Текст книги "Коплан попадает в пекло"

Глава 18

Неделю спустя, снабженный паспортом на имя Франсуа Шапюи, профессора Национальной школы прикладных наук, Франсис Коплан поднимался на борт «боинга» Эр Франс, направляющегося в Париж.

Коплан коротко остриг и покрасил волосы, на нем были очки в роговой оправе.

Впрочем, все эти предосторожности оказались излишними. Никто не интересовался профессором Шапюи, и путешествие прошло без приключений. В то же самое время ценные снимки, сделанные Осани Коно и перенесенные на микрофильмы, прибыли во Францию дипломатическим путем.

Прилетев в Париж, Коплан отправился в СДВКР, где был принят своим директором.

Старик был в прекрасном настроении.

– Поздравляю вас, Коплан, – сказал он. – Ваши успехи в Токио превзошли все мои ожидания.

– Тем лучше, – заметил Франсис.

– Организация Бюльке имеет международные масштабы, как я и предвидел, – заявил Старик.

– Если верить Гельмуту Баутену, Ганс Бюльке, этот ветеран немецких секретных служб, умер в госпитале в Рангуне.

– Пусть черт возьмет его душу, – прогремел Старик. – Для нас важно, что мы раскрыли эту закамуфлированную сеть под вывеской офиса по изучению рынков сбыта и защите японской промышленности.

– Руководство этой организацией осуществляется совместно Гельмутом Баутеном и неким Сагару Тукамото, так называемым генеральным директором «Трансконтиненталь Азия филмз».

– Разбор их архивов еще не закончен, но мы начали с документов, имеющих отношение к нашей стране. Мы уже идентифицировали трех агентов…

Старик открыл одну из картонных папок, вынул из нее лист бумаги и стал читать вслух:

– Жорж Гальон, французский гражданин, служащий научно-технической комиссии; Анри Жемиро, французский гражданин, служащий Министерства национальной обороны; Робер Плювен, заведующий отделом в министерстве по экономическим связям Франции…

Старик захлопнул папку и добавил:

– Есть и другие, но следствие еще не закончено.

– Названные вами осведомители уже арестованы?

– Нет, некоторое время пусть поварятся в собственном соку.

– Вы хотите выйти через них на связного Гельмута Баутена?

– Естественно.

– Этим троим даже в голову не придет, какой я проделал путь, чтобы выйти на них! Я чуть было не зажарился в токийском предместье.

– Расскажите мне, что там произошло, – попросил Старик.

Коплан отдал должное японской команде, завербованной Жераром Тайе.

– Не слишком увлекайтесь, – проворчал Старик. – В ближайшее время может выясниться, что изобретательный и гениальный Осани Коно восхищает своей преданностью не только нас.

– В самом деле? Вы подозреваете, что он тоже двойной агент?

– Да.

– Но на кого он еще работает?

– Пока не знаю… В Японии полно шпионских организаций.

Спустя три недели Старик сообщил Коплану, что токийское дело закончено. Франсис спросил:

– Все подозреваемые арестованы?

– Да… Всего семь человек. Все они заявили, что согласились работать на Гельмута Баутена с целью способствовать сближению Запада со странами Востока.

– Вы открыли им глаза?

– Разумеется, нет! Секреты СДВКР можно раскрыть только в том случае, если от этого выигрывает Франция… Завтра вы летите в Вену с документами, предназначенными для вашего советского друга Юрия Васильева. Часть этих документов, взятая из архивов Баутена, Тукамото и компании, укрепит симпатию русского к вам. Я рассчитываю на Кремль, чтобы завершить работу в Токио, устранив эту конкурирующую организацию.

– Хорошая игра, – прокомментировал Франсис, улыбнувшись. – Оказывая любезность Алмазу, мы одновременно доставляем удовольствие венским друзьям. Выигрыш на всех досках.

Старик молча кивнул. Затем, глядя на Коплана, заключил:

– Я думаю о будущем молодого поколения в разведке: Алмаза, Налози, румынских патриотов. Я восхищен такими парнями, как Алмаз или Зоридан, которые, не колеблясь, рискуют жизнью ради того, чтобы завтрашний день был лучше сегодняшнего.