Текст книги "Крестовый поход в небеса"

Но Дарова была и рассчитана на отражение таких атак, а леди Катрин позаботилась о запасах. Версгорские корабли постоянно висели над защитным полем крепости. Выстрелы с них разбивали наземные строения, но подземные помещения оставались целыми. И, ко всему прочему, дела у версгорцев, бомбардирующих крепость, шли далеко не блестяще. Время от времени засохшая земля разверзалась, и из нее, как змеиные языки, выглядывали стволы бомбард, которые плевались огненными молниями и прятались назад. Как раз в тот момент, когда мы появились, три версгорских корабля разваливались на куски, а их обломки добавились ко многим другим, оставшимся от прежних атак.

Больше я не видел затянутой дымом Даровы, ибо перед нами появилась версгорская армада, и началась великая битва в космосе.

Страшной была эта битва. На огромном пространстве воцарился хаос, сталкивались лучи, взрывные снаряды и маленькие корабли без экипажа. Космические корабли, под управлением искусственного мозга, маневрировали так быстро, что только силовые защитные поля не давали людям размазываться по переборкам. Корпуса раскалывались, но корабли не гибли в пустоте. Поврежденные секции изолировались, а неповрежденные продолжали стрелять.

Таков был обычный способ ведения войны в космосе, но сэр Роже и в него внес новшества. Когда он впервые предложил свой тактический план сражения, джарские адмиралы ужаснулись. Но он настаивал, говоря, что такова английская тактика ведения сражений, что, в сущности, было правдой. На самом деле он это сделал из опасений, что наши люди выдадут свое неумение в обращении с дьявольским оружием.

Итак, сэр Роже разместил наших людей в маленьких космических кораблях, многочисленных и чрезвычайно быстрых. Общий план сражения был крайне неортодоксален и должен был вынудить противника занять определенную позицию. И когда настало время, сэр Роже направил лодки в самое сердце версгорского флота. Некоторые из них были тут же уничтожены, но остальные продолжали свое движение прямо к флагманскому кораблю версгорской армады. Он был огромен, почти в милю диаметром, и так велик, что нес на себе генератор защитного поля. Но англичане, с помощью взрывчатки, пробили его борт. Затем, надев космические скафандры, поверх которых рыцари нарисовали свои кресты, держа в руках мечи, топоры, алебарды, луки и ручные ружья, они ворвались в корабль.

Их было слишком мало, чтобы захватить весь лабиринт коридоров и кают. Но они объединились, не понеся особых потерь (экипаж флагмана не был готов к рукопашной схватке), и добавили суматохи к общей сумятице в стане врага. Вскоре экипаж покинул корабль, и сэр Роже приказал нашим тоже уходить. И они успели это сделать прежде, чем корпус раскололся на куски.

Только Бог и святые знают, было ли это действие решающим. Союзный флот был меньший по численности и хуже вооружен, поэтому любой наш успех добывался тяжелой ценой. С другой стороны, наша атака была настолько внезапной, что мы сумели зажать флот версгорцев в тиски между нами и Даровой, большие бомбарды которой не стояли без дела, сбивая версгорские корабли.

Я не могу описать появление святого Георга, потому что мне не посчастливилось видеть его. Однако многие достойные рыцари клялись, что они видели, как святой рыцарь ехал верхом по млечному пути и пронизывал своим копьем вражеские корабли, как драконов. Так или иначе, но через несколько часов, которые я помню очень смутно, версгорцы отступили. Они отступили в полном порядке, потеряв четверть своего флота, и мы не стали их преследовать.

Сожженные корабли парили над сожженной Даровой, куда спустилась лодка с сэром Роже и адмиралами союзников. В Центральном подземном зале английский гарнизон, выпачканный и измотанный в сражении, приветствовал их криками восторга. Леди Катрин нашла время выкупаться и переодеться в свой лучший наряд.

Но, когда она увидела мужа, стоящего среди союзников, в покореженном космическом скафандре, ее спокойствие кончилось.

– Милорд!

Сэр Роже снял прозрачный шлем. Трубка подачи воздуха мешала ему, и, откинув ее, он опустился на одно колено.

– Нет! – громко воскликнул он. – Не говорите так. Позвольте сказать мне. Миледи, любовь моя!

Как во сне, она приблизилась к нему.

– Вы победили?

– Нет, победили вы!

– И теперь…

Он встал, лицо его исказилось. Действительность безжалостно вступала в свои права.

– Совещание, – сказал он. – Подсчет потерь. Строительство новых кораблей. Сбор новых армий. Интриги среди союзников и укрепление союза, с подталкиванием нерешительных. И борьба, всегда борьба. Пока, если Бог позволит, синелицые не будут загнаны на свои планеты и не подчинятся…

Он остановился. Лицо его утратило краску жизни, оно побледнело.

– Но сегодня вечером, миледи, я заслужил право быть с вами наедине, – сказал он слова, которые повторял про себя, должно быть много раз.

Она сдержала дыхание.

– Сэр Оливер Монтбелл жив?

Когда же он не сказал «нет», она перекрестилась, и на губах у нее появилась слабая улыбка. Затем она пригласила капитанов в замок и протянула им руку для поцелуя…

18

Я подошел к самой печальной и трудной для описания части своего рассказа. Я при этих событиях не присутствовал, за исключением самого конца. Сэр Роже ухватился за свой Крестовый поход. Словно убегал от чего-то, и, в некотором смысле, это было верно. А я был увлечен им, как листок бурей. Я был его передатчиком и переводчиком, но в те минуты, когда у нас не было срочных дел, я становился его учителем и учил его версгорскому языку до тех пор, пока мое слабое тело выдерживало подобное напряжение. Последнее, что я видел перед тем, как погрузиться в сон, было освещенное лампой изможденное лицо милорда. Он обычно вызывал медика Джара, чтобы с его помощью изучать до рассвета джарский язык. Однако, прошло много недель, прежде чем он начал отчаянно ругаться на обоих языках.

И своих союзников он заставил действовать так же энергично, как действовал сам. Версгорцам нельзя было давать ни малейшего шанса восстановить положение. Нужно было атаковать планету за планетой, очищать от синелицых и оставлять свои гарнизоны. В этом действии врагу отводилась только роль обороняющегося. Мы получали большую помощь от населения оккупированных версгорцами планет. Как правило, туземцы нуждались лишь в оружии и руководстве. А теперь, получив и то, и другое, они нападали на версгорцев с такой яростью, что те были вынуждены обращаться к нам за защитой. Джары с ашенкогхлями и протаны приходили в ужас. У них не было опыта в подобных делах, а сэр Роже знал жакерию во Франции. Изумленные союзники все больше и больше признавали его главенство.

Причины и следствия событий слишком сложны, слишком менялись они от планеты к планете, чтобы быть отраженными в этой хронике. В целом, на всех захваченных версгорцами планетах, были уничтожены существующие там цивилизации. Теперь, в свою очередь, рухнула и Версгорская империя. А сэр Роже вступил в образовавшийся вакуум – отсутствие религии, анархия, бандитизм, голод, постоянная угроза вторжения синелицых, необходимость обучения наших многочисленных гарнизонов. И у него было решение этой проблемы, решение, найденное в Европе за столетия после падения Рима – феодальная система.

Но в тот момент, когда он закладывал краеугольный камень в основание будущих побед, это камень обрушился на него, да помилует Господь его душу! Никогда не жил более славный рыцарь, даже теперь, спустя поколение, мои глаза наполняют слезы, и я с радостью пропустил бы эту часть хроники. Я сам не был свидетелем, мне было бы простительно поступить так. Но те, кто предал своего господина, не решились на это сразу. Они медлили, и если бы сэр Роже не был так слеп ко всем тревожным сигналам, этого никогда бы не произошло. Поэтому я не буду излагать случившееся холодными словами, а вернусь в прошлое и постараюсь оживить тех людей, которые давно уже обратились в прах, а души – к милосердному Господу.

Начну я с Териксана. Флот улетел, чтобы начать долгую компанию по захвату версгорских колоний. Джарский гарнизон занял Дарову. Женщины, дети и старики, которые так мужественно обороняли крепость, получили ту награду, которая была во власти сэра Роже. Он переместил их на остров, где пасся наш скот. Здесь они могли жить в лесах и на полях, возводить дома, пасти стада, охотиться, сеять, жать и делать все, что они делали дома. Правила ими Катрин. При ней находился Бранитар, как для того, чтобы он не смог рассказать слишком много союзникам-джарам, так и для обучения версгорскому языку. На крайний случай в ее распоряжении находился быстроходный космический корабль. Джарам посещение острова было запрещено, что бы они не увидели чего-нибудь нежелательного.

Это было мирное время, но в сердце миледи мира на было. Для нее великое горе началось после отлета сэра Роже. Она шла по цветущему лугу, слушая шорохи ветра в роще, две девушки шли за нею. В лесу слышались голоса, звуки топора, лай собак, но она воспринимала их как во сне.

Внезапно она остановилась. В первое мгновение она могла только смотреть. Потом одной рукой схватилась за нагрудный крест. Ее девушки, хорошо выученные, отошли за пределы слышимости.

Из лощины, прихрамывая, вышел сэр Монтбелл. Он был в изысканном наряде, и только его меч у пояса напоминал о шедшей войне. Костыль, на который он опирался, не гармонировал с грацией, с которой он снял для поклона свою, украшенную плюмажем, шляпу.

– Ах, – воскликнул он, – это место превратилось в Аркадию, а старик Хоб, пасущий стадо свиней, которого я только что встретил – это языческий Аполлон, играющий гимн великой волшебнице Венере…

– Что это? – в синих глазах миледи была тревога. – Разве флот вернулся?

– Нет, – сэр Оливер пожал плечами. – Проклятая вчерашняя неосторожность. Я разбился, играл в мяч и споткнулся. Подвернулась лодыжка, и я теперь так слаб, что совершенно бесполезен в битве. По необходимости, я передал свои обязанности юному Хафу Торну и в самолете прилетел сюда. Теперь придется ждать выздоровления, а потом искать корабль и джарского пилота, чтобы присоединиться к товарищам.

Катрин отчаянно пыталась заговорить:

– В… своих уроках языка… Бранитар упоминал, что звездный народ владеет м… медицинским искусством, – она вспыхнула, как пламя. – Их приборы заглядывают даже внутрь человеческого тела, и они впрыскивают лекарства, которые залечивают любые раны за считанные дни…

– Я думал об этом. Я, конечно, не хочу быть увальнем на войне. Но потом я вспомнил прямой приказ моего господина, что мы не должны разубеждать своих союзников в том, что мы не менее искусны, чем они. Поэтому я не решился просить помощи у их врачей, – продолжал он. – Я сказал, что остаюсь для завершения некоторых дел, а костыль ношу, как наказание за грехи. Когда же природа излечит меня, я отправлюсь. Но, по правде говоря, это разобьет мне сердце. Ведь я покину вас.

– Сэр Роже знает?

Он кивнул, и они торопливо сменили тему. Но этот кивок был отчаянной ложью. Сэр Роже не знал. Никто не осмелился сказать ему. Я мог бы сказать, сэр Роже не ударил бы человека в рясе, но я и сам этого не знал. Поскольку барон в эти дни избегал общества сэра Оливера и у него было над чем поломать голову, то он и не думал о нем. Полагаю, что в глубине души он и не хотел об этом думать.

Повредил ли сэр Оливер лодыжку на самом деле, я не могу сказать. Но если и так, то это весьма странное совпадение. Я сомневаюсь, планировал ли он свое предательство заранее. Скорее, он хотел продолжить свои переговоры с Бранитаром и посмотреть, что из этого выйдет.

Смеясь, сэр Оливер приблизился к Катрин.

– Но сейчас, – сказал он, – я благословляю этот случай…

Вся дрожа, она смотрела в сторону.

– Почему?

– Думаю, вы знаете…

Он взял ее за руку, но она отдернула ее.

– Прошу вас, помните, мой муж на войне.

– Не оскорбляйте меня, – воскликнул он. – Я скорее умру, чем опозорю вас.

– Я никогда не подозревала в вас такого галантного рыцаря.

– И это все? Я только галантен? Забавен и галантен? Шут, развлекающий вас в момент усталости? Но лучше быть дураком, чем возлюбленным Венеры. Позвольте мне развлечь вас… – и своим чистым голосом он стал петь рондо в ее честь.

– Нет, – Катрин отодвинулась от него, как самка оленя, убегающая от охотника. – Я… дала обет…

– В государстве любви есть лишь один обет – сама любовь.

– Я должна думать о детях, – взмолилась леди Катрин, и заходящее солнце осветило ее волосы.

– Конечно, миледи. Я часто качал Роберта и маленькую Матильду на коленях. Надеюсь, с Божьей помощью, делать это вновь.

Она умоляюще взглянула ему в лицо и спросила:

– Что вы хотите этим сказать?

– Ох… нет! – Он посмотрел на лепечущий лес, листва которого ни формой, ни цветом нисколько не напоминала земную. – Я не хочу неверности.

– Но дети! – на этот раз она схватила сэра Оливера за руку. – Во имя Христа, Оливер, если вы что-нибудь знаете, говорите!

Он повернулся к ней. У него был прекрасный профиль.

– Я не посвящен во все секреты, Катрин. Возможно, вы лучше меня сумеете обсудить этот вопрос. Ибо вы знаете барона лучше меня.

– Разве кто-нибудь может сказать, что знает его? – с горечью спросила она.

Он очень тихо сказал:

– Мне кажется, что его аппетит растет с каждым поворотом судьбы. Вначале он хотел лететь во Францию и присоединиться к королю, потом он задумал освободить Святую землю. Принесенный сюда злосчастьем, он держался доблестно, никто не может отрицать этого. Но, получив передышку, разве принялся он за поиски Земли? Нет, он захватил планету, а теперь хочет завоевать солнце. Чем это кончится?

– Чем?.. – она не могла продолжать и не могла отвести взгляд от сэра Оливера.

– Бог кладет предел всему, – сказал рыцарь. – Неограниченные притязания – плод сатаны, откуда может вылупиться лишь горе. Разве не кажется вам, миледи, когда вы лежите ночью без сна, что нас перехитрят и уничтожат?

После недолгого молчания он добавил:

– Христос и его мать помогут невинным детям…

– Что вы можете сделать? – с болью воскликнула она. – Ведь мы потеряли дорогу домой?

– Но ее можно отыскать.

– Через сотни лет поисков?

Некоторое время он молча смотрел на нее и потом ответил:

– Мне не хотелось бы пробуждать напрасные надежды. Но время от времени я понемногу разговариваю с Бранитаром. Наши знания языков друг друга очень малы, и, конечно, он не верит ни одному человеку. Однако… он кое-что сказал. И это заставляет меня думать, что дорогу найти можно.

– Что?! – Она схватилась за него обеими руками. – Как? Где? Оливер, вы сошли с ума!

– Нет! – нарочито грубо ответил он. – Но давайте допустим, что это правда. Что Бранитар действительно может указать нам путь. Думаю, он не станет делать это бесплатно. Как вы думаете, отменит ли сэр Роже свой Крестовый поход? Согласится ли он спокойно вернуться на Землю?

– Он… Ну…

– Разве он не повторял всегда: «Пока версгорцы сохраняют власть, над Англией висит смертельная опасность?» Разве раскрытие дороги домой заставит его отказаться от всех усилий? Нет! Но в таком случае, какая нам польза, что мы узнаем путь домой? Война будет продолжаться, пока мы все не погибнем.

Она вздрогнула и перекрестилась.

– Поэтому я здесь, – закончил сэр Оливер. – Я постараюсь точно узнать, можем ли мы отыскать дорогу. А вы, может быть, подумаете, как использовать это знание, пока не поздно.

Он вежливо поклонился и, пожелав ей доброго дня, исчез в лесу…

19

Прошло много длинных териксанских дней. На Земле прошли недели. Захватив первую из намеченных планет, сэр Роже двинулся к следующей. Здесь, пока корабли союзников отвлекали внимание вражеской артиллерии, он обрушил все силы англичан на Центральную крепость планеты. Здесь Рыжий Джон действительно освободил принцессу. Правда, у нее были зеленые волосы и антенны на голове, и, конечно, не было никакой надежды получить потомство от брака двух различных рас. Но человекоподобие и исключительная грациозность ваштуцаров (их раса как раз подвергалась завоеванию) очень привлекали одиноких англичан. Применимо ли к такому случаю запрещение Левия, этот вопрос горячо обсуждался.

Версгорцы контратаковали из космоса, базируя свой флот в кольце планетоидов. Сэр Роже использовал возможность выключить искусственное тяготение на корабле и потренировать своих людей в таких условиях. А потом, одетые в космические скафандры, наши лучники совершили свой знаменитый рейд, известный как «битва в метеорах». Стрелы пронзали скафандры версгорцев, и ни один экран не мог их защитить. Понеся огромные потери, враг очистил планетную систему. Адмирал Балджад захватил три другие планетные системы, когда флот версгорцев отражал наше нападение, и поэтому отступление версгорцев было долгим.

А на Териксане тем временем сэр Оливер развлекал леди Катрин, а когда он не был этим занят, то он и Бранитар осторожно изучали друг друга под предлогом уроков языка. Они решили, что достигли взаимопонимания.

Оставалось убедить баронессу.

Взошли две луны. В их серебряном свете вершины деревьев отливали сединой, и двойные тени пролегли по траве, влажной от росы. Леди Катрин вышла из своего домика, как она часто это делала, когда дети спали, а она не могла заснуть. Набросив мантилью с капюшоном, она шла по улицам нового поселка, мимо полузакопченных плетеных домов, в свете лун казавшихся темными блоками, и вышла на луг.

Она остановилась возле ручья, журчащего между камней, и вдохнула теплый чужой запах цветов Териксана, вспомнив английский боярышник, которым увенчивают майскую королеву. Она вспомнила, как, едва выйдя замуж, стояла на каменистом берегу Дувра, провожая мужа на летнюю кампанию, и махала, махала, пока последний парус не скрылся за горизонтом… Теперь он улетел к звездам, и никто не сможет увидеть ее платка. Она наклонила голову и сказала себе, что не должна плакать.

В темноте прозвучал звон струны. К ней шел сэр Оливер. Он бросил костыль, хотя все еще старался прихрамывать. Лунные блики сверкали на массивной серебряной цепи, свисавшей с его черной бархатной куртки.

Катрин увидела, что он улыбается.

– Ого! Нимфы и драконы вышли погулять!

– Нет!

Несмотря на всю свою решительность, она почувствовала, что ей приятно. Его добродушное подшучивание и непритязательная лесть скрасили ей так много печальных часов. Они возвращали ее к временам девичества при дворе. Но она протестующе вытянула руки.

– Нет, добрый рыцарь, это не подобает.

– Под таким небом, в таком присутствии, ничто не является неподобающим, – сказал в ответ сэр Оливер. – Мы знаем, в раю не существует греха…

– Не говорите так. – Ее боль вернулась к ней с удвоенной силой. – Если мы и попали куда-нибудь, то это в ад.

– Там, где моя леди, там рай!

– Разве здесь место для игры во дворе любви? – насмешливо спросила она.

– Нет… – в свою очередь, он был серьезен и строг. – Конечно, палатка… или бревенчатая хижина – не место для той, которая повелевает сердцами. И эти поля не годятся в качестве дома ни ей… ни ее детям. Вы должны сидеть среди роз, как королева любви и красоты, чтобы тысячи рыцарей преломляли копья в вашу честь, а тысячи менестрелей воспевали ваше очарование.

Она попыталась возразить:

– Мне было бы достаточно вновь увидеть Англию… – но она не смогла дальше говорить.

Он стоял глядя в ручей, где скользило и сверкало двойное отражение лун. Наконец, он сунул руку под плащ, и Катрин увидела сверкнувшую в его руке сталь. Она отшатнулась. Но он поднял вверх крестообразную рукоять и сказал своим красивым грудным голосом, который он так хорошо умел использовать:

– Этим символом Спасителя и своей честью клянусь всегда выполнять любые ваши желания!

Сверкнул клинок. Она с трудом расслышала, как он добавил:

– Если вы действительно хотите этого…

– Что вы имеете в виду? – она плотнее запахнула мантилью, как будто ей внезапно стало холодно.

Веселость сэра Оливера была совершенно не похожа на шутливость сэра Роже, а его внезапная серьезность более красноречива, чем протесты ее мужа. Она чувствовала смутный страх перед сэром Оливером и отдала бы все свои драгоценности, чтобы из леса вдруг вышел барон.

– Вы никогда не говорите ясно, что вы имеете в виду, – прошептала она.

Он повернул к ней обезоруживающе печальное лицо.

– Возможно, я никогда не научусь трудному искусству прямой речи. Но сейчас я колеблюсь, потому что мне неизъяснимо трудно сказать моей миледи…

Леди Катрин выпрямилась. На мгновение в нереальном свете двух лун она показалась удивительно похожей на сэра Роже, это был его жест. Потом она снова стала Катрин, которая храбро сказала:

– Расскажите мне все!

– Бранитар может отыскать Землю!

Леди Катрин не была слабым человеком. Но звезды, казалось, покачнулись. Утратив осторожность, она прижалась к груди сэра Оливера. Руки его сомкнулись вокруг ее талии, а губы скользнули по ее щеке ко рту. Она слегка отстранилась, и он не стал преследовать ее поцелуем, но Катрин чувствовала себя слишком слабой, чтобы отказаться от его поддержки.

– Это не легкая новость, мы уже говорили, почему. Сэр Роже не откажется от своей войны.

– Он может отправить нас домой!

Сэр Оливер холодно взглянул на нее:

– Вы думаете, он захочет этого? Ему нужен каждый человек для усиления его гарнизона. Вспомните, что он заявил, когда флот покидал Териксан. Как только оборона версгорцев будет окончательно сломлена, он отправит людей из этого поселка на помощь тем, кого он сделал новоявленными рыцарями и герцогами. А что касается его самого, он, конечно, кричит об опасности, нависшей над Англией, но никогда не говорил о том, чтобы сделать вас королевой!

Она могла только вздохнуть, припомнив слова своего мужа.

– Бранитар вам сам все объяснит.

Сэр Оливер свистнул, и из зарослей выступил версгорец. Он двигался теперь почти свободно, поскольку у него не было возможности сбежать с острова. На его приземистой фигуре были прекрасные одежды, которые сидели на нем отлично и сияли, как тысяча жемчужин. Круглое и безволосое, с вздернутым носом и длинными ушами, его лицо не казалось больше таким отвратительным, а желтые глаза даже светились весельем. Он уже достаточно хорошо говорил по-английски, чтобы обратиться к леди Катрин:

– Миледи удивлена, как я могу найти дорогу обратно среди бесчисленных звезд? – сказал он. – Когда в Гантураке были утрачены навигационные записи, я и сам отчаялся. Так много солнц того же типа, что и ваше, лежит в радиусе того нашего полета, что поиски могут занять тысячелетия. Это тем более верно, что туманности скрывают многие звезды, и обнаружить их можно только с близкого расстояния. Разумеется, если бы выжил кто-нибудь из навигаторов нашего корабля, он смог бы сузить район поисков. Но я ведь работал с машинами. Звезды я видел изредка и случайно, и они ничего не означали для меня, когда я обманул ваших людей (будь проклят тот день), я лишь включил автоматику, рассчитанную на управление кораблем без экипажа…

Возбуждение неторопливо поднималось в Катрин, и, высвободившись из объятий сэра Оливера, она выпалила:

– Я не совсем дура. Милорд достаточно уважает меня, чтобы объяснить мне все это. Что нового ты открыл?

– Не открыл, – Бранитар развел руками, – просто вспомнил. Эта мысль пришла мне в голову уже давно, но произошло столько событий… Знаете, миледи, что существуют определенные опознавательные звезды? Они настолько ярки, что видны по всей Галактике и используются в навигации, как маяки. Например, звезды, называемые нами Уловарна, Джар, Грас. Если они видны в определенном расположении по отношению друг к другу, мы можем определить район космоса. Даже приблизительная визуальная оценка углов позволяет определить положение с точностью до двадцати светолет. А это уже небольшая сфера, в которой не так уж трудно отыскать желтый карлик, ваше Солнце.

Она кивнула медленно и задумчиво.

– Ага. Если ты запомнил расположение таких звезд, как Сириус и Ригель…

– Самые яркие звезды вашего неба, возможно, совсем не те, о которых я говорю, – предупредил он. – Они просто могут находиться поблизости. Навигатору необходим хороший набросок ваших созвездий, со всеми самыми яркими звездами и указанием их цвета, как они видны с Земли. Получив достаточно данных, он сможет проанализировать и определить, какие же звезды являются опознавательными. Затем их относительное расположение скажет ему, с какого пункта их наблюдали.

– Думаю, что я смогла бы начертить Зодиак… – неуверенно сказала леди Катрин.

– Это бесполезно, миледи. У вас нет навыка определения типа звезд на глаз. Я согласен, что и у меня его нет, но все я прошел обучение, которое обычно проходят у нас все члены космического экипажа. К тому же я несколько раз дежурил в контрольной рубке, когда наш корабль кружил вокруг Земли и проводил обследование планеты с орбиты. Конечно, я не обращал внимания на созвездия и не помню, как они выглядят.

Сердце ее сжалось:

– Значит, все потеряно!

– Не совсем. Я просто хотел сказать, что у меня нет сознательных воспоминаний. Но мы, версгорцы, знаем, что мозг сложен и не ограничивается лишь сознанием.

– Верно, – мудро согласилась Катрин. – Есть еще и душа.

– Гм… Это не совсем то, что я имел в виду. Существуют подсознательные и полусознательные глубины мозга. Источник сновидений и… ну, допустим, что подсознание ничего не забывает. Оно запечатлевает даже самые обычные явления, что воздействуют на органы чувств. Если меня погрузить в транс под руководством опытного медика, я нарисую точную картину земного неба, как она запечатлена в моем сознании. Затем искусный навигатор, со звездной таблицей в руках, математически обработает этот рисунок. На это потребуется время. Многие голубые звезды могут оказаться Грасом, например, и лишь детальное изучение может отбросить те из них, что находятся в неверном соотношении с шаровой туманностью, известной, как Торгалта. Постепенно, однако, навигатор сузит район поисков да той минимальной сферы, о которой я уже говорил. Затем он может полететь туда и при помощи пилота-космонавта посетить все желтые карлики по соседству, пока мы не отыщем Солнце.

Катрин сжала руки.

– Это замечательно! Верно? – воскликнула она. – О, Бранитар, какой награды ты хочешь? Милорд дарует тебе королевство!

Он широко расставил свои толстые ноги, поглядел в ее затененное лицо и ответил с доблестью, которую в нем нельзя было отрицать:

– Какую радость принесет мне королевство, созданное из обломков империи моего народа? Зачем мне помогать вам, если это повлечет за собой нашествие сюда новых полчищ англичан?

Она стиснула кулаки и сказала с истинно нормандским высокомерием:

– Ты не сможешь скрыть свои знания от одноглазого Губерта!

Он вздрогнул.

– Мозг – очень тонкий инструмент, миледи, а подсознание нелегко пробудить. Ваши варварские методы могут воздвигнуть непреодолимый барьер… – внезапно он сунул руку под одежду, и в ней блеснул нож. – Да я и не позволю пытать себя. Это дал мне Оливер, а я хорошо знаю, где находится мое сердце.

С легким криком Катрин отшатнулась.

Рыцарь положил ей обе руки на плечи.

– Прежде, чем осуждать, выслушайте меня, – сказал он мягко. – Много недель я прощупывал Бранитара. Он давал намеки… Я, в свою очередь, тоже намекал. Мы торговались, как два сарацинских купца, ни разу не признав открыто, что мы торгуемся. Наконец, он потребовал этот кинжал, как плату за открытый разговор. Я не мог себе представить, что он принесет этим кинжалом вред кому-либо из нас. Даже наши дети ходят теперь с гораздо лучшим оружием, чем этот нож. И я согласился. Тогда он рассказал мне то, что теперь знаете и вы.

Силы оставили леди Катрин. Она получила слишком уж много ударов за это короткое время, а между ударами испытала слишком много страха и одиночества.

– Чего же ты требуешь?

Бранитар провел пальцами по лезвию ножа, кивнул и вновь спрятал его.

– Во-первых, вы должны нанять хорошего версгорского медика, – очень вежливо проговорил он. – Я сам отыщу его в кадастровой книге, которая хранится в Дарове. Вы можете взять ее у джаров на время под каким-нибудь предлогом. И этот медик будет работать совместно с искусным версгорским навигатором, который скажет, о чем меня надо спрашивать, и будет руководить моим пером, когда я в трансе начну рисовать карту. А позже вам потребуется пилот. Кроме того, я настаиваю на присутствии двух артиллеристов. Их так же можно отыскать на Териксане. Союзникам вы скажете, что они нужны вам для разработки секретного оружия.

– Когда ты начнешь чертить карту, что же будет дальше?

– Ну, я не собираюсь спокойно отдавать ее вашему мужу! Думаю, мы тайно проберемся на борт космического корабля, и у нас будет равновесие сил: у вас, людей, оружие, у нас, версгорцев, знания. Мы всегда будем готовы уничтожить и записи, и себя, если вы нас предадите. Вот тогда мы сможем поторговаться с сэром Роже. Ваши просьбы могут поколебать его. Если он откажется от войны, можно будет организовать возвращение на Землю, а наша цивилизация даст обязательство никогда не вторгаться к вам.

– А если он не согласится? – голос ее оставался тусклым.

Сэр Оливер наклонился к ней и прошептал по-французски:

– Тогда вы с детьми… и я… мы все вернемся. Но сэру Роже говорить об этом, конечно, не надо.

– Я не могу ничего придумать, – она закрыла лицо руками. – Отец неба! Я не знаю что делать!

– Если ваш народ будет продолжать эту безумную войну, – сказал Бранитар, – она кончится вашим полным поражением.

Сэр Оливер снова и снова говорил ей о том же. И он был единственным на всей планете человеком, кто мог с ней свободно говорить. Она вспомнила обожженные трупы в руинах крепости, вспомнила, как кричала маленькая Матильда во время осады Даровы, когда разрывы бомб сотрясали стены. Она подумала о зеленых рощах и лесах Англии, где охотилась с милордом в первый год своего замужества; подумала о годах, которые ему предстояло провести в войне за цель, которой она не понимала. Она доверчиво подняла лицо к лунам, осветившим ее слезы, и сказала:

– Да…