Текст книги "Молчание тундры"

Глава 10

Они стали жить в одной комнате, и, несмотря на разницу в возрасте, подружились.

Лит часто увлекала Диану на балкон, и сёстры долго сидели там в тёплое время года, смотрели на Вечное Дерево, на окрестности, на то, как пастухи гонят по тундре оленьи стада.

Диану пугал внешний мир, а Лит мечтала о том, что когда-нибудь отправится на рыбалку или на охоту, научится управляться с санями, и волки будут её бояться. В порыве ею овладевало возбуждение, и она носилась по балкону, представляя себя скачущей верхом на лошади. Когда мужчины уезжали на рыбалку, она долго смотрела им вслед и нехотя признавалась, что завидует им.

Когда все темы балконных разговоров заканчивались или становилось слишком холодно, сёстры сбегали вниз, грелись на кухне у печи и таскали лакомые куски мяса. Иногда ходили в храм. Это было единственное место за пределами дома, которое Дарун разрешал им посещать. Вместе с ними обычно отправляли какого-нибудь слугу или надзирателя.

Пока Диана молилась – а делала это она довольно долго, – Лит садилась на скамью и неотрывно смотрела на статую Нерала Талима, на его грозное лицо в рогатом шлеме. Иногда ей чудилось, будто каменные губы шевелятся, а однажды вообще показалось, что герой ей подмигнул, и девочка вскрикнула. Священник зашикал. Диана обернулась.

– Ты чего?

– Ничего. Кое-что померещилось, – сказала она и с опаской снова взглянула на статую.

Нерал Талим был неподвижен, но больше Лит не смотрела на каменного истукана столь пристально.

Зато её внимание переключилось на другие статуи. Она подолгу рассматривала каждую и со временем запомнила всё до мельчайших деталей: могла с закрытыми глазами безошибочно найти любую из них, описать, отмерить руками размеры.

В тени от статуи Нерала Талима девочка нашла интересный барельеф со странной фигурой прямо по центру: во-первых, она имела хвост, а во-вторых, колени были согнуты внутрь. На месте головы откололся кусок. Существо было без оружия, с какими-то бессильно повисшими вдоль тела руками, будто молило о пощаде. Осталась лишь часть шлема, из-под которого выглядывала челюсть, непохожая на человеческую. Вокруг фигуры происходила то ли какая-то ритуальная процессия, то ли битва, – барельеф сильно разрушился от времени, и детали почти стёрлись.

В конце концов, в храме девочке тоже надоело. Возвращаясь домой, она всё чаще отставала, разглядывая чужие дворы и дома. На некоторые смотрела с ужасом оттого, как кошмарно может выглядеть человеческое жилище. На другие – с теплом, особенно если это были дома, откуда доносились смех и веселье. Впрочем, последних было мало. Лит отметила для себя, что в деревне вообще хорошего гораздо меньше, чем плохого.

Несколько раз, выходя из храма, Лит замечала, что сероглазый мальчик, которого она увидела в день посвящения, наблюдает за ней из-за хижин. Ей хотелось подойти и заговорить с ним, но она опасалась, что кто-нибудь увидит и расскажет дяде.

Глава 11

Лит сидела на украшенном резьбой стуле, залитая лучами солнца из распахнутого окна: с приходом весны, к концу мая в тундре потеплело, и дом стали чаще проветривать.

Диана расчёсывала сестре волосы – длинные, переливающиеся бронзой и медью.

В пятнадцать лет Лит выглядела старше, чем Диана в двадцать. Детство ушло, а вместе с ним и всё детское, что было в лице Лит. Прямые брови, острый подбородок, резкость взгляда, выдавали характер бунтарки.

– Может, он не так уж и плох? – спросила Диана, закончив плести косу.

Лит встала со стула. Серое шерстяное платье, висевшее раньше на ней мешком, теперь облегало округлившуюся фигуру.

– При нашей первой встрече он довёл меня до слёз, – сказала Лит. – При второй надо мной смеялись гости, а после – вся деревня. Страшно подумать, что будет сегодня. Мы подерёмся?

– Вы были детьми. Он повзрослел и поумнел.

– Вряд ли. Со временем всё становится только хуже. Молоко прокисает, сыр гниёт, а в мясе заводятся черви.

– Хотела бы и я выйти замуж, – проговорила Диана. – Но мне уже двадцать, а женихов всё нет.

– Не переживай, дядя найдёт тебе жениха, у него это хорошо получается, – язвительно проговорила Лит.

Диана грустно улыбнулась, – Лит не могла её понять.

– У меня нет дома, нет хозяйства, нет приданого. Никто не захочет на мне жениться.

– Это хорошо, что нет. Значит, тот, кто захочет это сделать, полюбит тебя, а не твоё приданое.

– Ли-и-ит! – послышался голос Даруна со двора.

– Я пошла. Увидимся, – сказала Лит и вышла.

Глава 12

В дверь постучали.

– Шайла!

В дверь вошли.

– Шайла, ты здесь? Я пришёл по поручению Даруна.

Она сидела спиной к двери.

Долговязый юноша лет семнадцати шагнул вперёд. Гадалка обернулась. Парень увидел черноглазую постаревшую женщину. Всё, что читалось на её лице – это боль и ожесточение.

– По поручению Даруна? Вот как теперь это называется?

Она подняла глаза. Было в образе женщины что-то жуткое и тяжёлое, что заставило юношу попятиться.

– Я только передать послание…

– Это ты сейчас такой испуганный потому что один. Завтра ты будешь всем рассказывать, что был у злой старухи Шайлы. Расскажешь о том, какая она уродина, и как в её хате воняет крысами. О том, как её грудь болтается по земле. – Она встала и пошла к нему навстречу. – И ещё много всяких грязных разговоров! Но кто из вас такой смелый, что сможет сказать всё это мне в лицо?

Она схватила его за руку. Юноша широко раскрыл глаза и оцепенел от ужаса.

– Шайла всех заколдует. Шайла нашлёт на всех чуму! – закричала она, и голос её сорвался на визг. – Да, я ведьма. Но даже Шайла бессильна перед толпой черномазых детей, когда они бросают ей вслед камни и обзывают старой потаскухой. Потому что…

Она отпустила юношу и тихо закончила:

– Потому что это правда.

Страх на лице юноши сменился удивлением. Он колебался между желанием выбежать и страхом перед Даруном. Наместник прикажет его высечь, если тот не выполнит поручение.

– Ладно, не бойся меня. Мне уже давно всё равно до оскорблений. Когда-то я была красавицей, но кто сейчас об этом вспомнит? Жизнь беспощадна к тем, кто постарел и опустился на дно. Выкладывай, что там у тебя.

– Дарун хочет, чтобы ты встретилась с Лит сегодня вечером у храма и научила её всему женскому.

Старуха рассмеялась. Её одутловатое тело сотрясалось под грязными лохмотьями. Рот с гнилыми зубами широко расходился в стороны, издавая кудахтающие звуки. Потом она замолчала и пристально посмотрела на юношу.

– Почему меня?

– Я не знаю. Но ты должна подчиняться приказам вождя.

– Вождя! – фыркнула Шайла. – А что, если я девочке расскажу одну такую историю, что у неё волосы на голове встанут дыбом?

– На это Дарун попросил передать, что выгонит тебя в тундру, если сболтнёшь лишнее, – сказал юноша уже смелее.

– Да что он о себе возомнил? – рассердилась Шайла. – Я не буду выполнять его приказы после таких угроз.

– Он сказал, что в таком случае ты всё равно окажешься в тундре.

Глава 13

– Здравствуй, Лит.

Она увидела совсем не то, что ожидала. Младший Джосгар стоял перед ней, заложив руки за спину, и улыбался. На его одежде темнели следы затёртого щётками оленьего жира, а шерстяные штаны были несколько коротковаты – так, будто он из них вырос. На квадратный лоб падали вихры пшеничного цвета. Глаза миндалевидной формы со светлыми ресницами смотрели прямо и нагло.

– Привет, – сказала девушка.

– Это тебе… – Адам протянул букет сухого вереска из-за спины. От резкого движения осыпалось несколько лепестков. – Вот только не надо мне в ответ дарить то же…

– Вот только не надо продолжать! – замахала руками Лит.

Парень засмеялся, продолжая протягивать цветы.

Букет перешёл из рук в руки. Пальцы подростков случайно соприкоснулись.

– Я насобирал их летом и засушил для тебя.

– Вот как?

– Мы ведь всё равно поженимся.

– Ну хорошо, – сказала Лит. – Будем по крайней мере добры друг с другом, раз нам не выбирать.

– А я бы всё равно тебя выбрал.

Лит выдавила улыбку. Оглянувшись, девочка увидела в окне лицо Даруна. Наместник кивнул и отошёл в глубь комнаты.

* * *

Диана чувствовала себя в это время несчастнее всех в Дор-Лунде. Уже собираясь расплакаться, она вдруг услышала шаги за дверью. Девушка моргнула, и слёзы упали в медвежьи шкуры.

– Дядя, – поклонилась она. – Лит только что ушла. Надеюсь, у них с Адамом всё сложится.

– Конечно. По-другому быть не может, – ответил наместник.

На этот раз Диане показалось, что у Даруна хорошее настроение, и он не будет ругаться, тогда как для ругани поводы всегда находились. Чаще всего ей доставалось, когда после уборки наместник не находил своих вещей на привычных местах. Несколько раз, взбесившись, он её избивал, но Диана никому ничего не говорила. Иногда Дарун странно смотрел на племянницу, при этом то ли скалился, то ли улыбался. И сейчас девушка почувствовала такой взгляд снова. Последнее время у дяди появилась потребность подходить к ней слишком близко, прикасаться к её рукам, талии.

Наместник закрыл дверь и повернул ключ. Диана, затрепетав, подалась назад. Дарун поднёс палец к губам, шикнул. Из-за этого наивно-детского лица с пухлыми губами, он давно уже перестал нормально спать и ворочался ночи напролёт, чувствуя, как в его душе презрение к этой девушке странным образом переплетается с жгучим желанием обладать ею. Он подошёл к племяннице вплотную и каким-то трусливым движением схватил её за руки.

– Пожалуйста, нет, – пискнула Диана.

Но наместника это не остановило, и девушка почувствовала прикосновение холодных губ к шее.

– Нет, дядя. – Диана уперлась руками в его грудь, когда Дарун стал срывать с неё платье.

– Не делай шума, если хочешь и дальше здесь жить.

Наместник толкнул её на кровать, и девушка не стала сопротивляться.

* * *

Лит с Адамом целый день гуляли по деревне. Парень про что только не рассказывал: и про охоту, и про рыбалку, и про то, как пастухи пасут оленей и ночуют в тундре. Не забывая, впрочем, и похвастаться, – в своих рассказах парень всегда был самым ловким и сильным из всех. Бахвальство Лит пропускала мимо ушей, но сами истории слушала с интересом. К концу дня она уже знала всё о том, как ловить рыбу гарпуном, как управляться с оленями, дабы те не разбежались, и их не растерзали дикие звери.

Когда стемнело, Адам остановился у храма.

– Ну вот и всё. Твой дядя сказал оставить тебя здесь. Куда пойдёшь дальше?

– По делам.

– По делам? – переспросил Адам. – По каким?

– Ты слишком любопытен.

– Ты ведь не в храм идёшь, ты не одета соответствующе.

– И что? У меня только в храме могут быть дела?

– Ты – моя невеста и не должна разгуливать в одиночку.

– Домой меня отведут.

– Хорошо. Если вдруг понадоблюсь… в общем, ты знаешь, где меня искать.

Лит подумала о том, что Диана оказалась права. Возможно, иногда что-то меняется в лучшую сторону.

– Увидимся, – сказала она.

– Лит… А ты бы выбрала меня? Ты так и не сказала.

– А ты не спрашивал.

– Я спрашиваю.

– Не знаю.

– Что значит «не знаю», что это за ответ? Ты не любишь меня?

Лит искренне удивилась.

– То, что наши родственники договорились о свадьбе, ещё не означает, что я тебя люблю.

– А что тебе ещё надо? – Адам начал злиться.

– У кого-то из нас неверное понимание любви.

– Что? Это дядя научил тебя так разговаривать?

– Мы с тобой провели вместе один день. Те дни из детства не считаются, они были ужасны. А одного дня слишком мало, чтобы влюбиться.

Джосгар покраснел от ярости.

– Мало? Да я целый день как дурак таскался с тобой по деревне и отвечал на глупые вопросы! Мало?! Вся деревня теперь смеётся надо мной! Чего ты ещё хочешь?

– Слушай, не надо трястись надо мною! – Лит тоже вспыхнула, позабыв обо всём, чему её учили. – Я и так не могу сделать и шага, чтобы за мной не следили, а теперь ещё ты со своими допросами! Что хочу, то и делаю, понятно?

– Не ори.

– Я и не ору. Возьмёшь меня с собой на охоту, вот тогда полюблю!

– Чего?

– Или на рыбалку. Всё равно куда. Куда-нибудь!

– А больше ты ничего не хочешь? Девке место дома, а не на рыбалке.

– Знаешь, что? – Лит бросила на него гневный взгляд. – Я бы никогда тебя не выбрала! Вот тебе ответ!

– Ты всё равно будешь моей! – закричал Адам с досады. – Моей! Ты поняла?!

– Отстань, от меня, дурак! – Она бросила в него букет вереска и вошла в храм, хлопнув дверью.

Адам был готов её задушить, глаза налились кровью, но за нарушение тишины в храме могли привязать к Вечному Дереву и высечь.

– Дрянь, – прошептал он, пнув ногой угол храма.

* * *

– О, Нерал Талим! – воскликнула Лит, опускаясь на колени перед статуей. – До сих пор у меня не было никаких просьб к тебе. Если ты такой всемогущий, сделай меня, пожалуйста, мужчиной, или я умру!

За её спиной раздался смех.

– Ни одна баба ещё не умерла от того, что не родилась мужиком.

Лит обернулась и увидела черноглазую женщину неопрятного вида. Её руки были увешаны разноцветными браслетами, брови и веки подведены углём.

– Пошли со мной. Не дело о таких вещах в храме разговаривать. К тому же, ты одета неподобающе. Если священники увидят, они пожалуются Даруну.

– Ты – Шайла?

– Да. Ворожея, гадалка, магичка. Как тебе угодно. Словом, та, которую избегают все приличные люди.

– Мне не о чем с тобой разговаривать.

– О, это ты сейчас так говоришь. Пошли же! Я выполняю приказания Даруна, но мне некогда тебя уговаривать. Научись ценить чужое время, девочка.

Шайла дёрнула Лит за рукав.

– Можешь сказать кратко.

– Об этом кратко не говорят. Во всей деревне Дарун не смог найти толковую женщину за эти годы, чтобы тебя воспитала. Что ни говори, а с бабами у него никогда не ладилось. Одна половина женского населения деревни не станет с ним разговаривать, с другой половиной он сам не захочет говорить. Долго же он тянул, прежде чем доверить тебя в мои руки. Похоже, я – единственная умная женщина, которая здесь осталась.

Шайла засмеялась.

Они покинули храм через заднюю дверь и миновали Вечное Дерево. Пройдя незнакомыми улицами, добрались до внешней стены, которая тянулась вдоль всего периметра деревни. Здесь, у самого частокола, и ютилась хижина ведьмы.

– Входи, – сказала гадалка.

Они зашли внутрь. Хозяйка зажгла лампаду и села за стол. Лит устроилась напротив. Заплывшие глаза Шайлы в жёлтом свете казались страшными и пугали девушку, и та старалась не смотреть на ведьму.

– Так значит, ты видела Адама? И что чувствовала?

– Он грубиян. Он…

– Оставь своё мнение о его характере при себе, мне это неинтересно. Я говорю сейчас о другом – что чувствовало твоё тело?

Лит с подозрением взглянула на Шайлу: что они с Даруном задумали? Какое им дело? Но ответ на вопрос гадалки был девушке также любопытен, и она решила быть честной хотя бы с самой собой. Что ж, ей нравилось, когда Адам смотрел на неё. До того, как они поссорились, разумеется. Возможно, она была резка, и девушка почти упрекнула себя в этом.

– А, молчишь? Выкладывай начистоту свои секреты. Я для того тебя сюда и привела, чтобы помочь во всём разобраться.

– Я… – Лит замялась. – Мне не очень хочется, чтобы кто-то об этом знал.

– Ты случку собак видела? А оленей?

– Что?

– Так вот, моя дорогая, с людьми происходит то же самое. Мы ничуть не лучше животных.

Лит покраснела.

– Это дядя заставил тебя копаться в моей голове?

Ведьма фыркнула.

– Дарун презирает такие разговоры. Ему довольно будет знать, что ты созрела.

– Нет!

– Знаешь, о чём я?

– Знаю.

– Откуда?

– Диана мне рассказала.

– И ты также знаешь, что первоначальная задача женщины – рожать детей?

– Я всё это знаю! – Лит вскочила со стула.

– Что ж, иди. Только знай, что у тебя такой возможности уже не будет. Дарун не отпустит тебя больше ко мне, и ты будешь всему учиться на собственных ошибках. У тебя нет ни матери, ни старшей сестры. Никого, кто смог бы помочь. А когда ты пожалеешь, что пренебрегла советами старой Шайлы, будет уже поздно, потому что в следующий раз, когда ты увидишь меня, будут твои роды. А до тех пор ты можешь наделать кучу ошибок.

Лит села обратно.

– Ты оберегаешь свой внутренний мир от чужого вторжения, и это хорошо. Значит, в твоей голове есть мозги.

И Шайла рассказала Лит всё о взаимоотношениях мужчин и женщин. Девушка молча выслушала, краснея до корней волос, – гадалка в выражениях не стеснялась.

Когда она закончила, Лит спросила:

– Может, ты знаешь, как погибли мои родители?

– Нет. – Шайла встала из-за стола. – Ты уже узнала всё, что нужно. А теперь тебе пора, я провожу.

Она повернулась к окну, и вдруг её лицо помрачнело.

– Дарун уже здесь. Иди.

Лит направилась к двери.

– Если ты когда-нибудь захочешь совершить ошибку, вспомни меня. Вспомни, во что превратилась моя жизнь.

– А что с тобой случилось?

– Неважно. Иди.

* * *

Лит вошла в свою комнату: место у печи было свободно, – Диана лежала на другой стороне кровати. Лицо сестры было скрыто тенью и волосами, поэтому Лит не заметила, что оно мокро от слёз.

Огонь в печи догорал.

Девочка забралась под одеяло, заложив руки за голову, и погрузилась в мысли. Перед ней вставали картины, как она выйдет замуж за Адама, как будет ложиться вместе с ним в постель каждую ночь, как понесёт ребёнка.

Она никогда не поднимется в горы; не почувствует под собой скорость и мощь мчащейся лошади; не увидит, как сходит лёд на реке весной, и моря, о котором рассказывал Нунг. Она состарится и умрёт. И мёрзлая земля тундры примет её прах. Лит осознавала, как глупа была ещё сегодня вечером, когда просила Нерала Талима сделать её мужчиной. Для женщины есть только муж и бесчисленное количество запретов, которые перечислила Шайла.

«Не смотри в глаза мужчинам»

«Не прикасайся к мужчине до замужества»

«Не позволяй никому видеть себя обнажённой»

«Не разговаривай с мужчинами»

«Сторонись мужского общества»

«Подчиняйся во всём дяде, а после замужества – мужу»

«Старайся во всём угодить мужу»

«Не выходи из дому без надобности»

«И помни: девушка, потерявшая честь, считается мёртвой. Это невозможно исправить»

Лит вспомнила Халгара, снова почувствовав на себе его грубые похотливые руки, и сделала вывод, что некоторые из этих запретов уже нарушены. Что это – насмешка судьбы, что этот человек является отцом её жениха?

Девочка обхватила руками голову и сжала. Весь день Лит чувствовала какую-то ноющую тупую боль внизу живота, а сейчас она только усилилась. Всё тело будто обмякло, в бессилии распластавшись на кровати. Девочка повернулась на бок, почувствовав между ног что-то влажное. Она закрыла глаза, собираясь уснуть, но вдруг вскочила. Огонь в печи ещё не совсем погас, освещая простынь.

Лит стала девушкой.

Глава 14

Следующие несколько дней сёстры мало разговаривали друг с другом. Лит осмысливала то, что будет, а Диана – то, что было.

Когда Дарун узнал о том, как младшая племянница обошлась с Адамом, то высек её. И в следующий раз, при встрече с женихом, девушке пришлось быть учтивей.

Они снова гуляли по деревне, на этот раз вокруг Вечного Дерева. Подойдя к дубу, Лит дотронулась до окаменелой коры. Ствол был настолько широким и мощным, что вокруг него, взявшись за руки, смогли бы выстроиться не менее десяти человек.

– Скоро оно засохнет, – сказал Адам и стукнул ногой по дереву. – Точнее, окаменеет полностью.

– Но наверху есть зелёные ветви, – возразила девушка, указывая рукой вверх, где на самой макушке дуба качались на ветру побеги с молодыми листьями.

– Ну и что. Ему всё равно конец.

– Если уж даже Вечное Дерево умирает, то что тогда вечно? – задумчиво проговорила Лит.

– Твои вопросы, – зевнул юноша. – Им точно нет конца.

Девушка ничего не ответила и обошла вокруг ствола ещё раз.

– Говорят, в самом сердце дуба хранится меч Нерала Талима, – сказал Адам.

– И как же он туда попал? – Лит высунулась из-за ствола и с любопытством посмотрела на жениха.

Тот согнул одну ногу в колене и привалился к дереву.

– По легенде, когда Нерал Талим убил Шехмеру, то решил избавиться от меча. Он бросил его с такой силой, что тот вонзился в дуб и намертво вошёл в ствол по рукоять.

Девушка поначалу усомнилась в словах Адама, но юноша выглядел серьёзным.

– Нунг рассказывал, что меч обладает волшебной силой. Если так, то зачем Нерал его выбросил?

– А я откуда знаю? Может, расчувствовался, увидев, сколько друзей пало в битве.

– Такой суровый воин и расчувствовался?

– Говорю же тебе, не знаю! Это легенда. Может, там и нет никакого меча. Никто не проверял. Только твой отец знал. Говорят, то ли какое-то заклинание, то ли обряд, укажут точно, где хранится оружие. Если к тому времени, как мы поженимся, твой дядя не найдёт его, я прикажу расколотить это дерево!

Лит посмотрела на исполинский дуб, покрытый морщинистой корой. Девушке нравилось выходить на балкон и смотреть на этого молчаливого гиганта. Иногда она даже здоровалась с ним, когда проходила мимо.

Адам пнул по основанию ствола, и кусочки камня осыпались на землю. Окаменелая поверхность оказалась неожиданно хрупкой, податливой; и Лит стало жаль исполина. Этот глупый мальчишка с чёрствым сердцем вполне был способен уничтожить такое чудесное дерево. Он вырастет, созовёт других, подобных себе, даст им в руки топоры с ломами, и дуба больше не будет.

– Зачем тебе меч? – спросила девушка. – Против кого ты собрался сражаться? Нет ведь никаких войн.

– Он волшебный и наделяет человека выдающимися способностями. А я хочу быть выдающимся вождём. Таким, как Нерал Талим.

Лит завистливо посмотрела на Адама. Она хотела того же. Вот только шансов у неё куда меньше, чем у этого юноши.

– Возле дерева мы гуляли, возле храма тоже, – вздохнула девушка. – Что дальше-то делать будем?

– Если хочешь, покажу кузницу.

Она оживилась.

– Конечно, хочу.

– Тогда поцелуй меня.

– Ещё чего.

– Сельские девчонки за горсть ягод разрешают.

– А ты что, пробовал?

Адам сконфузился.

– Я нет. Борн целовал.

– Это кто?

– Бороворн. Мой друг. Его все уважают. Ну так что насчёт поцелуя?

– Поженимся, тогда поцелую.

Видя, что невеста ни в какую не соглашается, Адам сказал:

– Я тебя просто проверял.

Лит посмотрела ему в глаза.

– Давай договоримся. Если тебя что-то не устраивает, ты говоришь мне, а не идёшь жаловаться дяде. И проверять меня не надо. Я всему научена, что надо знать. А пока мы неженаты, давай дружить. Это сильно облегчит нам жизнь. Что скажешь?

Адам облизнул губы. Ему не нравился ни тон Лит, ни то, с каким выражением она это говорила. Джосгар отвернулся и сорвал сухую ветку кустарника, злясь на то, что не знает, как ответить.

– Если будешь во всём слушаться меня и не перечить, – проворчал парень и хрустнул веткой.

– Хорошо. Идём в кузницу.

– Нет поцелуя – нет кузницы, – пожал плечами Адам.

– Я сошью тебе кушак.

– Ты некрасиво шьёшь.

– Тогда я иду домой, – обиделась Лит.

– Ладно, ладно! Пошли.

Он схватил её за руку, но Лит высвободилась. Юноша фыркнул и пошёл впереди. Они вышли на Прямую улицу. Потом свернули в переулок, пролезли в чей-то огород, прокравшись под окнами хижины. Снова вышли на незнакомую улицу и обошли по самому краю огромную лужу. Увидев идущих навстречу сельчан, спрятались в зарослях и испачкались в грязи.

Когда люди ушли, Адам с Лит продрались сквозь кусты и вышли на затоптанный участок земли к покосившейся глиняной халупе, – дверь болталась на одной петле, хлопая от ветра. Снаружи был раскидан старый хлам: повсюду валялись обрывки сгнивших тканей, ржавое железо, трухлявые доски, а внутри кузницы виднелся горн.

– Выглядит как заброшенная, – сказала девушка.

– А зачем она нужна, если нет железа. Все мечи перековали на лопаты.

Лит вошла внутрь и увидела в углу старое оружие, которое никуда не годилось: несколько топоров и мечей без рукояти. Чем-то резко неприятно пахло. Девушка посмотрела под ноги, – пол был засыпан углём и торфом.

– У моего отца есть копия меча Нерала Талима, – похвастался Адам.

Лит недоверчиво посмотрела на парня, но ничего не сказала.

– С тобой скучно, – протянул он. – Целоваться не хочешь, за руку себя взять не даёшь. Только смотришь по сторонам, да задаёшь глупые вопросы. Какое тебе до этого дело?

– Скучно, говоришь? – девушка толкнула Адама в бок. – А ну, догони меня!

Она побежала.

– Нам не туда, – крикнул, погнавшись за ней, юноша.

Но Лит нарочно побежала в другую сторону. Ей хотелось увидеть что-то новое. То, что скрывалось в той части Дор-Лунды, куда она ещё не ступала.

И они догоняли друг друга, смеялись на удивление прохожим. Веселье встречалось здесь столь редко, что на лицах людей читалось недоумение.

Лит и Адам, пробежав мимо хижин и огородов, попали в заброшенный двор, где мальчишки-подростки дрались на коротких затупленных мечах. Девушка остановилась, глядя на происходившее с интересом, и подошла ближе. Наконец, один подросток одолел другого и потряс в воздухе мечом в знак победы.

– Это Ник, – сказал Адам. – Его семья у нас в подчинении.

Лит узнала в победителе сероглазого мальчишку, который когда-то наблюдал за ней у храма. Светлые волосы юноши спускались до плеч. Испачканная рубаха развязалась на горловине. Он тяжело дышал, и рука, державшая меч, дрожала.

– Вон того зовут Кевин, – продолжал Адам. – Сын старейшины, как и я.

Проигравший молча поднял руку в знак приветствия.

– А это Борн.

Самый крепкий из них, темноволосый с жёстким лицом, подкидывал вверх ягоды сушёной брусники и ловил их ртом.

– Для сопливых девчонок – Бороворн, – поправил он.

– Вообще-то, мы все в один год родились, – заметил Ник.

– Баба – либо соплячка, либо старуха, – ответил Борн. – А ты лучше прикуси язык, сын батрака.

– Давайте дадим ей меч, – предложил Кевин. – Борн, что скажешь?

– Делать мне нечего – с девчонками драться. – Он закинул в рот оставшиеся ягоды и повернулся, чтобы уйти. – Позовёте, как наиграетесь в дурацкие игры.

– Идиот, – сказал Ник, после того, как Бороворн ушёл.

Кевин встал с земли, – угловатый нескладный подросток.

– А ты, видимо, Лит? – спросил он девушку. – Ты часто сидишь на балконе. Ходят слухи, что ты за всем наблюдаешь и докладываешь дяде.

– Что за вздор! – возмутилась Лит. – Не было такого никогда.

– Люди много чего говорят, не бери в голову, – успокоил её Ник.

– Можно я возьму? – спросила девушка, поднимая меч с земли.

Он оказался самым настоящим. Тяжёлым.

– Ты сказал, что все мечи перековали, – обратилась Лит к Адаму.

– Все, да не все. Об этих никто не знает.

Девушка взмахнула мечом и вытянула руку, как одна из статуй в храме. В мешковатом платье и толстой шубе, с мечом в руках Лит выглядела так нелепо, что все покатились со смеху.

– Вызываю тебя на поединок! – сказала она Адаму.

Тот не очень-то обрадовался этой выходке и злобно сверкнул глазами.

– С невестой драться не дело, – сказал Кевин.

– А почему нет? Научи её, – вставил Ник. – Будешь с собой в поход брать, чтоб от волков защищала.

– Заткнитесь, – сказал Адам, забрал у Ника меч и встал напротив Лит. – Во-первых, ты стоишь неправильно. Надо расставить ноги пошире, чтобы противнику было труднее сбить тебя с ног.

Лит сделала, как он показывал.

– Во-вторых, меч надо держать перед собой обеими руками и бить сверху. Вот так!

Мечи скрестились. Девушка чувствовала, что её руки слишком коротки и слабы, а тело неповоротливо. Адам с лёгкостью отражал атаки, почти без усилий. Вскоре Лит израсходовала все силы и опустила меч.

Юноша самодовольно улыбнулся.

– И часто вы так тренируетесь? – спросила девушка, заметив краем глаза быстрое движение Ника у себя позади. Оглянувшись, она увидела, как тот кладёт что-то в карман.

– Каждый день, – ответил Кевин.

И Лит решила, что тоже будет тренироваться. С утра до вечера. Может, даже ночью. Тогда у неё будут сильные руки и широкие плечи, а ростом она станет выше.

– А я так вообще всю зиму не выпускал меч из рук, – сказал Ник.

– Лучше бы ты не выпускал из рук гарпун. Надеюсь, завтра у тебя будет не как в прошлый раз, – ответил Адам.

– В прошлый раз я был на год младше, – парировал Ник.

– Едете на рыбалку? – спросила Лит. – Завтра?

– Угу, – промычал Кевин, забирая у неё меч. – Опять вставать чуть свет.

– Ну что, готов проиграть ещё раз? – Адам перекинул оружие из руки в руку, глядя на Кевина.

Они встали друг напротив друга. Лязгнуло железо. Зачавкала грязь.

Ник подошёл к Лит и встал рядом.

– Почему ты караулил меня возле храма? – спросила она.

– Ничего я не караулил. Просто стоял.

– Но ты же смотрел на меня.

– А что, на тебя нельзя смотреть?

– Нуу… можно. Я просто к тому, что, может, ты хотел что-то сказать?

– Если бы хотел – подошёл бы и сказал. Вы, девчонки, вечно себе что-то надумываете.

Лит пожала плечами.

– Вон там как будто строение какое-то было. – Она указала пальцем на каменный фундамент с горой мусора внутри.

– Я думал, ты знаешь. Дарун же типа учёный.

Лит покачала головой.

– Учёный для себя самого.

– Это школа. Я был очень маленьким, когда её разломали. Раньше из Дор-Тайо привозили не только железо и дерево, но и книги. Жили, как в сказке. Но как только поставки прекратились из-за убийства вождя… – Ник понизил голос, покосившись на Лит. – Школу сломали на доски, а книги сожгли.

– Кто это сделал?

– А ты как думаешь?

– Мой дядя?

Ник отвернулся.

– И никто не возмущался? – спросила Лит.

– Нет. Кому здесь нужны учёные.

– Я была в кузнице. Похоже, воины тоже никому не нужны.

– Нужны охотники, рыболовы, пастухи. Те, кто умеет выращивать урожай. А воины и учёные – нет, не нужны.

– Нужен кто-то, кто объединит нас, чтобы не было ни богатых, ни бедных. Такой, как Нерал Талим. Тогда понадобятся и воины, и учёные, – сказала Лит. – У всех будет право учиться и воевать.

Ник понял, что она вообще ничего не знает о Дор-Лунде.

– Ты даже не представляешь, о чём говоришь, – отозвался он.

– Почему?

– Ты в курсе, что после убийства Алгерда, всех вдов с детьми и стариками выселили из их домов? Они лишились всего и теперь ходят к Даруну клянчить еду. Места убитых старейшин и дома дружинников заняли самые наглые и бесчестные люди. Халгара никогда никто не любил, но, благодаря твоему дяде, теперь он – старейшина, а Адам – будущий вождь.

Тем временем, Кевин снова проиграл.

– О чём это вы там воркуете? – спросил Адам. – А ну, отойди от моей невесты.

Вспышка гнева пробежала по лицу Ника.

– Я рассказал ей о том, что Дор-Лунда переживает не лучшие времена. О том, как сломали школу и использовали книги для растопки печей.

– Да кому они нужны? – спросил Кевин, подымаясь с земли.

Его хорошо сегодня побили.

– Помолчи, тебя не спрашивают, – огрызнулся Адам и продолжил. – Зачем нужна школа, если из досок можно сделать что-то более полезное.

– Ну так давайте станем дикарями, – сказал Ник. – Встанем на четвереньки и будем жрать грязь как свиньи.

– Дор-Тайо – выселки и все, кто там живёт – ублюдки. Я их ненавижу, но они нас защищают. Зачем мне готовиться к битве, если мне не от кого защищаться? – возразил Адам. – Я лучше выращу урожай и буду пасти оленей. Дались тебе эти книги… Мы в тундре, идиот!