Текст книги "Наука, бытие и становление: духовная жизнь ученых. Исследования тонкой природы реальности"

Минас поступил в Корнельский университет, думая, что станет астрономом. Профессор Томас Голд, один из трех основателей теории стационарного состояния, отговорил его. Он сказал Минасу: «Не изучай астрономию. Изучай физику».

Другой профессор, Фил Моррисон, посоветовал то же самое. Затем профессор Моррисон перешел в Массачусетский технологический институт. По окончании Корнельского университета Минас поступил в Массачусетский технологический институт, чтобы учиться на физика, и попросил профессора Моррисона заниматься с ним. Моррисон был учеником Оппенгеймера и работал над Манхэттенским проектом. После того как на Японию были сброшены атомные бомбы, профессор отправился туда, увидел разрушения и сказал: «Мы должны остановить это». Тогда его назвали коммунистом.

В 1980-х годах Минас стал больше интересоваться метафизикой и научился медитировать. До сегодняшнего дня он продолжает глубоко изучать учения адвайта-веданты и кашмирского шиваизма. Я попросил Минаса рассказать мне об этих двух традициях. Я сам гораздо лучше знаком с первой, чем со второй, поскольку Махариши учил в традиции адвайта-веданты. Минас сказал, что, с его точки зрения, адвайта-веданта во многом похожа на математику. В упражнении под названием «Бесконечные пределы» вы продолжаете вычитание, пока не получите то, что ищете. В адвайте практика выглядит следующим образом: «Я – не эта мысль, я – не тело и так далее, пока не придете к осознанию того, кто вы есть на самом деле, что и есть само осознание».

Кашмирский шиваизм преследует ту же цель, но по своей природе он более инклюзивен. Это путь для семейных людей, а не для монахов. Минас считает, что данный путь легче и больше подходит его научным взглядам, потому что является всеобъемлющим. «Он больше соответствует западному мышлению».

Я ответил, что для некоторых западных людей, в том числе и для меня, традиция адвайты, с ее отрицанием всех видов реальности, выглядит проще. Я объяснил, что вырос в католической вере, где все части тела, находящиеся ниже талии, отвергались, их следовало избегать, поскольку они могли привести вас к греху. Такое ментальное учение, как трансцендентальная медитация, хорошо подходило мне, поскольку соответствовало моему собственному опыту.

Я спросил Минаса, не хочет ли он что-нибудь добавить, прежде чем мы закончим разговор. Он сказал: «Позволь мне в конце беседы вспомнить великого мистика и западного философа Тейяра де Шардена и его теорию ноосферы». Ноосфера – это своего рода групповой разум и эволюционирующее сверхсознание человечества. Минас пояснил, что де Шарден был прав в том смысле, что сейчас у нас глобальное общество, которое превращается в одно целое благодаря интернету.

В заключение скажу, что у меня остались приятные воспоминания о том, как я сидел за обеденным столом с Минасом и другими участниками конференции по сознанию, когда возникла тема дополнительности. Принцип дополнительности важен в квантовой механике: он указывает на сосуществование множества свойств в поведении объекта и на то, что объекты обладают парами взаимодополняющих свойств, которые невозможно наблюдать или измерить одновременно. Справедливости ради стоит сказать, что Минас обожает эту тему и может легко и с юмором бесконечно приводить примеры ее актуальности для каждого аспекта нашей жизни.

Желание познать правду жизни

Арно Делорм пришел к духовным изысканиям из-за сильного желания познать смысл жизни. Осознание пришло к нему в двенадцатилетнем возрасте в пригороде Парижа, когда он задал себе вопрос: «Почему я здесь? Почему я думаю прямо сейчас?» Годы спустя Арно защитил докторскую диссертацию по вычислительной нейронауке, затем перешел в Институт Солка для получения постдокторской стипендии в лаборатории Терри Сейновски и Фрэнсиса Крика, где сосредоточился на статистическом анализе электроэнцефалографических (ЭЭГ) сигналов, записываемых во время выполнения когнитивных задач.

Одно из крупных и удивительных достижений Арно заключается в том, что в сотрудничестве с исследователем Калифорнийского университета в Сан-Диего он разработал бесплатное программное обеспечение EEGLAB для расширенного анализа сигналов ЭЭГ. В настоящее время это программное обеспечение является одним из наиболее широко используемых в исследованиях ЭЭГ во всем мире. Арно был удостоен премии Бреттенкурта – Шуэллера «Молодой исследователь», а также премии «Молодой исследователь» в честь десятилетнего юбилея ANT за вклад в области исследований ЭЭГ.

В начале карьеры у Арно произошла своего рода утрата иллюзий в отношении науки: «Я обнаружил, что наука может рассказать нам, как все работает, но никогда не сможет сказать вам, почему все работает». Ранее, по словам Арно, он «в большей степени принадлежал к лагерю религии науки, считая, что наука располагает необходимыми ответами на все вопросы». После осознания Арно начал воспринимать науку как метод, который можно применить к вопросам, но он никогда не скажет вам, почему что-то происходит.

В то время Институт Солка предлагал занятия по медитации, и Арно иногда посещал их, для того чтобы лучше понять психику. Со временем у него развился живой интерес к научному изучению сознания и духовности. Арно долгое время практикует дзен-медитацию и проводит в Индии занятия, посвященные нейронным коррелятам сознания. Чем глубже становились его переживания, тем больше он стал ценить взгляд восточной традиции на взаимосвязь сознания и материи, в соответствии с которым сознание является не эмерджентным свойством мозга, а фундаментальным. Затем Арно решил включить это суждение в свои исследования, поскольку искал любой способ показать данную связь.

Я спросил его, повлияли ли медитативные переживания на его понимание самого себя. «Определенно да», – ответил он. Ему стало ясно, что он – это не все те мысли, которые он переживает. Такое озарение было связано с одним из исследований, которым занимался Арно, – с феноменом блуждания ума, непрекращающегося движения мозга от одной мысли к другой. Существует множество исследований, показывающих, как практика медитации помогает ослабить это движение и занять скорее сторону наблюдателя, вместо того чтобы слишком тесно отождествлять себя с каждой мыслью. Арно опубликовал некоторые из своих первых работ, посвященных данному явлению.

В какой-то момент Арно объединился с Раэлем Каном и отправился в Индию, чтобы создать в ашрамах лаборатории ЭЭГ для изучения влияния различных форм медитации на мозг и мышление.

У Арно был период, когда он начал разочаровываться в науке, но затем, к счастью, наткнулся на книгу Дина Радина «Сознательная Вселенная: научная истина о психических явлениях». Вскоре после этого он познакомился с Дином на одной из ежегодных конференций «Наука о сознании». Дин сказал: «Рад с вами познакомиться, я пользовался разработанным вами программным обеспечением для ЭЭГ!» Это привело Арно в 2010 году на стажировку к Дину в Институт ноэтических наук (IONS) в Петалума, штат Калифорния, чтобы больше узнать о работе и экспериментах, которыми тот занимался.

Я познакомился с Арно примерно в это время, и вскоре мы получили совместный грант Фонда Биал в Португалии на изучение медиумизма. Грант был профинансирован, и я начал ездить в Институт ноэтических наук, где реализовался проект. Арно разработал очень сложную методику с элементами управления для проверки сигналов ЭЭГ медиумов, когда они предположительно общались с умершим. Мы часто обедали с медиумами после сеансов тестирования, во время которых они «читали» любых умерших людей, которых видели в нашем обществе. Они были довольно точны в том, что рассказывали о людях, которых видели, часто об умерших родителях тех, кто руководил проектом, делились вещами, о которых не могли знать. Я помню, как один из медиумов дал очень точную информацию о моем отце, в том числе описал ферму, на которой он жил, сад, в котором отец любил проводить время, и даже инструменты, с которыми он работал. Результаты исследования, опубликованные в популярном научном журнале Frontiers in Psychology в 2013 году, показали, что процесс общения с умершим – это психическое состояние, отличное от обычного мышления или воображения.

Гаэтан Шевалье с юных лет был заядлым читателем. В тринадцать лет он прочитал о путешествиях Юлия Цезаря. Он хотел почитать Библию, но отец сказал ему, что этого не следует делать, «потому что это слишком сложно, это должны читать только священники». Несмотря на слова отца, Гаэтан все равно прочитал ее.

Когда Гаэтан познакомился с Новым Заветом, то понял, что это учение сильно отличается от того, чему его учили в церкви. Гаэтан произнес: «Я закрыл книгу и сказал себе: „Это не то, чему учит меня моя религия, главное в жизни – это любовь“». Он уточнил, что его учили только огню и сере, смертным грехам, аду и тому подобному. Гаэтан почувствовал, что назревает кризис. Он впал в состояние, которое можно было посчитать глубокой депрессией, но это было что-то другое. Существовал только вакуум, в котором даже личность была стерта. Гаэтан не знал, кто он такой и была ли окружающая среда реальностью или просто сном. Этот период продолжался примерно шесть месяцев. «Это стало началом моего настоящего духовного путешествия». Гаэтан решил, что хочет узнать правду о жизни.

В какой-то момент он наткнулся на книгу Рене Декарта «Рассуждение о методе, чтобы верно направлять свой разум и отыскивать истину в науках». Суждение «я мыслю, следовательно, я существую» казалось Гаэтану верным, поэтому он начал с него. Однако вскоре Гаэтан понял, что осознает свое существование, даже не думая, поэтому он изменил утверждение Декарта: «Я осознаю, что я осознаю, следовательно, я существую». Это помогло, но не решило вопроса о бесспорности существования его окружения. «Насколько все это реально?»

Затем Гаэтан вспомнил слова Иисуса в Новом Завете о том, что познание истины сделает людей свободными. Гаэтан сказал себе: «Да, здесь есть смысл. Я согласен с этим». Он также добавил: «Я собираюсь найти истину о своем окружении. Даже если это сон, его тщательное изучение должно привести меня к ней». Но Гаэтану требовалось что-то более конкретное. Он задавался вопросом, с чего начать свое изучение окружающей среды и на чем было бы проще всего сосредоточиться. «Объекты!» Итак, в четырнадцать лет он решил найти истину с помощью изучения объектов, что в конечном итоге привело его к занятиям физическими науками.

Во время учебы на бакалавриате Гаэтан работал помощником медсестры в крупной университетской больнице в Монреале. Это была та самая больница, где он родился. Разговаривая с медсестрой во время ночной смены, он узнал о розенкрейцерстве. Гаэтана заинтересовала эта тема, и он начал ее изучать. Розенкрейцерство – это эзотерическая группа, связанная с христианством, которая, как считается, возникла в XVII веке. Однако сами розенкрейцеры говорят, что все началось с фараона Эхнатона в Древнем Египте. Читая об этом, Гаэтан узнал, что, «оказывается, Рене Декарт был розенкрейцером! Вот это новость!» Это помогло ему убедиться в том, что он на правильном пути. Затем он узнал, что Готфрид Лейбниц, разработавший интегральное исчисление, также был розенкрейцером, как и Джон Дальтон, отец химии. Итак, чтобы получить больше информации, Гаэтан вступил в орден розенкрейцеров, и это привело его к изучению медитации и эзотерических учений. Позже он прочитал «Автобиографию йога» Парамахансы Йогананды, которая повлияла на его духовный путь и мнение о том, что наука потенциально может раскрыть природу мира.

Получив степень доктора философии, Гаэтан работал в Монреале специалистом по анализу света, испускаемого плазмой, с использованием спектроскопии и лазеров. Он сказал мне: «На самом деле я не теоретик, мне необходимо проводить эксперименты – именно так я учусь и понимаю суть вещей».

Во время работы Гаэтан прочитал статью о Хироси Мотояме, японском ученом и синтоистском священнике, который проводил очень интересные эксперименты с меридианами и чакрами, используя новое оборудование, в том числе клетку Фарадея, а также устройство собственного изобретения под названием «аппарат для идентификации меридиана», или AMI. Внизу статьи был указан адрес. Гаэтан написал по этому адресу, выразив заинтересованность в том, чтобы по возможности помочь в экспериментах. Он не надеялся получить ответ, но ему пришло письмо, в котором сообщалось, что доктор Мотояма будет читать лекцию в центре йоги в Санта-Монике. Гаэтан посетил лекцию и узнал, что доктор Мотояма только что открыл аспирантуру в Энсинитасе, штат Калифорния. Доктор поинтересовался, сможет ли Гаэтан объяснить студентам основные принципы электричества, чтобы они смогли разобраться в его устройствах. Гаэтан ответил восторженным «да».

После года преподавания в Калифорнийском институте гуманитарных наук доктор Мотояма пригласил Гаэтана работать на полную ставку в качестве преподавателя, и Гаэтан принял данное предложение. В институте часто читала лекции Валери Хант, основным местом работы которой был Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе. Она проводила там полевые эксперименты по биоэнергетике. Гаэтан подружился с ней и предложил помощь в ее экспериментах. Взамен Валери предложила провести регрессию в прошлую жизнь, используя разработанный ею метод, основанный на мысленных образах. Благодаря таким регрессиям Гаэтану становилось все яснее, что «я – не тело. Я – душа, центр сознания, движущийся сквозь пространство и время». Он добавил: «О да, много лет назад я узнал об астральных путешествиях и значительно преуспел в них. Внетелесные путешествия помогли мне осознать, что я – это не тело». Подобные практики представляли собой часть его многолетних поисков ответа на основной вопрос «кто я?» – поиск, который он начал еще маленьким мальчиком.

Гаэтан рассказал о математике Канторе, который разработал теории бесконечностей, где говорилось о том, что одни бесконечности больше других. «Если я возьму символ бесконечности, то смогу возвести его в квадрат и математически доказать, что бесконечность в квадрате больше бесконечности, и это как-то связано с измерениями». Линия, даже если она конечна, имеет бесконечное число точек. Если вы расширите эту линию и переместите ее в другое измерение, то превратите ее в плоскость. Каждая точка на прямой сама станет линией. «Линия, которая воспроизводит себя бесконечное число раз, напоминает мне Бога, воспроизводящего самого себя. Измерения создают расширение. Мне кажется, что именно это делает Бог. Существует расширение, которое создает причину для существования Вселенной». Гаэтан добавил: «Все, что в ней есть, – это любовь. Она гораздо больше, чем я мог себе представить, и у меня ушли годы, чтобы понять, осознать это. Мне потребовалось узнать все подробности, чтобы разобраться».

Гаэтан вспомнил о чтении Нового Завета в детстве, где все говорило о любви, и сейчас он знает это не понаслышке. «Я вспоминаю книгу о жизни Свами Муктананды под названием „Игра сознания“, где Муктананда рассказывает об одной из концепций ведической философии – божественной игре Лиле, которая сформировала и преобразует всю Вселенную».

Управление экстрасенсорными способностями

У некоторых опрошенных чувствительность в детстве была обусловлена не столько восприятием мира природы с помощью пяти органов чувств, сколько различными формами экстрасенсорных способностей. Хотя такие способности исторически не были частью основных западных научных исследований, многие ученые действительно лично с ними сталкиваются.

Томас Брофи в детстве испытывал подобные экстрасенсорные переживания в форме телепатического знания. Он чувствовал напряжение, потому что не знал, как их изучать. Более того, его отец был «экстремальным рационалистом», резко отвергал подобные вещи и говорил Томасу: «Твои переживания не могут быть настоящими, потому что наука опровергает их». Но они были реальными.

Томас рассказал, что когда он играл в карты с отцом, то иногда получал ясные телепатические знания. Однажды, будучи учеником начальной школы, он сидел с отцом за кухонным столом и играл с колодой карт. Внутренний голос подсказал ему разложить все карты и попросить отца выбрать одну наугад. «Когда отец посмотрел на выбранную им карту, ее образ промелькнул у меня в голове, и я назвал ему правильный вариант». За креслом, в котором сидел отец, было большое панорамное окно. Отец был так поражен, что обернулся, чтобы проверить, не мог ли Томас увидеть отражение карты в стекле. Несмотря на неоднократные доказательства способностей Томаса, его отец по-прежнему их отрицал.

Томас был поражен подобными переживаниями. Восхищение ими подпитывало его стремление к фундаментальной науке. У него также пробудился интерес к сценической магии, и в младших классах средней школы он прошел мини-курс и освоил выполнение некоторых карточных фокусов, связанных с ловкостью рук. На протяжении всей своей карьеры он использовал эти знания и навыки сценической магии, чтобы лучше различать мошенничество и подлинность в исследованиях паранормальных явлений.

Несмотря на отсутствие поддержки, переживания Томаса привели его к науке. Он решил стать ученым, чтобы выяснить, действительно ли наука опровергает его экстрасенсорный опыт. В конце концов он получил степень доктора наук, но в то же время читал книги, посвященные мистицизму и сознанию. Когда он был еще студентом, взаимосвязанный интерес к науке и метафизике привел его в Японию изучать дзен. Там он столкнулся с экстрасенсорными переживаниями, которые помогли ему лучше осознать их реальность. Как и для многих ученых, чьи истории описаны в этой книге, для Томаса было очень важно понять свои переживания в научных терминах. Однако чем больше он узнавал о физике, тем больше попадал в затруднительное положение. Одной из проблем для него было то, что, если нефизическое сознание действительно взаимодействует с физической реальностью, это нарушает закон сохранения энергии.

Получив степень доктора наук, Томас вернулся в Японию для дальнейшего обучения, имея постдокторскую стипендию. Все это время мучительный вопрос о психических явлениях, нарушающих законы физики, оставался в его сознании, и он не мог его разрешить. Казалось, что отец был прав в том, что наука опровергла психические явления. Однако Томасу повезло, потому что однажды он испытал настоящее озарение, которое разрешило дилемму.

В рамках стипендии в Токийском университете ему был предоставлен офис, окна которого выходили во внутренний двор. Он часто сидел за своим столом и смотрел в окно, чтобы отдохнуть от работы. Однажды Томас увидел, как во дворе села маленькая ворона, и, как это часто бывает в моменты научных открытий, на него снизошло озарение. «Когда я увидел, как на землю садится ворона, мое сознание изменилось, и я ясно осознал, что сама жизнь – это нечто совсем иное, чем физика!»

«В конце концов, вы можете установить связь с помощью квантовой механики, коллапса волновой функции, коллапса со множеством различных результатов. Так что ворона или другое живое существо может выбрать разные исходы». Далее он объяснил: «Все они обладают одинаковой суммарной энергией. Это часть квантовой механики, и поэтому закон сохранения энергии не нарушается. Это было внутреннее осознание».

Я сказал Томасу, что очень рад услышать о его опыте. Прекрасно, когда мир природы дарит нам осознание, которое помогает решать возникающие проблемы. История научных открытий полна примеров, когда во время отдыха или спокойных размышлений к ученому приходит долгожданное озарение и помогает в работе и развитии теорий.

Вскоре после этого, вернувшись в США и написав свою первую книгу «Механизм требует мистицизма: исследование духа, материи и физики», Томас прочитал статью о работе доктора Хироси Мотоямы. Будучи синтоистским священником, ученым и мастером йогических медитативных практик, доктор Мотояма разделял многие из его собственных интересов, поэтому Томас написал ему письмо. Доктор Мотояма ответил и пригласил приехать в Токио. Томас так и поступил и пробыл там месяц. «Мне так повезло. Мы провели много времени, разговаривая о том, как научно доказать, что сознание взаимодействует с системой „разум – тело“».

Я сказал, что, должно быть, Томас чувствовал удовлетворение, поскольку в первую очередь он занялся наукой, чтобы доказать реальность своих переживаний и в какой-то степени опровергнуть мнение своего отца, и вот он обсуждает идеи о том, как это сделать, с доктором Мотоямой, ученым-мистиком и ясновидящим.

Во время своего визита Томас узнал, что в США несколькими годами ранее доктор Мотояма основал в Энсинитасе, штат Калифорния, Калифорнийский институт гуманитарных наук. Вполне логично, что академический путь Томаса в конечном итоге привел его в этот институт. В настоящее время он занимает там пост президента, а недавно курировал получение институтом национальной аккредитации. В настоящее время Томас также возглавляет Общество изучения сознания.

Иногда экстрасенсорные способности проявляются в обстановке, когда их не обесценивают (как было в истории Томаса), а скорее с уверенностью признают. Так было с Холлисом Кингом, который с юных лет был склонен к духовности. Для него духовность стояла на первом месте, и, как и несколько других моих собеседников, он решил использовать научные принципы для понимания духовного.

Примерно в пятнадцать лет он начал увлекаться духовными практиками, такими как спиритические сеансы и автоматическое письмо. Я спросил его об автоматическом письме и о том, как он научился ему в старших классах. Холлис рассказал, что это произошло благодаря его матери, которая училась на практикующего религиоведа. Ее учитель занимался автоматическим письмом. «Мне показалось, что было бы неплохо попробовать», что он и сделал. Оказалось, у него хорошо получается.

Вскоре Холлис привлек внимание сына Эдгара Кейси, Хью Линна, который спросил, занимается ли он духовной практикой. Молодой Холлис ответил: «Да, я занимаюсь автоматическим письмом, и, кстати, я связывался с твоим отцом». (Эдгар Кейси к тому времени уже умер.) Затем Хью Линн пригласил Холлиса в штаб-квартиру Ассоциации исследований и просвещения Кейси (ARE). В возрасте шестнадцати лет, летом, перед началом учебы в выпускном классе средней школы, Холлис сел в автобус, идущий из Сан-Диего в Вирджиния-Бич, штат Вирджиния, чтобы провести время в ARE.

Холлис рассказал, что, находясь в Вирджиния-Бич, он начал практиковать медитацию и с тех пор регулярно занимается ею. Он также начал углубленно изучать такие темы, как реинкарнация, карма и исцеление.

Холлис стал записывать свои сны в дневники и делает это до сих пор. «Я храню записи сновидений с 1961 года по настоящее время», – сказал он. Я спросил, сильно ли изменились его сны за прошедшие десятилетия. Он ответил, что в последние десять лет сны в большей степени наполнены духовным содержанием и наставлениями, которые помогают ему в работе и на жизненном пути в целом.

Холлис закончил колледж при Университете Дьюка и во время учебы участвовал в парапсихологических исследованиях Дж. Б. Райна. Он сказал, что у него «действительно хорошо получалось угадывать карты Зенера». Эти карты были разработаны психологом Карлом Зенером для проведения экспериментов по выявлению экстрасенсорного восприятия (ESP). В колоде двадцать пять карт с пятью различными символами. По окончании Университета Дьюка Холлис получил степень магистра психологии по анализу сновидений в Университете Тринити в Сан-Антонио, штат Техас.

Когда Холлис получал степень магистра, сотрудники университета знали, что он какое-то время провел в ARE, и попросили его заняться медицинской диагностикой посредством ясновидения, как это делал Эдгар Кейси. Холлис с удовольствием согласился. Он был введен в легкий транс, и человек, проводивший сеанс, спросил Холлиса: «Что Холлис Кинг должен делать с этой жизнью?» Из уст Холлиса прозвучал ответ: «Он должен быть либо психиатром, либо врачом-остеопатом». Выйдя из транса и узнав, что он сказал, Холлис подумал про себя: «Я как раз оканчиваю магистратуру и близок к получению докторской степени, так что продолжу заниматься психологией».

Холлис поступил в Университет штата Луизиана и получил степень доктора наук в области клинической психологии. В те два года, когда он практиковал в качестве психолога, Холлису приснился сон, что он одет в белый халат и работает с пациентами, лежащими на медицинском столе. Холлис истолковал сон как указание продолжить обучаться остеопатии, поэтому с женой и двумя детьми переехал в Форт-Уэрт, штат Техас, чтобы поступить в Техасский колледж остеопатической медицины. После четырехлетнего обучения и прохождения интернатуры он начал медицинскую практику.

Холлис сказал, что остеопатия вернула его к духовным корням благодаря трем основным компонентам. Во-первых, личность – это динамичное единство тела, разума и духа. Во-вторых, тело обладает саморегуляцией и самовосстанавливается. В-третьих, тело имеет структурно-функциональную взаимосвязь. Во время обучения Холлиса приглашенные остеопаты проводили краниальные манипуляции с использованием энергетических меридианов и полей – того, что мы сейчас называем биополем человека. «Учитывая все это, я знал, что нахожусь на правильном пути в своей карьере».

Я попросил Холлиса рассказать, какие духовные озарения он получил от своих пациентов в результате остеопатической краниальной терапии. Он объяснил: «Краниальные манипуляции, которыми я занимаюсь, на самом деле подразумевают работу с энергией». Холлис сказал, что изучил энергетическое поле человеческого тела и понял, что работа с ним способствует исцелению в большей степени, чем все остальное, что он может сделать для человека. Холлис также отметил, что у него были случаи, когда его лечение открывало пациенту духовную природу, о которой тот ранее не подозревал. То есть у человека во время лечения возникало духовное переживание, а Холлис помогал пройти через него. Мне показалось удивительным, что профессия Холлиса теперь соответствует жизненному направлению, предсказанному им самим в состоянии транса много десятилетий назад, и я сказал ему об этом.

Хочу добавить, что за время своей карьеры Холлис активно участвовал в научных исследованиях, получал гранты и публиковал научные статьи по остеопатии. Эта работа привела его в медицинскую школу Калифорнийского университета в Сан-Диего, где я с ним и познакомился. В дополнение к своим клиническим обязанностям в Центре интегративной медицины Калифорнийского университета в Сан-Диего Холлис проводил исследования по краниальной остеопатии, чтобы продемонстрировать ее благотворный эффект. Мы вместе работали над грантом Американской ассоциации остеопатов, а в настоящее время проводим анализ и готовим данные для написания и публикации статьи.

Гита Вейд, психиатр и индианка по происхождению, выросшая в Уэльсе, в детстве пережила странный опыт, который подтолкнул ее к глубокому погружению в свои человеческие способности. Когда она была маленькой девочкой, на нее снизошло глубокое озарение. «Я поняла, что все, в чем я жила, на самом деле было историей, а вовсе не правдой». Это понимание пришло в ее сознание однажды днем: «На самом деле оно было непроизвольным».

Находясь в таком состоянии осознания, Гита подумала, что ей «очень интересно заниматься акробатикой, например делать сальто, шпагат и стойки на руках». Однако она не была спортсменкой и никогда раньше по-настоящему акробатикой не занималась. «Это было очень странно. Поскольку теперь я знаю, что живу в истории, я поняла, что мои мысли об ограничениях, из-за которых я не могу заниматься акробатикой, являлись частью истории, и, следовательно, я могу ее изменить». В течение следующих двадцати четырех часов Гита действительно вышла за рамки ограничений и смогла неожиданно легко выполнить все акробатические трюки, которые раньше не могла сделать. Она с радостью показала их своей младшей сестре. На следующее утро Гита проснулась уже не в том состоянии осознания и подумала: «Держу пари, я больше не смогу повторить это», – и действительно не смогла.

Гите каким-то образом удалось найти выход из своих обычных ограничений восприятия и мышления и войти в состояние, когда она физически выполняла то, чего обычно не могла делать. Только спустя десятилетия Гита стала осмысливать произошедшее и что оно означает для ее жизни. «Как бы то ни было, этот опыт повлек за собой разрушение определенных структур и концепций, в которых я жила или о которых думала. Их потеря была действительно очень важным моментом для меня».

Гита говорит: «Я выросла на странной смеси мифов Индии и духовных учений, которыми мать делилась со мной, в то время как отец был кардиологом и больше говорил о науке, Дарвине и естественном отборе». Повзрослев, она больше тяготела к тому, чтобы быть своего рода атеисткой или агностиком.

На путешествие Гиты также оказало глубокое влияние сильная тревога, которую она часто испытывала в юности, поскольку «думала, что люди – это самые странные существа». Гита постоянно замечала, что «то, что люди говорят, и то, что они делают, – это очень разные вещи». Она понимала это, даже когда была ребенком. Чтобы иметь возможность проникать в мир людей, чувствовать себя комфортнее с ними, Гита постоянно смотрела на людей, изучала их, однако по-прежнему «просто не понимала, что с ними происходит». Она задавалась вопросом, как ей приобрести опыт общения с людьми и установить с ними связь, чтобы выжить и обезопасить себя.

Чтобы лучше понимать людей и человеческое состояние, Гита начала читать литературу. Чем больше она погружалась в чтение, тем больше пыталась представить историю конкретного человека, с которым могла столкнуться в реальной жизни, «чтобы разыграть с ним сцену, как в книге».

Такие детские попытки разобраться в людях, чтобы снизить уровень тревоги, в конечном счете привели Гиту к тому, что она стала психиатром. Во время нашего интервью, рассказав мне все это, она рассмеялась: «Думаю, с тех пор на самом деле ничего не изменилось. Я по-прежнему нахожу людей такими же противоречивыми и интересными». Чем больше внимания она уделяет этому вопросу и думает «Я во всем разобралась», тем больше понимает, что это не так.

Гита сказала, что то же самое относится и к ней самой. Она рассмеялась и отметила: «Я чувствую, что бо́льшую часть времени не знаю, что руководит моими действиями, и это после долгих занятий самотерапией, психоанализом и самоисследованием. Я чувствую, что чем больше у меня знаний, тем меньше я знаю, что на самом деле вызывает одновременно ощущение освобождения и одухотворенности».