самолет не пошел.

Необходимо отметить, что на фронтах Первой мировой самолеты Сикорского действовали чрезвычайно эффективно, однако были столь же капризны и прихотливы в эксплуатации. Связано это было вовсе не с особенностями конструкции или несовершенством компоновочных деталей, а именно с тем, что на различных участках огромного фронта использовались самолеты «Илья Муромец» не только с различными моторами, но и многими другими важными узлами. К тому же не хватало грамотных механиков, обученных ремонтировать поврежденные машины, постоянно возникали затруднения с обслуживанием и обеспечением запчастями.

Дело дошло до того, что после нескольких сообщений с фронтов об этих сложностях – и непонятном умолчании о блестяще проведенных бомбометаниях и разведках в тылу противника – «на высочайшем уровне» было принято решение прекратить поставки «Муромцев» в действующую армию. И вот именно тогда Михаил Шидловский и предложил создать эскадру бомбардировщиков, собрав вместе, на одном участке фронта, все имевшиеся тогда самолеты Сикорского. Естественно, при этом снимались практически все сложности с ремонтом, обслуживанием и обеспечением самолетов.

Неудивительно, что Михаила Шидловского и назначили командующим эскадрой, для чего пришлось призвать его на службу в армию. В условиях войны решения принимаются быстро и реализуются немедленно, так что уже в первую военную зиму, в декабре 1914 года, Шидловский организует авиабазу с двенадцатью самолетами «Илья Муромец» (два – учебные), полностью укомплектованную летчиками, механиками, вооружением, радиостанцией, зенитками и ремонтной мастерской. Авиабаза была устроена в Царстве Польском около деревни Стара Яблонна под Варшавой. После потери Польши летом 1915 года эскадра Шидловского была переведена в Белосток, а потом в Лиду и далее. К 1917 году было создано уже пять дивизионов эскадры с 38 самолетами (официально – воздушных кораблей) «Илья Муромец», а общее число военнослужащих в эскадре, то есть самих летчиков и обслуживающего персонала, достигло почти полутора тысяч.

В первый же год существования эскадры бомбардировщики успешно действовали при овладении крепостью Перемышль – это был серьезный и, к сожалению, последний успех русской армии в 1915 году.

Начиная с середины XIX века и вплоть до начала Первой мировой войны в польском городе Пшемысль Австро-Венгерская империя построила ряд укреплений – крепость с внешним кольцом в 45 километров. Во время Первой мировой войны крепость была ареной тяжелых боев и была взята российской армией, сам город посетил император Николай II. Однако после прорыва, которым командовал германский генерал-фельдмаршал Август фон Макензен, он был вновь отвоеван австро-германскими войсками в середине 1915 года. Крепостные стены к тому времени были уже разрушены, и крепость потеряла свое военное значение.

При атаках на крепость самолеты «Илья Муромец» сбросили на нее более 250 тяжелых авиабомб, и, конечно, это очень помогло наступавшим.

Расскажем немного о еще одном необычном пилоте «Ильи Муромца» Игоря Сикорского – знаменитом впоследствии российском и советском физике Александре Александровиче Фридмане, создателе одной из первых теорий расширяющейся Вселенной. Он учился на физико-математическом отделении Санкт-Петербургского университета, работал в Аэрологической обсерватории, в 1914 году, в возрасте 26 лет, принимал участие в организации навигационной и метеорологической службы на Северном и других фронтах Первой мировой войны.