Текст книги "Всё о космических путешествиях за 60 минут"

Так появилось понятие «стартовые окна» – жесткие временные интервалы, в течение которых космический аппарат может покинуть Землю. Например, стартовым окном для марсохода NASA Curiosity был период с 25 ноября по 18 декабря 2011 года, и даже в этот промежуток времени суточное вращение Земли означало, что окно открыто менее двух часов в сутки. К счастью, марсоход успешно стартовал 26 ноября и совершил посадку 6 августа 2012 года. По состоянию на конец марта 2020 года он все еще занимается изучением поверхности Красной планеты.

Все было так ново – сама идея полета в космос была новой и смелой. Учебников не было, поэтому писать их пришлось нам.

Кэтрин Джонсон (1999)

Межпланетные перелеты сопряжены с дополнительными сложностями, такими как необходимость учитывать гравитацию Земли во время запуска двигателей, а также планеты назначения по прибытии. Когда в рамках программы «Аполлон» астронавты отправились на Луну, траектория перехода была особенно трудной, поскольку из-за близости Земли и Луны на космический корабль одновременно воздействовала сила притяжения обоих тел. Решением оказалась траектория в виде восьмерки, в соответствии с которой аппарат сначала облетел Луну, а затем направился обратно к Земле.

Это классический пример задачи трех тел, которую трудно решить математическим путем. Одно решение для конкретного случая нашел французский математик итальянского происхождения Жозеф Луи Лагранж в 1772 году. Он определил пять точек в пространстве в гравитационной системе из двух тел, куда можно поместить третье, чтобы оно сохраняло свое положение относительно двух других. Эти точки Лагранжа обозначаются как L₁, L₂ и так далее и располагаются в форме креста. Например, L₁ является своего рода точкой равновесия, где гравитация первых двух тел в некотором смысле балансируется. Объект, помещенный в точке L₁ в системе Земля – Солнце, будет вращаться вокруг Солнца вместе с Землей.

Точки Лагранжа отлично подходят для «парковки» космических аппаратов. Несколько наблюдающих за Солнцем зондов размещены в точке L₁ в системе Земля – Солнце, а космический телескоп «Джеймс Уэбб», запуск которого планируется в 2021 году, будет располагаться в точке L₂ за неосвещенной Солнцем стороной Земли, откуда он сможет наблюдать небеса, оставаясь в вечной темноте.

Даже во время путешествия к месту назначения гравитация может стать вашим другом. Гравитационное поле других планет иногда используется для увеличения скорости летящего космического аппарата, и запускать двигатели при этом не требуется. Подобные гравитационные маневры – отличный способ сэкономить топливо и достигнуть отдаленных мест.

Космический аппарат, приближаясь к планете в состоянии покоя, испытывает гравитационное притяжение, ускоряющее его, а затем, как только он пролетит мимо, равная по величине и противоположная по направлению сила начнет замедлять его. Но планеты не стационарны – они непрерывно обращаются вокруг Солнца, – и движущаяся планета передает часть своего импульса космическому аппарату во время его пролета. Это чем-то напоминает отскок мячика от ракетки для настольного тенниса: если ракетка неподвижна, мяч отскакивает назад с той же скоростью, с которой прилетел. Однако если энергично отбить мяч ракеткой, после столкновения он будет двигаться намного быстрее. То же самое и с гравитацией: движущаяся планета может «захватить» своим полем пролетающий мимо космический аппарат, а затем отправить его дальше с гораздо более высокой скоростью.

«Вояджер-2», запущенный NASA в 1977 году к внешним планетам Солнечной системы, использовал череду гравитационных маневров для полета от одной планеты к Другой. Это стало возможным благодаря редкому явлению – параду планет, происходящему раз в 176 лет. Гравитационные маневры также помогают замедлять космические аппараты в случае необходимости. Это было сделано, к примеру, в ходе полетов к Меркурию и Венере – внутренним планетам Солнечной системы. Двигаясь к ее центру, аппараты ускоряются за счет гравитации Солнца – она создает избыточную скорость, которую нужно гасить.

В каком-то смысле гравитации не существует; то, что движет планетами и звездами, – это искажение пространства и времени.

Митио Каку (2000)

Все относительно

Хотя закон тяготения Ньютона позволяет довольно точно моделировать поведение космического аппарата, летящего по Солнечной системе, он не стал последним словом в вопросе о том, как на самом деле работает сила притяжения. В 1915 году немецкий физик Альберт Эйнштейн опубликовал свою общую теорию относительности, которая описывает гравитацию как искривление пространства и времени (по Эйнштейну, это единое целое – пространство-время). Согласно этой теории массивные небесные тела искажают ландшафт пространства-времени, создавая своего рода холмы и долины, которые затем, в свою очередь, определяют движение объектов, проходящих через них. В нашей Солнечной системе масса звезды создает в пространстве-времени гигантскую впадину в форме воронки – и планеты вращаются вокруг Солнца по своим орбитам, словно шарики, пущенные кататься вокруг конуса этой воронки.

Эйнштейн пришел к этой теории после того, как сформулировал специальную теорию относительности (спустя 10 лет). Она представляла собой новый взгляд на науку о движущихся телах и, по сути, породила знаменитое уравнение Е = тс², связывающее энергию (Е) и массу (т) со скоростью света (с) и ставшее основой для ядерной энергетики. Но специальная теория не учитывала гравитацию. Пытаясь исправить это, Эйнштейн осуществил мысленные эксперименты, в рамках которых построил различные сценарии в специальной теории относительности, а затем «поместил» их в гравитационное поле и попробовал понять, что должно произойти. Эти игры разума убедили его в том, что правильный путь объяснения гравитации состоит в том, чтобы изогнуть пространство и время в его специальной теории. И так общая теория относительности была подтверждена экспериментально.

Хотя ньютоновской теории гравитации не хватает точности, ее недостаток компенсируется простотой. Общая теория относительности же сложна, и к тому же в большинстве случаев законы Ньютона вполне подходят для анализа космического полета в пределах Солнечной системы.

04. Как остаться в живых в космосе

Хьюстон, у нас проблема.

Джеймс Артур Ловелл (2011)

Десятки смельчаков погибли, стремясь исследовать космос. Суть проблемы достаточно проста: люди – хрупкие существа, а космические путешествия невероятно опасны. Разгоняться до скорости, в 25 раз превышающей скорость звука, испытывать нехватку кислорода, подвергаться воздействию смертельных доз радиации, нагреваться до температуры более 1600°С и падать обратно на Землю с высоты сотен километров – занятие рискованное.

Можно обвинить в этом эволюцию. Наш вид появился и адаптировался к жизни в относительном комфорте здесь, на Земле. Ни одна из проблем окружающей среды на нашей планете никогда не сможет подготовить нас к смертельной опасности космического пространства. За безопасность космонавтов в космосе борются инженеры. И это своего рода подвиг, ведь сохранить жизнь путешественников по космическому пространству как минимум не менее сложно, чем доставить их туда.

Смертельная игра

На самом деле опасности начинают подстерегать космонавтов гораздо раньше, еще до того как они покинут Землю. И примером тому служит трагический случай, произошедший утром 28 января 1986 года, когда весь мир с ужасом наблюдал, как космический шаттл «Челленджер» распался в воздухе всего через 73 секунды после старта с мыса Канаверал. Все семь членов экипажа погибли. Среди них были Криста Маколифф, которую NASA выбрало из множества кандидатов на роль первого учителя в космосе, Рональд Макнейр, физик, ставший астронавтом, и один из первых афроамериканцев, отправившихся в космос.

В конечном счете ошибку обнаружили в твердотопливных ракетных ускорителях шаттла. Они состояли из семи цилиндрических стальных секций, которые наполнялись твердым топливом, а затем соединялись вместе; каждое сцепление герметизировалось парой резиновых уплотнительных колец, похожих на шайбы. Уплотнительные кольца были протестированы их производителем, компанией Thiokol, до температуры 4°С, но утром во время запуска столбик термометра достиг отметки в – 1°С (а ночью температура и вовсе опускалась до – 8°С). Из-за холода уплотнительные кольца стали хрупкими, и через 59 секунд после запуска из нижнего сочленения правого ускорителя вырвалась струя пламени. Она начала работать как паяльная лампа на стороне внешнего топливного бака шаттла, который через 14 секунд взорвался.

Взрыв не уничтожил шаттл. В мгновение ока взрывная волна вызвала вращение аппарата, подвергнув его экстремальным аэродинамическим нагрузкам (скорость шаттла к этому времени уже была выше скорости звука), которые разорвали легкий алюминиевый корпус на части. Кабину экипажа можно увидеть на фотографиях, вылетающей целой и невредимой из огненного шара. Спустя 2 минуты и 45 секунд, пролетев 15 км, на скорости 330 км/ч она упала в Атлантический океан. Когда обломки кабины вместе с останками астронавтов достали со дна, примерно в 29 км к северо-востоку от мыса Канаверал, удалось обнаружить устройства аварийной подачи воздуха, доказывающие, что по крайней мере некоторые члены экипажа были живы и находились в сознании после взрыва шаттла.

Катастрофа «Челленджера» – яркое напоминание о том, насколько опасным может быть космическое путешествие. Но это также и предостерегающая история о подводных камнях: Thiokol предупреждала NASA о том, что уплотнительные кольца не сертифицированы для использования при таких низких температурах. И все же руководители NASA решили не отменять запуск.

Если мы погибнем, мы хотим, чтобы люди приняли это. Мы участвуем в рискованном деле… Но завоевание космоса стоит того, чтобы рискнуть жизнью.

Вирджил Айвэн Гриссом (1966)

Трагедию можно было предотвратить, если бы на шаттле имелась какая-либо система для эвакуации экипажа. Сначала для астронавтов, участвовавших в четырех тестовых полетах, установили катапультируемые кресла. Но в рамках этих полетов команда состояла из двух человек. Однако после того как шаттл ввели в эксплуатацию, численность экипажа начала увеличиваться и в конечном итоге составила семь астронавтов. Четверо из них во время старта находились на полетной палубе, тогда как остальные трое – на другой, располагавшейся прямо под полетной, что исключало возможность их катапультирования. После катастрофы «Челленджера» NASA добавило в шаттлы парашютную систему спасения, которую можно было активировать при возвращении аппарата обратно на Землю, но все же запустить ее во время активного подъема шаттла было нельзя.

Спасайся!

В современных пилотируемых ракетах-носителях, как и во многих предшественниках шаттла, используют систему аварийного спасения на старте. Например, в «Сатурне-5» она представляла собой маленькую ракету, установленную прямо над капсулой с экипажем. В случае чрезвычайной ситуации капсула отделялась от основной ракеты-носителя и спасательная ракета вызволяла экипаж. Затем на парашютах капсула медленно спускалась на землю.

Системы аварийного спасения на старте помогли избежать многих смертей. В 1983 году российский аппарат «Союз Т-10–1» загорелся на стартовой площадке. Спасательная ракета запустилась и вызволила капсулу с экипажем за несколько секунд до взрыва корабля (есть видео онлайн – погуглите!). Космонавты Владимир Титов и Геннадий Стрекалов, хотя и получили сильные ушибы из-за резкого ускорения ракеты, выжили.

Системы аварийного спасения на старте эффективны в ракетах, ступени которых расположены Друг над другом (поперечное разделение – см. главу 2). В этой конфигурации капсула с экипажем находится на самой вершине, что облегчает ее эвакуацию, если что-то идет не по плану. Такая система, вероятно, не помогла бы космическому шаттлу, поскольку его ракета с продольным разделением: экипаж расположен рядом с основным топливным баком, что делает всю конструкцию более опасной.

Аполлон-13

Возможно, одна из самых знаменитых историй о победе над невзгодами в ходе космических полетов – это история о миссии «Аполлона-13», отправившегося на Луну. Это был третий пилотируемый полет на Луну. Ракета стартовала с мыса Канаверал 11 апреля 1970 года. Примерно через 56 часов после начала полета, когда космический корабль преодолел уже две трети пути до Луны, произошел электрический сбой, приведший к взрыву одного из бортовых кислородных баллонов. В результате были отключены два из трех кислородно-водородных топливных элементов, необходимых для выработки электроэнергии. После выброса кислорода в космос с мощностью в одну треть от максимума главной задачей стало возвращение астронавтов домой живыми. Благодаря изобретательности последних, прибегших к разбору батарей на запчасти, а также использованию кислорода и оборудования из посадочного модуля (к счастью, корабль еще не достиг Луны, когда произошла авария) командный модуль благополучно приводнился в Тихом океане 17 апреля. Астронавты Фред Хейз, Джон Суайгерт и Джеймс Ловелл, а также группа наземного контроля миссии в Хьюстоне были награждены Президентской медалью Свободы.

Хорошая новость заключается в том, что большинство ракетных установок попадают в космос целыми и невредимыми. Но это только начало. Первой проблемой для человека, внезапно оказавшегося в космической среде, является отсутствие воздуха для дыхания. Крошечные следы газа, присутствующие в космосе, как правило, притягиваются массивными телами, поэтому планеты (по крайней мере большие) обладают атмосферой, а сам космос представляет собой очень глубокий вакуум.

Я чувствовал, как слюна на моем языке начинает пузыриться, перед тем как потерял сознание.

Джим Леблан (2010)

Реальных данных о том, что случилось бы с человеком, находящимся в вакууме в течение длительного времени, нет. Предполагают, что тело раздуется, жидкость закипит, а еще, если верить Голливуду, выскочат глаза. Лучшим источником информации об этом на сегодняшний день служит случай инженера Джима Леблана. В 1966 году он тестировал прототип скафандра в вакуумной камере NASA, и шланг, герметизировавший его костюм, отсоединился. Леблан потерял сознание через 14 секунд, но он помнит, как слюна на его языке закипела из-за низкого давления. Через несколько секунд ему дали кислород, и он полностью восстановился.

Скафандры защищают космонавтов от космического вакуума, когда они выходят в открытый космос, и представляют собой аварийный резерв в остальное время. Большую часть полета экипаж пребывает в относительной безопасности на борту космического корабля, который находится под давлением и генерирует собственный кислород из ряда источников. Во время кратковременных космических полетов используются обычные баллоны с кислородом. На МКС газ производится путем пропускания электрического тока через воду, чтобы разделить ее на водород и кислород, при этом нежелательный водород выпускается в космос. Воздух на космической станции прокачивается через фильтры для устранения запахов и загрязнений и проходит через холодные металлические пластины для удаления влаги. Устройства, известные как «СО₂-скрубберы», поглощают углекислый газ, который неизбежно вырабатывается при дыхании космонавтов. В них происходит взаимодействие углекислого газа с гидроксидом лития, в результате чего образуется карбонат лития и вода.

Генераторы кислорода тоже не застрахованы от сбоев. В 1997 году систему, использовавшуюся на советской космической станции «Мир», уничтожил пожар, и в результате команда, находившаяся там, столкнулась с перспективой отсутствия воздуха для дыхания. Космонавты прибегли к аварийным свечам из перхлората лития, которые выделяют кислород при горении. Канистры с перхлоратом лития до сих пор хранятся на МКС в качестве резервного источника кислорода.

Сверхзвуковая шрапнель

Поддержание барьера между глубоким вакуумом снаружи и пригодной для дыхания атмосферой внутри – большая проблема для конструкторов космических аппаратов. Наибольший риск возникает из-за столкновений с мелкими частицами, которые, несмотря на их размер, движутся так быстро, что способны пробить дыру в наружной оболочке космического корабля. В лучшем случае это приведет к небольшой утечке, которую можно исправить. В худшем – к взрывной декомпрессии: корпус аппарата лопнет, как воздушный шар, когда изнутри вырвется воздух.

Космически полет никогда не потерпит недобросовестности, некомпетентности и пренебрежения.

Джин Кранц, руководитель полетов в NASA (1967)

Некоторые из этих встречающихся на орбите вокруг Земли частиц являются естественными микрометеороидами (крошечными каменными обломками), но, что удивительно, большинство из них – искусственный космический мусор: от кусков отброшенных ступеней ракет и упавших инструментов до фрагментов отработавших спутников и даже замерзшей мочи. Двигаясь со скоростью почти 8 км/с, 5-граммовый болт заключает в себе такое же количество энергии, что и груз массой 200 кг, упавший с вершины 18-этажного здания.

На такой скорости даже частички краски могут ударять как сверхзвуковая шрапнель. И подобное случалось. В 1983 году крошечная частичка оставила сильную вмятину на лобовом стекле шаттла «Челленджер». А в 2007 году кусок космического мусора пробил 6-миллиметровое отверстие в одной из радиаторных панелей шаттла.

По оценкам Европейского космического агентства (ЕКА), существует примерно 900 000 единиц космического мусора более сантиметра в поперечнике и миллионы осколков меньшего размера. United States Space Surveillance Network («Сеть космического наблюдения США»), или SSN, в настоящее время отслеживает около 20 000 объектов на орбите вокруг Земли, лишь 2000 из которых являются действующими космическими аппаратами. Когда SSN обнаруживает объект, проходящий слишком близко к действующему космическому аппарату (обычно определяются столкновения с вероятностью, превышающей 1 к 10 000), она предупреждает диспетчеров, чтобы те помогли последнему уклониться. МКС должна делать это в среднем один раз в год.

SSN может отследить куски мусора размером не менее 10 см. Чтобы справиться с более мелкими фрагментами, от которых нельзя увернуться, на МКС установлены щиты Уиппла, названные в честь американского астронома Фреда Уиппла, предложившего эту идею. Они состоят из разнесенных экранирующих слоев, которые разбивают столкнувшийся с ними кусок космического мусора и распределяют его фрагменты по более обширной области. Изменение удара – превращение пули в выстрел дробью – облегчает корпусу станции его поглощение. Корпус МКС выполнен из алюминия, армированного слоями керамической ткани Nextel, похожей на кевлар (он используется в бронежилетах).

Скрытая угроза[9]9
  Отсылка к названию фильма «Звездные войны. Эпизод I: Скрытая угроза» (1999).


[Закрыть]

Куски мусора не единственная угроза, с которой сталкиваются космонавты. Существуют и другие, в том числе невидимые. И одна из них – радиация. Она чрезвычайно опасна в космосе, особенно при длительных полетах, и, пожалуй, это наиболее сложная проблема из тех, что препятствуют нашим планам отправлять людей-исследователей на другие планеты Солнечной системы.

Бо́льшая часть вредного излучения в глубоком космосе представляет собой высокоскоростные субатомные частицы. Они либо выбрасываются Солнцем во время таких событий на его поверхности, как солнечные вспышки и выбросы корональной массы, либо являются космическими лучами сверхвысоких энергий, которые рождаются за пределами Солнечной системы – или даже за пределами нашей галактики. Взрывы сверхновых, знаменующие гибель очень крупных звезд, – тоже один из их возможных источников.

Большинство этих радиационных частиц электрически заряжены, что, безусловно, хорошая новость для нас здесь, на Земле, так как они сталкиваются с магнитным полем планеты. А те, что проходят сквозь него, в значительной степени поглощаются атмосферой. Однако в космосе все по-другому, и космонавты оказываются особенно уязвимы.

Члены экипажей «Аполлонов» сообщали, что наблюдали случайные яркие вспышки, которые, как они полагали, были вызваны частицами излучения, воспринятого их глазами. Программа «Алоллон» и вовсе однажды, что называется, увернулась от пули. Сильная солнечная буря, достаточно мощная, чтобы вывести из строя электрические сети на Земле, разразилась в августе 1972 года – прямо между полетами «Аполлона-16» и «Аполлона-17». Если бы она произошла во время одного из них, то привела бы к смерти астронавтов или тяжелой лучевой болезни у них.

По оценкам специалистов, в течение полета на Марс человек может получить до 700 раз большую дозу радиации, чем за то же время Земле. Имеются также свидетельства, что космонавты больше подвержены риску развития катаракты и сердечных заболеваний в пожилом возрасте, что может объясняться воздействием радиации. К этому стоит добавить также более высокую вероятность образования злокачественных опухолей и повреждения нервной системы при продолжительных полетах.

Доза излучения, которую человек получает за один день в космосе, эквивалентна той, что он получает на Земле в течение целого года.

Марко Дюранте, физик (2019)

Самый простой способ ограничить радиационное облучение в космосе – регулярная смена экипажа. Это довольно просто устроить на МКС, где средняя продолжительность пребывания космонавта составляет около шести месяцев. Однако для глубокого космоса такой частоты недостаточно. МКС окружена дополнительной защитой, поскольку низкая орбита удерживает ее внутри естественного щита, обеспечиваемого магнитным полем Земли, которое отклоняет заряженные частицы излучения, тогда как пилотируемый полет на Марс означает многомесячное пребывание в открытом космосе без возможности укрыться.

Конечно, экранирование может блокировать излучение, но экраны тяжелые, а когда речь идет о запуске чего-либо в космос, больший вес означает больше топлива, а следовательно, и денег. В случае с МКС был достигнут компромисс: там есть один экранированный модуль, где экипаж может укрыться во время интенсивной солнечной активности. Другая возможность – лекарства, способные замедлить скорость распространения повреждений ДНК, которые могут привести к развитию рака, и дающие клеткам время на восстановление.

Сейчас разрабатывается также еще одна идея – создание искусственного магнитного поля, похожего на магнитное поле Земли, вокруг космического аппарата для отражения частиц излучения. Раньше считалось, что для реализации этой идеи искусственное магнитное поле должно быть многокилометровым в поперечнике и потреблять мегаватты мощности. Но исследователи из Лаборатории Резерфорда – Эплтона в Великобритании с помощью экспериментов и компьютерных расчетов обнаружили, что достаточно гораздо более скромного поля – достигающего всего 100 метров в поперечнике. В настоящее время они работают с NASA и другими организациями, занимающимися космическими исследованиями, над созданием такого поля, которое может стать важнейшей технологией, обеспечивающей долгосрочные полеты человека в космос.

Истинная смелость заключается не в том, чтобы в ожидании полета сидеть на 6 миллионах фунтов огня и грома, перед тем как покинуть эту планету. Истинная смелость – в стойкости… настойчивости, подготовке и вере в себя.

Роналд Макнейр (1984)

Путь домой

У большинства людей, которые отправляются в космос, есть своего рода обратный билет, предполагающий безопасное возвращение на Землю. При суборбитальном полете это не так сложно. Существует два основных способа. Первый – раскрыть парашют и либо приводниться, либо с помощью двигателей или подушек безопасности смягчить удар о землю. Второй – спуститься на так называемом крылатом планере и приземлиться на взлетно-посадочную полосу, как самолет. Оба этих способа успешно применяются.

Но гораздо опаснее вернуться с орбиты. Проблема заключается в скорости: чтобы достичь низкой околоземной орбиты, необходимо разогнаться до 7,8 км/с, что эквивалентно 28 000 км/ч, и для успешного приземления космический корабль должен сбросить эту скорость. Казалось бы, самый простой способ замедлиться – запустить тормозной двигатель. Но для торможения с такой скорости необходимо много топлива, которое сначала придется поднять на орбиту, – что, в свою очередь, потребует огромного количества топлива при запуске космического корабля, а следовательно, и невероятно большой и дорогой ракеты.

Вместо этого в качестве естественного тормоза предпочитают использовать атмосферу Земли. Космический аппарат запускает свои двигатели на короткое время, чтобы начать спуск с орбиты. По мере спуска атмосфера постепенно становится плотнее, создавая сопротивление (подобное сопротивление оказывает жидкость, когда тело движется сквозь нее), которое замедляет корабль. Проблема в том, что при этом образуется много тепла. Воздух перед космическим аппаратом сжимается и, подобно тому как нагревается велосипедный насос при сжатии воздуха, тоже нагревается – только в этом случае температура достигает 1600°С, чего вполне достаточно, чтобы расплавить сталь.

Достичь Марса будет очень, очень трудно, это будет стоить огромных денег, а возможно, и человеческих жизней.

Скотт Келли, астронавт (2017)

Вот почему космический аппарат, возвращающийся с орбиты, должен иметь систему тепловой защиты – теплозащитный экран, ограждающий его от высоких температур при входе в атмосферу. Космические корабли в 1960–1970-х годах, в том числе «Аполлоны», использовали так называемые абляционные тепловые экраны, которые при нагревании обугливались, что позволяло их маленьким частицам отрываться и отводить тепло. Само собой, такие экраны можно было использовать лишь один раз.

В «Спейс шаттле», однако, применялась смесь легких керамических плиток, углеродных композитов и изоляционных покрытий. Эта система была многоразовой, но ее хрупкость с самого начала вызывала обеспокоенность. Опасения подтвердила трагедия, произошедшая 1 февраля 2003 года, когда шаттл «Колумбия» сгорел при возвращении на Землю. Все семь членов экипажа погибли. Последующее расследование показало, что кусок изолирующей пены, оторвавшийся от внешнего бака аппарата во время запуска, пробил отверстие в тепловом экране на передней кромке левого крыла. В результате образовалось большое количество перегретого газа, который быстро расплавил внутреннюю алюминиевую конструкцию, что и привело к разрушению шаттла.

Возможно, именно из-за катастрофы «Колумбии» следующее поколение пилотируемых космических кораблей вернулось к испытанной и проверенной конструкции абляционных теплозащитных экранов. И запускаются они на ракетах, где капсула с экипажем установлена на самом верху, что позволяет предотвратить попадание осколков, которые могут повредить систему тепловой защиты.

Хотя путь таит в себе множество угроз для космонавтов, инновации помогают преодолевать многие из них. И все же всегда будут слишком опасные места и миссии, которые, однако, далеко не всегда требуют присутствия исследователя из плоти и крови. Поэтому иногда лучше вообще не отправлять людей в космос, о чем и пойдет речь в следующей главе.